Лекарство от меланхолии

      Шепард чувствовала себя опустошённой. Вялость и апатия вытекала откуда-то из груди и медленно разливалась по нервам в голову, сворачиваясь там комком тупой, ноющей боли. Меланхолия выпила силу из мышц, яркую решительность – из взгляда. Не так-то просто после смерти начать жить. Пробуждение на неизвестной станции, полной враждебно настроенных роботов, известие о том, что тело, в котором ты живёшь, было собрано по кусочкам, что два года были просто вырваны из твоей судьбы – всё это не проходит для психики даром, даже если ты - кадровый военный. В Альянсе это назвали бы посттравматическим стрессом, но в «Цербере» это – потеря эффективности. Поэтому Ханна не хотела никому говорить о затянувшемся восстановлении своей личности – слишком многое стоит на кону. А может быть, ей было плевать на судьбу человечества. Может быть, она просто боялась остаться одна, рассыпаться прахом без «Нормандии», спрятавшись в своей норке от всего мира. Если за Шепард закроются двери её тесной квартирки на Земле, то она больше никогда не выйдет наружу.       В любом случае, если капитан надеялась, что её депрессия пройдёт незаметно для экипажа, то она сильно ошибалась. Стоило одному кому-то шепнуть, что Ханна Шепард выглядит подавленно и мрачно, как шепотки зашелестели в каждом уголке пространства, отведённого рядовым служащим, разрослись раковой опухолью, и? пока метастазы её не дошли до Миранды Лоусон, кое-кто крайне внимательный решил взять инициативу в свои руки. Ему уже доводилось проходить перерождение, так что он не сомневался, что сможет помочь Шепард – но только если та позволит это.       Мордин Солус любил действовать основательно, поэтому он решил подготовиться прежде, чем что-то предпринять. Медик предпочёл не лезть в засекреченные файлы – в конце концов не было там ничего такого жизненно важного, и недостающие кусочки пазла – как подробности о семье, например, - куда интереснее было бы выудить из самой подопытной. Что мы имеем? Ханна Мария Шепард. Родилась одиннадцатого апреля две тысячи сто пятьдесят четвёртого года на Земле, где и жила до восемнадцати лет – до поступления на службу в Альянс Систем. В графе «семья» - прочерк. Больше ничего. Прошла программу подготовки N7 – для Мордина это значило немного, но, говорят, это что-то сродни ГОР. Значит, выдержка у неё потрясающая. Биотикой не владеет, зато технические навыки на высоте – в этом профессор и сам успел убедиться. Рискуя собственной жизнью, героически защитила свой отряд, спася немало жизней, во время одной из военных операций Альянса. Первый СПЕКТР-человек. Сумела остановить мятежного СПЕКТРа Сарена Артериуса. Умерла в две тысячи сто восемьдесят третьем году на орбите планеты Алкера. Психологический профиль демонстрирует обилие моральных травм, однако нарушений психической стабильности выявлено не было. Последние незасекреченные запросы в экстранете говорят об интересе к культуре двадцать первого века и этносу населения южного полушария Земли, патологической любви к варренам и крайней неприязни к Бласто.       Доктор Солус пригласил Шепард к себе в лабораторию, надеясь, что та не откажется от его предложения. В конце концов, это был не только акт благотворительности в пользу эмоционального состояния капитана – это был крайне интересный эксперимент, который саларианцу вряд ли удастся поставить на ком-либо позже.       - Вы хотели поговорить со мной, профессор? – Как всегда, Ханна подобралась почти бесшумно, однако ей не удалось застать Мордина врасплох. Саларианец быстро сохранил файл с прогрессом обработки данных его текущего исследования и повернулся лицом к вошедшей. Шапка крайне пышных курчавых волос необычного для смуглых людей золотистого цвета находилась в полнейшем беспорядке сегодня. Профессора всегда удивляло – и как только весь этот волосяной покров помещается под стандартный шлем?       - Да, Шепард, - кивнул мужчина, и на его вытянутом лице не было ни капли несерьёзности. Это несколько напугало его гостью, однако капитан была не из тех людей, которые легко теряют самообладание. - Мне кажется, это очень важно. Для вас.       - Для меня? – Толстые губы украсила улыбка, однако она была неровной – один уголок рта был немного выше другого. Глаза Ханны не повторили эту улыбку – под светом мощной лампы Мордин наконец разглядел, что они были не чёрными, а тёмно-зелёными, и их лёгкий прищур отдавал холодным болотом. Доктор смотрел на Шепард сверху вниз, но казалось, что дела обстоят наоборот. Саларианец вздохнул, прикрывая глаза нижним веком, а затем заговорил в знакомой торопливой манере:       - До меня дошли тревожные слухи. Ваше эмоциональное состояние значительно ухудшилось. Это сказывается на ваших качествах как лидера и бойца. И, конечно, может сказаться на нашей миссии, - учёный коснулся рукой немного морщинистого белого подбородка, задумчиво провёл отставленным большим пальцем по ниточке плотно сомкнутых губ. Взгляд Мордина сосредоточился на капитане, и он, словно опомнившись, отнял ладонь ото рта. - Я изучил кое-какую открытую информацию и пришёл к выводу, что проявление социальных и эмоциональных расстройств было неизбежно, - профессор Солус, как всегда, подкрепил быструю уверенную речь коротким кивком.       - Все могут немного устать, Мордин, - шумно выдохнула Ханна, потирая переносицу. - Насколько я знаю, это не преступление, - она скрестила руки на груди. Лицо Шепард выражало недовольство, но саларианец знал, что та лишь пытается защититься перед ним.       - Теперь я вижу, что слухи не так уж и далеки от истины, - проницательно заметил саларианец. Ханне казалось, что его большие внимательные глаза буквально ощупывают её, и капитану это было не по душе. Кто-то пытался пробиться в её тесный кокон, и ей казалось, что её вновь выволакивают голой на центральную площадь города. Как тогда, лет пятнадцать назад.       - Может и так. Вам-то что? – Она сморщила носик, который пересекала орда чуть более тёмных, чем кожа, веснушек, и ноздри Шепард свирепо раздулись, когда капитан вызывающе вскинула островатый подбородок. Кудри пружинисто качнулись вслед движению головы.       - Думаю, я могу помочь вам, - его скорбное лицо заставляло невольно сомневаться в способности доктора исправить ту невыносимую тоску, что стала следовать за Ханной по пятам. Однако было что-то… приподнятые уголки рта, может, какой-то особый блеск глаз – Шепард не могла сказать точно, но её не отпускало ощущение того, что саларианец в каком-то плане экспериментирует над ней.       - Что бы там ни было, спасибо за заботу, но я не собираюсь быть вашей подопытной крысой, - она помахала выставленными вперёд руками и, фыркнув едва слышно, и собралась как можно быстрее убраться куда подальше, уверенно направившись к выходу.       - Как знаете, - подозрительно легко согласился Мордин. Он резко развернулся, почувствовав, как мазнули по бедру полы удлинённого плаща. Сцепив за спиной руки, доктор Солус всмотрелся в проносящийся за окном пейзаж бескрайнего космоса, изредка нарушавшийся, словно отражение из-за ряби на воде, следами нестабильного поля эффекта массы, несущего «Нормандию» сквозь пространство. - Думаю, мне нужно известить о происходящем мисс Лоусон? – Будто невзначай спросил он.       - А вы твёрдо решили это сделать, не так ли? – Усмехнулась Ханна, понимая, что загнана в угол. Они обернулись – одновременно, словно по команде. Шепард подошла к столу, и, лишь звонко хлопнув ладонями по поверхности, в которой нашла опору, сказала единственное слово: - Выкладывайте.       - Существует множество способов поправить эмоциональное здоровье разумного существа, - Мордин с готовностью вернулся к рабочей панели, суетливыми движениями раскрывая голограммы данных. По большей части это были какие-то таблицы и графики, которые не привносили никакой ясности. Похоже, саларианцу нравился тон лектора:- Вы, люди, особенно зависимы от социальной стороны жизни. И от новых впечатлений.       - Похоже, мне удастся избежать трубок в заднице, - иронично отметила капитан желчным тоном, разрядив, тем не менее, ставшую чересчур официальной обстановку.       - Не могу обещать, - подумать только, какая добрая улыбка у того, кто может, не дрогнув, лишить другого жизни. Такой холодный ум – и сердце, которому хочется верить. - Но в мои планы столь экзотичные мероприятия не входят, - заверил он Ханну, поджав губы – и всё же смешливые искорки ещё плясали в оранжевой радужке.       - А какие входят? – Шепард наблюдала за тем, как собеседник «отзеркаливает» её позу, даже не замечая, что машинально покусывает внутреннюю сторону щеки. Полимерные накладки на длинные пальцы цокнули кончиками по столу. - Что требуется во всём этом от меня?       - Думаю, мы сможем вернуть вам волю к жизни, если вы снова почувствуете вкус к ней, - расплывчато ответил профессор Солус. Он обошёл рабочий стол, разделявший их, и встал практически вплотную к пациентке. Взгляд у него, однако, был пронзительный. - Мне нужно лишь ваше свободное время. Доверие. Думаю, вам понравится, - к удивлению Шепард, саларианец ободряюще подмигнул ей.       - Не уверена, что меня спасут гулянки. Даже с таким харизматичным саларианцем, как вы, - Ханна сделала шаг назад, ей было неуютно от вторжения в её личное пространство. Она провела рукой по округлому лбу и оправила волосы. - Но, что ж… хуже от этого не будет, в конце концов. Попробовать можно, - вздохнула инженер, доверяясь течению.       - Рад, что вы согласились, Шепард. По правде говоря, я на это рассчитывал, - да, капитан сама должна захотеть поправиться. Но никто не говорил, что её нельзя к этому настойчиво подтолкнуть. - Мы направляемся на Цитадель, не так ли?       - Да, - одной рукой Ханна собрала упругие жёсткие волосы в импровизированный хвост. - А что? – Недоверчивость в её лице сильно омолаживала капитана. В сущности, для Мордина она была совсем девчонкой – его собственная жизнь уже клонилась к закату, а Шепард не подошла даже к середине своего жизненного цикла. Он никогда бы не признался в этом, но продолжительность жизни его расы болезненно коротка по сравнению с таковой у остальных жителей пространства Цитадели.       Профессор залез в один из небольших ящиков, где и нашёл с облегчением средних размеров коробку.       - Это вам, - покрутив вещицу в руках, доктор Солус протянул её Шепард. Капитан осторожно приняла предмет, взяла его медленным движением – казалось, она в любой момент может одёрнуть руку, - и тут же принялась разглядывать его со всех сторон, как любопытная обезьянка. Мордин почесал целый черепной рог. - Ничего особенного, маленький подарок. Не открывайте до прибытия.       - Вы даже замок сюда поставили, - издала смешок Ханна. Она подарила саларианцу красноречивый взгляд исподлобья: - Вы же в курсе, профессор, что мне ничего не стоит справиться с электроникой?       - Знаю, - это было действительно так. Но коробочка должна была вызвать интерес капитана, и прекрасно справилась со своей задачей. Ханна наверняка будет целый вечер крутить её в руках, ломая голову, что же внутри, и почему её нельзя открывать раньше срока. Мордин очень надеялся, что не ошибся с темпераментом Шепард, и это поможет немного встряхнуть её. - Но я надеюсь на вашу добропорядочность, - трёхпалые руки сложились вместе. Саларианец был похож на исполинского богомола цвета ржавчины – как трубы в родном квартале капитана. Профессор цокнул кончиками указательных пальцев и расслабился.- У меня всё. Если у вас нет ко мне вопросов, то, полагаю, вы можете возвращаться к делам.       - Это моя фраза, доктор, - фальшиво пожурила капитан собеседника. Ханна прикусила нижнюю губу, затем, оставив её в покое, издала ртом глубокомысленный чпокающий звук. Помявшись в непонятном замешательстве, она безразлично бросила: - До свидания. Странный вы всё-таки.       - Шепард! – Окликнул капитана доктор Солус у порога. Она замерла, одарила профессора раздражённым взглядом через плечо. Ей не терпелось остаться наедине с собой в каюте, пока на голову не свалились новые дела. Вечно всем от неё что-то нужно. - Ещё кое-что. Надеюсь, вы не избавились от подарка Касуми Гото?