После конца

      - Может, ты соизволишь прочесть его вслух? – раздраженно произнес Шон, смотря на то, как Дезмонд хмуро вглядывается в экран.       - Кевин Пейдж, Нью-Йорк, посох, - огласил Дезмонд. – Это все, что тут написано.       - Посох? – переспросил Шон. – Так она имела в виду…       - Частицу Эдема, - кивнул Дезмонд.       - Ах, опять посох, - скривился Эцио. – Я уже имел дело с этой штукой. Мне чудом удалось выжить.       - В могуществе ничем не хуже Яблока, - согласился Майлс-младший.       - Увы, у нас на этого человека практически ничего нет, - послышался где-то с чердака уставший голос Уильяма.       - Отец? Разве ты…       - Вернулся час назад, - не дал сыну договорить глава американских ассасинов. – И как раз вовремя.       - Ага, вовремя для того, чтобы вляпаться в очередное дерьмо, - прошествовала к холодильнику показавшаяся из комнаты девушек Елена.       - То есть совсем ничего нет? – спросил у Уильяма Дезмонд. – И даже ты не сможешь ничего нарыть? – повернулся он к Гастингсу.       - Конечно, смогу, - с негодованием ответил тот. – Но не жди от меня больше, чем род занятий и номер страховки. Если он действительно тамплиер, многого про него через сеть не узнаешь, сколько не старайся.       - А что, если он не тамплиер? – подняла брови Елена, взяв с полки холодильника железную фляжку. – Ведь не только они в наше время занимают ведущие посты, не только у них есть людское поклонение. Или вы только делаете вид, что боретесь, а на самом деле протираете штаны?       - Елена, - одернул ее Уильям, кинув на нее суровый взгляд.       - Вам в любом случае придется проверить, является ли он членом ордена, прежде чем тыкать в него клинками, - пожала плечами наемница. – Вы же, если я не ошибаюсь, невинных не трогаете, верно?       - Она права,- согласился Дезмонд. – Минерва говорила, что тамплиеры могут быть причастны, но полной уверенности в этом у нас нет. Что, если это обычный человек, которого Юнона попыталась совратить Частицей Эдема?       - Этого я тоже не смогу узнать, такой информации, увы, нигде не достать, - поджал губы Шон.       - Неужели вы не можете попросить наводки у других членов братства в городе? – решил вмешаться Альтаир. – Или хотя бы в соседнем? Может, они знают больше?       Дезмонд, Шон и Ребекка переглянулись, а затем нерешительно посмотрели на Уильяма, словно спрашивая его, стоит ли говорить им. Ассасины прошлого не могли этого не заметить.       - Ставлю сотку, им не понравится то, что вы сообщите, - приложилась к фляжке Елена.       - В чем дело? Что-то не так с братством? – прищурился Эцио.       - Я сам, - остановил Дезмонда, который уже было собирался ответить, Уильям. – Как ни горько это признавать, но в двадцать первом веке тамплиеры практически одержали над нами верх. Во всей Америке имеется всего лишь пара групп наших людей, а если быть точнее, то всего три, одна из которых – мы сами. Другая – та, которую покинула Елена, а третья… мы так давно не получали от них новостей. Скорее всего, мы потеряли еще несколько человек.       - Всего несколько человек на целую страну? – ужаснулся Альтаир, с негодованием и злобой посмотрев на Майлса-старшего. – Как можно было допустить такое?       - И что значит «тамплиеры одержали верх»? – сжал кулаки Эцио. – Я не затем положил всю свою жизнь на борьбу с ними, чтобы потом увидеть такой результат.       Коннор промолчал. Он единственный из ассасинов прошлого не был удивлен. Кенуэй и Дезмонд переглянулись, про себя решая, как успокоить великих наставников.       - На самом деле тамплиеры еще несколько веков назад начали одерживать верх. Я и вовсе был единственным ассасином на целый континент, - все же вмешался метис.       Эцио и Альтаир изумленно на него посмотрели, будто не веря своим ушам.       - Неужели вы действительно ожидали другого результата? – обратилась к ним Елена. – У тамплиеров и в ваши времена было достаточно власти и средств, чтобы подчинить здесь всех. А со временем и прогрессом она лишь росла. И вот, что мы видим сейчас. Ассасины почти стерты с лица земли, а тамплиеры правят миром.       - Они не правят им напрямую. Исподтишка, так, что никто этого даже не понимает, - вклинилась Ребекка.       - И я, конечно, извиняюсь, но мы не могли все это остановить, - подал голос Шон. – Ассасины начали терпеть поражение еще задолго до моего рождения. Да и тут же вклиниться в борьбу я тоже не мог, бунт на тихом часу, знаете ли, вряд ли бы принес желаемых результатов.       - Придется довольствоваться тем, что есть. Мы сами раскопаем нужную нам информацию, - поднялся с места Дезмонд. – Нам не привыкать.       Альтаир, блеснув глазами, отстраненно посмотрел в сторону. Эцио выглядел не лучше, и Майлс-младший прекрасно понимал причину. Братство было для них всем, и слишком многое они пережили и принесли в жертву ради его блага. И что же они слышат теперь? Что все их труды были напрасны…       - Нам жаль, что вам пришлось узнать об этом, - сказал Уильям.       - Забудьте. Где нам искать информацию? – холодно спросил Альтаир.       - Не могу сказать точно, но в любом случае вам нужно ехать в город. Пока вы будете в пути, я успею что-нибудь разузнать, - сказал Шон.       - Нам с Еленой снова нужно ехать по делам братства. Вы поедете с нами, а затем мы вас высадим, - кивнул Уильям. – Дезмонд, - он немного виновато посмотрел на сына. – Тебе тоже придется ехать. Они ведь не могут бродить по городу, которого не знают…       - Не тревожься, я уже почти в порядке, - соврал ему Дезмонд, желая успокоить.       - Хорошо, но возьми с собой лекарства. На всякий случай, - передал ему коробочку с ампулами Уильям. – Сложите оружие, которое может привлечь к вам внимание, - он бросил беглый взгляд на лук за спиной индейца. – Мы будем ждать вас в фургоне.       Уильям и Елена, прихватившая с собой фляжку, вышли на улицу, Альтаир, Эцио и Коннор направились в комнату. Убирая ампулы в рюкзак, Дезмонд ненароком увидел лицо индейца. Кенуэй казался чересчур задумчивым и даже мрачным. Он быстро глянул на шприцы в руках потомка и скрылся за дверью. Дезмонд недоуменно нахмурил брови.       Что это с ним?       Недолго поразмыслив, он вздохнул. Ну да, как он мог забыть?       Все дело в отцовской заботе, которой у него никогда не было. Получается, это… зависть? Зависть по поводу того, что у Дезмонда есть внимание и расположение родителя, а у него – нет? Хотя зависть, наверное, слишком громко сказано, может, горечь или обида … Он не разбирается в этом.       Вспомнив о своих намерениях в лесу, когда они с метисом ехали в поместье, Дезмонд глянул на руку, на которой он тогда сделал пометку. Ну конечно, никакой пометки там не оказалось, и Майлсу оставалось лишь подивиться собственной глупости. Он, прекрасно зная о том, что при переносе всякие телесные повреждения исчезают, все же поставил себе крест ножом.       Ладно, ему можно это простить. В тот момент его занимало слишком много мыслей.       - Шон, можно тебя кое о чем попросить? – обратился Дезмонд к англичанину.       - А разве я могу отказаться?       - И все-таки?       - Говори уже, что тебе нужно.       - Я… наверное, в одиночку ты этого сделать не сможешь, да и для этого нам нужен анимус… просто напомни мне о том, что я хотел поговорить с тобой.       - Что ты задумал? – прищурил глаза Гастингс.       - Ты все узнаешь. Могу я на тебя рассчитывать?       - Хорошо, можешь считать, что я в деле, - махнул на него рукой Шон, слегка заинтригованный этим заявлением. – Поторопись, не заставляй никого ждать.       - Спасибо, - поблагодарил он друга и вышел на улицу. ***       Честно говоря, Дезмонд нередко думал о том, что было бы, если бы он каким-то невероятным образом встретился со своими предками. Он бы уж точно захотел узнать о них еще больше, с удовольствием поговорил бы об их похождениях и подвигах, об их тактике, жизни, ключевых решениях и мотивах поступков. Он был уверен, это было бы интересно, захватывающе и познавательно.       Но истина оказалась гораздо скучнее.       Они опять молчали, а пытаться как-то повлиять на их разговорчивость в присутствии Уильяма и Елены было бы безрезультатно. А беседа – единственное, чем можно было занять себя в поездке.       - Подай-ка мне мой ранец, - Елена ехала с ними в салоне, распластавшись на одном из сидений.       Дезмонд молча передал ей то, что она просила. Девушка, недолго покопавшись, извлекла на свет ту самую фляжку, от которой едва смогла оторваться, будучи в доме, и снова приложилась к ней.       - Елена, по-моему, тебе уже хватит на сегодня, - послышался строгий голос Уильяма с водительского места.       - Еще чуть-чуть, - воспротивилась она.       - Дезмонд, отбери у нее эту дрянь, - попросил Уильям сына.       Майлс-младший, слегка удивившись, молча забрал фляжку у девушки, проводившей ее кислым и разочарованным взглядом. Дезмонд понюхал горлышко.       - Ох, это что, коньяк? – как бармен он прекрасно мог определить напиток и его составляющие по одному только аромату. Особенно такому резкому.       - Последняя бутылка, - вздохнула Елена.       - Ты пьешь перед заданием?       - Когда я пьяна, я стреляю более метко!       - Ты с двух метров в человека вчера не могла попасть, - напомнил ей Уильям.       - Это не в счет, - отмахнулась Елена.       - Пить алкоголь перед заданием – непрофессионально, - поджал губы Альтаир. – Тем более, ты женщина и вообще не должна этого делать.       - Скажи такое где-нибудь, и тебе тут же феминистки голову оторвут. А может, что и похуже.       Альтаир злобно нахмурился и одарил девушку суровым взглядом, но она осталась холодна, будто и вовсе этого не заметив.       - Неудивительно, что ты не в братстве, - фыркнул араб.       - Я не в братстве, потому что не хочу в нем быть.       - Почему же? – спросил Аудиторе.       - Давай разберемся, - Елена села по-человечески, и почему-то ее лицо приобрело выражение презрения, отвращения, сердитости и еще большего скептицизма. – Чего хочет это ваше братство?       - Мира и покоя, - сказал Альтаир.       - Справедливости и правосудия, - добавил Аудиторе.       - Свободы и равенства, - вставил Коннор, вклинившись в их разговор.       - А еще смерти поганых тамплиеров, так как с ними добиться всего этого не удастся, - закончил Дезмонд.       - Вот именно, - с ироничным удовлетворением задрала подбородок Елена. – Все это так мило, красиво и несбыточно. Вы хотите того, чего НИКОГДА не добьетесь. Вы никогда не сможете уничтожить тамплиеров полностью. Свобода – сказка для глупых и наивных детей, справедливость – миф, абсолютный мир… да вы что, серьезно? Это смешно.       - По-твоему, мы утописты? – сухо спросил ее Эцио.       - По-моему, вы гоняетесь за радугой.       - Не хочу тебя разочаровывать, но и мы прекрасно понимаем, что всего этого в идеальной форме нам никогда не добиться. Но если бросить борьбу за такие вещи вовсе, страшно представить, что тогда произойдет, - строго произнес ибн Ла-Ахад.       - Никто из нас не собирался сидеть сложа руки и смотреть, как все идет ко дну, - добавил Коннор.       - Правда? И к чему же все это в итоге привело? Оглянитесь вокруг – все уже пошло ко дну, - язвительно ответила Елена. – Цели тамплиеров – порядок и дисциплина – более приземленные, а потому они с течением времени смогли установить их. Они не грезят идеями о том, что народ, которому нужно, чтобы им управляли и решали за него, вдруг вспомнит о какой-то там свободе или справедливости, они вбивают ему в голову то, что захотят, и все работает. Они покупают его ценности и его мнения обещанием светлого будущего, а что бы предложили вы? Вечную безрезультатную борьбу, которая в итоге все равно будет бесполезной?       - Народ нельзя так просто купить, - Аудиторе выглядел на редкость серьезно.       - Народ – тупое, безмозглое стадо, идущее туда, куда сильнее дует ветер. Вот, кстати, еще одна невероятно глупая цель – добиться его расположения. И если бы мне сказали поставить на кого-то из вас – тамплиеров или ассасинов - я бы поставила на тамплиеров. И не зря, как видишь. Вы загубили свои судьбы… и ради чего?       - Мы ничего не губили, - отрезал Альтаир.       - Ты не знаешь своего будущего. А вот Дезмонд знает. Разве по его хмурому личику не видно, что там все хуже не придумаешь? – сложила руки на груди Елена.       Ассасины прошлого выжидающе посмотрели на Дезмонда, а тот, не обратив на это внимания, пронзил девушку злобным взглядом.       - Что бы ты ни говорила, мы помогаем мирным людям. Мы делаем положение вещей намного лучше, а это уже стоит того, - сказал девушке Аудиторе, вскоре поняв, что ответа от Дезмонда они не добьются.       - Вы губите жизни.       - Мы убиваем лишь виновных.       - Не всегда, Эцио.       - Но ведь ты занимаешься тем же самым. Только даже не преследуя благородные цели. Как ты можешь осуждать? - сказал Коннор.       - Я не скрываю, кто я есть, - ехидно пожала плечами Елена.       - Раз мы такие тупицы, почему помогаешь нам? – подал голос Дезмонд.       - Потому что мне за это платят, - четко ответила девушка. – А еще потому, что тамплиеры – подонки и обязательно бы надули меня. Так понятно?       - Более чем, - холодно произнес Майлс-младший.       - Вот и прекрасно, - Елена перебралась на переднее сиденье, больше не собираясь вести с ними разговор. Да и ассасины не горели этим желанием.       Спустя еще несколько долгих минут у Уильяма зазвонил телефон.       - Да? – ответил на звонок он.       В трубке раздался чей-то недовольный голос, и Дезмонд сразу догадался, кто мог так ворчать. Наверное, Гастингс наконец-то узнал, кто такой этот Кевин Пейдж.       - Спасибо, - Уильям положил телефон обратно в карман пиджака. – Похоже, у вас выдастся очень интересная цель, - через зеркало заднего вида он посмотрел в салон. – Кевин – это судья. И не простой, а очень уважаемый. Как говорят, он справедлив и неподкупен. Но мы знаем, как ошибочны порой бывают мнения.       - Отлично. И где же нам его искать? – спросил Дезмонд.       - Сейчас, как сказал Шон, у него судебное заседание. Он должен вынести кому-то приговор. Я вас высажу около здания суда, вы дождетесь, пока заседание закончится, а затем проследите за ним.       - А скоро оно закончится? – спросил Коннор.       - Понятия не имею.       Сделав небольшой крюк, Уильям довез их до места. Ассасины прошлого, радуясь долгожданной возможности размять ноги, тут же покинули фургон. Дезмонд все еще неважно себя чувствовал после пробежки в лесу, но волновать отца не хотел. Старательно изобразив беззаботный и непринужденный вид, он уверенным шагом последовал за предками.       - Удачи, - пожелал Уильям всем четверым, и, как только Дезмонд хлопнул дверью, тронулся с места.       Едва он скрылся за поворотом, Дезмонд тяжело выдохнул и взял за опору плечо стоящего ближе всех ибн Ла-Ахада.       - Коннор, достань, пожалуйста, ампулы и шприц, - попросил Майлс метиса.       - А ты сумеешь сам себе вколоть лекарства? – участливо спросил его Альтаир.       - Это не должно быть сложным. Я так думаю, - неуверенно произнес Дезмонд.       - Вот, держи, - быстро найдя в рюкзаке то, что его попросили, Коннор отдал их потомку.       - Садись сюда, - Аудиторе кивнул в сторону скамейки.       Пока Дезмонд был занят самолечением, ассасины прошлого осматривались, не переставляя удивляться современности. Прохожие особо не обращали на них внимания, а значит, Елена прекрасно справилась с задачей замаскировать их. Эцио улыбнулся двум девушкам, одетым особенно откровенно, а те захихикали, заговорщически переглянувшись и пройдя мимо.       - Это у вас такая мода на куртизанок? – спросил Аудиторе Майлса, провожая их взглядом.       - Вообще-то это не куртизанки, - с усмешкой ответил тот.       - Разве? – удивленно поднял брови Эцио.       - Кто еще, кроме куртизанок, может ходить в таких нарядах? – нахмурился Альтаир.       - В наше время это нормально и для обычных девушек.       - Ты шутишь, да? – не поверил Коннор.       - Нет.       - То есть в двадцать первом веке это нормально?! – сузив глаза, араб указал на девушку, расхаживавшую в легинсах.       - Да, - и почему ему вдруг стало так смешно?       Ассасины прошлого ненадолго замолчали, пару раз обменявшись хмурыми и осуждающими взглядами.       - Как мужчины могут найти себе достойную жену, когда кругом такие сомнительные кандидатуры? – строго произнес Альтаир.       - Не знаю, я еще не искал себе жену, - пожал плечами Дезмонд, заканчивая с уколом. – Тем более не все ходят как куртизанки, которых, кстати, стали называть проститутками, есть и более скромные. Они джинсы носят или что-нибудь другое.       - И в этом вся их скромность?       - Взгляните с хорошей стороны. Зато глаз радуется, - почесал затылок Дезмонд.       Ассасины прошлого вдруг разом скривились, глядя в сторону. Дезмонд посмотрел туда же, и его взору предстало живое доказательство того, что мини-юбки носят так же девушки, вес которых переваливает за девяносто.       - Ладно, идем, - позвал он за собой предков, не захотев как-то это прокомментировать.       У здания суда было безлюдно, а значит, им еще придется ждать. Здесь было тихо, но не спокойно. Ассасины будто чувствовали напряжение, царившее внутри. Сейчас там, возможно, решалась чья-то судьба…       Дезмонд не собирался стоять без дела. Раз у них есть еще одна свободная минутка, почему бы опять не затеять разговор, чтобы еще чуть-чуть сблизить предков? Главное, осторожно начать…       - Ну так и как тебе современный Нью-Йорк? – обратился он к Коннору.       Полукровка, не спеша дать ответ, задумался, обводя город тоскливым взглядом.       - Мне больше по вкусу леса, которых здесь немного. Нью-Йорк теперь сияет тысячью огней, здесь красиво и... ново. Но изменилась ли внутренняя сторона города? Исчезли ли сплетни, клевета и ложь? Изменились ли люди, которые здесь живут?       Дезмонд усмехнулся.       - Боюсь, что нет, - честно ответил он.       - Я так и думал.       - Так… ты из этого города? – спросил метиса Эцио.       - Не совсем так, - откликнулся тот. – Я родился в деревне, а потом жил в поместье за городом. Там я учился и рос.       - На самом деле ты многое упустил, - с улыбкой сказал Эцио. – В детстве я с другими мальчишками постоянно участвовал в каких-нибудь гонках, драках и авантюрах. Натворив что-нибудь, мы тут же делали ноги, перебегая из одного района города в другой, прячась там от разъяренных хозяев испорченных нами товаров или других жертв наших проделок. В городе гораздо веселее, чем в деревне или поместье, где ты один.       - Глупости, - не согласился Коннор. – В деревне я был далеко не один, и у нас были приключения похлеще ваших. Один раз, когда поблизости не было взрослых и нам было особенно скучно, мы вчетвером решили пойти и убить медведя. Взяли с собой луки, стрелы, один нож и отправились прямиком в лес. Конечно, найти какого-нибудь медведя нам так и не удалось, вдобавок ко всему мы заблудились и наткнулись на стадо вапити. Догадайтесь, кто стал единственной жертвой их великолепных рогов?       Аудиторе задорно засмеялся.       - Но это еще пустяки. Как мне потом от матери влетело… - усмехнулся Коннор.       - У моей авантюры последствия были серьезней, - спокойно посмотрел на них Альтаир. – Однажды я в одиночку отправился в Дамаск, преодолев в одиннадцать лет довольно долгий путь верхом, и там попытался выследить своего первого тамплиера. И хорошо, что меня вовремя поймали подопечные начальника бюро. Мастер тогда заставил меня целый месяц чистить конюшни.       - Насколько я помню, отец наказывал нас с братом лишь один раз. Мы с Федерико любили лазать по крышам, но один раз мое равновесие подкачало, и я упал прямо на прилавок с фруктами. Я тогда сильно ушибся, торговец стал на нас кричать и требовать возмещение за погром, а мы с Федерико в отместку за грубые слова обкидали того его же собственным товаром, а половину распихали по карманам и запихнули под рубашки. Выдели бы вы лицо моей матери, когда мы с братом, все в пыли и в соке, а я так еще и с ссадинами на спине, пришли под утро домой. Всю ночь мы шлялись непонятно где и заедали моральный ущерб виноградом и яблоками. Нам было стыдно и страшно возвращаться. И не зря, как оказалось, - вспомнил Аудиторе изощренное наказание, которыми их наградили родители за такой проступок.       - Ну вы даете. А еще примеры подражания для братства, - с ехидством произнес Майлс.       - Ты хочешь сказать, что совсем не дурачился в детстве? – обратился к нему Эцио.       - Дурачился, конечно. Но… для рассказа нет времени, заседание, кажется, кончилось, - не захотел ничего поведать предкам Дезмонд, однако, не соврав.       Из здания суда спешили по своим делам многие люди, в один момент вокруг стало шумно и тесно. Некоторые были вполне довольны и даже радостны, но больше было тех, кто с мрачным видом либо молча шел к своей машине, либо негромко переговаривался с собеседником.       - Следовало догадаться, как все кончится. Совсем как то дело о Даниэле Портере, - сказал один человек, злобно прошагавший мимо и даже задевший Дезмонда плечом.       - Смотри, куда идешь! – крикнул ему вслед Эцио, видя, как скорчился Майлс.       Человек обернулся, недоуменно обводя того взглядом, затем посмотрел на Дезмонда, приобрел виноватый вид и, рассеяно пробормотав извинения, пошел дальше.       - Вы его видите? – спросил Альтаир потомков.       - Нужно подождать, он выйдет чуть позже, - сказал Дезмонд.       И действительно, спустя буквально пару минут на свет показался человек, при активировании «орлиного зрения» светящийся золотым. Он был еще молод, примерно двадцать восемь лет, среднего роста с короткими черными волосами и глазами, отливавшими тусклым зеленым цветом. Он не был хил, но и не был крепок на вид, держался гордо и прямо, внимательно оглядываясь по сторонам, будто бы в чьих-то поисках. Но, видимо, так никого или ничего не найдя, он двинулся в путь, к счастью, пешком.       - Нам лучше разделиться. Такая толпа может привлечь внимание, - не отрывая от него внимательного и подозрительного взгляда, сказал Эцио.       Разбившись по парам, они осторожно двинулись вслед за судьей. Дезмонд и Эцио шли чуть поодаль, перейдя через дорогу и оставаясь практически невидимыми, вне всяких подозрений, а Альтаир и Коннор шли прямо за ним, но не привлекали к себе внимания, изредка делая вид, что переговариваются о делах насущных, останавливаясь, дабы перевязать шнурки, или же задерживаясь у витрин со всякой всячиной.       Кевин оказался очень внимательным и чутким на слежку. Он то и дело замирал на месте и оглядывался, с опасением смотря на каждую подозрительную фигуру, но ничего опасного для своей жизни так и не смог найти. Ассасины мысленно похвалили его чутье, хотя оно и не было доведено до совершенства, как их собственное.       До его дома шли недалеко. Он жил, как показалось, в небольшом, но уютном доме, судя по тишине, совсем один. Оставшись вдалеке и просто наблюдая за ним, ассасины увидели, как он не спеша открывает дверь ключом и спокойно входит внутрь.       Сойдясь на том, что им нужно убедиться, так ли он безобиден и нет ли у него каких-либо подозрительных дел или встреч ночью, Альтаир, Эцио, Коннор и Дезмонд продолжили слежку, на этот раз разделившись поодиночке и притаившись кто где смог. Умирая от скуки, но все же оставаясь при этом крайне наблюдательными, они следили за домом, окнами и всем, что там изредка происходило, но ничего, кроме жарки мяса, чтения газет или просмотра телевизора увидеть не смогли. Он вел себя крайне банально и обычно, ничем не отличаясь от прочих молодых людей и даже не выдавая в себе свою профессию.       Потратив всю ночь впустую, ассасины наконец решили оставить Кевина в покое и вернуться в убежище. Дезмонд, подумав, что звонить отцу, скорее всего, бесполезно, а на такси или нечто подобное у него нет с собой денег, сказал, что придется им идти пешком. Не обрадованные таким раскладом, его предки молча двинулись в путь.       Когда они добрались до заветного дома, уже светало.       - Каковы результаты? – тут же спросил Шон, едва те показались на пороге.       - Ничего такого, что заслуживало бы наказания, - мрачно ответил Дезмонд.       - Может, вы плохо следили?       - Мы хорошо следили.       - Не может быть, чтобы совсем ничего не было.       - На самом деле, можно проверить еще кое-что, - в задумчивости произнес Альтаир.       - И что же? – недоуменно спросил Дезмонд.       - Тот человек, что вышел из здания суда, сказал что-то про другое дело, - вспомнил он.       - Даниэль Портер, - кивнул Коннор, тоже припоминая незнакомца.       - Как вы сказали? – вдруг переспросила Ребекка. – Даниэль?       Все присутствующие выжидающе посмотрели на нее.       - Я его знаю, - призналась та. - Однажды он помог нам с одним делом. Парень не был членом братства, скорее просто сочувствующим. Спас мне и твоему отцу жизнь, - обратилась она к Дезмонду. – Тогда такая заварушка была. Но ему удалось скрыться, все должно было быть в порядке.       - Сейчас мы это и узнаем, - взялся за свой ноутбук Шон.       Дезмонд, взяв из холодильника колу, которую, к его радости, больше почти никто не пил, устало лег на диван. Альтаир зашел в комнату снять толстовку, Коннор - плащ, Эцио отправился в душ, с которым все трое уже освоились. Ребекка, решив не мешать Гастингсу, снова взялась возиться с анимусом. Но вскоре все побросали свои дела.       - Нашел, - совсем не радостно произнес Шон.       Со всего дома тут же подтянулись его обитатели. Эцио выглядел самым недовольным. Весь мокрый, он не успел даже надеть что-нибудь и лишь обмотался махровым полотенцем.       - Даниэль Портер был осужден полгода назад за убийство двух человек, - огласил Гастингс.       - Что?! – не поверила своим ушам Ребекка. – Не может этого быть, тех людей убил не он, даже не мы, это сделали тамплиеры! Мы пытались им помешать, но не смогли, Даниэль даже был ранен одним из наемников!       - Тут сказано, что его задержали тремя днями позже, а затем осудили и приговорили. Ему дали пожизненное заключение, - вздохнул Шон.       - Против него не было даже улик!       - Это решение судьи, Ребекка. И улик, если верить ему же, было предостаточно. «Он был виновен, и об этом говорили не только свидетели, но и его подлые глаза», – сказал Кевин Пейдж после суда, - процитировал Шон.       - Пожизненное… А ведь ему всего двадцать три, не больше, - с ужасом и жалостью пробормотала Ребекка, глядя на фотографию приговоренного, которую нашел Шон, где был изображен добродушный юноша с живыми голубыми глазами и широкой улыбкой.       Повисло молчание, в процессе которого ассасины просто смотрели на экран, сочувствуя парнишке, который больше никогда не окажется на свободе, не почувствует истинного вкуса жизни, пусть порой и горьковатого. И все это не по своей вине. Зато предельно ясно, по чьей…       - Даже если он сам и не тамплиер, он точно с ними связан, - произнес Альтаир.       - А значит, обречен, - вынес вердикт Коннор, относящийся к свободе особенно трепетно, а потому даже побледнев от злости, узнав о судьбе мальчишки.       Может, они и не смогут помочь Даниэлю, но вот отомстить сумеют точно.