Вкус предательства.

Когда сидящие на бревне Грей, Леви и Шерри окончательно скрылись из поля зрения Каны и Лексуса, Бленди с облегчением вздохнула: - Да – а, вот это нам сказочно повезло… Ребята, вы такие молодцы, большое вам спасибо, что подыграли мне! - Да за что тут благодарить? – посмотрела на волшебницу подчинения любой неживой материи Леви. – Вот только как нам быть – ни Леона, ни Гажела нет… И с Джувией, я правильно её назвала? С ней вообще неизвестно что. - Всё с Джувией будет хорошо! – неожиданно побледнев, как-то слишком громко ответила девушке Шерри. Можно сказать, даже выкрикнула. – Я уверена, ребята её найдут! Девушку затрясло, и она резко отвернулась, чтобы не показывать друзьям того, в каком смятении она пребывает, стоит ей только подумать о том, где её смелая, неугомонная и очень добрая подруга. Грей, исподлобья глянув на возлюбленную Бастии, тяжело вздохнул. Она точно так же, как и он, просто старалась убедить себя в том, что с Джувией всё в порядке. А ведь на самом деле ещё неизвестно было, жива синевласка, или нет… - Ребята, нам бы спрятаться где-нибудь, - прошептала Леви, оглядываясь. – Неизвестно, сколько мы прождём Гажела, Леона, и… - собравшись упомянуть синеволосую волшебницу, устроившую весь этот потоп, МакГарден на миг запнулась. Врать, что всё обязательно будет в порядке, не хотелось, но и нагнетать обстановку сейчас было не лучшей идеей, и потому маленькая словесница продолжила: - И Джувию. Если мы уже нарвались на Нацу, Кану и Лексуса, то я уже боюсь представить, кого ещё мы можем встретить. - Предлагаю в качестве укрытия вон ту полуразваленную лачугу, - глазастая Шерри быстро сориентировалась, найдя явно заброшенное и развалившееся ещё до потопа здание, оконных стёкол в котором не было и в помине, внутри гулял ветер, но зато сюда бы в здравом уме и трезвой памяти вряд ли кто-то полез. - Главное, чтобы Металлюга нас всех здесь учуял, - глухо рыкнул Грей, с помощью поддерживавшей его под заломанный за спину локоть Шерри перебравшись с осточертевшего ему до колик бревна прямо на подоконник затопленного по середину первого этажа строения. - Я в способностях Гажела не сомневаюсь, - закусила губу Бленди, следя, чтобы бредущие по пояс в воде к лестнице на второй этаж Грей и Леви не кувыркнулись ненароком в какую-нибудь яму. Бывшая (в этом девушка уже была уверена, понимала, что либо их поймают и ей не простят укрывательства Грея, либо они удачно выберутся из этой передряги и она сама больше никогда не переступит порога места, в котором ей довелось поработать) сотрудница полиции понимала – провалившиеся полы, прогнившие доски и осевшие пороги комнаты большого холла сейчас могут сыграть злую шутку с кем угодно из них. Особенно с теряющим равновесие из-за кое-как залеченных и стабильно кровоточащих ран Греем. И, разумеется, постоянно превращающаяся в злобную мегеру при виде Отмороженного Фортуна не упустила шанса в очередной раз повернуться к измученному парню пухлым задом. Кое-как заставляя себя переставлять кровоточащие на лодыжках из-за тяжёлых цепей ноги, Грей всё-таки не рассмотрел большой чернеющий прогал под собой и, даже не успев выругаться, угодил прямиком в место, где в обветшалой комнате откровенно недоставало пола. - Ну а потом, когда отсидимся спокойно, подлечимся, начнём действовать как можно активнее, - излагала тем временем Шерри не то для Леви, не то для самой себя планы на ближайшее время. – Всю жизнь мы тоже прятаться не сможем. Да и лучше уж погибнуть, борясь за своё право на нормальную жизнь, чем прозябать, постоянно боясь выглянуть на белый свет и трястись в ожидании того, что вот-вот схватят и казнят ни за что. Бленди даже подивиться не успела тому, что Грей даже не начал рьяно спорить с её готовностью погибнуть за правое дело, а Леви уже нервно обернулась. - Ты чего? – откинув назад спутавшиеся, промокшие и похожие на плохо выжатую мочалку после всех мытарств, что ей довелось перенести, произнесла Шерри. - А ты ничего не слышала? – в упор посмотрела на девушку МакГарден, старающаяся держаться, хоть вода, в отличие от Шерри и Грея, ей была по самую грудь. Сейчас маленькая словесница имела в виду короткий глухой всплеск и едва различимый на его фоне звон чего-то металлического. Два и два в своей обрамлённой стрижеными эффектным каскадом прядями головке кареглазая волшебница складывать умела очень быстро, и потому начала вертеться из стороны в сторону, пытаясь отыскать Фулбастера и с ужасом осознавая, что, кажется, маг ледяного созидания ушёл на дно, и они даже этого не заметили… - А Грей где?.. – реакция растерявшейся Бленди Леви сейчас показалась откровенно заторможенной. *** И снова толща сомкнувшихся над не единожды пробитой головой вод, и снова нечем дышать, и снова проклятые цепи потянули на дно… В этот раз, вспомнив, как он плюхнулся с бревна перед Каной и Лексусом, как чуть не распрощался с жизнью, придавленный эшафотом, на котором ему и суждено было поначалу головы лишиться, ледяной уже всерьёз задумался – а может, хватит уже? Хватит борьбы, которая всё равно не приведёт к победе, хватит выживать для того, чтобы обрекать тех немногих, кто не стал закидывать его проклятиями, а поверил ему, на жестокие муки за укрывательство его на редкость невезучей персоны? Хватит убегать от смерти, идущей на что угодно, лишь бы заключить его в свои цепенящие объятия?.. Точно, решил Грей, для очистки совести всё же дёрнувшись в цепях. Попытка хоть чуть-чуть сдвинуться с места, не то что всплыть, оказалась до безобразия провальной. Можно было и не мучиться. Точно, хватит. Осталось совсем немного – не ждать, пока изнывающие от нехватки кислорода лёгкие начнут передавать привет его чудом не слетевшему с катушек мозгу в виде адской боли, а самому пойти навстречу собственной смерти. Взять и сделать один глубокий вдох. Просто взять и сделать вдох. Как только ледяной всё для себя решил, он тут же поразился, до чего же стало легче. И скованные руки с ногами сразу перестали саднить, словно дав своему хозяину хоть перед смертью забыть, что такое боль, и тошнота со слабостью делись куда-то, словно и не было этой жуткой кровопотери, и раздирающее всю спину невыносимое жжение после удаления почки и таскания на собственном горбу телеги с камнями с крюками под кожей – всё исчезло, будто и не было ничего вовсе. Только в самой груди, где-то чуть левее, где ещё колотился заставляющий его распахивать глаза каждым новым днём мотор, стало вдруг невыносимо больно. Вот Леон протягивает ему стакан виски в тот день, когда сначала притащил израненного, но сбежавшего из тюрьмы Грея, а потом ещё вынужден был затаскивать его домой, потому что Фулбастер, узнав, кем работает его брат, не поверил, что тот будет заниматься его спасением. Один большой глоток залпом – и Грея накрыла спасительная пустота измождённого, но столь желанного сна. Да, вдруг мелькнуло в голове Фулбастера, хорошо, что тогда он брата обдурил – не выдержал бы он передачи сил для его восстановления, это точно… А вот Джувия, заспанная, в халате, не поняв ещё, что происходит, и кто эти двое, пришедшие к ней, пускает их с Саламандром к себе. До сих пор Отмороженный диву давался – как эта неуёмная горячность, категоричность в разборках с теми, кто обижал её близких и, похоже, даже способность убить, не изменив выражения лица, у Локсар соседствовала с такой вот доверчивостью. Строители, блин… Снова кольнуло в лёгких, ошалевших от того, что вместо столь желанного кислорода в них лавиной хлынула холодная и противно клокочущая в самом начале дыхательных путей вода. Шерри, на удивление легко поверившая в то, что он не виновен в том, в чём его оговорил Нацу. Леви, слушавшая его беспросветно печальный рассказ в ночь перед несостоявшейся казнью. Гажел, привёдший его в чувство и вытащивший из-под устроенный стараниями Нацу и Девы завала камней… И что же получается – все они старались зря?! Вода заполонила собой содрогающиеся в болезненном спазме лёгкие. Забившийся в тяжёлых конвульсиях и захлёбывающийся Грей внезапно понял кое-что. Он хочет жить. Да даже не в том дело, хочет он, или нет. Он просто обязан выжить после того, как борющиеся за него друзья столько из-за него пережили! Да только вот продолжать борьбу, наглотавшись воды, дёргаясь где-то в подвале полуразрушенного дома в цепях и заполонив измотанные лёгкие до предела на удивление обжигающей всё нутро водой, было слишком поздно. Тьма окутала закатившиеся глаза захлебнувшегося парня, и дышать ему уже и не надо было бы вовсе… Если бы не огромные стальные ручищи, схватившие его бесцеремонно за волосы и цепь на шее, потянувшие наверх и начавшие после подъёма на поверхность дубасить его тяжёлым кулаком по грудной клетке! От такой экзекуции не то что нахлебавшийся воды Грей – покойник, пролежавший в могиле добрый десяток лет, дышать начал бы, как миленький. Поэтому первое, что ощутил Отмороженный ещё до того, как способность воспринимать окружающую действительность начала возвращаться к нему – адскую боль в лёгких. Потом его начало рвать не то кровью, не то желчью, не то водой, которой он наглотался. А потом он и сам ужаснулся тому, какой скрипящий, душераздирающий и клокочущий хрип вырвался из его разодранного ледяной водой изнутри и цепью снаружи горла в попытке схватить хоть капельку столь нужного сейчас воздуха. - Ну вот на минуту нельзя вас оставить! – расслышал потом Отмороженный, обессилено откидываясь прямо на воде, ещё не понимая, кто его поддерживает, и пытаясь вспомнить, как дышать. Кашель, бесконечные рвотные спазмы и тянущие по-прежнему вниз оковы значительно затрудняли ему попытки вернуться в реальность, но Фулбастер старался. - Докатились, блин – один дуралей тонуть намылился, две дурищи пытаются его выловить, рядом кружат, а толку ноль! – вот, к примеру, сейчас до Грея дошло, что ворчание было адресовано не только ему. И, судя по болезненности ударов по грудине, при помощи которых его пытались заставить дышать, и рычащей раскатистости голоса ворчавшего, бубнил, как старый дед, именно Гаж. Чтоб его, чертяку… И как он только умудрился подоспеть, дивился Грей, пытаясь заставить себя разлепить нещадно щиплющие из-за долгого пребывания под водой веки. А Леон и Джу, интересно, где пропадают, нехорошо сжалось сердце ледяного. Почему, почему, спрашивается, он не слышит их голосов? Ну скажите хоть что-нибудь, мысленно взмолился Фулбастер, дёргаясь всем телом (это ему так чудилось, на самом деле едва напряглись мышцы задавленного оковами тела утопленника) и рисуя в своей голове картинки того, что могло случиться с его братом и любимой девушкой. Разыгравшееся воображение подкидывало не то пытающемуся выкарабкаться, не то безнадёжно умирающему парню сцены одна ужаснее другой, причём часть из этих сцен была воспоминаниями того, что черноволосому уже довелось пережить… - Вот не пойму, и чего вам не сиделось спокойно да нас не ждалось?! – рявкнул Редфокс (то, что это он, до Грея худо ли бедно, но дошло). Потом ледяного начали трясти, словно тряпичную куклу, нещадно сдавливая испещрённую ранами и шрамами грудь и периодически сжимая рёбра так, что магу казалось – вот-вот из него последний дух точно выйдет. – Да что ж ты никак не очухаешься, Отмороженный?! Начал же дышать, какого лешего перестал?! По последнему выкрику приподнявшего его над водой и начавшего заставлять его дышать при помощи крайне своеобразной методики тумаков и тычков в бока Гажела Фулбастер понял – похоже, ему только кажется, что он приходит в себя. На деле чёртово забытье помутило его рассудок и затуманило все ощущения, нещадно соврав ему, что он вот-вот оклемается. - Гажел, - голос Шерри, несмотря на внешнюю отключку, Грей разобрал явственно. – Во-первых, ты так скорее его убьёшь, чем заставишь дышать. Лучше предоставь это дело нам с Джу, мы как-то погуманнее работаем с такими случаями. А, во-вторых, ждать вас мы на том месте не стали, потому что… - Альберона и Дреер! Все аж вздрогнули. Если бы ещё кто знал, каких усилий стоил Грею этот отчаянный выкрик, сопровождающийся смачной отрыжкой кровью вперемешку с застоявшейся в лёгких водой… Зато чёрные глаза Отмороженного обводили всех присутствующих мутным взглядом, каким на мир смотрят либо проснувшиеся после жестокой попойки, либо те, кто только что вылез с того света. Сейчас, тяжело дыша, чуть снова не уйдя на дно на радостях и будучи вовремя пойманным Гажелом, Грей радовался даже не тому, что он смог себя заставить дышать и раскрыть глаза. Он радовался тому, что вся их компания была в полном сборе. Израненные, мокрые, потрёпанные, измученные… Но живые. - Чего? – Гажелу имена бывших согильдийцев Грея и Леви особо знакомы не были, и потому ему то, что, давясь водой и рывками хватаясь за кажущийся именно сейчас столь труднодоступным воздух, выкрикнул Грей, показалось сущей белибердой. – Что ещё за Алеронодрээээ?.. Шерри непроизвольно прыснула. Вроде бы и не к месту был этот её случайный смешок, но это фирменная манера Гажела, недослышав, или по незнанию исковеркать всё, что только можно, заставит смеяться даже под топором палача. Улыбка Бленди стала ещё шире, когда она вспомнила шедевральный выход Гажела в роли карающей руки правосудия на эшафот, вспомнила то, как грозно стальной тряс ошарашенных именно его появлением Грея и Леви, как выкрикнул лозунг, который ещё и своим невероятным «ги-хи-хи» приправил… Еле-еле заставив взять себя в руки, Шерри поспешила объяснить Редфоксу, что же пробормотал Фулбастер, едва очнувшись и пытаясь вклиниться в беседу, тем самым дав понять любимой и друзьям, что он жив: - Это фамилии бывших согильдийцев Грея и Леви. Наверное, Грей так пытался объяснить причину смены нашего места дислокации, да, Грей? Участливо взглянув на Фулбастера, Шерри снова улыбнулась – Джувия, ворча что-то о том, что её никогда не рассчитывающей своей богатырской силушки братец сейчас точно Грея покалечит ещё хуже, чем тот был изначально, схватила ледяного и помогла ему хоть с горем пополам взобраться на держащуюся на честном слове да трёх сломанных ножках достаточно высокой тумбу. Тем временем Леви донесла до Редфокса все причины того, что они не остались ждать его, Леона и Джувию, так, что тот сразу же согласно закивал: - Права ты, Мелочь. Я бы при таких раскладах тоже смылся, да так, чтоб только пятки сверкали. В итоге, посовещавшись, ребята пришли к выводу – надо проваливать из столицы Фиора, покуда не очнулись так называемые добропорядочные граждане, и не стало слишком поздно вообще куда-то бежать. Все повернулись на Джу, надеясь, что сейчас волшебница, повелевающая водной стихией, сотворит сейчас какую-нибудь мощную волну, на которой их и унесёт куда подальше отсюда. Да только Локсар выдала кое-что, от чего лица всех сразу же разочарованно осунулись, а во взглядах сразу же потух последний огонёк надежды: - Ребята, вы меня простите, но… Я оставила слишком много сил, когда устроила этот потоп, и теперь не могу колдовать. - Я что-то не понял, - воззрился на поникших друзей Леон. Одна лишь Шерри, нервно закусив губу, пыталась сообразить, что же ещё придумать, да Грей, устало уткнувшись окровавленным лбом в обнажённое из-за разорвавшейся толстовки плечо Джу, шепча: «Не парься, мы найдём, как выбраться отсюда, ты не обязана одна всё это вывозить». Набрав в измотанные постоянным напряжением из-за долгого плавания и битв на воде лёгкие побольше воздуха, блондин даже позволил себе тон голоса повысить: - Я не понял, что за уныние в наших рядах? Или, кроме Джу, среди нас никто колдовать не умеет? Вот, например, смотрите… Дался этот магический приём созидателю льда непросто – толком не восстановившись после тяжёлых ранений, вымотавшись до предела и провернув такое, чего простым смертным даже не снилось, он нуждался в продолжительном отдыхе. Но сейчас было не до этого – Бастия понимал: пусть и едва тлеет запал энергии в нём, он обязан из этих маленьких искр устроить настоящий костёр. Если сейчас он не подаст своим пример того, как можно выкрутиться из сложившейся ситуации, то пиши пропал, они так здесь и останутся заживо замурованными, боясь нос на свет белый высунуть. Вместо ожидаемой водяной гидры изо льда получилась жутко выглядящая гигантская помесь ледяной горгоны с химерой: чешуя вместо кожи по всему телу, рыбий хвост и головы льва, змеи и козла, венчавшие чересчур длинные и разветвляющиеся чуть выше кадыка шеи. Причём зверюга эта рычала, блеяла, шипела, разбрасывала искры льда по поверхности воды и всячески давала понять, что катать на своей спине она никого не намерена. - Леош… - даже безоговорочно веря в своего любимого ледяного созидателя Шерри свой пыл поубавила, забравшись с ногами на высокий комод с резными дверцами, угрожающе заскрипевший из-за того, что на столь трухлявый предмет мебели рискнуло взгромоздиться нечто тяжелее старой газеты. – Ты хочешь сказать, мы на ней и помчим из Магнолии? Бастия лишь кивнул. Тёмные глаза лихорадочно загорелись. Молодой полицейский понял лишь одно – если сейчас он не приструнит эту строптивую гадину, добираться до границы Магнолии и покидать её пределы всем придётся вплавь. А на такую роскошь времени у них уже не было. Значит, оставалось лишь одно – стреножить своё же собственное творение и оседлать, как седлают разъярённых и рвущихся на свободу мустангов. - Стой! – выдохнул Гажел, осторожно отплывая к стене, так, чтобы поглядывавшая на ребят с откровенным недоверием образина не бросилась на них прямо сейчас. Схватив в охапку Леви и Шерри, стальной усадил их прямо на подоконник и коротко велел: - Следите, чтобы она на вас не накинулась. Если что – проваливайте. Возражения не принимаются. Присмотревшись к тому месту, где остались Джувия и сжавший скованные руки в кулаки из-за ненависти к собственному бессилию и неимению возможности помочь Грей, Редфокс выкрикнул: - Сестрёнка, не рыпайся на это чудо-юдо! Лучше следи, чтоб Отмороженный на дно не пошёл! И да, оставайтесь на месте, не пытайтесь переплыть комнату! Разнились распоряжения стального потому, что вышло так – когда сотворённая Леоном горгона заняла собой примерно треть полуразваленного помещения, Джувия и Грей, забравшись на стоявшую чуть поодаль тумбу, оказались отрезанными от всех остальных, и сейчас попытка переплыть комнату, чтобы быть к друзьям поближе или вообще покинуть дом, могла обернуться для них верной гибелью. Леви и Шерри же оказались с лёгкой руки Редфокса от выхода совсем недалеко, так что им и было в случае накладок бежать гораздо целесообразнее. Леон, убедившись, что пока всё более-менее под контролем, мысленно похвалил железного товарища за осмотрительность и способность даже перед предстоящей битвой обставить всё так, чтобы остальные были хотя бы в относительной безопасности. И тут Гажел вычудил такое, от чего, ошалев вконец, Бастия подскочил на воде так, что аж головой о какую-то свисающую непонятно откуда трухлявую и мокрую доску ударился. Неожиданно круто развернувшись на поверхности воды, стальной начал набирать обороты и, вдохнув поглубже, проорал, что было мочи: - Рёв Железного Дракона!!! Опешившая химера заметалась, но было уже поздно – вихрь острых и больно бьющих её ледяное тело кусков металла устремился прямо на неё. Бастия, глядя на то, как, держась на плаву, железный убийца драконов загоняет чудище в угол, умело направляя тонны рвущейся прямо из его нутра стали то под одним углом, то под другим, невольно залюбовался. Вот что значит: лучшая защита – это нападение, подумалось Леону, потиравшему шишку, выскочившую на том месте, куда минуту назад на его голову рухнула разнесчастная доска. - Какого хрена ты глазеешь?! – раздражённое рычание стального зверюги вывело ледяного волшебника из задумчивости. – Давай прыгай на эту паскуду да хватай её, пока она тут нас всех по стенкам не размазала! И правда, спохватился Леон, Гажел же при всём желании не сможет это создание рук его оседлать – морская болезнь, беда всех убийц драконов, стоило им сесть хоть на какой-то вид транспорта, будь то даже чья угодно спина, их начинало нещадно рвать, и как бойцы они в дальнейшем становились непригодны. Быстро сотворив некое подобие ледяного лассо, Бастия заморозил поверхность воды под собой. Небольшую такую дорожку сделал, как раз достаточную для того, чтобы он разбежался и сиганул на горб ревущей от злости и пока ещё старательно теснимой Гажелом горгоны. Ледяные петли со свистом закружившись в воздухе, уже помчались вместе с рванувшим на монстра Леоном. Да только загнанная в угол химера начала вести себя совсем не так, как на то рассчитывали и те, кто пытался её подчинить себе, и те, кто сейчас замер в ожидании. Вместо того чтобы смиренно ожидать на стыке двух стен своей участи, достаточно уродливый монстр нырнул под воду и стремительно поплыл прочь. Причём нырнуть этот апогей магического искусства Леона умудрился так, что преспокойно проплыл под бросившимся за ним вдогонку Гажелом. Уже разогнавшийся до предела своей скорости Бастия затормозить не смог, и потому его многострадальной голове был уготован смачный поцелуй с покрытой ободранными обоями стенкой, которая даже немного осыпалась каменной крошкой от удара. - Стой, сука, куда собралась!!! – вынырнув на поверхность, чтобы хватануть хоть немного воздуха, Редфокс совсем ошалел. Тварь оказалась очень приспособленной к обитанию в морской среде – от погони уходила резвее рыбок-малюток, бороздящих просторы океана, а вот дрессировке она поддаваться совсем никак не желала. Что раздражало железного убийцу драконов – так как монструозина была нереально крупна, под водой она вела себя слишком шумно, хоть и передвигалась очень быстро. И потому угадать, откуда она соизволит вынырнуть, было просто невозможно. Даже с нереально острыми драконьим слухом и нюхом – бултыхалась горгона так, что ходуном ходила вся толща залившей помещение воды. Сердце повернувшегося в сторону поднявшейся чуть поодаль от него волны Гажела замерло, когда, взвившись всем телом, «чёртова горгулья», как он окрестил про себя сотворённое Леоном нечто, вынырнула прямо под тумбой, на которой сидели Грей и Джу, хватая их обоих за шеи и смыкая намертво кольца холодных пальцев изо льда…