Минуты до конца

В одной руке у тебя не слишком мощный бим, а другой ты отчаянно прижимаешь к себе любовь всей своей жизни, что истекает кровью, невнятно мыча от боли. В твоих грязных от копоти и крови ладонях ваш единственный шанс на спасение. Вокруг, по всему непроглядному тропическому лесу - враги. Радар с легкостью ловит их движения, пиликает, словно издеваясь, о том, что противник все ближе, и что ваши шансы уйти живыми все быстрее падают к отметке ноль. Кисе снова сжимается, стискивая зубами свою и так искусанную в кровь ладонь. Очередной приступ невыносимой боли. Ты отворачиваешься, прекрасно понимая, что ничем не сможешь помочь, что у тебя нет ничего, чтобы хоть как-то облегчить его страдания. Разве что бим в твоей грязной ладони. Ты стараешься не думать о худшем. Твой мозг кипит, бурлит, и, кажется, от его работы скоро из ушей и носа польется кровь. Ты думаешь, как вытащить вас из этой передряги: как защитить раненного Кисе и защититься самому? Ты же сам прекрасно понимаешь, что он не сможет бежать. Не сможет уйти отсюда на своих ногах. Ты кидаешь взгляд на то развороченное месиво, которое когда-то служило ему конечностью, и тут же отворачиваешься, не в силах вытерпеть этого зрелища. Кисе сильно повредило взрывом лодыжку, а наспех сделанная перевязка не дает должного эффекта. Все вокруг твоего возлюбленного обагряется его же кровью. Но ты же веришь в лучшее, верно? Включить радар, и убедиться, что ваши противники уже совсем недалеко - это все, что ты можешь сделать. Кисе воет от боли, а ты пытаешься смириться с неизбежным. Ты не боишься умереть, если честно, ты думаешь, что и не жил. Разве что самую малость, лишь несколько недель, тех недель, что ты знаешь этого солнечного блондина. Ты ни о чем не жалеешь. Лишь думаешь, что стоило все же признаться в своих, пусть и неправильных для общества, чувствах. Но где-то в глубине души понимаешь, что Кисе все понял и без слов и так же без слов принял тебя и подарил тебе своё сердце. Только, жаль, что все закончится здесь. - Аомине-ччи...- ты тут же реагируешь на него, шепчешь что-то успокаивающее, пытаясь облегчить его страдания, но все тщетно. Из-под опущенных светлых ресниц на тебя смотрят потухшие золотые глаза, купающихся в океане соленых слез. Кисе, бледный и измученный болью шепчет твое имя, и ты чувствуешь, как земля уходит у тебя из-под ног. - Аомине-ччи, пожалуйста, уходи. Тебя передёргивает от его слов. И в какой-то момент чувствуешь на него самую настоящую злость, которая, спустя миг, вспышкой потухает в твоём сознании, уступая место чувству непоколебимой решимости. Ты не сбежишь, тебе плевать, что враги все ближе. Ты уверен, что и Кисе прекрасно понимает это. Он знает, что ты не оставишь его, но он так отчаянно не желает твоей гибели. Ведь ты не ранен, ты можешь спастись. Только вот, знает ли он, что для тебя лучше быть разорванным на части бимом, чем продолжать "жить" без него? Ты тихо шепчешь ему что-то успокаивающее, говоришь, что никуда не уйдешь, что не оставишь его одного. А он протестует, даже лишаясь последних сил, препирается, не желая уступать, и чуть заметно улыбается, сквозь боль. И тут ты понимаешь, что и он не разочаровался в тебе, и от этого безграничного доверия на миг стало светлее на душе. Ты смотришь в его бледное, взмокшее лицо и понимаешь, что оно для тебя самое дорогое в твоей жизни. Кто мог желать его исчезновения, кто хотел, чтобы исчез ты? Ты целуешь его мягко в висок, скользя губами по сальным волосам, что хранят запах дыма. И прижимаешь к себе еще крепче. И пока что тишина, наполняемая лишь сопением Кисе да стрекотом тропических птиц, но ты знаешь, что с каждой секундой противник все ближе. Ты чувствуешь торопливые шаги, вибрацией передающиеся по земле. И ты готов. В одной твоей ладони бим, а другой ты отчаянно прижимаешь к себе любовь всей твоей жизни, что истекает кровью. И может быть, с этой хлопушкой в руках, и ради своего любимого человека, ты ещё сможешь совершить чудо?