Дорогами жизни, судьбой ведомые

Песня главы - Trillium – Mistaken - Ты меня вообще слушаешь? - раздражённый голос действовал на нервы, словно кто-то отвратительно играл на скрипке. Нет, нельзя сказать, что у Юрия был такой уж противный голос, многие даже считали его красивым, но в данный момент времени это звучало просто отвратительно! Сохранять самообладание — вот, что получалось у него лучше всего. И именно это спасало Юрия от удара кулаком по лицу. Хиватари так давно мечтал помахать с этим парнем кулаками, а не только блэйдами. Впрочем, он всегда уверял себя, что для этого найдётся время где-нибудь в будущем. И, надо сказать, Иванов был тог же мнения. Какими бы их не хотели считать друзьями, парни, будучи участниками одной команды, являлись соперниками с того самого дня, как увидели друг друга в первый раз. Может, оно и было к лучшему. Иметь в качестве врага таких людей, как Юрий Иванов и Кай Хиватари побоялись бы многие, но эти двое прекрасно подходили на эту роль специально друг для друга. - Билеты у меня уже на руках, от тебя требуется только завтра вовремя приехать в аэропорт. Бери с собой, что хочешь, только Дрансера не забудь. Кай фыркнул. Как можно забыть то, на чём держится вся твоя жизнь? То, что является её смыслом? Бред. О таком можно было даже и не упомянуть, ведь Юрий прекрасно знал, что он никогда в жизни не забудет такую важную вещь. Он сам был таким же. Хиватари поднялся со стула и, проверив наличие в кармане жизненно важной вещицы, направился к двери, ничего не говоря в ответ. Иванов усмехнулся, взглянув на захлопнувшуюся дверь. Иногда он мечтал о способности читать мысли. Хотя бы этого парня... Ночной Токио слишком шумен, чтобы просто так прогуливаться по его улицам в попытках разобраться в собственных философских мыслях. Абсолютно неподходящее для этого место. И всё же другого выхода у него не было. Как ни прискорбно, Кай терпеть не мог метро. Находиться под землёй, слушать грохот и трястись из стороны в сторону при каждом неудачном повороте...Увольте, лучше пройти пол города пешком. Да, путь не близкий, но зато есть время вычистить всю эту кашу, что давным давно накопилась у него в голове и теперь, похоже, начинала попахивать чем-то не особо приятным. Он шёл к ней. К той, кто всегда была рядом, никогда не бросала и принимала его обратно, не важно какую глупость он совершит. И как его угораздило поругаться с ней?! «- Почему ты молчишь? Скажи мне хоть что-нибудь! - она пыталась говорить спокойно, но голос самостоятельно срывался на крик. - Ответь же мне, Хиватари! - Что же ты хочешь услышать? Она пошатнулась и шагнула назад, отводя взгляд, всхлипывая. Его спокойный и безучастный голос бил ножом в самое сердце. - Правду! - этот беспомощный крик на грани отчаяния. - Разве я так много от тебя прошу? Он отворачивается. Смотреть в эти полные слёз голубые глаза, не имея возможности объяснить эту самую правду. Невыносимо. Жестоко. Она толкает его в сторону и выбегает из дома, забыв взять свою куртку, которую он так яростно теперь сжимает в руках, не в состоянии справиться с диким чувством вины.» Холодный ветер становится сильнее и парень застёгивает молнию кожаной куртки. Мороз — не его. Да, прожив столько лет в России можно привыкнуть ко многому, но это то единственное, что он никогда не сможет преодолеть в себе. А может и не стоит? Чем ему не по нраву в меру тёплая столица Японии? В Москву, в Москву! Точно как у Чехова. На светофоре загорелся значок стоящего на место человека, окрашенный в красный цвет. Хиватари хотел бы его проигнорировать, но стоявшие перед ним люди упорно не давали пройти к дороге. Пришлось остановиться и ждать. Погода в конец испортилась, когда он был почти у самой цели. Дождь лил, как из двух огромных корыт сразу, при чём без какого-либо намёка на скорое завершение. Махнув рукой, Кай вышел из под уютного навеса и продолжил свой путь. Подумаешь, промокнет, не велика беда. Образы людей с большими разноцветными зонтами мелькали перед глазами, а он не имел ни малейшего желания присматриваться, просто шёл напролом, не особо разбирая, кого он задевал плечом и чей зонт едва не путался в его волосах. Плеск воды, рёв моторов, неразборчивое бормотание, гул..Всё это смешивалось в адскую смесь, которая очень сильно раздражала и действовала на нервы. Но был бы он Каем Хиватари, если бы не сохранил самообладание в такой момент? Бесспорно, нет. Именно поэтому идти напролом было единственным верным решение. И каким бы странным не был этот день до этого самого момента, всё самое интересное было впереди. Кай затормозил, когда в него врезалось что-то непонятное, зашуршав при этом пакетом и, кое-как удержавшись на ногах, начало громко и звучно извиняться. Парень с огромным усилием отодрал взгляд от асфальта и перевёл его на стоявшую напротив особу. Судьба не дура, говорите? Усаги и Кай застыли, смотря друг на друга глазами полными удивления. Взгляд девушки метался из стороны в сторону, стоит ли ей ещё раз извиниться и убежать прочь или же подождать, пока он хоть что-то соизволит промямлить? Парень же даже и не думал отводить от неё взгляда. После той ссоры они не виделись почти неделю. Столько впустую потраченного времени...именно в такие моменты начинаешь осознавать свою собственную тупость. Так бы они, наверное, и стояли ещё очень долго, если бы один «замечательный» человек не соизволил толкнуть Цукино в спину, пытаясь пробраться меж идущих толпой людей. Девушка и опомниться не успела, как Хиватари поймал её у самой земли, а она схватилась за его куртку, чтобы окончательно не повиснуть в беспомощном состоянии. - Прости меня, Усаги... Его голос звучал так тихо по сравнению с гулом толпы, но она была в состоянии это услышать. Неужели она не простит? Конечно, простит. Всю эту неделю она только и ждала, пока он позвонит, придёт, напишет, а под конец и сама не выдержала и решилась пойти к нему домой, чтобы поговорить. Даже продукты купила, чтобы ему что-нибудь приготовить...не факт, что он бы не отравился её стряпнёй, но дело не в этом. - И ты меня прости! Дома у Усаги его встречали всегда тепло и приветливо. Конечно, отец девушки до сих пор не мог привыкнуть к присутствию Кая в жизни его дочери, как...её молодого человека, но под задорными комментариями жены всё как-то смягчалось само собой. Мать девушки — Икуко — знала этого мальчика с тех пор, как его семья переехала жить в Токио. Хиватари тогда был ещё совсем ребёнком, как и сама Усаги. Тогда то и состоялась их первая встреча... Парочка поднялась в комнату девушки, услышав при этом пару интересных яростных высказываний отца Усаги, но это звучало так по-детски наивно и мило, что злиться или принимать всерьёз было невозможно. Хиварати присел на пол, облокотившись на кровать, а Усаги сначала запрыгнула на своё спальное место, разлеглась поперёк кровати и обхватила Кая за шею. Парень поднял руку, пытаясь нащупать плечи девушки у себя за спиной, что удалось не сразу, от чего Цукино пришлось уворачиваться дабы его пальца не попали ей в глаза. В конечном итоге всё закончилось её смехом. А ему не до смеха. - Чего ты такой угрюмый? - надула губки Уса, отпуская шею парня и перекатываясь на бок, подпирая голову ладонью. - Думаю. Как всегда сухо. Девушка вздохнула. Ну и как с ним разговаривать? Когда Кай о чём-то думает, это делать невозможно, просто потому что он не будет отвечать, а Цукино будет действовать ему на нервы своим нескончаемым бредом. Она обхватила подушку руками и вздохнула, ну и пускай себе думает, может вечный двигатель наконец-то изобретёт, поможет человечеству. Хиватари смотрела в одну точку на полу и со стороны выглядел словно восковая фигура, принесённая сюда чисто для красоты и, чтобы хозяйка комнаты не чувствовала себя так уж одиноко. Почему-то его это волновало в последнюю очередь. Впрочем, как всегда. Парень поднялся с пола и присел рядом с девушкой на кровать. Она повернулась в нему, чтобы узнать, чем вызвана такая резкая перемена места и, видимо, настроения, ведь выглядел Кай не особо счастливым. Хотя, это как посмотреть. Серьёзным, так он был всегда, а вот таким, страшное слово, расстроенным, очень и очень редко. Она забеспокоилась. - Завтра я уезжаю, - еле слышно прошептал Хиватари, поднимая голову и вглядываясь в голубые глаза Усаги. Она сначала удивлена, затем это медленно переходит в шок, сменяясь ужасом. - Тогда я еду с тобой! - решительно она подскакивает с место, вставая на колени и хватая его за плечи. Чуть остыв, она опускается и снова садится. - Исключено. - Почему? Почему, чёрт возьми?! Он молчит. Нужно сказать, нужно объяснить. Его голос уверенно ведёт её сквозь историю, с каждым словом которой она всё ближе и ближе к тому, чтобы разрыдаться и начать истерить. Он обязан вернуться в Россию и продолжить тренировки в монастыре. Вместе с НеоБорг. Он не может подвергать её такому риску, поэтому, пусть она и превосходный блэйдер, но она и понятия не имеет о том, что происходит за стенами того места и на что иной раз готовы люди ради победы. Она просто не готова. И никогда не будет. Он обещает вернуться. Не знает когда. Но обязательно вернётся к ней. Сюда, в этот город, в этот дом, в эту комнату... Усаги обнимает его за шею и, уткнувшись лбом в плечо, плачет. А ему ничего не остаётся, кроме как еле заметно провести рукой по её волосам и вновь повторить «Я вернусь». Аэропорт в Токио даже ранним утром был полон людей. Жизнь била ключом, все куда-то спешили, торопились. Какая-то девушка споткнулась об огромный чемодан не говорящего по-японски иностранца, который тут же принялся извиняться, но, к сожалению, этого понять она была не в состоянии. Юрий нервно топал ногой, поглядывая на наручные часы, а второй рукой держал перекинутую через плечо дорожную сумку. Борис и Сергей, стоявшие чуть поодаль не сводили с него глаз. Уж больше смешно это выглядело. Всё-таки не выдержав тяжести своей ноши, Иванов звучно и со всего размаха впечатал свою сумку в пол так, что проходивший мимо парень отскочил в сторону от неожиданности. - Где его черти носят? - недовольно пробубнил парень. - А тебя, похоже, хорошим манерам вообще не учили! Голос Усаги заставил Иванова повернуться лицезреть её, стоявшую бок о бок с Хиватари в паре метров от них. Не заметил. Юрий ничего не ответил, хотя очень хотелось. С этой девушкой у него ну никак не складывались отношения. То ли потому, что она была любимой его соперника, то ли просто потому что её характер и манера себя вести действовали ему на нервы. - Пошли. Нам пора. Борис и Сергей подхватили свои сумки и последовали за Юрием. Кай повернулся к Усаги. - Пообещай мне одну вещь, - ему приходилось говорить довольно громко, чтобы она смогла расслышать. - если в течение года я не смогу вернуться...Забудь обо мне. Найди себе кого-нибудь другого. Не думай больше о бейблэйде, обо всём что было. Просто оставь. - Что ты такое говоришь? Как можно забыть человека, которого любишь? Не неси чепухи, Кай! - Просто сделай так, как я прошу Последний поцелуй. Такой горький от слёз и сладкий от неописуемой нежности в каждом движении, в каждом вдохе. Взгляды фиолетовых и голубых глаз пересекаются в последний раз и руки отпускают друг друга. Она стоит посреди огромного зала, вытирая ладонями слёзы, а он идёт. Прочь от неё, от спокойной жизни, навстречу своей судьбе. Стоп. Кай чуть поворачивает голову назад и в последний раз смотрит на Усаги. Руки в кулаки и нельзя медлить. Ускоряет шаг. Он вернётся. Обязательно. Но тогда у неё уже будет другая жизнь...