The-Boy-Who-Would-Be-Legend

«И зачем это отец решил со мной «серьезно поговорить»?» - недоумевал Ронни – «Наказывать меня не за что – варенье я сегодня с кухни не таскал, его книги не трогал, даже на тромбоне утром играл старательно и не ныл, как обычно. Может, ему эта жаба миссис Хорн нажаловалась на меня? Но я же в последние две недели не прогуливал акробатику… Тогда это отец Марк, больше некому. Видимо, он заметил, как мы с Френсисом переговаривались во время службы. Скорей бы у меня уже сломался голос! Терпеть не могу этот хор, пропади он пропадом» Юный Падавона бочком проскользнул мимо массивного дубового шкафа и кресла к висевшему на стене зеркалу в простой прямоугольной раме. Но сколько бы мальчик ни всматривался в свою шею, ничто не намекало на какие-либо грядущие изменения. Впрочем, Рон всегда обгонял сверстников только в умственном развитии, а вот в физическом, пожалуй, даже немного отставал. Сколько бы ни кормили его мама и заботливая нянюшка, он все равно рос медленно и оставался все таким же маленьким и хрупким, разве что щеки его были слегка припухлыми. Однако это его не портило, и в целом Ронни был хорошеньким и обаятельным ребенком. Кожа его имела красивый теплый оттенок, волосы были цветом как смола, а в редких среди его народа голубых глазах часто появлялись смешливые искорки. Благодаря маминым стараниям, он всегда был одет опрятно и со вкусом, приучен к определенной аккуратности и даже до некоторой степени обладал хорошими манерами. Отец почти никогда не наказывал его физически – куда проще и полезнее было отобрать у Рона книгу, это производило на него гораздо более глубокое впечатление. Но даже такие меры не действовали дольше недели, и затем мальчик опять принимался за свое. В юном Ронни странным образом сочетались проказливость и острый ум, интерес к книгам и музыке. Отец поощрял эти его увлечения, именно он и научил Рона читать в возрасте четырех лет, и в том же возрасте купил ему тромбон. Это было частью особой программы воспитания, специально составленной Пэтом. Он ставил перед собой задачу вырастить незаурядного ребенка, который был бы свободен от предрассудков, самостоятелен, разносторонне развит и сумел бы справиться с чем угодно, что встретится ему на пути к его цели. И, похоже, этот план вполне удался. - Ронни – неуверенно позвал мальчика отец – Пойдем в мой кабинет. Не бойся, я не собираюсь тебя наказывать, а хочу скорее обрадовать. «Неужели он скажет мне, что я больше не должен петь в этом дурацком хоре? Неплохой подарок на одиннадцатый день рождения» - подумал Рон и проследовал за отцом. Когда он уютно устроился в большом кресле, Пэт выдвинул ящик стола, достал оттуда желтоватый конверт и положил перед собой. - Ты знаешь, мой мальчик, что я старался быть с тобой как можно более открытым и мягким, так как я ненавижу насилие и еще более ненавижу ложь. Я надеюсь, что ты разделяешь со мной эти убеждения, ведь так? - Да, папа. - Тем не менее, сынок, я вынужден был кое-что скрыть от тебя. Ты должен понять, я хотел как лучше. Прежде чем я начну рассказывать, я прошу тебя прочесть вот это письмо – он протянул конверт Ронни. Мальчик взял его в руки и увидел, что письмо предназначалось лично ему. Затем он вскрыл конверт и начал читать: Школа чародейства и волшебства «Хогвартс» Директор: Армандо Диппет. Дорогой мистер Падавона! Мы рады сообщить Вам о том, что Вам предоставлено место в Школе чародейства и волшебства «Хогвартс». Пожалуйста, ознакомьтесь с приложенным к данному письму списком необходимых книг и предметов. Занятия начнутся 1 сентября. Ждем Вашу сову не позднее 31 июля. Искренне Ваш, Альбус Дамблдор, Заместитель директора. Еще некоторое время Рон молчал, медленно приходя в себя. Теперь ему все стало ясно. - Значит, я волшебник? – тихо спросил мальчик. - Еще нет – с улыбкой ответил отец – Но ты обязательно им станешь. - И эта моя способность создавать огонь – не уродство? Она как-то связана с магией, да? - Да, сын – резковато ответил Пэтси, давая понять, что не хочет говорить на эту тему. - А в нашей семье есть другие волшебники? - Конечно, есть. Это я и твоя мама. - Но почему вы мне не сказали раньше? – с явным негодованием спросил Ронни. - Мы не могли. Причин было две. Первая – «статут о секретности». Этот закон был принят много столетий назад. Ты ведь знаешь, что такое Инквизиция? - Да, знаю. - Тогда ты способен понять, почему мы вынуждены скрываться от обычных людей. Их мы зовем маглами, запомни. Мы с мамой очень боялись, что ты можешь кому-то проболтаться в школе, в спортзале или хоре, поэтому решили не говорить тебе, пока ты не станешь достаточно взрослым. - Но если я волшебник, или хотя бы сын волшебника, почему я не мог бы просто расти вместе с себе подобными? - Не все так просто, мой мальчик. Во-первых, у волшебников не существует никаких учреждений, где дети могли бы получить начальное образование. А во-вторых, есть одна ужасная идея, столетиями курсирующая в умах некоторых магов. Это миф о превосходстве чистокровных. Дело в том, что всех волшебников можно разделить на три группы. Первая – маглорожденные, это когда в семье обычных людей появляется ребенок с магическими способностями. Вторая – полукровки, когда один родитель – маг, а второй магл. И, наконец, третья группа, которая мнит себя выше всех – это чистокровные колдуны. Они отчего-то считают себя талантливее и благороднее всех других, хотя таковыми не являются. Зачастую у них есть длинные родословные, из которых они вычеркивают всех, кто им не нравится, потому, что заключил брак с маглом или маглорожденным. Вообще же свадьбы среди этих людей обычно играют по расчету, дабы блюсти чистоту крови. Ничего не напоминает, сынок? - Нацизм и его идеи. - Именно. Твоя мама принадлежит к очень древней чистокровной магической династии, а вот мой род всегда придерживался других принципов в вопросах брака и прочего. Я – сын полукровки, и сам тоже полукровка. Ее родители не одобрили бы наш брак, поэтому мы попросту сбежали. Позже к нам присоединилась твоя няня, которая не разделяла их бесчеловечных идей. На самом деле, именно она, а не родная мать, вырастила твою маму, так что когда ты называешь няню бабулей, ты, парень, чертовски прав – улыбнувшись, Пэт продолжил – Согласно букве магического закона Англии, ты у нас – чистокровный маг. Я не хотел, чтобы однажды страшные убеждения твоих предков стали бы и твоими убеждениями, и поэтому решил растить тебя так, как растили бы ребенка обычные люди. Я хотел, чтобы ты общался с маглами, чтобы они стали твоими одноклассниками, твоими друзьями и ты понимал бы их. Ронни, мной руководило желание привить тебе правильные принципы и ценности. - Кажется, я тебя понял, папа. И я действительно считаю, что все люди равны. Но обязательно ли было заставлять меня петь в церковном хоре? - Тут я, пожалуй, перегнул палку. Сам я с ранних лет занимался музыкой, как ты знаешь, и поэтому я хотел, чтобы ты тоже получил музыкальное образование, хотя бы начальное. Но, если подумать, тромбона бы хватило. - Папа, а в Хогвартсе есть хор? - Вроде как есть, но никто не будет тебя заставлять. - Честное слово? - Честное.

***

За несколько дней до того, как Ронни узнал кто его родители и кто он, в кабинете директора легендарной школы Хогвартс шел горячий спор между самим Армандо и его заместителем. - Дамблдор, вы однажды уже просили за некого мальчика. И мы оба знаем, чем это закончилось. В прошлый раз – полувеликан, теперь – какой-то макаронник из весьма подозрительной семьи. Задумайтесь, может быть, этих Па... Падавона не зря так не любили на родине. - Мистер Диппет, я лично общался с его отцом. Пэт производит очень хорошее впечатление, он умен и по-настоящему любит своего сына и жену. Его коллеги из Министерства говорят о нем, как об ответственном и честном человеке. Но даже если бы Падавона-старший таким не был, все равно стоило бы дать его сыну шанс. Дети бывают лучше отцов. - Но возможно и наоборот, Альбус. - К тому же, этот мальчик – подданный нашего Министерства, и по закону, как и любой другой ребенок, обладающий магическими способностями, имеет право на обучение в Хогвартсе. - Ваша взяла, Дамблдор. Я принимаю его, но поверьте моему слову, мы еще наплачемся с этим Падавоной!