Вкус предательства.

Грей порывался было доползти до кухни, чтобы поесть там, виновато бормоча: «Ну чего ж я, как свинья, прям в постели хомячить буду?». Отмороженному теперь, когда до него дошло, на какой риск идёт ради него Леон, решив любой ценой добиться его оправдания, стало невероятно стыдно за свой побег из его дома. Тем более, Леон рискует не только своей карьерой и положением в обществе, а и собственными жизнью и свободой, а он тут шарахается от того, кто ему руку помощи протягивает! Тем более, вполне возможно, что брат подскажет ему, как вытащить из темницы Нацу. Бедный Саламандр, только бы не помер там от пыток. Грей для себя твёрдо решил, что обязательно попросит Леона, чтобы тот помог вызволить Нацу из беды. За годы пребывания в «Хвосте Феи» Грей искренне стал считать Драгнила своим настоящим другом. И, хоть дрались и ругались они с завидной регулярностью, хоть и приходилось Грею постоянно везде разгребать созданные огненным драконом проблемы, именно Саламандр стал Грею почти что братом. Так что надо приложить все усилия к тому, чтобы его ледяной братишка вызволил его братишку огненного. А сейчас Грей, съедаемый чувством вины за свое недоверие к Леону, все пытался сползти к краю кровати, чтобы доказать Бастии, что он вполне в состоянии добраться до кухни самостоятельно. Леон, и сам подивившись своему безграничному запасу терпения, буквально вдавил своего вертлявого братца в деревянную спинку кровати, положив ему на разодранное плечо свою ладонь. - Ещё раз рыпнешься раньше времени демонстрировать, что ты якобы полон сил и энергии, точно без уха останешься, - беззлобно проворчал он. И, удостоверившись, что пока Фулбастер рваться никуда не собирается, с налётом лёгкой грусти в голосе добавил: - Передо мной – то можешь спектакли не разыгрывать, Грей... Я вообще – то вижу, что тебе совсем хреново. Отмороженный раздражённо потупил взгляд и сделал вид, что с невероятным усердием изучает складки на одеяле. Его снова раскусили, причём за последние полчаса уже два раза. Странно, в «Хвосте Феи», к которому он теперь не принадлежал, никто и никогда не замечал, что Отмороженному по – настоящему плохо, если тот вымучивал на своём лице улыбку и делал вид, что задора и силы в нём ещё хоть отбавляй. Леон принёс несколько контейнеров с едой, похватав всё, что под руку попалось. Поначалу к еде оба приступили в полной тишине, но потом Грей не выдержал. Глянув на жующего бифштекс с соусом Леона, Отмороженный сразу обратил внимание, что выглядел тот просто ужасно. Бледность лица Бастии почти равнялась светлой белизне его волос, а синева синяков под его глазами запросто могла посоперничать с цветом волос той девушки, что приютила Грея и Нацу ещё перед их визитом в Совет и улыбалась со снимков, развешанных по стенам коридора Леона. Ну и какая тут, к чёртовой матери, передача сил?! - Слышь, Леоныч, - хрипло произнес Грей, насаживая кусок шницеля на вилку, - давай – ка без этой твоей передачи сил обойдёмся. - В честь какого праздника? – так же исподлобья, как только что Грей на него, взглянул на брата Бастия. - В честь такого, что ты сам на зомби больше похож, чем на живого человека, - ответил Отмороженный, и добавил в тон брату: - Передо мной можешь спектакли не разыгрывать, Леон. Я, может, в чём – то и смахиваю на кретина, но уж точно не слепой. И вижу, что тебе сейчас немногим лучше моего. А я уж точно не настолько важная персона, чтоб ты на меня свои последние волшебные силы тратил. Тем более, тебе они сейчас пригодятся больше. И вообще – полезешь ко мне со своей передачей сил, сбегу ещё раз и точно этот ваш Совет к чертям разнесу! Леон лишь прыснул. Грей неисправим – спорит даже тогда, когда другие уже смиряются и не рискуют возражать. При этом про себя Бастия с одобрением отметил, что Грей и в этом своем проявлении все тот же, что и раньше – как и в детстве, в первую очередь думает о других, про себя же начисто забыв. - Восстановлюсь, - передразнивая Леона, махнул рукой Грей. И, вымученно рассмеявшись вместе с братом, произнес: - Ты лучше чего – нибудь выпить принеси, если есть. Поняв, что здесь с Греем спорить просто бесполезно, и на передачу магической силы он ни за что не согласится, Леон просто пошёл на кухню и принёс оттуда бутылку виски. Закурили оба почти одновременно. Сжимая в зубах сигарету, Бастия разлил по стаканам выпивку. И, чокаясь с Греем, он произнёс: - Ну, за то, что мы наконец – то нашли друг друга, и чтоб вся эта история разрешилась благополучно! - Ага, - кивнул Грей. Едва чокнувшись с братом, он залпом осушил содержимое стакана. Леон, запрокинув голову, повторил за братом. И, когда Бастия утёр рукой рот и покрепче затянулся, он вдруг обратил внимание на кое – что. Не прошло и половины минуты, а Грей уже отключился и спит, откинувшись на деревянную спинку кровати, прямо с сигаретой в зубах! - Ещё дом мне тут спалить не хватало, - усмехнулся Леон. Вынул сигарету изо рта Грея, заморозив окурок, швырнул его в пепельницу, и раздосадовано вспомнил об одной маленькой детали – Ул говорила им с Греем когда – то, что передачу родственных волшебных сил провести невозможно, если тот, кому передается магия, потерял сознание или спит. И тут Грей его обвел вокруг пальца, чтобы тот не вздумал отдавать ему свою силу. Отмороженный прекрасно понимал, что после такого нечеловеческого забега и полного отсутствия возможности колдовать, после всех полученных ран и затяжной бессонницы стакан виски для него мощнейшим снотворным станет. Вот и попросил у Леона выпивку. Вздохнув и махнув рукой, Леон сделал вывод, что надо радоваться сейчас хотя бы тому, что его брат все – таки жив, находится у него дома в безопасности, а не ползает, умываясь кровью, по грязным закоулкам Магнолии, пытаясь скрыться от преследователей. Почувствовав, что и его начинает клонить в сон после выпитого, Леон потопал на кухню. Некогда спать. Кофе покрепче – и вперед, изучать материалы дела, которое по какому – то недоразумению завели на его родного брата! Дорогой, выругавшись из – за того, что обнаружил свой китель, заляпанный неизвестно откуда взявшимся маслом, Леон бросил форму в машинку. Сделал себе, наконец – то, кофе, по своей крепости больше на тёмно – коричневую густую эмульсию похожий, уселся перед компьютером, сложил перед собой на столе все, что ему удалось вытащить из здания отдела полиции, и задумался на секунду. С чего бы начать? «Пожалуй, с видео», - решил он и вставил флешку в предназначенный для неё слот. Мотать видеозапись пришлось довольно долго – второпях он много лишнего скачал, и созерцание пустых тюремных коридоров было совсем не тем, что ему сейчас нужно. А, вот и оно. Завидев на экране закованного в цепи Грея, которого окружили Джеро и его молчаливо – преданная команда, Леон почувствовал, что сонливость как рукой сняло. И причиной тому был вовсе не кофе. Пока Леон смотрел запись допроса Грея, он чуть инфаркт прямо у монитора не получил. Он наслышан был, конечно, о жестокости Джеро, но чтобы так... Всё, завтра этот болван обезумевший точно самостоятельно передвигаться не сможет! Уж Леон – то отомстит ему сполна за слёзы любимой девушки и за кровь родного брата! В то же время Бастия обернулся на спящего Грея, который начал метаться и стонать во сне. Да одно то, что Греич выжил после такого, практически равняется подвигу! А у него ещё и сил хватило на такой дерзкий побег. "Ничего, Грейка, я тебя вытащу из этого переплета", - усилием воли, Бастия заставил себя сосредоточиться на видеозаписи. Бровь нервно дернулась - Джеро требовал от его брата признания в убийстве Эригора. Уж Леон знал, сколько всего натворил этот темный маг, приходилось допрашивать редких свидетелей и чудом выживших жертв забав мага воздуха. И вот за эту сволочь Грейку пытаются упечь пожизненно? - В Совете сидят одни идиоты, - от сигареты осталось одно название, старший ученик Ул скомкал ее в руке, нервно перекатывая получившийся ком в руке. На сыпавшийся табак он не обращал никакого внимания.