Мой странный муж

День выдался изнуряющим. Несмотря на то, что Том хотел отдохнуть, выспаться в свой разрешенный незапланированный выходной, на постели он пролежал от силы минут пять, страдая от безделья. Затем вспомнил, что нужно убрать в доме, загрузить стиральную машинку, приготовить чего-нибудь вкусного на ужин. Хотелось сделать приятное Биллу, как в благодарность за выходной. И не только за него. Том признавал, что ему было очень приятно почувствовать себя вновь нужным. Редкие мгновения тепла и заботы Тому были важны. Когда они с мужем ссорились или дрались, он вспоминал такие минуты и убеждал себя, что он не зря старается сохранить брак. Ведь пусть Билл очень редко говорил о любви, но Том верил и убеждал себя: муж любит его. Брак давался легко лишь в первые три месяца. Кружащая голову любовь опьяняла, ослепляла. Тому казалось, что он живет с идеальным мужчиной. Идеально нежным, идеально грубым, идеально страстным, идеально тихим, одним словом – удобным. И пусть были недостатки, Тому казалось, что он сможет их терпеть и мириться с ними всю жизнь. Только со временем любовь превратилась в какого-то монстра, которому всего становится мало. Хочется большего. Хочется вырвать больше своей нежностью, своей лаской, заботой. Хочется еще больше внимания в ответ, еще больше любви, секса. Но куда уж больше? Да еще бытовые ссоры, Том подозревал, что Билл придирается только потому, что он когда-то отказался нанять прислугу из-за нежелания видеть в доме посторонних. Так комок чего-то нежного, трепетного, превратился в рычащую злость, негодование и разъедающую ревность. Но и с этим постепенно учишься смиряться, потому что любишь этого человека, боишься потерять то, чего хотел, сохранял, да и привык уже засыпать с ним, просыпаться, готовить ему завтрак, работать вместе, вся жизнь уже налажена под Билла, и что-то менять нет желания. Дом был убран, ужин ждал на плите, Том устало поднимался на второй этаж, готовый еще раз попробовать уснуть, с большей гарантией на успех. Дверь спальни привычно тихо скрипнула, мужчина переступил порог и замер. Внутри все оборвалось. Губы раскрылись вдыхать, но так и не вдохнули, и сердце, казалось, замерло, причиняя боль. Эта боль все возрастала и возрастала, пока не отрезвила застывшего мужчину. Он не мог поверить, такого не может быть, представшее перед глазами казалось сущим бредом. Его муж. В их постели. С любовником.

* * *

Том резко выдохнул, открывая глаза. Дышать было тяжело, в груди все адски горело, словно после микроинфаркта. – Сон? – сухими губами, не веря уже и в реальность. Мужчина затравлено повернул голову на другую половину постели и дернулся как от удара. Его кошмар продолжался наяву. Блеклых в черных сумерках движения тел, приоткрытые в немых стонах губы и оглушающая тишина. Без шороха простыней, без влажных соприкосновений, без дыхания. Том слышал лишь биение своего сердца, лишь свои тяжелые вдохи-выдохи. И не понимал, как сон мог ожить? Неужели это какое-то психическое расстройство? Шизофрения? Или что-то хуже? Протянув руку, Том попытался коснуться видения, но казалось, что до него не дотянуться. Дыхание выровнялось по мере осознания, что призраки не настоящее, перед ним лишь послевкусие сна. Включив свет прикроватной лампы, Том прогнал марево, а вот мыслей стало вдвое больше. Задумавшись, Том не сразу понял, что он целый день проспал, что муж скоро вернется с работы, а в доме не убрано, не приготовлено и пахнет скандалом. Чертыхнувшись, мужчина подскочил с постели и, как был в растянутых треникак, так и побежал в кухню, надеясь, что Билл как всегда хотя бы немного задержится, потому что часы показывали семь вечера, а это значит, что с минуты на минуту должен вернуться муж. Стараясь отвлечься от гнетущих мыслей, Том включил фоном телевизор, принимаясь за ужин на скорую руку, благо в морозилке предусмотрительно на такие случаи были приготовлены сырные равиоли с грибами. Нужно было только кинуть в кипящую воду и дать им томиться, а у самого будет время быстро убрать и включить стиральную машинку. «Серия мощных взрывов унесла жизни ста пятидесяти человек, триста человек ранены. Одно взрывное устройство было закреплено на припаркованном мотоцикле в районе Нод-сити. Менее чем через час недалеко от места первого взрыва сработала заложенная у обочины дороги мина. Ещё одна бомба взорвалась на окраине города, недалеко от швейной фабрики. Америка подвергнута новым терактам…» Том слушал краем уха вечерние новости, не заостряя внимания, быстро бегая из одной комнаты в другую, стирая пыль, собирая разбросанные вещи, походя успевая помешивать ужин и следить за стиркой. И только когда послышался хлопок входной двери, Том бросился в спальню, натягивая первые попавшиеся джинсы и майку, не собираясь щеголять перед мужем полуголым, как утром, и признаваться, что он проспал целый день. – Клаус, усиль охрану, наши люди должны быть в безопасности. У тебя есть время до завтра. Это твоя проблема, – Билл вошел на кухню обутый в свои дорогие туфли, оставляя следы на помытом полу и, бросив небрежно папку на стол, продолжал говорить по телефону, не обращая никакого внимания на мужа. Том гневно хлопнул полной тарелкой по столу, пересиливая желание надеть ее на голову мужа, пытаясь привернуть к себе взгляд. Но безуспешно. Билл отодвинул тарелку и, не сказав ни слова, ушел из кухни в гостиную, набирая новый номер. – Ублюдок, – тихо шикнул Том, сверля скрывающуюся за дверью спину. Недолго думая, Том быстро открыл папку, чтобы убедиться, что там ничего важного, и на секунду замешкался, откровенно не понимая, что он держит в руках и как это касается работы в риелторской компании. Билл был президентом небольшой, но весьма устойчивой компании «Golden Arch», где сам Том занимал невзрачную должность менеджера отдела технической поддержки. И устроил его на работу Билл после полугода брака, наслушавшись, как надоело Тому быть домохозяйкой. Сам Том не имел даже маломальского образования по своей должности, до встречи с Биллом он работал поваром в незаурядном ресторане Лондона. Где и познакомился с будущим мужем самым простым и банальным образом. Но отчего-то самому Тому казалось весьма романтично, что Билл сначала влюбился в его стряпню, а потом уже и в него самого. В течение недели, которую Билл провел в Лондоне по делам, у них завязался роман. Без ухаживаний, без громких слов и обещаний, почти без свиданий. Том и сам уже не помнил, что его тогда так сильно зацепило в наглом американском денди, что он позволил их одноразовым постельным отношениям развиться до брака. Да еще притом что последнее он считал абсурдным. Возможно та уверенность во взгляде молодого мужчины, от которого шевелились мурашки под кожей. – Что это? – Том нахмурился, тщательно пытаясь понять, что значат знаки на карте города, какие-то имена, обведенные места. Может, Билл имеет виды на означенную землю и дома? Но зачем так много? Слыша шаги, Том быстро захлопнул папку и спрятал ее в кухонном шкафчике между гречкой и рисом. – Том, я положил тут папку, ты не видел? – Какую папку? – Том придвинул к себе чуть остывший ужин мужа. – Не важно, наверное, оставил в машине. Билл вновь вышел, а Том злокозненно прижмурился, отправляя в рот равиоли. Это ему за неоцененный ужин, а вот за натоптанный пол Том придумал другое наказание. Ему даже самому стало интересно, как отреагирует Билл, когда он заикнется о детях.