Армагеддон

Урахара адаптировал свое третье пространство под реальный мир. Поэтому вот уже несколько часов в подвале стояла ночь. На часах половина второго, наступил новый день. Шинигами разбрелись по отведенным им палаткам. Только некоторые еще сидели за столами импровизированного лагеря. Абараи успокоился окончательно и, проводив своего капитана в их палатку, со спокойной совестью доставал оставшихся с ним друзей. С ним вяло переругивался выспавшийся арранкар. Гриммджо поглощал карамель в нереальных количествах и больше уделял внимания какой-то книге, нежели спору с Ренджи. - Откуда ты взял конфеты? - зевнув, наконец задал интересующий уже несколько часов вопрос Ичиго. - У папаши твоего стырил. На кухне на шкафу их полно, - пустой с умным видом бросался в лейтенанта фантиками. - Видимо, я единственный, кто смог туда дотянуться. Хотя Карин рассказала, что они с сестрой часто таскают оттуда мармелад. - Он только хочет казаться таким придурком, - улыбнулся Куросаки-младший, отбирая у парня пустую шуршащую пачку. - Отец у меня отличный. - Никто не спорит. Но меньше беситься я от этого не стану. Вокруг загорались фонари, расставленные по периметру. Мягкого света хватало, чтобы спокойно идти в нужном направлении. Но в то же время он не мешал спящим отдыхать. Кое-где можно было заметить дежурных. Хотя руководство было согласно, что в нынешних условиях надобности в них нет. Члены отрядов сами вызвались продолжать нести службу, чтобы не терять сноровку. Шинигами 11го отряда все также начинали свое утро с совместной тренировки, только не так рано, как это происходило в Обществе. Иккаку рассказывал, как главнокомандующий даже собрал их всех и извинился. За то, что руководящие, возможно, своим решением предоставить всем отдых, поверили в неизбежность конца. А также поблагодарил, цитата, за несокрушимую веру в наше будущее. Парни за столом посмеялись. Дальше разговор как-то не клеился. Те, кто прибыл в магазин сегодня, ужасно устали. Мозг и тело требовали отдыха. Договорились допить неизвестно откуда взявшийся виски и разойтись. - Мы с Гриммджо шарились по складу и нашли его, - объяснил Ренджи. - Решили захватить. Там этого добра немеряно. - А ты что там делал? - Ичиго повернул голову арранкара к себе. - Искал конфеты, - ответили ему, похрустев очередной сладостью. - От такого количества сладкого заработаешь себе сахарный диабет. - Каким образом? - арранкар не давал рыжему забрать у себя пачку карамели и укусил парня за нос. - Во-первых, я как бы не человек. А по хорошему, этому телу пара недель. Чтобы заработать этот ваш сахарный диабет мне нужно поглощать конфеты тоннами за раз. Куросаки потирал пострадавший нос, капитулируя в этом споре. Парочка уже инстинктивно поудобнее устраивалась на скамье, чтобы немного поспать. Утренние события, когда они с вещами и сестрами торопились к магазину, наконец-то догнали их (а Гриммджо уже во второй раз). Арранкар поднялся первым и, попрощавшись и поддерживая уже спящего рыжего красавца, поплелся в дальний от входа угол. За столом в такое время остались только Абараи, который также собирался отчаливать к капитану, и офицеры 11го. Аясегава все кутался в свой кардиган и выглядел не очень здорово. Видимо, горячительное пойло не помогало ему согреться. Парень постоянно потирал ладони и поглядывал в сторону своей «комнаты». - Иии… Уж простите мое любопытство, - Абараи потер ладонью затылок. - Давно вы вместе? - … - Юмичика слегка с запозданием повернул голову в его сторону. - В смысле? - С самого начала, Ренджи, - вставил Мадараме. - Мы всегда вместе. - Да я не о том… - Понимай как знаешь, - Иккаку поднялся и забрал со скамьи принесенные ранее одеяла. - Пора расходиться. В полдень тренировка, если хочешь - приходи. Идем, Юмичика? Рен проводил удаляющихся друзей взглядом, пока они не скрылись за пологом одной из палаток, которая утопала в небольшой пещере. Парень не спеша допил содержимое стакана, собрал оставшуюся посуду в одном месте и выбросил пустую бутыль. Вздохнул, внутренне сокрушаясь, что местный алкоголь не действует так как надо. По пути к палатке, находящейся под выступом своеобразной сказы, лейтенант успел рассмотреть окружающее его пространство. Если не знать, что они в подвале, то можно подумать, будто весь Готей выбрался в поход в реальный мир где-то в американских пустынях. Адаптированная ночь и фонари под ногами делали пейзаж романтичным. Кое где на «небе» можно было рассмотреть звезды. Хотя утверждать, что это звезды, а не «зайчики» в глазах, парень бы не взялся. Входил в импровизированное жилище Абараи максимально тихо. Не смотря на то, что двери не было и скрипеть-стучать было нечему. А поверхность пола скрадывала звук шагов. В дальнем углу горел небольшой ночник в форме луны. Там же рядом на нескольких, сложенных друг на друга, футонах лежал его капитан. Ренджи снял обувь, аккуратно забрался на постель, под одеяло, обнимая Кучики со спины и устраивая голову так, чтобы носом утыкаться в черную макушку. Рыжий затих, собираясь засыпать. Пока не почувствовал, как капитан переплел пальцы с его у себя на животе. - Бьякуя? Ты почему не спишь? - шепотом проговорил лейтенант, оставляя поцелуй на затылке любимого. - Тебя жду. Не могу заснуть один… Закрываю глаза и вижу только развалины и огонь… Расскажи мне что-нибудь, пожалуйста. Абараи, все так же шепотом, начал пересказывать, как они с арранкаром устроили набег на склады Урахары. Перечислял, что они успели там найти и стащить, пока Джинта не спалил их и не погнал прочь. И как они прятались от паренька за каким-то странным алтарем. По ходу рассказа Бьякуя повернулся на другой бок, обнимая лейтенанта и утыкаясь холодным носом в шею, при этом согревая нежную кожу своим дыханием. Постепенно мужчина расслабился и задышал ровнее. К концу рассказа он уже спал, убаюканный мерным шепотом и аккуратными поглаживаниями по голове. *** Трем старшим офицерам 11го отряда выделили одну из самых больших палаток. Входная часть из брезента, которая по сути и была палаткой, закрывала жилое помещение, которое располагалось в скале. По периметру подвала росла скальная гряда, где были искусственно выдолблены «пещеры», которые теперь использовались в качестве комнат. Апартаменты 11го состояли из трех частей: вход, где парни складировали вещи, большое помещение, которое можно использовать как обеденную комнату, и пространство поменьше, где размещалась спальня. Изначально, там должны были жить капитан, лейтенант и третий офицер. Но так как Зараки сразу после спасения из завала исчез куда-то вместе с капитаном 10го, то все это великолепие досталось неразлучной парочке. Иккаку остановился у входа, чтобы найти что-то в своей дорожной сумке, куда успел собрать нехитрые пожитки из прошлой жизни. Аясегава пошел вперед, скорее всего подготавливать место для сна. В жилой части располагалось три конструкции из поддонов и накиданных на них матрасов. По обоюдному согласию, использовали они только самую большую «кровать», которая была предназначена для их не маленького капитана. Все было так, как и сказал Мадараме. Они всегда были вместе. С самого детства и в академии, как лучшие друзья. И во всех остальных смыслах вместе с того самого дня, как Юмичика пришел за ним в 11й отряд. Иккаку тогда на радостях уговорил капитана и лейтенанта устроить небольшую вечеринку по поводу вступления всех новичков. Результатом попойки стали разрушенные склады 13го и подкошенная башня одного из исследовательских корпусов. Но об этом, тогда еще 3й офицер, узнал только утром. Аясегава неуютно чувствовал себя в компании своего отряда. Его друг знал причину, знал об особенностях его зампакто, знал, что парень сделал с мечом, стараясь попасть именно к Зараки. Иккаку знал, что он чувствует, как много думает, как сильно сдерживает себя и свою силу, чтобы обман не раскрылся. Только для того, чтобы остаться именно в этом отряде, именно рядом с ним. Кроме того, что Мадараме знал, он еще и выслушал все это от слегка захмелевшего Юмичики. Как раз перед тем, как Аясегава сам впервые раскрылся и рассказал о своих чувства к другу. Перед тем, как впервые переспать с ним. Нынешний лейтенант всегда восхищался этим парнем. Умный, он постоянно выручал его на экзаменах. Сообразительный, на тех же экзамен помогал и оберегал от понатыканных везде ловушек. До безумия красивый, которого не достоин никто во всех мирах. Местами странный, как во внешности, так и в поведении. Аясегава мог минуту назад смеяться со всеми и обсуждать утреннюю тренировку, моргнёшь, и он сидит в стороне, задумавшись о чем-то своем. Иккаку постоянно повторял ему, что не нужно так много думать. Погружаясь настолько сильно в свои размышления, офицер может не заметить или не услышать чего-то важного. Естественно, говорил он это неспроста. С того самого дня вступления Юмичики в отряд, каждый день в одно и то же время Мадараме повторял только одни слова… Которые, к сожалению, его спутник так и не услышал за несколько десятков лет. Ходзукимару на тренировках сравнил это с беседой шинигами со своим зампакто. До определенного момента они не слышат друг друга и могут только односторонне произносить свои монологи в никуда. Иккаку бесился, что слушает советы от своего меча, но прекрасно понимал, что тот прав. На все сто процентов. И он согласен был ждать еще хоть сто лет. Они были вместе с самого начала и останутся вместе до самого конца… Лейтенант уже забыл, что хотел найти в своих вещах, поэтому переключился на пакеты, принесенные Урахарой. Там лежала сменная одежда и средства личной гигиены. Выудив из свертка домашние штаны, решив использовать их для сна, парень направился в жилую часть их апартаментов. Офицера не было видно, пока Мадараме не обратил внимание на импровизированную кровать под стеной. В дальнем ее углу, Аясегава лежал, закутавшись в одеяло и повернувшись к стене. Не смотря на стоящий прямо возле постели обогреватель, парень поджимал ноги и заворачивался в кокон. Но, почему то, не ложился на край, что ближе к теплу. - Юмичика, я знаю, что ты не спишь, - Иккаку присел рядом, отворачивая край одеяла. - Нам нужно поговорить. - Я устал и хочу спать. Поговорим утром, - парень закрыл глаза, отворачиваясь еще сильнее. Мадараме продолжал гипнотизировать спину офицера. После нескольких минут тишины, он встал, переоделся и сел на краю кровати поудобнее. - Ты такой капризный и упрямый, - шепотом произнес лейтенант, подтягивая несопротивляющегося парня ближе к теплому краю и устаивая его на свои коленях. - И сколько бы я не удивлялся твоим выходкам, люблю тебя еще сильнее. И не могу ничего с собой поделать… - Что ты только что сказал? - Аясегава удивленно и неверяще смотрел на него широко распахнутыми глазами. - Ты услышал. - С чего это вдруг, Иккаку? Спустя столько лет… - Спустя? Вопрос был задан таким обреченным тоном, что заставил внутренности сжаться. Офицер немного испуганно посмотрел в глаза собеседнику и тут же опустил взгляд. На мгновение, которого парню хватило, он заметил столько боли в этих родных глазах, что продолжать зрительный контакт не было сил. Аясегава начал судорожно размышлять, что могло произойти, что он мог сделать не так. Забыл о какой-то важно дате? Вряд ли. Не исполнил обещания, что когда-то дал? Он никогда не откладывает такое на потом… А вдруг он расслабился и все заметили его реяцу? В таком случае, позора и изгнания из отряда ему не избежать. Паника подступала. Офицер с ужасом ожидал продолжения разговора. Не мог представить, что именно скажет самый близкий ему человек. И совершенно не знал, как ему стоит реагировать. Что сказать? Что сможет хоть немного сгладить его обман в течении стольких лет? Есть ли хоть что-то, что сможет это сделать?… Неспроста же Иккаку решил ему открыться... - Юми, посмотри на меня, - сильные пальцы обхватили подбородок, мягко поднимая его лицо и заставляя смотреть в глаза. - Перестань думать хотя бы на минуту и послушай меня, ладно? Неуверенный кивок в ответ. - Сейчас никто не уверен, что все закончится хорошо, поэтому я хотел бы все прояснить. Сижу и чувствую себя дураком сейчас, которому не хватило решимости сделать это раньше. Посмотри на меня, слышишь? Я люблю тебя, Аясегава Юмичика. Всегда любил и буду любить до самого конца. Даже если он наступит через несколько дней. Даже если если его не будет никогда. Я повторял тебе это каждый чертов день, все эти годы, что мы вместе. В любой ситуации, в любом месте, я всегда говорил тебе это. Но ты, упрямый задумчивый засранец, настолько сильно погружался в свои мысли, постоянно, что просто меня не слышал. Я корю себя за то, что не решился встряхнуть тебя раньше и починял боль не только самому себе, но и тебе. Ты бы никогда первым не сказал мне подобного, уж слишком хорошо я тебя знаю. Даже, если бы чувства разрывали тебя, ты бы не сказал. Боялся оскорбить, ошибиться, ты думал, я уверен, что мог что-то неправильно понять в наших отношениях. И только то, что я знаю тебя как облупленного, позволяет мне так твердо и уверенно говорить сейчас. А еще то, что такие же мысли посещали и меня. Сводили с ума, путали. И хоть я выгляжу и действую как беспросветный тупица, я вижу твои чувства, взгляды, жесты. И я пытался показать тебе, что все взаимно, чтобы мы наконец решили все раз и навсегда. Видимо, у меня это не очень хорошо получалось... Я всегда восхищался тобой. С самой первой нашей встречи. Восхищался твоей образованностью, красотой и упрямым характером. То, как ты следуешь своим принципам, ввергает всех членов нашего отряда в благоговейный трепет. Поверь, по всем качествам ты сильно превосходишь меня и сгодился бы на роль лейтенанта лучше… Во времена академии мне было намного сложнее, - Мадараме взял лицо любовника в ладони, стирая большими пальцами выступившие слезы. - Мы подросли, а мне стало мало просто находится рядом с тобой. Просто учится, просто тренироваться, просто гулять и разговаривать. Твои тонкие запястья и то, как ты закусывал губу на экзаменах, решая очередное задание, просто сводили меня с ума. В то время я осознал свои чувства к тебе, а также то, что на тебя реагирует не только сердце, но и тело. Ты не представляешь, как я был счастлив, когда ты открылся мне после попойки по поводу вступления в отряд новичков. И даже сейчас нет человека счастливее меня, потому что ты со мной, слышишь? Только из-за тебя, благодаря тебе, я сейчас жив. Только для тебя, что бы с нами не происходило, какая бы хрень не творилась вокруг, я буду возвращаться с того света. Снова и снова. Только… пожалуйста, перестань витать в облаках, не отдаляйся от меня. Я тронусь, если мне придется еще хоть раз оставить свои признания без ответа… Аясегава ошарашено смотрел на него полными слез глазами. Он видел перед собой все того же парня, с которым провел большую часть своей жизни. Бритая голова, традиционно подведенные красным раскосые глаза, вертикальный шрам на груди слева, который оставил в память о драке с Ичиго. А после всего сказанного, не мог поверить, что этот монолог выдал его возлюбленный. - Иккаку, почему… - парень уперся лбом в грудь лейтенанту, тонкими пальцами сжимая его запястья. - Почему ты раньше ничего не говорил?.. - Я уже объяснил. Потому что я тупица, а ты слишком много думаешь… У лейтенанта Мадараме ужасно затекла одна нога, но он не двигался с места. Первоочередной задачей было согреть и успокоить дрожащего у него на груди любовника. В перерывах между тихими всхлипами Юмичика благодарил его и обзывал себя последним дураком. И еще кучей слов, которые разобрать было невозможно. Иккаку растирал ладонями хрупкую спину, подбирая момент, когда парня можно будет удобнее уложить поближе к обогревателю. Тот понемногу успокаивался, но мешал себя переместить, цепляясь за лейтенанта тонкими пальцами. Старший шинигами, снова обхватив ладонями голову офицера, попросил посмотреть на него. И залип. Болезненно изогнутые брови, слипшиеся от влаги пёрышки на ресницах и мокрые дорожки на щеках заставляли укутать это дурное чудо, запереть где-то в тепле и никому никогда не показывать. А с другой стороны, именно в этот момент Юмичика был настолько красив, каковым Иккаку его еще не видел. - Ну что ты на меня так смотришь? - Аясегава принялся вытирать щеки и поправлять выбившиеся пряди. - Ты не меняешься, - хмыкнул Мадараме, чмокнув парня в нос и сопровождая каждое следующее слово очередным поцелуем. - Ты. Даже. Сейчас. Самый. Прекрасный. Во. Всем. Мире. Во всех известных нам мирах. Но я не хочу видеть твои слезы. Дождавшись уверенного кивка, Иккаку подвинул любовника к краю постели, под лучи обогрева, и устроился с другой стороны. Он наблюдал за успокоившимся офицером, который трогательно подставлял лицо теплу. Лейтенант не знал, как начать еще один не простой разговор, который на прямую касался здоровья и жизни любимого человека. Разговор, ради которого он и решился на признания. Старший 11го протянул руку, прикладывая ладонь ко лбу лежащего рядом Юмичики. Тот повел головой в его сторону и устало улыбнулся. У него жар, с сожалением констатировал Мадараме. Можно было бы списать на недавнюю истерику, но температура не могла подскочить настолько за такое короткое время. Болезненный румянец на бледном лице ситуацию не улучшал. Заметив еще в первые дни их пребывания, что Юмичика сильно мерзнет и выглядит в общем не очень, Иккаку проконсультировался с Урахарой. То, что торговец был в курсе всех интимных подробностей жизни всего Готея, в том числе и особенностей духовной силы всех шинигами, сильно все упрощало. Услышанные выводы не порадовали. Общими усилиями было принято решение подождать некоторое время, чтобы удостовериться или опровергнуть изначальную теорию. Все-таки, Киске продумывал все наперед и не исключал, что они могли ошибиться. К сожалению, все оказалось наоборот. Первоначальные выводы торговца подтвердились самым худшим образом. И сейчас лейтенант не знал, что ему делать, какие слова подобрать, чтобы любимый человек его услышал и не загнал себя в могилу. - Юми, ты не спишь? - Почти… Ложись рядом, так будет теплее… - Кстати, об этом… Я хочу еще кое о чем с тобой поговорить. Выслушаешь? - Конечно. Мне даже интересно, чем еще ты меня удивишь. - Я поговорил с Урахарой где-то неделю назад. По поводу твоего самочувствия. Боюсь, что наша с ним теория подтвердилась на все двести процентов… Хах…У меня есть просьба к тебе, - на этих словах взгляд Аясегавы стал тревожнее. - Расслабься, перестань концентрироваться на сдерживании своей реяцу, пожалуйста. Пожалуйста, Юмичика, в противном случае тебя убьет твоя же духовная сила. Я же говорил, я слишком хорошо тебя знаю. И о твоем духовном мече, о его истинных способностях, я знаю с самого начала. И капитан знает. И нам все равно на его форму и тип. Ни капитан Зараки, ни я не откажемся от тебя из-за такой ерунды. А это действительно ерунда. Да, у нас в отряде есть свой кодекс и стиль ведения боя. И каждый из нас им соответствует, ты даже больше. Я подбирал момент, чтобы поговорить с тобой на эту тему. Чувствую себя хреново из-за того, что приходиться обсуждать это сейчас. Но я не могу тебя потерять из-за твоих принципов. Я не… не знаю, что еще могу сказать… И… - Иккаку, я тебя понял. Офицер еще в середине монолога успокоил поток лишних мыслей и решил для себя, что хватить бегать от этой проблемы. В первую очередь, как сказал Мадараме, это пагубно скажется на нем. Во-вторых, тайна перестает быть тайной, когда о ней, как оказалось, знает больше двух человек. - Мне нелегко это сделать, после стольких лет, - Юмичика потянул лейтенанта к себе, заставляя лечь рядом. - Я постараюсь, только будь рядом… И перестань выдавать столь сложные монологи. Я могу подумать, что тебя подменили. Ты же мой беспросветный тупица. - Ага, только твой дурачина. Договорились… *** Квартирка-студия на третьем этаже действительно оказалась небольшой - маленькая кухня с обеденным местом на двоих и жилое пространство, большую часть которого занимала кровать. Стены из красного кирпича и два огромных окна от потолка почти до пола, с низкими подоконниками. В лучших традициях американских лофтов. Стояла ночь, поэтому в квартире было ожидаемо темно. Кроме света изредка выходящей луны, попадающего в окна. Еще пара часов и можно будет встречать рассвет. Немой вопрос, что они делали все это время, сидя возле дома на каком-то камне, повис в воздухе. За неспешной беседой двое капитанов провели весь вечер и половину ночи. Ну как беседой… В основном разговор состоял из подколов Зараки и все еще потешного отфыркивания Хицугаи. Даже несмотря на свое смелое заявление, парень не торопился в квартиру. Когда на улице ощутимо похолодало, и даже по коже капитана 10го прошлись мурашки, решили-таки пойти наверх. Неловкости не было, нет. Просто Тоширо впервые за все время выступал инициатором отношений и немного не понимал, как стоит начать. Единственное, на что он надеялся сейчас, так это на несдержанность нового партнера. Тогда он просто сможет отдаться на волю случая, и возражать никому ничего не будет. Дверь владелец квартиры благоразумно запер на засов, зная своего любвеобильного и беспардонного лейтенанта. Мацумото могла заявиться с самого утра, открыть квартиру собственным ключом и стащить его с кровати. Вряд ли она переживет созерцание голых задниц двух капитанов Общества Душ. Возможно, не только задниц. Возможно, в пикантных позах. Как только они вошли в апартаменты, оба замолчали. Зараки рассматривал интерьер, усиленно делая вид, что его это интересует. На самом деле, жилище ему не особо нравилось. Точнее не так. Это невозможно было назвать квартирой. Такого же размера его комната в бараках 11го отряда. Одна комната. Хицугая пытался выбрать из стоящего перед глазами списка дел то, что необходимо сделать в первую очередь. Вроде бы, по правилам дружбы и этикета, следует хотя бы чай предложить. Но это же Зараки, какой к черту чай. И этикет с правилами туда же. В душ тоже следовало бы сходить, оттереть собственную кровь с волос и привести в порядок. - Чего молчишь? - Тоширо снял пальто и бросил на барный стул. - Будешь что-то? - А ты меня сюда разговаривать привел? - заискивающую улыбку этого варвара захотелось стереть с его лица кулаком. - Не смотри на меня так, капитанчик. Я в таких условиях впервые и, так уж и быть, руководи парадом. - … - на это капитан 10го сначала не нашелся, что ответить. - Да уж… Попали оба. Не тебе одному доставалось все готовое. - Согласен. С чего начнем? - С душа, я пойду первым. Располагайся пока. Найдешь что-нибудь интересное - развлекайся. - Предпочту дождаться тебя. - Я имел ввиду еду, питье или алкоголь, его здесь много. - Кончай меня бесить, я не идиот, - Кенпачи уселся на небольшой диван между двух окон. - Я попробовал быть романтичным. - Тебе не идет, - Хицугая скептически выгнул бровь. - И без тебя понял. Вали уже, я следующий. Тоширо закрылся в ванной комнате и прислонился спиной к двери, пытаясь придумать, как же ему действовать сейчас. Как назло, ничего дельного в голову не приходило. По сути, жаловаться ему не на что. Он сам согласился. Даже не раздумывая. Разве только за это можно было себя поругать. - Ладно, сначала душ, потом по ходу дела решим… Парень чувствовал себя некомфортно. Он привык действовать по плану. В Обществе, когда выпадал выходной, он собирался, ближе к вечеру принимал свой «истинный облик» и шел в назначенное оговоренное место. Всегда, со всеми его партнерами у него был четкий план. Они ужинали при встрече, далее перемещались в комнату к постели. За разговорами, к середине которых темы ставали все более непристойными, все как-то само перетекало к непосредственно процессу. Это были посторонние люди, пусть и проверенные, было намного проще. Как действовать, о чем говорить, куда смотреть, когда рядом Зараки, Тоширо даже представить не мог. Парень отлип от двери и подошел к небольшому шкафчику, чтобы достать оттуда полотенце и домашнюю юкату. Снять одежду оказалось непростой задачей. Кровь и грязь намертво прилепили рубашку и джинсы к коже. Немного облегчало раздевание то, что половины одной штанины не было. Забросив испорченные вещи в угол, капитан прошел вглубь ванной комнаты за стеклянную перегородку. Половину помещения занимала душевая зона, где могли поместиться пятеро людей не касаясь друг друга. Огромная панель тропического душа под потолком привлекла парня с первого для проживания здесь. Можно было стоять посреди «кабины» и, закрыв глаза, представлять, что стоишь под дождем. Настроив температуру воды, Тоширо потянулся наверх к нише, в которой были расставлены гели и шампуни. Наткнувшись рукой на стену, чертыхнулся. Иногда он забывал про габариты собственного тела. Постоянно находясь в детском теле и состоянии крайней концентрации, принимая обычный вид парень терялся. Ниша со средствами гигиены обнаружилась чуть ниже уровня его плеча. Шинигами нравилось его взрослое тело, несмотря на то, что он активно отрицал это при своих коллегах. Особенно он любил то, какие перспективы это тело открывало. В конце концов, он обычный шинигами, он тоже хочет приземленных удовольствий. Не одним святым духом же ему питаться. Поэтому за собой таким парень ухаживал вдвойне усердно. Сейчас же необходимо было приложить еще больше усилий. Хицугая прекрасно видел габариты своего нового партнера и примерно понимал, чего ему стоит ожидать. Однако не был уверен, что Зараки побеспокоится о его подготовке перед самим процессом. Собственно, ему ничего не остается, кроме как сделать это самому. - Мне не привыкать, - сам себе сказал парень, втирая гель в кожу. С тех самых пор, как он вырос, и когда научился возвращаться к взрослому виду в любой момент, он изучил каждый миллиметр. Он точно знал, какой участок кожи как именно реагирует на прикосновения, каким сильным должно быть это прикосновение, чтобы вызвать возбуждение. Почти одновременно с осознанием, что ему нравятся мужчины, появилась уверенность в том, что снизу ему понравиться больше. Первый сексуальный опыт это доказал. А при отсутствии партнеров, благодаря своим собственным ледяным способностям и фантазии, можно было продолжать эксперименты со своим телом. Сейчас этот опыт ему очень сильно пригодится. Мыльная пена плавно стекала вниз по спине Хицугаи, прислонившегося лбом к прохладной стене душевой. Возбуждение накрыло немного раньше, чем обычно это происходит. Парень подозревал, что это от того, что за стеной находится капитан 11 го отряда, под которым он вскоре окажется. Даже не от фантазий, а просто от осознания близости неожиданно желанного мужчины. Тоширо сделал еще шаг к стене, запрокидывая голову под тяжелые капли воды, прислоняясь грудью к холодной плитке и прогибаясь сильнее в пояснице. Пальцами заведенной за спину левой руки парень огладил поясницу и сжал упругое левое полушарие. Закусив нижнюю губу, пережал собственный член у основания второй рукой, судорожно выдохнув и сдерживая стон. Представляя сидящего там на диване в его квартире огромного варвара, обводил пальцами пульсирующее от возбуждения колечко мышц. Продолжая с нажимом массировать вход, погружая палец на одну фалангу и тут же доставая, раздевал мужчину в своем воображении. Без смазки было сложнее, но идти за ней в комнату капитан не собирался. Тем более в таком состоянии. Поясницу уже сладко тянуло от длительного напряжения. Кожа покрылась мурашками от соприкосновения с холодной плиткой. Ситуацию накаляло удовольствие, которое простреливало все тело от трения набухших бусин сосков о поверхность стены. Один палец без сопротивления полностью входил в теплое нутро зрелого парня. Пульсация покрасневшего отверстия передавалась дрожью в колени. Хицугая постепенно увеличивал темп, видя под закрытыми веками лицо со страшным шрамом, руки перевитые твердыми мышцами и крупные ладони с длинными пальцами. На несколько мгновений он даже забыл, зачем все это затеял, пока одного пальца стало не хватать. Второй проследовал за стекающим в ложбинку ручейком воды, погружаясь в тело, продолжая растягивать вход и оглаживать бархатные стенки. Стоны сдерживать было все сложнее, и все, что ему оставалось, хрипло поскуливать сквозь закушенную почти до крови губу. Огромным плюсом своего взрослого тела парень считал длинные пальцы. Сейчас, вводя их на всю длину и выгибая, он мог достать до той самой точки, которая от одного прикосновения могла подкосить колени и заставить его кончить. Но, уже несколько минут сильно массируя бугорок изнутри, он только сжимал основание члена и дрожал под воображаемым суровым взглядом капитана 11го отряда. Третий палец без смазки принес неприятные ощущения. Преодолевая небольшое сопротивление, парень медленно протолкнул все три пальца на всю длину и застыл, привыкая к наполненности. Командир 10го пытался выровнять дыхания, что у него плохо получалось. Изнутри рвались глубокие стоны, но он позволял себе только тихо скулить, чтобы его не было слышно в основном помещении. О том, что тело привыкло, парень понял, когда неосознанно встал на цыпочки и повел бедрами, стараясь наладится на пальцы еще больше. Осадив себя, продолжил разрабатывать вход, чувствуя как внешние стенки нагрелись и распухли. Это осознание, присутствие рядом мужчины и представления о скором сексе не с самим собой, очень скоро довели его до пика. Когда дрожь в коленях стала мешать стоять, Тоширо поднял руку с члена, перемещая ее к груди и пальцами до боли сжимая горошину соска. Сладкая волна прокатилась по всему телу, от макушки до пят. Капитан опустил голову, отмечая затекшую шею, и снова прислонился лбом к плитке. Равняя дыхание, он наблюдал, как вода из душа смывает белесую жидкость со стены и уносит ее в слив. Саднило губу, которую он все-таки прокусил. Парень вытащил пальцы, позволяя воде стекать между ягодиц, где растянутое кольцо мышц стало пульсировать еще сильнее, словно требуя продолжения. На минуту его даже посетила мысль продолжить мастурбировать с флаконом геля для душа, который так вовремя оказался перед глазами. Но Тоширо быстро отогнал эту идею, боясь, что Зараки что-то заподозрит, если он вскоре не выйдет. Он выключил воду и, ступая голыми ступнями по мягкому ванному ковру, потянулся за полотенцем. Слегка обтеревшись и выжав ладонями влагу с волос, завернулся в легкую юкату с цветочным узором, полы которой слегка прикрывали колени длинных изящных ног. Он снова прошел к шкафу, достал большое махровое полотенце для своего спутника и уложил его на столешницу рядом с душевой. Когда он вышел из ванной комнаты, Зараки все также сидел на диване, изучая найденный журнал и играя прозрачной жидкостью в стакане. Ощутив теплый влажный воздух, мужчина поднял взгляд и усмехнулся. - Мне уж подумалось, что ты там умер, - он отложил журнал и сделал глоток, заметив взгляд Хицугаи на стакане. - Нашел в шкафу. Это, видимо, запасы твоего лейтенанта. - Я же сказал, бери, что хочешь, - парень прошел на кухню за вторым стаканом и налил в него из открытой традиционной бутылки любимое саке Рангику. - Твоя очередь. Полотенце на столешнице. Могу найти халат или что-то подходящее переодеться, хотя…думаю, нам это не понадобится. - Не понадобится, когда перестанешь краснеть. Полотенца хватит, - хмыкнул Кенпачи и проследовал в душевую, закрывая за собой дверь. Хицугая не очень любил алкоголь. В обычном «запечатанном» состоянии ему никто даже не предлагал выпивку. А на встречах со своими проверенными партнерами он не особо налегал на вино, саке и прочее. Но сейчас этот стакан был ему спасательным кругом. Парень тихо посмеялся над самим собой. Чего он так распереживался? Будто в первый раз, в самом деле. За дверью ванной послышался шум воды. Тоширо выглянул в окно, наблюдая, как по разрушенной улице медленно катится машина патрульной полиции, а из-под ее колес выбегает парочка уличных котов. Пригубив горячительную жидкость, он прошел к комоду подле кровати. В верхнем ящике, под аккуратно сложенными стопками домашней одежды, он хранил упаковки «одноразовой дозы» смазки. Мысленно поблагодарив себя за смекалку, парень отвернул полог юкаты и снова прогнулся в пояснице, игнорируя мышечный спазм. Выдавив на ладонь порцию смазки из пакетика, он завел руку за спину, позволяя густым каплям стекать с пальцев в ложбинку между ягодиц. Левой рукой сжал полушарие, открывая доступ к растянутому входу, другой стал вновь массировать покрасневшее кольцо мышц, подрагивая от влаги и прохлады жидкости. С лубрикантом три пальца вошли легко. Мягкие движения растягивали и смазывали бархатные стенки и нежную кожу входа. Собственные действия отзывались в теле новой волной возбуждения, член вновь стал твердеть. Решив, что для начала этого будет достаточно, капитан запахнул полы халата, завязал тонкий пояс и прошел обратно к кухонному уголку. Там выбросил использованный пакетик смазки, проверяя взглядом парочку таких же брошенных на кровать, и вымыл руки. Взял стакан и направился к окну, ощущая холодный гель меж ягодиц, одна капля которого щекотно-медленно спускалась по внутренней стороне бедра. Внешне спокойный, Хицугая пытался успокоить бешено бьющееся сердце. Возможно, думал он, причиной такого состояния может быть то, что новым партнером стал его сослуживец. Человек, которого он знает достаточно длительное время и перед которым представал совершенно в ином амплуа. Может, не стоило принимать предложение? И вообще рассказывать о своих предпочтениях? Парень неспешно потягивал саке из стакана, прислушиваясь к звукам в квартире. Этот варвар жаловался, что Тоширо был в душе долго, но сам не лучше. «Енот полоскун» - подумал шинигами, улыбаясь своему сравнению. Запоздало оглянулся, не наблюдая нигде куртки, которую Зараки таскал на спине все это время. Не найдя искомого, пожал плечами и продолжил созерцание ночной улицы. Шум воды прекратился тогда, когда Хицугая выпил половину второго стакана саке и просто играл напитком со льдом, наблюдая как замерзшая вода перекатывается за фигурно граненными стенками. Парень не поворачивался и не отходил от низкого подоконника. Даже, когда мужчина вышел в основное помещение. Молодой капитан слышал, как его партнер прошел к столу возле дивана, взял свой стакан и через мгновение поставил обратно. Видимо, выпил остатки залпом. На время в квартире все затихло, пока звук прогибаемого матраса не достиг ушей. Тоширо вздрогнул, удивляясь как человек таких габаритов может так тихо передвигаться. - Мне уж подумалось, что ты там умер, - передразнил он старшего, пытаясь заставить себя отлипнуть от окна. - Возникли трудности с одеждой, - капитан 11го веселился, по голосу было слышно. - Там столько пыли и засохшей грязи… Когда снимал, думал, что только вместе с кожей отдеру. - Верю, понимаю, сочувствую, - Тоширо взъерошил мокрые волосы, залпом допивая алкоголь и ставя пустой стакан на стол. Парень развернулся и на секунду застыл. С кровати, которая стояла впритык ко второму окну, за ним внимательно и сосредоточенно наблюдали. Зараки сидел расслабленно, опираясь на руки за спиной и широко расставив ноги. На бедрах он повязал предложенное полотенце, которое не скрывало нехилый такой бугорок. Мужчина был очень привлекательным, особенно без одежды. В нем все было в меру. Мощный, но не перекаченный. Спортивные ровные ноги и руки, красиво перевитые мышцами. Широкие плечи и грудная клетка, покрытые шрамами разной степени давности. Ярко выделенные косые мышцы, плавно переходящие в каменный даже на вид пресс. Интересно было бы взглянуть и на его задницу. Типичное варварское лицо, которое все равно притягивало внимание неуловимым… шармом, что ли. Более спокойный, чем обычно, взгляд раскосых глаз пускал по телу мурашки. С отросших волос на плечи падали капли, прочерчивая себе влажные дорожки по телу, огибая выступы мышц и собираясь в ложбинке пупка. При выдохе скопившаяся влага продолжала путь за черту полотенца. Да, с такой прической и длиной ему определенно лучше. Особенно, когда зачесывает это темное великолепие назад. - Чего застрял, капитанчик? Я не кусаюсь, - Зараки сделал приглашающий жест. - Обычно. Хицугая обнаружил, что все это время стоял на месте и откровенно разглядывал гостя. Заставить себя двигаться оказалось сложнее, чем он думал. Неспешно ступая по голому паркету, он обошел журнальный столик у дивана и подошел вплотную к мужчине. Густая капля смазки уже достигла колена и щекотала кожу, а окончательно возбужденный орган четко просматривался через ткань юкаты. - Не могу привыкнуть, - бросил Кенпачи, развязывая легкий халат на спутнике. - Вроде слышу нашего капитанчика, а перед глазами другой человек. - Мне не по себе, когда ты такой спокойный. - Просто мы еще не встречались в подобных обстоятельствах. Мужчина медленно развел полы халата в стороны, дотрагиваясь ладонью до живота Хицугаи. Мышц на парне было не так много, как на его партнере, и они не так сильно выделялись. Но при правильном нажатии отчетливо чувствовались. - Как я и думал, - заметил Тоширо, наблюдая за чужой рукой и ловя себе вопросительный взгляд. - Ты сможешь одной рукой сломать мне шею. - Обещаю, что постараюсь сдержаться. Если ты прикусишь язык. Капитан 11го слегка наклонился, горячим языком проводя от солнечного сплетения, по груди, шее, заканчивая на подбородке. Рука переместилась на поясницу, между кожей и прохладной тканью домашней накидки, нажимая и притягивая ближе к партнеру. Повинуясь мягкому жесту, парень забрался коленями на кровать, по обе стороны от бедер Зараки, прижимаясь вплотную к нему и заглядывая в глаза напротив. Он постарался высвободится из халата, но его остановили, заверив, что так он выглядит чертовски сексуально. За такой комплимент мужчина удостоился легкого укуса за нос. Отреагировал он мгновенно, болезненно прижимая тонкое тело к себе и впиваясь в губы капитана 10го отряда. Никто из них уступать не собирался. Не смотря на разницу в комплекции, оба были солдатами, капитанами, предводителями большого количества шинигами. Упустить инициативу даже здесь означало сдаться и проиграть. Через несколько минут равного боя, негласно сдались оба. Банально стало не хватать воздуха. Рука на талии подтянула парня выше, чтобы Зараки мог спокойно заняться шеей любовника. Вторая рука, до этого бывшая на кровати, с нажимом оглаживала бок и бедро парня. Давление крупной шершавой ладони на кожу пускало разряды по всему телу. Оставалось только удивляться, как эти пальца инстинктивно находят все самые чувствительный точки. Хицугая, находясь почти в подвешенном состоянии, еле касаясь коленями покрывала, держался за широкие плечи. Правой рукой он на автомате пальцами прочесывал густые черные волосы, массируя затылок мужчины, пока тот самозабвенно целовал и вылизывал его шею. Просто прикасаясь к нему обнаженной кожей, ощущая эти поцелуи и шершавый язык, парень не мог вспомнить, было ли ему когда-то в жизни так хорошо. Мужчину посетила примерно такая же мысль о том, что ни с кем ранее ему не было так охрененно. Гибкое, сильное, на вид хрупкое, тело и эти волшебные пальцы в волосах сводили с ума. Повязанное на бедах полотенце стало слишком тесным. Зараки переместил ладонь, которой поглаживал ложбинку под коленом парня, выше по бедру на ягодицу, с силой сжимая упругое полушарие. Наградой за это движение был гортанный хриплый стон и табун мураше на чужой коже. - Ха…ах!… Ты… на удивление нежен, - борясь с потоком ощущений, произнес Тоширо. - Я… как там правильно…О! Всесторонне развит. - Да ну тебя…Ммм… Парень вновь переключился на губы ухмыляющегося варвара, утягивая его в новое противостояние. Ладонь на его заднице сжимала и поглаживала, обещая на утро яркие синяки. Другая давила на поясницу, от чего напряженный член был зажат между двух тел, отзываясь волной болезненного удовольствия. Кенпачи нравилось целовать упрямого маленького капитана. Однако вкус его кожи привлекал намного сильнее. Альфа внутри него требовал оставить на этом юрком теле как можно больше отметин. Следуя инстинкту, он убрал руку с ягодицы любовника, оголил одно плечо, спуская рукав юкаты и покрывая открывающуюся кожу поцелуями-укусами. В ответ на каждое прикосновение, мужчина чувствовал легкое подергивание прядей. Хицугая сходил с ума. Меток утром на нем будет очень много. Но то будет утром. И возмущаться он тоже будет утром. Сейчас он полностью отдается этим ощущениям, этому варвару. Запрокинув голову, закрыв глаза и кусая губы. Лишь на долю секунды он подумал, что ни один его партнер не вызывал такой спектр эмоций в нем только прелюдией. А что же будет, когда они приступят к основному действию? И тут же он пожалел, что раньше не додумался под каким угодно предлогом подпустить этого мужчину ближе. Зараки сел на кровать глубже, позволяя партнеру упереться в постель не только коленями, а полностью положить и голени. Теперь эти прекрасные ноги были расслаблены, и мужчина мог наблюдать из-за плеча любовника, как тот смешно поджимает пальцы. Он сделал мысленную зарубку, что стоит рассмотреть эти ноги поближе. Ушей достигло болезненное шипение, а обманчиво слабая рука потянула за волосы назад. Кенпачи увлекся размышлениями о том, что он еще хотел бы сделать с парнем, что не заметил, как слишком сильно прикусил ореол правого соска Тоширо. Теперь вокруг набухшей горошины красовались следы его зубов. Угрызений совести не было. Мужчина усмехнулся и принялся зализывать причиненное увечье, игнорируя натянутые пряди. Не смотря на внешнее возмущение, Хицугая готов был кончить только от одного этого укуса. Дабы немного отвлечься и оттянуть момент разрядки, шинигами молился о том, чтобы его лейтенанту не пришло в голову посетить его с утра. И в ближайшие дни. И вообще, нужно обозначить личные границы. А если она заявится, о его связи и предпочтениях узнает все Общество Душ. В течении пары часов. И тогда он лично ее задушит. Мысли текли вяло, ничуть не отвлекая, а только подстегивая. Даже захотелось, чтобы их застукали в самый ответственный момент. Или прямо сейчас, когда они оба максимально открыты друг перед другом. И когда они максимально не похожи на обычных себя. Тихие, растрепанные, в некотором смысле по домашнему уютные. А этот момент кто-то мог даже назвать их супружеской парой. Однако никого из них не интересовали отношения, только инстинкты и голый секс с необычным партнером. Ладонь на пояснице лежала мертвой хваткой, удерживая тонкое тело на месте. Вторая вернулась за спину, пересчитывая позвонки и спускаясь в ложбинку между ягодиц. Когда пальцы нащупали разработанный и влажный от смазки вход, мужчина на мгновение замер. Затем издал гортанный рык, вгрызаясь в плечо парня, одновременно проталкивая в него сразу два пальца на всю длину. Почувствовал, как чужие колени с силой сдавили его бедра. - И когда успел?... - отвлекся на мгновение старший шинигами от покусывая нежной кожи на шее. - Нгх… В душе… И после… пока т-ты был там… - Сколько пальцев ты использовал? - Т-три… - Этого будет мало… Мужчина резко вынул пальцы, заставив Тоширо разочарованно заскулить. Не зло рассмеявшись, переместил руку между ног любовника, собирая по бедрам растекшуюся смазку и растирая ее по пульсирующему отверстию. Мертвая хватка на талии не мешала парню нервно дергать бедрами, требуя вернуть ощущение наполненности, Пальцы Зараки были крупнее тонких «музыкальных» пальцев парня. Два входили легко, оглаживали теплые стенки, каждый раз проезжаясь по бугорку простаты. Любовник тихо постанывал, сжимая пальцы на плече и уже зубами дергая прядь его волос. Скорее всего, где-то там внутри находилась кнопка, найдя которую, мужчина «включил» своего партнера. Парень уже не давал так просто исследовать свое тело. Он руками поворачивал его голову к себе, целовал губы, спускался также поцелуями-укусами по шее. Даже лизнул в ухо, вызвав взвод мурашек на загривке. Царапал короткими ногтями кожу, куда мог дотянуться. Третий палец входил туже. Однако у Хицугаи это действие, похоже, никакого дискомфорта не вызывало. Парень был поглощен процессом обкусывания шеи партнера вдоль яремной вены. В это же время влажные пряди его волос щекотали кожу на лице. Смазки оказалось более чем достаточно, через несколько минут плавных движений все три пальца спокойно входили и выходили из желанного тела. Капитан 10го привык к давлению на пояснице и мягко поводил бедрами взад-вперед, насаживаясь на пальцы и поддерживая трение члена между их животами. Собственный орган мужчины требовал к себе внимания, однако он решил пока уделить время подготовке любовника, пока он еще может соображать. Зная свои размеры, Зараки планировал хотя бы ненадолго добавить в их игру четвертый палец. Как только он приступил к осуществлению плана, Тоширо затих. Уткнулся в плечо перед собой лбом и вцепился руками в массивные плечи, сжимая дрожащими коленями чужие бедра. Парень глубоко дышал, стараясь расслабиться, чем несказанно удивил. Мужчина даже не вспомнил о том, что опыт у партнера есть, тем более когда он не преследует ничего, кроме физического контакта. Преодолевая сопротивление мышц, благодаря вязкой жидкости, удалось таки ввести четыре пальца почти полностью. Тело в сильных руках дрожало, тяжелое рваное дыхание согревало кожу. В этот раз понадобилось больше времени, чтобы привыкнуть к распирающему чувству между ягодиц. Колечко мышц ощутимо пульсировало и сжималось, пытаясь вытолкнуть вторженца. Постепенно, через время, тонкие ноги расслабились, колени начали разъезжаться. На выдохе стали слышны стоны, когда пальцы внутри задели первым движением чувствительный бугорок. Хицугая вернулся к губам любовника, подстегивая к дальнейшим действиям. Второго приглашения не требовалось. Пальцы свободно проникали в горячее нутро, выходя и входя с пошлым чвоком, размазывая густую смазку по всей промежности. Любовник мягко подмахивал бедрами, размазывая членом на чужом животе собственное семя. Поцелуя они уже не прерывали, отдаляясь друг от друга на миллиметр, чтобы сделать вдох и продолжить с новой силой. В один момент Кенпачи резко вытащил пальцы, перемещая руку на затылок парня, вжимая его в себя. Такой самоотдачи в сексе он не видел ни у одного своего партнера, будь то парень или девушка. Капитан 10го отряда в его руках восхищал его. Удивление от такого поведения было не меньше. Хицугая Тоширо последний человек в Готее, от которого можно было ожидать чего-то подобного. - Я хочу тебя увидеть, - произнес парень, усаживаясь на колени мужчине и протягивая руку к полотенцу. - Не-а, капитанчик, - руки младшего шинигами перехватили и завели за спину. - Пусть будет для тебя сюрпризом. Ложись на живот. Ожидая возмущений, Зараки с удовольствием наблюдал, как парень покорно укладывается на кровать, подтягивая поближе подушку. Мужчина, не поворачиваясь спиной к любовнику, залез на середину постели, оглаживая протянутые расслабленные ноги и разводя их в стороны. - Прогнись и подними задницу, - и снова безропотное подчинение. - Если хочешь, могу подложить тебе подушечку? - Пошел ты, - огрызнулся Тоширо, сжимая многострадальную подушку в руках. - Трахни уже меня, только языком чесать и можешь… - Помню, я намного привлекательнее, когда молчу… Отбросив полотенце куда-то в угол, мужчина схватил один из пакетиков смазки, так «удачно» оказавшихся на кровати. Выдавил содержимое на свой член и растер по всей длине, сразу пристраиваясь к чертовски красивой заднице. Особенно красивой сейчас, когда ему открывается такой вид: выгнутая до предела поясница, на которой складками лежит цветочная ткань, оголенные плечи, где уже темнеют его метки, и повернутое раскрасневшееся лицо, с которого на него яростно блестят светлые голубые глаза. Входил он медленно. Даже растянутое, это восхитительное тело принимало его с трудом. Хицугая кусал уголок подушки и сгибал ноги в коленях, задевая пятками бока мужчины. Останавливаться тот не планировал, пока не войдет до предела. Пусть парень привыкает сразу на всю длину, если они планируют продолжать плодотворное сотрудничество. Ведь таким спокойным он будет только сегодня. Короткими аккуратными толчками он вошел наполовину, наблюдая, как по бедрам любовника стекает выталкиваемая смазка. В какой-то момент Зараки почувствовал, что член стал входит немного легче. Не теряя времени, он навалился всем телом на партнера, упираясь руками в его поясницу, и одним мощным толчком вторгся в горячее нутро до основания. Подобное действие вызвало самый громкий и чистый стон за сегодняшний вечер. Мужчина замер, убирая одну согнутую в локте руку на одеяло сбоку и перенося вес тела на нее, вторую завел под Тоширо, оглаживая низ его живота. Под пальцами от отчетливо прощупывал очертания головки своего члена, усмехаясь и оставляя укус на загривке парня, под линией седых волос. - Ты такой тонкий, что я могу могу прощупать себя здесь. Чувствуешь? - Нгх… н-не…хах…Н-не делай так… Двигайся уже! Капитан 10го и так чувствовал внушительность органа своего партнера. Даже после слегка болезненной подготовки, он с трудом принял любовника. Вначале парень даже был уверен, что его разорвет, а по бедрам вместе с гелем уже течет кровь. Этот мужчина нереально огромный. Монстр и варвар. Даже с нехилой фантазией и возможностью создавать ледяные «скульптуры», он ни разу не ощущал подобного. Даже представить не мог. Естественно, его ледяные игрушки ни в какое сравнение не шли с живым членом. Разогнув ноги и уперевшись пальцами в постель, парень постарался слезть с любовника, чтобы толкнуться глубже. Однако его опередили. Кенпачи, полностью оправдывая свое имя самого жестокого убийцы, резко вышел из него полностью и так же резко вогнал огромный член на всю длину с пошлым шлепком. Одна его рука все также оставалась на животе Хицугаи, чувствуя толчки через мышцы и кожу. Каждая фрикция сопровождалась шлепками немаленький мошонки по промежности парня и гортанными стонами обоих. Внутри младшего было охренительно узко, тепло и влажно. Колечко мышц слегка опухло и покраснело, плотно обтягивая твердый ствол, блестело от выступающей смазки и, мать его, пульсировало. Пульсация была настолько сильной, что отдавалась в двигающийся орган волнами эйфории. Зараки вернул руку с живота на поясницу, придавливая партнера к кровати и ускоряя темп. Боками он чувствовал стопы вновь согнутых ног. Стоны стали отрывистей, дыхание срывалось, иногда прекращаясь на некоторое время. Пока скорость движений еще позволяла свободно двигаться, Тоширо перенес упор на грудь, заводя обе руки за спину, одной сжимая запястье опорной руки мужчины, а пальцами второй царапая его бедро. То ли подстегивая ускориться, то ли моля замедлится. Пока он вколачивался в узкое покорное тело, которое с таким восторгом и отдачей принимало его, голову посетила шальная мысль немного поменять позу. Оба были на пределе. Еще несколько минут и обоих настигнет, пожалуй, самый яркий оргазм в их продолжительной жизни, оба были уверены. Резко замедлившись, прекрасный варвар, а именно так Тоширо называл сейчас про себя капитана 11го отряда, перехватил его поперек груди, поднимая и прижимая к себе спиной. Сам Кенпачи сел на пятки, поддерживая протестующе скулящего любовника одной рукой, второй удерживая все еще согнутую в колене худую ногу. Наклонившись к покрасневшему уху, мужчина приказал парню смотреть вниз, и прикусил чувствительную кожу за тем самым ухом. Тот послушно опустил взгляд, наблюдая как низ его живота ходит волнами от резко ускорившихся толчков. Это зрелище вызвало одновременно и восхищение и ужас, которые смешались тугим комком там же, где его тело трахал этот прекрасный варвар. Последний мощный толчок заставил обоих замереть. Хицугая чувствовал выходящую толчками из собственного члена сперму и заполняющее изнутри горячее семя. Парень задыхался, голос охрип еще сильнее из-за того, что последние минут пять он стонал на одной ноте без перерыва. С бешеными движениями между ягодиц и постоянными покусываниями спины и шеи у него не было даже секунды, чтобы сделать короткий вздох. Поэтому сейчас он хватал пересохшими губами воздух, как спасенный утопающий. Тела обоих простреливало судорогами удовольствия. Пока они переводили дух, Зараки размазывал по животу партнера белесую жидкость, все еще находясь внутри и не спеша покидать такое уютное нутро. - Только попробуй сейчас заснуть, - угрожающе прохрипел Тоширо. - Только хотел тебя предупредить, что это всего лишь первый раунд, - парировал мужчина, мягко ссаживая парня с себя и поворачивая к себе лицом. Сменить положение не составило труда. Зараки протянул ноги в сторону изголовья кровати, устаиваясь полулежа и опираясь на локти. Капитан сидел на нем сверху и сверлил глазами. «Значит так?» - говорил его расфокусированный взгляд. Сжимая бедрами чужие бока, парень специально принялся ерзать, своими движениями заставляя не до конца опавший член снова твердеть.Сам он снова был возбужден только от того, что чувствовал задницей внушительный орган. Хицугая, продолжая нехитрые телодвижения, наклонился вперед ближе к лицу любовника. Изящными руками принялся растирать мышцы пресса и грудь мужчины, языком проводя от углубления между ключиц и подбородку и слизывая выступившую испарину. Соленый привкус на губах действовал не хуже человеческих наркотиков. Тоширо целовал, кусал и вылизывал все, до чего мог дотянуться, на лежащем под ним теле. Пальцами одной руки мягко упирался в напряженный живот, поглаживая, массируя и царапая. Огромный член мужчины уже стоял колом, удобно располагаясь между двух упругих полушарий. От осознания, что вскоре он снова будет двигаться внутри, перехватывало дыхание. Хотелось поскорее вновь ощутить давление и распирающую пульсацию. Однако поддаваться себе парень был не намерен. Его дразнили, он отплатит той же монетой. Капитан 10го разогнулся, сексуально выгибаясь в пояснице и смотря прямо на мужчину под ним. Не прерывая зрительного контакта, принялся имитировать плавные скачки, ладонью прижимая внушительное достоинство к своим ягодицам, гладя и натирая крупную головку. Его собственный член оказался зажат у основания в кулаке любовника. На мгновение парню захотелось возмутиться и пожалеть себя. Даже с взрослым телом его орган почти полностью скрывается под ладонью этого варвара. А потом он вспомнил, что он-то нормального размера, среднестатистический человек, это Зараки монстр, который переживет даже прямой удар ядерной боеголовки. Интересно, не от такого ли попадания он так вымахал… Хватка на члене стала болезненной, а из груди прекрасного варвара поднималось тихое рычание. Решив не испытывать судьбу, Хицугая привстал, опираясь сильнее в живот мужчины. Второй рукой он размазывал собранную с собственных бедер смазку по его каменному стояку. Прижал колени крепче к чужим бокам, медленно вводя в себя горячую головку. Не смотря на то, что совсем недавно массивный член уже находился продолжительное время в узком теле и на предельной скорости растрахивал нежное отверстие, ввести его снова оказалось не так легко. Было такое ощущение, будто за последние минут 10 орган стал еще больше. Он медленно входил все глубже и глубже, обнимаемый бархатными стенками. Рука с члена переместилась на бедро, большим пальцем оглаживая выступающую бедренную косточку. Остальные четыре пальца, обхватив почти полностью, сжимали кожу правой ягодицы, раскрывая и растягивая. Столь обычное движение пустило волну дрожи по всему телу. Кенпачи следил за одной крупной каплей пота, которая чертила дорожку по светлой коже. Появилась она где-то из-за правого уха, проследовала по тонкой шее, которую он действительно мог легко сломать, и задержалась в ложбинке между ключиц. Откликаясь на судорожный вздох, продолжила путь вниз по груди, плавно перетекла на мышцы живота. Обогнула выемку пупка, чуть замедлившись, и скользнула ниже к внутренне стороне бедра, ближе к мошонке. Конец пути капля встретила на собственной коже мужчины, когда любовник с тихим стоном расслабленно опустился до предела. Тоширо глубоко дышал, смахивая мешающую челку и буравя взглядом лежащего под ним мужчину. Хотелось увидеть хоть какие-то эмоции на этом лице, кроме плотоядной улыбки. Парень вильнул тазом, чувствуя смещение внутри. Подавив стон, он внимательно наблюдал за выражением лица напротив, одновременно привыкая к размерам. Пару минут ничего не происходило. Младший капитан готов был отключиться уже от собственных движений, перед глазами плыло, дышать становилось труднее. Он сфокусировал взгляд и заметил, как у Зараки слегка дергается глаз и ходят желваки на скулах. Следующее движение достигло своей цели. Парень сделал бедрами круг, резко вильнув вперед и наслаждаясь глубоким стоном и запрокинутой головой капитана под ним. Больше терпеть Хицугая не мог. Резко привстал, все также ощущая чужие пальцы на бедре и заднице, чья хватка усилилась. Изогнувшись как кот и выпустив огромный член наполовину, парень на несколько мгновений зубами ухватил кожу под подбородком партнера. Лизнул напоследок и вернулся в вертикальное положение, плавно опускаясь обратно. Для того, чтобы чувствовать всю длину внушительного достоинства, ему приходилось подниматься не вертикально, а немного подаваясь вперед. Он резко поднимался, до предела напрягая ноги, и нестерпимо медленно опускался. Столь изощренная пытка доводила обоих, но парень будто мстил этому варвару, с удовольствием смотря на резкие движения кадыка на чужой шее. Тоширо с нажимом провел по плечу руки, на локоть которой опирался мужчина, призывая его опуститься на спину. В ответ удостоился только шлепка по своей ладони и более сильной хватке на бедре. Пальцы опорной руки Кенпачи доставали до острой коленки и слегка поглаживали кожу. Медленная пытка продолжалась уже минут десят. Парень 10го молился про себя, чтобы этот варвар вышел наконец из себя и ускорился, забывая, что сейчас процессом руководит именно он. Видимо, кто-то таки услышал его мольбы. Ладонь с его бедра переместилась на грудь, нажимая, заставляя прогнуться и отклониться назад. Хицугая завел руки назад, упираясь в чуть согнутые колени мужчины и приподнимая таз. Тот начала движения плавно, подмахивая бедрами вверх, навстречу принимающему нутру. Угол проникновения изменился. Низ живота, бледная кожа и мышцы, приподнимался, прошиваемый массивным членом изнутри. Из-за разницы в росте, в такой позе нереально было выходить полностью, чтобы вгоняться на всю длину. А из-за огромного размера органа, чувствительный бугорок оставался без внимания, ощущая слабое давление. Решение пришло мгновенно. Зараки, не поднимая головы, на ощупь провел ладонью по влажному животу любовника. Огладил по дороге красивый напряженный член, ощущая пульсацию, с которой из маленького отверстия выходили мутные капли смазки, яички, сейчас трогательно поджатые. Не задерживаясь и игнорируя протестующее поскуливание, переместил большой палец к промежности и начал с силой массировать нежную кожу. Тело, в которое он вбивался с огромной скоростью, отреагировало мгновенно. Стенки обхватили движущийся ствол сильнее, то расслабляясь, то сжимаясь. Ноги по бокам дрожали от напряжения, грозясь в любой момент разъехаться. Мужчина хотел пошутить по этому поводу. Но сразу отказался от этой затеи, подняв голову и взглянув на любовника. Парень уже опирался одной рукой в постель между ног партнера, нереально изогнувшись. Второй закрывал себе рот, запрокинув голову, и мычал через ладонь. С седых волос на ноги капала вода и пот. Изредка он опускал таз, не выдерживая напряжения и таким образом немного притормаживая мужчину. Помогало не сильно. При любом движении бедер, капитана 10го простреливало от более сильного нажатия по промежности. У Кенпачи также болели ноги от напряжения и скорости, с которой он вколачивался в застывшее над ним тело. На его живот толчками стекала вязкая сперма из маячившего перед взглядом аккуратного члена. Мужчина и сам был на пределе. Нескольких движений ему хватило, чтобы со стоном подорваться и уже обеими руками удержать натянутое струной тело на своем стояке, пока собственное семя снова заполняло пульсирующие внутренности. По мышцам пробежала сладкая судорога, расслабляя. Тоширо пришлось ловить, так как он слишком резко начал заваливаться назад, видимо ненадолго потеряв сознание. Пару минут парню понадобилось, чтобы прийти в себя. Он поднял голову и, зарывшись дрожащей рукой в густые темные пряди, притянул мужчину к себе для поцелуя. Он трогательно терся носом, обнимал, царапая мощную спину короткими ногтями и не замечая болезненного шипения. Не прерывая контакта, Кенпачи опрокинул несопротивляющегося шинигами на подушки, удерживая обе его руки над головой одной своей. Второй помог себе выйти из восхитительного тела, тут же заменяя член сразу четырьмя пальцами. Ему хватало одного взгляда на любовника, чтобы стояло камнем еще очень долго. А вот разморенному парню требовалась помощь и дополнительная стимуляция, чтобы осилить еще один-два подхода. Проезжаясь подушечками пальцев по простате, практически сразу мужчина почувствовал отдачу. Хицугая стал кусаться и оттягивать зубами его губы, намереваясь оторвать себе кусочек кожи. Извивался, насаживаясь на пальцы и раскидывая ноги в стороны. Он пытался высвободить прижатые над головой руки, чтобы сжать чужие волосы в кулак. Сейчас они мешали и щекотали кожу на лице и шее. «Как течная сука» - подумал про себя Зараки, не решаясь произнести вслух. Подозревал, что нарвется на рукоприкладство или будет моментально заморожен. Рискнет - может не сдержаться сам. Нервы у капитана были на пределе, сдерживать себя уже не было сил, он хотел руководить процессом в своем темпе. Однако потерять такого искусного любовника из-за своей несдержанности в первую же ночь он не собирался. Резко вытащив пальцы, мужчина приподнял юркое тело над постелью, отпуская тонкие запястья и подтягивая подушку под поясницу партнера. Младший лежал безвольно раскинув руки по бокам от головы и тяжело дышал, сверкая пьяными глазами. Кенпачи пристроился между широко разведенных ног, фиксируя своими коленями подушку и подтягивая парня за ноги поближе. Правую завел к себе за спину на уровне талии, левую закидывая на плечо и рассматривая открывшийся вид. Растянутое колечко мышц пульсировало и сжималось, не способное закрыться до конца. Оттуда по бедрам медленно стекала сперма вперемешку со смазкой. Напряженный изящный член гордо стоял, блестя капелькой выступившего вязкого семени. Капитан 11го глянул на свой собственный орган. Огромный, перевитый набухшими венами, с крупной головкой, идеально подходящий такому монстру, как он. По сравнению с аккуратным членом Хицугаи, он смотрелся ужасающе. Особенно в непосредственной близости к восхитительной и узкой заднице. Поблагодарив всех и вся за то, что он смог тогда в завале ляпнуть и предложить свои «услуги», мужчина перевел взгляд на ногу у его правого уха. Красивая, тонкая, с видимыми линиями мышц на бедре и икре. Колено не доставало до плеча, поэтому немного сдвинув его, Зараки смог любоваться тонкой щиколоткой и ступней, что упирались в ключицу. Маленькие пальчики были подогнуты. На внешней стороне ступни ярко просматривались косточки и венки. Когда мужчина дотронулся к тонкой коже, большим пальцем проводя по стопе и надавливая будто на лапу кота, пальцы разогнулись. Он поцеловал подушечки пальцев, вызвав тихий смешок владельца конечности, оставил укус на внешней стороне и зафиксировал ногу в таком положении мертвой хваткой на щиколотке. Второй рукой поддерживая правую ножку любовника под коленом, потянул на себя, насаживая парня на свой каменный стояк. Парень был расслаблен и легко принимал в себя массивный член. Единственное, он задержал дыхание и выдохнул только когда партнер остановился, войдя только на половину. Стимулом к продолжению послужили протяжный стон и попытка насадиться самостоятельно до конца. Тоширо достиг своей цели, тормоза у его прекрасного варвара сорвало в мгновение ока. С гортанным рыком тот стал вколачиваться в него на предельной скорости. Опухшие стеночки входа саднило от трения, о ягодицы с пошлыми шлепками билась тяжелая мошонка, рискуя оставить синяки. Парень скулил, прерывисто хрипел, болезненно выгибая брови и жмуря глаза. Рука над головой сминала простынь, обещая ее разорвать, вторая пальцами касалась дорожки жестких коротких волос в паху любовника. Из прокушенной повторно губы тонкой струйкой стекала кровь по подбородку и щеке. Зараки внезапно остановился, наклоняясь к лицу любовника и слизывая солено-металлическую жидкость. Пальцы правой руки переплел с пальцами Тоширо, рука которого до этого сминала постель. Сквозь поцелуй услышав мольбу о продолжении, возобновил движение с прежней скоростью. По крепкой спине мужчины стекали тяжелые капли, попадая на обвитую вокруг талии ногу и на прижатое с другой стороны бедро, которое было надежно зафиксировано меж двух тел. Запрокинутая на плечо нога дрожала от напряжения, и по ней также стекала влага со спины смуглого шинигами. Тоширо чувствовал кожей как тяжелые капли падают на его живот с тела нависшего над ним варвара. Однако он не смог надолго задержать на этом внимания. Все, что его сейчас волновало, это распирающий задницу, бешено втрахивающий в кровать член и переплетенные пальцы обоих над головой. От такого контраста жесткого траха и аккуратных бережных «объятий» хотелось умереть. Сознание понемногу покидало его, будто улетая от каждого толчка. Парень не чувствовал конечностей, по мышцам пробегала судорога, повторяясь через каждые несколько секунд, а в голове был туман. Перед глазами плыло, еле можно было рассмотреть лицо мужчины над ним. Он только слышал рычащие стоны любовника и хриплые свои. Из-за их позы, сперма с опавшего члена собиралась в ложбинке пупка и стекала по животу к груди. Запоздало пришла мысль, когда это он успел кончить, и сколько раз. Горячий ствол внутри ускорился и резко замер, в третий раз изливаясь в податливое тело, пульсируя и постепенно уменьшаясь. Минут пять потребовалось капитану 11го, чтобы прийти в себя и вытащить смягчившийся орган из партнера. Тот, в свою очередь, не двигался и затих. Было слышно только глубокое рваное дыхание, которое прерывалось, когда тонкое тело прошибали судороги дрожи. - А ты умеешь получать удовольствие, капитанчик, - устало хмыкнул Зараки, убеждаясь, что парень без сознания и в себя придет не скоро. Мужчина достал подушку из-под Хицугаи, отбрасывая ее к подоконнику, и перекинул через себя задернутую ногу, чтобы устроить ее рядом со второй. Нащупав в ногах сбитый плед, подтянул его к бессознательному капитану. Оглядел раскинутые руки в широких рукавах юкаты, след от укуса вокруг соска, который было видно в свете из окна. Темные капли и потеки на груди и животе, чей цвет разобрать было невозможно и наливающиеся синяки. Кенпачи удовлетворенно усмехнулся, накинул легкое покрывало на любовника и завалился рядом на живот, мгновенно проваливаясь в сон и забывая про тянущую боль в спине. Никто из них уже не заметил зарева восхода солнца за окном… *** Маюри не спал. Он возмущался условиями, в которых их расположили, начиная с момента прибытия. Весь оставшийся день и всю эту ночь он продумывал планы мести, составлял формулы ядов, которыми будет пытать Урахару. Еще больше выбешивало то, как на него смотрели эти букашки, шинигами его и других отрядов. С таким умилительным снисхождением, как смотрят на маленьких капризных детей. Его палатка находилась недалеко от входа, рядом в тем местом, где торговец обычно открывает двери в другие миры. Здесь было тихо. Почему-то никто больше не захотел соседствовать с высокими столпами. Хоть за отсутствие посторонних можно было поблагодарить. Собственное упрямство в выборе спального места, конечно, а не этого придурка в полосатой панамке. Созерцание потолка палатки не успокаивало. Куроцучи намеревался потянутся, но услышал беспокойный вздох. Он забыл, что живет теперь здесь не один. Мужчина повернул голову, рассматривая лежащего рядом парня. Исида любил спать на животе, обнимая подушку. Лицом или зарывался полностью в мягкий атрибут или поворачивал обязательно в сторону ученого. Сейчас как раз был второй случай. Глубокое дыхание парня шевелило прядь челки, что полностью закрывала его лицо. Маюри повернулся на бок, рассматривая спящее чудо, которое ему досталось. Протянув руку, он зачесал короткие волосы к затылку, с удовольствием отмечая, как Урюю неосознанно тянется за его ладонью. К хорошему, особенно настолько, можно очень быстро привыкнуть. Голову ученого даже посетила мысль, чтобы этот конец света длился вечно. Он подвинул одну руку спящего, устраиваясь на подушке рядом с парнем. Своим носом коснулся аккуратного носа напротив, заставив Исиду сонно сморщить переносицу. Длинные темные ресницы подрагивали, отбрасывая тень на щеки от тусклого света ночника. Судя по времени, вскоре в лагере станет шумно. Через пару часов у долбанного 11го отряда подъем. Чтоб им пусто стало. Если они посмеют шумом разбудить его мальчика, он пустит их всех на эксперименты. И их капитана, если он объявится и будет возникать. «Хах, мальчика»… Куроцучи вспомнил, как парень возмущенно кричал, что ему скоро двадцать. А потом краснел, потому что двадцать ему исполнилось днем ранее. И из-за этого не разговаривал с ученым несколько часов, специально показывая, что тот был неправ, что смеялся над его ошибкой. Игнорировал все обращения и играл с тигренком. Кстати, это полосатое животное исчезло сразу же, как только они оказались в подвале. Видимо, исследовал местные пейзажи, которые могли напомнить ему о родине. Маюри этому в тайне радовался. Комок шерсти не мешал получать прямой доступ к идеальному, по его мнению, телу квинси. Не путался под ногами и не урчал на ухо, мешая даже обнимать парня. И мужчина пользовался возможностью, пока это чудовище не вернулось. Нужно было выбрать обычного котенка. Какой черт погнал его покупать столько экзотичное животное. Чертыхаться на эту тему шинигами мог долго. Поэтому перевел внимание к созерцанию спящего красавца напротив. Тот еле слышно сопел, трогательно приоткрыв рот. Почувствовав сквозь сон, что на него смотрят, Исида немного поменял позу, утыкаясь носом в шею рядом лежащего мужчины и обнимая его одной рукой. Если бы они жили в мультике, ученый был уверен, его лицо бы залила краска, как всех персонажей анимации при смущении. Он застыл, рассматривая очки, лежащие рядом с импровизированной кроватью. Только когда парень рядом зябко поежился и придвинулся ближе, он отмер. Поправил одеяло, прочнее закутывая спящего, обнимая и гладя по волосам. Что уж обманывать самого себя, он уже привык. И если все закончится благополучно, Маюри сделает все, чтобы оставить квинси рядом с собой. *** Ичиго разбудил шум снаружи. Он поднял голову, фокусируя взгляд на полоске света у входа в их обиталище. За плотным пологом натянутой ткани можно было разглядеть нечеткие силуэты двух или трех людей. Они о чем-то спорили и махали руками, судя по тому как створки «двери» изредка колыхались. С каждой секундой голоса становились громче, а шум в голове невыносимее. Парень вернул голову на подушку и глянул на лежащего рядом арранкара. Растрепанный Гриммджо внимательно смотрел на него одним полуприкрытым глазом. Могло показаться, что он так спит, потому что дыхание оставалось ровным. Однако, когда рыжий поднес руку к его носу, глаз «съехал» к переносице. - Давно проснулся? - спросил Куросаки, опуская ладонь на шею арранкару и поглаживая кожу большим пальцем. - Еще сплю… А вот желание убивать бодро как никогда. - Если ты выйдешь сейчас в таком виде, то к нашей палатке никто больше не подойдет на пушечный выстрел. - Звучит, как ахуенная идея… - Не вижу энтузиазма, - хохотнул Ичиго, уворачиваясь от рук пустого. - Лень. Дам им фору. Гриммджо потянулся, вытягиваясь всем телом, жмурясь и зевая. Таким его может видеть только один человек во вселенной. Точнее этот человек единственный, кто может делать его таким. Рядом с рыжим парнем агрессия и раздражение пропадали. Хотелось схватить его, прижать к себе и, уткнувшись носом в шею или волосы, мурчать, как бы дико это не звучало. Карие глаза напротив, по неведомым причинам, ни разу не смотрели на него с ненавистью. Хотя вспоминая их первое знакомство, это должно было быть невозможным. Даже увидев парня в первый день своего пребывания в мире живых, эспада был поражен его реакцией. Если со своими чувствами, так внезапно возникшими еще в первую встречу, он смирился, то во взаимности был не уверен. Все-таки, мало кто согласится быть с тем, кто несколько раз пытался тебя убить. Причем желание умертвить источник непонятных чувств появилось только из-за злости на самого себя и непонимания, что вообще происходит. Потом еще появилась эта рыжая девка. Бесила страшно, и до сих пор бесит одним своим видом. Тогда на набережной несколько дней назад, когда Ичиго отказал ей, арранкар еле сдержался, чтобы не показать девчонке язык. Да, ребяческий жест. Но в тот момент хотелось хоть как-то ее уязвить, показать мол, видишь, он выбрал меня, я лучше тебя во всех смыслах. Я первый его увидел, он мой. На самом деле, вспоминая все с момента появления Айзена, Секста эспада чувствовал себя глупо. Не зная, как правильно выразить непривычные эмоции, парень делал то, к чему привык. Нарывался и лез в драку. Хотя противник всегда был ему не по зубам. Да, все верно. Он с самого начала знал, что Куросаки намного сильнее его, и сам послужил стимулом к развитию. Ичиго никогда не атаковал его в полную силу. Возмущался, кричал, толкал воинственные речи, но никогда не использовал все возможности на полную. Сражался на уровне своего оппонента. Скорее всего это происходило подсознательно, в желании защитить того, чьи интересы не касались общей темы конфликта. Если бы Гриммджо осознал это тогда, он бы разорвал выскочку шинигами на куски. Теперь был в некотором смысле благодарен своей тупости. У обоих остались шрамы с того времени. Они оба были втянуты в затяжную войну, которая была не нужна. Так уж получилось, что благодаря рыжему парню, арранкару выпала возможность выйти из этой игры. За время разлуки, его солнце успело утратить силу, восстановить ее и побывать на еще более страшном поле битвы, когда на кону стояла судьба всего мира. Прямо как сейчас, только тогда они могли еще хоть что-то сделать… Тогда Гриммджо удалось увидеть его всего на несколько часов, пока их не разбросало. Сила, которую обрел Куросаки, действительно ужасала. Просто находясь рядом с ним, он чувствовал, как сильно болят оставленные черным мечом шрамы. В то время все, кто помог парню стать сильнее, в один голос утверждали, что все будет хорошо, сила останется и будет расти. Они даже говорили, что будут вынуждены оставить временного шинигами в Обществе Душ, так как его мощь могла навредить миру живых. А потом что-то пошло не так… Через несколько месяцев после победы Ичиго просто перестал видеть призраков, пустых, друзей и ощущать реяцу вокруг. Никто не мог сказать, почему такое произошло. Будто кто-то взял и закрыл все способности в свинцовый сундук, который не пропускает ничего внутрь и изнутри. Это его и подкосило. Результат всех событий арранкар видел перед собой, когда переступил порог маленькой квартиры почти две недели назад. Он узнавал у Урахары, можно ли что-то сделать, почему вообще такое могло с ним произойти. Слава высшим силам, в которые пустой никогда не видел, ситуация решаема. Тело и душа Куросаки просто отреагировали таким образом на возросшую в несколько сотен раз силу, запирая ее, чтобы дать отдых и время на адаптацию. Киске также попросил ничего пока не говорить парню, так как предпринимать активные действия сейчас нельзя. Иначе конец света может наступить немного раньше. Джагерджак был спокоен. Он нашел того, кто нашел решение, теперь оставалось только ждать и надеятся, что людишки не совсем пропащие и смогут спасти всех. Руки чесались пойти и сделать все самому. Но как дышать в космосе, а тем более пребывать там в духовной форме, никто не знал. Гримм сосредоточился на лежащем рядом парне. Тот не был красавцем в понимании человеческого общества. Обычный, среднестатистический человек. Обычные черты лица, ничего выдающегося. Но отвести от него взгляд было просто невозможно. Ичиго потянулся, демонстрируя гибкость почти полностью восстановившегося тела. Арранкар пальцами повернул к себе лицо парня, заглядывая в сонные глаза. Тот смотрел вопросительно, впрочем, не делая никаких попыток освободиться их цепких пальцев. Ну вот как можно не влюбиться в это рыжее чудо? Карие глаза, сейчас немного светлее обычного, внимательно изучали вид напротив. Огненно-рыжая челка отдельными прядями падала на лоб и глаза. Несколько смешно торчали в разные стороны. Если сильно присмотреться, то на загорелой коже можно было рассмотреть небольшой шрам в правом уголке губы. Возможно, после какой-то драки остался. А еще очень много веснушек. На носу и скулах. И увидеть их сможет только тот, кого парень подпустит к себе настолько близко. Гриммджо приподнялся, нависая над рыжим и устраивая колено у того между ног. Сонливость сразу как рукой сняло у обоих. Ичиго поднял руки, упираясь ладонями в обнаженную грудь арранкара. Инициативу взял пустой, наклоняясь и утягивая парня в неспешный поцелуй. Он хотел прижаться ближе, однако этому мешали упирающиеся ладони. Что-то стало не так. Его шинигами был слишком напряжен, с силой сжимал ногами бедро пустого и не давал перейти поцелуями ниже. Когда одной рукой Джагерджак попытался забраться под легкую футболку, сопротивление стало явным. Куросаки отворачивался и отталкивал парня от себя. - Ичиго? Что случилось? - Гриммджо замер, все так же нависая над ним. - Почему ты не подпускаешь меня? - Конкретно сейчас потому, что за тобой стоят Ренджи и Иккаку, - нервно ответили. - Если стоят, значит есть ноги, чтобы свалить. Арранкар даже не посмотрел в сторону незваных гостей. Те смущенно прокашлялись, а после угрожающего рыка в свою сторону поспешили ретироваться. Абараи напоследок крикнул, что они ждут Куросаки на тренировке, и возражения не принимаются. Лейтенанты ушли быстро, вскоре все вокруг погрузилось в тишину, будто и не было лагеря за пределами палатки. Внутри также было тихо. Гриммджо недоуменно разглядывал парня под собой, который всячески избегал зрительного контакта. Оба нервничали, каждый по своей причине. Точнее причина была только у Ичиго, пустой тупо ничего не понимал. - Ичиго, посмотри на меня, - он попытался мягко повернуть лицо парня к себе. - Объясни, что происходит? Здесь нет твоих сестер или друзей, мы одни. - Ничего, все нормально, - шинигами смотрел в сторону. - Нихрена не нормально… Я что-то сделал не так? Обидел тебя чем-то? - Нет. Я же говорю, все отлично. - Серьезно? - Гриммджо сел на постели, наблюдая за фальшивой улыбкой на губах парня. - Думаешь, я слепой? Можешь нормально поговорить со мной? - Я разговариваю с тобой, Гриммджо, - рыжий поднялся, поправляя волосы и усаживаясь напротив. - Я из тебя по одному слову выуживаю. Не думаю, что это можно назвать разговором. Пустой замолчал. Он непонимающе разглядывал родное лицо перед собой. По ощущениям, ничего не поменялось. Холода в карих глазах не было, отчуждения тоже. Будто парень что-то скрывал и не хотел рассказывать ни при каких обстоятельствах. И это что-то напрямую касалось арранкара. - Солнце, - он протяни руку, касаясь узкой ладони Ичиго. - Я делаю что-то, что тебе не приятно? Ты не хочешь… - Все не так! - перебили его. - Тогда в чем дело? - Я хочу. И ты не делаешь ничего, что бы мне не нравилось. Я просто… - парень вздохнул, видимо, собираясь с силами. - Я боюсь. - Чего? - Боли. Это было больно, Гриммджо. Я боюсь, что так будет снова. Арранкар застыл, даже дышать перестал на некоторое время. Он постарался вспомнить, когда успел сделать больно своему шинигами. Единственный раз, когда они были вместе, в его воспоминаниях прошел абсолютно нормально, как и должен происходить секс между двумя людьми, парнями. Его партнер никак не показывал, что ему может быть некомфортно, ни словом не обмолвился. В конце концов, он был возбужден и кончил вместе с ним. Джагерджак неверяще смотрел перед собой, отчетливо видя перед глазами раскрасневшееся лицо, худые руки, которые цеплялись за него. Помнил, как выгибалась спина, как проступали на ней позвонки и лопатки от напряжения. Где во всем этом он должен был заметить боль? - Почему ты ничего не сказал? - Это был мой первый нормальный раз. Я даже сейчас не знаю, как это должно правильно происходить между двумя мужчинами, - Ичиго подсел ближе, сжимая протянутую руку в своих ладонях. - Мне было хорошо, нереально. Но и больно. Я хочу тебя, хочу повторить, но не могу объяснить, почему так сильно боюсь… - Я же просил тебя тогда сказать, если что-то будет не так. - Гриммджо, я люблю тебя, сильно. Тебе тогда было хорошо, вот я и подумал… - Ебать, Куросаки! Ты прикалываешься?! - арранкар вскочил с постели, выдергивая свою ладонь. - Даже я, блять, пустая и бездушная тварь, понимаю, что в таких отношениях хорошо должно быть обоим! Мне сейчас вот очень обидно, Ичиго. Я не умею читать мысли, поэтому просил говорит мне все, что ты чувствуешь. Никто не умеет читать эти чертовы мысли! Если бы ты хоть чем-то показал мне, что что-то не так. Какого хрена?! Именно из-за твоих слов, из-за того, что я тоже люблю тебя, придурка кусок, я так реагирую. - И что бы изменилось, если бы я сказал? - Ичиго тоже встал, недоуменно глядя на своего парня. Тот сильно сжимал челюсть, на которой проступали желваки. Он не смотрел прямо, бегая глазами по импровизированной комнате и прохаживаясь из угла в угол. Шинигами уже жалел о своих словах, видя столь бурную реакцию на свои слова. Пустой пытался успокоится изо всех сил. Получалось не очень хорошо. В основном, злился он на себя. Он был уверен, что должен был сам догадаться, почувствовать каким то шестым чувством. В конце концов, научиться и прочитать мысли в этой рыжей голове. Из-за таких непредвиденных ситуаций, скрытности, его и раздражали люди. - Что бы изменилось? - Гриммджо остановился, сжав кулаки. - Все бы изменилось. Так уж получилось, что природа наградила нас всем, чтобы мы могли думать и разговаривать, решать проблемы. Мы бы поговорили и решили эту чертову проблему! В конце концов, может ты от меня такого не ожидаешь, но секс в наших отношениях для меня не главное! Далеко не главное, Ичиго. Я не хочу быть единственным, кто получает удовольствие от нашей близости. Но не смогу ничего сделать, если ты будешь молчать, черт побери! Ярость внутри клокотала, поднимаясь горячей волной к горлу. Арранкар ощущал жар в голове и материл себя последними словами. Так уж получилось, если он заводился, то успокоить его было очень трудно. Мать природа хорошо постаралась. И Айзен немного приложил к этому руку. Чтоб он наконец сдох. - Неужели ты мне совсем не доверяешь? - он подошел к стене, упираясь лбом в холодную поверхность. - Это не так. Я не думал, что это так важно, - Куросаки сделал пару шагов к нему. - Очень важно. Иди на тренировку, Ичиго… - Ты меня выгоняешь? - парень застыл посреди помещения. - Серьезно? - Вполне. В таком состоянии я могу много чего наговорить тебе. Иди, пока я еще держусь. Ичиго подошел к вещам, выуживая оттуда спортивные штаны и кофту, и стал переодеваться. Зло дернув домашнюю футболку, разорвал ворот и откинул уже непригодную вещь в дальний угол. Обуваясь, дергал шнурки кроссовок, путаясь в пальцах. Уже на выходе из палатки резко развернулся, возвращаясь обратно на середину помещения. - А знаешь, говори. Я бы послушал, что ты на самом деле обо мне думаешь. Обычно, именно в таком состоянии можно услышать о себе правду! Ну, что молчишь, Гриммджо?! - Люди! Только люди говорят правду в таком состоянии! Вы постоянно носите маски, лжете друг другу, поэтому истина выходит только в таких ситуациях! Уж прости, я не человек, если ты не заметил. Я не умею врать, не заложено во мне такое! Пустому нет смысла врать! Мы, возможно, самые честные существа в этом гребенном мире! - Тогда мне еще интересней узнать, что же ты придумаешь. - Не провоцируй меня. Я могу специально наговорить максимально обидных вещей, потому что злюсь. Я не хочу этого делать. Поэтому иди, пожалуйста… Пока я себя контролирую… Куросаки выбежал из их обиталища, раздраженно дернув полог входа. Арранкар все еще подпирал лбом стену, глубоко дыша и пытаясь успокоиться. Неконтролируемая вспышка гнева удивила его. На секунду промелькнула мысль, что только он хоть как-то держится за партнера, переживает об отношениях. Но он тут же отогнал ее, прокручивая в голове то немногое, что успел сказать Ичиго. Это был его первый раз, он правильно сказал. Гриммджо должен был более внимательно отнестись и подготовится к тому, что произошло бы в любом случае, рано или поздно. Пустой вышел из палатки и завернул в углубление в скале, где была размещена импровизированная ванная. Точнее, там находилось нечто, отдаленно напоминавшее умывальник. Ополоснул лицо ледяной водой, растер руки и плечи и обернулся в поисках полотенца. Пришлось возвращаться в палатку. Парень стер холодные капли и пошел искать одежду. Домашние штаны сменили темные джинсы. На тело надел легкий свитер и выудил из-под вороха одеял свою куртку. Еще некоторое время ушло на то, чтобы найти купленный недавно блок сигарет. Он нашелся в сумке у стены. Взяв несколько пачек, арранкар осмотрел жилище и вышел. Тренировка 11го отряда проходила неподалеку. Народу собралось немало, никто не хотел терять форму. Гриммджо шел к выходу, избегая встречаться с кем либо и прокладывая путь позади жилых сооружений. Уже подходя к лестнице, он обернулся. Ичиго весело смеялся, укладывая кого-то из друзей на лопатки и победно поднимая деревянную катану. Рядом прыгала эта татуированная обезьяна, подбадривая друга и что-то высказывая поверженному. Бывший эспада не мог отвести взгляд, пришлось сделать над собой усилие. Он цыкнул, повернул голову в сторону лестницы и снова замер. С той стороны на него внимательно смотрел бывший коллега, скептически выгнув бровь, чего никогда раньше не делал. Внимательные зеленые глаза Улькиорры будто видели его насквозь. Джагерджак нахмурился на это, взялся за поручень и, показав другому арранкару язык, вышел на улицу. Ему требовалось прогуляться…