Записки на коленке

— Ты скучаешь по нему? — спросил Паша, не отводя взгляда. Марат только пожал плечами, обновляя новостную ленту в планшете. — Не понимаю, о чем ты. — Ты скучаешь по тому, кто был у тебя в Португалии? — Павел никогда не сдавался. Марат вздохнул и укоризненно посмотрел на него: — Вот ты же даже не знаешь, о ком речь, но всё равно пытаешься выяснить. — Но ведь по кому-то ты скучаешь? Марат вздохнул и отложил планшет. Развернувшись ко вмиг подобравшемуся Паше, он скептически осмотрел его и снова уткнулся в новости. — Ответь. — Скучаю, — кивнул он, но в его голосе не было тоски. В его голосе ничего не было. Паша вздохнул; как же порою с Маратом бывало сложно. — А ты скучаешь по кому-то из Португалии? — Естественно. Я там часть жизни провел, у меня остались друзья. Паша скрипнул зубами, он ведь совершенно не это имел ввиду. — Марат, а ты… — его речь прервалась появлением в комнате Романа. Паша аж подобрался и как-то нервно отодвинулся от Измайлова. Тот, заметив это, неодобрительно вздохнул. — Что, прохлаждаетесь? — в присущей ему манере спросил Роман. Марат, решив, что лучше ему промолчать, уткнулся в планшет. — Измайлов, а ты не забыл про свое обещание? — Обещание послать тебя в задницу? Действительно, как я мог забыть. Паша тихо хмыкнул. Он почему-то был горд за Марата, ведь тот был один из немногих, кто не боялся отвечать на колкости Романа. Не боялся обломать о него зубы. — Нет, хрустальная принцесса, — Широков, казалось, вовсе не обиделся на такое панибратство. — Ты же помнишь нашу небольшую договоренность. Я свои условия выполнил. Марат вскинул голову и внимательно посмотрел на Романа. — Ребят, если что, то я еще тут, — вклинился в их молчаливую перепалку Паша. Почему-то он не хотел знать об их договоре. — Ну так выйди, — Роман как всегда был сама любезность. Но Паша и впрямь решил, что так будет лучше. Он уже было поднялся с насиженного места, когда крепкая рука Марата схватила его за запястье. — Останься, — просто попросил он. — Ром, ты не получишь то, что хочешь, не потому что этого не хочу я. А потому что этого не хочет он. Роман выглядел одновременно невозмутимым и взволнованным. — Но тогда и ты не получишь своего. Марат какое-то время смотрел прямо в глаза, а потом обхватил прохладной рукой ладонь оторопевшего Паши. — Свое я уже получил, — негромко сказал он и повернулся к раскрасневшемуся от смущения Мамаеву. — Я скучаю. Я скучаю по Динияру, но это не имеет значения, это только моя проблема. Паша, растерянный и потрясенный до глубины души таким откровением, сжал ладонь Марата. — Я сделаю всё возможное, чтобы ты забыл его, обещаю. Марат только улыбнулся. Конечно, он в это верил. *** Месяц назад — Измайлов, — Роман подсел к сутулившемуся Марату, тщетно пытавшемуся развязать шнурки. — У меня к тебе дело. — Срать я на это хотел. — Фу, а мне говорили, что ты приличный. — И на это я тоже клал. Роман вполоборота следил за ним и, не выдержав, откинул руки Измайлова, в два счёта развязывая ему шнурки. — Найди мне номер Янбаева. Марат нахмурился. — Из нас двоих ты в сборной играешь, а не я. И в России ты дольше живешь. — Я в курсе, но ты мог бы спросить у кого-нибудь из твоих старых знакомых в Локо. — Зачем мне это? — Потому что у меня есть номер Билялетдинова? — улыбкой Романа можно было резать стекло. — Сука, — выдохнул Марат, вставая. Если он думал, что тяга к Дину у него улеглась — то он ошибался. И осознал свою ошибку даже раньше, чем на нее указал Роман. *** Сейчас Но Марат действительно перегорел. Ведь сейчас у него был искренний и открытый Паша. Так что пусть Широков сам теперь делает первый шаг к своему счастью. Ведь это, оказывается, не так сложно. Нужно просто уметь признавать в себе ошибки и быть смелее. А время само всё расставит по местам.