Ultima Ratio

Вспышка зеленого света – и Министр Магии Скримджер мертв. Волдеморт стоял в кабинете Министра с поднятой палочкой и безумно смеялся над трупом, который перелетел через стол. Гермиона почувствовала, как Гарри застыл рядом с ней. Они не могли увидеть происходящее в кабинете, но они все еще видели зеленый отблеск смертельного проклятья через запотевшее стекло. – Пора. Мы должны нанести удар, – спокойно заявила Гермиона, на самом деле не чувствуя этого спокойствия. – Сколько их? – спросил Гарри абсолютно бесцветным голосом. – Сначала мы должны убрать двоих перед дверью, – сказал Рон и закрыл глаза, бросив заклинание, определяющее источники темной магии. – Четверо в кабинете секретаря. И Лестрейндж с Волдемортом в кабинете Министра. Рон не колеблясь произнес имя Темного Лорда. – Хорошо! Мы с Роном тихо уберем двух охранников возле двери, – Гарри кивнул другу. – Потом мы ворвемся. Пока Рон будет ставить охранные заклинания, мы с тобой уберем тех четверых, Гермиона. А потом… – он замолчал, но они и так знали, что будет дальше. – Вот именно тогда, – Гарри сделал паузу и, как будто, хотел сказать что-то еще, но передумал. – Рон, на счет три. Раз…Два…Три! Гарри и Рон бросили невербальные проклятья. Двое Пожирателей, стоящих у двери, были одновременно поражены багровыми лучами и бесшумно упали. Троица подкралась к двери, ведущей в приемную. Дверь открывалась вовнутрь, и Гарри с Гермионой встали по обе стороны от нее. Рон присел рядом с Гермионой и снова закрыл глаза. – Двое в дальнем конце комнаты, похоже, охраняют дверь в кабинет Министра, а один сидит где-то слева. Последний расхаживает по комнате, – заявил Рон. – Ладно, мы знаем, что делать. Рон, после установки заклинаний, помоги Гермионе, – прошептал Гарри. Гермиона почувствовала внутри нарастающий страх, и ей стало трудно дышать. Она больше не могла сосредоточенно мыслить. «О Боже, я не помню ни одного проклятья», – в панике подумала она. В этот момент Гарри поймал ее взгляд и слегка улыбнулся. Потом он прошептал так тихо, что она еле смогла его услышать: – Неважно, что теперь случится, Гермиона. Мы сделали все возможное, нам не о чем жалеть. Но это наш шанс выиграть. Затем его взгляд ожесточился, и с лица исчезла улыбка, когда он дал сигнал заходить. Гарри взорвал заклинанием дверь, а потом убрал Пожирателя Смерти, сидящего на диване, который когда-то служил для того, чтобы посетителям было комфортно в ожидании приема Министра. Диван опрокинулся, и Пожиратель Смерти рухнул позади него. С его лица слетела маска, и Гермиона смогла увидеть удивление, застывшее на его уже безжизненном лице. Она знала, что он мертв. Они не могли позволить себе пощадить его. Было слишком рискованно оставлять за спиной оглушенных врагов, ведь они не всегда будут обессиленными. Трио узнало это уже давно. Гермиона вздрогнула, вспомнив тот день. Невилл Лонгботтом был бы жив, убей она того Пожирателя Смерти. Но сейчас не время для чувства вины. Трое оставшихся Пожирателей уже преодолели первоначальное удивление и начали атаковать. Гарри пришлось возвести щит, когда Рон и Гермиона вошли в помещение. Гермиона остановилась возле Рона, чтобы защитить его, пока он будет ставить на комнату охранные заклинания, которые не допустят новых противников. Одним плавным движением она подняла и опустила свою палочку, из которой вылетел желтый луч, направляясь к одному из Пожирателей Смерти. Он увидел атаку и поднял свой щит. Как только желтый луч столкнулся со щитом, он остановился, и Гермиона увидела под маской Пожирателя ухмылку. Гермиону это не волновало, ведь она знала, что его защита была бесполезной. И действительно, желтый луч засветился сильнее и поглотил голубоватый щит, продолжив свой путь, как ни в чем не бывало. На лице Пожирателя так и осталась ухмылка, когда луч врезался в его грудь. Он упал на спину, истекая кровью. Гермиона почувствовала уже знакомый укол вины, понимая, что забрала еще одну жизнь. Краем глаза Гермиона видела Рона, устанавливающего последние заклинания, чтобы возвести защиту, а Гарри боролся с одним из оставшихся Пожирателей. Другой напал на нее и она подняла щит, чтобы защитить их с Роном. Проклятье, попавшее в щит, было мощным, и Гермионе пришлось сосредоточиться, чтобы сохранить его. В этот момент дверь в кабинет Министра распахнулась, и оттуда невозмутимо вышел Лорд Волдеморт. Он был одет во все черное, его кожа была болезненно-белой, а глаза, осматривая комнату, светились малиновым цветом. Следом за ним появилась Беллатриса Лестрейндж, и на ее лице выражалось жестокое ликование. – Ах, я знал, что вы сделаете нечто глупое, – с жестокостью произнес Волдеморт. С его приходом обе дуэли прекратились. – Ваши усилия тщетны, – добавил он ледяным голосом, лишенным всяких эмоций. – Ты никогда не сможешь победить меня, Поттер. Он сделал шаг к Гарри, и Пожиратель Смерти, до этого сражавшийся с Поттером, отступил, освобождая место для своего господина. Гарри и Волдеморт теперь стояли в трех метрах друг от друга. Каждый из них смотрел на другого, и малиновый взгляд встретился с зелеными глазами. Лицо Гарри было полно решимости, но на лице Волдеморта все еще была жуткая ухмылка, которая придавала ему еще более опасный вид. Гермиона увидела, как Гарри немного поморщился, и поняла, что шрам причиняет ему боль. Но не считая этого, он не показывал никакой слабости. Глаза Волдеморта сузились, и ухмылка исчезла с его лица. – Я вижу, ты научился закрывать свой разум, даже стоя передо мной, – его голос ничего не выражал, но Гермиона почувствовала в нем зарождающийся гнев. – Впечатляющее достижение. Но это не поможет тебе. – На этот раз тебе не победить, Риддл, – твердо заявил Гарри. – Как ты смеешь? – рявкнул на него Волдеморт. Его лицо исказилось ненавистью и гневом, и он выхватил свою палочку, направляя ее на Гарри. – Да, я смею, Том Риддл, – теперь и Гарри направлял палочку на Волдеморта. – Белла, разберись с его друзьями, – отдал приказ Волдеморт, не нарушая зрительного контакта с Гарри. – И не вмешивайся в мою дуэль! Гермиона больше не могла следить за их разговором, потому что Лестрейндж с оставшимися двумя Пожирателями напали на них с Роном. Она ощутила давление на свой щит, когда в него попало проклятье Беллатрисы. Пожирательница начала безумно смеяться, выпустив в нее очередное проклятье. На этот раз сила атаки оказалась куда внушительнее. Щит Гермионы разрушился, и ее отбросило назад на несколько шагов. – А, маленькая грязнокровка. Неужели ты думаешь, что сможешь одолеть меня? – издевалась Беллатриса. Рон, уже закончивший устанавливать защитные заклинания, сейчас сражался с двумя Пожирателями сразу. Гермиона знала, что сейчас она была сама по себе, как и Рон с Гарри, сражавшиеся в одиночку. – Авада Кедавра! – крикнула Беллатриса. И луч зеленого света помчался в сторону Гермионы. Она отскочила в сторону, и смертельное проклятье пролетело в нескольких дюймах от нее. – Очень оригинально, Лестрейндж, – теперь настала очередь Гермионы поиздеваться, хотя она не чувствовала себя и вполовину так уверенно, каким звучал ее голос. Она все еще сидела на одном колене, когда сделала три резких взмаха палочкой, направив ее на Беллатрису. Лестрейндж возвела щит, который поглотил большую часть мощи проклятья Гермионы. Оставшаяся часть проклятья порезала плечо Беллатрисы, и по ее руке заструилась кровь. – Ты мерзкая сволочь! – в бешенстве закричала Беллатриса. Она стремительно взмахнула своей палочкой, и Гермиона ощутила силу темного заклинания. У нее не было времени, чтобы увернуться, поэтому она снова возвела щит. Проклятье Беллатрисы врезалось в него, но ничто из них не исчезло. Вместо этого по поверхности щита, как паутина, начали извиваться черные прожилки, резко контрастирующие с нежно-голубым щитом Гермионы. Она чувствовала, как паутина темного проклятья надавливает на щит, угрожая уничтожить его. И она понимала, что если он разрушится, то эта паутина поглотит ее и она умрет. Белла безумно смеялась, все еще поддерживая проклятье поднятой палочкой. Гермиона почувствовала, как сила давления удвоилась. Ее щит не продержится дольше нескольких секунд. Гермиона закрыла глаза. «Сейчас не время отчаиваться, – сказала она себе. – Ты нужна Гарри и Рону. Если ты сейчас ее не остановишь, она нападет на них». С закрытыми глазами Гермиона поднялась с колен. – И что теперь? Слишком гордая, чтобы умереть, хныча на полу? – все еще ухмыляясь, спросила Беллатриса. Гермиона проигнорировала ее. Она обхватила палочку обеими руками, направляя ее в потолок, вызвала всю свою магию и открыла глаза. Затем, раскинув руки в стороны, она направила все свои силы на щит и на темное проклятье. Щит начал медленно увеличиваться. Глаза Беллатрисы расширились от шока, и она попыталась сохранить свою атаку. Но Гермиона не останавливалась, продолжая вкладывать свои силы, пока щит, наконец, не взорвался ослепительной вспышкой, поглотив при этом проклятье. Беллатриса ахнула, когда ее проклятье разрушилось. Гермиона не стала колебаться и бросила в Лестрейндж ответным проклятьем. Оно достигло ее, и Белла упала на колени. – Ты, маленькая дрянь! – прорычала сквозь зубы Беллатриса. В этот момент Рон атаковал своих противников мощным проклятьем, и оба Пожирателя упали на пол. Гермиона видела, что Рон стоял спиной к ней и Беллатрисе, и каким-то образом, за несколько секунд до того, как это случилось, она поняла, что произойдет. Девушка оглянулась на Беллатрису, которая со злобной ухмылкой на лице указывала палочкой на Рона. – Авада Кедавра! К Рону полетел зеленый луч. – Рон, нет! – закричала Гермиона, пытаясь предупредить его. Рон развернулся и его глаза расширились, увидев летящее к нему зеленое проклятье. Но уже было слишком поздно, у него не осталось времени увернуться. Зеленый луч ударил его прямо в грудь. Гермиона только могла в ужасе наблюдать, как он упал на спину, ударившись об пол, и остался неподвижно лежать. Рон был мертв. Гермиона находилась в шоке, но чисто инстинктивно подняла щит, избегая проклятья, посланного в нее Беллой. – Нет, только не Рон! – на этот раз кричал уже Гарри. – Теперь ты видишь, Поттер? – забавляясь, сказал Волдеморт. – Сначала ты позволил своим родителям умереть за тебя. А теперь твои друзья, прикрывая тебя, умирают один за другим. Ты принес их в жертву. Ты хуже, чем я. Я никогда не позволяю другим бороться вместо меня. Его палочка все еще угрожающе указывала на Гарри, с лица не сходила ухмылка, и его взгляд ни разу не оставил своего противника. Но взгляд Гарри разрывался между Волдемортом и Гермионой. Гермиона видела, что Гарри терял хладнокровие. Она не могла этого допустить. Гарри должен быть сосредоточен, но этого не будет до тех пор, пока она в опасности. Гермиона перевела взгляд с Гарри на Рона. Он все еще лежал на том же месте. Она не могла поверить, глядя на его пустое лицо. Как будто он уже давно был мертв. И для него не было пути назад. Отчаянная печаль охватила Гермиону. «Не сейчас! – сказала она себе. – Возьми себя в руки!» Глубоко вздохнув, она взглянула на Беллатрису. Но стоило ее взгляду покинуть Рона и увидеть Лестрейндж, ее печаль превратилась в ярость, которую она никогда раньше не испытывала. – Ты заплатишь за это! – мягко сказала Гермиона, но в каждом ее слове просачивалась холодная ненависть. В этот раз Беллатриса не стала над ней издеваться, вместо этого она подняла палочку и бросила в Гермиону проклятье. Эта атака стала самой мощной в их дуэли. Но Гермиона не подняла щит и не произнесла ответное заклинание. Она просто позволила темному проклятью стремиться к ней. В последний момент, за секунды до того, как проклятье ударило бы ее, она взмахнула палочкой, изменяя траекторию луча, и он угодил в пол в метре от нее. Используя то же самое движение, которым она отклонила проклятье, она пробормотала свое собственное. – Инфламмо! Беллатриса была совершенно не готова к внезапной контратаке, и у нее не осталось времени, чтобы защитить себя. Проклятье ударило ее, и темную ведьму охватило фиолетовое пламя. У Беллатрисы Лестрейндж не было возможности даже закричать – она сгорела, превратившись в пепел. Гермиона упала на колени, чувствуя, как истощилась ее магия. Посмотрев в глаза Гарри, она кивнула. Гермиона сильно ослабла. Она едва могла сфокусировать взгляд. Перед ее глазами танцевали черные точки и она чувствовала себя ужасно. Потеря сознания выглядела сейчас очень заманчиво. Она просто погрузится в темноту, где не будет этой боли и отчаяния. Но нет! Это было бы только временным спасением. К тому же, прямо сейчас Гарри боролся против Темного Лорда. Гермиона сделала глубокий вдох, борясь со слабостью. Снова открыв глаза, она попыталась сосредоточить взгляд на двух волшебниках, которые все еще оставались в комнате. – … и, конечно, меч Гриффиндора, – Гермиона услышала слова Гарри. – Ты действительно думал, что никто не сможет их найти, Риддл? Я имею в виду, что твои тайники точно не были оригинальными. Гермиона гордилась им. Гарри стоял перед самым могущественным темным волшебником и был настолько храбр. – Ты заплатишь за все, Поттер! – яростно зарычал Волдеморт. – Я убью тебя и каждого, кто следует за твоими безумными идеями. – Единственный безумец – это ты, Риддл, – голос Гарри был тверд. Зрение Гермионы уже вернулось к нормальному состоянию, и она увидела двух волшебников, все еще стоящих на прежних местах и указывающих друг на друга палочками, но до сих пор не выпустивших ни одного проклятья. Гермиона прямо-таки чувствовала излучаемое Волдемортом огромное количество темной магии, от которой шевелились волосы на затылке. – Возможно, ты и разрушил мои крестражи. Ну и что с того? Гермиона отметила, что голос Темного Лорда снова стал спокойным и он удерживал под контролем свою ненависть. Это было гораздо более тревожным, чем его крик. – Я могу создать новые. Но сперва, Поттер, ты умрешь, – каждое слово из уст Темного Лорда пронзало, словно нож. – И я обещаю тебе, что твоя смерть не будет такой же легкой, как у твоих дружков, – он махнул рукой в сторону лежащего тела Рона. – Ты никогда не победишь, Риддл. Потому что я знаю то, чего не знаешь ты, – уверено произнес Гарри. Гермиона была впечатлена, как Гарри до сих пор устоял перед этой яростной, темной силой, исходящей от Волдеморта. Казалось, что она поглощала всю комнату, не давая дышать. – О чем ты говоришь? Неужели ты думаешь, что у тебя передо мной есть преимущество? – усмехнулся Волдеморт. Но он все еще не нападал. Видимо, Гарри его заинтриговал. – Твоя палочка. Она новая? – холодно спросил Гарри. Гермиона знала ответ так же, как и Гарри. Эта палочка когда-то принадлежала Дамблдору и являлась одним из Даров Смерти. – Старшая Палочка, – заявил Гарри застывшему Волдеморту. – Значит, ты знаешь? И ты все еще настолько глуп, чтобы бросать мне вызов? – глаза Темного Лорда сузились. – Да, ты прав. Я обладаю Непобедимой Палочкой. И я забрал ее из мертвых рук Дамблдора. – Может быть. Но ведь не ты победил Дамблдора? – сказал Гарри. – Значит, палочка тебе не принадлежит. – Глупый мальчишка! – усмехнулся Волдеморт. – Конечно, его одолел Снейп. Я приказал ему убить этого старого дурака. А после этого я убил Снейпа. И теперь верность Старшей Палочки принадлежит мне. – О, но видишь ли, Снейп, возможно, и отнял жизнь Дамблдора, но до этого его победил Драко Малфой, – заявил Гарри. – Верность палочки никогда не принадлежала Снейпу. – Ну и какое это имеет значение? – теперь Волдеморт разозлился. – Мы сражаемся на дуэли в одиночку. Ты не сможешь выиграть, Поттер. И после того, как я убью тебя, я разберусь с Малфоем. – Слишком поздно, Риддл. Я опередил тебя. Я победил Драко несколько месяцев назад. Гермиона увидела, как глаза Темного Лорда расширились в шоке от слов Гарри. – Итак, что ты об этом думаешь? Не делает ли это меня хозяином Старшей Палочки? Гермиона не предвидела этого, но как только Гарри закончил предложение, Волдеморт атаковал. – Авада Кедавра! Гарри, явно предвидевший атаку, выпустил свое заклинание. – Экспеллиармус! Гермиона увидела, как Старшая Палочка вылетела из руки Волдеморта. Она закрутилась и напала на того, кто угрожал ее хозяину. Лорд Волдеморт был повержен своим собственным смертельным проклятьем. Он упал на спину, ударившись об пол. Его глаза безжизненно уставились в потолок. Гермиона почувствовала огромное облегчение. Они сделали это! Наконец-то! Все закончилось! Она с огромным усилием встала и, запинаясь, медленно пошла к Гарри. Сейчас ей было необходимо его обнять. Это закончилось! Самая огромная угроза волшебного мира, даже всего мира, была мертва. По ее щекам текли слезы радости. Но потом Гермиона увидела это. С Гарри было что-то не так. Ему было больно. И… он держался за свой шрам. – Восемь! Восемь, Гермиона, – Гарри из последних сил произносил эти слова. Он убрал руки от лица, встретившись взглядом с Гермионой. В его глазах она видела боль и страх. Затем он отбросил свою палочку. С громким стуком она упала на пол, позади Гермионы, и откатилась на небольшое расстояние, пока не остановилась. Гермиона смотрела на Гарри с беспокойством и растерянностью. – Мне очень жаль. Он слишком силен. Прикончи его! – казалось, выговорить каждое слово стоит для него неимоверных усилий. Их взгляды соединились на несколько мгновений, а потом Гарри закрыл глаза, снова держась за лоб, и все его тело начало дрожать. Гермиона не понимала, что происходит. Что значит «восемь»? Гарри было больно, и она не знала, как ему помочь. Внезапно дрожь прекратилась, и Гарри медленно убрал руки от лица. Но когда он снова открыл глаза, они больше не были зелеными. Они светились красным. Гермиона застыла на месте, глядя на Гарри. Это было невозможно. «Он не мог завладеть Гарри, – Гермиона не верила своим глазам. Внутри нее разливалось отчаяние. – Гарри сказал нам это в тот день, когда умер Сириус». Но эта высокомерная поза и безжалостные глаза… Это был не ее Гарри. – Кто… Кто ты? – в ужасе прошептала Гермиона. – О, я уверен, ты прекрасно знаешь, кто я, грязнокровка, – он ответил голосом Гарри, но в то же самое время это был не его голос. Гермиона никогда не слышала, чтобы Гарри говорил так холодно, а в его словах было столько яда. Ей стало страшно. – Верни его! – всхлипнула Гермиона. – Я так не думаю. Он умер и ты последуешь за ним, – жестоко ответил Гарри. – Вы проиграли. Ваш спаситель мертв, – говоря это, Гарри отступил назад на несколько шагов. Гермиона смотрела в лицо своего друга, с трудом узнавая его. На его лице была пустая маска, не выражающая никаких эмоций. Кроме глаз, которые светились красным от злости. Лицо Гарри не должно так выглядеть. Он всегда показывал эмоции: счастье, радость, смех, печаль, гнев и даже ненависть. Но не такое отсутствие всяких чувств. Гермиона не могла сдвинуться с места, а Гарри все еще продолжал отступать. «Стоп…он отступает? Волдеморт никогда не отступает. И уж тем более не перед «грязнокровкой». Взгляд Гермионы переместился на пол. Там, всего в шаге от него, лежала палочка. Старшая Палочка. Конечно же, ведь он сейчас безоружен. Последним усилием, Гарри отбросил свою палочку. Он знал, что сейчас произойдет и попытался помочь ей. «Прикончи его! Прикончи его! Прикончи его! Прикончи его!» – Его последние слова отдавались эхом в голове. Они вырвали ее из ступора, и она подняла палочку на Гарри. – И что ты хочешь сделать? Неужели ты думаешь, что сможешь остановить меня? Ты? Грязнокровка? – Гарри безумно расхохотался. Сейчас он стоял прямо возле палочки. Если он поднимет ее, то она, а вместе с ней и весь мир, будут обречены. – Ваш драгоценный спаситель проиграл. Я убил его. Пророчество наконец-то исполнилось. И теперь ничто не сможет меня остановить! – голос Гарри был твердым, как сталь. – Нет… ты ошибаешься, – прошептала Гермиона дрожащим голосом. – Он не проиграл. Он выиграл. А мне просто нужно довести все до конца. Она сильнее сжала свою палочку, все еще чувствуя дрожь и страх, но в то же время решимость. Их взгляды снова пересеклись. Красные глаза переполнялись ненавистью. Гермиона невероятно боялась. Как она могла бороться против такой безграничной ненависти? Но она должна была это сделать. Гарри и Рон рассчитывали на нее. Гермиона почувствовала, как от Гарри исходит та же темная магия, прежде исходящая от Волдеморта. Она потрескивала вокруг них, и казалось, что воздух наполнен электричеством. Потом она увидела это. Вспышку в его глазах. И вдруг он потянулся за палочкой. «Нет! Ты не сможешь!» – мысленно закричала Гермиона. Его рука уже обхватила Старшую Палочку. – Авада Кедавра! Слишком знакомый зеленый свет. Цель была верна, и чужая душа навсегда отделилась от тела, без шанса на возврат. Гермиона все еще чувствовала силу проклятья, текущую через нее. Почему именно это? Она не могла ответить. Никогда раньше она не использовала Непростительные заклинания. Гермиона посмотрела на Гарри, лежащего на полу. Его правая рука все еще сжимала Старшую Палочку, что теперь было бесполезным. Глаза вновь стали зелеными. Но сейчас они были пустыми и безжизненными. Его кожа посерела и стала восковой. Гарри был мертв. Будто находясь в трансе, Гермиона подошла к нему. Опускаясь рядом с ним на колени, она почувствовала боль утраты. Она не знала, как долго просидела рядом с мертвым телом своего лучшего друга. Но она не плакала. Эта боль была за гранью слез. Ее тело все еще дышало, но она чувствовала, как душа покинула его и ушла вместе с ее друзьями. Вернувшись к реальности через некоторое время, она протянула руку к лицу Гарри и в последний раз медленно закрыла его глаза. Потом она наклонилась к нему, поцеловав в лоб. – Гарри, мой друг… Мой брат, – с любовью прошептала Гермиона. – Мы сделали это. Нам удалось. Все наконец закончилось. Не волнуйся, Гарри. Я позабочусь о тебе. Я похороню тебя рядом с родителями, и вы будете лежать вместе в Годриковой Впадине. Она обхватила его щеку одной рукой и посмотрела на его лицо. Он был таким хорошим и храбрым. Гермиона встала и подошла к лежащему Рону, тоже присев рядом с ним. Он выглядел так абсурдно умиротворенно, будто просто спал. – Рон, мой любимый. Я не знаю, что сказать, – ее голос охрип от переполнявших эмоций. – Ты был для меня всем. Я не знаю, как мне теперь жить дальше. Этого не должно было случиться. Ты не должен был оставлять меня. Мы должны были умереть вместе или не умереть вообще. Она наклонилась к нему, поцеловав в губы. Он были холоднее льда. – Я похороню тебя вместе с твоей семьей. Ты сможешь навсегда обрести покой рядом с сестрой, братом и отцом. Гермиона встала. Это ужасное чувство пустоты не покидало ее. В руках была дрожь, а голова кружилась. Как она могла жить дальше? День, которого они все так долго ждали, наконец наступил. Они победили. Но теперь она осталась одна. В этой войне они потеряли так много близких. Все началось с Седрика Диггори, потом умерли Сириус и Дамблдор. С тех пор все становилось только хуже и хуже. Даже ее родители-магглы погибли. Но что бы ни случалось плохого, с ней рядом всегда были Гарри и Рон. Они утешали друг друга. Но теперь, в момент их триумфа, Гермиона осталась одна. Девушка начала расхаживать по комнате. И теперь она стояла перед источником всех ее страданий. Она посмотрела на останки Лорда Волдеморта. В его красных глазах, уже безжизненных, не осталось ни намека на былую злость. Гермиона удивилась, больше не почувствовав ненависти к своему врагу. Она прошла. Возможно, умерла вместе с ее друзьями. Осталась только печаль. Вся эта война была такой бессмысленной. Никто не получил ничего. Она опустилась на колени рядом с Волдемортом и закрыла ему глаза, так же, как и Гарри. – Я не знаю, где бы ты хотел быть похоронен. Наверное, ты и сам не знаешь. Никогда не думал, что такое может произойти, так ведь? – вздохнула Гермиона. Она снова встала. Что ей нужно сделать теперь? Дождаться кого-то, кто на их стороне? Она оглядела комнату. У нее больше не осталось сил ни на что. Ее взгляд упал на палочку Гарри, которая лежала все еще на том месте, куда он ее отбросил, перед тем, как им завладел Волдеморт. «Он бы хотел ее забрать». Она подобрала ее и отнесла к неподвижно лежащему телу Гарри. – Вот, Гарри, – Гермиона положила палочку ему на грудь. – Твоя палочка в миллион раз лучше, чем эта злая вещица. Она забрала из его руки Старшую Палочку. Но как только она коснулась гладкой древесины, она почувствовала небывалый прилив энергии, проходящий через ее тело. Она вскрикнула и отступила, все еще сжимая в руке палочку. Через ее тело проходила чистая магическая сила. И эта энергия исходила от палочки. Она посмотрела на нее с удивлением. Как такое было возможно? «Палочка ведь теперь подчиняется мне?» Это было прекрасное чувство – обладать такой властью. С помощью этой палочки она могла сделать что угодно. Исправить всю несправедливость. Направить весь мир обратно на истинный путь. Но потом ее взгляд упал на мертвое тело Гарри, и чувство эйфории исчезло так же быстро, как и появилось. Палочка теперь подчиняется ей. Она убила ее предыдущего хозяина – своего лучшего друга. Снова посмотрев на палочку, сжатую в руке, она почти видела на ней кровь. Этот небольшой кусочек дерева забрал бесчисленное количество жизней. Это злая вещь. Гермиона вдруг ощутила небывалую ненависть к палочке. – Ты не принесла ничего хорошего! Она схватила палочку обеими руками с разных концов и надавила на древко. Через некоторое время древесина поддалась, и с громким треском палочка разломилась надвое. В момент разлома Гермиона почувствовала взбушевавшуюся магию палочки, которая до этого мирно текла через ее тело. Она набросилась на ее собственную магию, насильно закрутилась вокруг нее, как будто разрывая ее тело. Волна за волной, магия выливалась из двух сломанных половинок, добавляясь к силе магии, уже текущей внутри. Казалось, что ее тело рвали на куски. Это было гораздо хуже проклятья Круциатус. Каждый нерв в теле кричал от боли. Гермиона лежала на полу, извиваясь и крича. Но еще больше магии перетекало из палочки в ее тело. Гермиона попыталась выпустить обломки палочки, но не смогла раскрыть рук, как будто они приросли к древесине. Вся эта магия обернулась вокруг ее тела золотым свечением. Боль усиливалась с каждой секундой. Казалось, что с ее тела сдирали кожу. Сейчас Гермиона хотела просто умереть. Она больше не могла этого выносить. Глаза застилал туман, она едва видела очертания комнаты. А потом помещение начало кружиться перед ее глазами, пока не превратилось в одно разноцветное пятно. Гермиона больше не могла различить ничего. Казалось, будто она падала. Но она не знала, куда, и ей было все равно. Боль и чувство падения продолжались целую вечность. Гермиона утратила ощущение времени. Казалось, что она умирает, и ей просто хотелось уже побыстрее распрощаться с жизнью. А потом все вдруг прекратилось. Она сильно ударилась о твердую поверхность. Но эта боль была ничем по сравнению с той, которую ей пришлось перенести. Гермиона открыла глаза, но не смогла сосредоточить взгляд. Прежде чем потерять сознание, она смогла увидеть только яркий свет и что-то зеленое, на чем она лежала. Потом ее поглотила тьма.

***

Она не знала, как долго пролежала без сознания, но через какое-то время чувства начали возвращаться к ней. Все тело Гермионы болело, а голова кружилась. Что же произошло? Что это дурацкая палочка с ней сделала? Она открыла глаза и прищурилась от яркого света. Когда мир снова вернулся в фокус, она поняла, что лежала на траве. На некотором расстоянии она даже видела пасущихся коров. Вокруг были бескрайние поля, на которых также паслись коровы или поспевала желтая пшеница. Гермиона слышала пение птиц и видела яркое солнце. Как будто она смотрела на открытку с сельской идиллией. Но как она тут оказалась? Секунду назад она стояла в разрушенном кабинете Министерства Магии, среди мертвых друзей и врагов, а потом появилась невыносимо мучительная боль, которую ей никогда прежде не приходилось выносить, и в конце концов она приходит в себя посреди этой мирной местности. Гермиона находилась в недоумении. Что ж, она все равно не могла лежать здесь вечно, да и земля была немного холодная. При попытке встать, ее левую руку пронзила резкая боль, и у Гермионы перехватило дыхание. Она села и осмотрела свою руку. Ее предплечье было вывернуто под неестественным углом. Она едва могла пошевелить пальцами левой руки. Девушка закатала рукав, отчего через руку прошли новые волны боли. Кость явно была сломана, и вся кожа пестрила темно-фиолетовыми синяками. Вероятно, это случилось при падении. Она смутно помнила, что ее приземление было далеко не мягким. К счастью, ее палочка все еще находилась в кобуре на правой руке. Она повернула запястье, вытащив палочку. Затем она пробормотала заклинание и стиснула зубы, когда сломанная кость начала принимать анатомически правильное положение. Потом она наколдовала бинты, которые обернулись вокруг ее предплечья. Больше она ничего не могла с этим сделать. Чтобы срастить кости, ей нужны несколько зелий. Все еще сидя на траве, она осмотрела свое тело на предмет других повреждений, но не нашла ничего, что нуждалось в ее внимании. Ее тело было покрыто синяками, порезами и запекшейся кровью, но не было ничего серьезного. Она снова осмотрела тихую местность. Ничего не изменилось: все так же мирно и спокойно. В поле зрения не было никаких врагов. Гермиона уже привыкла быть всегда начеку. В последние два года они всегда находились в пути. Гарри, Рон и она были в бегах. И было очень важно проверять окружающую территорию, потому что неизвестно, когда в следующий раз нападет враг. Как только она подумала о Гарри и Роне, сразу вернулись воспоминания о последнем сражении. Перед глазами Гермиона видела неподвижное тело своего парня. Потом Гарри, пораженного смертельным проклятьем из ее собственной палочки. Гермиона закрыла глаза. Отчаяние и печаль снова затопили ее сердце. Она сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться. «Давай! Поднимайся! – сказала она себе. – Нужно уходить отсюда. Где бы это «отсюда» ни находилось». Как только она поднялась, то сразу же почувствовала сильную тошноту. Гермионе понадобилось время, чтобы снова прийти в себя. Она чувствовала такую слабость, что не посмела даже аппарировать. Риск расщепления был слишком велик. Но она всегда может использовать маггловский способ передвижения. Поэтому она медленно пошла через зеленое поле. Через полчаса блуждания по сельской местности она вышла на проселочную дорогу. Гермиона решила, что лучше всего будет идти по ней, ведь рано или поздно она выведет ее в какую-нибудь деревню или городок. Там она сможет найти транспорт, который доставит ее в Лондон. Она определенно не хотела возвращаться в Министерство, но у нее еще остались незаконченные дела. Наверняка, авроры уже прибыли туда, и Гермионе придется доложить о том, что с ними произошло. И, конечно же, она должна забрать тела Гарри и Рона. При этой мысли ледяной холод сковал ее сердце. Спустя некоторое время, идя вдоль дороги, она услышала позади доносящийся звук мотора. Она оглянулась и вдалеке увидела приближающийся автомобиль. Гермиона почувствовала огромное облегчение, потому что она действительно уже устала. Было бы неплохо, если машина довезет ее до ближайшего городка. Надо надеяться, что водитель будет хороший и подберет попутчицу. Она быстро обтерла лицо рукавом, избавляясь от крови и грязи. Затем она плотно обернула вокруг себя мантию волшебницы, пытаясь скрыть под ней порванную одежду. Ей не хотелось напугать водителя своим внешним видом. Когда автомобиль почти поравнялся с ней, она остановилась на обочине и махнула рукой. Гермиона заметила, что авто выглядело очень старинным. Но, очевидно, о нем хорошо заботились. Когда машина приблизилась, Гермиона увидела мужчину, занимавшего водительское место. Автомобиль начал замедлять ход, останавливаясь прямо рядом с ней, и Гермиона поблагодарила за это Мерлина. Водитель опустил стекло и выглянул в окно, чтобы посмотреть на нее. – Здравствуйте, мисс. Вам нужна помощь? – спросил человек. Он смотрел на ее странную одежду, но выглядел доброжелательно. Ему было где-то за сорок, немного полноватый, и его каштановые волосы были уложены в старомодную прическу. – Да, не будете ли вы так любезны отвезти меня в ближайший городок, сэр? – вежливо поинтересовалась Гермиона. Он все еще с сомнением рассматривал ее одежду. Но она не могла его за это винить. На ней была одежда ведьмы, а он – маггл. Конечно, для него это казалось странным. Он рассматривал ее еще мгновение, а затем, видимо, пришел к решению. – Это будет Стиплтон, юная мисс. Я как раз туда направляюсь, – человек указал на сиденье рядом с ним. – Садитесь, пожалуйста. – Спасибо, сэр. Гермиона обошла машину и села на пассажирское сидение. Автомобиль снова поехал, и Гермиона откинулась на спинку. – До Стиплтона всего лишь пятнадцать минут езды, – сообщил ей водитель. – А почему вы ходите тут одна? Вы потерялись? – спросил он. – Можно сказать и так, – ответила Гермиона. Ей не хотелось говорить о том, как она тут оказалась. Она даже не знала, где именно находилась. Мужчина, видимо, понял ее нежелание вести беседу и в течение следующих десяти минут не проронил ни слова. Они заехали по дороге на вершину холма, и Гермиона увидела в долине маленький городок. – Это Стиплтон, – сказал мужчина. – Прекрасный город. Я прожил там всю свою жизнь. Гермиона кивнула. – Вы могли бы сходить к миссис Дженсон, – по-дружески предложил ей водитель. Гермиона растерялась. «Кто такая миссис Дженсон?» – Она лучшая портниха из всех, кого я знаю. Я уверен, что у нее найдется что-нибудь для вас, – он ответил на ее немой вопрос. Мужчина снова посмотрел на ее одежду. Гермиона удивленно подняла бровь и осмотрела себя. Конечно, мантия ведьмы выглядела немного необычно, но, по крайней мере, она прикрывала разорванную и окровавленную футболку. А вот ее джинсы выглядели совершенно нормально. Правда немного грязными, но в остальном все было в порядке. – И она возьмет не так дорого, – услужливо добавил мужчина. «Кто бы говорил», – подумала Гермиона, снова посмотрев на водителя. Он явно был чудаком, помешанным на старине. Сперва его автомобиль, потом его прическа, и в завершении всего, он был полностью одет в старомодную одежду. – Хорошо. Возможно, я зайду к ней. Спасибо, – все равно ответила Гермиона. Мужчина дружелюбно ей улыбнулся. И в это время машина уже въехала в городок. Он бы таким же маленьким, каким и выглядел издалека. Но Гермиона увидела впереди пекарню. «Прекрасно! Мне просто нужно немного поесть, и я смогу аппарировать обратно в Лондон». – Не могли бы вы остановиться здесь, сэр? – спросила Гермиона. – Конечно, – водитель подъехал к обочине. – Спасибо, что довезли меня, – поблагодарила Гермиона, выходя из машины. Мужчина посмотрел на нее несколько обеспокоенно. – Вы точно теперь сможете найти дорогу? – спросил он. Гермиона подумала, что с его стороны было очень мило проявить беспокойство, но у него для этого действительно не было причин. – Да, все в порядке, – ответила она. – Еще раз спасибо, что подвезли. Хорошего дня. – Хорошо, до свидания, – улыбаясь, ответил водитель и махнул ей рукой. Затем он снова вывернул на дорогу, уехав. Теперь, снова стоя на ногах, Гермиона почувствовала головокружение. Она с тоской посмотрела на пекарню. К сожалению, сейчас у нее не было маггловских денег. Но ей действительно нужно было что-то поесть, особенно если она хотела попасть обратно в Лондон. Девушка огляделась. На скамейке, через несколько домов от нее, сидел старик, но он, видимо, спал. Невысокая женщина прошла по улице в сторону Гермионы и зашла в пекарню. Гермиона зашла в тень одного из домов. Повернув запястье, она вытащила палочку. Постучав ей по голове, она испытала знакомое чувство разбитого яйца, растекающегося от макушки вдоль тела. Теперь она стала невидима для глаз магглов и большинства волшебников. Она подошла к пекарне, увидев через окно, как женщина расплачивается на кассе. И как только женщина вышла из магазина, Гермиона проскользнула внутрь в открывшуюся дверь.

---

Гермиона сидела на узком заборе, окружавшем сад. Рядом с ней росла большая виноградная лоза, скрывавшая ее от посторонних глаз. Ее воровской поход в пекарню оказался успешным, никто ее не заметил. К сожалению, представленный ассортимент был не очень большим. Поэтому она взяла только старый хлеб и несколько кусочков яблочного пирога. Но при таком сильном голоде эта еда оказалась очень вкусной. Теперь она прислонилась к стене, подставляя лицо солнечным лучам. Сейчас она и правда почувствовала себя намного лучше. Ее силы вернулись к ней. Конечно, не все, но она определенно могла теперь аппарировать. «Итак, куда аппарировать?» Проще всего было бы аппарировать сразу в Министерство Магии, ведь оно и было ее целью. Но она не была уверена, что авроры уже взяли ситуацию под контроль. Возможно, Волдеморт и мертв, но его Пожиратели Смерти еще на свободе. И Гермиона не хотела снова оказаться в бою. «Тогда, может быть, в Косой Переулок?» Да, это неплохой вариант. В Косом Переулке есть зона для аппарации. Потом она просто найдет какого-нибудь служащего Министерства и этот кошмар наконец закончится. Приняв решение, Гермиона встала и мысленно сосредоточилась на Косом Переулке. Она повернулась на месте и вошла в знакомое чувство давления. Это было совсем не приятное ощущение, но Гермиона была рада, что она сможет оставить позади этот городок. Девушка не могла его осуждать, но все же, он был немного странным. Она появилась в зоне аппарации Косого Переулка и сразу же отошла в сторону, чтобы не мешать другим посетителям. Гермиона сделала несколько шагов вдоль переулка, когда заметила, что кое-что изменилось. Справа должен был находится магазин «Флориш и Блоттс», но вывеска гласила «Флориш и Гир». Чуть дальше, слева, должно находиться кафе-мороженое Флориана Фортескью, но вместо него был новый магазин, торгующий антиквариатом. Это было очень странно. В переулке было все больше и больше недостающих магазинов, а также магазинов, которые она никогда прежде не видела. Теперь, когда она размышляла над этим, еще одна вещь показалась ей странной. Покупатели, проходящие мимо, смотрели на нее. Они не заглядывали ей в лицо, но таращились на ее одежду. Некоторые даже неодобрительно качали головами и что-то бормотали себе под нос. Что было с ней не так? На ней все еще была черная мантия, под которой были одеты футболка и узкие джинсы. В этом не было ничего из ряда вон выходящего, по крайней мере, в волшебном мире. Другие были одеты в обычную одежду волшебников и ведьм. Гермиона ни у кого не заметила маггловской одежды, но это было неудивительно, ведь они еще не знали, что Волдеморт побежден, и не хотели быть похожи на магглорожденных. Гермиону перестало интересовать, что было не так со смотрящими на нее людьми. У нее были куда более важные дела. Ей все еще необходимо было связаться с аврорами. «Как же лучше это сделать? Я всегда могу добраться в Министерство на метро». В глубокой задумчивости, Гермиона прошла мимо газетного киоска. Мельком взглянув на Ежедневный Пророк, она остановилась как вкопанная. Сделав несколько шагов назад, она посмотрела на газету. Передовица гласила: Гриндевальд наносит новый удар. Новые атаки во Франции. Это было невозможно. Гермиона схватила газету. Гриндевальд был мертв. Волдеморт убил его, чтобы получить информацию об этой проклятой палочке. Но в статье говорится, что несколько дней назад он напал на уединенную волшебную деревню на севере Франции. Многие погибли, но еще больше пострадали. Что это за дурацкая шутка? – Эй, если ты читаешь газету, значит, и покупаешь ее! – продавец газет сердито посмотрел на нее. Гермиона взглянула на него и, порывшись в кармане, протянула ему несколько сиклей. Все еще сжимая в руках газету, Гермиона подошла к скамейке напротив входа в Гринготтс и села. Сглотнув, она снова раскрыла Пророк. Заголовок не изменился. Скорее всего, это была фальшивая статья. Она пробежала глазами газету, чтобы увидеть какую-то дополнительную информацию. А потом прочитала то, от чего у нее перехватило дыхание. В углу над заголовком стояла дата печати. Гермиона почувствовала, как ее внутренности завязались в тугой узел. Дата гласила: 12 октября 1943 «Ладно, пока рано паниковать! – подумала Гермиона. – Этому должно быть логическое объяснение». Она начала изучать газету. На взгляд бумага казалась новой. Если бы эта газета действительно была из сороковых годов, то страницы были бы пожелтевшими. Но они были белыми и даже еще пахли типографской краской. Неужели это какая-то шутка? Но ведь она совершенно случайно прошла мимо газетного киоска. Никто не мог знать об этом заранее. К тому же, там были и другие экземпляры газеты. В любом случае, зачем кому-то понадобилось делать нечто подобное? Гермионе стало дурно, когда она вспомнила те незначительные детали после того, как очнулась на поле, на которые до этого она не обратила внимания, погруженная в свои мысли. Водитель старого автомобиля и его ретро-стиль, городок Стиплтон и странная пекарня, неоспоримые изменения в Косом Переулке. Все это было странным, но этому могло найтись объяснение, если бы она на самом деле перенеслась… «Нет, это невозможно, – Гермиона быстро подсчитала. – На 54 года назад!» Это действительно было невозможно. Никто никогда не путешествовал назад во времени на такой срок. Она еще на третьем курсе исследовала путешествия во времени. В том же году профессор МакГонагалл дала ей маховик времени, и Гермиона стала немного одержима понятием путешествий во времени. Она прочла на эту тему несколько книг. Путешествовать во времени можно было только с помощью маховика времени. Гермионе с конца третьего курса больше не попадал в руки этот предмет. Даже если бы у нее был маховик времени, то она смогла бы вернуться назад только на несколько часов. Маховик работал с временными рамками в несколько часов, а не в несколько десятилетий. Только изобретатель маховика времени, Арктус Блимбл, смог вернуться назад на самый долгий срок – 63 часа, если Гермиона правильно помнила. Но на 54 года? Это было совершенно невозможно. Она начала по памяти восстанавливать свои действия. Может быть, что-то ускользнуло от ее внимания. Ей всегда помогало повторять вещи, если что-то было не так. Сначала она боролась против Гарри-Волдеморта. Она победила. Гермиона снова почувствовала неуместное чувство вины. Победив Гарри, а точнее Волдеморта, она стала хозяйкой Старшей Палочки. Взяв палочку в руки, она почувствовала власть и силу. И потом, в порыве гнева, она сломала ее пополам. В тот момент казалось, что магия палочки напала на нее. Гермиона вздрогнула, вспомнив перенесенную боль. Она потеряла сознание от этой боли, а потом очнулась на поле. Но сейчас она вспомнила нечто большее. Немного знакомое ощущение. Помимо чувства сдирающейся кожи еще присутствовало ощущение падения и вращения. Это чувство было очень похоже на ощущения от использования маховика, только в десятки раз сильнее. Гермиона вздрогнула и сжала в руках Ежедневный Пророк, смяв его. Сейчас она была невероятно бледна. Но пока что это было лишь предположением. Она должна была все проверить. Волшебный мир был не слишком изменчив, в нем не было сильного развития обычаев или моды. Но маггловский мир за последние пятьдесят лет подвергся огромным изменениям. И если она действительно оказалась в сороковых годах, то поймет это, увидев маггловский Лондон. Поэтому Гермиона встала, бросив газету в мусорную корзину, и пошла по Косому Переулку к Дырявому Котлу. Люди по-прежнему смотрели на нее и, смущаясь, Гермиона поспешила по аллее. Войдя в Дырявый Котел, она пошла к выходу в город, сопровождаемая любопытными взглядами посетителей. Гермиона стояла в центре Лондона и была на грани слез. С ее лица схлынули все краски. Это был не ее Лондон. По улицам проносился слабый поток старинных автомобилей, а здания выглядели просто неправильно. Некоторые из них были разрушены. Но самой ужасной выглядела одежда, которую носили люди. На женщинах красовались юбки и блузки, а на некоторых даже маленькие шляпки, а мужчины были одеты в простые брюки и рубашки. Несомненно, все были одеты по моде сороковых годов, и все таращились на странную девушку, стоящую возле обшарпанного бара. Значит, газета не была глупым розыгрышем. Она действительно попала в другое десятилетие. Гермиона не знала, что теперь делать. За последние несколько часов ее жизнь перевернулась с ног на голову. Сперва гибель ее друзей, которые были ее единственной семьей, а теперь это. Для нее все это было слишком, даже чересчур. Еще с минуту постояв в этом чужом городе и отказываясь в это поверить, она обернулась и вновь вошла в Дырявый Котел. Сейчас она была не в состоянии принимать какие-то важные решения. Гермиона слишком устала и была ранена. Она не спала целую вечность, поэтому сейчас действительно нуждалась в отдыхе. Возможно, лучшим вариантом будет снять номер в Дырявом Котле и отдохнуть. И если ей повезет, то все происходящее окажется просто ночным кошмаром. Но перед тем, как снять номер, она вернулась в Косой Переулок и стала искать аптеку. Нужно было купить несколько лечебных зелий. Быстро найдя ее, Гермиона купила костерост, кровевосполняющее зелье, мазь от синяков и порезов и пузырек зелья сна без сновидений. После покупок она вернулась в Дырявый Котел и подошла к барной стойке. – Простите, – вежливо обратилась она. – У вас есть свободный номер для меня? Бармен оказался высоким и мускулистым мужчиной, лет сорока и с короткими темными волосами. Он взглянул на Гермиону, но, казалось, что ее одежда его не интересовала, за что Гермиона была ему благодарна. – Конечно, мисс. Вам одноместный или двухместный номер? – спросил он глубоким и приятным голосом. – Одноместный, пожалуйста, – ответила Гермиона. – Хорошо. Это будет стоить два галеона в сутки, мисс. – В ответ Гермиона кивнула в знак согласия. – Вы можете занять четвертый номер. Я попрошу кого-нибудь проводить вас, – бармен передал Гермионе ключ и, повернувшись, крикнул в сторону кухни. – Луиза, проводи постоялицу к ней в номер! Через несколько мгновений из кухни вышла девушка. Она казалась ненамного старше Гермионы. Девушка не была красавицей, но у нее была очень доброжелательная улыбка. – Итак, ты остановилась у нас? – спросила она. – Какой у тебя номер? – Номер четыре, – Гермиона продемонстрировала ключ. – А, это вверх по лестнице. Следуй за мной! – девушка стала подниматься по узкой лестнице. – Откуда ты? Я никогда раньше тебя тут не видела, – спросила Луиза, поднявшись на второй этаж. – И твоя одежда очень странная. Гермиона отметила, что эта девушка оказалась слишком разговорчивой. Но Гермионе сейчас нужно было избегать очень любопытных людей. Что она может ей ответить? «Нет, на самом деле я из Лондона. Просто я переместилась во времени на 54 года назад, поэтому я так одета». Да, звучит отлично. Гермиона почти закатила глаза. – Какое-то время я путешествовала, – частично правда. – И я всегда хотела увидеть Лондон. Разве здесь не здорово? Гермиона надеялась, что ее вопрос отвлечет внимание девушки. – О, конечно. Косой Переулок очень интересный, – с энтузиазмом ответила Луиза. – К сожалению, маггловский Лондон сейчас не безопасен. Там война в самом разгаре. На мгновение Гермиона пришла в недоумение, пока не вспомнила где, а вернее когда, она находилась. Конечно же, прямо сейчас бушевала Вторая мировая война. И она закончится только через два года. – Вот твой номер, – девушка остановилась перед деревянной дверью. – Хорошего отдыха. – Спасибо! – Гермиона открыла дверь своим ключом. Номер оказался не очень большим. Слева стояла кровать, со старым и изношенным, но чистым покрывалом. На другой стороне комнаты – старый деревянный шкаф. Было похоже, что он развалится в любой момент. Гермиона догадалась, что его целостность удерживает только магия. Маленькое окно напротив двери выходило на Косой Переулок. В номере находилась еще одна дверь. Открыв ее, Гермиона увидела небольшую, но чистую ванную, в которой совсем не было окон. Гермиона сняла мантию, положила сумку с лечебными зельями и села на кровать. Взяв свою палочку, она бросила запирающие чары на дверь и окно, затем несколько охранных заклинаний и чар, которые предупредят ее о непрошеных гостях. Эти заклинания она выполнила уже механически, не задумываясь над ними. Теперь, когда она находилась в безопасной комнате и ничто не требовало ее немедленного внимания, момент, которого она так боялась, наконец настал. После сражения в Министерстве у нее не было времени, чтобы подумать о случившемся. На самом деле, она пыталась запрятать все эти мысли. Ей не хотелось думать о том, что она потеряла в этот день. Но стоило ей закрыть глаза, как она тут же увидела их мертвые лица. Они смотрели на нее с обвинением. Она убила их обоих. По ее щекам потекли слезы. Гермиона позволила Беллатрисе убить Рона, ведь это была ее дуэль и ее обязанность остановить эту ведьму. Но в конечном счете ее колебания стоили Рону жизни. А Гарри? Она сама бросила в него смертельное проклятье. Гермиона свернулась в клубок на кровати. Сейчас ее тело сотрясали рыдания. Она знала, что это не была полностью ее вина. Они сражались на войне и были готовы к смерти. Гермиона была уверена, что никто их них не обвинил бы ее. Но это не меняло того факта, что они мертвы. Она осталась одна. С тех пор, как ее родители умерли почти полтора года назад, Гарри и Рон стали ее семьей. Она очень их любила. Гарри был ее братом, а Рон возлюбленным. Гермиона лежала на кровати и отчаянно оплакивала их потерянные жизни. Она просто не могла остановить эти слезы. Эта война отняла у нее все. Она стояла перед домом своих родителей, который был полностью разрушен, как и соседние дома. Не осталось ничего, кроме тлеющих осколков детства. У Гарри было видение о нападении. И они появились, чтобы помочь. Но было слишком поздно. Гермиона шагнула в пепелище, которое когда-то было ее домом. Она сделала несколько шагов, и ее голова закружилась, отчего она больше не могла связно мыслить. А потом она на что-то наткнулась. Это было мертвое тело. Оно сгорело почти дотла, и в нем едва можно было признать человека. Кожа почернела, а материал, который когда-то был одеждой, воедино слился с телом. Лицо полностью сгорело, отчего труп стал неузнаваем. Но Гермиона узнала… и упала на колени… Это было чувство триумфа. Они наконец-то нашли еще один ничтожный крестраж. Это была чаша Хаффлпафф, красивая вещь. Гермионе стало дурно от того, что такой прекрасный предмет хранил в себе нечто столь отвратительное. Они были глубоко под землей, даже ниже самых старых хранилищ Гринготтса. Этот тайник был защищен таким количеством темных заклинаний, что Гермиона не могла поверить, как им все же удалось проникнуть в него. Но они были здесь: Гарри, Рон, Джинни, Луна, Невилл и Гермиона. Ничто преграждающее им путь не смогло остановить их. Гермиона была так горда. Без Луны они не смогли бы пробраться сюда. Поэтому ей выпала честь уничтожить чашу. Как только Луна коснулась чаши, ее окутал яркий белый свет. А затем этот свет проник в ее тело. Гермиона с ужасом наблюдала, как лицо ее подруги исказилось от боли. Потом Луна закричала. Из ее глаз, ушей и рта хлынула кровь. На всем ее теле начала рваться кожа. Из нее вытекало все больше и больше крови, пока не образовалось целое море под ее лежащим телом. А она все еще кричала в агонии. Гермиона ничего не могла сделать, чтобы помочь ей. Она держала ее в руках, чувствуя, как жизнь утекает из нее…

***

Гермиона вскочила в кровати. Она не сразу поняла, где находилась. Но вспомнив события прошлого дня, ее недоумение сменилось тупым ноющим чувством. По всей видимости, она заснула. На улице было темно. Посмотрев на наручные часы, она обнаружила, что было всего 5:34 утра. Поднявшись с кровати, она ощутила боль во всем теле. Самой худшей была пульсирующая боль в ее левом предплечье. Почувствовав приступ тошноты, она снова опустилась на кровать. На полу Гермиона увидела сумку с целебными зельями. «Самое время, чтобы воспользоваться ими». Она вывалила содержимое сумки на кровать. Взяв сначала пузырек с костеростом, она залпом выпила содержимое. Оно было похоже на вязкую слизь с привкусом жженого пластика. Острая пульсирующая боль в руке стихла, сменившись тупой болью. Гермиона сняла повязку. Рука еще немного болела, но она исцелится через несколько дней. По крайней мере, кость срастется. Следом Гермиона взяла кровевосполняющее зелье. На вкус оно было чуть приятнее костероста. Выпив его, она сразу почувствовала себя намного лучше, и чувство тошноты прошло. Потом еще нужно использовать мазь от синяков и порезов, но сначала надо принять душ. Она зашла в ванную, разделась и посмотрела на себя в зеркало. Ее лицо было бледным, а под глазами залегли темные круги. Волосы были грязными и растрепанными. На правом боку большой порез с засохшей кровью, который тянулся от живота к боку – последствие режущего проклятья. Но она не могла вспомнить, когда получила его. По всему телу были несколько небольших порезов и синяков. После изучения ран в зеркале она пошла в душ. От воды сильно защипало несколько открытых порезов, но тепло заставило чувствовать себя лучше. Она даже нашла небольшой кусочек мыла. После душа она вышла из ванной, обернутая полотенцем. Закрыв шторы на окне, она стала наносить мазь от синяков и порезов на все раны, которые нуждались в этом. Перед тем, как снова одеться, она бросила на одежду быстрый Scorgify и Reparo. Даже несмотря на это, вещи выглядели довольно рваными, но они еще могли сгодиться, пока она не купит новые, более подходящие этому десятилетию. Она не могла понять, почему то, что она застряла в чужом времени, уже не так сильно волнует ее. Прочитав газету, она была в шоке. Но теперь, все обдумав, она перестала так беспокоиться. Наверное потому, что в ее собственном времени никто ее не ждал. Худшее уже случилось в Министерстве Магии. Все остальное меркло по сравнению с этим. Но она все равно должна была вернуться назад. Это было не ее время, и ей здесь не место. Гермиона знала правила путешествия во времени. Хотя первое правило она уже нарушила: «вас не должны увидеть». Но с этим она уже ничего не могла поделать. Следующее правило гласило: «Никто не в праве изменять события». Как там выразилась профессор МакГонагалл? «С волшебниками, которые вмешиваются во время, случаются ужасные вещи». Гермиона фыркнула. Даже без вмешательство во время, с ней уже случились ужасные вещи. Но МакГонагалл была права. Пребывая здесь, Гермиона не должна ничего изменить. В ее времени война, наконец, закончилась. Люди снова будут жить в мире. Гермиона не собиралась ставить под угрозу эту победу. Искушение сделать что-то, чтобы спасти своих друзей от смерти было велико, но все, что они сделали, было необходимо. В любом случае, она не была уверена, что сможет спасти их, даже если бы попыталась. И был еще Гарри. Его нельзя было спасти никаким способом. Гермиона все время думала о его последних словах. «Восемь». Тогда Гермиона не поняла, но теперь, успев подумать, все казалось очевидным. Гарри мог разговаривать на парселтанге, странная связь между разумом Волдеморта и его, и он выжил после смертельного проклятья, будучи маленьким ребенком. Сейчас все это имело смысл. Гермиона предполагала, что в ночь, когда Волдеморт напал на Поттеров, он неосознанно создал еще один крестраж – Гарри. «Глупое пророчество! – подумала Гермиона. – Ни один не может жить, пока жив другой? Вероятнее оно должно звучать так: никто не сможет выжить». Гермиона вздохнула, проглотив комок в горле. Было невероятно больно думать о них. И чтобы удержать мысли от возвращения к ее мертвым друзьям, она решила сейчас обдумать свои варианты. Она застряла в неправильном периоде времени. Что ей было нужно, так это найти путь обратно. Но как это сделать? Ведь, насколько она знала, путешествовать вперед во времени было невозможно. Итак, первым шагом нужно добыть и изучить информацию. Она могла бы отправиться в Министерство и все им рассказать. Возможно, у них есть отдел, занимающийся путешествиями во времени. Но Гермиона больше не доверяла Министерству. В ее времени они причинили больше вреда, чем пользы. И если бы она им все рассказала, то, вероятнее всего, ее бы посадили в какую-нибудь клетку, как лабораторную крысу. Или они бы влили в нее сыворотку правды, чтобы выжать как можно больше информации о будущем. Нет, идти в Министерство не вариант. «Тогда, может быть… – Гермиона немного поколебалась, прежде чем закончить мысль. – Хогвартс?» В замке действительно находилась одна из самых крупных библиотек Великобритании. И если существовала книга о путешествиях во времени, то Гермиона непременно найдет ее в библиотеке Хогвартса. К тому же, еще существовала Старшая Палочка, которая была той силой, отправившей ее назад во времени, и в этом Гермиона не сомневалась. Она сломала палочку пополам, а потом ее магия перетекла в тело Гермионы. Скорее всего, именно магия Старшей Палочки отправила ее сюда. Но где сейчас находились обломки палочки? Гермиона не обнаружила их, очнувшись вчера на том поле. В этом времени Старшая Палочка принадлежала Гриндевальду. Может, ей стоит заполучить эту палочку? Но Гермиона уже боролась против одного Темного Лорда, и для нее этого было достаточно. Она не намерена ввязываться в войну с Гриндевальдом. Но она знала, что Дамблдор победит Гриндевальда и получит верность Старшей Палочки. И все, что ей нужно сделать, это затаиться в Хогвартсе, втереться в доверие к Дамблдору, а потом, когда он станет хозяином палочки… Украсть? Одолжить? Гермиона тяжело вздохнула. Это будет нелегко. Она действительно не хотела ничего ему рассказывать. Он был великим волшебником, Гермионе он нравился, и это стало действительно большой потерей для них, когда он умер, но все же он был старым манипулятором. «Готова поспорить, что его отправили в Слизерин, когда он поступил в Хогвартс», – Гермиона усмехнулась. Теперь ее мысли переключились на других хитрых слизеринцев. В этом времени один из них как раз учится в Хогвартсе. Гермиона застонала. Она даже не подумала об этом. Том Риддл сейчас находится в Хогвартсе, может быть, это хороший шанс, чтобы убить его? «Нет, я уже решила: никаких изменений во временной линии, – Гермиона встала с кровати и начала расхаживать по комнате. – Скорее всего, я все равно проиграю. Он уже невероятно мощный волшебник. Значит, не стоит отправляться в Хогвартс?» Но Хогвартс был лучшим выходом. Она смогла бы убить двух зайцев одним выстрелом: получить информацию о путешествиях во времени и Дарах Смерти и шанс украсть Старшую Палочку. И в чем, собственно, была проблема? Хогвартс – это очень большая школа. Она просто должна не попадаться на глаза Риддлу. Он учится в Слизерине, а она, конечно же, попадет в Гриффиндор. Да и Дамблдор – декан факультета Гриффиндор. Да, отправиться в Хогвартс было самым лучшим решением. Гермиона вышла из номера и спустилась в бар, чтобы перекусить. Было еще рано, всего полседьмого утра, но в баре уже завтракали несколько постояльцев. После этого она отправилась в Косой Переулок. Чтобы реализовать свой план, ей нужно сначала кое-что сделать. Прежде всего, открыть счет в банке Гринготтс. Сейчас она пользовалась деньгами Гарри, хранящимися в сумочке, расшитой бисером, которую она всегда носила с собой. В этой сумочке содержалось все, что им было необходимо для их двухлетней охоты за крестражами. Там были и другие вещи: книги, по любой теме, которую можно пожелать; палатка, в которой они жили; некоторые довольно взрывоопасные зелья; ингредиенты для зелий и, конечно, деньги. Гермиона применила к сумке очень сложное заклинание Инфиницио, и с тех пор та была как бездонная яма. Теперь ей не нужно повсюду таскать с собой сумочку. Ее содержимое будет выглядеть подозрительно, особенно книги, изданные после 1943 года. Лучше всего будет спрятать ее в безопасном хранилище. Она уже немного трансфигурировала галеоны, чтобы избежать ненужных вопросов, так как все они имели свой уникальный номер. Гермиона вошла в Гринготтс. Он выглядел точно так же, каким она его помнила. Зал был гигантским и устрашающим. В дальнем конце находились стойки, куда ей и нужно было идти. Когда подошла ее очередь, гоблин повернулся к ней и равнодушно сказал: – Добро пожалось в Гринготтс. Меня зовут Гринакс. Чем могу быть полезен? – Я бы хотела открыть счет, – ответила Гермиона. – Ваше имя? – скучающе спросил Гринакс, потянувшись за пергаментом и пером. – Гермиона ДеСерто*, – не задумываясь, ответила Гермиона. Она решила не использовать свою настоящую фамилию. Это может привести к проблемам в будущем, поэтому она решила взять псевдоним.

---

После почти часа, в течение которого Гермиона подписывала различные документы, предоставила гоблинам свою магическую подпись и даже образец своей крови, она стала гордым владельцем хранилища Гринготтса и крошечного ключика к нему. Гермиона вышла из банка, повесив ключ на тонкую золотую цепочку на шее. Теперь пора приступить к следующему шагу своего плана. Ей нужно отправить письмо в Хогвартс и попросить предоставить ей место в школе. Гермиона купила несколько свитков пергамента, а затем зашла в кафе, которого не существовало в ее времени. Заказав кофе, она начала водить пером по пергаменту. Армандо Диппету, Директору Школы Чародейства и Волшебства «Хогвартс» Уважаемый профессор Диппет, Я недавно прибыла в Великобританию, оставив свой дом в связи с ужасными обстоятельствами. Я жила с родителями в Ла Калик, небольшой деревушке на севере Франции. Уверена, вы знаете, какая страшная угроза сейчас нависла над Францией. Моя семья стала жертвой этой войны, как и многие другие. Мне пришлось в спешке покинуть страну, и у меня не было времени, чтобы подготовиться к моему прибытию сюда. Прошу прощения за такую внезапность, но я хочу попросить вас предоставить мне место в вашей школе. Я находилась на домашнем обучении, но уверена, что уровень моих знаний достаточен для того, чтобы справиться с программой Хогвартса. Если это возможно, то я бы хотела поступить на шестой курс. Мне досталось в наследство достаточно денег, так что я сама могу заплатить за школьную форму, книги и прочие принадлежности. Я буду очень благодарна, если вы рассмотрите мою просьбу. С уважением, Гермиона ДеСерто Гермиона перечитала письмо еще раз, рассеянно попивая кофе. Это должно сработать. Она надеялась, что ее легенду не будет легко разоблачить. Гермиона действительно посещала деревушку Ла Калик, это было на летних каникулах после третьего курса. Она провела там две недели вместе с родителями. То время было таким беззаботным. Гермиона откинулась на спинку стула и прикрыла глаза, утонув в своих воспоминаниях. Тогда было все так легко. И волшебный мир тогда еще был полон чудес и сказок. Но та счастливая, невинная и наивная Гермиона давно исчезла. Ей стало интересно, осталось ли в ней хоть что-то от той Гермионы. Она в этом сильно сомневалась. Вздохнув, Гермиона встала, бросив на стол несколько кнатов, и вышла из кафе. Идя вдоль Косого Переулка, она заметила еще больше людей, совершающих покупки. И, как и следовало ожидать, на нее снова начали таращиться. Ей было необходимо купить новую одежду. Но сперва она зашла на почту отправить письмо в Хогвартс. Пройдясь по магазинам, Гермиона наконец-то вернулась в свой номер в Дырявом Котле. С собой она принесла несколько пакетов с одеждой по моде сороковых. После примерки разных юбок и блузок, она с уверенностью могла сказать, что ей действительно не нравятся сороковые, по крайней мере, в плане моды. Да и прически были не лучше. Неужели они думают, что она будет тратить несколько часов перед зеркалом, чтобы закрутить свои волосы в локоны? Как будто у нее не было более важных дел. Она всегда ходила с копной распущенных, вьющихся волос или убирала их в хвост, который не давал волосам падать на лицо, что было очень полезно в боевой ситуации.