Вампир в домике на дереве

Лакрима стояла, скрестив руки на груди, и настороженно слушала Маршалла. Он рассказывал о Росарио, о том, что именно этот вампир когда-то сделал его себе подобным и про его странную просьбу – убить его резным ножом от якобы самого Дьявола. Чем дальше заходил рассказ и чем больше вампир говорил об этом, тем сильнее Лакрима тревожилась. Она переживала за Маршалла, понимая, что этот грубый и никчемный вампирюга снова попал в какую-то передрягу. Сколько времени она знала его? Сколько всякого случалось? Сейчас всего она не могла вспомнить, но знала, что ему часто не везло и многое оборачивалось против него. Лакрима не могла понять, как же так всегда получается, что Маршалл вроде как не нарывается, но находит неприятности на свою голову. Как будто кто-то специально их шлет и смотрит, как же он будет выкручиваться из очередного события. Они сидели на диване на третьем этаже ведьминского дома, оставив рыжую ведьму и двух людей внизу в гостиной, и обсуждали все, что случилось только что. Так как ведьмы видели те действия, которые происходили с помощью котла, Маршалл просто в подробностях рассказал им о словах Росарио. Ведьмам нужно было подумать и навести справки об этом вампире, чтобы возможно суметь понять весь смысл его действий, а так же найти информацию о том, как можно справиться с Реем и не дать таким образом умереть Фионне, а Маршу попасть в рабство. На том они решили, что обязательно все разузнают и сообщат вампиру. Когда они всей сверхъестественной компанией спустились вниз, то увидели, что Оуэн и Оливия сидят на диване, держа друг друга за руки, а Фионна и Бен о чем-то разговаривают. В этот момент, глядя на Фионну со стороны, вампир пытался в ее жестикуляции и разговоре найти что-то от Хары. Конечно, кое-какие кусочки из столь давних воспоминаний собирались воедино, но все равно смотря на нее, он видел Фионну – ту самую девочку, которая не так давно пришла к нему на чердак, так отважно говорила ему про то, что он «мистер меланхоличный вампир». Вспомнив этот момент в своей голове, он невольно улыбнулся одними лишь губами, и стало как-то приятно на душе. Пятьдесят лет в заточении пролетели как одно мгновение, а несколько месяцев проведенных с этой странной компашкой детей, казалось, что тянулись очень и очень долго. - Нам пора, - сказал он, возникая прямо перед ними. - Уже? - спросила Оливия. - Мы и так долго гостили у ведьм, - ответил ей Маршалл. Оливия лишь кивнула, понимая, что нет смысла начинать заново умолять вампира и ведьм, чтобы они не стирали память парням. Это бесполезно. Правила есть правила. Но как же хотелось их нарушить! Они все вместе вышли из деревянного домика Лакримы, оглядываясь по сторонам. Многочисленные кошки бродили по всему ведьминскому городку, а пылинки летали все так же, иногда ударяясь о них самих. Самая прекрасная ночь на свете простиралась над их головами, но они больше не замечали этого. - Вот, выпейте, - Моргана протянула Оуэну и Бену пузырьки с красной жидкостью. – Как только выйдете за пределы леса вечной ночи, то сразу все забудете. - Тогда прощайте, - расстроено и грубо произнес Оуэн, понимая, что очень зол на всех этих существ. - Да, прощайте, - так же ответил Бен. Оба парня переглянулись и почти одновременно открыли пузырьки, выпивая их залпом до дна. Кисловатый вкус напоминал гранатовый сок, символично тем самым подчеркивая всю неприятность и кислоту этой ситуации. Их привели к ведьмам, чтобы впоследствии забрать все то, что они узнали, и даже не спросили разрешения. - Надеюсь, ты придешь на занятия, Оливия, - дружелюбно сказала Гвеневер, и протянула ей небольшую книгу в коричневом переплете. – В ней все описано, как попасть к нам и что тебе нужно для учебы. - Спасибо, - грустно поблагодарила Оливия. – Я обязательно приду. До свидания. Ребята попрощались с ведьмами и направились прочь из волшебного леса. В этот раз все было наоборот, и пока они медленной поступью шли дальше и дальше прочь от такой чарующей и волшебной местности ведьм, все вокруг начинало терять свое первоначальное волшебство. Чем ближе они приближались к той самой точке, в которой вампир рисовал руны, тем обычнее становился лес. Постепенно перед глазами исчезали бесчисленные пылинки, больше не кружившие в округе, а странные деревья с необычными цветами потихоньку превращались в старые корявые стволы. Прекрасная магическая ночь сменилась на ту стандартную, которую мы привыкли видеть каждый вечер. А небо перекрасилось из чернильно-черного в синий, и на нем появились маленькие огоньки далеких звезд. Волшебство, словно ветром выветривалось из леса, насильно выталкивая ребят из своей обители, будто они просто ненужная декорация. Они шли молча, не говоря ни слова, понимая что на эту тему больше нечего говорить. Оливия крепко держала Оуэна за руку, так что их плечи соприкасались. Если бы не ситуация, при которой он потеряет все своих драгоценные воспоминания, то, Оуэн сейчас бы ликовал и орал как сумасшедший от радости, что эта девушка держит его за руку, но мрачные думы не давали ему вдоволь насладиться таким моментом. Как же это было несправедливо! Бен же думал о том, что возможно незнание в этом случае – сила. Ведь узнав о том, что в этом мире есть волшебство, он никак не мог успокоиться и постоянно думал об этом. Его научный мозг не мог принять столь необъяснимое в этом таком объяснимом мире, что он постоянно ловил себя на мысли, что ничего не понимает, и вся эта наука какая-то ненастоящая, словно ее тоже придумали, а не доказали. Его мучило, и он страдал, когда понял что многие вымышленные существа, не просто сказки. Всю жизнь он был уверен в одном – в науке, а теперь, он не был уверен ни в чем. Но сейчас его успокаивало только одно – Фионна знает о его влюбленности в нее, и, сказав это с души свалился камень, и стало проще дышать. Жаль, что это никогда не будет взаимно. Ребята дошли до конца леса вечной ночи, и Маршалл, подойдя к дереву, снова начертил на нем какие-то руны, а потом пошел вперед пересекая границу. Вот и все. Стоит только перейти то дерево и воспоминания растворятся навсегда. Парни переглянулись между собой, а Оливия с жалостью в глазах посмотрела на них, как бы извиняясь, что ничего не может сделать. - Пошли уже, - сказал Бен, и первым пересек то самое дерево. - Пора, - мужественно вздохнул Оуэн и вместе с Оливией тоже прошел мимо дерева. Фи поплелась за ними следом. Как только рыжий паренек пересек барьер, у него закружилась голова, и, не удержав равновесия, он покосился в сторону, хватаясь за ближайшее дерево. Оуэн случайно поцарапал себе руку о сухую кору, и кровь быстро потекла по его большому пальцу. - Ты в порядке? – кинулась к нему Оливия. - Да, - ответил Оуэн, чувствуя, что вроде как головокружение отступило. Запах крови рыжего паренька ударил Маршаллу в нос, и он невольно вдохнул этот манящий аромат, отмечая про себя, что, судя по запаху, кровушка этого мальчика очень даже вкусная. Фи уловив взгляд Маршалла, недовольно покосилась на него, боясь, что он накинется на Оуэна. Вампир только подмигнул ей, говоря таким образом, что все в порядке и нет повода для беспокойства. Только что он выпил кровь с Росарио и голодным точно не был. Вместо слов он протянул Оуэну платок, а сам пошел дальше прочь из маленького леса Нью-Йорского парка. Кстати время возобновило свой ход, ведь ребята уже давно не были в лесу вечной ночи. Они снова были на земле, и часы на правой руке вампира показывали полдесятого вечера. - Неплохо погуляли по лесу, - непринужденно сказал Оуэн. – Но мне кажется, уже пора домой, надо делать задания. - Ты ничего не помнишь? – спросила Оливия. - А что я должен помнить? - Например, кто Маршалл? - Прикалываешься, да? – рассмеялся Оуэн. – Марш парень Фионны и наш друг. - А кто я? – продолжила Оливия. - Это такая игра, Оливия? Что на тебя нашло? – удивился Оуэн. - Нет, ну ты просто ответь! - Ты моя любимая, - с этими словами он обнял ее за плечи, целуя в щеку. – А, я понял – ты хотела, чтобы я тебе поцеловал. Так бы и сказала! С этими словами он полез к ней целоваться, но та его оттолкнула, видя ухмылки на лицах своих друзей, и понимая, что это совсем не уместный момент. Ей было слишком грустно для поцелуев. Но одно она теперь знала точно – они правда все забыли и про ведьм, и про вампира. - Злюка, - шутливо сказал Оуэн, слегка ущипнув Оливию за руку. - Нам и, правда, уже пора, ребят, - заговорил Бен. – У меня завтра много учебы. - Тебя проводить, Оливия? – обратился к ней Оуэн. - Не беспокойся, мы с Фионной проводим ее. Нам больше по пути, чем тебе, - сказал Маршалл. - Да, я пойду с ними, - согласилась Оливия. С этими словами Бен и Оуэн попрощались с вампиром, ведьмой и Фионной, и ушли по направлению к своим домам. - Он так беззаботно говорил, что мне хотелось ему врезать, чтобы он очнулся, - сказала Фи. – Жаль, это не поможет. - Если бы заклятия снимались таким способом… - Марш усмехнулся. Оливия грустными глазами смотрела вслед уходящим парням, которые живо что-то обсуждая, направлялись к своим домам, и внутри нее сжималось сердце от понимания, что они ничего не помнят. Слезы сами наворачивались на глаза, крупинками собираясь около глаз. Столько магического произошло за последнее время, а как настойчиво они убеждали ее в существовании вампиров, и с какой радостью обследовали ведьминский лес, а теперь все это стерто, будто бы не было никогда. Маршалл и Фионна тоже слегка грустили. Фи было больно за Оуэна, и она очень хотела вернуть его воспоминания обратно, чтобы снова в университете сидеть рядом и увлеченно обсуждать мифические вещи. Это чувство когда ты можешь с кем-то говорить о том, что знаете только вы и больше никто – оно непередаваемо прекрасно, и его невозможно подделать или передать. Они останутся друзьями, но тема о сверхъестественном, останется только как тема, которая касается только таких книг или фильмов. - Не нужно так расстраиваться Оливия, - успокоил девушку Маршалл. - Ты ведь ведьма, и теперь тебе доступны те знания, благодаря которым ты можешь сделать многое. Изучи талмуды, которые тебе любезно предоставили ведьмы, и кто знает, может быть там есть ответ на твои волнения, - Маршалл многозначительно улыбнулся, как бы давая ей намек на то что любая наложенная магия имеет анти магию, которая снимает ее. Она удивленно посмотрела на него, захлопав глазами, наполненными слезами, и вдруг до нее дошло то, что имел в виду хитрый вампир. Миллионы магических книг теперь принадлежали ей, и вопрос был только во времени, когда она разгадает все тайны и научится пользоваться премудростями волшебства. И тогда, она сможет расколдовать Оуэна! Оливия заулыбалась, растягивая улыбку до ушей и машинально кинулась на шею Маршалла, обнимая его. - Спасибо, - сказала она. – Теперь я знаю что делать. С этими словами она помахала вампиру и Фионне, и довольная побежала по направлению к своему дому. Она больше не могла ждать, и сопровождение ей было ненужно. Завтра она пойдет к ведьмам и начнет свое обучение, а через некоторое время Оуэну вернутся кусочки его воспоминания. На всех порах Оливия полетела к себе домой, в надежде как можно быстрее начать изучении той небольшой книжки, которую ей дала Гвен. - Все-таки ты добрый, - подвела черту Фи, самодовольно улыбаясь. - Разве что частично, - ответил ей Марш. - Ты ведь не хотел стирать их воспоминания, а сделал это, чтобы ведьмы не бунтовали? - Кто знает Фи, кто знает, - пожал плечами Марш и пошел вперед. Фи улыбнулась, смотря на его спину, и такое мягкое тепло обдало ее душу. Вампир не был исчадием ада, и это не могло не радовать. - Пошли домой, - повернулся к ней Маршалл, легонько улыбаясь уголками губ. «Домой» - в этом слове послышалось что-то уютное и такое родное, особенно когда оно звучало из клыкастого рта вампира. А ведь получается, что у Фионны и Маршалла есть свой собственный дом – тот самый домик на дереве, в котором уже несколько месяцев они проводили время вместе. - Ага, - кивнула Фи и пошла вслед за Маршем. Она засунула руку в карман и обнаружила, что у нее остался тот самый пузырек, который ей дала Лакрима, чтобы помочь вампиру, но который не пригодился. Пару секунд посмотрев на него, Фи убрала его обратно в карман, думая, что потом обязательно вернет его ведьме. *** На следующую ночь, вампир сидел в домике на дереве, положив на колени книгу и неимоверно быстро пролистывая страницы, читал ее. На полу около деревянного стола облокотившись об стену, стояла картина с изображением Марселин. В центре комнаты горела небольшая лампочка, одетая в серый светильник вытянутой формы, а по углам располагалась парочка светильников в точно такой же одежке. Свет, уют и тишина располагались в этом небольшом деревянном строении, так что вампир не чувствовал какую-то нехватку пространства или вроде того. Правда, к сожалению, спать до сих пор приходилось на полу. Небольшой домик в данный момент вмещал в себя два кресла, письменный стол и один шкаф в котором лежали книги. Стену украшали несколько новых полочек. На полу Фи расстелила старый матрац и положила подушки, объяснив это родителям так, что она сама иногда там валяется и читает, но предназначалась эта импровизированная постель для вампира. - Это для тебя, - гордо и заботливо сказала она ему, тогда, показывая новую «кровать». - Прям футон, - ответил тогда Марш. - Почувствуй себя японцем, - тогда улыбнулась ему Фи. Но все равно была приятна такая забота от этой девушки, хотя вампир вполне уютно чувствовал себя и на полу без всякой там роскоши в виде подушек. Небольшой домик на дереве давно преобразился, и Фи притащила сюда кучу книг, расставила какие-то статуэтки и даже постелила небольшой коврик в центре, заботливо обхаживая свое собственное жилище. На стене висело еще больше мигающих гирлянд, которые хозяйка иногда включала и радовалась им как маленький ребенок, а так же в центре красовалось несколько постеров из любимых фильмов и пару набросков, так называемых картин самого Марша. Рисовал он, кстати, довольно хорошо, поэтому Фи отобрав его зарисовки, повесила их на стену. Для портрета Марселин надо было продырявить пару дырок в стене дрелью, и руки до этого пока что не дошли, поэтому она лежала, прислонившись к стене. Дверь открылась и внутрь просунулась блондинистая голова Фионны. Увидев, что Марш слишком быстро перелистывает страницы, она засмеялась. - Так ты ничего не прочтешь! - Мне стоит просто пройтись взглядом по книге, пролистнув ее до конца, и я знаю все, что в ней написано, наизусть, - ответил на ее подколку вампир. - Правда? Ахеренно! – восхищенно и удивленно сказала Фи. - Да, это точно. Но весь смысл чтения теряется, ведь нет тех привлекательных часов проведенных в чтении и забвении. Помню как в свои лучшие вампирские годы, я мог тысячи книг прочесть за вечер, а потом ночами напролет размышлять о прочитанном, так что, мозг казалось, лопнет. - Это же шикарно. Хотела бы я так, - Фи села на другое кресло. - Да, но для этого надо умереть. - Нет, я пока еще не готова к такому. Быть вампиром сложно, но и одновременно захватывающе. - Через пару столетий тебе наскучит такая жизнь, поверь мне. Ну, или я слишком унылый или меланхоличный, - пожал плечами вампир. - Зануда ты просто! – засмеялась Фи, как бы в шутку обзывая его. - Говоришь как Рей, - улыбнулся ей Маршалл. - Да и в принципе, как и все мои братья и сестра. - Они так считали? - Ага, и вечно подтрунивали надо мной, но их я любил, а вот Рея нет. Он всегда был мерзок, а еще в детстве убил мою кошку и после этого наши отношения совсем разладились. Я просто сделал вид, что его не существует. - Убил кошку? – воскликнула Фи. Марш кивнул, осторожно закрыл книгу и положил ее на стол. - Видела бы ты, с каким странным извращенным взглядом он разрезал убитых животных, будто получал от этого неземное удовольствие. Рей всегда был тронутым на всю голову и что уж говорить о том, что он сделал, будучи взрослым – убил свою невесту Бьянку, распотрошил ее внутренности и изрезал лицо. Поэтому я был крайне удивлен, увидев эту девицу в аду с ним. Дело в том что он убил ее до того как стал вампиром а она каким-то образом в порядке и вообще не похожа на призрака. Может он ее как-то оживил. Несносный демон. Начав разговор с банальности, девушка и не ожидала, что резко начнет вытаскивать из Маршалла какие-то совершенно иные подробности. Любопытство как всегда захватило ее, и она не могла остановиться в своих расспросах. Пока вампир сам начал говорить – надо тянуть ответы, а то потом опять начнет многострадальчески молчать и строить из себя непреступную крепость. - А за что он убил Бьянку? – такими подробностями Фи была крайне удивлена. - Вроде как за измену, но не берусь утверждать, что это было так. Может он, просто нашел повод, чтобы так сделать. Хотя, Бьянка была не самой приличной девушкой, поэтому может быть она и в правду ему изменяла, - пожал плечами вампир. Фи услышав это, мельком посмотрела на портрет, вспоминая ту самую девушку в аду, которая почему-то ей показалась очень похожей на Марселин. Может быть, она ошибалась, но ей казалось, что ее чувства ее не подводят, и никакая это не Бьянка. А Бьянкой была та, которую она видела около зеркала – пышноватая дама с длинными черными волосами и обезображенным лицом. Она сразу отмела эти мысли, пытаясь их заблокировать, чтобы вампир не стал читать их, и не понял ничего. Но сегодня вампир, кажется, и не собирался этого делать. - А если есть способ оживить призрака, ты бы оживил Марселин или бабушку? – наконец-то спросила она. - Марселин сгорела и ее души нет. Так что при всем желании я ее не оживлю, а Сьюзан оживлять, смысла нет. Она потом опять умрет, а я не хочу делать ее вампиром. Никогда и никого я не хочу обращать, - ответил Марш. Фи замешкалась, не зная, что сказать. Рассказать ему свои догадки про Марселин и портрет или не делать этого? Тогда он уйдет к ней и оставит ее. Но постойте, он и без того уйдет! И почему же он не ушел до сих пор? Уже целый день прошел! Фи призадумалась, но потом резко вспомнила про тот разговор в доме ведьм, когда она услышала, что она какая-то Хара, а Хара – это она. Устав от всех этих переживаний за вчерашний вечер, девушка даже не вспомнила про тот разговор и свое мимолетное плохое самочувствие, но начав сейчас обсуждать старые темы с вампиром, о которых они не успели поговорить, Фи начала выкапывать из своей памяти все что накопилось и нуждалось в ответе. - Марш, я хочу признаться, я подслушивала твой разговор с Лакримой, и ты сказал, что во мне какая-то Хара. Я не поняла, что ты имел в виду? Почему я Хара, а она это я? – Фи стыдливо опустила глаза, понимая, что подслушивать было неправильно с ее стороны. - Я знаю, что ты там подслушивала. - Да? И ничего не сказал? - Как видишь, ничего. Да, я знал, что ты спросишь, и мне придется тебе рассказать обо всем, - вампир, вздохнул и опустил взгляд на пол. Ему хотелось прямо сейчас начать в ярких красках рассказывать о милой девушке Харе, которая отличалась своей добротой и сердечностью. О ее прекрасных волосах, заплетенных днем в косы, а как только наступал вечер, бесцельно струящихся по ее плечам. О том, какой живой и яркий образ представляла вся ее сущность, и что она кажется, самое реальное воспоминание из всего, что произошло в его жизни, может потому что тогда его руки еще были теплы, а щеки розовели не от выпитой крови, а от тепла или холода. Ему хотелось говорить о любви – такой невинной и ярко-розовой, которая своей пеленой перекрывала все плохие моменты и а хорошие делала еще ярче. О любви, которая словно вино пьянила и взывала чарующим ароматом лесов и старых озер, о простой обычной любви между обычными людьми. Но вампир замолчал на время, призадумался, и понимал, что не хочет рассказывать о каких-то подробностях Фионне, которая вовсе и не Фионна. - Хара – это смертная девушка, которую я знал, в те времена, когда был еще живым. Она была моей невестой, и в день нашей свадьбы на наши селения напали враги и убили практически всех. В тот день и Хара тоже умерла вместе с ними. Ее свадебное платье покрывала кровь, как будто ее облили из ведра, но вместо воды использовали красную краску – это тот образ, который навсегда запечатался у меня в голове, и последний, когда я ее видел. Потом она лежала только в земле под камнем, представлявшим ее могилу. В ту ночь, когда она умерла, я тоже умер, но как видишь, стал вампиром, а не сырым трупом в земле, - Марш опять тяжело вздохнул. – Прошло много веков с того времени, и буквально недавно, когда мы были с тобой в аду, Рей рассказал мне что душа Хары находится в тебе. Иным словом, когда она отправилась после смерти в ад, то через какое-то время попросила Рея вернуть ее обратно на землю ко мне, потому что я не умер и найти меня она не могла. Тот согласился, и как всегда обманул ее неправильным контрактом. Хара родилась как ты, точнее ты и есть она. - Чего? – шок прошелся по всему телу Фионны. – А как же моя душа? Что с ней стало? - Фионна, твоя душа и душа Хары – это одно и то же. Ты не какой-то другой человек, ты – это она. - Но, я чувствую себя собой! Я не чувствую себя кем-то другим, - запаниковала Фионна. - Ты и не можешь чувствовать себя кем-то другим. Ты есть ты. Вся твоя жизнь настоящая, и ты, не придуманный персонаж, просто ты уже однажды жила на это земле, - Маршалл пытался говорить спокойно, не выдавая свое волнение. На самом деле внутри него все тряслось, после того как он открыл правду. - Что? То есть я, что-то вроде реинкарнации? – Фи не могла успокоиться. Она соскочила с кресла и начала ходить туда-сюда по комнате. - Да, можно и так сказать. Ведьмы поведали мне, что есть способ тебе все вспомнить из твоей прошлой жизни, но если честно, я не думаю что это хорошая идея. Соблазн велик, но в то же время я не хочу подвергать тебя опасности, - ответил Маршалл. - Ты бы хотел, чтобы я все вспомнила и стала той самой Харой? - Я бы хотел, признаюсь честно, - Марш опустил взгляд вниз. – Но неизвестно как на тебя подействует это все. Ты вспомнишь всю прошлую жизнь, и свою смерть, а так же время, проведенное в аду – психика может пострадать. Я не хотел бы этого. - Хорошо хоть ты это понимаешь, - зло ответила Фи. – Я в шоке просто… Она снова села на кресло, положив руки на лицо, закрывая его, и глубоко вздохнула несколько раз. Внутри закипал вулкан непонимания, страха и безысходности. Она жила всю свою жизнь, будучи Фионной, а теперь как оказалось, никогда не была какой-то оригинальной, а всего лишь подделка какой-то там Хары. Стало немного обидно, что ее душа уже была не совсем новой, и принадлежала когда-то другому телу. Неожиданная мысль лампочкой загорелась в ее голове, и Фи озвучила ее. - Рей, вроде как обещал отменить контракт. Я помню в аду, вы говорили о контракте Хары. - И ты веришь ему? Если ничего не делать, то через три года ты умрешь, а я стану его рабом. Верить демону лжи нельзя. Он мог сказать что угодно, но ведь он заключил контракт с тобой, а значит и в том, что это был некий Сэвил, про которого он мне говорил, он тоже солгал. Он врет, как и дышит. Постоянно. Надо что-то предпринимать, чтобы избавить нас от сил контракта, тем более его пункты невыполнимы, - экспрессивно заговорил Маршалл. - Какие пункты? – удивилась Фи. - Ты не услышала стоя за дверью? - Я много прослушала и про пункты упустила. - Тогда лучше тебе и не знать их. Они все равно не выполнимы, как бы я ни хотел их выполнить я не смогу. - А что в них такого? - То, что я не в силах сделать, будучи мной. - То есть? – Фи схватилась за голову, понимая, что у нее начинает жутко болеть голова. - То есть пора заканчивать этот разговор. Мы разберемся с Реем, только в этот раз навсегда. Никто мне не помешает, даже Бьянка. Я расправлюсь с ним, только пока не знаю как именно, но я найду способ. Время пусть и небольшое, но у нас есть, - уверенно заявил Маршалл. Фи замолчала, понимая, что не знает как дальше формулировать свои вопросы. Надо было немного подумать, и поэтому она задала волнующий ее вопрос: - Ты ведь не уйдешь? - Так как ты Хара, и ты заключила контракт с Реем, мне придется остаться еще на некоторое время, чтобы понять, как освободить тебя, и как наконец-то покончить с этой вековой враждой с моим братом, - ответил Марш, который видимо, нашел повод не покидать этот домик в ближайшие несколько месяцев. Фи слабо улыбнулась, радуясь, что он останется с ней хотя бы ненадолго. Девушка и вампир сидели в домике на дереве, бурно обсуждая различные темы, в то числе и дико шокирующие, а за окном маленькими снежинками начал падать самый первый в этом году снег. До прихода зимы оставалось пару недель, а до исполнения контракта меньше чем три года.