Свет больно резанул по глазам своей яркостью, несмотря на то, что Джон включил только переднее освещение, и Шерлок зажмурился, прикрыв глаза ладонью.
- Всё в порядке, Шерлок? - тихо, будто они всё ещё стоят совсем рядом, и их продолжает окружать темнота, спросил Джон.
Что он может ответить? Ну не говорить же, право слово, о пренеприятнейшем ощущении пустоты внутри, появившемся, когда Джон отпустил его руку. Объяснять, как неприятно чувствовать опять сковывающие по рукам и ногам ограничения, въедающиеся в кожу маски, тоже не будешь. Ну и, разумеется, о том, что в мыслях так же ярко, как было и наяву, продолжает вспыхивать воспоминание о беззащитной шее под губами, тоже не скажешь. И о том, как остро ощущается потеря их полного доверия, поглощающего взаимопонимания, которое ощущалось в каждом вдохе, в каждом движении и поддержке... Нет, произносить это вслух явно не стоит.
Губы детектива исказила усмешка, отдававшая необъяснимой горечью, и он понадеялся, что Джон этого не заметил.
- Да… да, конечно. Я… ч
удно. Просто прекрасно, - немного нервно отозвался Шерлок, убирая ладонь от лица и взлохмачивая кудри, но глаз так и не открыл. Возможно, это было глупым, но… он так редко совершал глупости, а иллюзию, ощущение той темноты слишком сильно хотелось сохранить хотя бы на несколько мгновений. Джон молчал, и желание увидеть его лицо перебороло порыв задержать частицу закончившегося волшебства.
Джон выглядел… потерянным. Он пытался делать вид, что всё в порядке, даже искренне и очень тепло улыбался, в его глазах плескались эмоции, но подавляющей из них была растерянность. А нежность… Нежность Шерлоку наверняка почудилась.
- Это было… - Шерлок запнулся, пытаясь найти подходящее слово, но на ум приходило только «удивительно», «чувственно», «потрясающе», «восхитительно», и поэтому пришлось остановиться на… - хорошо.
- Я бы даже сказал, отлично, - усмехнулся Джон, немного приходя в себя. - У тебя получилось, Шерлок.
- У нас, - поправил его Холмс.
- Что?
- У
нас получилось, Джон, - выделил второе слово Холмс, и не смог сдержать ответной улыбки.
- Что ж, теперь тебе будет легче, я думаю, - произнёс Джон, отводя взгляд.
- Разумеется, - Шерлок понадеялся, что неуверенность, которую он испытывал по этому поводу, не отразилась в его голосе. На самом деле, он сомневался, что у него получится отпустить себя на сцене, и дело было даже не в зрителях или слепящих софитах… - У тебя необычные, но очень действенные методы и твоей постоянной труппе очень повезло.
- Хм… Спасибо, - смутился Джон. Он бросил беглый взгляд на часы. - Уже поздно. Нам пора возвращаться на Бейкер-стрит.
- Завтра выходной, так что мы можем ещё немного задержаться, - пожал плечами Холмс, поддаваясь душевному порыву. И почти сразу же об этом пожалел, видя вопросительный взгляд Джона - очевидно, ему требовалась внятная причина. У Шерлока было их несколько, но озвучить он мог только одну, что и поспешил сделать. - Ты не мог бы изменить семнадцать тактов в последнем поставленном танце с Анри? Они неудобны.
- Неудобны? - Джон окинул танцора внимательным взглядом. - Я немного удивлён, что ты признался… Но да, конечно, я исправлю. Какая именно часть?
- Перед поддержкой, череда арабесков* и вращений.
- Но там полностью идёт взаимодействие с партнёром, - Джон чуть нахмурился. - Всё построено именно на нём.
- И на внутреннем апломбе, - подтвердил танцор, кивнув.
- Раньше у тебя с этим не было проблем, насколько я помню.
- Проблем нет и сейчас, я смогу станцевать, но это неудобно, - объяснил Шерлок, жалея, что вообще об этом сказал - промолчать и вытерпеть минуту неудобства на сцене, вместе с неудачным перехватом на поддержку было вполне реально.
- Я не понимаю, что не так с танцем, Шерлок, а значит, не могу его исправить. - Джон поджал губы, взгляд его задержался в одной точке, будто он думал о чём-то, а потом он подошёл к Шерлоку, протягивая ему руку. - Ты позволишь?
Холмс с мимолётным удивлением посмотрел на предложенную ладонь - он не предполагал, что шанс станцевать с Джоном ещё раз выпадет так скоро, но на приглашение ответил - соединил их руки, становясь строго лицо к лицу.
- Раз и, два и, три и, четыре и, - насчитал хореограф, задавая темп.
Они сделали шаг в сторону, припадая на колено, потом зеркально повторили движение и уже на этом этапе Шерлок понял, что дело вряд ли в постановке - Джон, несмотря на безумно долгий перерыв в практике, двигался мягче, чем Анри и держал его за руки почти невесомо, словно боясь повредить нечто хрупкое. И, признаться, любующийся, восхищённый взгляд у него получался натуральнее. До такой степени натуральнее, что Шерлок засмотрелся настолько, что чуть было не пропустил следующее движение.
Руки Джона опустились ему на талию, и Шерлок сильно оттолкнулся, как делал это с Анри, когда нужно было уйти во вращение.
- Тише, Шерлок. - Джон крепче обхватил его, немного замедляя движение. - Зачем так резко? Если вращение будет недостаточно длинное, я докручу тебя.
Шерлок даже немного растерялся от такого замечания - он уже привык, что вращения остаются полностью на его совести и Анри не вмешивается в них, боясь его сбить.
Джон делал всё по-другому. Он скользнул одной рукой от талии Шерлока вверх и подхватил его руку, мягко выводя из вращения. Обычно Шерлок останавливался самостоятельно, соединяя их с Анри руки уже непосредственно после прекращения движения. Новый вариант понравился Холмсу больше, так как после шести-семи поворотов, даже держа точку, остановиться самому и сделать это легко и красиво, что важнее, было не слишком просто.
Пока танцор в меру медленно склонялся в арабеске, Джон легко опускал их руки, лишь обозначая поддерживающее давление, но стоило только Шерлоку замереть в неустойчивой позе, Джон сжал его ладонь крепче, не давая ей дрожать. Начав подниматься, Шерлок понял, что не чувствует привычного осторожного подталкивания вверх, как бывало это с Анри, Джон наоборот не вмешивается в его равновесие, не нарушает и без того не самый устойчивый баланс.
Следующее вращение получилось проще, как и второй арабеск, и Шерлок расслабился. Первая поддержка с наклоном в сторону вопросов не вызвала - они уже танцевали нечто подобное сегодня немного раньше, второй же танцор опасался - Анри после арабеска ненадолго отпускал его руку, чтобы перейти в нужное положение, что было неудобно. Не настолько, чтобы не танцевать, конечно, но этот отрывок был крайне неудачным, и Шерлоку порой казалось, что в этих семнадцати тактах уложилась вся неосторожность их пары.
Джон отступил назад, меняя ладонь в пальцах замершего в арабеске Шерлока, подхватил его под бедро одной рукой, удерживая, и быстро переместил вторую руку на талию, не давая даже шанса потерять равновесие, после чего поднял в поддержу. Замерев в положенной позе на несколько секунд, Уотсон опустил танцора на пол, и Шерлок оказался прижат спиной к его груди, чувствуя на коже чужое дыхание.
- Так что именно неудобно в партии? - переспросил Джон, поспешно отходя от танцора.
- Всё удобно… - удивлённо признал Шерлок, анализируя это исполнение. Что же, причина неудобства была не в партии, а в неправильном взаимодействии партнёров. - Прости, Джон, мне кажется, нужно говорить с Анри по этому поводу. Не стоило дергать тебя…
- О, ничего страшного. Это было не трудно… Едем домой или ещё что-то?
- Домой, да… - задумчиво повторил Шерлок. - Подожди пять минут - мне нужно переодеться.
- Разумеется, - улыбнулся Джон.
***
Лежа в кровати, Шерлок не мог избавиться от назойливых, непрошеных мыслей, которые роились у него в голове вокруг воспоминаний о сегодняшнем танце. Танцах, поправил себя Шерлок, двух танцах. И стоило, наконец, признать, что дело было вовсе не в отсутствии света, необычной атмосфере или ещё какой-нибудь надуманной причине.
У них с Джоном с первого танца сложилась идеальная по взаимодействию пара? Они профессионалы и в этом нет ничего удивительного? Ничего подобного. Такого понимания партнёра не всегда удаётся добиться даже спустя несколько лет работы в паре. Возможно, если один ведёт, а второй прислушивается к движениям первого, подчиняясь, это и возможно, но у них с самого начала было иначе. Они были наравне, полностью понимая друг друга, двигались не просто в паре, а именно
вместе от самого первого вдоха в той темноте. Объединённые одной целью, одним ощущением… Они дышали
вместе, они танцевали
вместе, и, черт возьми, какой-то миг этой стремительной жизни они прожили
вместе.
Такого ощущения партнёра у Шерлока не возникало даже с Анри, хотя они и танцевали в паре каждый день на протяжении месяца. У них сложилось даже некоторое подобие товарищеских отношений. Не дружба, нет, до дружбы им было очень далеко, но вежливый интерес к жизни коллеги. Они даже доверяли друг другу. Насколько это возможно, конечно. Анри был неплохим парнем, хорошим танцором, интересным собеседником… Так почему же у них не получалось танцевать так..? Почему Джон даже в партии Анри был лучшим партнёром для Шерлока? Почему Кавелье не ощущал его настолько хорошо? Ответ был прост - Анри никогда не смотрел на него так, как Джон. Не бросал восхищённые взгляды украдкой, когда думал, что Шерлок его не видит, не любовался во время танца или вне его, не смотрел так жарко и волнующе, когда Шерлок выходил из душа, не прикасался к нему так осторожно и бережно, будто танцор - нечто эфемерное и стоит лишь сжать пальцы сильнее и иллюзия разрушится, ускользнёт из рук, растворится в воздухе и никогда больше не вернётся.
Джон, очевидно, думал, что танцор не замечает этого. Шерлок замечал. А с некоторых пор начал и понимать.
Взгляды он начал замечать с того самого поцелуя. Это не то чтобы серьёзно раздражало… скорее нервировало - становиться очередным «увлечением на пару ночей» известного хореографа не хотелось, а отношения не предлагают, толкнув к стене. Шерлока не привлекали мужчины, но тогда Джон этого ещё не знал и поведи он себя по-другому, Холмс бы сдержал резкие слова. К тому же, знать, что с тобой хотят отношений, а не ничего не значащего секса, было бы комфортнее для уязвлённой самооценки. Впрочем, Джон не настаивал, чего в тайне опасался Шерлок, не давил, не шантажировал и не запихнул его в кордебалет, окончательно отдавая роль Мориарти. И даже искренне извинился. А взгляды… человеку нельзя запретить смотреть, тем более, что замечал их только Шерлок. И если бы не они, Холмс вообще бы засомневался в том, что тот поцелуй был.
Он не слишком переживал по этому поводу - не пристаёт - вот и ч
удно, можно спокойно работать дальше. С этим «спокойно» Шерлок, конечно, поспешил…
А потом была та история с подозрением в приёме наркотиков и откровенность Джона. Разумеется, можно было не тащить хореографа в квартиру, где произошло убийство, можно было объяснить ситуацию с Салли и вечной их неприязнью, можно было пройти проверку на наличие в организме наркотических веществ, но… Это был эмоциональный порыв. Жест доверия. Почему-то Шерлоку тогда показалось, что человек, хромающий из-за невозможности расстаться с войной, привыкший к риску и адреналиновым всплескам, не станет осуждать его за страсть к расследованиям. Он не ошибся. Он вообще редко ошибается.
Джон продолжал смотреть, продолжал улыбаться после того, как Шерлок подпустил его ближе к себе, перестал сдерживать рвущиеся на язык комментарии и бесконечную череду выводов. В его глазах без труда читалось восхищение и удивление, но обиды, которую ждал Холмс, безжалостно озвучивая достаточно личные для хореографа вещи, так и не появилось.
Шерлок мог на пальцах одной руки пересчитать тех людей, которые знали о его «зависимости» от расследований. Полицейские - не в счёт. Но последним скорее казалось, что для Холмса это некая игра, забава, пустая блажь пересыщенного человека, ведь об особенностях работы высокофункционального мозга никто из них не задумывался. Об этом было известно действительно узкому кругу людей, и иногда Шерлок сам не понимал, почему впустил в этот круг Джона. Как не понимал и того, почему не выгнал его за дверь, когда хореограф пришёл навестить его во время болезни.
Наверное, именно тогда Шерлок начал задумываться над тем, что мог ошибаться изначально. Их не связывало почти ничего, но в то же время их связывало многое - доверие Холмса, его откровенность, расследование, поделенное на двоих. И хотя Джон фактически ничего не сделал в той квартире, Шерлок почему-то ощущал его сопричастность. Джон Уотсон уже тогда не был просто хореографом.
Детектив плохо сходился с людьми и причин для этого было более, чем достаточно, но Джон с самого начала не раздражал его, не утомлял, его не хотелось заткнуть. Он был… интересен. И сам факт доверия к Джону очень многое значил для Шерлока. Поэтому он не выгнал его.
Наверное, все действия Уотсона, весь его интерес, неравнодушие, забота и участие могли бы сойти за дружбу. Но Джон смотрел. Смотрел с такими непередаваемыми эмоциями во взгляде, что у Шерлока всё сжималось в груди. Ведь нельзя же так смотреть. Нельзя так смотреть на несдержанного, вспыльчивого, острого на язык человека, который тебе отказал. Но Джон смотрел, а Шерлок продолжал себя убеждать в том, что ошибается и это всё лишь дружеское участие с толикой здорового восхищения его способностями.
Предположение, что Джон всё так же хочет просто затащить его в постель, не выдерживало критики. Да Шерлок и не привык лгать себе напрямую и прятаться за надуманными стенами. Он мог не понимать чего-то, не верить, не принимать маловероятные - почти невозможные - варианты, но не больше. Да и только дурак бы не понял, что к «увлечениям на одну ночь» так не относятся - не навещают во время болезни, не интересуются самочувствием, не переживают до такой степени, чтобы сорваться с репетиций. А потом была та подаренная украдкой ласка - лоб, бровь, висок, скула, щека и губы под чужими пальцами, и невыносимую нежность, повисшую тогда в комнате, почувствовал даже не смеющий открыть глаза Шерлок. Ему не нужны были на тот момент оправдания или надуманные объяснения, и он предпочёл сделать вид, что не проснулся от первого же прикосновения.
Осознавать, что в тебя, похоже, влюблены, было трудно настолько, что Шерлок отрицал эту версию, как маловероятную, выставляя вперёд дружеские чувства. Причём на фоне этого, тот факт, что Джон - мужчина, как-то воспринялся менее болезненно и остро, чем должен был. Шерлок это объяснял для себя просто - это же Джон, а с ним всегда всё не так: если хромота, то не от психологической травмы, нанесённой войной, а от невозможности её отпустить, если «Лебединое озеро», то с мужчиной в главной роли, и так постоянно. Он не вписывался в стандартные рамки, которые определял Шерлок, не вызывал привычных до зубовного скрежета эмоций, не был глуп и невнимателен, как большинство обывателей, ему удалось получить доверие Холмса и пробраться в близкий круг его общения невероятно быстро, так же, как и стать хорошим другом.
Переезд ускорил процесс налаживания отношений, установления доверия и дружбы. Хотя последнее подвергалось большому вопросу опять же из-за взглядов Джона. Шерлок, разумеется, их замечал. Все до единого, каждый взгляд, который прожигал его буквально насквозь, дотошно сканировал и жадно впитывал его внешность, запоминая. Порой Шерлоку даже казалось, что Джон знает его тело не хуже, чем он сам, хотя и только визуально. До тактильного изучения у них пока не дошло - Уотсон не позволял себе лишних прикосновений, да и вообще не позволял себе ничего лишнего - ни рискующих быть заметными взглядов, ни слов, предполагающих некую двусмысленность.
Падение вспоминать не хотелось, но именно тогда Шерлок убедился в том, что Джон рядом. Как друг, как опора, как тот, кто в критический безумный момент не даст тебе упасть. Это было… странно. Странно понимать, что можешь на кого-то положиться…
А танец… У Шерлока, разумеется, есть версия, почему у них получилось настолько точно чувствовать друг друга. Как бы невероятно эта версия не звучала бы.
***
Следующий день Шерлока начался со звука сработавшей сигнализации припаркованной где-то под окнами машины. Детектив, перевернувшись на бок, накрыл голову подушкой, намереваясь поспать подольше, но сонное состояние стремительно улетучивалось, как и надежда отоспаться за всю рабочую неделю.
Встать, растянуться, разгоняя кровь, провести пару минут в шпагате и только потом отправиться в душ - привычный каждодневный ритуал для танцора. Связкам нельзя не уделять внимания, иначе лень очень быстро сослужит дурную службу.
Шерлок вышел на кухню, окинув её внимательным взглядом, на ходу вытирая мокрые волосы. Подойдя к столу, он опустил полотенце, перекинув его через шею, и взял лежащую записку.
«Шерлок!
Я уехал к Гарриет - думаю, нам пора с ней поговорить. Возможно, буду поздно. Завтрак - в микроволновке, кофе сваришь сам.
Джон»
Холмс усмехнулся, польщонно покачав головой на такое проявление заботы, но отказываться не стал - Джон прекрасно готовил.
Стоило Шерлоку достать ещё тёплый омлет с грибами, сварить кофе и сесть завтракать, как его утреннюю идиллию нарушил звук смс. Детектив отставил чашку, терзаясь сомнениями, но всё же не выдержал снедающего его любопытства и, бросив трапезу, вернулся в спальню за мобильным телефоном.
Подтвердившийся вызов Лестрейда был вторым из предположений, которые промелькнули в мыслях Шерлока, после того, как он услышал сигнал смс. Первым, как ни странно, был Джон. Холмс чуть нахмурился от этого осознания, но быстро отвлёкся на новое дело - полиция зашла в тупик, а это значило, что выходной день не пропадёт зря. Сначала на место преступления, затем в Скотланд-Ярд, после - в морг. Воскресение обещало быть насыщенным.
Шерлок пролистал записную книгу телефона, доходя до нужного номера, но его палец замер над кнопкой вызова. У Джона вряд ли сегодня найдётся время на совместное расследование…
Детектив с сожалением отложил телефон, так и не позвонив.
***
В пустую квартиру Холмс вернулся ближе к вечеру - расследование оказалось муторным, а убийство немного бессмысленным. Можно было предположить серийного маньяка, но для этого было ещё слишком мало доказательств. Раздевшись и запихнув главную улику в холодильник, Шерлок расположился на диване - следовало хорошенько подумать над делом, не отвлекаясь на внешние факторы, и сам не заметил, как погрузился в лёгкую дрёму.
***
Задремавшего было Шерлока разбудил громкий хлопок входной двери внизу. После послышались уверенные шаги на лестнице, и он расслабился, удобнее устраиваясь на диване, узнав походку Джона. Щелкнул выключатель - свет разогнал царящую в гостиной темноту.
- Ты вообще вставал сегодня? - устало спросил Уотсон, зайдя в квартиру, и перехватил поудобнее пакеты с продуктами.
- Частично, - невозмутимо проговорил Шерлок, продолжая разглядывать потолок, но услышав полузадушенный смешок, который больше походил на хрип, повернулся к Джону и продолжил, с самым невинным выражением лица, - меня вызвал Лестрейд, потом я поехал в морг, забрал реактивы, которые заказывал неделю назад. Достаточная активность? Это, разумеется, не считая утренней растяжки.
- Достаточная, - медленно протянул Джон, смерив его изучающим взглядом, но, не добившись ровно никакого результата, направился в кухню. - Я купил продукты…
- Я вижу, - перебил его Холмс, - и в очередной раз поссорился с сестрой. Потом долго бродил по городу, пытаясь успокоиться.
- Как ты это делаешь? - Джон выглянул в гостиную, всё ещё продолжая держать пакеты в руках, но тут же отрицательно покачал головой, - впрочем, не нужно. Я уже почти привык к твоим постоянным выводам.
Шерлок пожал плечами. Из кухни послышался глухой звук сгружаемых на стол пакетов, легкие шаги и…
- Не открывай холодильник, Джон! - крикнул Шерлок, но было уже поздно. С характерным звуком металлическая дверца открылась, потом повисла пауза и она захлопнулась.
- Голова? Тут голова? - возмутился Джон, возвращаясь в гостиную.
- Я пытался предупредить, - Шерлок коротко пожал плечами.
- Отрубленная голова!
- Разумеется.
- Мёртвая отрубленная голова в холодильнике! - Джон сложил руки на груди и смерил детектива строгим взглядом.
- Было бы странно, если бы она была живой, не находишь? - вскинул брови Шерлок. Джон неверяще покачал головой и повёл ладонью по глазам.
- Что ты с ней собираешься делать? - спросил он, кажется, окончательно примирившись с мыслью, что в их холодильнике лежит чья-то голова.
- Ещё не решил, - задумчиво отозвался Шерлок.
- Так мало вариантов?
- Так много, на самом деле, - поправил Холмс. - Его зовут Джозеф и ему не повезло.
- Я вижу, что не повезло, - вздохнул Джон. - Но почему голова Джозефа не вместе с его телом где-то в другом месте?
- Потому что её отрубили? - логично предположил Шерлок, не скрывая яда в голосе. - Тело было обезглавлено и мне предстоит найти того, кто это сделал.
- Замечательно, - устало выдохнул Джон. - Верни её туда, где взял.
- На ней могут быть улики, - возразил Холмс.
- Да хоть имя убийцы, вытатуированное под волосами! - повысил голос Уотсон. - Верни её туда, где взял, Шерлок. И прежде чем в следующий раз пихать в холодильник отрубленные части тела, позаботься о том, чтобы они были запечатаны в герметичные пакеты.
- В следующий раз? - заинтересовано уточнил Шерлок, садясь на диване. - Ты так уверен в том, что будет следующий раз, что даже даёшь мне советы?
- Я слишком хорошо тебя знаю, чтобы надеяться на то, что его не будет, Шерлок. - Джон говорил серьёзно, но Шерлоку было трудно поверить в то, что буквально только что ему прямым текстом разрешили тащить органы в общий холодильник.
- И это тебя не беспокоит? - настороженно спросил он, продолжая внимательно вглядываться в лицо Джона.
- Что именно? - Уотсон ответил таким же внимательным взглядом.
- Отрубленные части тела в холодильнике.
- Меня беспокоит, что на них нет герметичного пакета.
- Но как ты к этому относишься? - Холмс попробовал зайти с другой стороны.
- Разумеется, мне не хотелось бы видеть части расчленённого тела в холодильнике рядом с продуктами, но если это так тебе необходимо, я не буду возражать, - Джон поднял руки, в сдающимся жесте. - Просто будь добр - позаботься об обеззараживании и гигиене в следующий раз. И предупреждай о том, что я могу увидеть - Джозеф был не самым приятным сюрпризом.
- Я пытался, - заметил Шерлок, коротко пожав плечами.
- Нужно не пытаться, а предупреждать.
- Как, например? В этот раз я не успел.
- Придумай что-то. Кто из нас гений: ты или я? - спросил Джон, и Шерлок постарался подавить польщенную улыбку. Он придумает способ. Определённо. А Джозефа, и правда, лучше вернуть в морг. Холмс взглянул на Джона и всё же не смог сдержать улыбки, услышав его следующие слова, - И я очень надеюсь на то, Шерлок, что ты не будешь доводить его до состояния Билли. Или, по крайней мере, не будешь делать это в пределах квартиры.
- Было бы неплохо иметь два черепа - можно было бы использовать их для украшения гостиной, разместив симметрично, - поддразнивающее сказал он, и в его глазах заплясали искорки веселья.
- У тебя странные представления об украшении гостиной, - фыркнул Джон. - Просто препарируй его ЗА пределами квартиры, хорошо? - он вскинул ожидающий взгляд на Холмса и дождался утвердительного кивка.
- Хорошо, - всё ещё улыбаясь, произнёс Шерлок, ощущая странное удовлетворение. Тащить домой отрубленные части тел почему-то расхотелось.
**************************************************************************************
* Aрабеск (фр. Arabesque) — одна из основных поз классического балета. Опорная нога стоит на целой ступне, на полупальцах или на пальцах (пуантах), а рабочая нога поднята на 30°, 45°, 90° или 120° вверх с вытянутым коленом. Арабеск бывает Первым (Premier arabesque), Вторым (Deuxième arabesque) и Четвёртым (Quatrième arabesque). Проходящим движением или связующим с другой позой может быть plié (приседание) на опорной ноге, а также в прыжке (фр. saut) и с вращением. Позу можно бесконечно варьировать.
