Одна война

      На этот раз Гарри сделал то, в чем сомневался в прошлый раз. Едва ребята ненадолго разошлись, он пошёл за Йо, понимая, что тревожится не зря. С шаманом что-то было не так. А «что-то не так» ― далеко не лучшее состояние, когда на школу в любой момент могут напасть.       Проследить по карте направление движения Асакуры было нетрудно. По случайности Гарри даже знал этот выход на крышу. И вот, стоя на пороге чердачной комнаты, он увидел и услышал почти всё. Трудно сказать, что он ощутил, когда высокая фигура беловолосого воина, материальная как никогда, мягко обняла Йо и приподняла над крышей. Не удивление – точно. Когда их губы соприкоснулись, Гарри отвернулся и пошел вниз.       Он решил подождать, ждать пришлось довольно долго. В какой-то момент – удивительно – точка, подписанная как «Йо Асакура», вообще пропала с карты. Потом вернулась и начала двигаться в обратную сторону. Пара минут – и Йо ступил в коридор.       ― Кажется… ты в порядке?       Это все, что Гарри собирался спросить. Остальное его, в конце концов, просто не касалось. Он слишком привязался к Йо, чтобы…       ― Кажется… ты нас видел? – в тон ему произнес шаман с улыбкой. Спокойно, без смущения, негодования или паники.       А вот Гарри смутился. Он понимал, что со стороны его поступок выглядел довольно глупым и даже наглым.       ― Я подумал, может быть, тебе нужен…        …разговор с другом? Гарри пожал плечами, обрывая сам себя. Тоже мне друг. Но Йо, кажется, понял:       ― Знаешь, мне приятно. За меня не так часто беспокоятся.       ― Потому что ты со всем справляешься.       ― Не со всем.       Вдвоем они пошли по коридору. Теперь Йо то и дело с любопытством крутил головой, периодически пытаясь куда-то завернуть и явно имея смутное представление о том, в каком направлении надо двигаться. Гарри, помолчав немного, всё же спросил – слова подобрались с огромным усилием:       ― Давно ты живёшь… вы живёте… вот так? Или… у вашего… народа… у шаманов… это и называется «единение»?       Йо посмотрел на него в упор. Сначала взгляд был очень серьёзный, даже неожиданно строгий, но при последних словах Асакура заливисто расхохотался. Встряхнув головой и вытерев уголок глаза, он ответил:       ― Да нет, что ты. У Рэна и Басона ничего такого нет, хотя вот его сестра с ее хранителем… хотя неважно, ― улыбка снова ушла. – Нет, Гарри. Не всё так просто. У нас это считается почти столь же противоестественным, как если бы профессор Трелони пошла на свидание с Кровавым Бароном. Даже нет… если бы на такое свидание пошёл Снейп. Ну, ты сам понимаешь, что причин две сразу. Мы… ― Йо прикоснулся к висевшему у него на шее кулону – нескольким острым клыкам, пробитым насквозь, ― вместе с того дня, когда я чуть не потерял его. На нас напали Заклинатели, те, что сейчас на стороне Ордена. Они тогда считали Амидамару духом-убийцей и хотели… ― Йо запнулся. ― Им даже в голову не могло прийти, что он не такой, что я…       ― Я примерно понял, ― кивнул Гарри.       ― До Амидамару у меня был хранитель. Чудесный. Но мне было не так тяжело с ним расстаться, я принял это. Теперь же, ― Йо снова посмотрел ему в глаза, ― если… что-то случится с Амидамару, я откажусь от пути шамана. Все изменилось. Наша связь очень крепка. И на это никто не повлияет, даже…       ― Анна? Твоя… подруга?       ― Она не догадывается. Но знаешь, ― Йо чуть ускорил шаг, ― эти полгода показали мне, что врать, пытаясь принять то, что отторгает сердце, ужасно, Гарри. И ты… точнее, вы с Гермионой… тоже мне это показали. Спасибо.       ― Мы с Гермионой? – Гарри почувствовал, что у него зашумело в голове. – Йо, я тебе уже говорил, что…       ― Почему ты так боишься? – Шаман тяжело вздохнул. – Ты знаешь, если бы у меня была возможность так часто и открыто демонстрировать… ― он явно в последний момент решил избежать громкого слова, ― свою симпатию… тому, кому я хочу ее демонстрировать… я бы только это и делал. И точно ничего бы не отрицал.       Гарри мрачно потупился:       ― Но я не ты, Йо. Я слишком долго был дураком. В том году, когда она единственная от меня не отвернулась, когда отвернулся даже Рон… ― при воспоминании об этой первой и единственной серьёзной ссоре перед Турниром все пережитые тогда эмоции ожили, ― а я потом даже и не подумал пригласить её на Святочный Бал, потому что смотрел совсем на другую…       ― Да это у всех бывает, приятель, ― хмыкнул Асакура. – Мне кажется, Гермиона… Гарри!       Испуганный вскрик был последним, что Гарри услышал прежде, чем дикая боль пронзила его лоб и коридор исчез.        Вокруг качались темные деревья, под ногами скрипели выпирающие древние корневища. Ветер швырял в лицо снег.       ― Пошевеливайся, Эйвери! – низким холодным голосом сказал Гарри. – Нам нужно успеть.       ― Мой Лорд… ― горящие глаза Беллатрикс Лестрейндж обратились к нему, ― Драко…       ― Я не сомневаюсь в нем, Белла. Его верность…       ― Как и верность всей нашей семьи!       ― …будет вознаграждена, когда все закончится. А сейчас нам осталась самая малость. Скоро нас встретит тот, кто снимет защитное кольцо. Он уже в пути, я чувствую.       ― ГАРРИ! ― Йо тряс его за плечи. ― Что с тобой? Шрам?       Встревоженное лицо плыло перед глазами. Но Гарри с усилием переборол не проходящую боль и ответил:       ― Они в Запретном Лесу. Они скоро будут здесь.       Ничего больше не объясняя шаману, Гарри полез за Картой Мародеров. У него тряслись руки. Рисунки коридоров, казалось, проступали на бумаге непозволительно медленно. Нужную точку оказалось удивительно легко найти. Фигура, обозначенная как «Северус Снейп», двигалась от главного входа в сторону опушки Запретного Леса.       ― Йо, бери Рэна, ― твердо и как можно более спокойно сказал Гарри. – Идите за Снейпом. Как только он зайдет в Лес… задержите его любым способом. Он, кажется, хочет снять защиту, чтобы Волдеморт мог пройти. К вам придет помощь на случай если…       ― Хорошо, ― кивнул Асакура. – Не бойся. Мы успеем.       Он побежал, обгоняя Гарри. Когда тот влетел в гостиную, там уже не было ни шаманов, ни Джинни Уизли. Рон и Гермиона кинулись к Гарри навстречу:       ― Йо сказал…       Гарри коротко пересказал то, что видел, и развернул карту. Несколько секунд ребята наблюдали, как одна точка движется в сторону Запретного Леса, а три другие преследуют её. Потом обменялись взглядами.       ― Их там было больше дюжины, и я не уверен, что это единственная группа. Гермиона, беги к учителям, убеди их, что нам грозит опасность. Если ребята столкнутся с отрядом и если там есть еще и шаманы, они могут не справиться. После этого беги в кабинет профессора Дамблдора. Если Фоукс там… выпусти его.       Гермиона кивнула и покинула гостиную. Гарри теперь взглянул на Рона:       ― Нужно расставить ребят по коридорам, но…       ― А это еще что, Гарри?       Палец Рона указывал на точку, неторопливо двигавшуюся по подземельям. Точку, подписанную как «Драко Малфой». Его верность…       ― Я иду к нему. Он не возьмет меч.       ― А если это не Малфой, а… ― Рон нервно сглотнул, ― тот психованный шаман?..       ― Даже если это Хао Асакура, я постараюсь его остановить или задержать.       ― Но Гарри, ребята ждут твоих…       ― Ты распределишь их сам, Рон, ― Гарри вручил другу Карту Мародеров и постарался улыбнуться. – Ты справишься. Это ведь как играть в шахматы.       С этими словами Гарри хлопнул его по плечу, поднялся и направился к портрету Полной Дамы. Где-то полминуты Рон колебался, глядя ему вслед, потом, прокашлявшись и внушительно хмурясь, окликнул своих старших братьев и своего капитана. Вскоре его голос остался единственным звучащим в гостиной, его прерывали только короткие «Да».       Всё внимание Рона было сосредоточено в ту минуту на коридорах, башнях и залах. И ни он, ни собравшиеся вокруг него не заметили, что точки «Северус Снейп», «Рэн Тао», «Йо Асакура» и «Джинни Уизли» остановились на самой границе Запретного Леса. И что к ним прибавилась еще одна. Подписанная как «Хао Асакура».       *       В опускающейся темноте трое учеников Хогвартса сначала бежали. Но, едва впереди начала виднеться знакомая высокая фигура в черной мантии, ребята замедлили движение и притихли.       Снейп никуда, казалось, не спешил и совершенно ни о чем не беспокоился. Он не оглядывался вокруг, не оборачивался, а в руке у него даже не было палочки. Он просто гулял перед сном – по крайней мере, так могло показаться. Рэну именно так и казалось, поэтому он немного злился. Джинни и Йо его мнения не разделяли.       ― Да он даже не пойдёт в этот лес, ― тихонько прошипел Рэн. – Спорю на что угодно, сейчас он сделает круг и пойдет назад. Он не предатель.       ― Посмотрим, Рэн, ― нейтрально отозвался друг.       Джинни промолчала. Она сжимала в руке палочку и была бледной. Рэн очень жалел, что она пошла с ними. Ведь… а почему, собственно говоря, если он так убежден, что Снейп верен школе и что никакого нападения не будет? Тао обнял Джинни за плечи, и дальше они пошли вместе, чуть в стороне от Асакуры, который не сводил встревоженных глаз с декана Слизерина.       Деревья, древние и тяжелые, зачернели уже совсем рядом. Снег усилился, а ветер наоборот ослаб. Стало прохладнее. Джинни вздрогнула и застегнула верхнюю пуговицу пальто. Движение вперед всё продолжалось, тишина начинала давить Рэну на уши. Неопределенность. Как же он ненавидит неопределенность! Пусть случится уже хоть что-нибудь!..       Точно услышав его, Северус Снейп остановился. Вот он вскинул высоко вверх руку с палочкой. Из палочки вылетела и тут же оглушительно взорвалась зеленая сигнальная искра. Преподаватель Зельеварения явно подавал кому-то знак – куда идти. И отказался пока от Черной Метки только потому, что хотел привести своих друзей тайно… А теперь, подождав пару секунд, он приступил к своему основному заданию.       Джинни слабо охнула, наблюдая, как Снейп делает палочкой какие-то пассы, проводя кривую светящуюся линию по воздуху и повторяя заклинания. От заклинаний что-то заискрило, местами воздух будто просел. Больше Рэну не нужно было никаких доказательств. У него потемнело в глазах, и, уже не отдавая себе отчета в собственных действиях, он рванулся вперед.       ― Рэн, стой! – зазвенело в пустоте два голоса.       ― Басон! Удар Золотой Кулак!       Он слышал слабый вскрик Джинни, увидевшей, как огромная фигура, полностью повторившая боевую стойку шамана, засветилась ярким золотом. Поток энергии понесся вперёд с бешеной скоростью. Профессор Снейп, не успевший даже обернуться, упал как подкошенный. И снова наступила тишина, в которой слышалось только тяжелое дыхание Рэна. Что-то мучительно сгибало его пополам, простая атака далась почему-то с немыслимым трудом. Ярость – плохой советчик. Не так ли говорил…       ― Ты убил его… ― прошептала сестра Рона, смотря на распростертую впереди фигуру.       На чёрную мантию ложился белый снег. Дым, поднимавшийся в первые секунды после атаки, уже исчез. Тао закусил губу:       ― Он предал нас.       Йо первым пошел к мужчине. Амидамару двигался с ним вместе. Опустившись на колени рядом с телом, Асакура хотел притронуться к шее профессора, но в это мгновение новый звук, довольно приятный смех, нарушил снежную тишину:       ― Здравствуй, мой дорогой брат…       Дух огня появился справа. Не такой огромный, как в последние дни турнира, но достаточно большой, чтобы Хао спокойно мог сидеть у него на плече. Темные волосы шамана мягко трепал ветер, на лице застыло безмятежное выражение полнейшего восторга от всего происходящего.       ― Хао… ― Рэн хотел было вскинуть палочку для атаки, но Джинни крепко впилась в его локоть.       От шамана это не укрылось:       ― Кажется, ты стал чуть менее разборчив в выборе друзей, Рэн… печально.       ― Ты тоже, ― Йо выпрямился, обошел Снейпа и вынул из кармана палочку. – Что за дела у тебя с Волдемортом?       ― А тебе так интересна моя жизнь? – Хао поднял брови. – Раньше ты не особенно хотел в ней участвовать. Так или иначе, я заглянул всего на минутку, повидать тебя.       ― Тогда не будем терять времени! – Йо уже замер в боевой стойке. Амидамару возвышался за его спиной, не сводя напряженного взгляда с алой пылающей фигуры. – Нам пора закончить наш поединок, Хао. Или…       ― Нет, Йо. ― Рэну показалось, что он ослышался. Но Хао Асакура вполне отчётливо зевнул, прикрыв ладонью рот. – Больше я не буду тратить на тебя время.       ― Конечно, ведь ты боишься его до смерти! – дерзко закричала Джинни, выступая из-за плеча Рэна.       Темные глаза без особого интереса скользнули по ее лицу:       ― Ты несколько не вовремя, малышка. Не стоит рассуждать о том, чего не знаешь.       ― Сражайся, Хао, ― процедил сквозь зубы Йо, делая шаг вперед и поднимая палочку. – Я не знаю, как ты выжил в прошлый раз, но теперь…       Хао широко улыбнулся:       ― Ты бесхребетное ничтожество, братец. Можешь не лгать: ты облегченно вздохнул, поняв, что не замарал моей смертью своих чистых ручек. Так оставайся же таким до последнего вздоха! – смешок вырвался из груди. – Благо, он случится совсем скоро, и ты не забудешь его даже после смерти…       Едва произнеся это, шаман хлопнул в ладоши. Звук моментально растаял в холодном воздухе. Снег еще усилился, а проснувшийся ветер задул с новой силой.       ― Счастливо оставаться!       Хао и его дух бесшумно исчезли. Ребята недоуменно огляделись. Впрочем, их недоумение не было долгим. Белоснежное пространство вокруг стало стремительно чернеть, заполняясь фигурами дементоров.              *       Гарри несся по лестницам так, что вскоре сбился с дыхания. Даже при его неплохой спортивной подготовке выдержать такое было почти невозможно.        В какой-то момент он остановился перевести дух, жадно втолкнул в легкие затхлый холодный воздух. Сердце готово было вырваться наружу через горло, ощущение страха тоже было довольно отвратительным. Да, Гарри не собирался обманывать самого себя: он боялся. И больше всего – за друзей, оставшихся наверху и ждущих неизвестной опасности.       Он снова устремился вперёд, мысленно восстанавливая рисунок коридоров с карты. Поворот, ещё один… где сейчас мог находиться Малфой? Наконец впереди возник темный прямоугольник нужной двери, и Гарри толкнул её. Из помещения пахнуло новой волной холода. Фигура светловолосого волшебника была отчетливо видна в сиянии зеленых факелов.       Малфой стоял неподвижно и, видимо, рассматривал оружие Слизерина. Он казался погруженным в глубокие раздумья, и это сбило Гарри с толку. Он ведь никогда не нападал первым, не нападал со спины, даже на…       ― Хао Асакура? – он поднял палочку, но по-прежнему не произнес ни одного заклинания. Вскоре он понял, что это чуть его не убило. А тогда…       ― Нет, Поттер. Это всего лишь я.       Малфой обернулся с улыбкой. Он ничего не сказал, но дверь за спиной Гарри захлопнулась, а в следующее мгновение ее оплели толстые побеги ползучего растения.       ― Давно не виделись. Как видишь, я неплохо освоил невербальную магию.       За этими словами последовала атака – ярко-красный луч, в полете расщепившийся на несколько мелких. Гарри с огромным усилием отбил его, но поток отбросил его назад. Ответный удар был отражен, Малфой метнулся в сторону, пробуя сократить расстояние.       ― Что, прятался весь год за папочкой? ― Гарри рванулся в противоположном направлении, приближаясь к каменному столу.       ― Просто решил закончить школу, когда в ней не будет грязнокровок и тебя! – парировал слизеринец. На этот раз два луча схлестнулись и разбились прямо в воздухе. – Мой Лорд будет счастлив, если ты сдохнешь здесь!       ― Но ты не получишь меч даже тогда! ― Гарри отошел к двери, выбирая заклинание для атаки, пользуясь тем, что противник переводит дух.       В то же мгновение что-то опрокинуло его. Побег растения, того, что перекрывало дверь, обвил лодыжку. Подобие давно знакомых дьявольских силков. Гарри лишь чудом не выронил палочку, но зато очки, свалившись, треснули. Расплывающаяся перед глазами фигура Драко Малфоя, кажется, улыбнулась прежде, чем произнести:       ― Меч, Поттер? О нет. Моя задача – всего лишь немного развлечь тебя. Пока умрут твои друзья-шаманы.              *       Идти по коридору Хогвартса, зная, что это последняя его ночь, было особенно приятно. Хао улыбался, впрочем, он старался улыбаться почти всегда. Просто сейчас это была особенная улыбка, исполненная облегчения. Мерзкая школа скоро должна была прекратить существование в том виде, в котором ее знали. Так же, как и команда «Асакура», так же, как и все, что связано с такими редкими неудачами и промахами.       ― Всегда хотел спросить. Многое ли изменилось здесь?       Том Реддл только кивнул. Ему явно было что вспомнить, но лицо оставалось непроницаемым. Вот он остановился против большой картины, на которой изображена была рыжеволосая девушка с двумя змеями наподобие боа. Хао, прошедший было мимо, вернулся и тоже вгляделся в благородные тонкие черты Леди Норрингтон: так звали красавицу, судя по подписи.       ― Она была здесь и тогда?       Союзник медлил – секунду или две.       ― Да. Мы довольно часто говорили, она всегда подсказывала мне, когда я в первые дни не мог найти дорогу. Интересно… ― усмешка искривила губы, ― она ещё помнит меня?       Девушка все это время смотрела на волшебника в упор, исподлобья. Наконец лицо у неё потемнело. Она ничего не сказала, но очень выразительно плюнула, будто целясь Тому под ноги. Хао, смеясь про себя, терпеливо ждал ответной реакции. Волдеморт отвернулся.       ― Жаль, у меня нет времени на разговоры по душам и желания их вести. Пиро!       Короткая формула заставила раму вспыхнуть. Огонь, пожирая дерево, постепенно подползал к холсту со всех четырех сторон. Хао наблюдал, как девушка, отрезанная от возможности сбежать в другой портрет, пытается забиться в угол своей каменной беседки. Змеи на ее шее шипели, разевая пасти.       Асакура прищурился, не собираясь лишать себя удовольствия увидеть всё до конца – не потому, что ему нравилось смотреть на смерть, ею он и так любовался почти каждый день, в самых изощренных ее обличьях. А лишь потому, что эта – совсем маленькая – смерть была одновременно смертью огромного куска прошлого. Том Реддл всё так же медленно шел прочь, не оборачиваясь.       Хао быстро догнал его и посмотрел в равнодушное лицо. Коротко прикоснулся к ледяной руке.       ― Довольно красиво.       Волшебник, поймав этот взгляд, усмехнулся краем рта, но не отдернулся. Ничего сказать он не успел: впереди зазвенел голос, услышав который, волшебник резко потянул своего союзника за собой. Они скрылись в нише за гобеленом (если бы они знали, что Гарри тоже однажды прятался именно тут!).       А голос, сопровождаемый еще двумя, все приближался. Хао тоже узнал его: куда-то спешили грязнокровка Грейнджер, преподавательница Стебль и преподавательница Трюк. Шаман отпихнул когтистую руку, зажимавшую ему рот, и прислушался.       ― Скорее, они уже здесь! – кричала мерзкая девчонка чуть ли не со слезами.       ― Мисс Грейнджер, вы уверены? – сомневалась маленькая толстая декан Пуффендуя. – Всё вроде бы…       Вторая женщина, высокая и сухопарая, повела себя иначе. Не удивительно, что Хао она никогда не нравилась:       ― А я чувствую. В воздухе что-то поменялось. И пахнет… дементорами.       ― Дементоры не пахнут, моя дорогая! – возразила толстуха.       Гермиона Грейнджер переводила отчаянный взгляд с одной на другую:       ― Дайте знать директору! Я умоляю! Феникса нет… А я должна помочь Гарри! Поднимите остальных и будьте готовы ко всему!       После этого Грейнджер убежала. Две другие пошли в противоположную сторону, продолжая возбужденно переговариваться. Хао лениво поднял брови:       ― Зачем ты это сделал? Эта девчонка – друг Поттера, мы могли...       Но Том Реддл, отодвигая край гобелена, спокойно качнул головой:       ― Пусть пока живёт, она не случайно занимает в его мыслях столько места. Она нам пригодится, я более чем уверен.       Догадавшись почти сразу, Хао опустил выразительный взгляд к предмету, который ― не без усилия ― держал сейчас в правой руке.       ― Ты прав. А пока… ― вокруг второй руки Асакуры запылало рыжее пламя, ― пойдём. У нас еще есть пара минут. И я хочу поздороваться с теми двумя особами. А заодно с мракоборцами и Заклинателями, что поднимаются с нижнего этажа.              *       Они бились уже на протяжении, кажется, очень долгого времени, по крайней мере, Гарри давно потерял ему счет. Малфой ухитрялся быть сразу везде, предугадывать почти каждое действие и отвечать сокрушительными атаками. Этот самодовольный идиот, в том году так легко давший превратить себя в хорька, изменился до неузнаваемости. Каждое его движение было выверенным, каждый бросок – метким или почти метким. Едва видевший без очков Гарри плохо успевал за противником, ориентируясь больше на голос.       ― Меня тренировал мой господин, Поттер, ― прошипел в какой-то момент слизеринец, упиваясь своим торжеством.       ― Зато у меня нет никакого господина, ― парировал Гарри, с усилием приходя в себя после удара об стену. – Часто облизываешь его?       ― Для таких дел он предпочитает другое, ― туманно ответил Малфой.       Новое заклятье исторгло из стены поток острых каменных шипов. Один из них заставил Гарри снова рухнуть, проклиная себя. Мучительно сосредоточиться, закрывая сознание, но, кажется…       ― Слишком просто, Поттер, ― Малфой уже снова вскинул палочку. – Твои мысли – как открытая книжка. Представляю, какой фантазией одурачил тебя Тёмный Лорд…       ― Фантазией? – машинально переспросил Гарри, выставляя щит.       ― Не потому ли ты послал шаманов к Лесу? Их там очень ждут…       Малфой явно понимал, что слова подействуют сильнее, чем заклинания, и бросал их медленно, с наслаждением. Гарри ощутил тошноту. Теперь он окончательно понимал: Йо и Рэн отправились задержать Снейпа, а попали…       ― …в настоящую засаду к дементорам, Поттер. Впрочем, ничего нового. Ты всегда прячешься за других, как твой любимый Дамблдор.       ― Заткнись!       Вместе с криком из палочки вырвался резкий поток огня, который заставил Малфоя отступить. Невербальная магия впервые сработала как надо, и, пораженный этим, Гарри продолжил атаку другим, уже словесным заклинанием:       ― Экспульсо!       Возможно, этого было бы и недостаточно для того нового уровня, на который поднялся Малфой. Но в то же самое мгновение вылетела из петель дверь вместе с остатками силков. Она с грохотом ударилась о каменный стол, а пущенный прямо за ней ослепляющий золотой поток ударил слизеринца в грудь. В дыму и пыли больше ничего невозможно было различить, а вот сзади всё было видно. На пороге стояла дрожащая Гермиона ― или что-то очень на нее похожее ― с поднятой палочкой.       ― Гарри!       Она бросилась к нему навстречу. Когда пыль улеглась, двое старост Гриффиндора увидели неподвижную распростертую фигуру.       ― Инкарцеро!       Зазмеившиеся веревки связали тело Малфоя. Гермиона подошла ближе:       ― Жив…       ― Можно я это исправлю? – переводя дух, мрачно попросил Гарри.       Гермиона немного напоминала расплывчатое пятно. Но ни одному расплывчатому пятну ещё так не радовался ни один человек. А потом зрение вернулось вместе с очками и «Окулюс Репаро!». Несколько секунд Гарри просто смотрел на свою подругу, борясь с желанием крепко ее обнять. Но она уже заговорила:       ― Фоукса нет. Я предупредила всех, кого могла. Все уже началось, с коридора, где Фред и Джордж. Там Беллатрикс и Малфой-старший. Рон тоже там, а я…       ― Спасибо, ― коротко и искренне ответил он, сжимая ее руку. – Я бы не справился. Он...       Последние слова Малфоя ударили с новой силой. Гарри выпустил Гермиону и рванулся к выходу:       ― Йо и Рэн попали в…       Подруга вдруг удержала его за плечо и очень внимательно посмотрела в глаза:       ― Темного Лорда видели в коридоре по пути к Большому Залу, Гарри. Его задержал кто-то из учителей, но… мы должны идти туда. Опередить его и забрать ту вещь, которую он ищет.       ― Йо…       ― Они справятся. Я… уверена.       Но уверенные люди не говорят таким дрожащим голосом и не смотрят так беспомощно, Гарри это знал. Он покачал головой:       ― Там дементоры, Гермиона. Я виноват, что не смог закрыть разум. Я должен…       Неожиданно она кивнула:       ― Ты прав, Гарри. Не мне решать, кто умрёт.       Гермиона не закончила, но конец фразы был ясен и так: «…трое или все остальные». Гарри закусил губу, вспоминая улыбку Йо и его ободряющие слова. Потом – его неподвижное тело на квиддичной трибуне. Сжал кулаки и ясно осознал только одно: если колебаться дальше, то не спасется никто совсем. Только внутри по-прежнему было очень скверно.       ― Хорошо. Мы идем в Большой Зал. Нужно взять меч.       Гермиона быстро кивнула, опустилась на колени и принялась раскапывать щепки и обломки, Гарри стал помогать ей, стараясь искать как можно быстрее. Через мгновение подруга с криком отдернула руку:       ― Гарри, мы ведь не можем!       Змея на рукояти бешено шипела, сверкая пустыми глазами. Гарри глубоко вздохнул и кое о чём вспомнил. Сосредотачиваясь, он заговорил – сначала с Гермионой, потом со змеёй, на парселтанге:       ― На первом курсе шляпа хотела отправить меня именно туда… и я могу попробовать. Хуже не будет. Подчинись мне.       Слова звучали намного увереннее, чем тянулась к рукояти подрагивающая рука. Гарри ждал, что в пальцы сейчас же вонзятся острые змеиные зубы. Но он ощутил лишь холодный неровный металл. Значит, шляпа была права… Через полминуты Гарри с Гермионой уже мчались прочь из подземелий.       В Большом Зале было пусто, но очень светло – пылали все факелы. Гарри в недоумении посмотрел на саблю в своей руке, потом – в небо.       ― Что… что мы будем делать теперь?       Но за подругу ему ответил совсем другой голос, холодный и знакомый:       ― С этой безделицей, Гарри? С ней вы не сделаете ничего. Но к счастью, я позаботился о правильном ключе.       Второй раз за день Гарри услышал, как захлопнулась за его спиной дверь.              *       Джинни Уизли стояла твердо, не опуская палочки и упрямо глядя вперёд. А две или три дюжины дементоров удерживало на расстоянии совсем маленькое существо – колючий ощетинившийся ёж.       В первую секунду, увидев его, Рэн Тао даже улыбнулся, будто бы что-то наконец поняв. Но почти сразу он, как и Йо, без сил рухнул на колени. Побелевшие губы повторили имя Басона несколько раз … но всё было безуспешно.       Йо всеми силами давил знакомые бесплотные голоса и образы в голове. Крики матери в минуту, когда появился на свет Хао. Голос Фауста – тогда еще не друга, а первого шамана, победившего Йо в бою и едва не выдравшего сердце у Морти. Фигура Амидамару, загнанного в угол, окровавленного и наконец упавшего без сил. Толпа императорских стражей, занесших мечи, сомкнулась вокруг него, как стая муравьев вокруг жука-бронзовки. А потом в темноте тело, ставшее бесплотным, сковали цепи. «Злой дух. Убийца…».       ― Ты не должен быть с ним. Ты принесешь ему только вред. Как всем!        Воспоминания накатывали волнами, как приступы рвоты, сменялись, рябили и причинили нещадную боль. Изуродованное тело Моске. Лайсерг, уходящий к толпе людей в белом и бросающий назад последний злой взгляд. Звонкая пощёчина Анны, прошипевшей: «Не смей быть таким!» вместо: «Держись, ты справишься».       ― Ты был прав… ― прохрипел Рэн рядом, ― мы… бесполезны здесь. Посмотри на нее.       Йо сжал пальцы на снегу, ледяные иглы были единственным, что ещё держало его в сознании. Он был один. Да, он действительно остался совсем один. А его новый друг, Джинни, должна была вскоре умереть – она уже шаталась, бледная и на подгибающихся ногах. Из-за него. Маленький ёж защищал сразу четверых – её саму, двух шаманов и лежащего ничком Северуса Снейпа.       Друг поднял палочку и произнес заклинание. У него не вылетело даже дыма.       ― Басон!!!       Голос упал. Йо закусил губы. Как никогда отчетливо он видел сейчас Хао и неподвижные тела друзей. Йо спрятал лицо в ладонях, крепко сжал волосы, когда…       ― Экспекто Патронум!       То не был его собственный голос и не был голос Рэна. Ниже, взрослее, этот крик мог принадлежать только одному человеку. Йо оглянулся. Северус Снейп стоял на коленях на снегу, но рука с палочкой была твердо вскинута. Вот он поднялся и через несколько мгновений выступил вперед, закрывая гриффиндорцев собой. Прекрасная гибкая лань присоединилась к ежу. Голубоватое сияние, отражавшееся от снега, стало ярче.       ― Значит, вы… ― начал Рэн, с усилием поднимая голову.       ― Конечно, я не предатель! А вы в высшей степени бестолковы, мистер Тао! – бесстрастно сообщил Снейп. – И совершенно не умеете думать! Такого я ожидал от мистера Асакуры, но никак не от вас! Так мог поступить только…        Гриффиндорец. Не договорив, он махнул рукой. Два патронуса отбросили дементоров дальше, но этого было недостаточно: темные фигуры в лохмотьях всё прибывали и прибывали. А часть их уже направлялись в сторону школы. Йо по-прежнему слышал в голове голоса, кажется, слышал их и Рэн. Тихо застонав сквозь зубы, Тао прошептал:       ― Давай попытаемся сделать то, что мы делали раньше, чтобы победить… Мы должны, или я перестану уважать себя.       И Йо кивнул. Он понял без слов, так они уже поступали с Рио и Фаустом, когда были одной командой. Он протянул Рэну руку и крепко сжал сильные горячие пальцы. Он чувствовал то, что ему, даже при всех знаниях и опыте, никогда не удавалось понять и описать. Разрушительная необузданная сила Рэна становилась единой с его – более выносливой, но более медлительной. А голоса в голове превращались в неразборчивый бурлящий шум. К ним прибавились другие – предсмертный хрип Басона, крики Джун, отлетевшей к стене от удара дяди… еще два потока чужих болезненных воспоминаний. Но почему-то Йо не стало тяжелее. Он внимательно посмотрел Рэну в глаза и широко, хотя и с усилием, улыбнулся:       ― Ну что, покажем им, что мы тоже кое-что можем?       Тао кивнул, спокойно закрывая глаза. Йо понял, что он ищет своё счастливое воспоминание. Асакура стал искать свои, и их нашлось удивительно много. Из них состояла, как теперь казалось, большая часть жизни.       Он увидел, как отец улыбается и коротко сжимает его плечи: «Ты станешь однажды великим шаманом, Йо. Но главное… останься собой».       Как Морти робко подошел к нему и протянул забытую в классе ручку. Маленький и смешной одноклассник, думал ли он тогда, сколько всего будет их связывать?       Залитую солнцем кабину грузовика, в котором шестеро шаманов поместились с большим трудом. Рэн то и дело отпихивал Трэя и шипел на него, а Рио пел свою песню, обычно начинавшуюся со слов: «Я еду по дороге» и заканчивавшуюся неизменно какой-нибудь забавной чушью.       Купе и улыбающегося Гарри, а потом, почти сразу, ― вырастающий из темноты, сияющий огнями Хогвартс. Свой новый дом. Свой полюбившийся дом.       Следующее воспоминание явно было не его – его никогда не обнимали со спины рыжеволосые девушки. От этой догадки Йо невольно засмеялся. И увидел, что улыбается Рэн.       Наконец он остро ощутил прикосновение чужих губ к своим. Вспомнил, как на белые волосы, ставшие материальными на короткое время, падали хлопья снега. И какой вид открывался с крыши паба «Три метлы». А дальше…       На его плечи легли теплые широкие ладони, и это уже не было воспоминанием.       ― Не бойся, Йо. У тебя всё получится. У нас всё получится.       Амидамару был рядом, хотя дементоры все смыкали и смыкали свое кольцо. За спиной Рэна возвышался Басон. Шаманы переглянулись и кивнули друг другу. Они были готовы к, казалось бы, не самому страшному, но самому главному из всех пережитых поединков. Два голоса прозвучали в унисон:       ― Экспекто Патронум!       И всё утонуло в бело-голубом сиянии.       Патронусом Йо оказалась собака-лайка с хвостом колечком, носившаяся по снегу огромными прыжками. А патронусом Рэна… Йо увидел, что за ланью Снейпа помчался длинноногий нескладный оленёнок, неуловимо напоминающий чем-то Джинни.       ― Весьма ожидаемо и весьма скучно, мистер Тао!       Но кажется, Снейп отчего-то улыбнулся, хотя это было маловероятно. Рэн подошел и встал с Джинни рядом. Лицо его было по-прежнему спокойно и сосредоточено, и только в глазах замерло торжество.       Вскоре пространство вокруг них опустело, а еще через полминуты, когда волшебники и шаманы перевели дух, зазвучали торопливые шаги и голоса:       ― Боже мой, Северус!       ― Где мой сын?       ― А Гарри где?       ― Рэн, зайчик, как ты?       Толпа членов Ордена Феникса – человек десять – окружили четверку. Среди них Йо узнал темнокожего провожатого из Косого Переулка, мистера Уизли и черноволосого крестного отца Гарри. Здесь же были Силва, Пайлон и Джун, уже опрометью бросившаяся к Рэну и схватившая его в объятья:       ― Ты живой? Живой? – как заведенная повторяла она, не замечая, что младший брат вырывается и разве что не верещит:       ― Да отпусти меня уже, все хорошо!       Член совета, кажется, ощутимо осунувшийся за полгода, приблизился к Йо и положил руку ему на плечо:       ― Что у вас? Дамблдор скоро прибудет, он и остальные попали в засаду в Тайной Деревне. Рейда там явно ждали. Он послал нас на подмогу сюда, он говорил, на школу нападут.       ― Так он все-таки знал? – пораженно воскликнула Джинни, уже оказавшаяся рядом.       Шаман беспокойно покосился на нее, но промолчал. Йо нахмурился:       ― Он планировал это, верно? Вы это планировали?       На этот раз Силва не смог проигнорировать вопрос. На лице отразилось явное замешательство:       ― Мы планировали это не так, мы надеялись, что…       Больше Йо не слушал. Сбросив с плеча ладонь Силвы, он развернулся и побежал. Найти Гарри до того, как будет слишком поздно, ― всё, чего он сейчас хотел. В эти минуты все странности последних месяцев – женщина в жёлтом, Лев, Орел, рассказ о вечерней прогулке Рэна в женский туалет – наконец соединились и перестали быть странностями.        Он знал, что, несмотря на случившееся с Королем Духов, Силва по-прежнему достаточно силен, чтобы, стремительно исчезнув, материализоваться впереди и перегородить Асакуре путь. Но судья Турнира этого не сделал.