У каждого Темного Лорда...

В этот раз все не так, как в прошлый. Видимо, смерть смерти рознь. Тогда я очнулся сразу на вокзале, а в этот раз я падаю и падаю. Вокруг меня непроницаемая мгла, смотри-не смотри — все равно ничего не видно. Я и не смотрю, я лечу и слушаю. Сначала удивленный шепот: «Гарри, мальчик мой, ты что так быстро к нам?» Профессор Дамблдор? Потом недовольное ворчание: «Сынок, я все понимаю, конечно, но шел бы ты обратно, поиграл еще»... Отец? И поддерживающий его второй голос: «В самом деле, Гарри, мы с Джеймсом еще наговориться толком не успели, даже Питеру морду набить не сходили. А ты уже тут, неловко как-то». Сириус! Изумленный возглас: «Какими судьбами ты тут, обалдуй? Кто моей маме с Тэдди-то поможет?!» Тонкс... Ехидный шепоток: «А надо было хоркрукс сделать, не летел бы тут теперь, как дурак». А не пошел бы ты, Риддл? Я так и не заметил, когда я наконец-то упал. Вроде только недавно еще летел — и вот уже больше не лечу, а лежу где-то. И место, между прочим, знакомое. Сажусь, оглядываюсь. Ха, я же тут был только сегодня утром! Это же то самое заведение, где я встретился со Снейпом... А вот, кстати, и он. Идет ко мне, физиономия недовольная, плащ развевается, сейчас что-то будет. Сто баллов с Гриффиндора, не меньше. По идее, мне бояться нечего, я ведь уже умер, но мне все равно становится как-то немного боязно. — Поттер, убирайтесь к черту. Через полчаса начнется концерт Эллы и Луи, и Вы не имеете никакого права помешать мне получить от него удовольствие. Так что поднимайтесь и выметайтесь, поговорим в другой раз. Кто такие Элла и Луи? Знакомое что-то. Ладно, об этом я подумаю позже, а сейчас, похоже, придется испортить Снейпу настроение. — Сэр, я... не могу. Убраться. Меня сюда Авадой занесло... — Вот как, — говорит Снейп. — Ну, тогда пойдемте за столик. Он усаживает меня и пристально смотрит мне в глаза. А, ну да, легилименция. Странно только, что я при этом совсем ничего не чувствую. — А Вы и не должны ничего чувствовать, Поттер, у этого места свои законы и магия тоже своя. Ну, что я вам могу сказать... Поттер, вы идиот, хотя это давно не новость. Как можно было забыть бросить очередную колбу? Не перестаю удивляться, что Вы все-таки справились с Темным Лордом. — Я умер, да? — отваживаюсь наконец спросить я и зажмуриваюсь в ожидании ответа. — Не надейтесь, — хмыкает профессор и утыкается в свой бокал. Я терпеливо жду, пока он насмотрится. Что он, в самом деле, как Трелони какая... Я волнуюсь, между прочим! — Но ведь это же была Авада Кедавра... — Я Вас умоляю, Поттер, Вы уже дважды выживали после этого проклятия, почему бы Вам не выжить еще разок? На самом деле, Вам просто повезло, что в вашей компании водится умница Грейнджер. Это ведь она раскопала в лаборатории наросты акнекрыса? — Ну да... они с Джорджем... — Вот это-то Вас и спасло. Своевременный прием этого средства ослабил действие проклятия. Возможно, свою роль сыграла и ваша палочка: ее обладатель, насколько я понимаю, не должен погибнуть в магическом поединке. Но поскольку Авада Кедавра — все-таки смертельное проклятие, уж не щекотка и даже не Петрификус, некоторый вред оно вам, разумеется, нанесло. — А нельзя ли поточнее про этот вред... сэр? — Вы в коме, Поттер, — отвечает Снейп и смотрит на меня почти с сочувствием. Лучше бы дальше идиотом ругал! — А почему тогда я здесь? Это же ваше... посмертное существование, верно? — Да, верно. Вдумайтесь, Поттер: это мое посмертие, не ваше. Мало того, что Вы в него вламываетесь как к себе домой, Вы еще и не думаете при этом. Если бы Вы умерли, Вы бы попали сначала в Зал Ожидания, какой он там у вас был, а потом в собственное посмертие. И уж никак не ко мне. Но вы предпочли все-таки выжить и испортить мне концерт. Снейп недовольно смотрит в сторону сцены, где музыканты начинают настраивать инструменты. По идее, надо спросить его, как мне выбраться отсюда, но меня сейчас больше интересует другое: — Скажите, сэр, а если для каждого существует собственное посмертие, то эти люди вокруг — это иллюзия, да? Воображение или что-то в этом роде? — Не знаю. И не имею ни малейшего желания узнавать, — отмахивается профессор. — Но почему?.. — Как бы Вам доходчивее объяснить?.. Вот, к примеру, Вы, Поттер, хотите ли знать наверняка: действительно ли Вы встречались с мертвым профессором Снейпом или Вам просто приснился причудливый сон? Я озадаченно молчу. Пожалуй что и правда — не хотел бы. Один вариант жуткий, другой грустный... а, ну его к Мерлину! — Вот и я так думаю, — кивает Снейп. — Ну его к Мерлину. Виски, по крайней мере, у них тут очень даже ничего. — Профессор Снейп, что мне теперь делать? — Вам? Возвращаться к себе, разумеется. Распространять дурацкие листовки, связываться с Амелией Боунс, устранять Ранкорна и устраивать личную жизнь всех, кто под руку подвернется. И про Малфоя не забудьте. — Нет, я имею в виду, как мне отсюда выбраться? — О, с этим совсем просто, — говорит профессор и вдруг улыбается так, что мне хочется забиться в какой-нибудь угол потемнее. — Встаньте, Поттер, как раз успеем разобраться с этим до начала концерта. — Он подходит и встает напротив меня. — По идее, я должен бы извиниться за то, что собираюсь сделать, но мне кажется, за все предыдущие годы я заслужил это право. И да, я собираюсь получить от этого удовольствие. Снейп усмехается, коротко замахивается и резко бьет меня под дых. Кажется, это место называется «солнечное сплетение». Сотни маленьких солнышек сплетаются и пляшут у меня перед глазами, пока я судорожно ловлю ртом воздух. Когда я наконец могу сделать нормальный вдох, я пытаюсь сказать Снейпу все, что я о нем думаю ,но получается только нечленораздельное мычание. — Что такое? — Где болит? — Он очнулся! — на три голоса вопят Гермиона, Джинни и Рон. Я смотрю в потолок и понимаю, что я на Гриммо, в гостиной. А значит, все хорошо. Я пытаюсь объяснить им, что ничего не болит и вообще все хорошо, но голос еще не очень слушается. Гермиона размахивает надо мной палочкой — не удивлюсь, если за то время, что я был в отключке, она умудрилась выучить диагностические чары. Рон шумно вздыхает: — Наконец-то, Гарри. Мы давно так не волновались. Целый месяц, — добавляет он, подумав. — Пойду скажу всем, что все хорошо. — И выходит из комнаты. Бледно-зеленая заплаканная Джинни уже сидит рядом со мной, держит за руку и смотрит на меня сухими сердитыми глазами. — Только попробуй еще раз так сделать, Гарри Джеймс Поттер! Только попробуй — и я сама тебя убью! — Я больше не буду, Джин, честно, — шепчу я. — Мне самому умирать уже надоело. Чего я там не видел... Я закрываю глаза и снова проваливаюсь — на этот раз в самый обычный, простой человеческий сон.