***
– Стинг, тут феритейловцы... – нашу войну взглядов прервал только что вошедший темноволосый парень. Он вполне красив, но, как я говорила раннее, брюнеты меня не покоряют. А вот этот Стинг, если я не ослышалась, вполне в моем вкусе. Ах, о чем это я? Мы с ним толком не знакомы. И что бы вы себе там не напридумывали, но я не шлюха. Я еще девственница. И свой первый раз отдам одному единственному. Гость, который зашел в кабинет, где сидели мы с незнакомцем, держал в руках какие-то бумаги. Видимо, эти документы по работе. Значит, этот черноглазый – коллега моего блондинчика. Стоп, с каких это пор он стал моим? Это определенно ненормально. – Роуг, давай не сейчас? Я немного занят, – на меня насмешливо посмотрели две пары глаз. Я молчала. Пускай обсуждают меня, смеются надо мной, мне все равно. Мне нравится, что Стинг на меня смотрит, меня обсуждает и смеется надо мной. Мне он просто нравится. Это, наверное, любовь с первого взгляда. – Что это за красавица у тебя? Поделишься? – брюнет, не церемонясь, сел подле меня. Меня возмутила такое поведение. И я вдруг поняла, если бы рядом со мной сел блондин, я бы была счастлива. Возможно, даже подсела бы к нему. Я точно схожу с ума. Я толком еще ничего не произнесла, пока была в этой комнате. С кем я вела беседу, так только с Лектором. Надо это исправить! Я не застенчивая! Пусть знают это! – А ничего, что я все еще здесь? – они оглянулись на меня и одновременно засмеялись. Я не ожидала от себя такого, но улыбнулась, глядя на них.***
– Овен, мне все равно, что Стинг к тебе заходил. Он в прошлом, – говорила я, прижав телефон к уху и меняя пеленки сыну. Он в это время безудержно рыдал, как все нормальные дети в его возрасте, поэтому мне приходилось вслушиваться в слова подруги. – Тем более, он заходил к тебе, а не ко мне. Он меня даже не искал. Пришел и ушел – невелика разница, – мне сейчас меньше всего хотелось бы о нем слушать. – Давай, больше не будем о нем говорить. – Стой! Люси! Он про тебя спрашивал, – на этой фразе я непроизвольно замерла. Если честно, я хотела это услышать, но не ожидала, что мои надежды оправдаются. – Мне неважно... – эти слова дались блондинке очень тяжело. И она с влажными от слез глазами посмотрела на их совместную склеенную фотографию и, скрепя душой, постаралась сбросить вызов, но ее подруга, которая очень хорошо знала кареглазую девушку, постаралась проговорить, пока на противоположной стороне не отключились. – Я ему сказала, где ты... – все таки успела проговорить розововолосая. Люси отключилась. Ничего не понимая, она подошла к фотографии, стоящей на прикроватной тумбочке, взяла в дрожащие руки рамку и, неожиданно зарыдав, с силой кинула ее на пол. Захотев наконец выбросить эту проклятую фотографию, она услышала плач своего ребенка, так и не притронувшись к ненавистной вещи, которая так и осталась лежать на ковре, побежала успокаивать мальчика. А уже через несколько минут она остынет и с болью в сердце, поставит склеенную рамку обратно.***
А в комнате до сих пор стояла, в который раз собранная по частям семейная фотография двух блондинов, которые с самым счастливым видом целовали друг друга