Хеталийский треугольник

Америка уже почти целый час пребывал в состоянии глубочайшего шока. Он даже перестал реагировать на многочисленные прикосновения Англии, что совсем уже странно. Германии стало не по себе. Уж не перестарался ли он часом? Ну, мало ли. Джонс вообще очень странный малый. Тем временем Венециано не терял времени даром. Он умудрился каким-то мистическим образом завязать разговор с Китаем. Сам Людвиг в этом разговоре никак не участвовал, но активно подслушивал. - Я ничего не произвожу, ненавижу работать, - поделился Ли. – А ещё ненавижу что-то продавать. Ещё Россию ненавижу, он кучу моих земель отхапал. - Правда? – удивился Италия. Он всё так же держал на руках красного рака. Это членистоногое нервировало Германию одним своим существованием. Причём с каждым часом всё сильнее и сильнее. - Да, - терпеливо кивнул китаец. – А ещё я ненавижу, когда у кого-нибудь из этих, - он указал взглядом на Англию и Америку, - есть что-то моё. Просто убить готов. - Но почему? - А нефиг! Моё – это моё. Людвиг сделал глубокий вздох. Время шло, их Россия с Америкой всё ещё не вернулись, как и невесть куда исчезнувший Япония. Тутошний Америка был где-то очень глубоко внутри себя родимого, Англия делал маникюр с такой мечтательной физиономией, что становилось страшно. Китай, судя по всему, давно горел желанием кому-нибудь рассказать о том, что он ненавидит и что его бесит, а Италия словно только и мечтал послушать чьё-то откровение на данную тему. Проще говоря, эти двое нашли себя. Германия одиноко сидел в конце большого стола и размышлял о смыслах бытия. Нет, он не подался резко в философы. Проблема была значительно иной, куда более приземлённой, нежели сия наука, в которой люди Германии значительно преуспели. Время-то шло, а позывы организма никто пока не отменял. Бедному Людвигу давно уже хотелось в туалет. Терпеть было всё сложнее и сложнее, а поинтересоваться, где тут можно отлить, он стеснялся. Это и наталкивало немца на всякие глупые размышления. - Дойцу, представляешь! - А? Людвиг невольно вздрогнул. Очевидно, он что-то упустил, пока думал о своих земных проблемах. - Их Италия однажды оккупировал Россию, - сказал переполошившийся Венециано. Немец глупо заморгал. Похоже, разговор давно уже перешел в совершенно иное русло. - В смысле? – уточнил он. Англия тут же заулыбался ему. - Это они про Вторую мировую войну. Италия напал на Россию в те годы вместе с Японией. Германия тоже участвовал, но он был скорее обузой для остальных. Оливер захихикал, как и пришедший в себя Стив. - Он постоянно под ногами болтался и мешал вместо того, чтобы реально помогать, - вставил американец. – Та ещё заноза в заднице, этот придурок Германия. Страны дружно засмеялись, заставив Мюллера покраснеть до кончиков волос. Ему казалось, будто смеются над ним. - Стив тоже тогда пытался на Россию напасть, - продолжил Англия. – Плохой мальчик. Пришлось ему по попе надавать, чтобы желание отбить. А я всегда помогал Саше, мы ведь с ним так давно дружим. Керкленд мечтательно закатил глаза, вспоминая о чём-то своём. Тем временем Германия недоумевал. Что же это за место такое, где Италия – крутой босс, собственно Германия – заноза в заднице, Англия – такой счастливый чудик, который (внезапно!) дружит с Россией, а Китай не хочет торговать своей продукцией… Ах да, ещё Америка – противник демократии. Всё, теперь можно ронять челюсть. Людвиг прикусил губу. Желание отлить было просто невероятным. Пожалуй, не стоило злоупотреблять пивом. Интересно, где Россию черти носят. И что вообще будет дальше? - Зайка, - окликнул его Оливер. Германия сглотнул, чуть поморщившись от столь слащавого обращения в свой адрес. - Что? - Ты так напряжён, - заметил англичанин. – Может, ты хочешь пописать? Туалет в конце коридора, давай я тебя отведу. На сей раз Людвиг раскраснелся ещё сильнее. Америка противно хихикнул, но тут же под строгим взглядом Англии притворился, что с интересом смотрит на рака. Китай и Италия никак не среагировали: на том и спасибо. - Эмм… Нет, не надо, - с трудом отозвался немец, мечтая лишь провалиться под землю. Желая хоть как-то сбежать от собственного стыда, мужчина вскочил на ноги и бросился к выходу. Борясь с желанием сделать себе харакири, он засеменил по коридору, краснея, бледнея, проклиная себя и это проклятое пиво, с которым он переборщил. Отыскав туалет, он тут же расстегнул ширинку и поспешил облегчиться. - А-ах… Наконец-то хоть какое-то облегчение. Даже дышать стало легче, в самом деле. Закончив с этим делом, Людвиг натянул обратно трусы, но едва взявшись за ремень брюк, он застыл. В спину что-то упёрлось, а после прозвучал знакомый, до ужаса холодный голос: - Не смей. От этих слов Германии стало по-настоящему страшно. - Что?... Он не знал, как на это реагировать. И вообще, что значит это «не смей»? Что именно не сметь, в самом деле? - Повернись. Оставив штаны опасно болтаться на бёдрах, Людвиг медленно обернулся. Как он и ожидал, за его спиной стоял Япония, вооружённый своей катаной. Он выглядел так… странно. Никаких эмоций на лице, зато глаза горят воистину маниакальным огнём. - Что вам нужно? – поинтересовался Германия. Он старался не двигаться лишний раз и не шуметь, а то мало ли, что придёт в голову вооружённому психу. - Молчать, - спокойным, но не терпящим возражения тоном отозвался Хонда. – Покажи. Острие катаны упиралось как раз в грудь немца. Двоих мужчин разделяло лишь ничтожное расстояние в один метр. Людвиг бегло прикинул, сможет ли он выбить из рук Японии столь опасное для него оружие, не заработав при этом пару-тройку глубоких шрамов. Судя по хватке Кохеку, это будет очень сложно сделать. - Что показать? – искренне удивился Германия. Кохеку всё так же пялился на него, практически не моргая. Выдержать такой взгляд было очень тяжело. Острие катаны оказалось чуть ниже. Германия мог чувствовать, как кусок холодного металла скользит по его телу даже сквозь ткань майки. Наконец, кончик катаны достиг основной цели, коей оказался пах побледневшего немца. - Покажи, - повторил японец. Людвиг завис. Завис так, как не зависал никогда прежде. Догнав, о чём ему толкуют, он опустил взгляд, дабы убедиться, что речь идёт именно о том, о чём он подумал. Однако осознание, что он не ошибся было подобно… юмористической шутке посреди фильма ужасов – не к месту и слишком неожиданно. - Эээ… Зачем? – поражённо выдал Людвиг. Хонда задрал одну бровь. - Затем, что я так хочу. И снова немец завис. Его разум никак не мог понять, почему этому вооружённому холодным оружием азиату вдруг захотелось посмотреть на… тьфу ты! Какого чёрта?! Где же носит этого Россию? Ну или хотя бы Америку. Людвиг запоздало осознал, что его, скажем это прямо, домогаются. Причём домогаются самым наглым и опасным образом. - Я не… Договорить он так и не успел. Поняв, что тот не намерен подчиняться приказам, Япония стремительно оказался очень близко. Теперь лезвие катаны упиралось прямо в глотку, грозя повредить кожу при малейшем вздохе. Хонда прижался к нему всем телом, и вполне реально перепуганный Германия осознал, что этот ненормальный псих возбуждён. Это что же это? Изнасилование? Или пока ещё нет? - Тогда я сам, - очень странным тоном сказал Япония, уверенно перенеся свободную руку между их телами. Людвиг просто оцепенел от шока. Он прибывал примерно в том же состоянии, что и Стив совсем недавно, и очнулся лишь в тот момент, когда проворная рука забралась к нему в штаны. Германия совсем не по-мужски взвизгнул, когда его схватили… ну да, за причинное место. Япония сохранял похерфейс. Он бегло ощупал чужой член, после чего с важным видом кивнул: - Подойдёт. Я забираю тебя себе. Возможность думать вернулась к Германии лишь тогда, когда столь наглая ладонь оставила в покое его мужское естество. - Чего? Какого… Дверь уборной с громким звуком распахнулась. - Даже полапать не вышло! Вот ведь облом! В туалете нарисовались Италия и Германия. Люциано тут же отметил позу попаданца и его расстегнутые брюки, а Бернхард округлил глаза. - Капец! – возмутился Варгас. – Даже у Кохеку интим, а мы дрочить должны? - Фух… - Германия нервно усмехнулся. – Меня чуть удар не хватил. Пошли, подрочим в другом месте, пущай эти трахаются. - Ага. Они как ни в чём не бывало вышли. Людвиг перестал вообще что-то понимать. Он и сам не знал, как так получилось, что он смог оттолкнуть от себя находящегося не в своём уме Японию и броситься прочь вслед за двойником и другим Италией.