Улыбнись до рассвета

Чем больше приближалась середина лета, тем чаще у Манабу портилось настроение. И дело было не в удушающей жаре или палящем солнце. И не в плохо проветриваемых помещениях с вечно ломающимися кондиционерами, где всем приходилось работать. Манабу любил работать, а особенно был готов это делать двадцать третьего июня. Или же наоборот – взять выходной, спрятаться ото всех и отключить телефоны в доме. - О, Манабу! – уперев ладони в спинку потрёпанного дивана, обтянутого дешёвым чёрным дерматином, Юуто склонился, нависнув сверху, над сидящим коллегой. В студии стояла духота, и почти все ходили в лёгких майках и футболках. – Парни говорят, у тебя день рождения скоро? Пойдём выпить все вместе? Длинные волосы Юуто едва не мазнули кончиками по скуле Манабу. Хотелось ответить басисту кратко и ёмко, что-нибудь вроде: «Не отмечаю, так что отвали», – но он помнил, что плохое настроение – не причина грубить окружающим. К тому же, статус в группе у Манабу был временный, а какой смысл сближаться посредством пьянки с людьми, с которыми ему не по пути? - А-а, я не отмечаю их, прости, – улыбнувшись, Манабу пожал плечами. Нет, в самой пьянке он ничего плохого не видел, но день рождения был его личным непразднуемым праздником. Притворно надув от недовольства щёки, Юуто не стал настаивать и удалился обратно, к остальным, дописывать звук. Из соседней комнаты звукозаписи доносился шум аппаратуры и дурацкое пение Казуки. Зная его, Манабу, не глядя, мог предположить, что он пародирует Бё, пока тот записывает свою партию в звукоизоляционной комнате. Очевидно, у Казуки неплохо получалось веселить звукорежиссеров. Философия Манабу складывалась из странных, порой немного категоричных причин. И особенным поводом недовольства и плохого настроения был собственный день рождения – Манабу не особо любил этот день, потому, что казалось именно раз в году близкие и знакомые вспоминали о нём из чувства долга и вежливости. И поздравление было сродни ежегодному отчёту, от которого становилось тошно. Хотя сейчас дату его рождения знали многие – даже пока он временно работал гитаристом в этой группе, то обрёл немалую популярность. Но то было сродни детской обиде – раз раньше о нём не вспоминали, то пусть не делают этого и сейчас. В конце концов, никому хуже от этого не станет. Отложив гитару, Манабу взял телефон и пролистал календарь. К счастью на его день выпадал выходной, так что он мог спокойно провести его дома, купить пиво с пиццей и посмотреть какой-нибудь интересный фильм. - Ма-а-ана-а-абу-у! - Манабу вздрогнул, когда его шею обвили руками, а смешливый голос раздался у самого уха. - Пойдём на выходных в бар? Или походим по музыкальным магазинам? Закупишься струнами! Это начинало Манабу раздражать. В последние дни Казуки относился к нему с необычным дружелюбием, хотя прежде вёл себя иначе. Их общение не заладилось с самого начала – странноватый парень невзлюбил Манабу, как потом шепнул Юуто, потому что ревновал и хотел быть единственным гитаристом в группе. В ответ на это Манабу хмыкнул, никак не прокомментировав, но в душе зародилась обида. Он пытался уйти, вот только Бё, как выяснилось, умел быть очень настойчивым. - Не в этот раз, прости. - А-а-а, - тут же выдохнул Казуки, явно не собираясь оставлять гитариста в покое, - у тебя уже планы, да? Развлекаться без нас будешь? Закатив глаза, Манабу опустил голову, принявшись подкручивать колки и надеясь, что ему в ухо больше дышать не будут. Это немного смущало. - Не буду. Спокойный отдых для меня – самый лучший праздник. - Эх, зануда, - капризно произнёс Казуки, так, что можно было представить, как он морщится. Но неожиданно он вплёл пальцы в волосы Манабу и по-дружески растрепал их. – Скучный ты. - Эй! Что ответить на это, Манабу вовремя не сообразил. С десяток обидных и не очень слов застряли в горле, но когда он обернулся, чтобы высказаться, Казуки уже отошёл. Тот направился к стойке с гитарами. Выкрикивать что-то вслед было уже бесполезно, и Манабу лишь мысленно задался вопросом, что это сегодня со всеми происходит. До самых выходных парни вели себя странно и раздражающе. Больше никто не поднимал темы о дне рождения. Наоборот, Манабу будто и не замечали. Но ему было плевать. Похоже, что он чудом избежал халявной пьянки за его счёт, чему был немного рад. Усталые согруппники торопились записать больше, отшлифовать, доделать, добавить аранжировки. В общем, сделать всё, чтобы не осталось дел на выходные. Когда наступил вечер перед выходным днём, музыканты, не сговариваясь, решили остаться ещё на несколько часов. В конце концов Манабу, выжатый как лимон, оказался дома за час до полуночи. Впоследствии он толком не мог вспомнить, как добрался до дома, но точно знал, где в его доме стоит кровать. «Спать», - единственная мысль билась в отяжелевшей голове. Он едва не споткнулся у собственного порога, но случись это, то встать он бы уже не смог от усталости. Бывало и такое, когда, придя домой, Манабу засыпал, прислонившись спиной о стену в прихожей. В этот раз обошлось. Хотя и очень хотелось залезть в душ, а лучше принять ванну, Манабу мысленно махнул рукой, понимая, что заснёт стоя или вообще утонет. Купания можно было оставить на завтрашнее утро. Этот дурацкий день закончился тем, что он доплёлся до дивана, и, со счастливым вздохом свалившись на него, моментально заснул. Отключать телефоны было вообще замечательной идеей. Не приходилось отвечать на звонки и вежливо благодарить за стандартные поздравления – это самая неприятная часть дней рождения, как считал Манабу. Откинув голову, он задумчиво посмотрел в потолок своей ванной комнаты. Вслед за его движением раздался всплеск воды. «Вот ты и стал на год ближе к смерти», - нерадостные мысли совсем не настраивали на оптимистичный лад. Рядом с его плечом на бортике ванной лежала небольшая книга, но читать не хотелось. Да и очки, лежавшие там же, уже запотели. Из-за того, что Манабу проснулся довольно поздно, почти в десять часов утра, он разрешил себе поплескаться подольше в ванне с ароматными добавками и специальными солями. Закончив водные процедуры, он запахнулся в махровый халат и заказал на дом пиццу и суши. Подумав немного, решил сходить в магазин за пивом. Его день рождения, как-никак. Мать Манабу помнила о странной привычке сына в этот день уходить в глухую недоступность, поэтому всегда поздравляла поздним вечером. Чтобы занять себя чем-либо до прихода доставщика, Манабу поначалу схватил гитару, но уже через десять минут пошёл в ванную за своей книгой. «Скучный ты». Как ни пытался он сосредоточиться на чтении, в его мыслях отчего-то постоянно всплывала эта фраза Казуки. С чего он решил вообще, что его согруппник скучный? Они и знакомы-то всего ничего. Открыв книгу и прочитав полстраницы, Манабу подловил себя на мысли, что ему действительно скучно. Невозможно, чтобы так на него повлияла всего лишь какая-то фраза не самого приятного ему человека. «Что ж. Раз это мой день рождения, может, стоит прогуляться в какое-нибудь кафе?» Невольно он ощутил себя настоящим затворником, пережидающим плохие времена. Скорее всего, со стороны его бессмысленная обида выглядела как самая большая глупость, но отказаться от этой привычки он не пытался. Да и кому какое дело было, что у Манабу на уме? Всё началось в средних классах, когда он оказался вне школьной жизни, перестал понимать темы, которые так интересовали подростков, и потому не завёл друзей. Да ещё и старых растерял, которым стало скучно общаться мальчиком, не любящим обсуждать размер грудей у одноклассниц. «День рождения – однозначно самый дурацкий праздник на свете», - мысленно уяснил для себя Манабу. После чего понял, что читает одну строчку уже пятый раз, и со вздохом захлопнул книгу. Впервые ему захотелось включить телефон и с кем-нибудь поговорить. Но пока он обдумывал эту затею, в дверь кто-то позвонил. Встрепенувшись, Манабу быстро поднялся, удивляясь, как это доставщик выполнил свою работу так быстро. Чёрные длинные волосы гитариста ещё не высохли и липли блестящими прядками к коже шеи и плеч, а ведь обычно доставка занимала около сорока минут. - С днём рождения те-ебя-я! С днё-ём рождени-ия те-ебя! – вытянув руки вперёд, Казуки едва не навалился на него, но Манабу вовремя успел отскочить к стене в прихожей. От коллеги несло пивом, однако пьян он не был. Вслед за гостем в квартиру ошеломлённого Манабу ввалились остальные согруппники. Юуто ржал над какой-то удачной шуткой Бё, а Джин нёс большие шуршащие пакеты, по одному в руке. - С днём появления, мелкий! - Поздравляю, Манабу! - Чё? – прежде, чем Манабу успел опомниться, Джин достал из пакета небольшую коробку и всучил её другу в руки, уведомив, что это от всей группы. Упаковка была из обычного цветного картона, а внутри оказалась электронная книга. - Спасибо… - только и выговорил Манабу, глядя на свой подарок и не сразу реагируя на то, что парни уже расположились в его гостиной. Закрыв входную дверь, он почувствовал себя неуютно, потому как до сих пор стоял всё в том же махровом халате. Собрав вещи, Манабу на минуту заперся в ванной и переоделся в свои домашние широкие брюки и растянутую футболку. «Что за фигня происходит?» – недоумевал он, проводя ладонями по шее, собирая влажные волосы из-под ворота футболки. – «Это смущает. Даже не предупредили». Но стоило признать, что подарок парни выбрали толковый. Хотя Манабу и сам мог позволить себе купить электронную книгу, но чаще всего на это просто не было времени. Вернувшись, он обнаружил согруппников уже устроившимися вокруг его низкого столика, куда сложили с десяток банок пива и целую кучу закусок и чипсов. Когда Манабу, под призывы остальных сел за стол, Казуки торжественно извлёк из пакета картонную коробку с тортом. Но радостно улыбаться, тому пришлось недолго. - Мана… Э, а свечи есть? - Ты же должен был купить? – фыркнул Джин. - Посылать Казуки в магазин было заведомо провальной идеей, – прокомментировал Бё, доставший зажигалку. - Идиот, - поддержал барабанщика Юуто. - Да ладно вам! – пожав плечами, вздохнул Казукии снова обратился к имениннику: - Манабу, а сколько тебе исполняется-то? - Послушайте, - медленно выдыхая, произнёс Манабу, пытаясь восстановить внутреннее равновесие, - чего вы все так неожиданно?.. - Ну так у тебя день рождения! – воскликнул Джин, как показалось, слегка удивлённо, будто Манабу спросил, почему небо голубое. К барабанщику присоединился Казуки. - Ага! И потом, мы – твои друзья! Не могли же мы оставить тебя одного в такой замечательный день? Манабу ощутил незнакомое прежде приятное чувство, согревающее его изнутри. Щекам стало горячо, и он надеялся, что никто не заметит этого смущения. От одной только солнечной улыбки Казуки становилось как-то радостнее и легче на сердце. Видимо, тот был каким-то волшебником, раз мог так запросто скрасить столь унылый день. - Юуто пытался выспросить, что тебе нравится, - толкнув локтем басиста, рассказал Джин, - но так ничего и не добился. Ну, правильно, четыре струны... - Четыре струны – это не две палки! – обидевшись, но явно не по-настоящему, Юуто отвернулся, сложив руки на груди. Джин на это только рассмеялся. А Манабу буквально не знал, куда себя деть. Стало неловко оттого, что у него ничего не было приготовлено. Парни принесли много выпивки, и стало понятно, почему они так старались вчера – чтобы сегодня набраться в дрова и отключиться до завтра. Но основным их поводом было вовсе не желание выпить. Казуки дёрнул Манабу за руку, пристроив его на ковре рядом с собой. Пока Джин и Бё открывали торт и решали с Юуто, кто сходит за свечами, Казуки наклонился к самому уху именинника. Сначала показалось, что он шумно втянул носом запах волос Манабу, но затем негромко произнёс: - Пожалуй, я немного ранее вёл себя глупо. Надеюсь, ты не злишься на меня? Глядя в его блестящие и тёмные глаза, Манабу кивнул. Трудно сказать что-то колкое, когда на тебя так смотрят. Да и сарказничать совсем не хотелось. Манабу просто не мог сразу принять всё, что ему открылось сегодня. Он ведь и не заметил, как у него появились настоящие друзья, которым было не всё равно. И даже человек, который сначала совсем не нравился, оказался неплохим парнем. Разве могла судьба преподнести ему подарок лучше, чем сегодняшний день рождения?