Ведомые

- Таким образом, взгляды Юнга на природу бессознательного существенно отличались от понимания бессознательного Фрейдом… Семинары на следующей неделе у вас проведет мистер Бишоп, - обращаясь к аудитории, сказал профессор Гослинг. – Я слышал, однажды одна его студентка не принесла доклад вовремя, и он откусил ей нос. Послышался смех и звук закидываемых в сумки принадлежностей. Аннет проскользнула к выходу, когда услышала голос профессора, перекрывающий гул голосов: - Мисс Марлоу, задержитесь на минуту, пожалуйста. Чертыхнувшись про себя, Аннет развернулась и пошла в сторону преподавательского стола. - Да, профессор Гослинг? – холодно начала она. Он посмотрел на неё исподлобья, перебирая бумаги, лежащие на столе, а потом отложил их в сторону. - Я хочу, чтобы то, что произошло между нами… тогда, забылось и мы продолжили наши обоюдновыгодные отношения студента и профессора, - позволив себе легкую улыбку, но не сумев смягчить угловатость фраз, произнес он. – Словно ничего и не было. Аннет ничего не сказала, лишь сдвинула брови на переносицу и провела рукой по ремешку сумки. - Ты можешь сделать это для меня, Аннет? - Я не думаю, профессор, что это возможно, - наконец сказала она. - Я, пожалуй, пойду, а то опоздаю на следующее занятие. Она выбежала из аудитории. Ногти впивались в ладони – она с силой сжала кулаки. В голове царило необычайное спокойствие. Она всё сделала правильно. Она не позволила ему думать о ней, как об очередной пустоголовой куколке, которые увивались за ним. Её беспокоило другое: то, как поступил он. Как она вообще могла думать, что он не такой, как о нем рассказывают? Как она могла думать, что знала его лучше остальных? - Аннет! – позвал её кто-то. Девушка обернулась как раз вовремя, чтобы увидеть, как Белла, запыхавшись, приближается к ней. - Привет, - неловко улыбнулась Марлоу, отбросив эгоистичные мысли о том, что сейчас ей не до Беллы. - Привет, у тебя есть минутка? Её глаза блестели. Аннет, как завороженная, кивнула. Белла завела девушку в первую попавшуюся пустую аудиторию и, швырнув сумку на парту, повернулась к ней лицом. Оно словно забрало себе весь свет – день выдался на редкость серым, кучевые облака предвещали скорый ливень. Взгляд лихорадочно бегал с одного предмета на другой, но Белла собралась и устремила его на Аннет, которая наблюдала за ней так, словно Хитт была восьмым чудом света. - Я должна извиниться перед тобой, - на выдохе сказала Арабелла. Кашлянув, она продолжила. – Я много думала над тем, что сказала тебе. Это неправильно, я не думаю так на самом деле, понимаешь? Я думала, я умерла вместе с ней, а ведь всё только началось. - Что ты имеешь в виду? – нахмурившись, спросила Аннет. Последняя фраза отдалась тупой болью в виске. - Я имею в виду, я никогда не страдала по-настоящему. Я жила в своем мире, никого не впуская и не позволяя себе выходить за его пределы, - Белла облизнула губы и внимательно посмотрела на Аннет. – А ведь мир гораздо больше, Аннет, больше нас с тобой, больше Лоты. Больше её смерти. Есть столько всего, просто голова кругом, понимаешь, Аннет? Аннет промолчала, провожая взглядом Беллу, которая вдруг из мраморной статуи превратилась в вечный двигатель. Её движения были порывисты, шаги резки. Она ходила вдоль парт, не замечая ничего вокруг. «Что в твоей голове, Белла? В моей одна шелуха. Расскажи мне, Белла.» - Я не спала всю ночь, - снова начала говорить Белла. – Впервые в своей жизни. Казалось бы, такая ерунда, да? Но это было впервые. Как давно ты что-то делала в первый раз? Это ведь потрясающее чувство, верно, Аннет? Она не сказала ни слова и Белла продолжила мерить шагами комнату. Остановившись на мгновение у окна и снова продолжив шаг, она словно запустила какой-то сложный процесс в голове у Аннет. Что-то в её движениях и словах раздражало девушку. Ей хотелось взбунтоваться, объяснить Белле, что она неправа, но слов не находилось и поэтому она просто с бесцельной злобой продолжала следить за её движениями. - Мир огромен, - внезапно остановилась Хитт. – А мы – нет. - Ты поняла это за одну ночь? – хмыкнула Аннет и сразу пожалела об этом. Улыбка сползла с лица Беллы, и в комнате снова начала царить утренняя серость. Аннет захотелось закричать и хорошенько потрясти Беллу за плечи. «Зачем ты это сделала?» Белла схватила сумку и выскочила из аудитории, оставив Аннет в полном одиночестве. «Дейн говорил, что они не поймут. Говорил, говорил, говорил. Дейн, Дейн, Дейн» *** Окно было открыто настежь. Дейн встал, когда я вошла в комнату, и с его колен упала на пол книга. Я подумала, что он может простудиться, ведь в комнате царил жуткий сквозняк. В голове кромешная темнота. Я высидела две пары и ушла, позорно сбежала. Меня окликнули на входе, но я притворилась кем-то другим. Запахнула пальто, подняла воротник. Убежала, глядя себе под ноги. Слова Аннет каким-то образом оказались под моей кожей. Я не придала им значения тогда, я не хотела задумываться, обдумывать их. Сейчас это казалось мне необходимым. - Я собрал вещи, - прохрипел Дейн. Как только он сказал это, я вспомнила. Вспомнила, как пришла к нему после разговора с Аннет и несколько часов кряду ходила зигзагами по комнате, что-то говоря. Он слушал. Он отвечал. Не как Аннет. Он соглашался. Я говорила о том, что готова продать душу дьяволу лишь бы больше никогда не скучать. Никогда больше не думать о смерти. Никогда больше не возвращаться назад. Он твердил, что нам нужно уехать. Что город душит меня. Душит? Да, душит. Я согласилась, я помню. А потом мы решили уехать. Взять машину напрокат за наличку. Набить багажник провизией. Взять пару футболок. Включить радио. Побывать на самом длинном шоссе. 146 километра без единого поворота. 146 километров свободы, 146 километров разговоров, 146 километров американской мечты. Когда это было? Вчера? Нет. Это было тогда, когда я видела Аннет в последний раз. Шесть дней назад. И это возвращает меня в исходную точку. Туда, где я не могу вернуть себе свое тревожное восхищение жизнью. Это возвращает меня в мир, где я не могу просто закинуться энергетиком и отправиться с Дейном на край света без смены белья. - Почему ты молчишь? – он в странном вызове поднял голову. Почти задрал её. Мальчишка. Как же я люблю его. – Ты передумала? В горле застыл ком. Нужно сказать ему, что я не передумала. Он не должен допускать мысли о том, что я передумала о чём-то, что связанно с ним. - Аннет, - выдавила я. – Она пропала. - Чёрт подери, - в бессильной злобе прошептал он. – Теперь мы просто обязаны уехать. Почему? - Меня посадят, Арабелла, - он скривил губы. – Я в списке подозреваемых. Я закрыла глаза и сосчитала до десяти. (Раз, два, три. Знакомые мне руки протягивают Лотте бутылку пива. Она улыбается, делает глоток. Четыре, пять, шесть. Её взгляд стекленеет. Она понимает, но уже слишком поздно. Дейн достает пистолет из рюкзака, лежащего на полу. Семь, восемь, девять. Кровь. Десять. Я стою перед Дейном. Он говорит, что его подозревают в убийстве.) - Ты хочешь сбежать? - Я хочу сбежать с тобой. Как же я люблю его. - Хорошо. Но мне нужно сделать ещё кое-что, ладно? Перед тем как мы уедем. - Всё, чего ты пожелаешь, - сказал Дейн, зарываясь лицом в мои волосы. – Красивая бабочка в лунном свете. *** Фостин не раз бывала в полицейских участках – её отец был заместителем шерифа. Но то было головное отделение Остина – столицы штата Техас. В её памяти остались массивные дубовые двери, петли которых постоянно скрипели, хотя их периодически смазывали; окна-витражи и великолепие зеленого сукна, которым были обиты столы. Кабинет главного детектива в Джонстауне же представлял собой средних размеров комнату с единственным окном, вмещающую в себя стол, парочку стульев, сейф и стеллаж, заполненный нескончаемым количеством разномастных папок. Фостин воровато оглянулась, прежде чем распахнуть дверь и сразу же закрыть её за собой. Её не пустили бы в кабинет, но то, что он открыт само по себе было приглашением войти внутрь. Джеймса не было – он обыскивал комнату Аннет. Фостин же была настолько взволнована, что не могла просто наблюдать за всем этим со стороны. Нормально поговорить в общежитии им бы не удалось, поэтому она решила подождать его тут. Она видела Аннет в последний раз («Не в последний, не в последний», - в странном суеверном страхе повторила Фостин) днем ранее. Она рассказала ей о встрече с Беллой и о её странном поведении. - Она была так возбуждена, - вздохнула Аннет и провела рукой по волосам. Фостин постучала по софе ладонью, приглашая сесть рядом. - Не могла нормально говорить, словно пыталась надышаться. Говорила что-то о том, что мир огромен, а мы – так себе, букашки. Можешь представить? - Она выглядит так, как будто сидит на спайсе, - вздохнула девушка. – Как думаешь, с ней стоит поговорить? Фостин хотела поговорить с ней, когда на часах была полночь, а Аннет всё ещё не вернулась. Она постучала, вошла. Вещи были разбросаны по всей комнате, учебники вперемешку с одеждой и мягкими игрушками. Одеяло слезло на пол, обнажая белоснежные простыни. Тонкий слой пыли на столе указывал на то, что Белла решила наплевать на уборку как минимум полмесяца назад. - Она связалась с этим барыгой, Дейном, - продолжила Аннет. – Думаю, он подсадил её на наркотики. Антидепрессанты, может, что похуже. - Боже мой! Фостин не совсем понимала, что произошло. Аннет всё чаще была отстраненной и витала в облаках, только это не было похоже на задумчивость. Скорее на тревожное выжидание. Не придумала ли она это себе? Роа села на широкий подоконник и обняла колени. Всё было неправильно. Аннет и Белла. Белла и Аннет. Что такое произошло, что она упустила из внимания? - Фостин? – послышался чей-то усталый голос. Услышав его, девушка вскочила с подоконника и в несколько шагов пересекла дверь, утыкаясь лицом в грудь детектива. - Ох, слава богу, ты пришел! Я думала, я умру от переживаний, - пробормотала она. – Ты нашёл что-нибудь? - Ничего, ни одной зацепки, - скривил губы детектив Макэвой. – Чисто. Она бессильно уткнулась лбом в его плечо. - Скажи, что она найдется, - её голос прозвучал глухо. – Даже если это не так. Даже если найдут её те… Скажи, что она в порядке. Джеймс, странно спокойный, притянул её поближе к себе и провел рукой по волосам, которые распушились из-за влажности. - Она скоро будет дома, - прошептал он ей на ухо. – Аннет скоро будет дома. Я знаю это, потому что я убил её, любовь моя. Фостин вздрогнула и перевела взгляд на его руки. Как она не заметила это раньше? Даже в тусклом свете фонарей за окном была видна кровь, казавшаяся черной, на его руках. - Это всего лишь твой ночной кошмар, любовь моя. Тебе это снится. Просыпайся. Ты нужна мне. Фостин резко поднялась в кровати, тяжело дыша. Руки Джеймса на её плечах расслабились на мгновение, чтобы притянуть её к себе и уложить обратно в постель. Она тихо всхлипнула и обвила руки вокруг его торса. - Это всего лишь ночной кошмар, дорогая. Фостин позволила тяжелеющим векам закрыться, вытирая слезы в уголках глаз. Её пальцы всё ещё слегка подрагивали. Она боялась открыть глаза и снова увидеть кровь на его руках. - Скажи, что она вернется. - Она вернется, обязательно вернется. А теперь засыпай, - сказал Джеймс, прикасаясь губами ко лбу девушки. «Я такая идиотка», - подумала Фостин прежде чем забыться сном. «С чего бы Джеймсу делать это?»