Одна война

      Профессор Дамблдор не говорил ни слова и не оборачивался, чтобы проверить, идут ли провинившиеся гриффиндорцы за ним по ночным коридорам. Он вполне мог быть уверен, что идут.       Гриффиндорцы… эта мысль оставила в груди неприятный комок. Теперь, когда Гарри своими глазами увидел, как что-то сбросило Рона с лестницы, а что-то другое подхватило, сомнений не осталось. Йо и Рэн были вовсе не теми, за кого себя выдавали, разговор в поезде не был шуткой. Вот только… почему-то это все-таки волновало чуть меньше, чем другое. Гарри злился на Рона. Он давно уже так не злился на Рона.       ― Зачем ты сделал это? — тихо, сквозь зубы спросил он, поворачиваясь к другу. Тот смотрел перед собой, лицо хранило непроницаемое выражение. — В конце концов, это тебя не касается. Твоя сестра уже взрослеет, и…       ― У тебя никогда не было сестры, Гарри, ― сухо и неожиданно спокойно откликнулся тот. — И ты не представляешь себе, что ею воспользуются, как тряпкой!       ― Рон, ты про них ничего не знаешь, ― Гарри покосился на двоих, в молчании шедших сзади.       ― А ты знаешь?       ― Нет.       Рон не успел ничего ответить. Каменная горгулья резво прыгнула в сторону, освобождая проход в кабинет. Дамблдор подождал, пока все зайдут, и только после этого зашел сам. Гарри показалось, что что-то насторожило его в первую секунду, но тревога быстро стерлась с лица. По-прежнему не говоря ни слова, он махнул вынутой из пижамного кармана палочкой, и четыре колченогих кресла, возникнув, прытко и как-то по-гусиному побежали к письменному столу. Указывая на них, волшебник прошел на свое собственное место.       Гарри сел, ощущая себя не очень-то уютно. Остальные, ерзавшие рядом, явно чувствовали то же самое или что-то похожее. Напряженное ожидание и страх были, пожалуй, единственным, что сейчас объединяло их всех. Гарри сделал вздох. Его не отчислят, уж его-то точно не за что отчислять, это все, что нужно помнить. И Рона тоже, наверно, не отчислят. И ребят. Ребята…       Сухой щелчок, будто от взмаха хлыста, заставил его подскочить. Но Дамблдор всего лишь открыл пестрый сундучок, почетно стоявший в середине стола.       ― Лимонную дольку в сахаре? ― предложил он.       Отказались все, кроме Йо. Директор улыбнулся шаману и неожиданно мягко сказал:       ― Что ж… думаю, ваши замечательные друзья тоже устали скрываться, почему не дать им прогулку? Не правда ли, господин Амидамару, господин Басон?       В ту же секунду Рон издал сдавленный возглас. А за креслами двоих новеньких учеников постепенно проявились две очень высокие полупрозрачные фигуры.       ― Мистер Поттер, мистер Уизли… ― Альбус Дамблдор подмигнул с хитрым видом. — Знакомьтесь. Это — настоящие духи-хранители. Лучшие из всех, которых я когда-либо знал.       Широкоплечий мужчина в белом подобии японского кимоно и в черной нижней рубашке приветливо улыбнулся Гарри, потом немного склонил голову — пепельные длинные пряди упали на лицо:       ― Я давно хотел познакомиться с тобой по-настоящему, Гарри Поттер, как и Йо, я восхищаюсь тобой.       При последних словах Йо смущенно пожал плечами. Пораженный, Гарри сумел только вежливо закивать:       ― О-очень… приятно….       Второй мужчина, одетый в сложный золоченый доспех и красный изорванный плащ, уже с жалобным видом повернулся к профессору Дамблдору:       ― Прошу, не наказывайте господина Рэна! Он хотел сделать, как лучше, но господин Рон просто не совсем правильно его понял. Господин Рэн очень хороший, и он сочтет за честь однажды жениться на госпоже Джинни, к которой давно пылает нежнейшими чувствами, и…       Тот, кто, как догадался Гарри, носил имя «Басон», в габаритах не уступал Хагриду, а может, был и покрупнее. И то, в каком тоне и с каким выражением на смуглом лице он говорил с тщедушным Дамблдором, в другой ситуации показалось бы страшно смешным. Рэн Тао, покрасневший и скрестивший на груди руки, попытался одернуть своего хранителя:       ― Ну помолчи, нечего меня защищать, я САМ справлюсь! — он хмуро уставился на директора. — Если мое присутствие здесь более нежелательно…       ― Милые друзья, ну прекратите! — Дамблдор потянулся за уже третьей лимонной долькой. — Я совершенно никого не собирался наказывать, все наказания за вашу возмутительно позднюю вечеринку и за ваше поведение уже были озвучены. Новых я…       ― Что они забыли тут? Откуда вы о них знаете? Сколько их шляется по школе и почему вы не помешали?..        Рон говорил отрывисто и зло. Он весь подался вперед, к креслу Дамблдора, точно надеясь устрашить его. Обычную робость перед этим великим магом как будто смело, брови Рона были упрямо сдвинуты. Он напоминал в эту минуту… да-да, своего старшего брата Перси Уизли. Дамблдор с любопытством наклонил голову, сразу став похожим на большую носатую птицу, жующую где-то позаимствованную мармеладку. Пальцы, испачканные сахаром, сцепились в замочек. Заметив, что поток вопросов иссяк, старый волшебник кивнул сам себе:       ― У вас всё, мистер Уизли? Что ж, тогда позвольте мне. Йо Асакура и Рэн Тао приглашены в Хогвартс лично мной. Их семьи одобрили эту мысль, потому что, как и ваши родители, как и родители мисс Грейнджер, крестный мистера Поттера и все прочие, они хотели и хотят защитить своих детей. К сожалению… ― светлые глаза быстро прошлись по всем четырем лицам, ― обстоятельства сложились так, что опасность намного шире и масштабнее, чем мы думали после Турнира Трех Волшебников. И эта опасность…       …некий сильный шаман, разделяющий политические взгляды Того-Кого-Нельзя-Называть…       Недостающая деталь картинки встала на место резко, почти со щелчком. Гарри повернул голову к Йо Асакуре. Тот, подтверждая еще не до конца оформившуюся догадку, с волнением спросил:       ― Мой брат, он…       ― Нам ничего не известно точно о местоположении и состоянии Хао Асакуры. Не бойся, Йо. Вероятность того, что в войну вмешался именно он, крайне мала.       Директор говорил небывало мягко и осторожно, сбившись на «ты», Гарри не мог не заметить этого и не удивиться. А на морщинистом лице застыла жалость, которую тоже можно было увидеть там очень, очень редко.       Но слова Дамблдора, кажется, нисколько не успокоили Йо: тот побледнел и откинулся назад, точно внезапно ему стало дурно. Тут же руки духа-хранителя, который вроде бы должен был быть неосязаемым, легли на опустившиеся узкие плечи. Рон тихо ругнулся, увидев, как смялась под пальцами ткань белой рубашки. Гарри же всмотрелся в склоненное лицо Амидамару — оно хранило выражение необыкновенной заботы. Йо украдкой прижался щекой к правой широкой кисти, иссеченной шрамами. И наступила тишина.       ― Что ж… ― подождав немного, Дамблдор снова посмотрел на Гарри и Рона. — Я думаю, мне нужно постараться кое-что вам объяснить, а потом мы все вместе попытаемся найти решение. Никто не будет никого перебивать и оскорблять. Хорошо?       Четверо кивнули.       ― Итак, ― профессор вздохнул. — В очень давние времена шаманы и волшебники жили вместе. Потом, по определенным причинам, наши интересы разошлись. Шаманы отделились, став ближе к маглам, чем к нам. Но, как и Салазар Слизерин и его последователи, некоторые шаманы не могли просто так смириться с тем, что по соседству живут столь слабые и, по их мнению, недостойные существа. Нередко вспыхивали войны, в которых обе стороны проявляли себя не лучшим образом… ― в этом месте Дамблдор почему-то глянул на Рэна, сжавшего кулаки. — Об этом, если захотите, вам потом расскажет мистер Тао. Так или иначе, нашелся сильный шаман, объединивший прочих вокруг себя и захотевший уничтожить или поработить все неволшебное население планеты. Он носил имя Хао и, как и лорд Волдеморт, искал пути к бессмертию. Правда, он преуспел в этом немного больше — для него даже прогулка в Мир Мертвых не была таким уж страшным мероприятием. Трижды этот шаман рождался и трижды начинал войну. Сравнительно недавно мистер Асакура… — опять директор посмотрел на Йо, ― сумел победить его ценой немалых усилий. Турнир Шаманов не был закончен, Король Духов не выбрал победителя, и вследствие этого шаманы, абсолютно все, сильно ослаблены. Это было бы нестрашно, но… от своих агентов и союзников я получаю информацию, что в окружении Темного Лорда стали появляться очень странные личности. Шаманы из тех, что составляли ядро группировки Хао. Они показали себя в последних убийствах маглов и мракоборцев, ― Дамблдор помедлил. — Хотя им запрещено вмешиваться по Договору Нейтралитета. Но поймать их и доказать нарушение так и не удается. Самого Хао в последний раз видели и опознали еще до окончания турнира. После этого никому из верных Ордену Феникса людей не удавалось увидеть его лично. И тем не менее, мы сочли нужным обезопасить как наших друзей, так и себя самих. Именно поэтому…       ― Вы позвали еще и преподавателей-шаманов, да, профессор? — спросил Гарри. — На случай если этот второй действительно жив?       Дамблдор со вздохом кивнул, потом осторожно поинтересовался:       ― Что еще вы знаете, Гарри?       Гарри посмотрел на Рона ― тот молчал, сосредоточенно глядя перед собой. И сам Гарри тоже глубоко задумался, делая вид, что рассматривает маленькие металлические блямбы на поясе кружащего по кабинету Басона.       Он понимал, что Дамблдор поступил в точности так, как и обычно: выдал дозированное, строго необходимое количество сведений. Не упомянул ни о легенде из книги Гермионы, ни о таинственном сокровище Салазара Слизерина, ни о сторонних переговорах Рио и Фауста с Советом Шаманов. Ничего не сказал он и о кольце, которое и сейчас темнело на скрюченном длинном пальце.       Конечно, профессор хотел уберечь и свои тайны, и своих учеников и по возможности сделать это без особых потерь. Такую позицию можно было бы пока принять, особенно учитывая, что сказанное в стенах кабинета наверняка достигнет ушей Северуса Снейпа, в чью верность Ордену Гарри не верил, как ни старался. Придя к таким неутешительным выводам, он покачал головой:       ― Ничего.       Голубые глаза блеснули, как показалось, с хитрецой:       ― Ничего, Гарри? Точно?       ― Нет, профессор, ― наконец пришел на помощь Рон. — Про шаманов нам рассказала однажды Гермиона, сегодня мы увидели этих духов, а еще раньше мы видели ящерицу в коридоре, и…       ― Токагеру не ящерица, у него просто необычная внешность! — поправил Йо. — И ему очень неприятно, когда его так обзывают!       Дамблдор снова вздохнул:       ― Что ж. Тогда нам остается только решить, что со всем этим делать. Думаю, вы, Гарри и Рон, прекрасно понимаете, что я не готов открывать тайну союза школе. О ней осведомлены даже не все учителя. Отношение чистокровной части общества к шаманам очень неоднозначно, а речи о том, чтобы они преподавали волшебникам, не шло никогда. Как итог, тайну Йо и Рэна надо сохранить, и я думаю, заклинание выборочной коррекции памяти…       Гарри похолодел. Рон рядом издал сдавленное испуганное мычание. Коррекция памяти? Им двоим? Как будто они — несмышленые дети, не способные держать язык за зубами? Да и вообще-то мысль о копошении чужой палочки (пусть даже палочки Дамблдора) в его мозгах не вызывала восторга. Гарри очень боялся забыть что-нибудь лишнее, а это с ним случалось и без волшебства.       Совершенно неожиданно раздался голос Йо:       ― Нет! — шаман подался вперед, кладя открытые ладони на стол директора. — Гарри и Рон нас не выдадут, они знают, что это может нас погубить. Пожалуйста, профессор Дамблдор! — темно-карие глаза широко распахнулись. — Я не хочу, я НЕ ДОПУЩУ, чтобы моим друзьям стирали память из-за меня.       ― Не допустишь, Йо? — Альбус Дамблдор улыбнулся не самой миролюбивой улыбкой, какую Гарри видел за четыре года только раз или два. Очень медленно старый волшебник вынул из кармана палочку и положил ее рядом. — И что же ты сделаешь?       В тот же миг что-то в кабинете изменилось. Мир вокруг Гарри, кажется, полыхнул голубым. Открыв глаза, он увидел, что силуэт Амидамару ещё больше вырос, а в призрачных руках теперь длинный меч. Выражение лица духа осталось непроницаемым, но атакующая поза в точности повторяла позу вскочившего Йо — с той только разницей, что шаман сжимал странно удлинившуюся палочку. Все его подобравшееся, напряженное тело тоже светилось.       ― Я не дам их обидеть и сделать им больно. Даже вам, сэнсей. Вы поняли?       ― А если вы справитесь с ним, то следующим буду я, ― Рэн оставался на месте, сидел, закинув ногу на ногу, но палочка уже замерла в пальцах. — У нас так не принято.       Свечение вокруг Тао было красным, более ярким и более плотным. Желтые глаза опасно сузились. Но Дамблдор вместо того, чтобы хотя бы взять в руки палочку, с невозмутимым видом снова полез в сундучок со сладостями.       ― Возьми ещё дольку, Йо, ― будничным и очень довольным тоном предложил директор. — И сядь. А вам, мистер Уизли… ― глаза опять обратились к Рону, ― придется в таком случае очень долго объяснять своим однокурсникам, почему вы обозвали мистера Тао именно шаманом, а не свиньёй.       Догадавшись, что это значит, Гарри и Рон перевели дух. Широкая улыбка уже вовсю играла у Дамблдора на лице. Йо, севший назад, молчал, Рэн тоже. Наконец он заговорил:       ― Что ж, Рон, тогда, чтобы просто прояснить. Прости, что я столкнул тебя с лестницы, я всю жизнь борюсь с гневом. Я… кажется, я действительно хочу жениться на твоей сестре, если она тоже захочет когда-нибудь. Она станет прекрасной королевой шаманов…       ― …если турнир будет и если ты не продуешь, ― рассмеялся Йо.       ― Асакура, иди ты знаешь куда?.. — вскинулся Тао, но не успел соскочить с кресла, чтобы отвесить Йо подзатыльник: Рон вздохнул и, поднявшись, пошел к нему навстречу.       ― И ты прости, ты, наверно, не знаешь, что такое ревновать сестер.       Тао пару секунд смотрел исподлобья, потом рассмеялся:       ― Знаю, ещё как, у меня ведь тоже…       ― Вот и славно, вопросов, кажется, не осталось? — деликатно покашляв, оборвал обмен извинениями профессор Дамблдор. — Пора всем вам идти спать. Прошу быть свободными.       Когда четверка уже выходила в коридор, Гарри отчетливо услышал, как старый волшебник очень тихо произнес:       ― Плюс пятьдесят очков каждому за дружбу и верность.       Этот затянувшийся вечер мог бы закончиться очень хорошо, но… ужасный грохот заставил содрогнуться, казалось, всю школу. В окне что-то полыхнуло ярким зеленым огнем, и многократно усиленный голос пророкотал:       ― Морсмордре!       В небе над Хогвартсом снова висела Черная Метка.              *       Спотыкаясь, еще не совсем уверенно после огневиски координируя такие быстрые движения, Гарри и Рон мчались по лестницам. Йо и Рэн, отдуваясь и топая, скакали следом, за ними летели их так и не исчезнувшие духи. Впереди то и дело мелькала синяя пижама Альбуса Дамблдора.       Пустые коридоры и спуски не заканчивались очень, очень долго. Периодически откуда-то выбегали знакомые и незнакомые преподаватели и присоединялись к бегущей группе. Некоторые с ужасом смотрели на духов-хранителей, но никто не задавал лишних вопросов — главным сейчас казалось, что эти два воина — не враги.       Дамблдор направлялся к Большому Залу — Гарри очень быстро это понял. Почему именно туда, почему не на улицу? Этого он понять не мог и просто бежал. До того самого момента, пока прямо посреди коридора не возникло несколько человек в черных мантиях, с лицами, закрытыми масками.       ― Пожиратели Смерти! — прохрипел в ужасе Рон. — Как они пробили защиту?       Какая-то женщина — Гарри показалось, что это была профессор Вектор, ― резко выскочила вперед и атаковала, к ней присоединились ещё несколько взрослых. Мадам Трюк, тоже успевшая оказаться в этой маленькой спасительной армии, сжала плечо Гарри и рявкнула командным голосом:       ― Идите за директором. Постарайтесь добраться до ваших спален и спрятаться поскорее! Ну!       Гарри знал, что не будет выполнять этот наказ, но кивнул и схватил Рона за рукав. Четверо учеников пробежали через начавшую смешиваться толпу. По пути Йо каким-то странным заклинанием (впрочем, вероятно, это не было заклинание) отшвырнул двоих из нападавших к стене.       ― Быстрее! — крикнул Рэн. — Теперь я догадываюсь, что им надо, я чувствую…       ― Поттер! — заревел кто-то из Пожирателей Смерти и попытался кинуться в погоню за гриффиндорцами.       ― Басон, удар Райхо! ― Тао, резко развернувшись всем корпусом, махнул палочкой.       Впрочем, Гарри отчетливо увидел, что атака пошла вовсе не из палочки. Дух-хранитель, казалось, обратился в огромный сгусток молний, и весь этот сгусток с размаху ударил бегущего мужчину в грудь. Когда он упал, тело задымилось. Было очень сомнительно, что после этого можно встать.       ― Вперед!       Больше Гарри не оборачивался. Так они пробежали еще несколько коридоров и лестниц. Периодически они на кого-то налетали — то на заспанных перепуганных старшекурсников, то на преподавателей. Но чаще им попадались на пути все новые и новые группы Пожирателей Смерти.       В третьем или четвертом по счету коридоре острая резкая боль заставила Гарри застонать и резко остановиться у стены. Остальные, промчавшиеся по инерции мимо, спешно остановились. Рон, догадавшись, в чем дело, почти сразу подскочил и стиснул его плечо:       ― Шрам? Что случилось?       ― Волдеморт близко… ― прохрипел Гарри. — Очень…       Его скручивало, сгибало пополам. Руки наполняла мелкая предательская дрожь. Гарри видел другое помещение — четыре пустых стола, густое небо наверху. Почему-то именно небо, ночное, синее, глубокое, представало перед глазами отчетливее всего. Волдеморт смотрел на него? Но почему?       ― Они здесь. Нужен ключ.       ― Он…       ― ГАРРИ!       Йо и Рон трясли его. Рэн же, выступивший вперед, в упор смотрел на высокую, по-магловски одетую синеволосую девушку, плечом к плечу с которой стояли еще две помладше.       ― Ну здравствуйте, мальчики… ― низко протянула она.       В следующее мгновение за спиной ее возник дух рыцаря в тяжелых кованых латах. В руках у рыцаря пылала длинная пика.       ― Бегите, ― Рэн обернулся через плечо.       ― Никуда они не побегут, ― вторая девушка, рыжая, ловким прыжком приземлилась близ скорчившегося от боли Гарри. — Так… черные волосы, шрам на лбу… это и есть тот враг Темного Лорда и нашего учителя?       ― Отойди от него! — Рон выхватил было палочку, но Гарри опередил его, хрипло крикнув:       ― Баубиллиус!       После этого он ринулся вперед, отталкивая девушку прочь. Третья из нападавших, низкорослая блондинка, крикнула что-то и махнула рукой, в которой было зажато подобие тряпичной куклы. Дурацкое оружие, как отстраненно подумал Гарри, но Йо, видимо, знавший незнакомку чуть лучше, уже подтолкнул его в спину:       ― Да беги же!       Когда трое, оставив позади сражающихся Рэна и Басона, свернули в боковой коридор, сзади раздалось несколько взрывов и полыхнуло две вспышки разных цветов.       ― Кто это такие? — взвыл Рон, которого одна из девушек успела задеть: теперь он ощутимо прихрамывал на правую ногу, штанина ниже колена была исполосована и слипалась от крови.       ― Подружки моего брата… ― Йо снова улыбался, но улыбка была натянутой. — И да, мой брат — самый злой шаман в нашем мире. Очень приятно.       ― Но профессор Дамблдор сказал, что ты его убил!       ― Я его убил, ― коротко кивнул Йо. — Но Гарри, кажется, тоже убивал Волдеморта?       ― Не произноси его имя!       Гарри почти не слышал их. Голова, раскаленная и разбитая, болела все сильнее, чем ближе был Большой Зал. Ничего увидеть больше не удавалось, и только одна фраза отчетливо прозвучала в его рассудке: «Начинай!»       Мимо, в обратном направлении, пробежало несколько семикурсников и преподавателей. Судя по выхваченным палочкам, они вовсе не спасались бегством. Мрачные сосредоточенные лица то и дело мелькали рядом, последним было лицо профессора Рио — он несся особенно быстро, а за ним спешило зеленое ящероподобное существо.       ― Там команда «Хана-гуми»! — крикнул ему вслед Йо. — Очень злая, как обычно!       Рио в ответ сделал жест «ок» и припустил еще быстрее, обгоняя всех, кто бежал с ним.       ― Вы давно знакомы? — пытаясь отвлечься от мучительной боли, спросил Гарри.       Йо улыбнулся уже искреннее:       ― Прошли весь турнир в одной команде с ним и Фаустом. Попали перед этим в кучу переделок. Мы лучшие друзья. И…       Больше ничего сказать он не успел. Трое гриффиндорцев достигли Большого Зала, и боль в шраме стала такой, что Гарри теперь мог передвигаться с огромным трудом. Всеми силами он отталкивал эту боль, не давая самому себе зацикливаться на ней, судорожно пытаясь хоть во что-то вцепиться сознанием. Вокруг кипело сражение. Шаманов здесь не было, но Пожирателей Смерти — более двадцати. Против них бились профессор МакГонагалл, Снейп, Флитвик и около дюжины старшекурсников. Гарри застонал сквозь зубы. Картинка перед глазами переменилась.       Вновь зал. В руке зажато что-то длинное, острое, на ощупь напоминающее кость. И это что-то должно работать, но почему-то…       ― Проклятье!       ― Подожди. Сосредоточься, зови их. И…       Во вспышке за плечом возник Дамблдор, чужая ненависть накалилась внутри. Но Темный Лорд не оборачивался, в то время как в другом конце зала кто-то расхохотался:       ― Что, удивлен, старик? Дух Огня, Удар Судьбы!       Вспышка. Вскрик. Кажется, сбоку взметнулся феникс. Но чертов живучий старик только отступил, упал на колено и тут же вскочил.       ― Что, Том? Прячешься за своим новым другом? Кажется, ты изменился.       Теперь ярость захлестнула так, что стало трудно дышать. Сосредоточенность, такая почему-то необходимая, ушла. Очень медленно он начал разворачиваться, одновременно говоря кому-то:       ― Исчезни. Я разберусь с ним сам, это давно пора сделать. Расправься с другими!       Боль стала совсем невозможной, казалось, трещина бежала ото лба к темени и к переносице одновременно. Гарри схватился за свое лицо в дикой попытке разорвать его, соскрести и стереть шрам, вырвать волосы.       ― Что с ним? — вопрос Йо прозвучал как сквозь подушку.       ― Он чувствует, что Тот-Кого-Нельзя-Называть близко! — Рон снова сжал плечо Гарри. — Держись, приятель, держись.       ― Амидамару, вперёд!       В толпе, становящейся всё больше, Гарри увидел Гермиону и Джинни. Их зажимали в кольцо. В это мгновение ему, кажется, удалось немного утихомирить боль. Тут же он схватил Йо Асакуру, устремившегося вперед, за рукав:       ― Даже не думай! С ним не так просто справиться!       ― Но ты из-за него еле стоишь, что если…       ― Протего форте!       В щит, быстро сотворенный Роном, врезались сразу три заклинания. Гарри покачал головой ещё раз, серьезно глядя Йо в глаза:       ― Нет. У него не такая сила, как у тебя, но она огромна. И я не хочу…       Гермиона упала. Гарри, оборвав фразу, бросился к ней, на ходу выкрикивая все новые и новые заклинания. Боль по-прежнему издевательски ворочалась где-то в глубине головы, но ее можно было переносить. Неожиданно…       Черноволосая женщина с хлопком появилась на пути. Единственная из всех, она не прятала своего лица. Тяжелые веки, точеный нос, яркие сочные губы… и невидимый, но ощутимый ореол очень благородного происхождения. Гарри не потребовалось и секунды, чтобы вспомнить, когда и где он видел ее. Омут. Несомненно… перед ним стояла Беллатрикс Лестрейндж. Самая верная из последователей Волдеморта, женщина, лишившая Нэвилла родителей.       ― Гарри…       Улыбка расцвела и парализовала точно так же, как парализует яд. Гарри замер, не понимая, отчего не может поднять руку. Женщина сделала к нему маленький шажок, продолжая внимательно разглядывать:       ― Какой ты взрослый… я не думала, что ты такой взрослый. И весь в отца… жаль, я не успела позабавиться с ним, как с Лонгботтомом…       Последняя фраза подействовала не хуже пощёчины.       ― Экспелиармус!       Беллатрикс не произнесла ни слова, отражая атаку. В то же мгновение Амидамару, возникнув перед Гарри, наотмашь ударил Пожирательницу Смерти в лицо — так, что она отлетела к ближайшей стене.       ― Ах ты тварь! — заорала она, но следующее заклинание полетело не в хранителя, а в замершего чуть поодаль Йо. Откуда она могла знать?       Асакура резво отскочил, на месте, где он только что стоял, пол брызнул каменной крошкой.       ― Редукто! Петрификус Тоталус! Импедимента! Вариари Виргис!       Заклинания звучали с разных сторон, их выкрикивали и преподаватели, и уже пришедшая в себя Гермиона, и еще несколько учеников. Но Беллатрикс Лестрейндж, поднявшаяся на ноги и, казалось, вовсе забывшая о полученном сильном ударе, отбивала одну атаку за другой и возвращала свои. Уже от второй упал Джордж — он успел создать щит, и только это спасло его от смерти. На четвертой ударился о рыцарский доспех оглушенный профессор Флитвик.       Беллатрикс снова оказалась очень близко от Гарри, но внезапно…       ― Ублюдок! Он должен быть моим!       Гарри не успел понять, кого Пожирательница Смерти проклинает на этот раз. Высокая, в рост Хагрида, тварь возникла без хлопка. Пустые глаза, непропорциональные руки и плечи, тело, пылающее алым. Ее невозможно было не узнать, хотя там, в небе, она и состояла, казалось, из облаков и ветра.       ― Редукто!       Заклинание прошило насквозь, не причинив вреда. Обжигающие пальцы сомкнулись на шее Гарри. Он дернулся, пытаясь вырваться, хотя бы ухватиться за душащие его руки, но только обжегся. Для него дух — а теперь он знал точно, что это еще один хранитель, ― был бесплотным. Сознание начинало гаснуть.       Из последних сил Гарри цеплялся за собственную палочку, даже понимая, что она бесполезна. Мир, сузившийся до поверхности полированной остролистовой древесины, стремительно куда-то исчезал, но периферическое зрение успело различить, что в темноте узкого коридора стоит кто-то, не участвующий в кипящей вокруг битве. Кто-то, кого невозможно разглядеть. И чья палочка вся целиком пылает алым.       В следующее мгновение знакомая голубая вспышка разрезала воздух. Уже падая, Гарри понял, что огненная тварь исчезла, чтобы появиться уже в другом месте и обрушиться на Снейпа с МакГонагалл.       Шею нестерпимо жгло, рефлекторно Гарри ощупывал ее руками. Теперь он почти догадывался, что ощущается при сдирании кожи заживо, к тому же изнутри поднимались мелкие режущие спазмы кашля. Воздух никак не мог снова начать нормально поступать в легкие, а мир — обретать очертания.       ― Гарри!       Гермиона пересекла полыхающее пространство, казалось, всего в несколько шагов. Тут же Гарри ощутил, как дрожащие руки водрузили ему на нос очки и теперь пытаются приподнять. Смертельно побледневшее лицо склонилось к его лицу, губы бесконечно повторяли слово, значение которого он забыл. Только через полминуты он понял, что это его собственное имя.       ― Все хорошо, ― поспешно проговорил он, стараясь закрыть от ее взгляда шею и понимая, что уже слишком поздно.       Перед ними двоими, замершими на полу, стоял Йо. Но вместо палочки в его руке был зажат огромный, футов в десять длиной, светящийся голубой клинок. Каждый резкий точный взмах валил кого-то из нападающих на пол или поглощал очередное пущенное заклятье. И казалось очень странным, что никого из Пожирателей Смерти происходящее совершенно не удивляло.       ― Отойди от нее!       Йо крикнул это Беллатрикс Лестрейдж, застывшей над оглушенной Джинни Уизли и только что отбившей заклятья Фреда и Рона. Глаза Пожирательницы Смерти пылали безумием, на световой клинок, замерший всего лишь в дюйме, она посмотрела с презрением:       ― Глупый мальчишка. Через пару минут тут будут дементоры, и мы посмотрим, что останется от твоей наглости!       ― Я сказал, прочь!       Йо совершил еще один короткий бросок вперед, опрокинул двоих Пожирателей Смерти и опять замер против женщины — лезвие срезало несколько прядей ее густых волос. Но Гарри успел увидеть, что при брошенных волшебницей словах свечение чуть потускнело. А ещё через секунду алое чудовище возникло прямо у шамана за спиной. Гермиона вскрикнула. Удар был коротким, будто насмешливым, не сильнее хлопка по плечу, но Асакура рухнул на колени. Он тут же поднял голову, начал оборачиваться, и Гарри увидел застывший в глазах, такой непривычный, ужас. Несомненно, Асакура знал, кто так легко заставил его потерять контроль, и, кажется, даже что-то сказал прежде, чем прямо над ним сцепились Амидамару и огненный дух, управляемый…       ― Эварте статум!       Гарри не знал, что заставляет его поступить именно так — послать заклятье в темноту, где что-то продолжало насмешливо наблюдать за попытками защитить школу. Но он понял, что не ошибся, когда фигура, теснившая Амидамару, качнулась, выпустила его и отступила.       ― Левикорпус!       Заклинание, которое объяснил ему мистер Уизли, видимо, было отражено. А в следующее мгновение из темноты стремительно возник Драко Малфой. Его глаза пылали злобой и, казалось… светились огнем?       Густой и плотный алый луч вырвался из его палочки и полетел в Гермиону, разбившись о щиты, которые они с Гарри сотворили одновременно. Новая атака должна была последовать сразу, но…       В ту минуту двери Большого Зала распахнулись, и оттуда вылетели две фигуры. Одну из них — Альбуса Дамблдора, который врезался бы в стену, не примени кто-то подстраховочную магию, ― Гарри узнал. Но вторая… О том, кем был второй волшебник, уже выпустивший в Дамблдора зеленый луч, подсказал раскалившийся шрам и знакомый голос, напоминающий скорее очень громкое шипение:       ― Мой славный друг Гарри…       Темный Лорд больше не был чудовищным подобием очеловеченной змеи, каким запомнил его Гарри. От этого облика остались только узкие вертикальные зрачки и красный цвет глаз.       В остальном же Гарри видел почти точную, только повзрослевшую копию того, кто однажды явился из старого потерянного дневника. Бледная кожа, черные волосы, тонкие красивые черты лица. Том Реддл стал старше… но не узнать его было просто невозможно.       — Поттер!.. — прошипел он, резко вскидывая палочку. — Ава…       — Экспелиармус!       — Протего!       — Редукто!       Каменная крошка разлетелась под их ногами. Волдеморт усмехнулся:       — Так ничему и не научился. Кру…       Многоголосый ор где-то сбоку заставил его осечься. Гарри тоже повернулся на звук и успел заметить, как неясно откуда взявшаяся огненная тварь, причинявшая защитникам школы так много неприятностей, с хлопком исчезла. Это произошло одновременно с тем, как в воздух взлетело отброшенное заклинанием Гермионы тело Драко Малфоя. Она взмахнула палочкой снова, но ее уже опередили.       Возникнув из ниоткуда, светящееся существо с волной светлых волос ринулось к оглушенному слизеринцу. Оно занесло подобие длинного шприца, заменявшее одну из рук. Тот призрак, которому Гарри был обязан жизнью и который, кажется, являлся Элизой… Ведь это доктор Фауст, только что появившийся из другого коридора, тоже поднял руку и крикнул:       ― Атака Клинической Смерти!       Но Элиза, такая ловкая и стремительная, не достигла своей жертвы. Наперерез ей, заставив Фауста уворачиваться от смертельного заклятья и выиграв этим несколько секунд, ринулся Темный Лорд.       — Уходим! — скомандовал он, возводя щит. — Я узнал то, что нужно! Мы скоро продолжим!       Повсюду послышались хлопки аппарации. Пожиратели Смерти уходили слаженно, быстро, как будто все происходящее в вековых стенах было заранее отрепетировано. При этом они смеялись, а особенно громко хохотала, прежде чем сгинуть, Беллатрикс Лестрейндж.       — Защита, Альбус! — раздался хриплый голос профессора МакГонагал. — Задержи их!       Преподавательница трансфигурации не могла подняться, кажется, у нее была сломана рука. Возможно, она ударилась и головой — по крайней мере, попытка встать привела только к еще одному падению. Кто-то из аппарирующих в последнюю секунду послал в нее новое проклятье, но тут Элиза успела вовремя: переместившись, она приняла луч на гладкий серебристый щит с крестом.       — Он забирает Малфоя! — крикнул Рон.       Темный Лорд уже поднял слизеринца на руки и приготовился исчезать. Амидамару и Элиза одновременно выпустили два потока энергии — слепящий белый и зеленый, похожий на вспышку Авады. Но мужчина стремительным прыжком отскочил и ответил пламенем, посланным Йо Асакуре в лицо и в грудь и напоминавшим длинную яркую плеть.       Юный шаман стоял слишком близко и вложил в атаку слишком много силы, чтобы еще и успеть увернуться от столь мощного потока огня. Вспыхнуло и растаяло несколько не выдержавших защитных барьеров. Йо рухнул навзничь, Амидамару исчез. Гарри с Роном и Фауст ринулись к Асакуре с двух сторон.       Дамблдор, уже пришедший в себя, попытался атаковать Волдеморта. Но, кажется, было слишком поздно.       — Смотрите.       Это произнес Рон — тихо, но Гарри услышал.       Под сводами Хогвартса отчетливо звучал дикий вой. Темный Лорд окружил себя бешеным вихрем, об который разбивались все посылаемые заклятья. Вихрь усиливался, сгущался, темнел, но даже в нем Гарри увидел то, что заставило Рона вытаращить глаза и что-то бессвязно замычать.       Тело на руках Темного Лорда стремительно изменялось. Вот оно чуть вытянулось, вот запрокинулось лицо со странно бугрящимися чертами, а короткие светлые волосы стали длинными, темно-каштановыми, гладкими… Гарри ничего не понимал, но ему подсказали почти сразу.       — О нет. Нет…       Трое друзей обернулись. Рэн Тао, грязный и окровавленный, с зажатой в руке палочкой стоял чуть позади. Глаза его тоже стали огромными, но вместо удивления выражали понимание и ужас.       — Нет. Хао… — прошептал он одними губами. И прежде, чем шаман сорвался с места, Темный Лорд исчез.