Одна война

      Урок Прорицаний обещал тянуться бесконечно медленно и быть бесконечно унылым. Даже так и не освоив премудрую науку, Гарри и Рон неизменно безошибочно делали такое предсказание уже третий год подряд.       Гермиона этих занятий по-прежнему не посещала, Рэн Тао, кстати, тоже нередко их прогуливал. Правда, сегодня он был лишен возможности променять урок на встречу с Джинни (у нее были Зелья) и поэтому явился – не слишком-то счастливый. Кажется, неделя у него вообще не задалась, и Гарри не мог объяснить себе, с чем это связано. Единственной видимой переменой в жизни Рэна было то, что Снейп на уроках Зельеварения отчего-то почти не подходил к нему и чаще всего игнорировал его вытянутую для ответа руку. Гарри и Рону это было абсолютно не по душе: вся желчь декана Слизерина, весь его яд и все вопросы с подвохом опять обрушились на их головы.       Так или иначе, сейчас Рэн с кислым видом опустился на привычный красный пуф у круглого стола. На каждом столе стояло сегодня по два хрустальных шара. В стеклянной поверхности таинственно ворочались блики задрапированных ламп. Рон потянул носом пропитанный благовониями воздух и смачно зевнул, лязгнув челюстями в интимной тишине.       ― Мои дорогие…       Голос Трелони был сегодня загадочным и воркующим одновременно. Плавно покачиваясь, напоминая дымную стрекозу, она заскользила по круглой комнатке. Тонкие пальцы то и дело поправляли бархатные тяжелые занавески, уничтожая последние следы дневного света. Гарри, как и обычно на этом уроке, поборол желание взвыть от тоски.       ― Мои дорогие… ― повторила Трелони. – Все прошедшие месяцы мы потратили на освоение сложной науки – беседы с картами Таро… ― она понизила голос, ― и узнали немало о своем будущем, как счастливого, так и печального…       При последнем слове Трелони скорбно обратила взор на Гарри. Тот уставился в шар с самым независимым видом. Ну да, карты Таро предсказали ему смерть уже трижды за этот год. Сначала обещали пожар, потом наскок бешеной лошади и наконец – мучительное замерзание в снегу. Пожалуй, это было суровым испытанием.       ― …Сегодня же, ― как ни в чем не бывало, продолжила Трелони, ― в благодарность за старания и интерес я предложу вам заняться гаданием, о котором наверняка тайно и трепетно грезило большинство из вас…       Тут совсем уже мечтательная улыбка расцвела на профессорских губах. Рон, почему-то испугавшись, шумно сглотнул – возможно, он решил, что профессор заставит учеников изучать будущее по собственным внутренностям. А вот женская часть присутствующих, кажется, поняла Трелони намного, намного лучше.       ― Гадание на возлюбленного! – громко прошептала Парвати Патил. – Ах!       ― Да, да, моя дорогая! – с воодушевлением засверкала очками профессор. – Это гадание совсем простое. Вам нужно лишь открыть свои сердца… очистить ваш разум… и всматриваться в хрустальные глубины, пока там вы не узрите лик того или той, кто станет вашей судьбой…       ― Басон, пошел вон! – зашипел внезапно совсем рядом Рэн Тао.       Гарри с Роном повернулись и увидели в хрустальном шаре шамана знакомую, запрятанную под шлем голову духа-хранителя. Видимо, заинтересовавшись, Басон решил залезть в гадальное приспособление. Рэн выразительно постучал по хрусталю кулаком, и сплюснутое лицо исчезло до того, как мутный от восторга взор преподавательницы скользнул в эту сторону.       ― Вижу и понимаю ваше нетерпение… ― пропела она. ― Я зажгла особые благовония, чтобы помочь вам. Итак… начинайте. Начинайте же, и пусть ваши сердца распахнутся!..       ― Сердца распахнутся? – хмыкнул Рон. – В каком-то смысле это все равно гадание по внутренностям…       Гарри вздохнул, подпер голову руками и уставился на бликующую поверхность шара. Гадание с кучей людей вокруг. Да еще и гадание на любовь. Только в никогда не проветривающуюся голову Трелони могло взбрести подобное. Гарри зевнул. Большинство окружающих смотрело в свои шары так же тупо. Правда, касалось это, в основном, юношей. Девушки же, возбужденно блестя глазами, добросовестно исполняли указания Трелони.       ― Ах, я вижу, вижу! – завопила Лаванда Браун, и профессор с неожиданной для стрекозы скоростью метнулась к ней:       ― Где, моя хорошая? Какой он?       Дальше раздалось весьма довольное шиканье и шушуканье. Рон выразительно изобразил, будто его стошнило прямо в стоявшую возле стола кадку для птичьих внутренностей. Гарри и сидевший с Дином Симус прыснули.       Снова наступила напряженная, прерываемая лишь девичьими вздохами тишина, которая должна была быть исполнена романтики. Гарри уставился в шар. Блестящий, будто пузо привидения, и абсолютно пустой. Да кого там вообще можно было увидеть, кроме собственной скучающей физиономии? Гарри потер нос. Отражение сделало то же самое. Рон напротив строил своему рожи.       ― Проклятье…       Это ворчал Рэн. Ему миролюбиво и сонно отвечал Йо:       ― Да ладно тебе, это весело, я, кажется, даже кого-то вижу… Ой!       Профессор, шелестя мантией, неторопливо парила к их столам, и Йо, краснея (или это от освещения?) обнял и закрыл от нее свой шар, едва ли не ложась на него грудью. Впрочем, шаман мало интересовал Трелони. Гарри снова попробовал предсказать будущее и предсказал правильно: прорицательница приблизилась к нему.       ― Мой дорогой мистер Поттер… ― запах благовоний усилился, когда Трелони наклонилась.       Наверняка пообещает смерть, даже несмотря на то, что гадание на любовь. Эта мысль заставила Гарри страдальчески зажмуриться.       ― Что вы видите?       ― Туман… ― уныло признался он.       ― Прекрасно! Но что это? В вашем шаре… мой мальчик, вы видите это лицо? Эти прекрасные волосы, этот умный взгляд…       Рядом с лицом Гарри плавало теперь искаженное лицо самой Трелони. Преподавательница явно не страдала от низкой самооценки.       ― О, как она красива. А ведь я знаю её. Это… это…       Рон исполнил желание Гарри и взвыл, правда, тихо. А сам Гарри неожиданно почувствовал тревогу. Трелони собиралась во всеуслышание назвать чьё-то имя и сказать, будто…       ― Это… это…       ― Профессор! – позвал он.       Но тут она резко замолчала. Красивые руки скользнули по столу, будто ища опоры, вцепились в край и сжались – сильнее выступили и побелели костяшки пальцев. Гарри повернул голову и увидел, что лицо Трелони совершенно неподвижно. Застыло маской, а глаза, обычно продернутые пугающей поволокой, стали холодными и ясными, как у змеи. Дыхания больше не было слышно, как улетучился куда-то и запах благовоний.       ― Профессор… ― с тревогой позвал Гарри вновь.       Никто пока ничего не замечал. А потом зазвучал тихий, вкрадчивый и совершенно незнакомый голос:       Ключом вам будет меч, и меч свободой станет,       Потом заря сгоревшая уйдёт.       А ложный блеск Великих не обманет:       Злодей всего лишь от ножа умрёт.              Гарри вздрогнул. Профессор тоже. Пальцы разжались, женщина выпрямилась и осмотрелась. Глаза ее приняли прежнее выражение полной отстраненности. Довольно резво она развернулась и, щебеча какую-то чушь, направилась к Парвати Патил, будто и забыла о Гарри. А он – и трое его друзей тоже – с удивлением смотрели ей вслед.       ― Она рехнулась окончательно… ― наконец подвел итог случившемуся Рон.       ― Ага… ― только и смог глубокомысленно изречь Гарри.       Он задавал себе сразу два вопроса. Один из них – было ли только что услышанное настоящим пророчеством? А второй: кого профессор увидела в его шаре и увидела ли? За его спиной Рэн негромко пробормотал: «Ключ? Снова ключ…».              *       В субботу учеников ждал приятный сюрприз: Дамблдор отпускал их в Хогсмид.       Снова, как и в прошлый раз, гриффиндорцы пошли вшестером, и невольно Гарри подумал о том, как много всего изменилось всего лишь за месяц с небольшим. Сколько загадок было разгадано, сколько новых – найдено. И какие странности происходят в голове при взгляде на снежинки у Гермионы в волосах. Он смотрел на них и в прошлый раз, но…       ― Гарри, ты здоров?       Рон толкал его локтем и что-то спрашивал.       ― Да, а что? – удивился Гарри.       ― Ну… Гермиона попросила тебя повторить пророчество профессора Трелони.       Гарри облегченно вздохнул и повторил.       ― Я ей не верю, ― Гермиона пнула комок снега. – Я понимаю, то, что вы описали, выглядело очень эффектно, но я продолжаю считать ее простой шарлатанкой.       ― И все же в ее словах есть логика, ― возразил Рэн Тао. – Чтобы попасть в тайник, если где-то в Большом Зале и есть тайник, нужен ключ. И этим ключом вполне может быть…       ― Мне кажется, ― медленно перебил Гарри. Он пытался вспомнить своё видение, ― у Волдеморта в руках было что-то, что он пытался использовать как раз как ключ. И это было похоже на зуб… клык…       ― Зуб василиска, Гарри! ― внезапно воскликнула Гермиона и, спохватившись, понизила голос. – Если речь шла о том, что тайник устроил Салазар Слизерин, вещь должна быть связана с ним. И, вероятно, Тот-Кого-Нельзя-Называть думал, что для этого подойдет зуб. Но убедился, что не подойдет и нужно что-то другое. За этим чем-то он наверняка явится опять!       ― И это что-то – меч! – добавил Рон. – Если Трелони не разыграла нас.       ― Я вообще-то не слышала, чтобы Слизерин пользовался магловским оружием… ― заметила Джинни. – Он предпочитал волшебство.       ― Ну, в те времена все махали мечами, ― заметил Йо. – Наверняка у него тоже был, если был у Гриффиндора. Рэн вот нередко покупает себе то же, что и я.       ― Да иди ты, ― фыркнул Рэн.       ― Надо…       ― Сходить в библиотеку, мы помним, ― закончил за Гермиону Рон.       ― Вообще-то, я хотела сказать, что надо предупредить профессора Дамблдора, чтобы меч, где бы он ни был, хорошо охраняли.       Впереди уже показалась деревня, запорошенная снегом, и друзья, предвкушая скорую возможность погреться, ускорили шаг. Гарри, еще раз вспомнив всё увиденное в ночь второго нападения на Хогвартс, сказал:       ― Мне кажется, Дамблдору известно, что именно и где именно ищет Волдеморт. Ведь когда появилась Метка, он из кабинета побежал именно в Большой Зал и действительно нашел там… ― он покосился на Йо.       ― Да, их двоих, ― спокойно сказал тот.       ― Йо… ― Гермиона пошла с Асакурой рядом, подстраиваясь под его плавный шаг, ― подумай очень хорошо. Вспомни. Твой бр… Хао… он в действительности может захотеть сделать Того-Кого-Нельзя-Называть шаманом, как в той легенде? Не опасаясь, что после этого он бросит ему вызов?       Йо задумался. Потом улыбнулся в некотором замешательстве:       ― Знаешь, я многое успел узнать о Хао, он странный тип, но я совершенно не помню о нём двух вещей. Первое – не помню, чтобы он чего-то или кого-то боялся. Если Хао что-то делает, он уверен в успехе на все сто. Второе ― я не помню, чтобы у него были друзья. Вообще никого. – Йо встряхнул головой, избавляясь от снега. ― Вокруг него всегда было очень много шаманов, самых разных, и все они его обожали, но он относился к ним не как к равным. Он не особо расстраивался, когда кого-то убивали или ловили.       ― А они похожи, ― хмыкнула Джинни. – Идеальная пара.       ― И поэтому опасны, ― Гермиона нахмурилась. – Уже одно то, как долго Малфой… то есть Хао… дурачил нас, как сильно он успел повредить школе, уже говорит о том, что Орден Феникса не контролирует ситуацию. Этот шаман провёл даже Дамблдора, и доктора Фауста, и профессора Рио, а значит…       Гарри, внимательно слушавший, вдруг вздрогнул, сам не понимая почему. Предчувствие – совсем непонятное – кольнуло его изнутри. Оно не было неприятным, скорее даже наоборот. Отведя глаза от рассуждавшей подруги, он посмотрел вперед, сквозь постоянно усиливающуюся метель, и увидел сидящего прямо посреди дороги чёрного лохматого пса. Пес ловил на язык снежинки с самым довольным видом. Перехватив взгляд, он почесал ногой за ухом.       ― Гермиона, Рон, ― глухо позвал Гарри. Он не верил глазам.       Друзья заметили пса почти сразу и, несомненно, узнали. Гермиона с тревогой прикрыла рот рукой, Рон и Джинни переглянулись. Рэн нахмурился:       ― Какой сердитый. Что это еще такое, что он пялится?       Пёс подошёл и начал неспешно обнюхивать руку Гарри, виляя хвостом. Вслед за этим внимательный умный взгляд обратился к шаманам. Всё выражение морды, казалось, переменилось, став вопросительным. Гарри потрепал пушистый, запорошенный снегом загривок и кивнул:       ― Свои, Бродяга.       Сердце у него колотилось так радостно, что все мысли уже вылетели из головы. Пёс опять вильнул хвостом, развернулся и потрусил в сторону «Трёх мётел».       ― Идем за ним, ― тихо предложил Гарри, осмотревшись вокруг. – Он знает что делает.       Никто не обратил на них внимания, к тому же по дороге пёс познакомился еще с парой прохожих. После этого Бродяга скрылся за зданием паба, а друзьям ничего не оставалось, кроме как, подождав пару минут, зайти через парадный вход и окунуться в гостеприимный, тёплый шум и свет.       Мадам Розмерта неожиданно сама встретила их у входа и с крайне деловым видом сказала:       ― Вас тут заждались. Пойдемте-ка, вы особые гости.       Цокая каблуками, женщина провела их за самый дальний из столиков, в глухом углу, и тут же опустила туда поднос с шестью кружками сливочного пива.       Одно место было уже занято. Мужчина, развалившийся на стуле, частично прятал лицо под капюшоном, но нижняя его часть была хорошо видна. Как видна была и знакомая Гарри, хоть и не слишком часто виденная шальная улыбка.       Когда незнакомец поднял взгляд на женщину, лукаво блеснули его глаза. Последние сомнения отпали.       ― Спасибо, Роз…       С этими словами он мягко приобнял женщину за пояс. Она, улыбнувшись почти с тем же выражением, наклонилась:       ― А я и благодарности не требую…       Сириус Блэк поцеловал ее в щеку, и она, хихикая, как девочка, высвободилась у него из объятий, после чего удалилась, очень довольная. Рон проводил Розмерту тоскливым взглядом: барменша ему очень нравилась. Потом, видимо, смирившись со своей судьбой, он занялся пивом. Гарри же, на всякий случай сунув в карман руку, готовый выхватить палочку, спросил:       ― Что ты подарил Рону, когда сбежал на гиппогрифе?       Нисколько не удивившись и одобрительно кивнув, Сириус ответил:       ― Совенка Сычика. Молодец. Ну что, давно не виделись…       Сириус снова улыбнулся, на этот раз тепло и приветливо. Он поздоровался с Роном, Гермионой и Джинни и крепко пожал крестнику руку, не забыв с тревогой оглядеть его с головы до ног и отметить:       ― Еще больше вырос. Вылитый Джеймс. И, как я замечаю, пополнил свою компанию… Рэн Тао и Йо Асакура, правильно я догадываюсь?       ― Очень приятно! – улыбнулся Йо. – А это вы так здорово виляли хвостом?       ― Я, несомненно, ― кивнул Сириус. – Никогда не думал, что все же увижу еще шаманов, кроме мисс Тао и Силвы.       ― Вы видели Силву? – Рэн даже подался вперед. – И что он вам…       ― Никаких новостей о вашем турнире у него нет, ― спокойно отозвался Сириус. – И думаю, что их не будет, пока ситуация не разрешится.       ― Мы позже поговорим об этом, ― всё это время Гарри напряженно хмурился. – Что ты делаешь здесь? Это не лучшее место для встреч, ты ведь сам понимаешь. Я вообще думал, что ты далеко.       ― Я далеко, ― смиренно ответил Сириус. – Но я соскучился по тебе. Не бойся, отводящие чары не дадут никому мной заинтересоваться. У нас около сорока минут. Дамблдор делает всё, чтобы вернуть мне доброе имя, но пока Министерство упирается. Есть подозрение… ― кажется, Сириус нахмурился, ― что несколько приближенных Фаджа уже под Империусом, иначе ситуация с подставным Малфоем не оставила бы Министерство равнодушным. Однако об этом до сих пор не говорят, а исчезновение всей семьи Малфоев не считают бегством. Дамблдор и Совет Шаманов в спешке. Нужно заканчивать то, что происходит, пока это не приняло масштабов настоящей войны и диктатуры, как в прошлый раз.       ― И что, у вас есть идеи, как победить Хао? – скептично хмыкнул Рэн.       Сириус окинул его оценивающим взглядом и отпил из небольшой чаши, в которой явно было не сливочное пиво.       ― Пока у нас есть идея, где Асакура с Волдемортом могут прятаться и откуда устраивать атаки, ― второе имя Сириус произнес абсолютно спокойно. – В ближайшие недели это проверит отряд мракоборцев и Заклинателей.       ― И где же?       ― Скажу только, что вы с Йо это место знаете, ― Сириус пожал плечами. – Не больше. Боюсь, что вы ринетесь очертя голову, а попасть туда непросто. И…       ― Тайная Деревня шаманов!       Это сказала Джинни. На нее посмотрели все. Младшая Уизли усмехнулась:       ― Прости, Сириус. Но Рэн сказал, единственное недоступное Заклинателям место, кроме Хогвартса и, наверно, Гринготса, ― эта деревня.       Судя по обескураженной нижней части лица Сириуса, Джинни попала в цель.       ― Юные сыщики, мантикора вас сожри… ― скорее восхищенно, чем огорченно протянул крестный. – Ну хорошо. Так или иначе, не думайте даже соваться туда, новая защита Хогвартса вас не пропустит, а уж древняя защита деревни…       ― Господи, Сириус… ― Гермиона успокаивающе похлопала мужчину по руке, ― мы не умеем даже аппарировать.       ― А мы перемещаться вместе с духами, ― безмятежно заметил Йо. – Это умеет только Хао.       ― И вообще мы в этом году нарушали правила меньше, чем ты думаешь, ― прибавил Гарри. – Мы ведем себя исключительно прилично.       ― Почему-то меня это не успокаивает… ― скорбно сообщил Сириус. – Впрочем, ладно, в то, что у вас есть головы, я пока ещё верю. Рассказывайте, какие там расследования вы ведёте в школе?       Ребята обменялись взглядами. Сириус, конечно, не стал бы сообщать Дамблдору о том, чем они занимаются. И наверняка он, принадлежа к Ордену, знал тайну Основателей. Может быть, мог даже что-то рассказать о Великих Духах. Но тем не менее…       ― Да никакие особенно, ― сказал Гарри. Почувствовал на себе лукавый внимательный взгляд и кивнул. – Ничего такого.       ― Кстати, Сириус, ― Рон посмотрел на мужчину, ― мы тут недавно немного поспорили и так и не пришли к согласию. Не поможешь?       ― Ну давайте попробую, ― Сириус потер небритый подбородок с заинтересованным видом.       ― Скажи нам, ― Гарри понял и закончил мысль Рона, ― у Салазара Слизерина был при жизни меч? И если был, то где он хранится?       Вопрос, немаловажный для гриффиндорцев, неожиданно не вызвал у Сириуса особой реакции. Помолчав пару секунд, он поинтересовался:       ― А вы не знаете? Да, у Слизерина был меч, а точнее, сабля. Но обычная, не гоблинской работы. Он забрал ее, победив в бою какого-то восточного магла. Мне кажется, это оружие для него было скорее очередным доказательством торжества расы волшебников над остальными.       Рэн и Гермиона обменялись взглядами, но постарались никак не выдать своих эмоций. Гарри уточнил:       ― И… где она? Наверно, спрятана так, что никто не знает?       Сириус пожал плечами:       ― Да нет. В самых нижних подземельях. Туда можно пройти по Карте Мародеров, это помещение все равно не запирают. Слизеринцы ведь презирают всё магловское, и эта вещь не имеет для них особой ценности, поэтому о ней и знают-то далеко не все. Единственное необычное свойство – взять саблю в руки может, конечно же, только истинный слизеринец. Собственно, больше я ничего и не могу сказать. А почему вы заговорили об этом?       ― Просто так, ― спешно заверил его Йо.       Скорее всего, Сириус ему не поверил, но показывать этого не стал. Поговорив с ребятами ещё какое-то время, он заторопился: скоро Отводящие Чары должны были перестать действовать. Гарри прощался с крестным неохотно и облегченно одновременно. Тем не менее, он понимал, что успокоится окончательно, только получив от Сириуса письмо из места его нового пребывания. Крёстный на прощание потрепал по плечу Гермиону и попросил:       ― Смотри за ними. За всеми. Знаю, на тебя можно положиться, как на Лили.       Гермиона почему-то покраснела. Гарри опустил голову. Вскоре за столом ребята остались одни.       Посидев еще какое-то время, они, как и в прошлый раз, разбрелись гулять. К тому же, всем нужно было купить друг другу подарки к Рождеству, а этим лучше было заниматься не вместе.       Юные сыщики уже не думали о мече Слизерина и о тайне Основателей. У большинства из них и без того было о чём поразмыслить.       Рэн Тао, бесцельно рассматривая дурацкие вещи в лавке «Зонко», с раздражением осознавал, что ему не удастся попасть в Тайную Деревню и участвовать в битве с Хао Асакурой и Волдемортом. Джинни Уизли, зашедшая в «Дервиш и Бенгз», честно говоря, радовалась этому.       Гарри Поттер, бродя по магазину Писарро, пытался понять, имел ли Сириус что-нибудь в виду под своей последней фразой. Об этом же размышляла и Гермиона Грейнджер, составившая сегодня компанию Джинни.       Йо Асакура, одиноко (точнее, не совсем) сидя на скамье в запущенном саду у Визжащей Хижины, вспоминал слова Сириуса о Силве. Новостей с Турнира нет. Хорошо это или плохо?       О чем думал Рон Уизли, отправившийся в «Сладкое королевство», так и осталось неизвестным.              *       В тот же вечер, вернувшись в школу, шестеро гриффиндорцев взяли Карту Мародеров и спустились в подземелья – такие глубокие, что даже слизеринцев там было не встретить. Пропетляв минут двадцать по сырым коридорам, ребята наконец вышли туда, куда и хотели, ― в маленький низкий зал, стены которого испещряла мелкая орнаментальная резьба, больше всего напоминающая чешуйки.       Здесь уныло горели два факела, дававших странный зеленоватый свет. Воздух был спертый, холодный и как будто склизкий. А на небольшом каменном столе, даже без стекла, лежала длинная кривая сабля, не украшенная ни единым драгоценным камнем. Единственное, что было в ней красиво, ― витой узор по клинку.       Йо протянул руку к рукояти. Та странно изогнулась, превратилась в змеиную голову и зашипела. Все, кроме Рэна, невольно отшатнулись.       ― Хао мог не знать о ней… ― прошептал Йо.       ― Вот только Тёмный Лорд не мог, ― глухо отозвалась Гермиона. – Почему же тогда он сразу не забрал это оружие?