Вампир в домике на дереве

Вампир закончил свой рассказ и, не моргая, смотрел на то, как колыхает пламя в камине, словно стаи мотыльков с оранжевыми крыльями бесновали с одного края кирпичной стены до другой. В душе в этот миг родилось умиротворение, которого не было больше пятидесяти лет, и которое сейчас полностью наполнило его душу, словно в давно пустующий сосуд, наконец-то налили вино. Внутри плескались чувства, ударяясь о стенки и поэтому казалось, что они немного бурлят и закипают, но с такой же скоростью тухнут. Пламя трещало в старом камине, с кусочками паутины по бокам, и вампир прислушивался к его треску. Красивый звук ласкал уши, но при этом щипал глаза дымом. Произносить какие-либо фразы больше не хотелось, ведь трещание огня заменяло сейчас все слова на свете. Вампир выговорился сполна об этой истории и сейчас был в некой нирване от недавнего словесного потока и нынешней тишины. Тишина была во всем: в мыслях, в сердце, в ушах. Фионна все так же сидела рядом с ним на фиолетовом кресле, протянув руки к огню, и молчала. Она не могла, что либо сказать, ведь на глазах и в горле наворачивались слезы. Ей казалось, что стоит только открыть рот и вымолвить хоть слово вся эта грусть рухнет из ее глаз и водопадом из слез прорвется по щекам. Она заревет как пятилетняя девочка у которой украли конфетку. Честно говоря, плакать при Маршалле не хотелось. Этот вечно огрызающийся и временами злой и вредный вампир, сейчас померк перед ее глазами и на его месте сидел кто-то совершенно другой: грустный парень с чердака дома ее бабушки, с меланхоличным выражением лица и такими же действиями. Именно таким она увидела его первый раз, и как оказалось, то самое первое впечатление было самым настоящим, нежели все то, что он делал и говорил потом. Кажется только сейчас после последней строчки его рассказа, Фи поняла, что именно случилось с ним и почему он такой угрюмый. Она была очень впечатлительной девочкой, что легко смогла представить себя на его месте, и подумать о том, как бы она чувствовала себя, если бы ее любимый заболел смертельной болезнью, а позже бы умер из-за нее же. Гадкое и мерзкое чувство, как прилипший мед, поселилось в ее груди и его хотелось оторвать или выкинуть, но он прилип, кажется намертво. У нее это были просто представления, и с ней такого не случалось, но уже стало где-то глубоко в душе больно и неприятно, а значит Маршаллу во стократ хуже и противнее. Ему противен он сам за свой поступок, когда он почти собственными руками убил девушку, которую любил. Они оба молчали сейчас, и каждый смотрел в сторону колыхающего огня, и каждый не знал, что начать еще говорить. Маршалл ждал реакции от Фионны, а она ждала, когда ее слезы перестанут подступать к горлу и она сможет во всю мощь выразить свои многочисленные эмоции, которым не было счета. Вампир выполнил свое обещание и рассказал ей все, что она просила, и теперь хотел послушать ее мнение на тот или иной счет. Его немного удивляло, что местами неугомонная Фионна сейчас просто молчала. Неожиданно вампир навострил уши и прислушался к звукам, идущим со стороны улицы. Он повернул взгляд в сторону, смотря на окно, и первый заговорил: - Кажется скоро рассвет. Мне стоит поторопиться и спуститься в портал, пока не взошло солнце. В аду нет времени, и дня с ночью, поэтому мне придется провести там весь день до наступления темноты, в независимости от того как я управлюсь. Мы сможем отправиться домой только следующим вечером. - Как? - заикаясь, спросила Фи, немного хрипя от слез в горле. - Не беспокойся, придется придумать, что именно сказать твоим родителям и как объяснить им, что их дочери не будет всю ночь и день. Можно конечно применить силу… - Не смей! – выкрикнула Фи. – Это же мои родители! - Да-да, - кивнул вампир. – Подумаем, что именно делать, а пока ты останешься в этом замке. Можешь ходить где хочешь, только не советую бродить по подвалам, ведь там ты можешь просто заплутать. Они очень похожи на лабиринты, да и запах там, мягко говоря, очень спертый. Маршалл встал с кресла и прошелся к ближайшему шкафу. Он открыл его, и выяснилось, что там лежала еда в большом количестве, и на разный вкус. - Я принес ее два дня назад. Все почти свежее, можешь есть и не бояться, - объяснил он. – Людям тяжело жить без еды, поэтому все в упаковках и лежит в чистом шкафу. Я тут все вытер, ну а работающего холодильника тут нет! Одним словом, хочешь есть – ешь, нет – не ешь! Моя совесть чиста, и я не морю тебя голодом! Вампир сам немного разозлился на себя за чрезмерное объяснение, и в конце его фразы, голос стал нервным и раздражительным с нотками упрека. Фионна же наоборот улыбнулась, чувствуя, как слезы в горле отступают. Было приятно осознавать, что вампир позаботился о ней, хоть и вовсе не стоило этого делать, но, черт возьми, это было такое сладкое чувство! О Фионне мало кто заботился, а тут сам его Величество Бука, решил это сделать. Непроизвольно девушка улыбнулась до ушей, смотря на Маршалла. - Чего ты? – удивился он. - Просто приятно видеть, что ты можешь быть добрым. Маршалл только хлопнул дверью шкафчика на ее фразу. - Будешь исследовать мой замок? – он решил проигнорировать ее слова. - Да, - ответила Фи. - Слишком ожидаемое действие от тебя, - вампиру срочно нужно было входить в свой репертуар, и не опускаться до уровня ванильного паренька. К черту все эти сопли, когда ты кровожадное ночное существо, ничего не должно стоять на пути и мешать совершению всех твоих планов. Маршалл давно решил для себя, что вся эта любовь и прочие похожие штуки больше не будут ему мешать и стоять на пути, мешая ему двигаться дальше. Больше нет смысла привязываться к людям и просить их любви и обожания, чтобы только почувствовать себя не одиноким и хоть немного любимым. Маршалл думал о том, что после всей этой истории с Марселин, которая произошла в его жизни, он стал слишком большим нытиком, а это не то качество, которое должно быть у настоящих вампиров. Помнится, что в те времена, еще за много веков до встречи с ней, он был жестоким и злым кровопийцей и постоянно убеждал себя, что это правильно, хотя в глубине души его всегда терзало чувство ужаса из-за убийства людей, но он знал, что это нужно и забивал это в себе самыми прочными гвоздями и досками, прячась за бетонной стеной. Спустя столько лет, когда он почти никого не убивал, вернутся на охоту и начать снова лишать людей жизни, было тяжело как физически, так и морально, и поэтому тогда в домике на дереве Фионна увидела его таким разбитым и милым, что совсем не было свойственно ему старому из тех далеких веков. Не имеет значения смертная жизнь и то, что он никогда бы не стал убийцей по собственной воле и откровенно говоря, немного пугался крови и открытых ран, а так же с омерзением разделывал трупы животных, будь то просто курица или корова, - сейчас имеет значение только его вампирская сущность. Не надо никакой любви или дружбы, ведь все кто был с ним рано или поздно уходили от него, будь то вампиры или люди. Иногда заранее обречен на вечное скитание в одиночестве, а встречи с теми или иными существами только сбивают с бессмысленного пути и травмируют душу. Сейчас, стоя в своем старом замке, который когда-то был предметом его обожания, вампир чувствовал, что рассказав этой смертной девочке все о трагичном событии из его недавнего прошлого, ему стало легче. Так легко, будто миллионы фур с камнями упали в реку с моста. А мост до этого еле-еле их выдерживал, и чуть было не сломался под их тяжестью, но они сейчас упали и угрозы больше нет. Мост остался цел и невредим. Марш сохранил свою силу духа, и, выплеснув все свои негативные эмоции, стал чувствовать себя не таким несчастным и одиноким. Все как-то сразу стало на свои места, и вампир только сейчас понял, что зря никому ничего не рассказывал. Возможно, эта боль ушла бы давно, вместе со словами, унесенная ветром… Иногда нужно просто высказаться, будь твоим собеседником человек или стена. - Как бы ты не притворялся, теперь я вижу и знаю какой ты. Так что твоя грубость поддельная и ты действительно паршивый актер, - сказала Фи. - Не говори словами Марси, - нахмурил брови вампир. - Ты пару раз назвал ее Марси. Это так мило, - Фи по-фанатски сложила руки на груди и посмотрела на Маршалла. Вампир только хмыкнул на это. Разве кому-то может быть приятна чужая любовь? То есть, например ему не особо бы нравилось слушать истории любви почти незнакомого человека, и умиляться мелким нежностям с приступами милоты. Видно романтичности в вампире было крайне мало, и то, что было, он давно израсходовал. - Ну, что ты решила переодеваться или как? Несмотря на хороший огонь, тонна одежды на тебе вряд ли высохла. - Хорошо. Покажи мне комнату с одеждой, - согласилась Фионна. - Пошли, - Маршалл пошел в сторону большой лестницы, ведущей наверх. Слезы, скопившиеся в горле Фионны, начали постепенно отступать, и она обрела полноценный дар речи. Слов внутри было настолько много, что невозможно было их подобрать и сопоставить в одну большую мозаику. Она хотела выразить все свои эмоции, но понимала, что в данный момент может только испытывать спектр различных эмоций, не умея их объяснить. Это как после прочтения гениальной книги, или после просмотра хорошего кино, когда внутри полно эмоций, но кроме удивления и восхищения никакие другие выходить не собираются. - Спасибо, что рассказал мне про Марселин, - Фи решила его поблагодарить. А потом уже, когда ее мозг полностью осмыслит всю ситуацию и хорошенько подумает над историей, уж тогда она будет истолковывать ему все, что ей хочется в мельчайших деталях. Да и сейчас времени не было на продолжение их длинного разговора. Близился рассвет. - Да, - всего лишь ответил Маршалл, поднимаясь по ступеням впереди нее. На нем тоже одежда была мокрая, хотя отчетливо это не выделялось на фоне черных цветов и приглушенного света. Огонь подсушил капельки воды на черном пальто, и со стороны оно казалось сухим, так же как и его растрепанные волосы, высохшие кусочками и превратившиеся на вид в необрезанные кусты. Отойдя от камина и все выше поднимаясь по ступеням, Фи чувствовала нарастающий холод и ветер, дующий прямо в спину. Казалось, что за ней по пятам идет призрак Марселин и трогает ее спину холодными мертвыми руками, надеясь утащить вместе с собой в пепельный ад. Воображение мисс Фионны разыгралось не на шутку, и она оглянулась назад. Конечно же, там никого не было, но ведь могло быть, не так ли? В таком готическом замке могло чудиться и казаться все что угодно, вплоть до разговаривающих тараканов с красными глазами или танцующих метелок с большим черным ртом. Это строение будто содержало в себе целые клубки мистики, и было соткано из них, а не построено из камня. Такой подверженный страху и загадочности человек как Фионна запросто мог нафантазировать любое из чудес, описанных в сказках, как плохих, так и хороших. Наша же героиня была склонна к ужасам и поэтому ей в голову начали лезть только плохие сверхъестественные существа. Хуже, намного хуже, чем вампиры. И если Рей приходит сюда, то почему бы и другим демонам не прийти, когда она будет тут одна? Успокаивало только то, что скоро рассвет, и она тут останется только днем, а вечером Маршалл вернется. Поправочка: если вернется. А если нет, то, как ей вернуться домой? Этот вопрос ужаснул Фионну, но она решила, что будет верить только в хорошее и в то, что вампир победит Рея и вернется за ней. Вариант что Марш может бросить ее тут в независимости от исхода битвы, она не рассматривала, ведь была уверена, что он ее не бросит. - А что сталось с Рози? – вдруг вспомнила Фионна, разглядываясь его спину. - А я не рассказал? Я прикончил ее в тот же вечер, когда Артур все узнал. Не намеренно, я просто не рассчитал, - хладнокровно ответил вампир. Фи только хмуро улыбнулась, понимая, что нет смысла спрашивать обо всех других людях и только портить себе настроение. Он мог потом поубивать всех, кто ему мешал, а слушать про их смерти было крайне неприятно и местами даже обидно. А эмоций на сегодняшний день, Фионне хватило с головой. Она даже захлебывалась в них, понимая, что они плескаются маленьким озерком внутри ее души и сердца. Это все нужно разжевать, выпить и проглотить и только потом можно будет спокойно дышать и размышлять. Впечатлительные люди иной раз бывают слишком эмоциональными и глубоко принимающими к сердцу все, что не происходит с ними. Это не хорошо и не плохо, просто не очень. Они добрались до конца лестницы и свернули налево, проходя по длинному коридору по бокам которого стояли старинный вазы неизвестной эпохи по все видимости раскрашенные вручную. Если бы Фионна была экспертом в таких тонких художественных искусствах, то, несомненно бы определила в каком году их создали, и чем именно нарисовали, но так как она была ограничена в своих знания, все что она смогла подумать это то, что рисунки на вазах слишком тусклые и слабые, будто их рисовали не краской, а высохшей кровью или вареной мукой. Чуть повыше от ваз висели в длинных квадратных горшках растения, чьи ветви свисали вниз по стене и давно высохли. От былой красоты их живости осталось только черная земля и окоченевший древесный труп. Краска на стене местами облезла и что естественно для времени потускнела и потрескалась. На полу под ногами валялся различный мусор, попавший сюда из открытых окон и оставленный так называемыми туристами-вандалами. Как и в нижнем помещении, в котором Фионна провела несколько часов, слушая потрясающий умный рассказ вампира, тут было мрачно и заброшено, но в то же время до безумия красиво. Кто-то любит новомодные вещи, с красивой текстурой в современных цветах, но вот Фионна была их тех, кто видит красоту в старинности. Этот старый замок приносил в ее душу такое удовлетворения, как если бы перфекционист имел возможность каждый день наблюдать ровные слаженные идеально вещи – именно такой восторг поднимался в ее душе. Ей не нужно было новое, изобретенное только сейчас, ее восхищало обветшалое викторианское строение, которому уже пару веков. Как бы хотелось тут жить! Каждое утро идти пить чай на старую кухню, и сидеть, глядя на сад в окружении леса и летающих иногда птиц. Хм… кстати про кухню, Фионна успела увидеть только главный холл с лестницей и ей предстояло еще столько всего рассмотреть! Обрадованная таким воспоминанием она воспряла духом и уже веселее пошла вслед за спиной вампира. Странная спина в черном пальто шла плавно и ровно, правда, немного сгорбившись, но что-то в ней манило Фионну и хотелось обнять этот кусок теплой ткани, под которой находится вовсе не теплое тело. Никогда ни чью спину, она не хотела обнять так сильно и крепко. Эмоции, подумала Фионна, и обреченно вздохнула, понимая, что вампир это не тот «человек», которого можно обнять и сделать вид, что так и было. Тяжела нынче доля обычной смертной девушки, которая уже вошла в открытую дверь вслед за этой притягательной спиной и ахнула от просторности большой комнаты и куска черной лужи на полу. - Что это? – со страхом крикнула она. - Комната Марселин. А если это ее комната, то на полу ее кровь, а точнее то, что осталось за столько лет от крови. Прах. Кровяной прах, - как обычно нагнал мрачности вампир. – Шкаф там, - показал он в левую сторону, в нескольких метрах от багряного пола. Недоверчиво ступая по полу, Фионна дошла до шкафа, и оглянулась на Маршалла. Кажется, он на пару минут застыл, как прекрасная белая статуя, вглядываясь в то место на полу и иногда переводя взгляд на кровать. Сейчас она не видела его глаз, так как он стоял в пол оборота, но готова была поклясться, что там темное дно, в которых собраны крупицы воспоминаний и горечи. - Тебе больно это видеть? - Нет, - ответил он, и развернулся в ее сторону. – Как вещи? Что-нибудь налезло на твою километровую грудь? Фионна только надула щеки и откинула в сторону прядь волос со лба. - Я еще не открывала шкаф, - с обидой ответила она. Вечно ее грудь, кто-нибудь да оскорбит. Маленькая грудь плохо, большая грудь плохо. Вы уже определитесь, что вам нравится, а что нет! С этими мыслями и словами, девушка открыла шкаф и к ее глубочайшему удивлению там все-таки были вещи, рядами висящие на старых вешалках. Правда пыльные и покрытые паутиной, но они действительно там были. - Ого, а тут и правда есть одежда! – не скрывая эмоций, воскликнула она, вытаскивая из шкафа первое понравившееся ей платье коричнево-бардового оттенка. Стоило ей вытащить это длинное платье, и приложить к себе, как она моментально расстроилась. Даже невооруженным взглядом было видно, что платье ей крайне мало, и если учитывать что на нем был корсет, то ее «километровая грудь», как назвал ее Маршалл, точно бы не влезла туда. Вампир неожиданно расхохотался. - Неприятно да, почувствовать себя толстой? – сквозь смех проговорил он. - Ну, извини, что я не подхожу под параметры моделей, - с обидой в голосе ответила она. - Ты не подойдешь даже под параметры плотника, - ответил он. – Не думал, что платья Марселин будут настолько тебе малы, - он указал рукой на портрет девушки, висевший на соседней стене. Это была она, искусно нарисованная художником, жившим много лет назад. Маршалл не хотел обижать Фионну или как-то задевать ее чувства, просто он уже привык вести себя иногда как последняя тварь и говорить гадости, язвя и поддевая ее. Не со зла, просто не хотел, чтобы он ей вдруг понравился (ведь только что она сказала ему приятные слова, и увидела его хорошую сторону) и стала относиться к нему как и ее бабушка. Фионна весила от силы килограмм шестьдесят и то даже меньше этого и при ее росте вовсе не была толстой, просто из-за щек временами могла показаться хомяком. Фионна это знала и никогда не комплексовала из-за своей фигуры, и вампир это знал, но намеренно входил обратно в свою роль угрюмого и вредного парня с чердака старого дома. Он хотел разрядить обстановку, чтобы больше не чувствовать это тянуще чувство боли внутри, при взгляде на этот замок и эту комнату. Хотелось сделать кому-то больно еще, чтобы не быть тут одному, который испытывает это чувство бесконечного ужаса и воющего ветра. Странно, но в этот раз у вампира получилось ударить по Фионне, которая и так была на эмоциях и еле сдерживала свои слезы, а услышав обидные слова, вспыхнула в обиде и слезах. Так же резко как рассмеялся Маршалл, так же резко расплакалась Фионна. Она пару минут в упор разглядывала портрет Марселин, изучая ее лицо и часть фигуры, которая была изображена на портрете. Длинные черные волосы были так изящно нарисованы, что будто сливались с фоном картины, и от этого казалось, что вся дальняя часть, размазанная тусклыми красками, была тоже частью ее волос. Будто там вдалеке картины в темных ее частях танцевали маленькие чертики, качаясь на ее длинных и прямых волосах, стараясь распушить их в разные стороны. Это была иллюзия света и темноты. Покатые плечи, на которых располагалась шея, выделяли косточки ключицы, словно выточенные из дерева идеальной формы и грации. Казалось, что они настолько тонкие, что стоит нажать на них, и они треснут и ее красивая лебединая шея упадет ниц на грудь. Даже по этому портрету была видна худоба ее фигуры и слегка выделяющиеся скулы, за место округлых щек, которые имела Фионна. Что уж говорить о больших карих глазах с черными густыми ресницами и тонкими кистями руки и пальцами, будто специально созданными для пианино. Белизна кожи как-никак лучше была передана светлыми красками, и только выделяла ее призрачно белое лицо на фоне всей остальной черноты. Она была прекрасна. Фионна помолчала еще пару минут, собирая в голове фразы в один большой комок, а потом выговорила их с придыханием: - Маршалл, я знаю, что я некрасивая. Я знаю, что я не принцесса из сказки, но у меня тоже есть чувства и посильнее всех этих принцесс с длинными косами и идеальными фигурами. Зачем ты меня обижаешь? Да, по сравнению с Марселин я ужасно некрасива, и даже рядом с ней стоять мне нельзя, ведь я выгляжу как пугало на фоне бриллианта. Она прекрасная Принцесса как из сказки, а ты прекрасный Принц. Извини, что я вам в подметки не гожусь и природа наделила меня такой внешностью, - из глаз Фионны потекли крупные слезы, но она не остановилась в своем высказывании. - Если уж я начала говорить про сказки, то для сравнения могу сказать что я - это второстепенный злой герой, вроде ведьмы, что поджарить пыталась Гензель и Гретель, или злой мачехи Белоснежки, или Малифисенты уродливой старой феи. Я как они - я гном, я великан, я Румпельштильцхен. Они все страшные и мерзкие и никогда не получат счастья или любви, ведь если ты некрасив то ты и недостоин любви. Кто так решил? Почему всегда в сказках принцесса прекрасная и принц прекрасный, и это подчеркивают постоянно? Что делать таким как я не прекрасным? Почему я должна чувствовать себя так, только потому что в этой сказке я мерзкое существо, которое все ненавидят только потому что оно некрасиво внешне. Но поверь, что даже самой страшной ведьме хочется встретить своего ведьмака, путь он и не будет похож на прекрасного Принца, но будет боготворить ее как прекрасную Принцессу, пусть она и страшнее грязи, лежащей под ногами на земле! - Фионна, я не хотел тебя обидеть, - начал ошеломленный Маршалл. Он думал, что все будет как обычно. Он скажет пару гадостей, поведет себя как типичный бука, Фионна обидится и скажет пару громких слов и на этом конфликт будет исчерпан. В этот раз вампир просчитался и все только потому что сам же ввел ее в это эмоциональное состояние своим душещипательным рассказом, вот и вывел бедняжку на слезы. А она так не хотела плакать при нем и показывать свою слабость! - А ты обидел. Поздравляю все над чем ты так упорно работал все это время, задевая меня, дало свои плоды. Прости меня идеальный вампир, что я не столь изящная, стройная, грациозная и статная как Марселин! Что у меня нет таких больших красивых глаз, длинных шелковистых волосы и красивого пропорционального лица. Прости меня, что моя страшная морда маячит перед твоими глазами, что мое уродство портит твой эстетический вкус и оскорбляет твой взор, - Фионна вовсю разревелась, с придыханием выговаривая слова. - Прости меня, прекрасный Принц. Прости, но я думала, что даже под самой некрасивой внешностью можно разглядеть красивую душу. - Я не знаю с чего ты взяла, что я красивый. Ты не права. Просто все люди видят вампиров прекрасными, в независимости от их пола или возраста когда они стали вампирами. Если бы сейчас ты видела меня человеком, в твоих глазах я бы выглядел совершенно по-другому, со всеми свойственными человеку недостатками и изъянами. Так как я вампир я предстаю в твоих глазах совершенным существом, у которого нет недостатков. Сверхъестественная кровь делает меня красивым как с картин Боттичелли, но это вовсе не так, если снять с меня все очарование сверхъестественного и оставить только человеческую сущность. Но я не понимаю одной вещи: сейчас у меня кожа странного цвета и вовсе не привлекательная и не белая, странно, что тебя это не смущает, - вампир сделал паузу, а потом продолжил. – Мне пора, ведь еще нужно вычислить, где портал. С этими словами он развернулся и вышел прочь из комнаты. Фионна осталась одна, вздрагивая от слез и вытирая их кулаками. Наконец-то все эмоции начали выходить, и она смогла разреветься. Хотя большую часть тут сыграли обидные слова Маршалла, нежели чем его драматическая история, но все равно в душе стало легче и спокойнее. Портрет красивой и давно умершей Марселин смотрел на нее с холста, и кажется на ее лице появилась озадаченность. *** Фионна не хотела оставаться в этой комнате и раз уж ей не подошли вещи, то и делать тут было нечего. Вытирая руками слезы, но все равно продолжая тихонечко плакать, она вышла из спальни, когда-то принадлежащей Марселин, и быстрым шагом направилась вниз по главной лестнице. Маршалла нигде не было. Девушка хотела найти в этом замке кухню, в которой возможно была бы вода или какой либо другой источник в других комнатах, где можно получить заветную жидкость. Нужно было умыться и не размазывать сопли по лицу. Фи забыла о том, что вампир принес ей еду и воду, оставив их в поломанном шкафу. Повинуясь интуиции, она пошла в правую сторону от камина, около которого они провели несколько часов, греясь от холодной погоды за окном и высушивая слои одежды. Там было несколько дверей и проходов, разветвляясь в разные стороны, и каждый ведущий в свои тайны. Выбрав один из них наугад, Фионна пошла в его сторону и, пройдя по короткой квадратной комнате, прошла под двухстворчатыми дверями с поломанными витражными стеклами и вышла во внутренний сад. Мало того что у самого замка был приличный внешний сад, оранжерея и двор, в котором неизвестно какие штуки можно было бы найти, так еще и внутри было место для растений и прудика. Посмотрев в верх, Фи поняла, что сад был не внутри и не снаружи, потому что его окружали стены замка и некоторые из окон выходи в его владения. Видя все эти великолепия, Фи начинала понимать, почему Маршалл испытывал к этому замку такую страсть. Да это же бесценное сокровище всех времен и народов! Только пройдя во внутрь сада, блондинка услышала плеск воды и тихий еле слышный смех. На краю круглого пруда, с высокими стенками сидело что-то окутанное черными волосами. Из пруда шли брызги в разные стороны, а существо тихонько хихикало. «Марселин вернулась, чтобы убить меня», - вспыхнула мысль в голове Фионны, но тут же погасла, понимая что Марси вовсе не за что убивать ее. Она ее даже никогда не знала. Все равно боясь что это призрак, Фи мягкой поступью подошла ближе и взяв камень с полу, который отломался от декоративной стены, подняла его над головой, занося для удара. - Кто ты и что тебе нужно? – гнусавым голосом от слез, спросила она. - Фионна! – радостно крикнуло существо и развернулось к ней. - А это ты, - выдохнула спокойно девушка и кинула камень на пол. – Привет. Как ты сюда попала? На краю пруда сидела уже знакомая ей русалка по имени Гэри, и болтала костлявыми ногами в разные стороны, пытаясь утопить кувшинки в воде. Она выглядела точно так же как и при их первой встрече, только вот в волосах ее прибавилось всякой живности и скелетов умерших неизвестных науке существ. Черные волосы все так же росли из рук, а руки росли из волос. Она ни на грамм не поправилась, потому что как известно кости не имеют свойства полнеть, так как это делает подкожный жир. - Если выражаться современным языком, то я сюда телепортировалась, - ответила ей Гэри, хлопая по краюшку пруда и призывая присесть рядом с ней. - Как это? – удивилась Фи. - Просто могу перемещаться в любые места, в которых есть вода, даже если это огромная лужа на заднем дворе, - Гэри присмотрелась, разглядывая ее лицо. – Почему у тебя глаза красные, дорогая? Кто тебя обидел? - Маршалл как обычно наговорил мне гадостей, - с обидой в голосе ответила Фионна, присаживаясь на холодный камень подле русалки. - Маршалл бы не был Маршаллом, если не вел бы себя так, - странно ответила Гэри, будто произнесла дурацкую поговорку. - Почему он такой? То кажется добрым и хорошим, то говорит гадости, - отчаянно поинтересовалась Фионна. - Он всегда был такой, насколько я помню. А мы знакомы давно, веков пять будет. В его жизни было много трагедий и потерь, а Марселин всего лишь 0,5 процентов от 100. Ты думаешь, что после его рассказа ты узнала про него многое? Нет, это всего лишь маленькая пылинка из миллиона других более сложных и страшных пылинок. Каждый год его жизни наполнен различными событиями, в которых все было крайне плохо. Так скажем, его жизнь это сплошная долина из грусти, обид, предательств и разочарований. Много людей и вампиров предали его, и много приключений было в его длинной жизни. Только те несколько лет со Сьюзан до ее отъезда из отчего дома он провел в спокойствии и тишине, не получая новые порции боли. Но после ее отъезда умудрился вляпаться в парочку историй до встречи с ней спустя много лет. Это только так кажется что он сидел взаперти пятьдесят лет, но на деле это вовсе не так. Он многое сделал, пусть и не рассказывал тебе. Он такой скрытный, что ему только в шпионы идти. Никогда не расколется. Но я приятно удивлена, что хоть такую долю, но он поведал тебе. Видно ты ему приглянулась и смогла завоевать частичку его доверия. Ты первая, кто удостоился такому большому рассказу из уст Маршалла. Фионна задумалась, услышав такие слова от Гэри. Что можно знать о вампире, который прожил столько веков? Что можно узнать многого за пару часов разговоров? Ничего. - Зря ты не пошла за ним в портал, - нарушила тишину Гэри. - Почему? – не поняла Фионна. - Каждый видит ад по своему, в зависимости от количества плохого произошедшего в жизни. - То есть? - То есть ты могла бы там увидеть совершенно другое и возможно разглядела бы в Рее то самое существо, которым он является, и смогла бы помочь его убить. Маршалл, к сожалению, видит только своего брата, не видя ту самую сущность, а значит, не видя его изъянов и так называемой ахиллесовой пяты. Ад в твоих глазах может быть любым. Неожиданный грохот и яркий свет прервали их разговор. За окном Фионна и Гэри увидели яркую алую вспышку. Маршалл наконец-то нашел портал и спустился в него, даже не попытавшись нормально извиниться. Ждать оставалось недолго, всего лишь до вечера, а потом можно спокойно вернуться в свою любимую комнату и в домик на дереве, а там вампир пусть, куда хочет туда и валит. Он вовсе не добрый, а злой, решила девушка, вглядываясь в рассеявшуюся вспышку, как обычно быстро поменяв свое мнение. Жаль, что Фионна не знала о том, что именно ждет ее по возвращению домой.