Пленник

Вайпер остановилась у приоткрытой двери в комнату Виллани. Он, несмотря на то, что солдаты живут в казармах, занимал одну из самых лучших спален во дворце. Не сказать, что он был в восторге от такого своего положения — будь его воля, он бы остался со своими подчиненными, но, увы, таково было решение Бельфегора. А Виллани, как и Вайпер, делал все, что он приказывал — и вовсе не потому, что он был королем. Подойдя к двери, Вайпер увидела Ренцо — он сидел в кресле спиной к ней и, согнувшись, копошился где-то внизу. Она перешагнула порог; слегка скрипнули половицы. — Ваше Величество!.. — вскочил Виллани, вздрогнув, и тут же разочарованно опустил плечи, увидев ее. — Неожиданно видеть вас в этом крыле, миледи. — Взволнованный поначалу голос мгновенно окаменел. — Я думала, что ты носишься по королевству в поисках повстанцев, а ты прохлаждаешься во дворце, — хмыкнула она, бесцеремонно пройдя в комнату и усевшись на софу. Виллани потоптался на месте, склонил голову и опустился обратно в кресло, возвратившись к своему прежнему занятию — шнуровке сапог. — Его Величество сказал, что нуждается во мне здесь. — Сомневаюсь, что он именно так и сказал, — фыркнула Вайпер. — Смысл был тот же. Не волнуйтесь, миледи, я отправил солдат в погоню. — И ты думаешь, они справятся с человеком, который за жалкие полгода заработал себе репутацию как отличного лидера? — Ты видела его во время бунта. Он болен, а теперь еще и ранен — с ним справиться легче, чем прежде. Тем более, для Каваллоне орден не настолько важен, так что, думаю, он либо покинул своих людей, либо планирует. — Ты не можешь знать наверняка. Виллани поднял на нее бесстрастный взгляд. — Но я знаю. Вайпер его не любила. Ей не нравилась его слепая преданность, его излишняя опека над Бельфегором и невыносимая заносчивость, тщательно скрываемая за учтивостью и галантностью, не присущими обычным солдатам. Но его поступки и слова всегда оказывались верными — Бел всегда его слушал, хотя и делал вид, что это не так. И это раздражало вдвойне. — А Рокудо Мукуро? Ты должен был казнить изменника, но упустил его. О, вместе с еще одним повстанцем, к слову. — Хибари Кея не повстанец, он всего лишь наемник, которому просто не повезло с жертвой. Если орден попросит его помощи, то он, несомненно, откажет. То, что я упустил Рокудо Мукуро — моя ошибка, и я признаю ее полностью. Я его поймаю — это всего лишь дело времени. Он не сможет уйти в море, как Вонгола — после того... события все отплывающие корабли подвергаются тщательной проверке. Для него единственный вариант — уйти в место, где он будет чувствовать себя комфортно, где сможет собраться с силами и подумать о своих дальнейших шагах. — Думаешь, он вернется в свое графство? Это безумие. — Нет, для него дорога туда закрыта. Я думал, что он мог податься в Фиор — граф Джессо не смог бы отказать ему в помощи — но я сразу отмел эту идею. Человек, который пожертвовал единственным планом, которым располагал, лишь для того, чтобы спасти своего друга, никогда не станет подвергать опасности другого своего приятеля. — Виллани улыбнулся. — У него есть пристанище. Скорее всего, дом где-то в глуши, который он не посещал очень давно или же посещал довольно редко. Дело за малым — узнать, где он находится. Думаю, после расследования в его графстве, я найду все, что мне потребуется. Вайпер досадливо поджала губы. Виллани учтиво поклонился ей, и даже в этом нехитром и привычном жесте она умудрилась прочесть насмешку. Да, они взаимно друг друга не любили. — Надеюсь, что все будет так, как ты и сказал. На тебя и твоих людей тратится так много средств, что стыдно работать плохо, — поднялась она, оправляя подол своего платья. — Приятного времяпровождения, капитан. — Благодарю, миледи. Вы очень добры ко мне. Вайпер, дрожа от злости и с трудом подавив желание хлопнуть дверью, вышла из комнаты и едва не подскочила, когда кто-то схватил ее за запястье и прижал к стене. — Проводишь время с моим телохранителем? — улыбаясь, выдохнул ей в ухо Бел. — Ты рисковая женщина. — Что за маскарад вы устроили? — стряхнула с себя его руки Вайпер и одернула воротник, с недовольством оглядывая внешний вид короля. Сейчас он, кстати, вовсе не был похож на монарха в одеяниях простолюдина. — Снова веселитесь? — Ты не ответила на мой вопрос. Опасно женщине находиться в одном помещении с мужчиной наедине. На твоей репутации это останется черным пятном на всю жизнь. — И это я слышу от вас, подумать только. Можете не беспокоиться: я с вашим цепным псом личных дел не имею. Справлялась о его продвижении в отношении ордена сопротивления. — О, вот как. Ты, вероятно, недовольна тем, что он остался в столице? — Вы просто не представляете, насколько. — Просто мне забавно наблюдать за тем, как вы грызетесь. — Бельфегор поманил ее за собой и скрылся в дверях библиотеки. — У меня сейчас встреча с послом из Пьерры. — Что?! Это же один из важнейших торговых партнеров! Почему вы не посоветовались со мной прежде, чем пригласили посла? — Я король, — с искренним удивлением ответил Бел. — Хочу — советуюсь, хочу — нет. Я не захотел. — Вайпер обреченно вздохнула, прикрывая лицо ладошкой в кружевной перчатке. — Я искал тебя как раз для того, чтобы ты присутствовала на приеме гостей. — Прямо сейчас? — переспросила она, не веря своим ушам. — Я же сказал, что да. — Но... у вас не готова речь. Мы не обсудили тему переговоров и... вы неподобающе одеты. Посол сочтет за оскорбление ваш внешний вид. — Какая мне разница, что думает обо мне какой-то там посол? Я король, и я делаю то, что считаю нужным. Если я захочу говорить с ним, при этом облачившись в одно исподнее, то ему просто придется слушать меня и кивать с важным видом — для этого послы и нужны. — Ваше Величество... — только и смогла выдать на такие слова Вайпер, лихорадочно думая, как им выйти из столь щекотливой ситуации с меньшими потерями. Совсем безболезненно пройти через все не получится точно. — Разумеется, Ренцо будет присутствовать на приеме вместе с нами. — Зачем стражнику быть на приеме? Это вопиюще непочтение гостям. Бельфегор... — Назвала меня по имени. — Своими поступками ты вгоняешь эту страну в самый ад. — Ну так попроси Рассиэля разобраться. Может, он даже согласится. Вайпер мрачно взглянула на него и прикрыла веки, пытаясь привести себя в порядок. Бел подошел к ней и обнял за талию, положив подбородок на ее плечо. — Не бойся, дорогая, ты в любом случае не останешься в накладе. Будь рядом со мной, и ты никогда не узнаешь, что такое бедность и скитания. — Даже если королевство падет? — Ты ведь не думаешь, что моя жизнь так зависит от положения этой страны? — почти ласково спросил Бел, усмехаясь и выуживая из кармана потертых штанов мешочек, звонко лязгнувший в его руке. — Это тебе — как обычно. — Вайпер невозмутимо забрала кошель. — Запомни, что твое благополучие зависит от меня. Ведь если ты меня предашь, я превращу твою жизнь в самый настоящий кошмар — ты знаешь, что у меня это хорошо получается. — Нет нужды в угрозах. До тех пор, пока я слышу звон монет — я на твоей стороне. — Маленькая жадина, — совсем не обиделся Бел. Такой формат отношений его вовсе не отвращал. Он толкнул дверь и едва не столкнулся со своим капитаном. — Ренцо! А я к тебе как раз и направлялся. Какая удача встретить тебя раньше. — Ваше Величество, — преклонил колено Виллани и беспокойно посмотрел на него, — во дворец прибыл посол Эскари из Пьерры... — Да, я знаю. Я пригласил его, — перебил его Бел и рассмеялся, заметив, как у него на мгновение вытянулось лицо. — Тоже поражен? Как приятно устраивать сюрпризы. — Он кивнул в сторону лестницы и прошел вперед. — Встретим дорогого гостя, как подобает. Вайпер бросила на Виллани взволнованный взгляд. Тот пожал плечами и посторонился, пропуская ее и собираясь уйти совсем в другую сторону. — Ты идешь с нами, Ренцо, — как бы невзначай бросил через плечо Бел. Виллани резко остановился и удивленно вскинул брови, нерешительно замерев на одном месте. — Шевелись, капитан, не заставляй Его Величество ждать, — безо всякого энтузиазма окликнула его Вайпер, и он шагнул следом, подавляя в себе опасения по поводу реакции посла на его присутствие во время приема. А основания для опасений были, причем весьма серьезные. Вышколенная прислуга при виде своего короля в совершенно неподобающем его статусу наряде даже ухом не повела, подобострастно раскланиваясь, будто ни в чем не бывало. В конце концов, еще во время правления Расиэля Бельфегор вел себя абсолютно так же, и, хотя он должен был пересмотреть свое поведение после коронации, никто не удивился тому, что этого не произошло. — Добро пожаловать в королевство! — радостно воскликнул Бел, входя в тронную залу. Вайпер сдержанно кашлянула в кулак. Королям не подобало столь открыто проявлять эмоции, особенно в те моменты, когда речь идет о серьезных государственных вещах. — Я безгранично счастлив принимать вас в своем дворце. Надеюсь, что вы удобно устроились. Высокий худощавый мужчина с бородкой и седыми висками степенно поклонился и выпрямился, вперившись в него пристальным изучающим взглядом. Вайпер скосила глаза на Бельфегора и, несмотря на то, что его лицо по-прежнему выглядело так, словно счастливее в жизни он никогда не был, она поняла, что он не очень доволен тем, что его разглядывают как какое-то цирковое животное. — Благодарю, Ваше Величество, нас встретили со всеми почестями, — вежливо кивнул посол. — Мой король, Эддинард Третий, приносит свои соболезнования. — Это мило с его стороны, — усмехнулся Бел, присаживаясь на трон. — Но я не сказал бы, что мы сильно скорбим. Жизнь короля всегда висит на волоске, с того самого момента, как на его голову опускается корона. — Верно. Я вижу, что у вас с почившим королем схожий образ мыслей. — Ооо, у меня с Расиэлем гораздо более общего, чем можно представить, — рассмеялся Бельфегор. Вайпер поспешно шагнула вперед, наплевав на то, что это был весьма непочтительный поступок с ее стороны. — Посол, рада вас видеть, снова, — присела она в реверансе и протянула руку для приветственного поцелуя. — Вы, как всегда, прелестны, миледи. Вайпер улыбнулась ему и вернулась на свое место по правую руку от короля. И тут посол заметил Виллани, что неловко стоял позади трона, напряженно опустив на эфес меча ладонь. На мирном приеме присутствие вооруженного человека было возмутительным, но посол, видимо, решил не раздувать из этого скандал. — Вы прибыли в удачное время, посол. Мы обсудим с вами будущее наших стран позже, а сейчас я хотел бы, чтобы вы первыми узнали об очень радостном для меня событии. Вайпер приготовилась к худшему. — Я хочу объявить о своей помолвке. С моей верной помощницей. — Бельфегор вытянул руку, слегка обернувшись в сторону Вайпер. «ЧТО?!» — едва не выпалила она, но вовремя прикусила язык и схватилась за его ладонь, снова выходя вперед и цепляя на лицо радостную улыбку. На самом деле она была в такой ярости, что никакие деньги мира не смогли бы поднять ее настроение. Это было так глупо. Она была невестой прежнего короля, теперь — нового. Ничего хуже нельзя было придумать. Чертов Бельфегор! Да разве же это тот, кто может быть королем? — Ваше Величество... — выпалил Ренцо, отойдя от шока. Он замолчал сразу же, но вот посол на этот раз смолчать не собирался. — Это безусловно приятная весть, Ваше Величество, примите мои поздравления, — сначала вежливо поздравил Бельфегора Эскари, но потом его брови сошлись на переносице, и на лицо легла тень. — Я вижу, что вы позволили своему... стражнику присутствовать при переговорах. Это... несколько удивляет. Более того, он явно не обучен должным образом манерам. Вайпер бросила на Виллани ледяной взгляд. Тот, проигнорировав ее, с опаской смотрел на Бельфегора, который, в свою очередь, безмятежно улыбался, повернувшись к нему лицом. — Вы имеете что-то против моего телохранителя? — спросил он, слегка подаваясь всем торсом вперед. Это был плохой знак — он был в предвкушении. — Это мое королевство, если вы об этом позабыли, и правила приличия распространяются и на гостей. Посол надменно сощурил глаза. Ему нравилось иметь дело с более консервативным прежним королем, и совсем не нравился этот король — мальчишка, который совершенно не имел понятия о том, как ведутся дела. Одного только взгляда хватило, чтобы понять, чем он отличается так от своего старшего брата. Всем, кроме внешности. Но ему придется пойти с ним на контакт — ради взаимовыгодного сотрудничества, которое было скреплено более века назад. — Я бы хотел избежать политического конфликта, если это возможно. — То есть, вы забираете свои слова обратно и согласны принести извинения моему подчиненному? — Что вы делаете? — шепотом одернула Бельфегора Вайпер, едва не скрипя зубами. Это было просто вопиюще. Настоящий скандал, который мог вылиться в настоящую войну между союзническими издавна странами. И это тогда, когда в королевстве полная неразбериха и хозяйничающий вовсю орден сопротивления! — Милорд, ваши извинения вовсе ни к чему... — Нет же, я жду. Вы оскорбили моего приближенного, а значит, и меня тоже, — перебил ее Бел, с наслаждением наблюдая, как пытается держать лицо посол. — Нет? Какое непочтение с вашей стороны. — Это шутка? — мрачно спросил посол. — Я буду вынужден доложить своему королю об этом инциденте, когда предстану перед ним в следующий раз. — Вот как... и это вместо того, чтобы просто принести извинения, — наигранно вздохнул Бельфегор. — Конечно, вы предстанете перед своим правителем, наш дорогой гость, но вот вопрос: целиком или же мелко порубленным? — Ваше Величество! — одновременно воскликнули и Вайпер, и Виллани. — Я казнил и за меньшее. Вы нанесли мне оскорбление, в моем же доме, в моей стране... Такие вещи не спускаются с рук или я не прав? Посол пораженно смотрел на него, даже не в силах вымолвить и слово. Происходящее не укладывалось в голове. Он вел множество переговоров, с разными правителями, с разными людьми; он не раз бывал в этом королевстве, и уезжал с приятными воспоминаниями. Он надеялся увидеть нового короля хотя бы немного похожим на прежнего, но все обернулось... настоящим кошмаром. — Ренцо, отруби ему голову, — приказал Бельфегор. — Даже не думай, Виллани! — крикнула Вайпер. — Мы все еще можем... поправить положение. — Милая, ты немного спутала роли: король здесь я? Ренцо, я приказываю тебе — убей его. Виллани медленно выдохнул сквозь стиснутые зубы и вынул из ножен меч. — Да ты шутишь! Это приказ просто абсурден! Наше королевство из-за этого окажется в опасности. — Я служу только королю, — отрезал Виллани, спускаясь по ступенькам вниз — к оцепеневшему послу, на лице которого только сейчас начал проступать весь ужас, который он испытывал. — Приказы короля превыше всего. Вайпер отчаянно смотрела ему в спину. Все пошло прахом. Королевство, которое они с таким трудом вывели из кризиса, снова катилось в самое пекло. Король, который все возродил, и король, который все разрушил — так нелепо, что это... — Не волнуйся, Вайпер, ты ведь помнишь, что я тебе говорил прежде? — тронул ее руку Бельфегор, глядя вовсе не на нее, а на Виллани, заносившего над головой меч. В его словах не нужно было сомневаться — когда он врал, а когда говорил правду, она прекрасно различала. В конце концов, за ним она пошла не потому, что испытывала симпатию к его взглядам на жизнь. Она хотела богатства и приключений — это у нее будет даже без этой злосчастной страны. Для нее не было повода для волнений. — Вот же... — вздохнула она. Крик, неприятно ударивший по ушам, резко оборвался, сменившись отвратительными булькающими звуками. Тихий лязг меча, вернувшегося в ножны, прозвучал почти мелодично. Вайпер заправила за ухо прядь волос и криво улыбнулась. — Я хочу кольцо с большим камнем. Бельфегор рассмеялся. Другого он от нее не ожидал. — Как пожелаешь, моя дорогая невеста. *** Бьякуран прогуливался во дворе, пытаясь насладиться последними деньками в столице, как увидел Хром. Она сидела в отдалении, на украшенной цветами скамье, без привычной свиты поклонников и подружек, и читала какую-то книгу. У ее ног нежился пушистый толстый кот; она время от времени опускала руку и гладила его между ушками. — Добрый день, миледи, — поздоровался Джессо, улыбаясь и подходя к ней. Хром подняла голову и неуверенно улыбнулась в ответ, откладывая раскрытую книгу в сторону. — Не вставайте, все в порядке, — пресек он ее порыв поприветствовать его в должной манере. — Два изгоя собрались вместе? — благодарно кивнула она, убирая за ухо прядку волос. — Извините, не смешно получилось. — Да нет же, чистая правда, — рассмеялся Джессо и кивнул на скамью, — позволите? — Хром подвинулась и чинно сложила на коленях руки, разглядывая трущегося о ее ногу кота. — Как здоровье вашей тетушки? Надеюсь, она поправилась. — О, это очень мило с вашей стороны. С ней все хорошо, спасибо за беспокойство. — Хром замялась и вздохнула. — Насколько это может быть хорошо... Дядя не особо помогает ей прийти в себя. — Она поежилась, и Бьякуран представил, как тот суровый мужчина, которого даже Мукуро побаивался, отчитывал ее за то, что опозорила семью, и ему даже стало ее жаль. Еще больше жаль. — А вы? Держитесь после... коронации? — После того, как подписал себе смертный приговор? Конечно, все отлично! — беззлобно усмехнулся Бьякуран и потрепал кота за ухо. Тот недовольно шикнул на него и скрылся за пышным подолом платья Хром. — Даже животные от меня убегают, что уж говорить о лучших друзьях, — посетовал он, желая подшутить над ситуацией, но прозвучало довольно... мрачно. Хром, похоже, это почувствовала и неловко отвернулась, нервно перебирая оборки кружевного воротника. — Мукуро не найдут, — сказал Бьякуран, и она вздрогнула, вновь бросая на него взволнованный взгляд. — Он умный парень и не позволит себя так просто поймать. — А если... если он подставится, чтобы помочь... тому мужчине? — раскрасневшись, спросила Хром едва слышно. Об этом он и не подумал. — Хибари Кее? О... это проблема, да, но, думаю, Мукуро найдет выход. На самом деле он просто утешал, потому что сам не был уверен в том, что Мукуро действительно понимает, что делает. Одно дело — Занзас, который всю осознанную жизнь мечтал вырваться из мира дворцовых интриг и лицемерных лобызаний чужих задниц, не стремился следовать всем правилам, но Мукуро, Мукуро — это совсем иная песня. Как тот, кто с самого детства упорно трудился, чтобы взлететь на вершину человеческой иерархии, кто шагал по головам, пытаясь достичь своей цели, мог так просто, всего за какой-то несчастный час, разрушить все, чего добился. Если бы это была любовь — чистая, романтичная, то еще можно было его понять, но это было много хуже — слепая, нелепая зависимость, в которой не было ни грамма светлых чувств. Бьякурана тошнило от одного упоминания имени Хибари Кеи; чего бы этот парень не касался, то все мгновенно становилось его, будь то Мукуро, которому снесло голову, или Каваллоне, по одному виду которого было сразу понятно, что он безнадежно помешанный. Если бы не он, то этот Сезон прошел бы так успешно. Каваллоне остался бы безродным никому неизвестным фермером; Скуало не стал бы нянчиться с противником на боях, и Занзасу не пришлось бы бросить вызов самому королю; Мукуро бы и думать не стал бы о каком-то дурацком побеге из уютного, обжитого мирка, где все его желания должны были вот-вот исполниться. Чертов Хибари Кея. Бьякуран лишь надеялся, что после смерти сможет насладиться видом того, как его поджаривают на соседней сковороде. — Вы правы, граф, — выдернул его из омута беспорядочных мыслей повеселевший голос Хром. — Мукуро очень сильный, так что, думаю, с ним все будет в порядке. Если сегодня выпустят наградные листовки с его именем, то можно будет окончательно успокоиться, верно? — Она улыбнулась и вдруг удивленно моргнула. — А... вы сегодня без своего друга? Бьякуран сначала не понял, о ком идет речь, а потом хмыкнул, когда до него дошло. Ирие. Она о нем. — У него появились неотложные дела, так что пришлось его отпустить, — притворно вздохнул Бьякуран, чувствуя, как медленно закипает в нем злость. Легко же этот парень сбежал, даже прогонять почти не пришлось. — Вы очень добры, — после недолгого молчания заметила Хром и поднялась, оправляя юбки. — Говорите со мной, несмотря на то, что моя репутация вся в жутких лохмотьях; отпускаете человека, которого могли бы использовать против вас... беспокоитесь о друзьях, которые вас предали. Я... не знаю, смогла бы сделать то же самое. — Мукуро предал и вас тоже, миледи. — Но, как я поняла, меня с самого начала не брали в расчет. — Она легко посмеялась и отвела в сторону погрустневший взгляд. — Вы знали его лучше, дольше и... вас он любил больше. Для меня это болезненно, но я даже не могу представить, каково вам. Мне все равно на то, как другие люди относятся ко мне... мне даже, стыдно признаться, не слишком волнует беспокойство дяди и тети, но за Мукуро я переживаю — больше, чем за себя. Когда мы говорили о... его любимом, он выглядел таким печальным. Если все пойдет не так, то... что он будет делать?.. Он же не... — Она прерывисто вздохнула и задрожала, жмуря глаза. Ей понадобилось несколько секунд, чтобы прийти в себя. Бьякуран даже не успел найти за это время ни слова утешения в ответ. — Простите, граф, я слишком загружаю вас своими мыслями. — Нет, вовсе не... — Если появятся какие-то новости, то, пожалуйста, найдите меня — я буду вам очень признательна, — попросила она, коснувшись пальцами его ладони. — Простите, вам и без меня совсем нелегко, но не откажите в моей просьбе. Я желаю вам удачи, граф. И... признаться, я восхищена вашим поступком на коронации. Мне бы вашу смелость... — Хром, — окликнул барон Оруо — ее дядя. — Пора готовится к полуденному сну, поспеши. — Он одарил Бьякурана неприязненным взглядом. — Да, дядя, как скажете, — прошелестела в ответ Хром и, напоследок улыбнувшись Бьякурану, удалилась, стараясь не обращать внимания на пристальные взгляды и осуждающий шепот за спиной. — Граф Джессо. — Барон Оруо, приятно видеть вас, — поприветствовал его Бьякуран, слегка кивнув. Тот ответил ему тем же. — Я попросил бы оставить мою племянницу в покое. Бедняжка переживает предательство близкого человека, которого, впрочем, я всегда считал недостойным, и ей не пойдут на пользу сплетни о вас и ваших разговорах наедине. — Я не хотел как-то скомпрометировать вашу семью, барон. — Но вы именно это и делаете, граф. Наша семья переживает не лучшие дни, и еще одного удара она явно не выдержит. Бьякуран нахмурился. По положению он был выше него: подобные слова он мог рассмотреть как личное оскорбление. Но он был прав. Двум изгоям не стоит еще больше омрачать друг другу существование. — Впредь буду более осмотрителен. Вы же в следующий раз постарайтесь проявить уважение и донести до меня слова в менее пристрастной форме. Прошу меня извинить. — Бьякуран кивнул ему на прощание и ушел первым. Ему до жути хотелось разбить кому-нибудь рожу или, еще лучше, прикончить. Чужие взгляды раздражали; смолкаемые при приближении разговоры действовали на нервы, а непроницаемые лица, на которые он натыкался, пока шел к задним воротам, вызывали желание прочистить желудок. -...будем прочищать лес — нигде больше беглецам не скрыться! — услышал он, едва ступил за ограду. — Отряд разведчиков направился за орденом, а у вас задача иная — найти и взять под стражу Рокудо Мукуро и Хибари Кею. Рокудо Мукуро взять живым — таков приказ Его Величества, а от второго можете избавиться. Королевская гвардия, в которую входили одни из лучших солдат армии. Похоже, Мукуро все-таки еще не поймали. — Командующим отряда назначается Донован. Вы только приняли присягу, и капитан Виллани надеется, что вы оправдаете возложенные на вас надежды. Несмотря на то, что вы служили одному из беглецов, вы должны выполнить приказ во что бы то ни стало. — Служу короне, — отчеканил Чейз, и Бьякуран не без труда узнал в нем стражника Мукуро. Предательство за предательством, хм? Командующий ответил тем же и удалился, окинув Джессо презрительным взглядом. Да уж, после вчерашней коронации даже вшивая собака будет смотреть на него свысока. — Разделимся на группы по три человека, — приказал Чейз, обращаясь к своим новым подчиненным. — Первая группа отправиться вдоль моря, другая прочешет северо-запад леса, а третья — юго-восток. Оставшиеся двое человек расположатся у главных ворот Гредзо. Я неплохо знаю Его Свет... Рокудо Мукуро и то, что риск вполне в его духе, поэтому самый неочевидный вариант тоже стоит проверить. — Он свернул карту и оглядел решительно настроенных солдат. Внутри все будоражило: он вспомнил то время, когда служил в королевской армии — непередаваемое чувство восторга и ответственности. И это даже несмотря на некоторое сомнение, что почему-то ворочалось в душе — все-таки Мукуро он служил несколько долгих лет. — Хибари Кею не убивать, если найдете его первым — из него выйдет отличная наживка. Всем все ясно? Солдаты синхронно лязгнули доспехами, выстраиваясь в стойку «смирно», и положили руки на эфесы меча, показывая свою готовность к выполнению. — Тогда приступаем. Солдаты вскочили на лошадей, и Чейз тоже схватился за поводья, когда Бьякуран его окликнул, выходя из-за тени дерева, под которым стоял, наблюдая за приготовлениями. Чейз удивленно вскинул брови и, повернувшись к нему, низко поклонился. — Я догоню, выполняйте, — бросил он подчиненным, и те в мгновение ока сорвались с места, погоняя своих лошадей. — Чем могу быть полезен, Ваша Светлость? — Так вежливо... ты еще не слышал о том, что было на коронации? — Об этом знают все, милорд. Его Величество не лишил вас титула, поэтому для меня и для всех других вы остаетесь уважаемым графом. Бьякуран пристально оглядел его. Мукуро как-то обронил о своем капитане пару словечек: что Чейз безумен и видит жизнь лишь в сражениях, а также то, что тот слепо действует уставу — настолько, что сдал его с потрохами при первом же допросе. Удар в спину дважды — такого стражника врагу не пожелаешь. — Ты и впрямь будешь охотиться на своего господина? — Рокудо Мукуро перестал быть моим господином в тот момент, когда предал корону. — И повышение в звании тут совсем не при чем, конечно же, — усмехнулся Джессо. — Не при чем. Я бы получил его в любом случае. Я всего лишь действую так, как то предписывает устав. Предатели являются преступниками, а мой долг — искоренять преступность в любом ее проявлении. Этим я и занимаюсь. — Принца — ой, простите, — Короля ты не считаешь преступником? Лицо Чейза омрачила тень; он угрожающе положил ладонь на эфес меча. — Ваши слова могут расцениваться, как измена короне. Вы уверены, что хотите продолжить этот разговор? — Ты должен действовать на благо королевства, разве подчиняясь такому королю, как Бельфегор, ты выполняешь свой долг? — Правители избираются самими богами. Я действую согласно уставу. Советую сменить тему или же завершить разговор вовсе, иначе я буду вынужден заключить вас под стражу. — Мукуро взял тебя на службу, когда от тебя все отвернулись. Ты бы прозябал в деревнях, работая за медяки, если бы не он — и это твоя благодарность? — Я служил ему, пока он прислушивался к закону, и служил бы дальше верой и правдой. Он сам сделал свой выбор. — Чейз не сдержал усмешки. — Я оказался на улице, когда нарушил устав и отказался присягать новому королю — думаете, что я сделаю это снова? — Отказался служить Расиэлю, но следуешь за таким, как Бельфегор — какая ирония, — хмыкнул в ответ Джессо и снисходительно отвернулся. — Удачи в поимке Мукуро, Донован. Надеюсь, что ты хотя бы не умрешь. — Могу сказать то же самое и вам, — вежливо улыбаясь, ответил Чейз и, поклонившись, вскочил на лошадь. — Моя совесть чиста. Я всего лишь солдат, который действует согласно уставу. Если бы того требовал закон, я бы без сомнений убил бы и собственную мать. Бьякуран не стал продолжать бессмысленный диалог и ушел раньше, чем за спиной раздался топот копыт. Чейз служил Мукуро много лет, он хорошо его знал. Если бы удалось поколебить его уверенность, то для Мукуро было бы легче сбежать. Теперь же... оставалось надеяться на то, что Чейз знает его хуже, чем думает. *** Мукуро вытер нож рубашкой, обессилено опустился на землю и прижался взмокшей спиной к шершавому стволу дерева. Он прошел всего с милю, а уже успел наткнуться на одиноко бродящего по лесу солдата. Обычно солдаты поодиночке не ходят, поэтому стоило ожидать подкрепления. Он бы расправился с несчастным быстрее и легче, если бы не был так голоден и опустошен. Даже во время сражения он не мог ни на секунду выкинуть из головы Хибари. Может, он действительно поторопился? Может, Хибари вовсе не с орденом? Может, на него напали, и ему пришлось обороняться, а тот труп и признаки борьбы появились гораздо позже? Мукуро взглянул на сереющее небо и понял, что возвращаться было уже поздно: даже если Хибари просто гулял где-то, то он наверняка уже ушел из жилища егеря. К тому же, это идеальный способ избавиться от боя, в котором он участвовать не хотел. Мукуро знал, что он сильнее Кеи, а убивать его желания вовсе не было, впрочем, как и умирать самому. Расставание — единственный возможный выбор, который позволял им обоим остаться в живых. По крайней мере, они напоследок хотя бы потрахались. Мукуро посмеялся и поднялся, поднимая с земли потрепанную сумку, что они с Кеей стащили у разбойников. Надо поторапливаться, ночью будет сложнее выбраться — будет высок риск просто-напросто напороться на солдата, не увидев его в потемках. А еще с наступлением темноты из своих нор выползут дикие животные, а они, быть может, таят в себе опасность гораздо большую, нежели преследователи. Он держался подальше от протоптанных тропинок и старался идти ближе к зарослям, чтобы можно было в случае опасности спрятаться в кустах. Еще пару солдат он смог бы одолеть, но не больше. Живот сводило, от жары плавилось сознание, и каждый шаг давался все с большим трудом. Он уже забыл, когда в последний раз пешком проходил столько миль на пустой желудок — кажется, лет двенадцать назад, не меньше. Мукуро вышел на окраину и, пригнувшись, перебежал к сваленным в большую груду камням. Как и ожидалось, солдат на границе было немерено. Выйти из города незамеченным не представлялось возможным. Мукуро вернулся в лес и, отбежав на достаточно безопасное расстояние, буквально рухнул на траву. Он не имел понятия о том, как же ему перебраться через границу. Единственный открытый выход был в море, но такое решение было чистым самоубийством — без лодки-то и припасов. Нет, был еще один вариант. Тоже опасный, но имеющий больше шансов на успешное осуществление. Идти через главные ворота. Вряд ли от беглецов ожидают подобной выходки — это за гранью разумности, но именно на это и идет ставка. Скорее всего, главные ворота защищены гораздо слабее, а это дает отличную возможность пройти через них незамеченным. С каким-нибудь торговым обозом, например. Придется еще раз переночевать в домике егеря и вернуться в город. На обратном пути Мукуро едва не совершил непоправимую ошибку. Увидев зайца, он едва не вытащил револьвер, однако вовремя спохватился и позволил животному сбежать. Если бы он выстрелил, на шум сбежалась бы все солдаты в округе, и вместо сытного обеда он отправился бы посылкой во дворец, где его скорее накормили бы лошадиным навозом. Он прибыл к месту ночлега уже в сумерках и сразу же увидел привязанную к дереву лошадь. Это настораживало: сбруя была явно не королевской, да и лошадь не похожа на тех, что принадлежали королевскому дому, но она также не походила на тех, которыми пользовались егеря. Мукуро долго вглядывался в темные окна, прислушивался, и в конце концов решил все же выйти. Он подошел к мирно стоявшей лошади, лениво работающей челюстями и погладил ее по гриве. Она явно скакала как бешеная последние пару часов точно — на губах еще пена не обсохла. Как же ее загнали. За спиной скрипнула дверь, и Мукуро схватился за револьвер. Но, когда он развернулся, то едва не выронил из рук оружие. — Я думал, что ты сбежал, — сухо произнес Хибари, направляясь к нему. Мукуро даже дар речи потерял и просто тупо пялился на него, пока он кормил лошадь сырой морковкой. — Я думал, что ты, — только и смог выдавить он. Хибари выглядел так, словно ничто в жизни его не волновало. Взгляд его не вспыхивал искрами ненависти, и его не передергивало от отвращения — он был... словно неживым. — Ты был с орденом? — Да. — Видел Каваллоне? — Да. Односложные ответы никак не проясняли ситуацию. Если он был с Каваллоне, то что делает здесь? Как Каваллоне вообще умудрился его отпустить? Или... Кея хочет по-быстрому разобраться с объектом своей ненависти и вернуться? — Пришел, чтобы убить меня? — хмыкнул Мукуро, немного успокоившись. Все же в действиях Хибари не было ничего противоестественного. — Разумеется. Не из-за великой любви же, — абсолютно бесстрастно ответил Кея, отряхивая руки. — Я почти в порядке, так что скоро смогу забить тебя до смерти. Наконец-то. — Ну, это еще вилами по воде написано. Хибари застыл, глядя в землю, а потом поднял на него глаза. На одно мгновение — прежде, чем его взгляд снова покрылся ледяной коркой, — Мукуро увидел мрачную решительность. Это немного сбивало с толку. — Сейчас, — сказал он, выдергивая из сумки в седле большой нож, — я хочу драться сейчас. — Вот как? — улыбнулся Мукуро. — Ты выглядишь так, словно... — Улыбка на его лице померкла. Похоже, до него дошел весь смысл. — Словно ты хочешь, чтобы я тебя убил. Хибари не ответил, и это послужило лишь подтверждением. — Ты сдаешься? — тихо спросил Мукуро, чувствуя, как медленно просыпается в нем гнев. — Хочешь, чтобы закончилось именно так? — Мои мотивы тебя не касаются. К тому же, я стоять и ждать смерти не намерен... — Но ты заранее готов на проигрыш. Ты хочешь, чтобы я тебя убил! — Мукуро схватил его за ворот и перехватил руку с занесенным ножом. — А я... как ты думаешь, я смогу жить с мыслью о том, что убил тебя? — Это меня волнует меньше всего, — процедил Хибари, и с него, наконец, слетела эта маска безразличия. — А что Каваллоне? Как он переживет — ты подумал об этом? Мои чувства тебя не волнуют, но он — его ты должен принимать в расчет. Хибари потерянно на него посмотрел и, болезненно скривившись, отвернулся. — Он же не умер? — уточнил Мукуро, недоумевая. — Для меня — да, — ответил Кея и отшвырнул от себя нож. Весь запал как ветром сдуло. Его просто распирало от эмоций; хотелось закрыть лицо, упасть ничком и орать во все горло, срывая к чертям голос. Он все ждал, когда внутри все перегорит, но никак — наоборот, становилось только хуже. Он скучал. Это было странно и противоестественно, но он скучал. Сколько же бы он отдал, чтобы вернуться в Колизей! Было опасно, каждый день — борьба, но он был так счастлив. Ему не хватало невыносимо громкого голоса Скуало, беззлобных переругиваний Оливьеро и Закуро, теплых объятий Дино и насмешливой улыбки Шамала. Раньше он наслаждался одиночеством, но сейчас оно давило на него, заставляя жалеть самого себя. А это было самое отвратительное из всего, что он мог чувствовать по отношению к себе. После того, что он сделал сегодня... стало только хуже. Он не хотел расставаться с Дино, но испугался. Смотреть на него и понимать, что он больше ничего к нему не чувствует, что он не помнит о нем ничего — выше его сил. И даже сейчас, вдали от него, он боится когда-нибудь пересечься с ним, увидеть его глаза, в которых он будет отражаться как совершенно посторонний человек. Если бы была возможность, он бы хотел стереть память и себе. Мукуро вдруг обнял его. Не прижал к себе, а просто приобнял за плечи, и вырываться даже не хотелось. — Есть же у тебя другой выход, — сказал он. — Выпей ту штуку, что сделал Шамал. Я тебя не потревожу, а ты сможешь вернуть все, как было у тебя раньше. Ну... кроме здоровья. Хибари поднял голову, растерянно глядя на него, а потом отстранился и внезапно рассмеялся, закрывая лицо рукой. — Какого черта, что смешного я сказал? — разозлился Мукуро, забыв даже удивиться. Хибари покачал головой и направился в дом. — Игнорируешь меня даже сейчас? Эй! Мукуро побежал за ним. Несмотря на то, что он был раздосадован тем, как Хибари отреагировал на его слова, ему все же было безумно хорошо. Они снова вместе, и ему удалось отговорить его от драки на сегодня. Кто знает, как пойдут дела дальше, но сейчас на душе было намного спокойнее. — Я рад, что ты вернулся, — честно сказал он, нагнав Хибари. — Знаю. Твоя радость будет недолгой, — фыркнул Кея и, покопавшись в сумке, бросил ему яблоко. — Я... хорошо, что ты не сбежал. Я не хотел бы искать тебя по всему королевству. Мукуро хотел спросить про Каваллоне, но передумал. Эта тема причиняла Кее боль, так зачем зря провоцировать его? Сейчас Хибари, хоть все еще казался потерянным, но выглядел более спокойным. — Пройдем через главные ворота завтра, — предупредил его о смене планов Рокудо, жуя яблоко. — Сначала доешь, а потом говори, — нахмурился Кея и усмехнулся. — Где твои манеры, граф? — Остались в прошлой жизни. — Мукуро расставил ноги и облокотился на столешницу, с облегчением вспоминая, что правила поведения за столом теперь ему ни к чему. Хибари снова усмехнулся, сев напротив, и разделил с ним скудный обед. На удивление было... спокойно. Кея испытывал столько эмоций, что его просто не хватало еще и на дергания из-за своей неприязни к Мукуро. Поэтому он просто пустил все на самотек. Ему было легко, пока он относился к Мукуро так, как сейчас. Если они вынуждены провести вместе какое-то время, то лучше уж так. А об остальном... об остальном можно подумать и позже. *** Бьякуран решил поговорить с Виллани, надеясь вытянуть из него хоть что-то насчет Мукуро. Он умел забалтывать и выуживать нужную информации, но и Виллани был крепким орешком — сам кому угодно зубы заговорит, при этом сам не выдав и пятой части. Но нашел он его далеко не там, где надеялся. Виллани стоял, прижав ладонь ко рту, у окна в коридоре и что-то невнятно бормотал. Рядом с ним никого не было, поэтому складывалось впечатление, что он болтал сам с собой. -...бессмысленная смерть, — шептал Виллани, расхаживая взад-вперед. — Надоело убивать без причины... Бьякуран предусмотрительно шагнул назад и скрылся за дверью, прижимаясь к стене. О чем этот стражник говорит? Кого-то снова убил? Может быть, подслушав его бессвязную речь, он как-то сможет разобраться и помочь Мукуро? Виллани потер лоб и тяжело вздохнул. Однако, в следующую секунду он встрепенулся и преклонил колено, кланяясь Бельфегору, вышедшему из тронного зала. — Ты выгнал прислугу? — осведомился король, оглядывая пустой коридор. — Да, как вы и приказали, Ваше Величество, — смиренно ответил Ренцо и поднялся на ноги. — Миледи... — он неуверенно склонил голову, но спохватился и тоже преклонил колено перед Вайпер. — О, она всего невеста, еще не жена, — махнул рукой Бел, рассмеявшись. Вайпер выглядела вполне довольной. Бьякуран затаил дыхание. Значит, теперь она невеста уже другого короля? Надо же, быть такой расчетливой сукой. — Я попросила бы вас предупреждать заранее о ваших затеях, Ваше Величество, — со вздохом произнесла Вайпер. — Но так было бы совсем неинтересно! — возмутился Бел. — А вы показали такие забавные эмоции... Но давайте вернемся к нашим проблемам. Итак... как продвигаются дела? — спросил Бельфегор, запрыгивая на подоконник. Виллани огляделся. — Вы уверены, что стоит обсуждать это именно здесь? — Конечно. Этаж ведь пуст, не так ли? Почему-то казалось, что он знает о его присутствии. Бьякуран буквально чувствовал обращенный на него взгляд. — Думаю, что должен присоединиться к своим людям, Ваше Величество. Рокудо Мукуро поймают, рано или поздно, но я хотел бы поскорее разобраться с орденом сопротивления. Позвольте мне... — Нет, не позволю. Я хочу, чтобы ты остался рядом со мной, ведь твоя главная задача — охранять короля. Виллани покорно склонился, но по нему было заметно, что ответом он был не удовлетворен. Ему было куда комфортнее в полевых условиях, нежели в роскошном дворце. Но таков был приказ. — Ваше Величество, я думаю, что вы ошибаетесь, — вмешалась Вайпер, строго хмуря брови. — Если назревает конфликт с другим королевством, то внутренние распри было бы лучше оборвать на корню. — Не хочу. Мне интересно будет посмотреть, как орден отреагирует на вторжение врагов. Продолжит ли точить страну изнутри или объединится с королевской армией перед лицом общего противника. — Тогда, может, лучше солдат вовсе отозвать? — Нет-нет, пусть с той, и с этой стороны помрут скучные слабаки. — Очень... по-королевски, — фыркнула Вайпер, явно не одобряя его решений. — У меня свой стиль... Ренцо, ты недоволен? — Нет, Ваше Величество! Как я могу быть недоволен вашими приказами? — с жаром возразил Виллани, и Вайпер презрительно скривилась. — Я просто хочу служить на благо вам. — Приятно слышать. Что ж, ты на верном пути. Всем бы такую преданность... верно, граф Джессо? — улыбнулся Бельфегор, глядя в сторону дверей. Виллани резко развернулся, хватаясь за меч, и Бьякуран вышел к ним, понимая, что прятаться просто бессмысленно. — Могли бы и поучаствовать в разговоре, чем подслушивать. Вы, право, с каждым днем все больше и больше разочаровываете меня. — И давно вы там стояли? — холодно поинтересовалась Вайпер. — Это оскорбление, которое так просто вам с рук не сойдет! — А что насчет войны с другим королевством? — хмыкнул Джессо, скрестив на груди руки. И эти люди его в чем-то обвиняют. — Я так понимаю, что вина лежит на плечах нашего несравненного правителя? — Да как ты смеешь... — побагровел от злости Виллани, но Бел осадил его. Как всегда. — Считаешь, что Расиэль справился бы лучше? — с улыбкой спросил он. — Безусловно. Реакция на ответ была неожиданной и странной: Вайпер рассмеялась первая, а потом ее смех подхватил Бельфегор. Даже Виллани — это чертов ледышка, насмешливо усмехнулся, смерив его снисходительным взглядом. — Ты мог бы уйти, Джессо, — сказал Бел, как следует отсмеявшись. — Я бы убил тебя, но не сейчас. Ты все испортил. Бьякуран вдруг понял причину беспричинного веселья. Не то, чтобы все было кристально ясно, но теперь он осознавал, что предпосылки были, и немалые. — Что-то хочешь сказать? — Кто... вы? — спросил Джессо. Как он хотел, чтобы его подозрения не оправдались. Но разочарование уже вовсю бурлило внутри, перемешиваясь с горечью и удивлением. Бельфегор хлопнул в ладони, будто только и ждал этого вопроса, и издевательски поклонился: — Позвольте представиться, граф, — торжественно объявил он. Виллани смотрел на него, словно на божество. — Я тот, кто прекратил войну двенадцать лет назад, тот, кто вывел эту страну из кризиса и благодаря кому она сейчас процветает. — Быть не может... — Я бывший, ныне почивший правитель королевства — Расиэль, и новый король — Бельфегор — в одном лице. — Вайпер подтверждала каждое его слово кивком. В голове не укладывалось. — Рад знакомству, дорогой друг. А теперь, Ренцо, отрежь ему язык, чтобы он никому не разболтал об этом... Ооо, я в таком нетерпении! Ты будешь прелестно смотреться без рук и ног, Бьякуран.