Мы те, кто мы есть

Гарри искренне надеялся не появляться в поместье Слизерина до лета. Но вот он здесь, в нелепом сюртуке и сдавившем шею галстуке, который не давал свободно дышать. От запаха женских духов кругом шла голова. Он сделал над собой усилие и улыбнулся стоящий рядом девушке, что слегка перестаралась, вылив на себя весь флакон в попытке произвести впечатление.  — Ты вернёшься в школу в следующем году? — спросила она, придвинувшись ближе из-за громкой музыки. — Ещё не думал об этом, — коротко ответил Гарри, оказавшись в облаке сладких цветов. И почему им так нравятся эти приторные ароматы? Мариэтта тоже обожает… Гарри мысленно одёрнул себя. Он не имел права в чём-либо её упрекать. Не после их разрыва, вся вина за который полностью лежала на нём: из-за своей беспечности он согласился на эти отношения, и из-за этой же беспечности сделал Мариэтте больно. Он видел в ней лишь милую девушку, с которой приятно проводить время, для неё же он был кем-то большим – кем-то, кем он становиться не желал. — Я впервые получила приглашение на слизеринский бал, — стоявшая рядом девушка вывела его из размышлений. Она заглянула ему в глаза и неловко улыбнулась, но стоило что-то прочитать на его лице, как девушка слегка отодвинулась от Гарри. — Ты сегодня очень красива, Сьюзен, а твои духи просто сбивают с ног, — мягко улыбнулся Гарри, праздничная атмосфера вытеснила из головы все мысли о Мариэтте. Щеки девушки налились красным, она невольно коснулась голой шеи и, смутившись ещё больше, поспешила достать из перчатки палочку. Тихо произнеся заклинание, Сьюзен начертила в воздухе незамысловатый узор. Гарри почувствовал, как рассеивается цветочное облако, оставив лишь лёгкое напоминание, когда Сьюзен вернула палочку в перчатку и повернулась к нему. — Удобно, — оценил Гарри. Судя по всему, к внутренней части перчатки пришит небольшой карманчик, на который наложены пространственные чары. — Женские хитрости, — улыбнулся она, и на её всё ещё слегка покрасневших щеках появились ямочки. — Спасибо, что сказал. — Пустяки. Лучше расскажи мне, почему бал слизеринский? — Не знаю, его все так называют. Может быть, потому что Лорд Мракс потомок по женской линии Салазара Слизерина? Большинству волшебников это место было известно как поместье Мраксов, и лишь последователи знали об амбициях своего Лорда.  — И что же нам с тобой тогда делать? — слегка шутливо спросил Гарри. — Предлагаю держаться вместе, — со смехом ответила Сьюзен. — Неплохая идея, — поддержал Гарри, прекрасно понимая, что вскоре ему придётся оставить Сьюзен, поэтому лучше бы к этому времени подыскать ей компанию. Это было далеко не простой задачей, особенно с учётом того, что сказал Драко в их последний разговор. Слизеринцы вряд ли захотят стать жертвой его светской учтивости. Хорошо бы найти кого-то нейтрального. Выбрав его в собеседники, Сьюзен руководствовалась похожими мыслями. Она наверняка знала, что он Вэнс, хоть и тактично не поднимала эту тему, а Вэнсы — нейтральная семья. Он как раз хотел предложить Сьюзен пройтись по залу, когда взгляд зацепился за изумрудное платье. — Сьюзен, я вижу Ханну. Пойдём, поздороваемся, — и чуть приподнял локоть. Девушка на секунду замерла, лицо дрогнуло и на нём проступило выражение лёгкого недовольства, но Сьюзен тут же натянула обратно улыбку и взяла его под руку. Гарри даже на мгновение растерялся, приняв её раздражение на свой счёт, но стоило им подойти к Ханне и поздороваться, как по прилипшей к Сьюзен улыбке стало ясно, что дело не в нём. И что могло произойти между ученицами одного факультета? Ему не хватало Драко, который почти всегда был в курсе всех сплетен. — Чудесно выглядишь, — сделала Сьюзен комплимент Ханне, цепким взглядом осматривая её платье и драгоценности, и то, что она увидела, явно подняло ей настроение.  Гарри же наряд Ханны ни о чём не говорил. — Ты тоже, Сьюзен. У тебя всегда был прекрасный вкус, — мило улыбнулась Ханна. — Этот фасон сейчас очень популярен. Я видела, наверное, с десяток девушек в похожих платьях. Улыбка Сьюзен стала ещё ярче.  — Зато ты сегодня поистине в уникальном наряде. У моей тёти было такое же платье во время её дебюта. Она мне до сих пор рассказывает, как сильно у неё болели ноги от танцев. И ей даже пришлось отказать нескольким молодым людям, потому что все танцы были обещаны. Кажется, девушки решили оставить дома дружелюбие и сплочённость, свойственные их факультету, и попрактиковаться в змеином шипении, модном в здешнем обществе. — Как интересно! — хлопнула в ладоши Ханна. — Я слышала от тебя столько замечательных историй о твоей тёте. Мне уже начинает казаться, что я её хорошо знаю. Гарри немного отошёл в сторону, но девушки даже не заметили. — Оказался между двух огней? — спросил знакомый голос. Обернувшись, Гарри увидел Невилла, смотрящего на него со смехом во взгляде.  Его не должно было быть здесь. Лонгботтомы – сторонники профессора Дамблдора, они последние, кого ожидаешь встретить на слизеринском балу. И тем не менее, Гарри не стоило показывать своего удивления. — Какая кошка между ними пробежала? — Один крайне предприимчивый пуффендуец, — улыбнулся Невилл. — Эрни? Оуу… — Гарри бросил взгляд на девушек, но те были слишком увлечены друг другом, чтобы обратить внимание на их разговор. Невилл рассмеялся и покачал головой: — Нет, это не то, о чём ты подумал. Сьюзен и Ханна претендовали на место старосты, но выбрали Ханну. — Разве старост выбирает не декан? Каким образом тут замешан Эрни? — спросил Гарри. — У пуффендуйцев всё немного иначе, чем на наших с тобой факультетах. Там имеет значение мнение других студентов. Профессор Стебль хотела выбрать Сьюзен, но вмешался Эрни и убедил однокурсников выступить на стороне Ханны. Как видишь, это сильно задело Сьюзен. И всё же его первая мысль была верной. Эрни не просто так встал на сторону Ханны. Гарри сомневался, что дело в дружеских или любовных чувствах, скорее тут голый расчёт. Сьюзен и Ханна полукровки, и поэтому на брачном рынке не слишком привлекательны в глазах чистокровных. Тем не менее, у них есть свои достоинства. Боунсы богаты, к тому же тётя Сьюзен занимает высокую должность как Визенгамоте, так и в Министерстве. Ханна не может похвастаться крупным счётом в банке, зато её фамилия когда-то входила в список священных двадцати восьми, а семья имеет титул. Последнее, скорее всего, и стало причиной расположенности Эрни к Ханне. Он богат, ему не нужны деньги, а вот титул всё ещё является заветной мечтой его семьи и самого Эрни. Если им удастся поглотить Абботов, то место в Палате Лордов перейдёт к Макмилланам.  Мимо них прошли двое мужчин, что-то бурно обсуждающих. Гарри краем уха услышал только несколько фраз: — Купил акции «Змеиный клык». Галеон за штуку. — А я вот на «Спорыш» посматриваю. Сейчас только об этой компании и говорят. — Много шума из ничего. Уверен, что кто-то специально пустил слух о её прибыльности. — Думаю, стоит их успокоить, — раздался голос Невилла, а мужчины растворились в толпе. Змеиный клык? Гарри вспомнил бумаги, которые не так давно купил мистер Ренулф. Дедушка покупал три галлеона за штуку. Неужели они так сильно упали в цене? — Гарри? — позвал Невилл, не услышав ответа. — Да-да, прости, задумался. Я опасаюсь за свою жизнь, поэтому могу лишь уповать на твою гриффиндорскую храбрость. Невилл с притворным негодованием посмотрел на него, но не удосужился скрыть весёлой улыбки на губах. Смирившись с судьбой и понимая, что Гарри ему не помощник, он направился к девушкам. — Добрый вечер. Я только пришёл, поэтому очень рад видеть знакомые лица. Как вам бал? — спросил Невилл. Сьюзен вздрогнула и посмотрела на него глазами человека, который только недавно пребывал в исступлении, а сейчас очнулся и осознал, где находится. Её взгляд сместился в сторону, и из-за плеча Невилла она увидела Гарри. На её лице отразилась досада напополам со стыдом. Ханна выглядела не лучше. Девушки притихли и опустили глаза в пол. — Как видишь, здесь достаточно оживлённо, — хмыкнул Гарри, обращаясь к Невиллу, за что получил от него укоризненный взгляд. Девушки пристыженно опустили головы ещё ниже. — Я могу оставить этих прекрасных дам на тебя, Невилл? Мне ещё нужно кое с кем увидеться. — Конечно, — легко согласился Невилл. — У тебя здесь, должно быть, много друзей. Гарри лишь улыбнулся на эту крохотную шпильку в его сторону. Он отошёл не так далеко от Невилла и девушек, когда увидел знакомую компанию молодых людей.  — Я, сколько себя помню, всегда легко находил язык с другими детьми. Мне не составляло труда обзавестись друзьями, — голос Энтони был спокоен, в нём не было хвастовства, он просто констатировал факт. — К сожалению, мои навыки общения оставляет желать лучшего, — с досадой ответил Хиггс. — Дело в практике, — ободряюще сказал Энтони.  Надо же, всегда. Глупо так остро реагировать на брошенную невзначай фразу, но разум уже поддался сомнениям. Кому из нас ты врал, Энтони? Мне или Хиггсу? Он никогда бы не признался, что хранил воспоминания о разговоре, в котором Энтони предложил ему дружбу, как драгоценность. «Плохо представляю, как нужно правильно знакомиться и заводить друзей». Именно эта фраза заставила его тогда почувствовать, что они похожи, что у них общие проблемы, что они могут стать друзьями. Сказал ли Энтони её умышленно, зная, как легко она западёт в сердце одинокого и уязвимого мальчишки? Манипулировал ли он им, что так сильно нуждался в поддержке? Энтони с его умом был способен на это, но, действительно ли он так поступил, Гарри уже никогда не узнает. Он с трудом смог возобладать над эмоциями.  Но даже подавив их, он всё ещё чувствовал, как болезненно сдавливает грудь. Мешанина чувств, наверное, отразилась в глазах, когда его взгляд перехватил Тедеус, стоявший справа от Энтони. — Какая приятная встреча, — произнёс он, привлекая к Гарри всеобщее внимание. Гарри же не смог удержаться от быстро взгляда на Энтони. Тот смотрел на него спокойно с вежливым интересом, но Гарри слишком хорошо знал язык его тела, чтобы в прижатой к животу руке не увидеть явный знак настороженности. — Руквуд, — кивнул Гарри, приветствуя его и свиту. Тедеус задержал взгляд на его перстне с гербом рода Вэнсов: летящий стриж в виде молодого полумесяца, у крыла которого распустился синий цветок льна. Этот цветок говорит о том, что он наследник рода, хотя Гарри просил кольцо простого представителя, без цветка, но бабушка рассудила иначе. На кольце главы рода рядом с другим крылом был зелёный трилистник. Сейчас кольцо было у дедушки, и Гарри хотел, чтобы оно оставалась у него как можно дольше.  — Не желаешь присоединиться к нашей компании? — как бы между прочим предложил Тедеус. Гарри медлил с ответом, и Тедеус увидел в этом возможность. — Уверен, среди моих знакомых найдутся люди со схожими интересами и целями. Взять хотя бы Энтони, вы ведь с ним… — Гарри смерил Тедеуса колючим взглядом. — Когтевранцы. Легко должны найти общий язык. — Спасибо за предложение, — холодно поблагодарил Гарри, — но меня ждёт Драко.  — Что ж, он сейчас в довольно затруднительном положении. Не уверен, что найду время поговорить с ним, передавай, что желаю ему как можно быстрее поправить дела. Сузившиеся от гнева глаза едва не блеснули ядовитым цветом. А не слишком ли он возгордился, перестав считать его и Драко равными себе? — Свои господские замашки оставь для домашних эльфов, — процедил Гарри. — На твоём месте я бы не был так высокомерен с людьми, которые могут вернуть себе завтра утраченное сегодня положение. — Ты не на моём месте, Гарри, — сказал Тадеус. — Но я приму твой совет к сведению за ответную любезность. Тедеус шагнул вперёд, теперь их разделяла разве что пара шагов. Гарри чуть приподнял голову, чтобы посмотреть собеседнику в глаза. Тедеус был выше него на целую голову. Он не мог выбрать лучшего способа взбесить Гарри, чем вторгнуться в его личное пространство и использовать их разницу в росте.  — Твоя лояльность Малфоям не принесёт тебе ничего, кроме проблем.  Сколько ты дружишь с Драко? Неполных пять лет? Крэбб и Гойл, — Тедеус махнул рукой в их сторону, выступающих то ли в роли слушателей, то ли в роли фона, — были вассалами Малфоев десятилетиями! Как думаешь, много ли они получили за свою верность? Уже одно то, что с такими умственными способностями и отношением к труду они не бедствовали, говорит о заботе со стороны семьи Малфоев. — Ничего, — а вот Тедеус имел другое мнение. — Лорд Малфой даже не принял во внимание их интересы, когда выбирал место под новую магическую деревню. Вот оно что, а Гарри всё гадал, почему они переметнулись. Он слышал, что у Крэббов и Гойлов есть земля, которую они всё никак не могут продать. Если с подачи мистера Руквуда новая магическая деревня будет строиться вблизи этих ранее никому не нужных земель, то Крэббы и Гойлы получат очень много денег как с её продажи, так и с аренды. Только вот сменили фракцию они значительно раньше, чем поднялся вопрос о пересмотре места постройки. В тот момент казалось, что они поменяли сторону из-за проигрыша Лорда Малфоя на выборах в Совет Безопасности. Гарри сомневался, что мистер Руквуд мог предвидеть ситуацию с профессором Снейпом и бардаком на новогоднем приёме, а именно это причина того, что Лорд Малфой впал в немилость. Что же планировал мистер Руквуд, чтобы забрать этот лакомый кусочек из рук Лорда Малфоя? — Я не давал вассальной клятвы и не знаю, во сколько нынче оценивается честь, — не желая отступать Гарри остался стоять на месте, вперив холодный взгляд в Тедеуса, и добавил, перекатывая слова на языке, — если ты взял в свою свиту клятвопреступников, то, может, и предателям крови место найдётся. И только тогда позволил себе шаг назад, когда грудь Тедеуса раздулась от возмущения, и он собирался выплеснуть гнев на Гарри, но тот развернулся и ушёл – не прощаясь. Кто-то окликнул его из свиты Тедеуса, а кто-то зашипел ругательства ему в спину. Гарри не было до этого дела. Он просто не мог больше выносить самодовольство этого надутого павлина. Не то чтобы он не понимал Крэббов и Гойлов. На их месте он бы тоже попытался избавиться от вассальных обязанностей, которые были не чем иным, как пережитком дремучего прошлого, но не таким же способом! Наплевав на всё и просто встав на сторону политического оппонента сюзерена. Гадюшник, что зовётся высшим светом, так просто это не оставит. Крэбб с Гойлом ещё долго будут отмывать запятнанную репутацию. В Британии вроде бы шесть семей состоят в вассальных отношениях. Другие давно избавились от ненужных обязательств, но такие, как Крэбб и Гойл, привыкшие плыть по течению, этим не озаботились. Им было выгодно находиться под опекой Малфоев, а для последних это был вопрос статуса, нежели пользы. Ведь вассальный род нужно оберегать. И это, скорее всего, послужило причиной, почему Лорд Мракс не заключал ни с кем вассальных отношений, ему нужны не вассалы, а слуги, чьим благополучием можно пожертвовать в любой момент. Минуя компанию за компанией, Гарри высматривал в толпе Драко. Удача улыбнулась ему далеко не сразу, лишь когда он почти пошёл на второй круг. Людей было так много, что приходилось протискиваться, но что ещё хуже – здороваться и принимать участие в коротких беседах. Хорошо, что таких остановок было немного. Гарри даже испытал толику благодарности к своему статусу неприкасаемого. Но на балу присутствовали не только тёмные, но и нейтральные волшебники, для которых Лорд Мракс не был ориентиром, а значит, и не было причин игнорировать Гарри. Наоборот, стоило чужим взглядам остановиться на кольце наследника, как в них просыпался недюжинный энтузиазм. Наконец, его поиски увенчались успехом, когда он увидел не так далеко от себя Драко в окружении Нотта, Роули, – кажется его звали Тормод, он был на три года старше и уже выпустился, – а также Паркинсон. — Добрый вечер, — поздоровался он со всеми, когда подошёл к Драко. Панси не удержалась от брошенного в сторону Драко встревоженного взгляда. Не застань он их врасплох, ей бы удалось удержать маску невозмутимости на лице. — Я помогаю Гарри освоиться в нашем кругу, — сказал Драко с ленивой улыбкой. — Я не думаю, что… — Панси бросила короткий взгляд в сторону Гарри, как бы досадуя, что он будет присутствовать при следующих её словах, но Драко не дал ей договорить: — Это приказ милорда. И Панси закрыла рот. — Имел сомнительное удовольствие пообщаться с Тедеусом Руквудом, — разбил Гарри повисшее после слов Драко молчание. Драко напрягся, будто ощетинился, но тон остался таким же ленивым: — А мне вот не представилось возможности. — Он просил, точнее сказать, приказал передать, что желает тебе как можно быстрее поправить дела, но лично повидаться не сможет из-за занятости, — что звучало поистине смешно, ведь они находились в одном помещении. После его слов напряжение чувствовалось уже ото всех, кто окружал Драко. Они определённо считали посыл: Тедеус больше не считает их равными себе. — Надеюсь, ты заставил его пожалеть об этом? — с несоответствующей его настроению лёгкостью спросил Драко. — Разумеется, — и почувствовал исходящее от слизеринцев одобрение. Ничто так не сближает, как общий враг. Гарри задумался: стоит ли рассказывать Драко о своих подозрениях насчёт мистера Руквуда? О каких-то туманных планах, в существовании которых он даже не был уверен? Пожалуй, нет, а вот про Крэбба и Гойла стоит упомянуть. — Крэбб с Гойлом весь наш разговор простояли столбами, будто на балу их единственная цель – подпирать потолок. — Это всё, на что они способны, — коротко сказал Тормод, и другие согласно покивали. — Ничтожества, — Панси скривила нос, всем своим видом выражая презрение. — Тогда кто-нибудь в курсе, что послужило причиной их предательства? — спросил Гарри, адресуя вопрос в первую очередь Драко, но вмешалась Панси: — Это же очевидно, — теперь её презрительный взгляд обратился к Гарри. — Руквуд пообещал им всевозможные блага, которые они хорошо если когда-нибудь увидят. Гарри сдержал раздражение и спросил: — И что же это? Панси на мгновение растерялась от прямого вопроса, но тут же взяла себя в руки и начала бросать в него слова: — Деньги, власть, титул. — Земля, — добавил Гарри. Драко нахмурился, а Панси хмыкнула. — У них есть земля, — с превосходством в голосе сказала девушка. — Долгое время, будучи вторым сыном, ты мог не вникать в дела семьи, но сейчас, — она бросила мимолётный взгляд на кольцо Гарри, — тебе стоит начать задумываться о том, что может принести пользу семье, а что нет. И земля далеко не самый ценный ресурс, хотя такие остолопы, как Крэбб и Гойл, могут позариться и на неё. Гарри растянул губы в своей самой елейной улыбке и предложил: — Может, поспорим на ценность земли в руках у Крэббов и Гойлов? И тут, как порядочная змея, Панси, наконец, насторожилась. — Как я уже сказала, эти идиоты вполне могли согласиться на землю, поэтому допускаю, что Руквуд дал им не самые плохие участки. — Я предлагаю спорить на ту землю, которой семьи Крэбба и Гойла владеют десятилетиями, — сказал Гарри. Панси бросила взгляд на Драко, но тот лишь молча смотрел в ответ, ожидая, когда она что-либо скажет или сделает. В конце концов, Панси по неосторожности сама загнала себя в ловушку. — Что случилось? — холодно спросил Гарри. — Где твоя уверенность, с которой ты читала мне лекции о том, что должен знать наследник рода Вэнсов? Не найдя у окружения поддержки, её рассеянный взгляд мгновенно изменился на враждебный, она приготовилась нападать, но ей не дал сказать и слова подошедший Барти Крауч-младший. — Добрый вечер. Приятно видеть вас вместе, — произнёс он с лёгкой улыбкой, будто не чувствуя повисшее между Панси и Гарри напряжение. — Не стоит другим позволять даже думать о разладе внутри нашей фракции. Гарри бросил на Панси острый взгляд и повернулся к Краучу-младшему: — Добрый вечер. Гарри Вэнс. — Барти Крауч-младший. Помню нашу первую встречу, вам тогда было, кажется, одиннадцать. За это время вы сменили фамилию, но не предпочтения в аксессуарах, — Крауч-младший задержал взгляд на васильке, вставленном в петлицу. — Сомневаюсь, что вы в поисках любви. Гарри усмехнулся. Василёк было принято носить неженатым мужчинам, которые решили намекнуть обществу, что они в поиске. Особенный прилив симпатии к таким мужчинам случался у матерей незамужних девушек, которые начинали ходить вокруг потенциального жениха на цыпочках, боясь неосторожным словом или действием спугнуть его. Но, разумеется, Гарри выбрал этот цветок по другой причине. — Дело в древнегреческом мифе? — спросил Крауч-младший, которому, впрочем, не требовалось ответа. — Кентавр исцелился с помощью василька от яда гидры. Наше милое общество представляется вам многоголовым змееподобным чудовищем? Не отвечайте, я последний человек, который может вас критиковать. Наоборот, должен хвалить за столь изящную дерзость. — Благодарю, но я всего лишь хотел подобрать тематически подходящий аксессуар для этого вечера, — из всех лживых светских масок невинность у Гарри получалась хуже всего. Осуждающий взгляд Драко был тому подтверждением, как и последовавший за ним смиренный вздох. — Панси, дорогая, — обратился Крауч-младший к девушке, — позволь дать небольшой совет от человека, утомлённого бесконечной светской полемикой: змеи могут гордиться своими ядовитыми клыками, но не стоит забывать, что у орлов острые когти. Панси судорожно кивнула. — Я буду осторожней, — но взгляд у неё был уязвлённый, будто бы замечание от Барти Крауча-младшего ударило по ней сильнее, чем будь оно от кого-либо другого. — Что же касается земли Крэббов и Гойлов, то если утвердят новое место под постройку, которое любезно предложил нам Августус, то они озолотятся, ведь их земля как раз рядом. — Разве уже решено, что место перенесут? — Драко не смог сдержать волнение в голосе. Крауч-младший взглянул на Драко сложным взглядом, но через секунду уже успокаивающе улыбался: — Нет, пока ещё ничего не решено. Этот вопрос вынесут на голосование в Палату Лордов, там всё и решится. Драко переглянулся с другими слизеринцами. Им нужно сплотиться и перетянуть на свою сторону других Лордов. Проблема в том, что Руквуд будет действовать так же. Сейчас у Малфоев четыре голоса, у Руквудов три. Борьба будет идти за голоса Лордов центральной фракции и нейтральных. И тут Гарри сложно сказать, кто победит, остаётся уповать на умение Лорда Малфоя договариваться. — Кстати, Гарри, милорд хочет тебя видеть, — прервал его размышления Крауч-младший. Гарри еле успел прикусить язык, чтобы не задать какой-нибудь глупый вопрос, наподобие «Меня?», и попытался сделать вид, что слова Крауча-младшего нисколько его не взволновали. Сердце же остановилось на мгновение, чтобы потом начать бешено колотиться в груди. С их разговора прошло несколько месяцев, и ни разу Лорд Мракс не пожелал его видеть. Что же изменилось сейчас? Он попытался вспомнить всё, что делал за это время, и не нашёл ничего предосудительного. У него не было ни единой мысли, какой из его поступков мог вызвать недовольство Лорда Мракса. — Поднимись по центральной лестнице, пройди холл, никуда не сворачивай, в конце упрёшься в дверь – это кабинет Лорда Мракса, — подробно объяснил дорогу Крауч-младший и добавил под конец. — И когда я говорю «никуда не сворачивай», то вовсе не из-за беспокойства, что ты заблудишься. Гарри сглотнул ком в горле и сухо кивнул. Прекрасно поняв намёк, что излишнее любопытство гарантирует ему пытки или смерть. Поймав взволнованный взгляд Драко, Гарри смог лишь ободряюще ему улыбнуться. — Я должен вас оставить, — пробормотал он, после чего направился к центральной лестнице. По дороге с ним, кажется, хотел кто-то заговорить, но он не обратил на него никакого внимания. На протяжении пути всё, о чём он мог думать – это высокие потолки. В каждой комнате можно встретить толпы людей, конечно, их не так много, как было в новогоднюю ночь, но достаточно, чтобы не быть одному в огромном пустом помещении. Но даже сейчас, казалось, что люди не заполняли собой комнаты, а копошились где-то внизу. Не было ощущения простора, потолки будто давили на человека, стоило ему задрать голову и понять, насколько он крошечный в сравнении с помещением. От утончённого декора становилось не по себе, всё было слишком идеально. Гарри не понимал, как можно было называть это поместье домом, ведь в нём не было ни капли уюта, за всем этим масштабом чувствовалась пустота. Поднявшись по лестнице, Гарри пересёк границу, где больше не было слышно гула первого этажа, зато он чётко и ясно услышал два спорящих голоса. В холле друг напротив друга стояли Регулус Блэк и Беллатриса Лестрейндж. От вида последней у Гарри запульсировала венка на виске. Они тоже заметили его и тут же прервали свой спор. — Второй этаж запрещён к посещению, — сказал Блэк строгим тоном и вышел вперёд. — Думаю, на тех, кого вызвал Лорд Мракс, это правило не распространяется. За спиной Блэка Лестрейндж показательно преградила ему дорогу до кабинета Лорда Мракса. Взгляд Блэка прошёлся по нему снизу-вверх и задержался на петлице с васильком: — Я был ненамного старше тебя, когда влюбился в милорда. И также, как и ты, хотел быть ближе, шёл на безумные поступки, лишь бы он посмотрел на меня, — не отрывая взгляда от Гарри, Блэк снисходительно добавил, — и я был таким не один. Многие желали его расположения и многие потерпели неудачу. Большинство даже не смогло удержать его внимание больше пары секунд. Могу похвалить тебя за то, что ты превзошёл большинство. Что?! — Хоть ты и смог заинтересовать его на несколько дней, но это твой предел. Я это говорю тебе, как человек, который удерживает его внимание годами. Гарри растерянно слушал речь Блэка, в его голове всё никак не укладывалась мысль, что его действия можно трактовать подобным образом. — Я… — предпринял Гарри попытку объясниться, но был тут же прерван Блэком: — Не оправдывайся, я вижу тебя насквозь. Ты пришёл, чтобы напомнить о себе, потому что уже около двух месяцев милорд не вспоминал о тебе. Но ты добьёшься только раздражения. Впрочем, судя по твоей настойчивости, ты готов на всё даже ради этих крошек внимания, — теперь в голосе Блэка читалось неподдельное презрение. — Мистер Блэк, ваша мнительность кормит ваши страхи, — это всё, что мог позволить себе Гарри. В конце концов, он-таки вынес из этой возмутительной и пламенной речи крупицы информации о связывающих Регулуса Блэка и Лорда Мракса отношениях. И не был дураком, чтобы ссориться с любовником столь опасного человека, но и спустить с рук оскорбление не мог, поэтому пришлось довольствоваться светскими ухищрениями. Лицо Блэка потемнело, он скривил губы, но потом опомнился и лишь презрительно хмыкнул: — Это не мнительность, а умение не попадаться на чужие трюки. Ты ещё слишком молод, чтобы понять: самое сложное — не получить желаемое, а сохранить. — Мой кузен дал тебе неплохой совет, что должен сказать хороший мальчик? — всё это время молчавшая Лестрейндж, наконец, решила вмешаться. «Чтоб ты сдохла, сука!» — мысленно пожелал ей Гарри. — Леди Лестрейндж тоже желает дать мне совет? — задавать вопрос на вопрос невежливо, но он и так проявлял чудеса выдержки, не кидаясь вслух оскорблениями и не хватаясь за палочку. — Это не по мне. Советы – пустой звук, безделушки с сомнительной ценностью, которые люди раздают направо и налево. Я больше люблю действия. И я уверена, Гарри, что ты тоже, — её накрашенные алой помадой губы растянулись в широкой улыбке. Так же она улыбалась под Круциатусом. — И раз уж мы так похожи, я подумала, что ты мог бы составить мне компанию для одного дела, — она подошла ближе и взяла его под руку. Острые ногти впились в ткань его сюртука и наверняка оставили следы на коже. — Мне нужно навестить одного старого знакомого, преподать ему урок, — и засмеялась, будто посчитала свои слова забавными, а потом, доверительно наклонившись к Гарри, промурлыкала, — нашими методами. Она намекала на пытки. Гарри передёрнуло от отвращения, из-за чего её оскал стал только шире. — Оу, кажется, ты не в восторге от моего приглашения. Как жаль, я подумала, он будет рад тебя видеть, вы ведь так близки, — пальцы скользнули к его галстуку и потянули за конец, затягивая на шее. У Гарри замелькали искры перед глазами, он понял, о ком она говорит. Судорожных вдох. Воздух еле попадал в лёгкие из-за удавки на шее. Он потянулся за палочкой, но торжество, блеснувшее в её глазах, остановило его. Гарри совсем забыл, где находится. Если устроит дуэль у кабинета Лорда Мракса, ничем хорошим для него это не закончится, и она это знает, поэтому и провоцирует. Напряжённые пальцы почти касались палочки. Даже зная, чего она добивается, всё равно соблазн проклясть её был слишком велик. Чёрные глаза безмолвно требовали дать себе волю, позволить действовать не оглядываясь на последствия, но от него слишком многое зависело, чтобы быть небрежным. Она прочитала это по его глазам и отстранилась. От её фигуры почти физически ощущалось разочарование. — Регулус прав, ты ещё незрел и слишком пуглив, но это только пока, — последняя фразы явно была адресована не Гарри, но Блэк лишь отмахнулся от неё. Повернувшись к ним спиной, он направился прочь. — Мой дорогой принц где-то потерял остатки манер, — глумливо бросила она в спину Блэка. — Хорошего вечера, Гарри. И последовала за кузеном, выпустив его из своих цепких когтей. Разговор с Лордом Мраксом ещё не состоялся, а он уже чувствовал эмоциональное истощение. Дверь кабинета молча напоминала ему о конечной цели. Тяжело вздохнув, Гарри сделал ещё пару шагов, остановился около неё, дав себе секунду перевести дыхание, и постучал.