Тень

Вынырнув, Джон сразу же поднял голову вверх. Солнце слепило глаза, и Джон сильно зажмурился. Ватсон начал осматриваться. Шерлока не было видно. Джон уже собрался крикнуть, как вдруг резко дернулся, ощущая как кто-то коснулся его спины. Позади возник Холмс. — Черт, Шерлок! — Не меня потерял? Холмс улыбнулся и посмотрел наверх. На утесе никого видно не было. — Братец всегда умел быть убедительным, — усмехнулся Шерлок, — особенно с полным оружейным арсеналом в вертолете. Джон посмотрел на Холмса и покачал головой: — Ты неисправим. Что дальше? — Плывем, Джон, и как можно энергичнее! Вода в проливе даже жарким летом не достигала больше двадцати градусов по Цельсию, а уж в сентябре не превышала и пятнадцати. Тела сковал холод, и поэтому им пришлось плыть настолько быстро, насколько хватало сил. Холмс держался ближе к скалам, потому что так их меньше всего могли заметить сверху. Плыть пришлось долго, чередуя кроль и брасс, чтобы отдыхать на спине и двигаться дальше. — Далеко еще, Шерлок? — Смотри вперед, — отозвался Холмс и, будто у него открылось второе дыхание, быстро поплыл к отвесной скале. Обласканная водами пролива и овеянная ветрами, скала была практически гладкой и бликовала на солнце. Вкрапления кварца искрились и поблескивали. Они подплыли к покрытой водорослями и ракушками скале, и Шерлок, отдышавшись, произнес: — Вход в пещеру на глубине полутора метров. Я сейчас ныряю, ты сразу за мной. После того, как мы вплывем внутрь, предстоит преодолеть еще около двадцати метров под водой. Готов? Джон несколько раз глубоко вдохнул и выдохнул, согласно кивнул, и они скрылись под водой. Шерлок плыл впереди, словно огромная бледная рыба-меч, Джон следовал за ним. Холмс скрылся в проеме скалы, Джон не отставал. Они оказались в кромешной темноте, и лишь едва ощутимое движение воды впереди Джона говорило ему, что Холмс рядом. Запас воздуха был на исходе, а кромешная тьма все не заканчивалась. Джон инстинктивно прибавил скорости, легкие начало разрывать от нехватки кислорода, когда внезапно его утянуло наверх крепкой рукой, и он, наконец, вдохнул долгожданную порцию кислорода. — Вода высокая, могли не выплыть, — тяжело дыша, произнес Шерлок. — Значит, всплыли бы когда-нибудь. Оба хохотнули, и Джон огляделся. Пещера была небольшая и заполненная водой. Шерлок внимательно следил за Джоном, ожидая вопроса, который был практически написан на лице Ватсона. — Ну? И где же твоя хваленая лаборатория? — Ты удивлен и заинтригован, но упорно пытаешься демонстрировать полное безразличие. Голос Шерлока раскатисто звучал в сводах пещеры, а сам его обладатель уже подплыл к огромному камню, выглядывающему из воды и примыкающему к стене. Он снова нырнул. Джон даже опешил и быстро кинулся за Холмсом, но в стене вдруг что-то скрипнуло, и прямо над валуном вперед выдвинулась каменная дверь. Холмс, радуясь, словно ребенок, сказал: — Что же ты застыл, как соляной столб? Выбирайся из воды и заходи в мою хваленую лабораторию. И, кстати, ты здесь первый, исключая меня, конечно. Джон с радостью выбрался из холодных вод и усмехнулся: — И как мне отблагодарить тебя за оказанную честь? Шерлок взобрался на камень и встал около Джона. В глазах его плясали дьявольские искорки. — А как бы ТЫ хотел это сделать? Ватсон кинул взгляд на грудь Шерлока, отмечая, что его кожа покрылась крупными мурашками, и капли воды скатываются с волос, резво пробегая по груди и впитываясь в мокрые брюки. — Я бы хотел, чтобы ты снял с себя всю мокрую одежду и… Шерлок вопросительно приподнял бровь и растянул губы в улыбке. — …и переоделся во что-нибудь сухое. Не хватало, чтобы ты свалился с лихорадкой. — Забота о ближнем! О, Джон! Боюсь, с сухой одеждой будут небольшие проблемы, но внутри тепло, так что… Ватсон смотрел прямо в эти светлые смеющиеся глаза и силился слишком явно не сглотнуть скопившуюся во рту слюну. Этот мерзавец провоцировал его и веселился! Шерлок как бы невзначай вжался голой грудью в Джона и быстро ретировался, проскользнув внутрь своей пещеры. Джон громко выдохнул и усмехнулся, направляясь вслед за Холмсом. Внутри было тепло, и Ватсон, наконец, смог немного расслабиться. Тело было охлаждено до предела, и сейчас блаженная нега растекалась по всему организму, доставляя ни с чем не сравнимое удовольствие. Пещера внутри напоминала небольшой грот. Около дальней стены стоял Шерлок и что-то делал. Джон подошёл к нему со спины и заглянул через плечо. Холмс набирал комбинацию на маленьком табло, которое скрывалось в стене. Он на секунду замер, слегка повернув голову, и почти коснулся щеки Джона губами, отчего тот моментально отстранился. Ладонь Холмса, зависшая над кнопками, сильно сжалась в кулак, и он выдохнул: — Тебе так противны мои прикосновения? Джон сделал шаг назад и с огромным трудом подавил в себе желание громко вдохнуть. Хотя всё это и было похоже на игру, но Ватсон понимал, что для них обоих всё давно перестало быть просто привязанностью. — Мы не можем себе этого позволить. Холмс нажал еще пару кнопок, закрыл дверцу, скрывая панель, и повернулся к Джону. — Почему? За его спиной медленно отъезжала в сторону каменная стена грота, открывая взору сердце схрона Холмса. — Потому что тогда мы будем уязвимы. — Точнее, ты! Холмс быстро развернулся и вошел внутрь. Джон двинулся следом. — Ты — не меньше, Шерлок. — Еще раз спрашиваю — тебе так противны мои прикосновения? Они стояли на расстоянии нескольких метров друг от друга, но Джону казалось, что он видит прямо перед собой эти искусанные в задумчивости губы и ощущает огненный жар, исходящий от обнаженного торса Холмса. Шерлок опустил глаза, вздохнул и произнес: — Это мои владения. Тесновато, но мне одному хватало. Располагайся. Джон был рад, что Шерлок решил не продолжать разговор, и осмотрелся. Комната была небольшая. Стены, обшитые неизвестным Джону материалом, были мягкими на ощупь и напоминали плюшевую ткань. Из мебели имелся стол, небольшой диван, пара табуретов да морозильная камера. Холмс практически сразу скрылся за полиэтиленовой шторой, которая разделяла комнату на две зоны. Как бы Джону не хотелось прилечь и закрыть глаза, он заставил себя последовать за Холмсом. Ватсон оказался в самой настоящей мини-лаборатории. Тут все было выложено крупной кафельной плиткой — и пол, и стены. Столешница была прикреплена к стене, и на ней стояли несколько микроскопов, лэптоп, пробирки, реактивы и много всего того, что Джон уже наблюдал в лабораториях Шерлока. Пол был на удивление теплым, и Джон вновь с блаженством пошевелил пальцами, ощущая кожей, как тепло поднимается от ступней вверх. Холмс что-то рассматривал в микроскоп, полностью игнорируя Джона. А тот позволил себе скользнуть взглядом по голой спине своего охраняемого и опустить глаза чуть пониже поясницы — влажные штаны хорошо демонстрировали крепкие ягодицы, и Джон неосознанно застрял взглядом именно на этих затянутых в мокрую ткань окружностях. — Мне подпрыгнуть хочется, Джон! Кажется, что я на раскаленной сковородке сижу. Туалет с душевой кабиной справа, там же найдешь и одежду. Джон все еще стоял и смотрел на Шерлока, когда тот резко повернулся и вперился глазами в Ватсона. Джон встряхнулся и быстро скрылся за дверью туалета. Шерлок смотрел в закрытую дверь, решая для себя поистине трудную задачу — снести эту чертову дверь с петель, а там будь что будет, или глубоко вздохнуть, отметая от себя все мысли, которые лихорадочно бьются в голове, мешая рациональному мышлению. Холмс хотел бы остаться в своей пещере хотя бы на несколько дней, лучше недель, чтобы ежесекундно видеть, слышать и ощущать около себя этого странного, такого не похожего на других человека. К физическому влечению, которое возникло почти сразу после их безумных спаррингов, примешалось нечто новое, совершенно непонятное, чему Шерлок не мог дать логического обоснования и даже, элементарно, назвать это нечто каким-то подходящим словом. Он сделал шаг в сторону двери и замер. Не понимал, не мог прочитать, не представлял себе реакции Джона и от этого бесился и чувствовал, как внутренняя дрожь сотрясает его тело. Шагнул еще. Воздух в груди закончился. Он схватился за горло и с трудом протолкнул новую порцию в легкие. Озноб сотряс тело, и Шерлок с силой вцепился в свои волосы. Рванул, причиняя боль и едва сдерживая стон. Отрезвел и часто моргая, уставился на дверь… Когда Джон вышел из уборной, Шерлок все так же стоял у микроскопа, что-то рассматривая в окуляры. Туалетная комната была оборудована самым необходимым: узкая душевая кабина, унитаз, умывальник и шкаф с одеждой. Джон усмехнулся, когда вспомнил слова Шерлока о том, что с одеждой у них плохо и щеголять придётся в чем мать родила. Это, естественно, была очередная провокационная выходка Холмса. Джон надел черные джинсы, с трудом застегнул их на поясе, и не найдя ни одной футболки, решил обойтись полотенцем на шее. Он взглянул на Холмса, который, казалось, прилип к микроскопу и не собирался обращать внимания на раздражающие факторы. Джон подошел сбоку и облокотился о столешницу. — Что-то нашел? Холмс скосил глаза на Джона и вернулся к своему занятию. — Шерлок. Тот быстро скользнул взглядом по торсу Джона, задержался на шее и посмотрел прямо в серые глаза своего охранника. — Прими душ, Шерлок, и сними с себя эту мокрую одежду, наконец. — Ты не ответил на мой вопрос. Шерлок не отводил взгляда от Джона, следя за малейшими изменениями в его поведении. — Разве? — Повторить вопрос? — Не стоит, с памятью у меня все хорошо. Холмс отметил, что зрачки Джона заметно расширились. Он протянул ладонь и хотел дотронуться до запястья Ватсона, но тот поднял руки в протестующем жесте и сказал: — Нет, Шерлок, не надо… — Не надо что? Джон выпрямился и сделал шаг назад. Холмс не смог скрыть раздражения и стукнул кулаком по столу. — Дотрагиваться до меня. — Что это, черт возьми, за игра, Джон? — Это я играю? — Джон аж побелел от злости и с силой сжал кулаки. — Мы взрослые люди… — На что ты хочешь меня спровоцировать, Шерлок? Тот глубоко вдохнул и только собрался ответить, как Джон произнес: — Ты, черт тебя дери, вертишься передо мной, как похотливая сучка, едва не трахаешь мою спину, когда я тащу тебя через лес, и постоянно, бесконечно… Холмс не дал ему договорить: — Похотливая сучка?! Шерлок резко дернулся в сторону Ватсона и мгновенной подсечкой сбил его с ног. Джон не ожидал подобного резкого нападения и упал навзничь. Холмс одним выверенным движением перевернул его на живот и прижал своим телом к полу. — Ты врешь себе, постоянно врешь себе, но меня тебе не обмануть! Шерлок прижался губами к жилке на шее и сильно втянул кожу, вызвав рваный выдох Джона. С громким влажным звуком оторвался от шеи и прошипел: — Твой пульс зашкаливает, и тебе очень, повторяю, очень сильно хочется, чтобы я до тебя дотрагивался! Джон дернулся, но Шерлок прихватил зубами кожу над ключицей и сильно укусил. Слегка приотпустил захват, готовый к тому, что Джон начнет вырываться. Но тот тяжело дышал, не собираясь оказывать сопротивление. Холмс приподнялся и сел на поясницу Джона. Наклонился и провел языком вдоль позвоночника вверх. На миг прижался к шее губами, скользнул по скуле и замер. Шерлок выдохнул в рот Джона, тот не открывая глаз, провел языком по своим губам. Холмс выпрямился, пытаясь сдержать своё бешено колотящееся сердце, и прошептал: — Что и требовалось доказать! Когда Ватсон перевернулся на спину, то увидел лишь закрывающуюся дверь туалетной комнаты и подумал, что именно сейчас больше всего на свете хотел бы вырвать её с мясом к чертовой матери. Ватсон лежал на полу, восстанавливая дыхание и приходя в себя. Никогда в своей жизни он не испытывал такой похоти, напрочь затмевающей сознание. Впервые за многие годы он испытал острейшее желание, которое сводило на нет всё его самообладание. Здесь и сейчас он хотел обладать Шерлоком, взять его грубо, впечатав в стену, и сильно кончить, прикусив зубами его за шею, как породистого кобеля. Джон быстро вскочил на ноги, скинул джинсы и распахнул дверь уборной. Не давая себе опомниться, он забрался в узкую кабину к Шерлоку и, обхватив его руками со спины, прошипел: — Ты хотел знать, насколько мне противны твои прикосновения? Так слушай… Его ногти впились в бока Холмса, отчего тот выгнулся и прикрыл глаза. — Когда ты прикасаешься ко мне, я хочу грубо тебя выебать и кончить прямо внутрь, а потом сильно прикусить тебя за холку, чтобы ты больше не задавал таких идиотских вопросов. Джон обхватил член Шерлока и начал быстро двигать рукой. — У меня… давно никого не было… — рвано дыша прошептал Холмс. Ватсон пнул дверцу душевой кабинки и сделал шаг назад, увлекая любовника за собой. Второй рукой он проник между ягодиц и с силой надавил на сфинктер. Шерлок напрягся и со всего маху стукнулся лбом о стену кабинки. Ледяная вода стекала с них, но ни один не ощущал этого, потому что тела были слишком разгорячены, а напряжение достигло такого накала, что поднеси зажжённую спичку к этому пылающему источнику, и взрыва было бы не избежать. Джон впечатал Шерлока в кафельную стену уборной. Быстро выдавил на ладонь жидкого мыла и, смазав обе руки, положил одну на член любовника, а вторую — между ягодиц. Сразу два пальца ворвались внутрь, и Холмс вздрогнул от пронзившей его боли. Джон, почувствовав дрожь, быстро прижался губами к основанию шеи и с силой втянул кожу, продолжая двигать другой рукой по члену Шерлока. Холмс лишь сдавленно хрипел, не в силах произнести ни единого слова. Он сразу не понял, что пальцы исчезли, и в него с силой, преодолевая препятствия мышц, вошел член. Джон двигался резко, вколачиваясь с каждым разом все сильнее и уже не в силах остановиться. Боль и наслаждение перемешались в один безумный коктейль, и Холмс кончил, обмякнув и почти мгновенно расслабляясь в безумной послеоргазменной неге. Джон обхватил любовника за бедра и сильно насадил на себя, мощно выплескиваясь внутрь. Зубы сомкнулись у основания шеи и прикусили чувствительную кожу. Оба еще рвано дышали, когда Шерлок хрипло произнес: — Мне нужно в душ… Джон молча вышел из ослабевшего тела и повернулся к раковине. Включил воду и начал мыть руки. Он слышал, как дверь кабины закрылась и полилась вода. Джон пытался унять внутреннюю дрожь и не мог. Он сделал то, на что не имел никакого права — позволил эмоциям вырваться на свободу и завладеть его разумом. Больше не было холодного рассудительного охранника Шэда, остался лишь ошалевший от дикой похоти Джон Ватсон, который только что практически изнасиловал своё гребаное задание и сейчас не мог прийти в себя после оглушительного оргазма. Он грубо ругнулся, схватил полотенце и вышел из ванной.