Freier Fall

- Ну, и что у вас снова случилось? – поинтересовался Шивон, присаживаясь напротив Донхэ с подносом еды. Хотя время обеда уже почти закончилось, Чхве только приехал с задания, и опоздание ему прощалось. – Он сверлит тебя взглядом, а ты делаешь вид, будто этого не замечаешь, – объяснил свой вопрос Ши, когда Хэ непонимающе посмотрел на него, и продолжил: – Знаешь, чем больше я за вами наблюдаю, тем больше вы походите на женатую парочку. То ходите чуть ли не за ручку, то обижаетесь друг на друга неделями, а потом снова что-то происходит и вас невозможно разделить. Так что же между вами творится? Донхэ перевёл взгляд с Шивона на Хёкджэ, который сидел за другим столиком напротив и тихо прошептал: - Ничего. Старший снова целую неделю избегал его по непонятной причине и слишком мало разговаривал. Из-за его молчания и нежелания объясняться, лейтенант всегда чувствовал себя неуютно при такой атмосфере. Хёкджэ выглядел подавленным и снова начинал много курить. Сегодня Хёк пытался заговорить, наладить отношения, но теперь Хэ отчего-то злился и игнорировал его. - Ну да, - ехидно согласился Чхве. – Из-за этого «ничего» я когда-то пытался отговорить тебя от свадьбы, помнишь? Шивону изначально казалось, что жениться в двадцать пять лет не самое зрелое и правильное решение. Конечно, Донхэ всегда отличался от обычных юношей своей ответственностью и здравомыслием, поэтому родители дали добро, но парень попросту не успел нагуляться. Хэ всегда был правильным и воспитанным, разве что только один раз согрешил, в семнадцать лет влюбившись в парня из параллельного класса. Но этого, кроме Ши и Донхэ, больше никто не знал, да и Чхве об интрижке друга с другим парнем узнал случайно, и, кажется, история повторялась. - Больше всего я ненавижу, когда ты напоминаешь мне о моём прошлом. Я уже устал от этих разговоров, - Донхэ поднялся с места и направился к выходу. Из-за одного красноволосого парня у него появилось столько проблем. И даже лучший друг перестал ему доверять. * Когда Хёкджэ вошёл в их с Донхэ комнату, лейтенант собирал вещи к отъезду в Пусан. Там открывали новую базу, идентичную той, что в Сеуле, только поменьше. Несколько бойцов ехали туда, чтобы осмотреть обстановку: всё ли хорошо построено и чего не хватает. Хёк несколько раз за день пытался наладить отношения, но Хэ его избегал, так что парень решил оставить это к возвращению Донхэ обратно в Сеул, когда оба остынут, возможно, соскучатся, но и отпускать его в таком обиженном состоянии было бы не лучшей идеей. Собрав вещи и закрыв большой спортивный рюкзак, Донхэ направился к выходу, но Хёк загородил путь, встав напротив парня. - Я опаздываю, - безэмоционально произнёс Донхэ. - Нужно было пораньше собираться, - Хёк пожал плечами, хотя знал, что до отъезда ещё есть час времени. Донхэ молчал, лишь смотря на Хёкджэ в ответ. В конце концов, он не виноват, чтобы оправдываться, но, кажется, и Хёк не собирался говорить. Хэ старался быть терпеливым, но потом всё же не выдержал: - Ты действительно начинаешь раздражать, знаешь? Ни о чём не рассказываешь, предпочитая страдать в одиночестве и заставляя меня беспокоиться. Просишь, чтобы я был рядом, но сам избегаешь. Может, тебе стоило сначала разобраться в себе, прежде чем втягивать меня во всё это? Донхэ хотелось как-нибудь расшевелить Хёкджэ, чтобы тот поделился с ним хотя бы частичкой тех чувств, что держит в себе, но только почему-то в ответ на свои слова Хэ получил лишь слабую улыбку, а глаза Хёка впервые за эту неделю, казалось, перестали грустить. - У тебя привычка такая: смеяться каждый раз, когда я говорю о чём-то серьёзном? – лейтенант попросту не понимал реакцию парня. - Нет, просто, кажется, это первый раз за долгое время, когда обо мне кто-то так сильно беспокоится, - Хёкджэ улыбнулся шире, выглядя слишком довольным, отчего Донхэ хотелось его хорошенько треснуть. Этот тип так нагло радуется и улыбается, узнав, что о нём беспокоятся? - Так ты скажешь, что у тебя случилось? – Донхэ бросил рюкзак с вещами на пол и скрестил руки на груди, внимательно смотря на парня напротив. - Разве ты не опаздываешь? – ухмыльнулся Хек, встав к Донхэ ещё ближе, но потом снова стал серьёзным: - В любом случае давай оставим это к твоему приезду, хорошо? Я всё расскажу, когда ты закончишь своей работой и у нас будет выходной. Донхэ задержал дыхание, когда большая ладонь коснулась его щеки. Лицо Хёкджэ находилось слишком близко, а губы слишком манили, заставляя вспоминать их первый поцелуй. Со дня рождения Хёкджэ прошел месяц, и они с того дня ни разу не целовались. Хёкджэ боялся, что, если будет настойчив, Донхэ начнёт его избегать, поэтому, обходясь намёками, спокойно ждал, когда у самого Хэ проснётся желание. Донхэ подался вперёд, впиваясь губами в мягкие губы Хёкджэ, не в состоянии больше терпеть. Да, это всё ещё грязно, неправильно, Хёкджэ мужчина, но Хэ уже не мог ничего поделать с тем, что ему это стало невыносимо необходимым. Старший, отогнав от себя мысли, что Хэ потом будет стыдно, ответил на поцелуй, покусывая нижнюю губу парня, ведя руками по его бокам, и, прижав к себе, углубил поцелуй. Донхэ зарылся руками в красные волосы юноши и застонал ему в рот. Хёк был прав: он чертовски хорош во всём, что делает. И целовался он так потрясающе, что у Донхэ перехватывало дыхание. - Я думал, от тебя этого уже не дождусь, - улыбаясь, произнёс Хёкджэ, первым разорвав поцелуй. Рука снова коснулась щеки Донхэ, проведя большим пальцем по подбородку. Хэ оставил последний короткий поцелуй, отстранившись, поднял рюкзак с пола и, так ничего не сказав в ответ, вышел из комнаты, тихо закрыв после себя дверь. * - Есть ещё что-то, о чём я должен знать? – Чонун внимательно смотрел на друга, который сегодня был даже слишком молчалив, чем обычно. После его вчерашних откровений, ему должно было стать легче, но, наоборот, Хёк ушёл в себя полностью. - Кажется, я серьёзно влип, - сложив руки в замок, Хёкджэ облокотился на стол. Чонун слабо улыбнулся, вспоминая, что он произнес именно эти слова, когда встретил Рёука и понял, что влюбился в него. Хёк говорил, что за три года проживания в Ульсане он так никого и не нашёл: отношения были непродолжительными, лишь ради постели и без любви. Теперь Чонун мог понять, что происходило с его другом за этот месяц. Влюблённость. - Учитывая, что твоя задница просто обожает приключений… Он твой напарник и традиционной ориентации? – предположил Чонун. Он не стал бы так любопытствовать, поскольку знал, что, пока Хёк сам не начнёт рассказывать, допрашивать его бесполезно, но это был совсем другой случай. Хёкджэ будет отвечать на вопросы, потому что ему самому хочется это обсудить. - Ещё женат, - добавил Хёк, кивая. - Да, ты серьёзно влип, приятель, - подтвердил Чонун сомнения друга и продолжил: – И как у вас?.. Хёк прочистил горло и прислонился к спинке стула, скрещивая руки на груди. Несколько секунд он молча смотрел на друга, не зная даже, что ответить. Скорее всего, Хёкджэ для него, как избавления от скуки и обыденной жизни, с долей симпатии и привязанности и попыткой повторить и испытать по новому те чувства, что ему не удалось в юности… - Я думаю, что он считает это какой-то игрой, - Хёк перевёл взгляд на окно кафе, наблюдая за машинами, проезжающими мимо, и людьми. – Временное развлечение, но… Донхэ не кажется тем, кто, любя одну, будет изменять с другим. Боюсь, к тому времени, когда мне придётся уехать, всё станет куда серьёзнее. - Ну или у вас ничего не получится, - прямо сказал Чонун, хоть и видел, что друг, скорее, надеется на продолжение отношений, чем на разрыв. Хёкджэ всегда мыслил трезво и заранее оценивал свои возможности, и Чонун не понимал, каким образом Хёк сумел вляпаться в историю с женатым мужчиной, с которым у него едва ли есть шансы. – У него есть дети? - Нет, но он хочет их, только жена не торопиться из-за работы, - Хэ как-то рассказывал, что хочет минимум троих, но если Чжина захочет, то они могли бы вырастить пятерых детей или даже больше. Хёкджэ улыбнулся, думая, что из Донхэ, наверное, получился бы отличный папа. - Помнишь, когда мне было восемнадцать лет, я встречался с одним мужчиной, который был со мной только из-за секса, а всё остальное время думал о своей работе? – Чонун тоже прислонился к спинке стула, скрестив руки на груди, и вопросительно поднял брови, смотря на друга. - Если ты намекаешь на то, что из-за карьеристки жены он её бросит, то навряд ли. Донхэ любит её, это заметно. Наверное, просто передо мной невозможно устоять, и он поддался, - произнёс Хёк, самодовольно ухмыляясь, на что Чонун фыркнул. - Ты не в курсе, где моя медаль за выдержку такого нарцисса-друга? – Хёкджэ тихо засмеялся, когда Чонун кинул в него скомканную салфетку, но она пролетела мимо. – Так вы уже с ним?.. – выдержав паузу в несколько секунд тишины, Чонун возобновил разговор. - Нет, - оборвал друга Хёк, сразу понимая, к чему тот клонит, но потом улыбнулся. – Но если что-то будет, стоит ли мне предложить ему уехать со мной, как думаешь? - Ты действительно этого хочешь? Уехать? Хёкджэ некоторое время молчал, думая, правильно ли вообще было рассказывать обо всём этом другу. Чонун будет волноваться, а это Хёк больше всего ненавидел. Ему не нравилось, когда близкие ему люди беспокоились за него, но Чонун имел право знать. - Через несколько месяцев у меня здесь, кроме тебя, никого не останется. С Хичолем контракт давно уже подписан. И я просто не хочу жить в этом городе, в этой стране после всего, что случилось. Чонун в ответ ничего не сказал и лишь понимающе кивнул. За столом снова наступило молчание. Кажется, атмосфера стала ещё более гнетущей, чем прежде.