The Monster

«Спокойной ночи. Красавица». Звонок в дверь прозвенел так навязчиво и резко, что задремавшая было Блум подскочила в кресле с истошным, типично девчоночьим визгом, который был присущ кому угодно, но только не ей, – ну по крайней мере она была уверена в этом до сегодняшнего дня. Определенно, трехсуточная бессонница порядком расшатала ей нервы, хотя и с этим утверждением можно было поспорить. Сон был гораздо худшим испытанием последние несколько дней. Блум быстро собрала медную россыпь волос в тяжелый хвост, одернула задравшийся подол платья и побежала к входной двери. Сейчас ей не очень-то хотелось видеть даже самых близких людей, но поблагодарить неожиданного визитера за избавление от новой порции ночных кошмаров стоило. На пороге стояла Текна, улыбающаяся, взлохмаченная и щедро политая дождем. - Я тебя разбудила? Да? Прости, только что смогла вырваться… Ты, наверное, меня с самого утра ждешь? - Э… да… - Блум нахмурилась. – Все в порядке, заходи. Какого черта? Уже и память начинает давать сбои: она с трудом вспомнила, что действительно звонила Текне на рассвете. - Что это ты в очках? – Блум попыталась улыбнуться, но улыбка отчего-то вышла горькой, как усмешка. - Мне идет? - Непривычно. Это что, знак солидарности по отношению к Тимми? - Да нет, просто очки ночного видения, - Текна вгляделась в иссиня-бледное лицо подруги и покачала головой. – А вот ты действительно выглядишь неважно. Честно говоря, я думала, что Стелла преувеличивала, когда утверждала, что от тебя одна тень осталась… Но она, между прочим, очень близка к истине. Переживаешь из-за предстоящей поездки на Эраклион? - Немного, только дело не в этом. Понимаешь… - Блум запнулась, лихорадочно пытаясь подобрать в уме правильные слова. – Конечно, это смешно, но… Мне снятся дикие кошмары. Сумасшествие какое-то. Текна ласково потянула ее за руку. - Давай сядем. Надо детально во всем разобраться. Между прочим, однажды такое уже происходило, Блум. Ты ведь помнишь? - Тогда все было иначе. Ваши сны были беспорядочны, хаотичны, не были логически связаны между собой. И… понимаешь, чудовище, которое проникало в них, существовало в реальности, поэтому мы и смогли уничтожить его. А то чудовище, которое является ко мне, существует исключительно в моих снах. - Ты уверена? – осторожно спросила Текна. - Абсолютно, - Блум обхватила руками гудящую от усталости голову. Нет, пока она еще в совершенно здравом уме, а значит, имеет полное право говорить о своей уверенности: ведь она собственноручно прикончила этого монстра. - В таком случае, возможно, это просто следствие твоих переживаний? - Нет. Раньше такого не было. Эти кошмары… они всегда одного и того же содержания. И повторяются каждую ночь. И самое ужасное то, что я не знаю, чем они вызваны и как от них избавиться. - Значит, ты видишь чудовище? - Ну да… в каком-то смысле, - Блум нервно усмехнулась. – Нет, во всех смыслах. Оно приходит каждую ночь… Я, наверное, скоро свихнусь. - Прекрати, - твердо сказал Текна, и ее спокойный ровный голос немного привел Блум в чувство. – Ты в любом случае справишься. Мы найдем выход. Блум взглянула на подругу с истовой благодарностью. Какое счастье, что она решилась рассказать о своих ночных безумствах именно ей… Милая, умная Текна! Она не будет противно сюсюкать, задавать лишние вопросы, делать жалостливые глаза и наигранно вскрикивать от ужаса. Трезвый подход к решению проблемы, - а это было именно то, в чем нуждалась Блум, - исключает неадекватные женские эмоции. - Итак, тебе снится чудовище, - подытожила Текна. – Оно систематически является к тебе во снах, а как оно ведет себя? Что делает и что говорит? - Я не запоминаю практически ничего из того, что оно говорит, - Блум сглотнула, - но оно может беспрепятственно дотрагиваться до меня. - Оно причиняет тебе боль? - Н-нет… не совсем… Текна, Текна, если бы я только могла рассказать тебе все, не упав в твоих глазах, я бы обязательно сделала это! Чудовища, как правило, бывают безобразны, и мое – не исключение. Оно безобразно в своей нечеловеческой красоте, и эту ужасную красоту можно сравнить только с красотой стихийного бедствия, - допустим, с извержением вулкана, за которым стоят разрушения, страх и гибель. И оно вовсе не делает мне больно – если ты имеешь в виду физическую боль. Мое чудовище умеет быть ласковым, когда ему это нужно; оно удавом обвивается вокруг меня, и целует – ты можешь себе такое представить?! – целует меня в самые губы, а его гадкие лапы в черных перчатках изучили мое тело вдоль и поперек… Я задыхаюсь, я безвольно отдаюсь ему на растерзание, я блаженствую, я, наверное, по чуть-чуть умираю. Если бы оно захотело получить меня целиком, я бы даже не смогла сопротивляться; но пока оно не захотело, и это единственное, за что я ему искренне благодарна. А наутро я снова начинаю задыхаться, но уже от ненависти к тряпочной себе, и не перестаю умирать, но – от стыда. Как все это возможно? Как я смогу посмотреть в глаза Скаю? И какое я имею право смотреть сейчас на тебя, Текна, - ведь в недалеком прошлом ты едва не стала одной из жертв этого огненного чудовища? - Блум! Блу-у-м! Все в порядке? - Не знаю. Мне давно уже не было так гадко… - Представляю. Но все-таки думаю, что тебе не стоит опасаться за свою жизнь. Во сне никто и ничто не может причинить тебе вреда. А вот разобраться в причинах появления этих снов нужно обязательно. - Главная проблема в том, что во сне я совершенно не могу контролировать свой разум и свое поведение, Текна… Ну, ты знаешь, как это бывает во снах… Если бы я только могла адекватно отреагировать на него, я бы давно дала ему отпор! – Блум швырнула диванную подушку на пол с такой силой и злостью, будто чудовище из снов лежало у ее ног и покорно подставляло под удар свою омерзительно красивую длинноволосую голову. - Во сне мы не можем применять магию, - заметила Текна. - Знаю. Но я бы нашла другой способ… - Наверняка кто-то искусственно внедрил его образ в твое сознание во снах… Как Трикс – тогда, на первом курсе… И если ты утверждаешь, что этого монстра не существует в реальности, стоит попытаться победить его во снах. Прогнать, напугать, все что угодно… - Как это - во снах? Я никогда не слышала ни о чем подобном. Текна задумалась. - У меня есть одна идея, но, честно говоря, она связана с некоторым риском. Видишь ли, у нас на Зените есть один научно-исследовательский центр… в общем, не буду вдаваться в нудные подробности, но, кажется, там есть кое-что, что тебе нужно. Думаю, мне будет нетрудно это взять, поскольку я тоже приложила руку к его разработке, и… - Что взять, Текна? – нетерпеливо перебила ее Блум. - Один прибор, называется гипноконтроллер. Маленькая такая штуковина вроде наушника… - А зачем он мне? - Как – зачем? Он создан для того, чтобы регулировать деятельность мозга, а во сне, если ты не в курсе, мозг работает в несколько ином режиме, чем во время бодрствования… Поэтому ты и не можешь контролировать свой разум. А с помощью этого прибора – сможешь. Тогда у тебя появятся хоть какие-то шансы понять природу возникновения этого чудовища, и шансы избавиться от него. - Ты упомянула о каком-то риске, - Блум приложила ладонь к губам принявшейся было говорить Текны. – Так вот, меня это не волнует. Риск того, что я слечу с катушек из-за этих снов, намного больше. Мне нужна эта вещь, и как можно скорее. - Но ты должна обещать мне, что будешь крайне осторожна. Более пяти дней – или ночей – его использовать нельзя. Мозгу нужен отдых, ну и вообще… гипноконтроллер почти не опробован на практике. Мы совсем ничего не знаем о побочных эффектах. - Обещаю, что расскажу тебе о них, не переживай, - на бледном лице Блум зажглась улыбка, но Текна оставалась серьезной и задумчивой. - В таком случае я полечу на Зенит прямо сейчас. Потерпишь еще одну ночь? Или… давай я останусь с тобой? Блум покачала головой. - Возвращайся домой. И только когда Текна подошла к двери, Блум поспешно, словно опасаясь спугнуть неожиданную решимость, произнесла: - Я лишилась Энчантикса. - Ты лишилась Энчантикса? – Текна нахмурилась. – И ты связываешь это со своими снами? - Я не знаю. Но никакой другой причины тоже не вижу. - В таком случае все гораздо серьезней, чем мы думаем! Может быть, стоит рассказать о твоих снах мадам Фарагонде? Блум внутренне содрогнулась, и ее голос прозвучал резче, чем обычно: - Нет! И девочкам не рассказывай. Никому, Текна. Я должна сама во всем разобраться. Это мои сны, мое чудовище и моя битва. Понимаешь? * * * Блум бежала. Ноги не слушались ее – они стали тяжелыми, словно кто-то привязал к ним гири, и вдобавок увязали в каменном полу, как в жидком месиве глины. Взлететь тоже не удавалось. Все, на что она была сейчас способна, - передвигаться со скоростью улитки и надеяться на то, что преследователи не догонят ее, хотя это им ровным счетом ничего не стоило. Преследователей было двое или трое, но они были обычными людьми, а не чудовищем, вольготно разместившемся в ее снах, и потому Блум не сильно беспокоилась за исход погони. Впервые за несколько кошмарных ночей ей снились нормальные человеческие бандиты, не имеющие никакого отношения к миру магии, и удирать от них было даже забавно, несмотря на трудности передвижения. Блум улыбнулась своим мыслям, расправила плечи, - и вдруг побежала быстрее. Пол перестал быть вязким, ноги обрели должную легкость и чувствительность. Блум рванулась вперед, окрыленная внезапной удачей, но едва она успела разогнаться, как натолкнулась на очередного персонажа своих сновидений, услужливо раскрывшего ей объятья. Блум подняла голову и оцепенела. Красивое чудовище плотоядно улыбалось, а его горделиво изогнутые брови словно вопрошали: неужто она действительно думала, что избавилась от него? А ведь она и правда надеялась… Иначе бы и сегодня не решилась заснуть. Но визит Текны прибавил ей смелости и оптимизма. Однако рассуждать об этом сейчас не имело смысла. Чудовище явилось снова, и это был единственный факт, имеющий значение на данный момент. Блум сжалась в комочек и зажмурила глаза, пытаясь абстрагироваться от близости чудовища настолько, насколько это было возможно. Сопротивляться ему, его объятьям и прикосновениям она не могла: мерзко-ватными становились не только ее ноги, а все тело целиком, даже веки, которые и сейчас не очень-то хотели закрываться, словно ей приятно было созерцать бледный лик чудовища в ореоле неестественно длинных волос - его человеческое обличие. «Я буду думать, что это Скай». Но привести эту мысль в действие оказалось не так-то просто. Поцелуи Ская были все еще по-мальчишески робкими и никак не могли сравниться с властными поцелуями чудовища, которое явно не стеснялось демонстрировать доминирующую мужскую силу, вжимая Блум в свое тело с такой мощью, что, казалось, у нее треснут ребра. И его руки нахально подбирались к таким интимным местам, что весь огонь дракона, сосредоточенный в фее, начинал нервно полыхать на ее щеках, а затем его искры рассыпались по всему телу, устремляясь к низу живота. В объятьях Ская была тихая гавань, и не было ничего приятнее, чем уютно устроить голову на его груди. Без страстей, без огня в крови. Блум слишком устала от огня и крови. Этот странный драконов огонь делал ее совершенно непредсказуемой, особенно в последних сновидениях – иногда, в безумной и дерзкой попытке потушить его она сама отчаянно прижималась губами к прохладным губам чудовища, запутываясь пальцами в длинных светлых волосах, которые струились по ее телу, как шелк. Но огонь не затухал, а разгорался еще сильнее, и это было страшно. А особенно страшным оказалось утреннее осознание того, в чьих объятьях она побывала. Далее все шло словно по накатанной плоскости: жгучий стыд, злость на безвольную себя, необъяснимое исчезновение силы энчантикса и общая магическая слабость. Внезапно чудовище встряхнуло Блум с такой силой, что ее голова резко откинулась назад. Это был неожиданный контраст привычным ласкам, и фея рефлекторно распахнула глаза. - Да, именно так, - усмехнулось чудовище, поймав ее взгляд. – Смотри, слушай и запоминай. У тебя осталось совсем немного времени, Блум. Я делал все возможное, чтобы достучаться до твоего сознания, теперь твой черед. Будешь бездействовать – я умываю руки, с меня довольно… Его слова прервал резкий звонок электронного будильника.