Не предавай меня

       − Ух ты, неужели в этом доме запахло настоящей едой? – весело проговорил Сехун, входя в гостиную. Он определенно не заметил тягостного напряжения, повисшего в квартире. – Знакомься, это моя младшая сестра, Хана. Хана, это…        − Ким Джонин, − выдавила из себя девушка, нетвердым шагом отступая назад. Ее ноги дрожали. – Чт-что ты здесь делаешь?        − То же самое хочу спросить у вас, − ответил Кай низким, недобрым голосом. Шок и отвращение крупными буквами читались на его лице. – Кто вы, профессор О? И почему вы выглядите так…       Сехун нахмурил брови.        − Вы двое знаете друг друга?        − Она мой преподаватель по мат. анализу.        − Он тот самый богатенький сынок, − одновременно сказали они.       Сехун шокировано накрыл рот рукой.        − Воу. Кхм, то есть… Вау. Что?        − Ты… − Хана сжала руки в кулачки. – Я ухожу, − она рванула к выходу, но Сехун успел схватить ее за руку.        − Эй, подожди, остынь, куда ты? – быстро заговорил Сехун. – Не волнуйся. Возможно… это неплохой шанс разобраться с тем, что между вами происходит, уладить все проблемы.       Кай просто глазам своим не верил. Женщина, что стояла сейчас перед ним, абсолютно точно была профессором О… только выглядела иначе. Волнистые темные волосы рассыпаны по плечам, спадая до талии. От ледяного, пронзительного взгляда не осталось и следа, вместо этого на него смотрели карие глаза теплого оттенка, в которых плескался ужас вперемешку со страхом. И всё равно ее зрачки затягивали словно омут.       Беззаботное выражение на лице. Короткие домашние шорты и растянутая футболка. Выставляет себя на посмешище, танцуя под «Just Dance».       Она выглядела такой молодой.       В голове тут же назрел вопрос.        − Сколько вам лет?        − Я не обязана тебе ничего говорить, − фыркнула Хана, но Сехун шикнул на нее.        − Она на два года младше нас, − просветил Сехун своего лучшего друга. – Ей девятнадцать.       Челюсть Кая смачно поцеловалась с полом.        − Какого чёрта тогда вы преподаете в университете?       Брат с сестрой обменялись красноречивыми взглядами, и Хана процедила:        − Я была принята в Массачусетский технологический институт, когда мне было двенадцать. Я так быстро получила степень доктора, потому что…        − Она гений, − закончил Сехун. – Вот почему мои родители уделяли ей всё свое внимание.       Хана посмотрела на брата раскаивающимся взглядом.       Кай затряс головой, пытаясь уложить свалившуюся на него информацию. Он чувствовал, как ярость охватывала каждую клетку его тела, так что от него исходили практически осязаемые волны гнева.        − То есть ты хочешь сказать, − медленно начал он, неотвратимо надвигаясь на девушку, − что не только гнобила своих студентов, когда сама младше нас, так еще и превратила жизнь моего лучшего друга в кошмар наяву, едва появившись на свет?        − Кай, хватит! Ты пугаешь её! – Сехун встал между ними, но Кай грубо оттолкнул друга.        − Тебе только девятнадцать! – заорал Ким. – Кто позволил тебе обращаться со своими студентами как с жалкими тупицами? Мы старше. У тебя нет на это права, О Хана.       Сехун тяжело опустил руку на плечо парня и крепко его сжал, впиваясь ногтями в кожу.        − Я знаю, что у вас двоих не самые лучшие отношения, но не забывайся: она моя сестра. Не разговаривай с ней так, − предостерег его О.        − Значит, так? – рыкнул Кай. – А я-то думал, ты будешь первым, кто безоговорочно меня поддержит. Ты пять лет жаловался мне на эту сучку, рассказывая, как она исковеркала тебе жизнь. Из-за нее, − парень указал пальцем на вздрогнувшую от этого жеста девушку, − твои родители пренебрегли тобой! Это ты говорил, что ненавидишь ее!       Хана мелко задрожала. Последняя фраза заставила ее глаза расшириться.       Сехун осторожно повернулся к сестре.        − Хана…       Она попятилась, шатаясь, и едва не упала на пол, споткнувшись о ковер. Перед глазами всё плыло.        − Я-я… мне н-надо идти, − выдохнула она едва слышно и уже через мгновение выбежала из квартиры.

***

      Полные ненависти слова Кая продолжали звучать в голове Ханы, вызывая физическую боль. Она слонялась по улицам Сеула как неприкаянная, без особой цели, но с клубком мыслей, разрывающих голову.       Ты пять лет жаловался мне на эту сучку, рассказывая, как она исковеркала тебе жизнь. Это ты говорил, что ненавидишь ее!       Хана поспешно стерла мокрые дорожки на щеках.        − Я отвратительна, − пробормотала она. – Сэхун меня ненавидит. Я разрушила его жизнь. Из-за меня мама с папой смотрели на него сверху вниз, игнорировали его… Но я бы с радостью поменялась с ним местами…        − Хана! Хана! - Услышала девушка, но не спешила отрывать глаза от асфальта и озираться в поисках того, кто звал ее. Пока ее не схватили за руку.       Сехун вцепился в неё мёртвой хваткой, прерывисто дыша от долгого бега.        − Хана, я всё объясню, − выпалил он, но она оборвала его.        − Ты не обязан оправдываться передо мной. Это моя ошибка, − Хана закрыла глаза руками и начала ожесточенно их тереть, чтобы брат не увидел ее слез. – Мне так жаль, Сехун. Я не хочу, чтобы ты ненавидел меня. Прости меня, прости за то, что я только и делаю, что порчу тебе жизнь...       Сехун осторожно вёл её сквозь массу спешащих людей. Некоторые провожали их любопытными, пристальными взглядами.        − Всё совсем не так, − наконец, проговорил Сехун спокойно. – Признаю: раньше я ненавидел тебя. Но в последнее время ты стала вести себя лучше. Так, как и подобает младшей сестренке, − он улыбнулся девушке уголками губ.       Я ненавидел тебя потому, что ты никогда не была похожа на младшую сестру, мысленно продолжил Сехун. С тобой обращались как с каким-то божеством, и ты вела себя соответствующе. Перед тобой преклонялись.       Повисла тишина. Хана увидела знакомый блок, возвышающийся над городом, и подняла глаза вверх на окна их квартиры. Неожиданная мысль промелькнула в ее голове.        − Джонин ведь ушел? – нервно спросила она брата. Когда Сехун неловко закашлялся, Хана почувствовала, как кровь отхлынула от лица. – Сехун! Пусть он уйдет! Я не хочу видеться с ним! Неужели ты не понимаешь, какой он ужасный человек?        − Хана, успокойся. – Они уже дошли до лифта. Сехун нажал черную кнопку «три» на серебристой панели. – Кай не такой плохой, как ты думаешь. Он поддерживал меня в самые тяжелые моменты моей жизни. Мы с ним дружим уже много лет. И не переживай, − поспешно добавил он, − я сказал Каю, что он должен извиниться перед тобой.        − И он согласился? Ха, только не лги мне.        − Дай ему шанс. Кай отличный парень… вот увидишь, через какое-то время вы подружитесь.       Хана замерла на месте. Они стояли прямо перед дверью их квартиры.        − Сехун, ты слышишь себя? Ты понимаешь, что это может обернуться полной катастрофой? – ее голос постепенно повышался. – Джонин знает мой настоящий возраст… он может использовать это против меня! Только вчера мои студенты написали в своих тестах оскорбления в мой адрес, и это было спланировано под его руководством! Ты же слышал, что Джонин сказал мне десять минут назад?       Сехун поморщился.        − Слышал. Но, пожалуйста, Хана. Пойдем внутрь.       После долгого молчания Хана простонала:        − Твоя взяла, О Олухун.