***
Гажил вот уже несколько часов бездумно пялился в потолок. Мыслей было мало. В основном только картинки перед глазами плыли, словно фотографии. Его детство. Все воспоминания, будто бы он сейчас стоит на самом краю, собираясь умереть. Но это было не так. Угрозы для жизни попросту не было. И только эмоции, раздавливающие его изнутри, заставляли чувствовать его живым, а не мертвым. Он попытался встать, но все тело болело и ныло, будто бы его перевязали тугими веревками. Надоело это однообразие. Эти белые стены, сияющие до тошноты белоснежностью. Все надоело. И со злости, парень ударил по стеклу, раме. Снова и снова, заглушая внутреннюю боль физической. Но пока что плохо получалось. Гажил выпрыгнул из комнаты и помчался на то место, где он сражался.***
Все смотрели на нее, как на что-то удивительное. Кто-то не выдерживал и отворачивался, ибо после тридцати минут передачи магии у Люси уже тряслись ноги, лицо покрылось потом, а руки и губы дрожали. Глаза уже слезились, но слезы так и не хотели сбегать с глаз. И в голове лишь одна мысль: «Продержаться бы еще немного! Хоть минуту!». Но руки ее опускаются, в глазах темнеет, и Люси начинает падать назад, тяжело дыша, а остальные маги вскакивают и начинают за девушку поддерживать Юкино и Эльзу. Полюшка рванула к Люси, но удивилась тому, что сразу не заметила Стинга, который буквально пять минут назад пришел сюда, так как почувствовал очень слабую ее ауру. Женщина подбежала к ней и начала открывать веки, смотря на зрачки. Потом похлопала ладонями по ее щекам и напряженно выдохнула. - Люси, ты слышишь? – забеспокоился Стинг, подняв ее на руки. - Все нормально, - промямлила Люси, попыталась улыбнуться. – Я продолжу… - Прости, но я тебе этого не позволю, - решительно заявил блондин, посмотрев при этом на Полюшку. - Стинг, это нечестно…Отпусти! – слабо начала она сопротивляться до самой лестницы на второй этаж, а когда поняла, что эти попытки совсем бесполезны, остановилась, и слезы побежали по ее измученному лицу. Эвклиф достаточно грубо донес ее до кровати. Нет, не так. Он ее буквально скинул на кровать, при этом зло что-то там пыхтя. Собирался уже уйти, но вдруг блондинка вскочила с кровати. Откуда у нее, только силы есть? Такой же вопрос задал себе и он. - Пропусти, - серьезно попросила она, когда блондин перегородил выход своим телом. Он скептически поднял бровь и уставился на нее так, будто бы ему сейчас угрожает двухлетний ребенок. – Послушай… - Нет, это ты послушай! – перебил ее Стинг. – Сейчас я не буду потакать твоим прихотям, да и я не очень себя чувствую. Чтобы мне вернуть твою руку, пришлось работать два дня и две ночи. Поэтому, я спал почти также долго, как и ты. Поэтому, будь добра, выслушай, пойми и спокойно выполни то, что я сейчас тебе буду говорить, - Люси хотела было возмутиться, но парень грозно посмотрел на нее.- Так вот, во-первых, ты сейчас ложишься в кровать и отдыхаешь, во-вторых, чтобы я тебя больше не видел у кроватей этих двоих, все равно ты не чем не сможешь им помочь и, наконец, третье условие, ты не должна шуметь и противиться моим просьбам. - Просьбам? Стинг, ты действительно считаешь, что этот приказной тон может означать просто «просьбу»? По-моему, ты сейчас отдаешь мне приказ! – возмутилась девушка, начиная потихоньку выходить из себя. – Да и вообще! Я тебе тут не подчиненная в Совете! Понял? Я не обязана слушать твои приказы. - Ты закончила? – высокомерно выдал блондин, потом вздохнул и взял ее за плечи, яростно посмотрел в глаза. – Ты будешь меня слушать именно потому, что сейчас это лучшее решение. А теперь, спокойной ночи, Люси! Эвклиф толкнул ее на кровать, потом сколдовал какое-то заклинание, пока та не понимала, что произошло и вышел, оставил блондинку кричать и плакать: - За что ты так со мной? – прошептала она, обессилено ударяя кулаком по полу. – Эльза…Юкино… И вновь заплакала. Ей никак не выйти. Стинг своими белыми лентами завербовал окно и двери. Да и сил почти не было. И поэтому девушка обессилено рухнула на кровать, свернувшись клубочком.***
- Как она? – спросила Полюшка, завидев возвращающегося Стинга. У него был полный решимости взгляд, будто бы он что-то для себя решил. А сама Полюшка только нахмурилась, ожидая чего-то от него. - Я ее запер. Пусть пока отдохнет, - небрежно ответил, так как это его сейчас меньше всего интересовало. – Полюшка-сан, как Роуг? - Ааа…Я дала ему снотворного, чтобы тот заснул. Я не могла смотреть на то, как парень страдает, поэтому… - но договорить ей не дал Стинг. - Я уже хорошо себя чувствую. Все силы, утраченные на восстановление руки, ко мне вернулись. Именно поэтому я готов попробовать проделать ту же работу, что и с Люси, - поспешно сообщил он, посмотрев на удивленное лицо Полюшки. - Нет нужды! – воскликнула грозно женщина. – Сейчас Венди ищет специально заклинание, я уверена… - Может быть поздно, - снова перебил ее Эвклиф, только уже громче и настойчивее. – Я уверен, что смогу это сделать и без помощи Венди. Когда их раны окончательно исчезнут - я больше не буду вмешиваться. Лучше найдите заклинание, которое бы совместными усилиями пробудило бы их. А я приступаю. Он снял с себя плащ, отдав его Полюшке, и подошел к месту, где тогда стояла Люси. Рядом с кроватью Эльзы сидел Жерар и о чем-то думал, всматриваясь в лицо девушки. Блондин понимающе взглянул на парня, а потом прикрыл глаза, концентрируясь на магии. Сначала белая аура проявлялась плавно, обволакивая Стинга. Потом она резко стала расти и создала купол, где высвобождалась вся чудовищная мощь Эвклифа. Жерар пораженно раскрыл глаза и взглянул на его магию. С губ восхищенно вырвалась одна фраза: - Это просто невероятно! - Еще бы, - хмыкнула Полюшка, с надеждой смотревшая на Юкино и Эльзу. – Твоя магия тоже невероятна. - Зато эта моя «невероятная магия» не сможет сейчас спасти Эльзу и Юкино, - горестно вздохнул Фернандес. – Именно поэтому, у Стинг-сана невероятная способность. В общем-то, я даже немного завидую…. Полюшка как-то странно посмотрела на него, увидев в его глазах такую горечь. Парень смотрел на Эльзу, окутанную белым светом. Он корил себя за свою беспомощность. Хотел ей помочь, но абсолютно не знал как. От бессилия хотелось кричать. Но он должен быть сильным! Хотя бы для нее. Ведь, Жерар понимал, что не он один чувствует себя полным ничтожеством. Взять хотя бы Роуга, который впервые в жизни пожалел о том, что он – тьма, а Стинг – свет. Ему нужны были способности друга. Прошло примерно сорок минут или даже больше. Но Стинг упорно продолжал отдавать свою магию. Он решил, что отдаст всю без остатка, ведь Юкино – его товарищ, бывшая возлюбленная, да и просто подруга, а Эльза – дорогой товарищ его Люси. Этих людей он обязан спасти. Парень делает это не только для себя или Юкино с Роугом или для Эльзы с Жераром, но и для Хартфилии. Ведь, он любит ее и видеть то, как она тратит свою магию до потери пульса почти бессмысленно, слишком больно и невыносимо. Он примет всю ее боль без остатка, лишь бы не видеть то, как она плачет или в отчаянии колотит его, чтобы вырваться. Поэтому, когда он начал падать без сил, то его подхватил Жерар. Он удивленно смотрел на то, как кожа Эльзы и Юкино начала потихоньку приобретать свой естественный цвет; бледнота постепенно исчезала. А Стинг только радостно улыбался. Пожалуй, это было впервые за все эти полгода. Искренняя и широкая улыбка, чем-то схожа с Нацу, но по-своему очень необыкновенна. Даже Полюшка не удержалась и крикнула всем, чтобы гильдия знала, что страшное позади. Даже если и нет, то хотя бы первый этап пройден. Жерар, поддерживая Стинга, повел его на второй этаж гильдии. Когда они преодолели лестницу, то блондин заметил некоторые нетерпение во взгляде парня и улыбнулся. - Иди, - остановился блондин. – Тут дальше не далеко. Давай же, Эльза тебя ждет. Фернандес только благодарно улыбнулся и убежал, сверкая пятками. Сам же Стинг, найдя опору в виде стены, начал продвигаться дальше.***
Люси лежала, уже давно успокоившись. Она чувствовала выбросы волшебства Стинга, также то, что волшебные ленты ослабевали. Но они не рушились. Ее мучил вопрос: «Что происходит?». Но она настолько устала, что не было сил даже встать. Вся эта боевая готовность куда-то вдруг исчезла. А слабость мгновенно атаковала ее. Ее глаза стали закрываться. Но внезапно она почувствовала выброс еще более ненормальный, а сквозь метку то, что Эвклифу очень приходится нелегко. И тогда-то она забеспокоилась еще сильнее. Встав с кровати, девушка побежала было к двери, но упала, обессилев. Ей стало действительно страшно. Но все пути были закрыты. У нее не было сил. Помочь в любом случае она не сможет, не то, что вылезти из этой проклятой комнаты. Облокотившись о кровать, девушка бесшумно заплакала. От бессилия она сжала руки в кулаки и уткнулась в свои колени, обняв их. Еще сильнее заплакала. А что ей оставалось? Люси почувствовала что-то странное вокруг и подняла голову, увидев то, как ленты начали рассыпаться и опадать красивыми искрами. Дверь приоткрылась, вошел Стинг, который тяжело дышал. За эти дни, пожалуй, это было впервые, когда он был таким истощенным. Даже в битве парень не терял столько сил. Но Люси широко раскрыла глаза от удивления и прям вскочила. Девушка побежала к нему, спотыкаясь и падая прямо ему в руки. Стинг такого не ожидал, но благодарно улыбнулся и прижал её к себе. Они опустились на колени совсем обессиленные. Блондинка плакала, а он закрыл глаза, наслаждаясь ее теплом. Что может быть лучше? Было минуту назад плохо, больно, грустно, но, оказавшись с ней, за какие-то пары секунд, все исчезает. Он не чувствует боли, страха. С ней, он действительно чувствует себя человеком, способным на многое.***
На краю обрыва, свесив ноги вниз, сидел красивый пирсингованый брюнет, некогда имевший длинные волосы. Туго перемотанный бинтами, ослабленный, сломленный душой. Тяжело дыша и вытирая кровь с руки, разбитой об окно, он пытался привести свой внутренний мир в порядок. Хотя, это было невозможно. Слишком много он пережил за несколько часов. Сильный, даже железный снаружи, но оказался так слаб внутри. Держа кольцо в руке, он не мог отвести от него взгляд, словно зачарованный. Тонкое серебряное кольцо с большим ярко-голубым сапфиром. Он помнил его. Несколько лет назад… Мальчуган, лет 14 на вид, расталкивая людей, торопливо направлялся куда-то. Серьезное лицо не могло выдавать его эмоций, но внутри он очень волновался. Сегодня был действительно особенный день. В руках, еще маленький Гажил, держал какую-то маленькую коробочку, отдаленно напоминающую подарок. Дойдя до нужного места, он увидел синевласую девочку, мило принимавшую поздравления от согильдийцев. Казалось, она не замечала его, но это было только на руку Железному. Дождавшись, когда посторонние для него люди более-менее отойдут от Астарты, он незаметно подошел к ней со спины. - В общем, это. На. Торопливо поставив коробочку на стол, он скрылся, оставив ее одну. Девчушка была очень удивлена, даже начала краснеть. Но так и не успела поблагодарить его. А он слишком не любит проявлять какие-либо чувства, чтобы оставаться с ней рядом. Вспоминая тот день, он хотел было улыбнуться от нахлынувших воспоминаний, но в душе стало только больнее. Тяжелая, давящая, разрывающая легкие, ломающая ребра боль. Тогда он думал, что она уже давно потеряла его, выкинула, чтобы не думать о нем или просто продала. Но чтобы беречь его так долго. Да, это грело душу. Но только огнем печали… Когда он очнулся, ему было наплевать на раны, наплевать на боль. Вставая, он начал постепенно понимать, что Астарта, в силу своего характера, никогда бы не осталась там. Она бы лучше ушла. А выход у нее только один. И вот, спотыкаясь, но продолжая бежать, он несся к обрыву. Но там было так пусто… Так тихо… Кровавый след, уходящий в море, не обещал Гажилу ничего хорошего… А он спускался к самой воде, задыхаясь, ломая кости и харкая кровь, дабы найти ее. Ее…Потерянную им так давно. Но ее не было. Никогда больше не будет. Громкий, пронзающий рев разрезал могильную тишину. Словно последний крик раненного, почти умирающего животного. Он не плакал уже столько лет, а тут, как сопливый мальчишка, роняет слезы. Но как бы он не старался ее откинуть, истина все же доходила: Астарта мертва. И на этот раз она больше не оживет. А любил ли он ее? У него было много женщин. Но ни одна из них не задерживалась в памяти надолго. Он искал в них что-то похожее на нее, хотя бы отдаленно. Так прошел далеко не один год. И вот, вступление в Фейри Тейл. И маленькая, голубоволосая девушка. Он не мог обойти ее стороной, ведь воспоминания одолевали его каждый раз, когда он видел ее. И думая, что так будет лучше, Гажил старался с ней сблизиться. - Я следила за тобой. Я видела, как ты носишься с этой малявкой. Как ее там, Леви. Тебе весело. Зачем я тебе?! Какая глупость… Ему было трудно это признать. Он не так часто проявляет хоть какие-нибудь чувства. А тут такое громкое слово. Любовь. Но, пересилив себя, он, наконец, понял, как любил ее. Любил ее все душой, всем сердцем. Пройдет не один год, не одно десятилетие. А он никогда её не забудет. Смотря на кровавый закат, принесший столько пустоты, он бережно положил кольцо в карман, заверяя себя, что никогда не потеряет его. Скрипя зубами от боли, ему все же придется встать и уйти. Да, не раз посещала шальная мысль – а, может, прыгнуть? Но у него бы просто не хватило смелости. Смелости предать ее. Ведь он обещал, что будет жить. Но время лечит, говорите?Мы, я помню, играли в прятки. И ты спряталась лучше всех. Я искал тебя много лет. Исписал не одну тетрадку, Много книг прочел, услыхал не один совет. Мы, я помню, играли в прятки. И вдруг кто-то выключил свет. Мы потеряли себя в беспорядке, и я нашелся… Тебя все нет…
(с) Поэт без усов – Прятки (Heinali prod.)
***
Согильдийцы без слез не могли смотреть на то, как девушки спокойно сопели в обе дырки. Желая помочь своим товарищам и подругам всем сердцем, взялись за руки и начали передавать им не только свою магию, но и чувства, желания, эмоции. Все искренне хотели их выздоровления. Роуг сидел на корточках рядом с Юкино и про себя благодарил своего лучшего друга, а Жерар держал за руку Эльзу, в этот раз сильно испугавшись за нее. Лиссана рыдала, не хотела больше видеть то, как близкие ей люди умирают. Хвост феи с самого детства – ее семья. Все, кто был в гильдии – ее семья. Мира – замечательная сестра, была когда-то и останется ею, а Эльфман – прекрасный любящий брат, которого она будет беречь и постарается впредь не допустить таких страшных ошибок, исход которых - смерть. - Роуг…ммм… где ты? – прошептала Юкино, а парень взял ее за руку и прошептал в ответ: - Я здесь, дорогая. Здесь.***
- Почему именно с тобой? Черт возьми! За чтоооо? – орал Лексус, прикованный к кровати. Он кричал так сильно, что Касталия закрыла уши его наушниками, перед этим отобрав их. Начала читать спокойно книгу. – О, Святые угодники! Уберите ее от меняя! А где-то за дверью виднелось заплаканное лицо Фрида, которого оттаскивал Бикслоу. Он не хотел оставлять своего босса с этой надоедливой, по его мнению, девчонкой. А эта «надоедливая» девчонка сейчас никому не мешала и спокойно читала книгу. А когда ей этот ор уже надоел, девочка встала, положив книгу. - Ради Бога, заткнись, умоляю! – рыкнула, на что Дреер резко замолчал и почти испуганно взирал на девчонку. А как тут не испугаешься? Сущая ведьма ведь! Волосы растрепаны, глаза красные от слез, черные тени под глазами, и вообще чудовище. - Фу, убери свое поганое лицо, девчонка! Нет-нет-нет-нет! – кричал тот, когда увидел, что сопля, торчащая из ее носа уже стремительно свисала и грозилась упасть ему прямо на рубашку или хуже того на лицо. – Только не сопли! Уйдииии, - завизжал он, а вместе с ним и Фрид, который пытался прорваться через жесткую оборону Бикслоу. - Черт с два, старикан противный! – крикнула она. – Еще хоть раз голос подашь, я тебе всего обслюнявю! Он замолчал. А она, пыхтя, снова легла на свою кровать, попутно втягивая соплю обратно в нос. От такого зрелища Лексус чуть было не блеванул, но сдержался, вспоминая угрозы и ее страшное лицо, как в фильмах ужасов. Нет. Это было страшнее фильмов ужасов. Особенно та свисающая сопля. Его передернуло. - Отдыхаете, дети? – зашел Мастер Макаров, одобрительно улыбнувшись. – Еще только утро, а уже так расшумелся, Лексус. - Еще тебя тут не хватало, старикан, - хмуро пробубнил блондин. - Касталия? – она только полный боли и обиды взгляд отвела в сторону. – Ну-ну. Не бойся. - Я и не боюсь! – бойко отозвалась девочка. - Ври больше, малявка, - дразнил ее Лексус. - Раз уж так получилось, не хочешь вступить в нашу гильдию? Ты не подумай, это не из жалости или из чувства вины. Или из-за каких-то других целей. Я просто решил тебе дать рекомендацию на вступление, - улыбнулся одобрительно Макаров. А Дреер-младший только с отвисшей челюстью наблюдал данный разговор. - А какая с этого будет выгода? – осторожно спросила она. - Никакой! – крикнул Лексус, пытаясь остановить необратимое. – Эй, сопливая девчонка! У нас тут очень страшно! Так что вали отсюда подобру-поздорову, пока я сам… - Заткнись! – крикнул Мастер, ударив того своей большущей рукой. – Так как, Касталия-чан? В качестве компенсации, разрешаю тебе присоединиться в команду этого чурбана и разрешаю бить его, когда хочется. Идет? - Идееет! – удовлетворенно улыбнулась она, пожав руку. – Я согласна! - А ничего, что я так-то босс своей команды? Нет? Черт бы побрал вас всех! – крикнул он, обессилено ложась обратно на постель.***
Проснувшись рано утром, Стинг открыл глаза. Солнце пробиралось сквозь шторы, освещая их фигуры. Они уснули на полу, настолько он и она устали, что даже не могли встать и элементарно лечь в кровать. Сама же Люси щурилась и придвинулась поближе к парню, чтобы солнце не мешало ей спать дальше. Он только улыбнулся и обнял ее покрепче. Перебирая ее волосы, блондин поцеловал ее в висок, умиротворенно прикрывая глаза. Хартфилия только улыбнулась и немного нахмурилась. Эвклиф сразу понял, что она проснулась, просто не хочет себя обнаружить. Именно поэтому, он провел лишь двумя пальцами по ее позвоночнику, медленно, будто бы считая все позвонки. Люси застонала. - Доброе утро, Стинг, - проговорила она хрипловато, немного отодвигаясь от него. Люси посмотрела на него своими ещё сонными глазами. Вот тут-то Эвклиф и воспользовался ее замешательством, поцеловал, опрокидывая на пол. - Доброе, Люси, - улыбнулся тот в ответ, оказавшись сверху. Люси испугано смотрела то на него, то на его губы. Она непонимающе приложила два пальца к губам и как-то странно улыбнулась, при этом порозовев. – Ммм? Что-то хорошее произошло? - Это в первый раз за полгода, когда ты меня по-настоящему поцеловал, - улыбнулась Хартфилия. Стинг только рассмеялся и обнял ее. - Теперь все будет нормально…