Вампир в домике на дереве

«Первый раз, когда я увидела его, мне было тринадцать лет. Мои родители были отчаянными трудоголиками и постоянно пропадали на работе. Очень часто я оставалась дома одна, совершенно забыв, какого это не бояться темноты, когда рядом находятся дорогие мне люди. С раннего детства они оставляли меня одну в пустом доме, где я, забившись под вечер в угол, плакала и сжимала в руках плюшевую игрушку. Поначалу я действительно боялась темных и пустых комнат этого дома, но с месяцами и годами я подружилась с темнотой и взамен нашей вражде пришла дружба. Я начала намеренно выключать свет в долгие одинокие вечера и наслаждаться тишиной и темнотой дома и призрачных теней в темных углах. Я сжилась с этим чувством и больше страхи, жившие во мраке, перестали меня беспокоить. В один миг темнота взглянула на меня, а я на нее, и мы поняли, что больше не боимся друг друга. Единственное что беспокоило меня – это чувство одиночества. Утром я просыпалась, когда родители уже уходили на работу, вечером я засыпала, когда они еще не приходили с работы. Единственной связью с ними были записки, прикрепленные к холодильнику каждое утро. Тогда не было мобильных телефонов, и я не могла каждую минуту звонить им и слышать их голос. Но когда мне было тринадцать, казалось, что нужда во встречи с родителями просто отпала. У меня было мое одиночество, темнота и школа, в которую я ходила. Тот вечер, когда шел сильный дождь, и на дворе стояла середина осени, изменил мое одиночество навсегда и добавил в мою жизнь нового персонажа. Он буквально свалился мне на голову, словно Санта выбросил его в своем мешке, подарив подарок длиною в жизнь. Тем вечером я лежала в постели и дочитывала книгу с правилами по английскому языку. Я зазубривала их, постоянно бубня что-то себе под нос. Внезапно послышался сильный раскат грома, и с такой же силой что-то ударилось об крышу моего дома. Меня передернуло от страха, того что гроза могла попасть в мой дом и он сейчас загорится. В панике я выбежала на улицу, забыв надеть на себя, что-то кроме ночнушки и оббежала дом вокруг. Темноты я уже не боялась и не думала о том, что могу наткнуться на маньяка в этом тихом месте. Тогда еще дома, которые стоят напротив не были построены, и вокруг моего дома был пустырь. Я представляла, что я нахожусь на далеком острове, словно принцесса Рапунцель, и жду своего принца. Просто обычный детский бред, с элементами мечтаний и сказок. Следов возгорания деревянного дома не было, так же как и следов ударившей молнии. Я облегченно вздохнула и уже собиралась вернуться обратно, как сзади себя я услышала тяжелый звук, будто что-то упало и ударилось об землю. Я резко развернулась и в кромешной темноте, заметила большой клубок чего-то. Всегда отличавшаяся любопытством, я просто не могла ни глянуть, что именно там упало. Конечно, было страшно, но любопытство взяло вверх, и медленным шагами я подползла к объекту. Что-то тряслось под, как выяснилось потом, грубым и старым плащом. А потом я услышала слабый и тихий голос: - Уходи. Как я могла исполнить эту просьбу? Как я могла бросить на произвол судьбы человека? Ведь, тогда я думала, что это человек, который поранился или упал с забора. Можно было предложить кучу версий его трагедии, но помогать нужно всем без исключения. Я была добрым ребенком, искренне верившим во все светлое и хорошее. Я все-таки подошла к нему и потянула за ткань. - Пойдемте, я помогу вам. Нужно вызвать скорую, вы могли сильно пораниться. - Я, сказал, уходи, - грубо ответил мне человек, накрытый плащом. - Нет, - я стояла на своем и возразила ему, наклонившись поближе. – Я хочу помочь. Мне показалось, что подул внезапный порыв ветра, но это резко сел на земле человек в плаще. Он развернулся ко мне, глядя прямо в глаза, и процедил еще раз: - Уходи, иначе я убью тебя. Дождь лил, как будто в небе порвались волокна непрочных туч. Капли с шумом падали на меня, мои волосы и ночнушку. Так же мок под дождем этот человек, который сидел на холодной октябрьской земле, прогнившей от такого количества воды. В темной темноте ночи, когда луна даже не желала выглянуть из-за серых туч, я увидела светящиеся красным цветом глаза. Они смотрели на меня, не моргая и прожигая меня страхом насквозь. Казалось, что мое тело парализовало моментально. Я не могла двигаться, я не могла дышать. Я не испугалась! Просто эти глаза были такими красивыми! Я никогда прежде и потом не видела такого насыщенного красного оттенка. Даже через много лет, занимаясь художеством и рисуя, я всегда хотела найти в красках тот самый оттенок его глаз, но никогда не могла. Этот цвет был уникальным, словно пришедший не из нашего мира, не из нашего соцветия красок. Будто этот цвет спустился с самих земель Рая, ведь человеческие глаза никогда не видели подобного оттенка красного. Все мои картины, где я рисовала его, не могли передать всю глубину и насыщенность цвета его глаз, которые светились как софиты. Он смотрел и, наверное, думал, что я сейчас убегу или закричу, но я молчала и смотрела на него. Конечно, в такой темноте я не видела его лица, а только силуэт, но почему-то не могла испугаться его. Проливной дождь капал по моим щекам и ресницам, будто я плакала от горя или радости, но я не плакала, я просто не хотела бояться его! Мне не чувствовалось в глубине сердца, что он плохой и что от него идет что-то негативное. Я просто протянула ему руку, такая маленькая и хрупкая девочка, монстру с такими прекрасными глазами и ждала. «Пожалуйста, возьми меня за руку». Наконец-то взгляд его дернулся. Он внимательно смотрел на мою руку и не двигался. Он тоже испугался меня? Или моей реакции? Я не знала, но мне хотелось его спасти. Где-то глубоко-глубоко на поверхности души, я была уверенна, что я его спаситель. Если не я, то он умрет прямо здесь с рассветом оранжевого солнца. - Позвольте помочь вам, - продолжала настаивать я. «Позволь спасти тебя, и мне больше ничего не надо» - думала я, тогда еще не зная, что он может слышать мои мысли. Возможно, потому что я думала и хотела ему помочь, он прочел это и протянул мне руку. А может он сдался и просто хотел помощи, пусть и от ребенка? Его рука была настолько холодной, что у меня возникло ощущение, что я засунула свою руку в глыбу льда. Но я не отпрянула, я повела его к себе в дом, чтобы помочь и спасти. И только когда в коридоре деревянного дома загорелась лампа искусственным светом, я увидела его подлинный облик. Это явно был не человек, и я впустила в свой дом странного монстра с сине-зеленой кожей и большими острыми ушами. При свете лампы, его глаза немного потухли и уже не сверкали странным сиянием, которое заворожило меня в темноте и навеки отложилось в памяти. Он продолжал смотреть на меня и как позже он рассказал мне, он ждал, когда я закричу и обзову его монстром, выкинув из своего дома. Но я опять молчала. Поймите я была ребенком, который читал сказки про мифических существ, и мечтала, что когда-нибудь смогу их увидеть. Это нынешние дети в тринадцать лет, ведут себя как будто им двадцать пять, а мы тогда были настолько наивны и не распущенны, что играли в куклы и верили в то, что написано в книгах и сказках. И я была такой тогда, и я увидела перед собой существо, не отвечающее всем законам природы, но будто сошедшее со страниц сказок. Только каких? Я не помнила не одну сказку с такими чудовищами, но верила, что я ее еще просто не прочла. Я провела его в гостиную и усадила на диване, побежав за аптечкой. В коридоре я заметила у него на голове рану, из которой сочилась кровь и поспешила помочь. Только вот когда я вернулась обратно, раны на его виске уже не было. Только немного запекшейся крови на лбу, собравшись кусочками. - Не стоит беспокоиться, - заговорил он. – Мое тело само все заживляет. - Ты волшебный? – по-детски спросила я, восхищенно сложив руки на груди. - Нет, я - монстр, - ответил он, снова смотря на меня. - Ты плохой герой сказок, которых всегда убивают в конце? - И которые не живут долго и счастливо, - закончил он за меня. – Как зовут тебя, дитя? - Я Сьюзан. Почему-то мне безумно понравилось слышать его голос, и хотелось задавать ему много вопросов, чтобы он бесконечно и бесконечно говорил. Я наивно улыбалась ему и разглядывала его мистический облик. Он не такой страшный, каким показался на первый взгляд и очень сильно похож на человека. На обычного парня, просто старше меня. - Я Маршалл, - представился он. И так состоялось наше знакомство. С тех самых пор это существо, которое как выяснилось позже, было вампиром, стало жить на чердаке моего дома. К сожалению, я не могла показать его родителям, и сказать, что он будет жить с нами. Согласитесь, что это звучало бы, по крайней мере, глупо и родители бы выставили его за дверь или позвонили бы в научный центр, чтобы отдать для исследований. Маршалл был неким феноменом, и тогда бы его сочли за пришельца и вскрыли бы. Я хотела, чтобы он вечно жил со мной. Одним словом, я прятала его на чердаке. Маршалл был самым неразговорчивым существом, из всех, что я встречала. Он мог часами молчать сидя рядом со мной и даже не пытаясь заговорить. В его молчании было что-то трагичное и разбитое, словно тишина после разбившейся на глазах у мамы дорогой ее сердцу вазы. Я всегда хотела выяснить, как он оказался около моего дома, что с ним было в те годы, когда меня даже на свете не было? Он молчал. Он всегда молчал на эти темы, не желая раскрывать своих секретов мне. Я надеялась, что когда я подрасту, то он откроется, и скажет хоть что-то про себя. Может, в его секретах было что-то слишком взрослое и непонятное ребенку? Но даже когда я была уже взрослой, Маршалл молчал, как и прежде. Нет, он, конечно, обсуждал со мной мои дела, то, что я ему рассказывала и, причем очень живо и действительно интересуясь моими проблемами, но когда речь шла о нем, он включал молчание и взгляд его становился отрешенным. Что было его тайной или кто, я так и не узнала ответ, хоть всегда и стремилась. За все эти годы, он был далек мне и одновременно близок. Маршалл был моим лучшим другом. Не знаю как с его стороны, но я считала его таковым для себя. Каждый день я приносила ему яркие красные яблоки, которыми он питался. Он выпивал с них цвет и оставлял серое невкусное яблоко, без полезных свойств. Мне было страшно за то что, он будет убивать людей или животных, но Марш убедил меня в том, что яблок ему достаточно. Так интересно было наблюдать, как его клыки вонзаются во фрукт и он мгновением обесцвечивается. Это было нашим развлечением, и я с удовольствием наблюдала каждый раз, когда он пил цвет. Годы шли, и из маленькой девочки, я превратилась в девушку. Парни в школе и даже случайные прохожие почему-то считали меня очень хорошенькой и часто заговаривали со мной. К концу старшей школы у меня появилось столько поклонников, что я не знала, куда от них деться. Только тогда мне не нужен был ни один из них, ведь тот, кого я любила, жил в моем доме на чердаке. Высокий парень с темными волосами средней длины и красными, до безумия любимыми мной, глазами. Наконец-то я смогла дорасти до него, и теперь мы были одного роста. Я знала, что ему было двадцать, когда он стал вампиром, и поэтому биологически дорасти до него мне оставалось пару лет. Знаете, банальная ситуация, когда с девушкой хотят встречаться много парней, но она обращает внимание только на того, которому на нее все равно. Маршалл относился ко мне хорошо. Я чувствовала, что он всегда был добр со мной, но так же иногда воспитывал меня вместо моих родителей, объясняя что плохо, а что хорошо. Ведь он прожил очень много веков и знал намного больше, чем я смогу узнать за всю свою жизнь. Только вот как на девушку, он на меня не смотрел. Я старалась делать все, что было в моих силах и в границах дозволенности, но результатов не было. Он знал про мои чувства, он читал мои мысли о нем. Он молчал об этом, как и молчал о многом другом. Иногда молчание убивает, знаете? И однажды оно убило меня. Как же стало раздражать, что на мои слова о чувствах он молчит и никак не реагирует. - Маршалл, скажи хоть что-то?! – возмущалась тогда я. И он сказал, то, что разбило мне сердце. - Тебе лучше найти себе парня из своих, из людей. Для меня люди это просто еда в виде деликатеса, и встречаться я с тобой не буду. Никогда. Это было жестоко. Это разбило все мои мечты насчет него, и мои мысли покатились к черту. Как же я тогда ненавидела его за эти слова, за то, что он обидел меня и оскорбил мои чувства! Возможно, со стороны эти слова не звучат так ужасно и горько, но для любящего сердца они казались ножами с ядом, брошенными мне в грудь. Вроде бы ничего страшного и грубого, но тогда я почувствовала, как огромная черная дыра открылась в моем сердце. Я была так зла него и рассержена, что пару недель даже не поднималась к нему на чердак. И знаете, что он сделал? Он не пришел за мной, он не попытался утешить, хотя явно слышал как я плачу ночами, рвя подушку. Возможно, его сердце было каменным, или стало таким от чего-то, я не знаю, но я хотела, чтобы он пришел. Я простила бы его и крепко-крепко обняла, не отпуская от себя до конца смертной жизни. Сердце бедной девочки на самом деле любило его, пусть и монстром, пусть и таким странным, но любило. По-своему горячо, по-своему трепетно и нежно, но он был моей первой любовью. Но он не пришел и не спас меня, как когда-то я, будучи тринадцатилетней девочкой, не боясь, ни ветра, ни дождя, ни монстров, спасла его и отогрела. «Первая любовь всего лишь одна из многих» - повторяла я себе каждый день, и с тех пор едкая серная заноза вошла мне в сердце, я начала меньше заглядывать на чердак, а через два года и вовсе вышла замуж и уехала из родительского дома. Я хотела сделать ему больно, я хотела обидеть его, я хотела вонзить ему осиновый кол в сердце… Даже в последнюю ночь в своем доме, я не попрощалась с ним и просто с утра уехала в Нью-Йорк. Так случилось, что через еще два года умерли мои родители, и мне пришлось вернуться на некоторое время в дом своего детства. Они оба погибли в автокатастрофе, но почему-то чувство печали и сожаления не было в моем сердце. Родители не уделяли мне внимание, не любили меня, и я не расстроилась, когда они умерли. Жестоко, возможно, но я поклялась себе, что никогда не променяю своих детей на работу. Тогда у меня уже была дочка Маргарет, твоя мама, Фионна. Мне казалось, что я выдержу и найду в себе силы не подниматься на чердак, пока буду в этом доме, но я не смогла. На третий день, после похорон, я не выдержала и, дождавшись ночи, поднялась на чердак, когда мой муж Ричард уже спал, а маленькая дочка доедала детский обед из бутылочки. К моему глубочайшему удивлению, Маршалл был все еще здесь. За два года моего отсутствия он так и не ушел. Он ждал меня? Или ему просто было некуда идти? Маршалл сидел на ящике около окна и смотрел на ночное небо, усыпанное звездами. Я знала, что он слышит мои шаги, знала, что он чувствует мое присутствие. Внезапный порыв старых чувств и я крепко обняла его за плечи, прижимаясь щекой к его спине. «Такой же холодный, как и всегда». - У тебя прелестная дочка, - он первый заговорил. – Красавица, как и ты. - Ты любишь детей? – сама не зная зачем, я задала такой вопрос. - Нет, - ответил он. – Просто я люблю все, что касается тебя. Такая с виду простая фраза, но так ударила по желудочку сердца и обратно вернулась, ударяясь об грудную клетку. Захотелось схватить его за черные волосы и метать в разные стороны: что же ты не сказал мне этого тогда? Почему ты поступил так равнодушно? Ответь, ответь! Ты, чертов… Иногда проходит пару лет, а чувствуешь, что прошла вечность и пропасть между собой из прошлого и собой из нынешнего настолько велика, что не перепрыгнешь. Вот и я не стала прыгать такой большой прыжок, в результате которого, я бы все равно упала, разбившись о твердые камни настоящей и реальной жизни. - Через десять лет ты тоже будешь выглядеть так же? – спросила я. - Да, - утвердительно покачал головой Марш. - А я буду стареть день ото дня, - продолжила я. – Однажды я умру. Обещай, что в ночь моей смерти придешь ко мне на кладбище и принесешь черную розу? Обещай, что я не сотрусь веками с твоей памяти? Обещай, что ты запомнишь меня молодой и красивой? - Обещаю, - и будто стайка розовых лепестков пролетела по комнате. На следующий день мы уехали, а шторы чердачного окна как всегда были занавешены днем.