― Мы отберем все их деньги! Мы ― короли мира, блять! ― воодушевленно глаголил Мэтт, занюхивая очередную дорожку.
А я в то время был слишком пьян, чтобы веселиться, но не был настолько пьян, чтобы отрубиться. Не в силах больше лежать и пытаться унять желудок, чтобы не заблевать все в округе, я поднялся на ноги. Увидев на столе свою, наверное, еще не допитую банку пива, я пошаркал к ней. Тут же споткнувшись о загнувшийся палас, я нехило грохнулся на собственную гитару. Она, слава Богу, уцелела, а вот я, кажется, никогда не смогу иметь детей, ибо гриф впился прямо в яйца. Взревев от боли, я оттолкнул гитару от себя, и она, как мне тогда показалось, даже слезу пустила, оттого, как я грубо с ней обошелся. Распластавшись на полу, я каким-то образом дотянулся до банки пива, к которой я так рвался и, сделав глоток, уставился на огромную люстру. Яркий свет херачил мне прямо в глаза, но в тот момент меня это не волновало. Я просто завис на какое-то мгновение. Держа в руке пиво, с открытым ртом я около минуты пялился на переливающиеся стекляшки, которые были прихерачены к торшеру люстры.
― Кто родился в феврале: вставай-вставай! ― раздался протяжный вопль.
Вспомнив, что я как раз родился в феврале, мне пришлось встать на ноги. Не сразу конечно, но поднявшись с четверенек, я все-таки оказался на ногах. Пошатываясь, под крики: «Пей! Пей! Пей!» и чьи-то визги, я допил остатки пива и, смяв банку, бросил ее в Мэтта, который теперь налегал на выпивку хлеще прежнего.
Номер, в который мы заехали около пяти часов назад, уже отдаленно напоминал мне собственную комнату, в которой я давно не бывал. Горы пустой тары из-под алкоголя заполонили пространство, шмотье было разбросано по полу, какие-то пьяные девахи валялись на одной из кроватей. Тут я, конечно, приврал, девушек у меня в комнате не водилось, но все же беспорядок присутствовал. Во главе всей этой вакханалии, пока все развалились кто где мог, пошатываясь, стоял я.
― Н-на крышу! ― провозгласил я, многозначительно взмахнув руками.
― Ух-у! Я с тобой, ― скатываясь с покрывала, пропела одна девушка.
Схватив друг друга под руки, мы, пытаясь балансировать на узкой лестнице, неслись наверх и, иногда останавливаясь, чтобы перевести дыхание, смеялись друг над другом.
― Ты пиздецки пьян, ― девчушка ткнула в меня пальцем и расплылась в не менее пьяной улыбке.
― Кто бы говорил, ― я вновь схватил ее под руку, и мы потопали наверх, к выходу на крышу.
Дверь, по счастливому стечению обстоятельств, была открыта. Как только мы оказались на крыше, девушка понеслась к ограждению и, повиснув на нем, присвистнула.
― Иди сюда, посмотри, как мы высоко!
Я, пробормотав что-то нечленораздельное, подступил к девушке и, приобняв ее за талию, посмотрел вниз. И правда, высоко. Уже давно наступила ночь, и сейчас город освещался лишь фонарями и светом из окон домов, где люди все еще не могли уснуть. Ставлю сотку на то, что большинство из них пришли с нашего выступления и просто кайфуют.
― Как тебя зовут? ― наконец-то удосужился спросить я.
― Кейтлин, вроде, ― она отшатнулась от меня и, выставив руки вперед, начала хихикать. ― Знаешь, это может показаться сумасшедшим, но, ― Кейтлин переминалась с ноги на ногу, ― у меня на самом деле есть, что тебе предложить.
― Если ты хочешь показать мне сиськи, то спасибо, видали уже, ― я развел руками и приблизился к ней.
― Сиськами никого уже не удивишь. Есть кое-что, что может доставить большее удовольствие, ― девушка протянула мне небольшой целлофановый пакетик и, кажется, немного смутилась, когда я не сразу взял его у нее из рук.
Да, тут-то все покатилось по наклонной. Я понимал, на что иду, и понимал, что делаю это из жадности. Мне всегда всего не хватало, я хотел большего: больше любви, больше денег. Я готов выкурить пачку ваших сигарет, пока вы отвлечетесь, потому что я хочу большего. Я договорюсь с организаторами, и они устроят толкучку в зале, а я получу больше денег, потому что я этого хочу. Если мне хотелось забыться, то всегда под рукой был Мэтт, с его волшебным порохом, волшебной пыльцой Питера Пена, да называйте как хотите, сути это не меняло. Я мог зависать в таком состоянии неделями, но дальше порошка дело не шло, даже мысли не было. А отходняки, ох, эти мгновения, когда чуть ли не пуская слюни, залипаешь в стену, да думаешь о том, сдохнешь ты или все-таки станет легче. Каждый раз, когда меня отпускало, я клялся себе, что перестану нюхать, но нет, эта херня была сильнее меня. Зависимость стало модно называть психологической привязанностью. Я, так же как и остальные, говорил, что смогу в любой день забыть об этом, но нет. Реальность с каждым разом казалась все скуднее, серее, все теряло смысл, и тогда наркотики вырывали меня снова и снова, превращая мою жизнь в непонятную мясорубку, в которой моталась моя связь с реальностью. Наверное, я взял этот ебучий пакетик, потому что опять захотел большего.
― Развлекайся, но знай, что ЛСД, как русская рулетка, ― Кейтлин демонстративно положила марку себе на язык и, улыбнувшись, поскакала к выходу с крыши. ― Не дури, пошли со мной, не хочу, чтобы ты упал, ― крикнула она, отворяя дверь.
Я повертел пакетик с маркой внутри в руках и направился на лестницу, чтобы успеть за резво ускакавшей девушкой. Только моя нога ступила на лестничную площадку, как я замер и все же решил попробовать эту штуку. Я поступил так же, как сделала Кейтлин немного ранее: положил марку на язык и просто поскакал вниз, назад в номер.
***
― Что тебе дала эта сука? ― орал на меня Мэтт, пока я блевал из окна.
Возможно, это был не Мэтт. Змея только что обвила мои ноги, и я грохнулся на пол, глядя, как на меня падает потолок. Лицо моего друга, которое вдруг мелькнуло перед глазами, сказало, что у меня новая жизнь, а значит и имя.
***
Мне никто не сказал, что я неправильный. Или сказал… Я не помню дорогу до этого места, но помнил, что забыл что-то действительно важное.
― Как Вас зовут, молодой человек? ― какая-то девушка в забавном халате обратилась ко мне.
Я осмотрелся по сторонам, Мэтт забавно стоял в стороне, он вроде нервничал, держа свою гитару так, будто это его родная мать. Стены, кажется, были готовы двинуться с места и раздавить нас, так что я, не теряя времени, повернул голову в сторону девахи в халате.
― Йоши, так и запишите.
