Пленник

От стен гулко отдавалось эхо громких шагов. Доспехи стражников мерно гремели при каждом движении. Лестница казалась бесконечной, а терпение уже было на исходе. Мукуро хотелось пустить бегом по ступенькам, настолько он был взбудоражен. Хибари, напротив, держался настороженно, будто бы специально тащась позади со скоростью беременной улитки. Стража пристально следила за ним, приготовившись в любую секунду на него наброситься, что неудивительно, ведь за короткий срок его заключения о нем уже шли страшные слухи, очень часто сильно приукрашенные. - Я не люблю сюрпризы. – хмыкнул Хибари, неодобрительно глянув на стражника, что шел слишком близко от него. Тот шарахнулся в сторону и даже схватился за оружие. - А я их обожаю. И так как твое мнение не учитывается, Кея, ты его все равно получишь. – парировал Мукуро, даже не обернувшись к нему лицом. Хибари поджал губы: прошлый «подарок» ему очень не понравился, что еще этот ненормальный собирается сделать? Поднявшись, наконец, на первый этаж, Мукуро куда-то исчез, а Хибари повели к выходу. Это настораживало, не отпустить же его хотели? Распахнулась дверь, и Кея зажмурился от хлынувшего из проема солнечного света. Привыкшие к кромешной темноте глаза ослепило, хоть зимнее солнце и светило не так ярко. Его повели дальше, и идти пришлось в полуслепую, только был слышен хруст снега под ногами, да тихие перешептывания стражников. Когда он, наконец, смог смотреть, не боясь ослепнуть, вокруг него уже никого не было. Хибари огляделся. Он стоял посреди большой площади, окруженной со всех сторон высокой стеной. Скорее всего, это внутренний двор замка, сокрытый от простого народа. Именно здесь проводят казни, не предназначенные для посторонних глаз. Хибари потер запястья: руки освободили еще при выходе, и теперь они приятно ныли, освобожденные от оков. Первым делом он тут же сорвал с шеи ненавистный ошейник и зашвырнул его так далеко, насколько мог. Ремешок почти мгновенно припорошило снегом. Снег валил крупными хлопьями, медленно кружась в воздухе и покрывая темные участки земли белым покрывалом. Красиво. Несмотря на обильный снегопад и серое небо, покрытое густыми облаками, было довольно тепло. Достаточно, чтобы легко одетому человеку не замерзнуть до смерти. Сверху донеслось деликатное покашливание, и Кея задрал голову, все еще щурясь с непривычки. На балконе стоял, облокотившись на широкие перила, Мукуро, улыбающийся и взволнованный. Он даже забыл захватить зонт, закрывающий его от снега или хотя бы надеть шляпу, так он торопился. - Если это и есть твой сюрприз, то я не впечатлен. - О, это только начало. – пообещал Мукуро и кивнул застывшему позади стражнику. Тот немедленно юркнул за дверь, почтительно поклонившись перед этим. Хибари к этому времени потерял к нему интерес и теперь лениво озирался по сторонам, зевая и откровенно скучая. Мукуро с улыбкой наблюдал за ним, отмечая про себя, что посреди этой белизны Хибари выглядит действительно потрясающе. А если представить его в традиционной одежде его родной страны, то… Нет, лучше сейчас об этом не думать. Хотя все же стоит купить что-нибудь похожее. Хибари напрягся, увидев, как открываются двери. Изнутри повалила толпа заключенных. Изможденные, грязные и напуганные люди; Хибари воротило от одной только мысли, что он сейчас может быть похожим на них. Это чувство всколыхнуло, уже было покрывающуюся застарелой коркой, ненависть, и он зло сжал кулаки, отходя подальше от, казавшегося бесконечным, потока пленников. Они недоуменно переглядывались, строили догадки о причине их сбора, кто-то трусливо жался в сторонке, а кто-то уже с кем-то ругался. Нет. Хибари не похож на них. И не будет похож. Невежественная толпа, мерзкие травоядные, наверняка они даже не пытались бороться за свою свободу. Отвратительно. - Рад приветствовать вас, мои дорогие заключенные. – снисходительно улыбаясь, поприветствовал их Мукуро. Хибари поморщился: Рокудо даже не пытался скрыть насмешку. Надо же, а когда толкает речь народу своего графства, то весь сквозит благожелательностью, милосердием и, черт подери, даже смиренностью. Заключенные неодобрительно хмыкали, недобро поглядывая на балкон, где откровенно потешался над ними граф. - Вы, наверное, теряетесь в догадках, почему вас собрали здесь? - Да, как бы, мы знаем, что нас казнить решили. – фыркнул кто-то из толпы. Эта вскользь брошенная фраза вызвала невеселые редкие смешки. - Отчасти, это не так. – невозмутимо ответил Мукуро, не стараясь найти среди всего этого сброда чересчур смелого умника. – Я бы сказал, что даю вам шанс выжить, освободить себя от смертной казни. Оживленные перешептывания подсказали, что он идет по правильному пути. Только Хибари по-прежнему стоял в сторонке с таким видом, будто он тут просто мимо проходил. - А некоторые из нас не приговорены к смерти. – раздался робкий голос. - Тогда считайте, что я пересмотрел наказание, и вы все же отправляетесь на виселицу. – это прозвучало слишком радостно для плохой новости. – Но этого можно избежать. И даже получить хорошее состояние. – похоже, к этой речи отнеслись с некоторым скептицизмом. – Только подумайте: свобода, деньги и, ну надо же, встреча с близкими! Разве не об этом вы мечтаете? Жена, дети, родители, у кого-то даже внуки, сестры, братья и так далее… ну же. А я всего лишь прошу одного: убейте вон того парня. Хибари вздрогнул и поднял взгляд на Мукуро. В этом взгляде отразилась такая буря эмоций, что стало слегка не по себе: от непонимания и удивления до азарта и нетерпения. - Тебе нравится? Мой подарок. – Мукуро не был уверен, что в нарастающем шуме Кея его услышал, но что понял – это было однозначно. Хибари усмехнулся и что-то сказал в ответ. Неплохо зная его характер, можно предположить, что прозвучало вроде: «Ты мне не указ» или «Мне твое разрешение не нужно» и тому подобные вариации. Он осмотрелся, заметив, как вокруг него сомкнулось плотное кольцо людей, и снова зевнул. Это не так интересно, как драться с Рокудо, но как разминка перед убийством вышеупомянутой личности сойдет. - Парень, извини, но у меня дома жена и сын. – виновато бросил один – коренастый коротышка с синяком под глазом. - Я не хочу умирать. – тем же тоном произнес тощий пожилой мужик. - У меня старенькая мать. - Я должен позаботиться о детях. И так далее в таком духе. Они извинялись, кто-то искренне, кто-то нет, но жалко не было никого. Все равно они все сдохнут. На счет раз-два… -… Три. – прошептал Мукуро, тщательно пытаясь удержать себя на месте. Хотелось спрыгнуть вниз и отдаться своей собственной жажде крови. Такой же ненасытной, будоражащей, как и у того человека, что представлял для него самый большой интерес – Хибари Кеи. Молниеносное, едва уловимое взгляду движение, и в будто бы наступившей тишине хруст сломанных костей прозвучал, словно раскат грома. Коротышка в оборванных штанах даже крикнуть не успел, как его грудная клетка буквально разорвалась на куски. Хибари выпрямился, брезгливо тряхнув рукой, и выжидающе перевел взгляд на замершего в шоке тощего. - Вы же не думали, что меня тронут ваши слезливые речи? – хмыкнул Кея, скалясь. Адреналин уже зашкаливал в крови, опьяняя рассудок и затуманивая сознание. Прекрасное ощущение, но не настолько, чтобы полностью обезуметь. Мясо, мясо, еще одно мясо. Трудно сохранять самообладание, когда вокруг столько мишеней. Жаль, нет тонфа, чтобы придать еще немного веселья в такую занимательную игру. Мукуро ни на секунду не выпускал из виду спину Хибари, что было довольно затруднительно, ведь тот появлялся и исчезал так внезапно и стремительно, что казалось, будто он перемещается в пространстве. Рокудо даже усомнился в том, что Кея дрался с ним в полную силу. - Господин Мукуро. – Анджело аккуратно прикрыл дверь и поклонился. Его проигнорировали, и это было неудивительно: граф большую часть времени не обращал внимания на подчиненных, считая их чем-то средним между мебелью и домашним животным. Хотя, иногда казалось, что он так относится ко всем людям вокруг. - Господин Мукуро. – он повысил голос и добился полуоборота в свою сторону. – Там… - слова просто застряли в горле, настолько шокирован он был. Мукуро был похож на человека, которого не кормили месяц, а потом поставили перед ним ароматное блюда и запретили есть. Голодный, жадный взгляд, настолько безумный, что становилось страшно. Даже не верилось, что его глаза, такие красивые и яркие, могут выглядеть так ужасно. - Что? – его голос дрожал, почти срываясь, казался совершенно чужим, почти животным. – Что? – повторил он уже более спокойно. - Там… - Анджело забыл о цели своего прихода. Почему-то стало горько и… как-то… неуютно. – Что с вами? Мукуро непонимающе посмотрел на него, хотел что-то сказать, но его перебил громкий крик. Душераздирающий, пронзительный и явно предсмертный. Хибари устало размял плечи, запрокидывая кверху голову. Дышать тяжело, горло раздирает, губы пересохли, болят мышцы, долгое время находившиеся в некотором покое и чуть ли не атрофировавшиеся, но, черт возьми, как классно. Сколько там человек осталось? Он осмотрелся. На него уже не нападали. Те несколько человек, что еще могли двигаться, бились в двери, орали как резанные, бешено вращали глазами и носились в панике по всей площади. Это походило на охоту. Хибари провел языком по губам и пригнулся для прыжка. - Потрясающе… - Мукуро грудью лег на перила, свесившись вниз, и с тоской смотрел, как Кея добивает последнюю парочку заключенных. – Как бы я хотел… Когда-то давно, еще в прошлой жизни, он делал, что хотел, вел себя, как хотел, говорил, что хотел. И не надо было строить из себя правильного, утонченного аристократа. - Ты. – окликнул его Хибари. – Спускайся. Ты следующий. - О, нет, Кея, я, пожалуй, откажусь. – покачал головой Мукуро, улыбаясь своей самой лучшей улыбкой. Это не произвело впечатления на Хибари. - Трусливое травоядное. – вынес вердикт Кея и пнул пошевелившееся было тело. – Я ухожу. - Интересно, куда? – полюбопытствовал Мукуро. – А как же награда? - Твои деньги мне не нужны, а свободу я предпочитаю из тебя выбить, а не получить даром. - Какое благородство. Аплодирую обеими руками. Жаль, не могу предоставить фейверки и акробатов. - Жаль. Нынешние аристократы обнищали и потеряли вкус. Следует избавить их от такой страшной участи. – милосердно кивнул Хибари, намекая на отнюдь не гуманный способ избавления. - Можно подумать, я бы тебя отпустил. – фыркнул Мукуро и отвернулся, заканчивая разговор. – А, Анджело, так что ты хотел мне сказать? - Все готово. Комната в порядке. - Отлично! Что ж ты сразу не сказал? – он метнулся к перилам. – Кея, награду ты все же получишь. – торжественно произнес он. - Надеюсь, это твой труп. – холодно отреагировал Хибари, поеживаясь от холода: после горячей драки мороз ощущался явственнее. - Нет, к твоему сожалению и моей радости. Но тебе должно понравиться… - сказал Мукуро, задумчиво потирая подбородок. - Впрочем, мне понравится больше. – добавил он про себя. *** Комната Хибари не понравилась. Точнее, ему не понравилась кровать. А вот Мукуро, напротив, был очень доволен и теперь деловито обходил спальню, придирчиво рассматривая обстановку. Тяжелая крепкая дверь ему понравилась сразу, он даже поигрался с ней, то открывая, то закрывая ее; окно зарешечено намертво, что тоже неплохо, особенно для такого отчаянного беглеца как Хибари. - О, да. – Мукуро присел на край кровати и провел ладонью по мягкой ткани покрывала. – Я даже представляю, что мы будем делать тут. Не хочешь присесть? Нет? Ну ладно… Эй, Анджело, ты свободен. – махнул он капитану и подошел к Кее. – Ну как тебе? - Отвратительно. - Значит, я не прогадал. – улыбнулся Мукуро, наклоняясь к его лицу. – От тебя так пахнет… ох, прекрасно. – Хибари смотрел на него, как на последнего придурка. – Хочу тебя. - Хоти. – Хибари презрительно скривился и отодвинулся, угрожающе щуря глаза. Мукуро разочарованно вздохнул и упал на постель. - Что ж ты будешь делать. Тебе не надоело? Сопротивляться? – он покачал головой и поднялся, потягиваясь. – Хибари, пойми, не важно, сопротивляешься ты или нет, этого тебе не избежать. Я могу делать с тобой все, что хочу и буду делать все, что хочу. Пока я сильнее, я буду это делать. Каждый раз, когда мне приспичит, ясно? – Хибари покачал головой. Мукуро закрыл глаза и хрустнул костяшками пальцев. – Что ж, я не против. Начнем? *** Занзас пил. Пил много и сосредоточено. Его гнев ощущался практически на физическом уровне, он колол кожу, разъедал ее, буквально пропитывался им. Бьякуран уже битый час сидел напротив него, терпеливо выдерживая тяжелый пристальный взгляд и выслушивая злобную ругань. - А в чем дело? – спросил Шо, осторожно присаживаясь рядом. - Мусор вынесли. – хмуро ответил Занзас, опрокидывая бокал. – Мой мусор вынесли. Мой долбанный личный мусор! Суки. Ирие перевел недоуменный взгляд на Джессо, и тот молча протянул ему конверт. Королевская печать на нем уже была разломана, и Шо вытянул исписанный красивым ровным почерком листок. Едва скользнув глазами по написанному, он изумленно посмотрел на Занзаса. - Но Скуало не заключенный! Разве… - Ты это у принца спроси. Ублюдочный психопат, творит, что хочет, пока король болен. – бокал лопнул в его руке, со звоном рассыпаясь на осколки. - Скуало сильный, ему ничего не грозит. – улыбнулся Джессо, пригубив немного вина. – Перестань стенать, на тебя непохоже. – он повернулся к Ирие и рассмеялся. – Как хорошо, что ты у меня слабачок, Шо-чан! - Бьякуран-сан… Занзас мрачно взглянул на них и, закинув ноги на столик, откинулся на спинку дивана. Сегодня пришло письмо от мелкого засранца Франа – помощника Его Светлости, принца. « Его Светлость, принц Бельфегор, оказывает честь вам, приглашая одного из ваших заключенных к участию в весеннем турнире. Предупреждая ваши возражения, отмечаю то, что участник приглашается независимо от своего статуса: бывший заключенный он или оправданный. Таков приказ Его Светлости, вечного принца Бельфегора». Нет, он не сомневался в том, что Скуало ничего не грозит. Его беспокоило кое-что другое… - Как думаете, кто будет выступать от имени Мукуро? – хмуро спросил он, припадая к горлышку бутылки. Бьякуран замолк. Ответ ясен, как летний день. А это проблема. Ведь тогда на «турнире» Скуало и Хибари будут сражаться друг против друга. И кто-то из них проиграет. Умрет.