Пленник

- Ты знаешь, что нас ждет? – Анджело лениво скосил глаза на Хибари, методично складывающего у своих ног безжизненные тушки крыс. - Знаю. Любой идиот догадается. – Кея медленно разжал пальцы и задумчиво оглядел кучку мертвых зверьков. Сколько они уже тут сидят? Счет времени давно потерян. Сначала Анджело считал вслух пройденные минуты, но потом сбился и бросил бессмысленное занятие. Понятно, что находились они здесь уже больше суток. Хибари все молчал и душил крыс, бесстрашно снующих у его ног, и даже не притрагивался к еде, которую приносила стража. И даже не понятно, что творится в его душе. Лицо абсолютно непроницаемо, глаза ничего не выражают, а в его действиях не прослеживалось никакого здравого смысла. Он, наверное, свихнулся. Он и раньше был не в себе, а сейчас вообще слетел с катушек. - Что ты делаешь? - Тренируюсь. – Хибари поймал очередную жертву за длинный облезлый хвост и поднял вверх, с усмешкой наблюдая, как она дергается и крутится, пытаясь освободиться. – Тебе нравятся крысы? – он перевел взгляд на своего сокамерника. – Я их ненавижу. – добавил он, не дождавшись ответа, и подкинул крысу вверх. Она смешно задрыгала в воздухе лапками, а потом шмякнулась о пол и побежала в сторону. Хибари наступил ей на хвост, не давая уйти. - Прекрати. – не выдержал Джо. - Почему? И как ответить на такой вопрос? Анджело нахмурился и откинулся назад, касаясь затылком холодной влажной стены. Со стороны Хибари доносился сдавленный писк, резко прервавшийся тихим хрустом. Страшно находиться с ним в одном помещении, мало ли, что взбредет ему в голову - псих же. Хибари вдруг что-то невнятно пробормотал и стиснул руками голову, болезненно жмурясь. - Эй, ты как? – Анджело тронул его за плечо, и Кея тут же вскинулся, зло щуря глаза. – Спокойно, это всего лишь я. – Хибари медленно расслабился и устало вздохнул, обхватив руками колени. Сейчас он немного походил на подростка. – Голова болит? Тошнит? – Анджело осторожно потрогал его лоб и присвистнул. – Да у тебя температура! Эй, приляг ненадолго, а? - Может, еще укутаешь меня и напоешь чаем с медом? – Кея отмахнулся от него и поморщился. – Со мной все в порядке, позаботься лучше о себе, травоядное. - Хочешь умереть раньше времени? Не упрямься и поешь. - Зачем? - К чему эти глупые вопросы? Просто ешь, а потом приляг. - Зачем? Анджело раздраженно уставился на него, в воображении уже закалывая его всеми колюще-режущими инструментами. Он и сам не понимал, почему его так заботит здоровье этого парня, из-за которого, по сути, и все проблемы. Просто… оставаться одному не хотелось. Пусть и немного времени, но провести его в одиночестве не хотелось. - Тебе холодно? – Анджело стянул с себя темную робу и накинул ее на плечи Хибари. Кея с подозрением покосился на него, но одежду принял, зябко кутаясь в грубую ткань. – Можешь лечь мне на колени. Я, наверное, долго еще не усну, а ты совсем ослабел. – Джо выпрямил ноги и неожиданно для себя смутился.- Ну, просто спать на полу холодно и… вообще… если хочешь. Хибари, склонив голову к плечу, смотрел на него с минуту, а потом вдруг улыбнулся и лег на бок, положив голову на ноги Анджело. - Глупое травоядное. – вздохнул он и даже почти не вздрогнул, когда Джо положил ладонь на его волосы и как-то рассеянно провел по ним. Хибари перевернулся на спину, глядя на него снизу вверх холодными глазами, и едва слышно произнес: - Извини. Анджело вздрогнул и удивленно вскинул брови. Ах, он об этом. Почему-то сейчас это казалось такой глупостью, ничьей вины в этом нет. Анджело сам знал, на что идет, его ведь никто не принуждал помогать Дино. - А, не беспокойся. – хмыкнул он. – Твоей вины здесь вообще нет… Знаешь, мне просто интересно, почему ты… ну… нравишься господину Мукуро. И Дино тоже… Хибари вдруг засмеялся, и Анджело подумал, что смех ему идет: слегка хрипловатый, непривычный, но очень искренний. - Не нравлюсь я ни одному из них. – наконец произнес Кея, насмешливо щуря глаза. – Не нужно путать симпатию и животные инстинкты. - Ты думаешь, что они просто… эмм… - Джо отвел взгляд в сторону и почесал пальцем подбородок. – Ну… как бы… - Хотят меня? А разве это не очевидно? – Хибари говорил об этом слишком легко, будто речь идет о сущем пустяке. - Но Дино хотел расстаться с женой. Не думаю, что из-за того, что ты ему интересен только в этом ключе. Он… тоже ведь рисковал. И страдал по тебе. А ты? Разве Дино тебе не нравится? Хибари замолк, отвернулся в сторону. - Может быть. Но он из-за меня не расстанется с Анитой. И он вовсе не выбирал меня. Но мне все равно. Всегда нужно избавляться от того что делает тебя слабее. – он криво усмехнулся и с хитрым прищуром взглянул на Анджело. – А ты ведь по Мукуро сохнешь? - Что?! С чего ты взял?! – ужаснулся Джо, на мгновение оторопев от шока. - Разве нет? - Конечно же, нет! – Анджело вздохнул и потер затылок. – Это другое. Как сказать… Ты просто не видел его с другой стороны. Господин Мукуро… он не такой плохой на самом деле, просто он через многое прошел, многое пережил. Понятное дело, что в таких условиях он стал более… жестким, что ли? - Хватит. – резко оборвал его Хибари. – Ничего не желаю слышать о нем. – в его глазах мелькнула злоба, почти сразу же сменившаяся болью. Он поморщился и свернулся в клубок, прижимая к вискам ладони. - Прости. – спохватился Анджело, склоняясь над ним и взволнованно заглядывая в его перекошенное от боли лицо. – Ты отдохни, ладно? – он успокаивающе погладил его по волосам, путаясь пальцами в темных волосах. – Поспи. Хибари болезненно нахмурился и снова повернулся набок, поджимая к животу ноги. Джо осторожно поправил съехавшую ткань на его плече и краем глаза успел заметить ярко-красное пятно на его шее. В глубине души робко шевельнулась жалость, и Анджело неосознанно провел тыльной стороной ладони по его щеке. Хибари посмотрел на него мутным взглядом, открыл рот, будто хотел что-то сказать, но промолчал и закрыл глаза, почти сразу же засыпая. *** … Когда прошла боль – удушающая, пронзительно-острая и тяжелая, навалилась усталость. И апатия. Организм, наконец, включил защитный рефлекс на неизвестное время, отключая чувства. В голове пусто, даже думать не получается, мысли текут вяло, словно в патоке, и ноги передвигаются с трудом, словно не свои. Кларисса смахнула с ладони соль и лизнула Дино в щеку, вырывая его из прострации. - Еще? Ты скоро лопнешь от обжорства. – лошадь фыркнула, дернув мордой. – Ладно-ладно, но это последняя порция. Вчера еще было больно, сегодня – уже нет. Анита так и не вернулась после вчерашнего разговора, да и не вернется уже, наверное. Плохо это или нет – пока неизвестно, в чувствах разбираться уже невыносимо. Дино поднялся с бревна, на котором сидел, и щелкнул кнутом, погоняя лошадей впереди себя. Да, нужно на время уйти в работу. Лесопилка закрыта на праздники, но ведь есть еще ферма. Единственное, что отвлекало тяжелые мысли. Стоит отвлечься хоть на миг, и в сознании тут же всплывало лицо Кеи – измученное, с болезненно сведенными на переносице бровями, или же появлялись глаза Аниты – влажные, светящиеся пониманием, и не ясно, какая из этих картинок воспринимается хуже всего. Дино остановился и крепко зажмурился. Нет, только не сейчас. Еще немного времени, чтобы прийти в себя, пожалуйста. Боль тяжелым комом собиралась в груди, грозя вот-вот разорваться внутри; в глазах потемнело, и в голове, как фотография, проявился Мукуро. Ухмыляющийся, высокомерный и насмешливо щурящий глаза. Дино зло поддел носком обуви грязный ком снега, отправляя его в полет. - Дино? Какого черта происходит?! – за спиной послышалось противное хлюпанье – кто-то торопливо шел по грязи. К нему быстрым шагом направлялся сосед – высокий парень в распахнутом пальто. Его лицо было красным – то ли от мороза, то ли от злости, клубы пара вырывались изо рта, а руки самопроизвольно сжимались в кулаки. - Джо казнят?! Шутка это, что ли?! – продолжал орать он, не сбавляя хода. - Что? Казнят? – да, точно. Анджело ведь под арестом… Но чтобы казнить? - Ты не в курсе?! Да об этом вся округа трезвонит! – парень наконец нагнал его и остановился, упершись ладонями в колени и пытаясь отдышаться. - Говори отчетливей! Откуда ты узнал об этом? Парень вместо слов вытащил из кармана брюк смятый плакат . Дино развернул бумагу и с шумом выдохнул сквозь стиснутые зубы. Анджело и правда казнят. Черт… и не только. - Эй, постой! Дино смял в кулаке плакат и, резко развернувшись, вскочил на лошадь. Пусть весь мир прахом пойдет, но Кея сегодня не умрет. *** Мукуро продел последнюю пуговицу в петлю, застегивая пиджак по самый подбородок. Наглухо закрытый траурный наряд – в знак прощания с остатками глупости и наивности. Вообще, Мукуро любил казнить людей. Он любовался их лицами, обезображенными животным страхом, и наслаждался предсмертными хрипами и мольбами. Сейчас была… несколько иная ситуация. Она не приносила никакого удовлетворения: ни морального, ни тем более физического. А по сути – Мукуро было просто безразлично. Никакого интереса, сожаления и даже злости он не испытывал. Просто тупо желал избавиться от того, что так мешало ему жить. Нет человека – нет проблемы. Так ведь говорится? Самое сильное и первое чувство, которое испытал Мукуро, слушая сбивчивый и виноватый рассказ Анджело, - ярость. Не на Кею, и, тем более, не на Каваллоне. На себя. На свою наивность, на свои идиотские фантазии, а позже, когда, пошатываясь, шел в свою комнату и переваривал услышанное, на то, что испытывает боль. Он никак не ожидал, что подобное может так сильно ударить по нему. Такое ощущение, будто врезали со всей силы: обидно, больно, и ярость накрывает с головой. Мукуро кисло улыбнулся своему отражению. Да уж, выглядит он, мягко говоря, не важно: бледный, осунувшийся, помятый… Ну надо же, это его совсем не тронуло. Казнь будет проходить на закрытой площади, в окружении одной только стражи, так что – плевать на внешний вид. К чему выделываться перед прислугой? - Господин? – Чейз вежливо постучался в дверь и заглянул внутрь. Его довольная улыбка действовала на нервы. – Все готово. Я вас провожу. Мукуро кивнул и пошел к двери, перешагивая через пустые бутылки и разбросанную по полу одежду. Иронично, его путь пролегал через комнату Кеи, а соблазна заглянуть туда не было. Ни малейшего волнения, ни банального любопытства. Ничего. Когда он принял решение «расстаться» с Арлин, было тяжело. Не так, как сейчас. Сейчас, наоборот, все очень легко. Казалось, Кея привлекал его намного больше, чем та простая девчонка, но, подписывая смертный приговор, его рука даже не дрогнула. Он даже об Анджело печалился больше. Кея… Когда это имя стало для него пустым звуком? Тогда, когда он с щемящим сердцем оставил его в камере допроса, или на следующее утро, когда после почти бессонной ночи, пропала тупая боль в груди? Или оно всегда было таким? Может, и не было никакой симпатии, мнимой привязанности, а он просто внушил себе это? Если были чувства, они же не могут рухнуть так просто, так легко, так быстро? Это ощущение, - неприятное, колкое чувство, - казалось ему смутно знакомым, но он не мог вспомнить, когда испытывал его. Чейз открыл дверь, ведущую на балкон, и посторонился, пропуская вперед графа. Мукуро шагнул вперед. Забавно, месяц назад он так же стоял здесь и наблюдал, как Хибари забивает до смерти его заключенных. Как же различаются эмоции, которые он испытывал тогда, и которые испытывает сейчас. Точнее, вовсе не испытывает. За высокой стеной слышатся взволнованные голоса людей, уже прослышавших о предстоящей казни. Они толпились, стараясь расслышать хоть один звук. Кто-то из них был просто праздным зевакой, кто-то еле сдерживал гнев, а кто-то всецело одобрял решение графа. - Прогнать их? – спросил Чейз, неуместно скалясь. На его губах блуждала улыбка, а в глазах явственно читалось ликование. Он был психом, больным на голову, и не меньше всех этих людей, собравшихся за пределами замка, обожал подобные зрелища. И радовался вдвойне, зная, что сегодня будет казнен его непосредственный начальник. Бывший начальник. Принципиальный и несгибаемый урод с идиотской привязанностью и слепым поклонением графу. - Не стоит. Они все равно ничего не увидят и никак помешать не смогут. В стене открылась одна из неприметных дверей, и оттуда, гремя доспехами, вышли стражники, ведя за собой приговоренных. Мукуро бесстрастно смотрел вниз. Он видел Анджело, раздетого по пояс, с синяком на скуле и разбитой губой, шедшего впереди. Он был бледен и мрачен, но шел ровно, выпрямив спину и вскинув подбородок. Следом плелись еще несколько заключенных, а самым последним шел он. Хибари Кея. С привычно сведенными за спиной руками, с абсолютно непроницаемым выражением лица. Он смотрел прямо на Мукуро, в упор. Холодный, пронзительный взгляд, привычный до дрожи и красивый до умопомрачения. Мукуро улыбнулся ему, слегка кивнув в знак приветствия. Хибари усмехнулся и отвел взгляд, уставившись на сгорбленную спину плетущегося впереди смертника. Мукуро до боли вцепился пальцами в перила балкона. Куда же делось его равнодушное спокойствие? Звук затягиваемой на шее веревки резанул слух. Один из смертников отчаянно взывал к деве Марии, остальные молчали, отрешенно глядя куда-то вперед. Мукуро скрипнул зубами. Скорее, скорее, вздерните их уже, чтобы все сомнения и сожаления исчезли, чтобы все вернулось в прежнее русло. Внезапно один из стражников, срывая с головы шлем, бросился вперед, отталкивая от себя другого стража. Хибари смотрел на него во все глаза. На его лице застыло удивленно-растерянное выражение, сменившееся легкой усмешкой. Он шагнул вперед, игнорируя потянувшуюся за ним веревку, затягивающуюся на его горле. - Чейз. – севшим голосом позвал Мукуро, и свежеиспеченный капитан ухмыльнулся, вытаскивая из висевших на поясе ножен клинок. - Как изволите, Ваша Светлость. – сказал он и перемахнул через перила, мягко приземляясь на ноги. - Схватить его! В наших рядах чужой! - его слова возымели эффект. Стража схватилась за оружие, и Дино остановился, приготовившись к неравному сражению. Вдруг все дрогнуло, по ушам ударил оглушительный грохот, и земля начала осыпаться, погребая под собой стражников. Мукуро чертыхнулся, напряженно вглядываясь во взметнувшуюся пыль. Из дверей повалила остальная стража, привлеченная шумом. - Сегодня мы отстоим наш народ! - Долой бесчинство графа! - Вперед! Из образовавшейся дыры появлялись люди, вооруженные кто чем, женщины, мужчины, даже подростки. Орден сопротивления. - Они валят из катакомб! Грязные животные. – Чейз внизу отчаянно ругался, хотя происходящее ему изрядно доставляло веселья. Он находился в самой гуще боя и отчетливо видел, что перевес сил все же на его стороне, несмотря на численное превосходство повстанцев. - Дино! Не стой столбом! Беги к Хибари, живо! – до боли знакомый голос вырвал его из оцепенения. - Анита? – Дино ошарашено смотрел на свою жену, воинствующе размахивающую наганом, и никак не мог поверить своим глазам. – Что ты здесь делаешь?! Он спросил ее об этом, а в голове уже четко прояснилась картина. Все эти посиделки с подружками, ночевки вне дома – все вставало на свои места. Анита - член сопротивления. - Все потом объясню. – отмахнулась она, глядя на него непривычно жестким взглядом. – Сделай то, за чем пришел. Дино коротко кивнул, решительно отворачиваясь к помосту, где застыл в изумлении Хибари. Он пришел, чтобы вытащить его отсюда, вырвать из этого ада. Он не сразу заметил, что пары смертников не хватает и что веревки уже срезаны, но он продолжил пропихиваться сквозь толпу, время от времени отбиваясь от атак стражников. Кея мотнул головой, сгоняя оцепенение, и, спрыгнув с помоста, неловко поскользнулся в грязи. - Думаешь, я позволю тебе так легко уйти? – голос Мукуро можно было легко вычленить из прочей какофонии. Он уже давно покинул свой наблюдательный пост и теперь быстро приближался к Хибари, не собираясь отпускать его отсюда живым. Резкая боль оглушила его, Мукуро отшатнулся, прижимая к лицу ладонь. Сквозь пальцы потекла кровь, пачкая воротник белой рубашки, выглядывающей из-за пиджака. - Думаешь, я позволю тебе помешать? – холодно спросил Дино, щелкая кнутом. - Каваллоне. – Мукуро зло прищурился, отрывая от рассеченной щеки руку. – Вижу, ты не оценил моего милосердия, ведь я дважды оставил тебя безнаказанным. Дино ничего не ответил, снова взмахнул кнутом. Мукуро скользнул в сторону, избежав хлесткого удара, но попал под прицел одного из повстанцев. Боль обожгла плечо, разрывая плотную ткань, и Рокудо по инерции дернуло назад. Дино уже бежал к нему, размахиваясь для очередного удара, и Мукуро понял, что на этот раз увернуться не получится. Чейз запоздало заметил его среди толпы и уже мчался к нему, что-то на ходу выкрикивая подчиненным, но он был слишком далеко, чтобы успеть вовремя. Краем глаза Мукуро выцепил из огромного скопления тел тонкий силуэт, замерший в стороне. Этот взгляд… Хибари никогда не смотрел на него так. Ударившись спиной о помост, Мукуро упал на землю. В воздухе просвистел кнут, и Мукуро зажмурился, ожидая удара. Которого не последовало. - Джо. – удивленно выдохнул он, глядя на заслонившую его широкую спину. - Позвольте мне… исправить мою ошибку. – Анджело посмотрел на него через плечо, удерживая в руке кончик хлыста. – Я не дам вам умереть. - Джо, ты что творишь? – Дино дернул на себя кнут, и Анджело, нахмурившись, разжал пальцы. Не ожидавший такого подвоха Дино чуть не упал на спину, но вместо этого получил своим же кнутом по лицу. – Угх… - Полагаюсь на тебя. – Мукуро рывком поднялся на ноги и исчез в толпе. - Стой! – Дино ринулся было следом, но Анджело с разбегу сбил его с ног, валя на землю. – Джо, черт тебя дери, какого ты вытворяешь?! Отпусти меня! - Я выполняю свою работу. – Анджело криво улыбнулся. – Да и Хибари не хочет быть с тобой. Дино на мгновение замер, а потом забился сильнее. В его глазах застыло болезненное отчаяние. - Мукуро! – выкрикнул он, вне себя от злости, и резко подался вперед, сталкиваясь лбом с носом Анджело. Удар ослепил их обоих. Джо рухнул на спину, хватаясь за нос, а Дино перевернулся на живот, отходя от боли. - Дино, брось это. – Анджело тяжело поднялся на ноги, сжимая сцепленные за спиной кулаки. - Нет. - Анита! – взволнованно крикнул кто-то из толпы, и оба напряженно замерли, не в силах повернуться на окрик. - Ну, Дино? – Анджело попытался улыбнуться. – Жена… или Кея? Дино вздрогнул, сжимая в руке кнут. Его лицо болезненно скривилось, но он сделал выбор. Он откинул в сторону кнут и повернул назад. Анджело посмотрел ему вслед и усмехнулся. Кея был прав: Дино его вовсе не выбирал. *** Мукуро спрыгнул в дыру и огляделся. Темнота, затхлый запах нечистот… и как долго орден искал этот проход в катакомбах? - Кея! – его голос эхом отозвался от стен. – Я знаю, что ты не сбежал. – прошептал он, осторожно продвигаясь вперед. Хибари не мог сбежать. Не мог уйти так просто. А если и ушел… Мукуро его найдет, обязательно отыщет, из-под земли достанет, и убьет. Если он этого не сделает, то никогда не сможет успокоиться. Если Кея умрет, он перестанет о нем думать, перестанет его желать, и все будет, как раньше. - Где же ты, мой песик? – Мукуро нащупал рукой стену и двинулся вдоль нее, слепо шаря по ней пальцами. Из плеча хлестала кровь, и от ее потери уже кружилась голова, но он продолжал идти. Впереди оказалась лестница, и Мукуро чуть не навернулся с нее. Шаги гулко отдавались от стен, разносились эхом, заставляя сердце биться чаще. Казалось, что кто-то шел рядом, позади, и эти шаги принадлежат именно ему. Сбоку послышался всплеск воды. Мукуро резко развернулся на звук, и в этот момент на его шее затянулась металлическая удавка. - Я не сбежал. – шепнул ему на ухо Хибари. Рокудо хрипло выдохнул и вцепился пальцами в цепь, сдавливающую его горло, пытаясь оттянуть ее от себя. Затуманенное сознание и так норовило отключиться, а теперь и вовсе ускользало, обволакивая тело давящей темнотой. Кея тяжело дышал за спиной, чувствовалось его напряжение. Мукуро с силой оттолкнулся от пола, заставляя его отступить назад, и повалился набок, увлекая Хибари за собой. Они грузно упали на каменный пол, чуть не придавив шмыгнувшую мимо крысу, и Мукуро, раздирая горло кашлем, глотнул в легкие воздух. Хибари перевернул его на спину, усаживаясь на нем сверху, и снова сдавливая горло, уже пальцами. Мукуро рывком дернул его в сторону, меняя положение, и они свалились с очередной лестницы, пересчитывая ребрами ступеньки. Боль затуманивала сознание, воздуха катастрофически не хватало, тяжело было даже пошевелиться. Мукуро медленно поднялся, на подкашивающихся ногах побрел к неподвижно лежащему Кее и вынул из внутреннего кармана револьвер. Хибари смотрел на него странным взглядом: смесь утихающей ненависти и неясного сожаления. Его грудь часто-часто вздымалась, ресницы мелко подрагивали, и потрескавшиеся губы все пытались растянуться в улыбке. Он испытывал сейчас странную горечь. Разочарование, сожаление, осознание того, что это все – конец. Хотелось спросить только: почему? Почему именно он? Почему все так обернулось? Мукуро смотрел на него сверху вниз, направив дуло револьвера прямо ему в лоб. И почему у него такое выражение лица? Будто он никак не может решиться. - Вот и все. – Мукуро улыбнулся. – Прощай, Хибари Кея. – на последнем слове его голос предательски дрогнул. Он вспомнил, почему то чувство, что он испытывал сегодня перед казнью, - колкое, неприятное, - казалось ему смутно знакомым. Это не признак равнодушия. То же самое он испытывал, когда погибли его родители. Кея закрыл глаза. Мукуро последовал его примеру и нажал на курок.