Пленник

Дино соскочил с лошади и, даже не постучавшись, вбежал в небольшой дом. — Дино! — удивленно воскликнула молодая девушка в переднике — сестра его жены. — Тебя выпустили, слава богу. — Да... Где Анита? — он нервно огляделся, но единственная кровать в комнате пустовала, а других спален в доме не было, насколько он знал. — Она вышла в сад, подышать свежим воздухом. Не волнуйся, мама с ней. Дино не дослушал ее и снова вылетел наружу. Солнце едва показалось над горизонтом, и свежий утренний морозец все еще слегка покалывал кожу. — Дино, ты приехал, — улыбнулась Анита и попыталась встать со скамьи. — Сиди-сиди, — встревоженно пресек ее безуспешные попытки Каваллоне и сам сел рядом. — Здравствуйте, мама, — спохватился он, чуть кивнув старой женщине. — Как ваше самочувствие? — Все хорошо, дорогой, — мягко ответила старушка, — чего не сказала бы про Аниту. — Мама, — укоризненно нахмурилась Анита. — Все в порядке, правда. Жаль, что Шамала нет рядом, но у нас тоже неплохой доктор... — она осеклась, заметив беспокойство на лице мужа. — Что-то стряслось? — спросила она и, осторожно глянув на мать, добавила уже тише: — С Хибари что-то? Дино молча кивнул. — Тебе нужен совет? — Нет... Я уже решил. Они снова замолкли. Мама, почувствовав напряженную атмосферу, поспешила оставить их наедине. — Я соберу снова орден. Сегодня ночью мы нападем на замок. — Нападете? Дино, это же безумие! Там охрана и... — Он сам дал мне в руки все козыри. Он хочет, чтобы я вытащил Ке... Хибари из замка и увез подальше из графства. Он отзовет большую часть стражи и Анджело проведет нас внутрь по подземным катакомбам. — Вот как... Значит, Мукуро не хочет, чтобы Хибари в боях участвовал? Это.... Несколько удивляет. — Неважно. — Дино все еще смотрел в сторону и мялся, собираясь с силами. — Я... я просто хотел сказать, что не вернусь. Я уйду сейчас, и мы с тобой вряд ли еще увидимся. Анита не ответила. Она не заплакала и не начала ругаться, просто слушала его и старалась понять. — Это жестоко с моей стороны, я знаю, — торопливо произнес Дино, по-прежнему отводя взгляд. — Но я хотел, чтобы ты знала. Хотел... попрощаться. Было бы нехорошо, если бы я сбежал молча. Не так ли? Или мне стоило?.. Не знаю. — Ты уходишь к Хибари или к его жизни? — внезапно спросила Анита. — В смысле? Разве это не одно и то же? Она покачала головой, тяжело опустив руку на округлый живот. — Не понимаешь, значит... — усмехнулась она. — Я знала, что так и будет, это был всего лишь вопрос времени. Я рада, что ты не выбрал меня из жалости. У меня скоро будет человек, которого я буду любить больше, чем тебя, — она любовно погладила живот, тепло улыбаясь. — Так что не беспокойся обо мне, я не буду одна. И, знаешь, я даже горжусь, что ты стал таким... целеустремленным. Раньше ты предпочитал следовать за другими, а сейчас сам ведешь людей. Может, это того и стоило? — Спасибо, Ани, — искренне произнес Дино, положив свою руку на ее маленькую ладонь. — Ты просто потрясающа, а я дурак. Я правда тебя очень любил. С детства, ты же помнишь? — они рассмеялись. — Конечно, я помню. Всегда помнить буду... А ты поторопись, иначе не успеешь до темноты! Поностальгируешь позже. — Она шутливо хлопнула его по плечу, и, когда Дино уже поднялся, поймала его за руку. — Постарайся. — Обязательно. Он улыбнулся напоследок, задерживаясь взглядом на ее улыбающемся лице, и отвернулся, будто с головой погрузился в холодную воду. Он избавился от чувства вины, но все равно было больно. Анита действительно была ему очень дорога, и он никогда раньше даже не смел думать о том, что найдется человек, ради которого он сможет от нее отказаться. — Уже уходишь? — мама внимательно следила за тем, как он усаживается на лошадь и затягивает поводья. — У меня много дел. Прости, матушка. — Не хочешь попрощаться? Она словно знала, что он не придет. С ней Дино больше всего не хотел прощаться, ведь она практически заменила ему его собственную мать. Но не сдержался и опустил руку, пригнувшись, чтобы прикоснуться к морщинистому лицу. — Прощай, мама, — сказал он, поглаживая ее щеку подрагивающими пальцами. — Возвращайся в любое время, сынок. Бог с тобой. Она еще долго стояла, глядя вслед, а потом вернулась в сад, пытаясь сморгнуть подступающие слезы. И не смогла подойти к дочери, увидев, что та плачет, закрыв лицо руками. *** — Что ты задумал? — подозрительно спросил Занзас, лениво перебирая волосы Скуало, сидящего на ковре и перебирающего листовки с наградами. — Ничего. — Мукуро поморщился и снял очки. Допросы с самого утра ему порядком надоели. — Просто я подумал, что неплохо было бы отметить начало Сезона у ММ, раз уж я не могу пригласить ее на бал. — Она бы произвела фурор, — откликнулся Бьякуран. — А вот тебя быстро бы заклеймили как падшего человека, шатающегося с проститутками. Мукуро неотрывно смотрел на Скуало. Они ведь не подозревают ни о чем. Как он будет сражаться на боях под воздействием яда? Трайдент весьма отчетливо наказал никому не проговориться о готовящейся афере принца, но, черт побери, это же его друзья. Зная характер Занзаса и его беспокойство насчет участия в боях Скуало, можно смело сказать, что он будет просто в бешенстве и помчится громить всех, кто попадется ему на пути. А это чревато. Бьякурану можно было бы довериться, но он же, опять-таки, может рассказать обо всем Занзасу, а тут уже будет повторение первого варианта. И это еще более чревато, ведь Занзас может оскорбиться тем, что Мукуро умолчал о таком важном факте. — Почему Чейз? — продолжал настаивать Занзас. — Почему не Анджело? Чейз нужен тебе здесь, особенно с учетом того, что недалеко находится деревня, чуть ли не полностью состоящая из бывших повстанцев. И патрулирование улиц? Серьезно? У тебя завтра прием, на который съедутся все шишки королевства, а ты отправляешь стражу на улицы? — Здесь тоже останется часть стражников, не волнуйся, — устало повторил Мукуро то, о чем втолковывал утром еще и Чейзу. — Ага, это те десять сопляков, не умеющих правильно держать меч в руке? — Остынь, Занзас, — протянул Джессо. — Если Мукуро есть, о чем скрывать, значит так нужно. — Просто наверняка это связано с Хибари Кеей, — мрачно заявил тот. — С тех пор, как этот мелкий мусор поселился в этом доме, Мукуро только и делает, что возится с ним, забыв про все остальное. — Это неправда, — вздохнул Рокудо. — Кое в чем правда, Мукуро-кун, — Бьякуран чуть скривил губы. — В прошлом месяце была очередь Занзаса принимать нас у себя, но ты не явился. Даже не сообщил, что не сможешь вырваться. Мукуро едва не хлопнул себя по лбу. Черт, а ведь и правда! Он совсем забыл про их традиционные встречи друг у друга в гостях каждый месяц. Кажется, в прошлом месяце, в это время, он занимался самоанализом после того, как в очередной раз не прикончил Кею, там, в столовой. — Ох... — Ага, — обиделся Бьякуран. — А теперь ты сплавляешь нас к ММ. Хочешь попрощаться с Хибари, и выгоняешь всех? Мукуро вздрогнул и напрягся. — Я уже попрощался, — процедил он сквозь зубы и отвернулся. "Я люблю тебя". Какой же черт дернул сказать ему это? Сопливая драма достигла своего апогея? Подумать только, что остался всего лишь один день, каких-то двенадцать часов, и Хибари уже не будет здесь, вообще не будет в его жизни. Одна только эта мысль и безумно огорчала, и в то же время приносила облегчение. Первое время будет худо. Мукуро в красках представлял свои страдания и унылые вечера в их пустующей комнате. Он знал, что будет неимоверно тяжело, и удостоверился в этом после вчерашнего визита к Хибари. Находиться с ним в одном помещении так близко, и осознавать, что вот это — последний раз, что он сам отдает его Дино в загребущие копыта... Это даже не просто больно, это уже ненормально. — Эй, что опять не так? — Занзас, психанув, дернул рукой, и Скуало, чьи волосы едва не выдернули с корнем, врезал ему в челюсть со всей дури. — Ах ты засранец, что, сдохнуть решил раньше времени?! Завязалась обычная перепалка, наполненная оглушающими воплями Скуало и глухими звуками борьбы. Мукуро облегченно вздохнул, радуясь тому, что от него отстали. Впрочем, радость была недолгой. — Ты думаешь, что он умрет? — спросил Бьякуран негромко, глядя куда-то поверх него. — Твой Кея. — Если будет участвовать в боях? Да, я уверен в этом. Джессо замолчал, наблюдая за тем, как Занзас пинает Скуало, а тот опрокидывает его на пол, схватившись за ноги. — И он тоже? Мукуро кивнул. — Хах, — Бьякуран тихо рассмеялся, накрыв рукой глаза. — Значит, все, да? Это же принц? Я знал... я так и знал. Король умер. Или в скором времени умрет, раз Бельфегор так распоясался. Что он надумал в этот раз? Что-то пожестче той его идеи, где дикие звери на празднике раздирают заключенных на куски? Молчание. И так ясно. По одному только напряженному молчанию. — Делай, как знаешь, Мукуро. Я... мы всегда поддержим тебя. И если сегодня ночью ты хочешь дать Кее сбежать, то мы тебя прикроем. — Спасибо, — ответил Рокудо. — Аналогично. Я все сделаю для вас. — Нет, — рассмеялся Джессо. — Ты сделаешь все для нас, если это не противоречит твоим планам. Но мы тебя не осуждаем. Просто помни, что друзья — они навсегда, а все остальное, — он неопределенно махнул рукой, — ненадолго, — Бьякуран улыбнулся и направился к уж слишком разбушевавшейся парочке. Мукуро успел уловить лишь последние несколько слов: — Как бы я хотел избавиться от этого... *** — Не смей даже на минуту прикорнуть! — строго наставлял Чейз своего лейтенанта. Нарядный, в парадном мундире, он выглядел едва ли не как главнокомандующий королевскими войсками. — Обходи территорию каждые полчаса. — Я знаю, Чейз, — оборвал его Анджело. — Я не первый Сезон пережил. И капитаном недавно был, если ты позабыл. Чейз хмыкнул и вскочил на коня. Его отряд уже ждал его за воротами, слышалось нетерпеливое ржание гарцующих лошадей и веселые воодушевленные голоса солдат. — Я не знаю, почему Мукуро очистил замок от стражи и меня, в частности, — вдруг спокойно произнес он, остро и внимательно посмотрев на Джо. — Но не дай ему нарушить верность короне. Я бы не хотел идти против него. — Он будет верен ей всегда. Все ради короля. — Все ради короны, — ответил Чейз и развернулся. — Надеюсь, ты не напортачишь. — В этот раз нет, — тихо сказал Анджело ему вслед. Он знал уже весь план. Когда ему нужно спуститься в катакомбы, куда провести членов ордена, и сколько людей должно погибнуть с обеих сторон. Все ради одного человека. Человека, которому на них всех плевать с высокой колокольни. Хибари Кея никуда не уйдет — Анджело это понял еще в тот день, когда тот вернулся назад с Шамалом. Понял по взгляду, по голосу, просто по лицу. Не нужно быть магом или волшебником, чтобы понять это. Как бы далеко его не увезли, даже если Дино свяжет его и запрет, он все равно будет возвращаться до тех пор, пока сполна не отомстит Мукуро. Это ясно, как летний день. Но слепым людям трудно навязать свое представление об их действиях. Сколько бы Анджело ни уверял Мукуро в тщетности его действий, тот его не слушал; сколько бы он ни разубеждал Дино, перед тем как тот уехал, Каваллоне все равно остался при своем мнении. Никто из них никогда не учитывал того, чего хочет сам Хибари. И в этом у них крупный просчет. Потому что Хибари никогда не действует согласно чужим планам, он даже вряд ли действует по своим планам. Если Кея безропотно уйдет вслед за Каваллоне, то это будет уже не Кея. Почему он, Анджело, это понимает — он, который никогда не считал Хибари каким-то особенным для себя, — а люди, которые утверждают, что его любят, понять никак не могут. Даже Шамал, предложивший такой абсурдный план. “Пусть он умрет от чего угодно, лишь бы не от такой хрени“, — так вроде он сказал? Может, он этого и ждет. Того, что при попытке его освободить Хибари умрет? Смерть от рук ордена или стражи всяко лучше гибели от воздействия яда. Лучше смерти перед глазами тысяч людей в бою против человека, которого смог бы победить с закрытыми глазами. — Сэр, все патрули готовы! — радостное лицо стражника заставило Анджело перекоситься. Вот уж о смерти кого он будет реально сожалеть. — Отлично. Дай им сигнал выступать. *** — Сегодня ночью мы нападем на замок, — объявил Дино, едва войдя в таверну. Обрадовавшиеся его освобождению люди изумленно уставились на него, переваривая услышанное. — Что? Снова? — Мы опять пойдем против графа? Дино знал, что так оно и будет, каждое слово знал, и каждого человека, кто будет против — тоже. И знал, что нужно сказать. — Посмотрите, что с нами происходит, — с отвращением произнес он. — Сидим здесь и прозябаем, трясясь каждую минуту, что в любой миг нагрянет стража графа и убьет кого-то из нас. Мукуро дал нам работников и денег, чтобы восстановить наши дома и хозяйство. Милостиво ”простил" нас, разрешив вернуться, но какой ценой? Оттуэй был нашим товарищем, он был хорошим человеком, прекрасным семьянином... Разве он заслужил такую смерть? Нам нельзя иметь оружие, но как нам тогда прокормить семьи? Что мы будем делать зимой, когда все поля покроет снегом? Что будем делать, если начнется засуха, и весь посев погибнет? Нам нельзя заниматься охотой, нельзя покидать пределы деревни без разрешения, и нас может убить любой зарвавшийся солдат — такой жизни вы хотите? — Но... ты же сказал нам вернуться, Дино, — неуверенно сказал кто-то. — Я знаю. Я знаю и прошу прощения, что был так недальновиден. Я готов был принять все условия, лишь бы никто больше не пострадал, и ошибся. Раньше мы сражались, и у нас была надежда, что все может измениться, сейчас нет даже этого. Люди все еще гибнут, но мы никак не может отреагировать на это. Линда осталась вдовой, а дети — сиротами. К концу следующего месяца, уверены ли вы, что таких неполных семей не станет больше? — Но что мы можем сделать сейчас? У нас никакого оружия нет, ничего нет, и нас мало. — Я не стал бы вам предлагать самоубийственное нападение. Как вы все знаете, я провел последние трое суток на нижних этажах замка, где томятся заключенные. И я много чего разузнал. Он не готовил речь, говорил все, что хотел, даже не задумываясь. Так ему и Мукуро советовал, как бы омерзительно ни было принимать этот факт. — Сегодня ночью замок будет полностью пуст — стража патрулирует город и близлежащие деревни, большой отряд с ублюдком Донованом во главе отправлен на границу встречать королевскую семью, прибывающую на прием в честь открытия Сезона. В замке остается лишь горстка солдат, сам Мукуро, прислуга и Анджело, — при упоминании имени лейтенанта все зашептались. — Именно. Анджело проведет нас по катакомбам в замок, и мы нападем на них с тыла. Он же и даст нам необходимое вооружение, — одобрительные возгласы немного приободряли. — После этого он наконец-то присоединится к нам. К сожалению, самого Мукуро в замке не будет. — Что? Зачем нам тогда вообще нападать на замок? — Потому что там есть один важный человек, — а вот и финальный аккорд. Мукуро и это продумал тоже. — Хибари Кея — слышали о таком? Снова негромкий ропот. Мало кто был осведомлен о новостях королевства. — Что ж, я объясню: Хибари Кея — человек, который возглавил восстание в Клевентоне и успешно его завершил. — В Клевентоне?! — Это правда, мой кузен говорит, что они сейчас там почти независимы. — Что еще за Хибари Кея? — Клевентон — самое защищенное и неприступное место. Было. Говорят, что его укреплениям может позавидовать сам король, а граф, что властвовал там, славился такой охраной, что Мукуро до него, как пешком до столицы. И что теперь с ним стало? Он мертв! Власть в Клевентоне сейчас полностью в руках народа! Если мы хотим победить, если мы хотим не зависеть от мнения какого-нибудь аристократа, то нам нужен этот человек! Если мы освободим его, то он обязательно поможет нам! — Если в Клевентоне смогли, то и мы сможем! — послышался воодушевленный возглас. Дино радостно переводил сбившееся дыхание. Неприятно было признавать, но Мукуро точно знал, что следовало говорить. Гул нарастал. В таверне набивалось все больше и больше людей, кто-то спорил, кто-то замер, все еще не веря, а кто-то вовсю агитировал вновь собраться. Это был успех. Безоговорочный и сокрушительный. *** Хибари посмотрел в окно и нахмурился, откладывая шахматную доску. Плохое предчувствие никогда его не подводило. Скоро определенно произойдет что-то плохое.