Drown in you

Находясь в гостиной особняка Майклсонов, закинув ноги на журнальный столик и потягивая неприлично дорогое вино, я в миллионный раз удивляюсь тому, что никому из них не пришло в голову вышвырнуть меня из дома. Уверена, именно таким образом я бы поступила, оказавшись на их месте. Но, видимо, в последнее время моё присутствие в их доме стало слишком обычным явлением, чтобы они по-настоящему об этом беспокоились. ДжейДи уехал, кстати. Он отправился к отцу, в Филадельфию. Это что-то вроде традиции Додсонов, с тех пор как мистер и миссис Додсон развелись. Но, как говорится, с детьми не разводятся, и ДжейДи каждый год гостит у отца около месяца. Он просто обожает это, к слову, ведь отец позволяет ему абсолютно всё (и даже больше), что тот пожелает. Так что ДжейДи, полагаю, в восторге. В отличие от меня, конечно. Насколько вы успели заметить, я не имею друзей кроме него. Не удивительно на самом деле, учитывая, сколько людей предпочитает меня ненавидеть. Именно поэтому я стараюсь держаться ближе к Майклсонам, точнее — к Ребекке. Это работает, пока она нуждается во мне (она предпочитает слово «использует», кстати), и я не упускаю случая. Сейчас мы досматриваем «Форреста Гампа»: я, Клаус и Ребекка. Я всхлипываю, впрочем, как и всегда при просмотре этого фильма, и обращаю взгляд в сторону Ребекки. Она выглядит скучающей. Устало проводит пилкой по ногтям, украдкой поглядывая на экран. Клаус выглядит более заинтересованным. Это радует. Спустя несколько минут, когда на экране появляются титры, я снова разворачиваюсь к Ребекке. — Как тебе? — спрашиваю я. В моей голове всё ещё свежи образы Фореста и Фореста-младшего, вызывающее улыбку на моём лице. Ребекка пожимает плечами, смиряя меня равнодушным взглядом. Не думаю, что она впечатлена. — Потеряла бесценные два часа жизни, — напыщенно отзывается она, перекидывая свои длинные блондинистые волосы через плечо, и фыркает. Я закатываю глаза. — Ничерта ты не понимаешь, — немного обиженно отзываюсь я и скрещиваю руки на груди. Клаус, вальяжно устроившийся в кресле, ухмыляется и подливает вина в мой бокал. — А ты что думаешь? — спрашиваю я у него. Он выдаёт свою фирменную обворожительную улыбку в ответ, бросая короткий взгляд в сторону Ребекки. — Думаю, если бы Том Хэнкс изъявил желание стать вампиром, — проговаривает он, — я ни за что бы ему не отказал. Безусловно, он заслуживает вечной жизни. Я сдуваю челку со лба и улыбаюсь, встречаясь взглядом с Клаусом. Я уже упоминала о том, что я просто в восторге от него? Если нет — говорю об этом сейчас. — О нет! Опять ты! — я закатываю глаза, когда до меня доносится голос Кола. Он входит в гостиную и, как только его взгляд падает на меня, взмахивает руками, излишне театрально вздыхая. Не удивительно, что он первой заметил меня. Думаю, даже если бы в середине комнаты стояла антилопа, он бы сначала обратил внимание на меня, а уже после задавался вопросом, какого хрена в его гостиной делает антилопа. Последние несколько дней мы виделись тысячу раз, и, полагаю, у него уже выработался некий иммунитет. Но Кол упрямо делает вид, что я худшее, с кем он когда-либо в своей жизни сталкивался. Возможно, он опасается того, что прекратив притворяться, он вынудит Ребекку избавиться от меня. А избавившись от меня, она придумает что-нибудь, что будет в миллион раз хуже ежедневных встреч со мной. Не уверена, конечно, что в этом мире найдётся кто-нибудь, раздражающий Кола больше, чем я. И, да, для меня это хороший повод для гордости. Кол падает в кресло (это правда выглядит так, словно он падает в него, а не садится) и страдальчески вздыхает. — Может нахер хватит, Бекка? — спрашивает он. Ребекка игнорирует его, делая вид, что изучает титры. — Я даже готов извиниться, — продолжает Кол. Звучит это почти искренне. — За что извиниться? — вскинув бровь, спрашивает Ребекка. Она скрещивает руки на груди и ухмыляется. Кол выглядит растерянным и озадаченным. Полагаю, он в тупике, как и любой мужчина, когда-либо слышащий подобные фразы от женщины. Я уверена, что сам Эйнштейн просрал бы этот тест, несмотря на всю свою гениальность. Кол закатывает глаза в ответ. — Понятно, — бормочет он. — Значит, не сегодня. Я ухмыляюсь, а когда наши взгляды встречаются, нервно сглатываю и краснею. Кол улыбается, заметив мою реакцию, и качает головой. Да что со мной такое? Повисает неловкая тишина (полагаю, неловкая только для меня), прежде чем я сообщаю о том, что мне пора возвращаться домой. Говорю я это, в большей степени для того, чтобы прекратить молчание. На самом деле мне не особенно хочется возвращаться домой. — Не подвезёшь меня? — спрашиваю я у Ребекки. Я чувствую себя несколько неловко, когда понимаю, что Кол продолжает смотреть на меня, словно испытывая или издеваясь, не знаю точно. Я прикусываю губу и встряхиваю головой. — Какого чёрта? — раздражённо фыркает она. — У тебя ведь есть машина. Я киваю в сторону бутылки вина, продолжая игнорировать назойливый взгляд Кола, и снова сдуваю чёлку со лба (надо бы её подрезать). — Я выпила, — ожидаемо говорю я. Ребекка снова фыркает. — Серьёзно, я не хочу врезаться в ближайший столб, — добавляю я. — Я ответственный пьяница. — Клаус, — она вздыхает и переводит взгляд на брата, — отвези её домой. Мне надоело быть её шофёром. Она устало запрокидывает голову назад и закидывает ногу на ногу. Я смотрю на Клауса, который выдавливает слабую улыбку. — Кол, — проговаривает он, — не подбросишь нашу гостью? Я сужаю глаза и стискиваю зубы, чувствуя себя немного раздражённой. — Серьёзно? — со смешком отзывается Кол, вскинув брови, и фыркает за секунду до того, как я кидаю на него взгляд. Выглядит он так, словно Клаус произнёс что-то между самой большой глупостью в мире и самым грязным ругательством, которое он когда-либо в своей жизни слышал. — К чёрту вас всех! — устало отзываюсь я, облизнув пересохшие губы. — Дойду пешком. Встав с дивана, я накидываю на плечи парку, которая всё это время лежала на кресле, и наскоро натягиваю шарф на шею. Насупившись, я пронзаю каждого присутствующего в гостиной тяжёлым взглядом. — До завтра, — бормочу я, обращая к Ребекке и к Колу (не уверена, что я увижу Клауса завтра). Кол повторно вздыхает и закатывает глаза. После чего, устало уперев руки в подлокотники кресел, поднимается. — Да подвезу я тебя, — проговаривает он, словно я умоляла его об этом на протяжении нескольких часов. Я киваю и резко отворачиваюсь от него, следуя к выходу. На моём лице, против моей воли, растягивается улыбка, от которой мне немедленно необходимо избавиться. К моему дому мы едем в тишине. Я стараюсь не смотреть в сторону Кола, сосредоточившись на изучении своих ногтей. Кол не сводит глаз с дороги, изредка бросая короткие взгляды в мою сторону. — Чего молчишь-то? — наконец спрашивает он, когда до моего дома остаётся совсем немного. Я сглатываю, не позволяя себе поднять на него взгляд, чувствуя себя сконфуженно и смущённо в его присутствии. В последнее время такое часто происходит со мной, что, естественно, раздражает меня. — Потому что ты обещаешь убить меня, каждый раз, когда я открываю рот, — бормочу я в ответ. — А разве ты не этого добиваешься? — спрашивает он. Я недоумённо хмурюсь и резко поднимаю голову, несмотря на то, что обещала себе, что не взгляну на него. — О чём ты? Кол бросает короткий взгляд в мою сторону. — О том, что тебе нравится раздражать и злить меня, — он пожимает плечами, словно ответ очевиден. Я качаю головой. — Я делаю это только тогда, когда Ребекка рядом, — говорю я. На самом деле в последнее время всё именно так. — Конечно, — саркастично отзывается Кол, — и это не приносит тебе никакого удовольствия, верно? Я пожимаю плечами. — Возможно, — отвечаю я. Кол качает головой и хмыкает, останавливая машину напротив моего дома. Я чувствую некоторое облегчение и с шумом выдыхаю. — Спасибо, что подвёз, — вежливо говорю я, окинув Кола коротким взглядом. Он ухмыляется. — Тебе правда это нравится? — неожиданно спрашивает он. Я вскидываю брови, нахмуриваясь. — Что ты… — Тебе нравится быть игрушкой Ребекки? — объясняет Кол. Я пронзаю его недовольным взглядом в ответ и стискиваю зубы, чувствуя себя оскорблённой. На самом деле чертовски неприятно слышать что-то подобное, потому что я не считаю себя чьей-либо игрушкой. — Я не её игрушка, — недовольно отзываюсь я, насупившись. Кол закатывает глаза, глядя на меня взглядом полным скептицизма. Я сглатываю, отмечая про себя, что его глаза блестят даже в тёмном салоне машины. Мне становится душно; я стягиваю с себя шарф. — Что ты… — Знаешь, что я думаю? — прерывает меня Кол, кивнув. Я качаю головой в ответ. — Думаю, ты играешь не на той стороне, — говорит он, сужая глаза и облизывая губы. Неосознанно я повторяю его действия и вспыхиваю. Какого хрена я этого сделала? — А ты хочешь, чтобы я сыграла на твоей стороне? — нервно сглатываю я. Я отвожу взгляд от глаз Кола, чувствуя, что мне душно и не хватает воздуха. — Почему бы и нет? — он наклоняется вперёд, наматывая локон моих волос на свой палец. Я хмыкаю и прикусываю губу. — Мне кажется, — выдавив из себя злорадную улыбку, говорю я, — играть против тебя намного веселее. — Правда? — ухмыляется Кол. — Должен тебя разочаровать, дорогая; я ещё не начинал играть, — его голос становится зловещим и пугающим. Я чувствую лёгкую дрожь и сжимаю руки в кулаки. — Это должно значить что-то плохое? — насмешливо спрашиваю я. — Должно, — твёрдо отзывается Кол. Его взгляд становится серьёзным. — Если уж тебе хватило смелости — или глупости? — ввязаться во что-то подобное, пеняй на себя. — Это вызов? — я продолжаю притворяться, словно его слова вовсе меня не пугают. Кол согласно кивает. — У тебя есть пять секунд, чтобы изменить своё решение, — предлагает он, после чего ухмыляется. — О, прости, больше нет. Я их случайно проговорил. Я закатываю глаза. — Ты ведь понимаешь, что это глупо? — спрашиваю я. — Всё, что ты говоришь — глупо. — Неважно, — Кол пожимает плечами. — В любом случае, — он снова подаётся вперёд, шепча мне на ухо, — будь начеку. Я закрываю глаза, чувствуя головокружение от неожиданной близости. А когда открываю их, Кола уже нет в машине. Вот блин! Кажется, в этот раз я действительно вляпалась во что-то очень серьёзное. Боюсь ли я? Определённо — нет? Определённо — да? Не знаю, в любом случае, это что-то определённое.