«Fireflies»

http://vk.com/audios115755283?q=skyrim%20christina

„Жители королевства Фиор, мы рады сообщить вам, что 07.07.778 г. от сотворения мира в храме Пылающего солнца будут соединены узами брака королева Фиора Люси Хартфилия и король Алого королевства Нацу Драгнил. Любой, будь то простой человек или особа знатных кровей, приглашены на торжественное событие. Да озарится ясное небо огнем драконов. Да наступит мир в наших землях! Слава королеве! Слава королю!“. © Послание жителям королевства Фиор.

*** 21 год.

В королевстве Фиор настали солнечные дни. Сезон проливных дождей и порывистых ветров мягкой поступью ушел в другие королевства, уступив место яркому солнцу и безоблачному небу. Прошел год с тех пор, как между Алым королевством и королевством Фиор установился мир стараниями пришедших к согласию правителей. Прошел ровно год, как ужасная война, унесшая миллионы жизней, в одночасье получила свой конец в окутанной солнечным светом пещере „Светлячков“. Конец, заключенный в крепких объятьях дракона и человека, в биении их сердец и чувстве, сильном и неподдельном, которое люди зовут любовью. Оказалось, что уставший от войны народ был только рад окончанию вражды, и, вопреки опасениям Люси, люди и драконы пришли к миру намного быстрее и легче, чем предполагалось. Королева улыбнулась, вдыхая свежий ночной воздух. Наблюдение за мирно спящей страной стало ее любимым занятием за последний год. С высоты королевского дворца она могла видеть столицу как на ладони, вместе с ее узкими освещенными лишь тусклыми огнями фонарей улочками, мощеными дорогами и редкими горожанами, которые по каким-то причинам не спали в столь поздний час. Вид этого спокойного, мирного, не отягощенного аурой тревоги города вызывал в ее сердце небывалую легкость. Вспоминая времена, когда Магнолия была разрушена атакой дракона, вспоминая руины и металлический запах крови, детский плач и безмолвные слезы женщин, Люси сжимала руки сильнее, каждый раз давая себе одну и ту же клятву: „Такого больше не повторится! Я не позволю!“. И сейчас ее тревога за этот мирно спящий город, за всю страну, которая по праву рождения легла на ее хрупкие плечи, возрастала с каждой минутой. Люси вздохнула, прикрыв глаза. Свежий ветер приятно обдувал кожу, помогая хоть чуть-чуть, но отогнать от себя тревожные мысли. Однако сила их была слишком велика. Королева сжала в руках ткань сорочки, пытаясь ни о чем не думать, но как назло мыслей становилось лишь больше. Люси открыла глаза. Выдохнула. Выпустила из рук скомканный подол и повернула голову в сторону большого платяного шкафа, и, наконец, мысль, крутившаяся в ее голове, окончательно сформировалась: — Сегодня я выхожу замуж, — выдохнула она, смотря на расшитое фамильными белыми сапфирами свадебное платье. Она смотрела на изящный силуэт, на пышную юбку и длинный подол, который в несколько кругов огибал железный каркас. Она смотрела и только сейчас так отчетливо и ясно понимала, что уже сегодня в этом платье пойдет по усыпанному розами проходу в величественном зале Пылающего храма, чувствуя на себе взгляды сотен гостей. Что сегодня она произнесет клятвы перед взорами Богов и Богинь своей веры и веры драконов. Что сегодня она собственной рукой подпишет мирный договор между двумя королевствами, где будет четко прописано о том, что королевство Фиор и Алое королевство отныне и вовек будут неделимы и едины. И хоть Люси знала, что жители обоих королевств были согласны с этим решением и только радовались предстоящему бракосочетанию, тревога, посеянная временами войны и разрухи, не желала покидать сердце королевы. Потому что она до сих пор не понимала, как враждовавший несколькими столетиями народ мог в одночасье прийти к миру и согласию. Потому что она боялась. До дрожи в груди, до подступавших к глазам слез, что ее необдуманное решение, ее любовь, безграничная и нерушимая, к прекрасному дракону станет причиной еще более ужасной войны. А это было единственным, что она по-настоящему боялась. Не смерти, не боли, не унижения. А лишь страдания своего народа. Люси не знала, плакать ей или смеяться. — И почему я был уверен, что застану тебя неспящей? — раздался насмешливый голос со стороны улицы. Люси от неожиданности резко выпрямилась, чуть не вывалившись через подоконник, и, лишь увидев широкую улыбку Нацу, смогла расслабиться. Дракон взмахнул несколько раз величественными крыльями, опускаясь ногами на поверхность большого балкона, и все также улыбаясь, прошел в сторону Люси, присаживаясь напротив нее. Люси мягко улыбнулась, чувствуя теплое касание руки жениха. Такое простое и легкое проявление чувств заставляло приятное тепло разливаться у нее в груди, и, видя эти сияющие неподдельной чистотой глаза, как когда-то давно, при их первой встрече, Люси как никогда отчетливо поняла, что даже если бы на кону стоял весь мир, она бы ни за что не променяла на него возможность чувствовать на себе взгляд этих широко распахнутых серо-зеленых глаз. — Я такая предсказуемая? — улыбнулась девушка. — Возможно только для меня, — пожал плечами дракон. — Я слишком давно знаю вас, ваше величество. Люси лукаво улыбнулась, положив руку на легкую рубашку короля, там, где спокойно и уверенно отбивали свой ритм два сердца. — А ваше драконье величество знает, что не должно врываться в покои невесты перед свадьбой, ибо она чиста и невинна, и лишь первая брачная ночь даст вам возможность сорвать с нее покров этой чистоты? Нацу накрыл ее руку своей. — До меня дошли слухи, что невеста не так невинна, как все об этом думают, — проговорил он тем же тоном, что и она. Люси наигранно-возмущенно нахмурилась, чуть пододвинувшись вперед. Их колени соприкоснулись, и королева могла почувствовать жаркое дыхание дракона на своей коже. — Это все возмутительная клевета. Я уверена, что королева прикажет казнить любого, кто посмеет распускать подобную наглую ложь! — О, я думаю, что королеве и правда придется наказать лжеца, — выдохнул Нацу, проведя кончиком пальцев по щеке девушки. — Потому что лжец, кажется, не собирается брать своих слов назад. Люси прикрыла глаза, растворяясь в касаниях дракона. Ощущение его горячих прикосновений всегда выбивало почву из-под ног, и ей казалось, что она никогда не привыкнет к этому. — Думаю, королева может подумать о пощаде, — прошептала Люси, склоняя голову вперед и касаясь лбом лба Нацу. Она чувствовала его пальцы на своей щеке, ладонь, трепетно сжимавшую ее ладонь у сердца, и жаркое дыхание, смешивавшееся с ее собственным. Нежно соприкоснувшись кончиком носа с ее, Нацу улыбнулся, приблизившись к губам королевы, и в нескольких миллиметрах от них, остановился. Люси разочарованно выдохнула, чувствуя легкое покалывание. — И что же жалкий лжец должен сделать для того, чтобы вымолить прощение у оскорбленной королевы? Люси подняла веки, встречаясь взглядом с сияющим лукавством взглядом дракона, и, закатив глаза, притянула его за края легкой рубахи к себе, наконец, накрывая губы долгожданным поцелуем. Она чувствовала его улыбку на своих губах, которая через секунду исчезла, уступив место нежным и трепетным касаниям. Люси уже не могла вспомнить, сколько была влюблена в этого несносного дракона, но, несмотря на время, каждый поцелуй был подобен первому. — Что ж, королева подумала и пришла к выводу, что может даровать лжецу помилование, — выдохнула девушка, когда спустя несколько минут Нацу мягко отстранился, заправив светлую прядь волос ей за ухо. Улыбка коснулась его губ. — Лжец благодарен королеве и впредь обещает всегда вымаливать прощения подобным способом. Люси запустила пальцы в волосы дракона, касаясь кончиками пальцев основания длинных рогов. — Лжец трезво оценивает свои возможности, — улыбнулась королева, наградив жениха еще одним коротким поцелуем. Нацу усмехнулся, отодвигаясь чуть назад и позволяя свежему ночному воздуху охладить разгоряченную кожу и разогнать жаркое дыхание между ними. — Но вообще-то я прилетел не за этим, — широко улыбнулся король. — Да? — удивилась девушка, обняв себя руками. Без близости дракона она вдруг поняла, что в комнате действительно было прохладно. — И зачем же? — Как я уже говорил, я так и знал, что ты не будешь спать. Будешь терзать себя глупыми мыслями, сомнениями. А если?.. А вдруг?.. Брр, — дракон встал со своего места, пройдя на середину балкона. Серебристый свет луны окутал его облик, когда он вдруг вцепился руками в каменные перила, наклоняясь чуть вперед и напрягаясь каждым мускулом тела. Люси уже видела это, но каждый раз зрелище заставляло ее восторженно задерживать дыхание. Выглядывавшие из волос Нацу рога начали на глазах становиться больше; на руках и, хоть она этого не видела, на щеках обычно практически невидимые чешуи алыми пластинами покрыли тело короля; острые когти впились в каменную поверхность перил, оставляя несколько тонких царапин, и длинный чешуйчатый хвост появился из-за полов плаща дракона. Наконец, Нацу расслабился, взмахнув хвостом, и обернулся в сторону девушки. Наполовину трансформировавшийся, прекрасный и смертоносный король драконов с янтарем в глазах и выступавшими чуть вперед клыками. Каждый раз Люси влюблялась все сильнее, хотя казалось, сильнее было невозможно. Дракон улыбнулся, проведя когтистой рукой по волосам. — И именно поэтому, Люси, у меня для тебя есть подарок. Девушка встала на каменный пол балкона, даже не надев накидку и башмаки, медленно подошла к Нацу, обвивая его шею руками. Она доверяла Нацу и, когда он подхватил ее под колени, произнесла только: — Надеюсь, подарок будет включать в себя крепкий сон. Нацу улыбнулся, взмахнув крыльями. — Помимо прочего, и его я тебе обеспечу. Люси осталось только сильнее прижаться к пышущему жаром сильному телу, когда Нацу начал отрываться от земли, взмывая в ночное небо. Огромные мускулистые крылья разрезали воздух, и королева в который раз задумалась, что сколько бы раз она ни оказывалась высоко в небе в объятьях дракона, она никогда не смогла бы привыкнуть. Ни к чувству свободы, заполнявшему каждую клеточку тела, когда холодный ветер трепал волосы, ни к захватывавшему дух виду с высоты драконьего полета. Порой Люси казалось, что она шагала по воздуху, и хоть сильные руки Нацу крепко держали ее, всегда, хотя бы на одно мгновение, в ее голове появлялся нелогичный страх упасть. В такие моменты Нацу, будто чувствуя это, сжимал ее сильнее, вселяя своими прикосновениями уверенность и разгоняя беспричинные страхи. Они пролетали над королевством, над узкими улочками и ничего не подозревающими горожанами. Они пролетали над Пылающим храмом с его высокими шпилями и величественными колоннами, в котором сегодня их назовут мужем и женой. Нацу не торопился, позволяя Люси насладиться полетом. Он обнимал ее крепко и бережно, иногда позволяя себе воспарить высоко в небеса туда, где пушистой синевой стелились облака, и Люси, широко улыбаясь, опускалась чуть вперед, касаясь их кончиками пальцев. Здесь, наверху, все тревоги отступали, и она могла на какое-то время позволить себе забыть о титуле и об ответственности за страну и вновь стать той беззаботной пятнадцатилетней девчонкой, которая влюбилась в лучшего друга. Наконец, Нацу пошел на снижение, пролетев сквозь облака и устремившись вниз. Люси с улыбкой поняла, куда держал путь ее дракон. Под покровом ночи лес Светлячков представлял собой по-настоящему прекрасное зрелище, с сияющими бирюзовым сиянием кронами деревьев аксис и танцующими в ночном небосводе светлячками. И Люси вдруг почувствовала небывалую легкость. Нацу знал, что ей нужно было сейчас, как никто другой. Потому что в первую очередь он был ее лучшим другом.  — Вот мы и прибыли, ваше величество, — с улыбкой проговорил Нацу, коснувшись ногами влажной после дождя земли. В груди Люси разлилось тепло, как только она увидела знакомую с детства дверь. Округлую, с искусным золотым узором и тонкими нитями овивающего его плюща. Это место было ее персональным необитаемым островом, в который она приходила всегда после того, как, будучи юной принцессой, набрела на это старое древо аксиса с дверью, манившей и зазывавшей. И именно тогда, когда она поддалась порыву и открыла ее, жизнь принцессы изменилась. Нацу потянул дверь на себя и вошел в пещеру, не выпуская Люси из рук. Ему пришлось сложить крылья за спиной, чтобы он смог пролезть в небольшой проем, но годы практики не прошли даром. Как только они оказались внутри, Люси спрыгнула с рук дракона, тут же касаясь босыми ногами мягкой, точно утиные перья, травы. Пещера всегда оказывала на королеву магический эффект. Как бы не менялся мир за этими стенами, это место всегда оставалось таким же, каким оно было, когда принцесса королевства Фиор впервые переступила его порог. Люси прошла к кромке озера, в котором отражались и луна, и солнце, и мириады звезд. На ее губах появилась счастливая улыбка, и она резко обернулась в сторону Нацу, который уже принял свой обычный облик. — Так это есть твой сюрприз? — спросила девушка. Нацу смущенно пожал плечами, двинувшись в сторону Люси. — Да, — проговорил он. — Я подумал, что это поможет тебе расслабиться. Как в старые добрые времена. На самом берегу озера был расстелен клетчатый плед, на котором, маня ароматом и видом, в золотых блюдах были разложены яства обоих королевств. Тут была и говядина со специями с Драконьего ущелья, и огненные яблоки, которыми славилось Алое королевство. Здесь была и запеченная сладкая картошка, и ароматные мясные деликатесы, за которые когда-то Нацу так полюбил Фиор. Вокруг пледа танцевали свой танец светлячки, освещая это место лучше любого огня, и Нацу, подав Люси руку, усадил ее на плед, подарив широкую, свойственную только ему улыбку. — Это потрясающе, Нацу, — выдохнула королева. Дракон улыбнулся, подав ей хрустальный бокал, наполненный драконьим вином. — Я рад, что тебе понравилось. Я подумал, что если где ты и сможешь расслабиться и перестать себя накручивать, то только здесь. Атмосфера пещеры действительно действовала успокаивающе, отгоняя от королевы тревожные мысли. Они пили вино, пробовали яства, которые приготовил дракон (говядина остыла, потому Нацу пришлось подогреть ее огненным дыханием). Люси смотрела за величественно плавающими в озере лебедями, слушала восторженный голос Нацу, который рассказывал ей о тренировке новобранцев в драконью стражу, и чувствовала небывалый покой. Здесь, в небольшой пещере „Светлячков“, где царили покой и благоденствие, Люси впервые за последние несколько недель почувствовала себя умиротворенной. И она даже не поняла, как ее голова коснулась сильного плеча Нацу, а сон своей мягкой рукой мягко закрыл ее веки. Она помнила лишь аромат мяса и фруктов, мерный плеск воды и огромные крылья, которые обвили ее жарким коконом.

***

„Война шла три столетия! Три столетия люди и драконы враждовали между собой, воевали и умирали на поле боя! Как можем мы, потомки наших дедов, плевать на их жертвы?! Как можем мы мириться с тем, что из-за какой-то прихоти влюбленных голубков, наши королевства станут едины? Люди и драконы никогда не смогут жить в согласии! Как можем мы ходить по улицам, зная, что всего год назад мы убивали друг друга? Как можем мы говорить о равенстве, о мире с врагами?! Королева и король слишком многое себе позволяют, и если они думают, что жалкая бумажка сможет когда-нибудь сплотить нас, они ошибаются! И если их воля такова, значит, нам не нужны такие правители!“ Послание лидера подпольной революционной организации „Тартарос“. 778 г.

***

В королевстве Фиор и Алом королевстве с самого утра царила суматоха. По улицам столицы пестрили яркие ленты: красные — цвета драконов, и белые — цвета Фиора. Тысячи воздушных шаров и разноцветных фонариков взмывали ввысь, и в воздухе так и пахло приближающимся торжеством: выпечкой для королевской свадьбы, драконьим вином, элем и цветами, которые в десятках повозок везли в сторону Пылающего храма. С самого утра люди выходили на улицы с широкими улыбками и стоявшими в глазах слезами и поздравляли друг друга с наступившим миром. И Люси, стоя у себя в покоях в пышном белоснежном свадебном платье, чувствовала каждой клеточкой тела счастье своего народа. Казалось, она никогда не была настолько взволнована и одновременно счастлива. Ей хотелось убежать, ей хотелось быстрее увидеть Нацу. И она не знала, какое из этих желаний было сильнее. — Ваше величество, — в покои осторожно вошла фрейлина, вырывая королеву из лабиринта собственных мыслей. Молоденькая девушка в праздничном светло-голубом платье медленно прошла в комнату, склонившись в изящном реверансе, и боязливо встала позади Люси. — Могу я вам помочь? Люси посмотрела на фрейлину. Дочь ее казначея МакГардена чувствовала себя весьма неуверенно на новой должности, и Люси искреннее сочувствовала девушке, прекрасно понимая, что в последнее время ее королева была весьма раздражительна и молчалива. Попытавшись как можно более непринужденно улыбнуться, Люси кивнула. — Да. Корсет нужно потуже затянуть. Пока фрейлина поправляла атласные ленты и затягивала серебряные нити, Люси смотрела в зеркало и пыталась впитать в себя этот образ. Свадебное платье было подарком народа Алого королевства в честь предстоящего бракосочетании с их королем. Из редкого слепяще-белоснежного шелка оно было действительно прекрасным. Обнаженные плечи, отделанный сапфирами лиф и подчеркивающий тонкую талию корсет, на котором искусными драконьими мастерами была сделана удивительной красоты вышивка из тончайших нитей огненных пауков. На пол пышным облаком спускалась юбка, которая переходила в длинный вельветовый шлейф, сияющий серебряными нитями и сотнями сапфиров. И на общем слепяще-белом фоне ярким пятном выделялся красный пояс с фамильными рубинами династии Драгнил. Платье было красивым, но тяжелым, и Люси должны были сопровождать две фрейлины, чтобы поддерживать украшенный драгоценными камнями шлейф. — Тебя ведь Леви зовут? — улыбнулась королева, когда фрейлина закончила порученное дело и взяла лежавшие в расшитой бордовым бархатом коробке шелковые перчатки. — Да, ваше величество. Люси протянула руку, позволяя Леви аккуратно надеть перчатку на ее руку. Когда с этим было покончено, и девушка осторожно, словно боясь ненароком уронить, водрузила на высокую прическу королевы изящную платиновую диадему с ярко сияющими белыми и синими сапфирами, Люси в последний раз посмотрела в зеркало, решительно сжимая руки в кулаки. Она это сделает! — Хорошо, Леви, — проговорила королева, осторожно поворачиваясь в сторону выхода, чтобы не запутаться в длинном подоле. — Ты будешь меня сопровождать сегодня. Главное, не позволить мне сбежать до того, как мы доедем до храма. А там уже, после моей встречи с Нацу, все эти глупые мысли сами собой выветрятся из головы. Леви с готовностью кивнула, вдруг как-то странно понимающе улыбнувшись. — Вы и правда любите этого дракона, не так ли? Этот вопрос прозвучал как утверждение, а не вопрос, и Люси без колебаний твердо проговорила: — Да, — яркая, по-настоящему счастливая улыбка расцвела на ее губах. Кажется, только сейчас она поняла, что сегодня выходит замуж. За Нацу. За дракона, которого встретила в небольшой пещере „Светлячков“. За юношу, ставшего ее первым другом и истинной поддержкой. — Я люблю его. С этими словами Люси решительно направилась в сторону двери. Сегодня никто не сможет помешать ей быть счастливой. Следующие события предстали перед ней одним сплошным пятном. Она не помнила ни как оказалась в карете в окружении двух фрейлин, которые несли позади нее шлейф, и скромно устроившейся в уголочке Леви, ни того, как она оказалась перед Пылающим храмом. Казалось, будто кто-то неожиданно использовал магию, перенесшею ее из замка к порогу величественного здания, в котором еще основатели Фиора преклоняли колени пред взором Богов и Богинь. Вокруг храма собрались тысячи и тысячи. Здесь были и драконы, и люди. Она могла видеть высоких эльфов и низкорослых тучных гномов. Казалось, словно здесь собрался народ со всех королевств. Люси медленно шла по ковровой дорожке, высоко подняв голову и улыбаясь собравшемуся здесь люду. Она была королевой. Она гордо представляла свой народ, ослепляя красотой и благородством. И когда высокие резные двери распахнулись перед королевой и ее тремя фрейлинами, Люси ни на секунду не стушевалась, войдя в величественную залу под ласкающие слух звуки арфы. И в следующий миг для Люси не существовало никого. Ни короля эльфов с женой, ни принца гномов в ярко-желтом сюртуке. Не существовало ни посла от русалок, ни ее друзей из Деревни Звездных духов, ни необычайно красивых ведьм в темно-изумрудных одеяниях. Люси видела лишь стоявшего в конце прохода мужчину. В традиционном для драконов ярко-алом камзоле и подаренном от народа Фиора слепяще белом поясе с фамильными сапфирами династии Хартфилиев. С широкой, свойственной только ему улыбкой, которая вызывала трепет в груди королевы, и с сияющими неподдельной чистотой глазами и огромными алыми крыльями позади его спины. Люси мягко улыбнулась, чувствуя подступающие к глазам слезы. И ей уже было совершенно все равно, кто был на ее свадьбе, ей было плевать на все проблемы и страхи. Был только он, стоявший в конце прохода и улыбавшийся так широко, словно для него это был самый лучший момент в жизни, и была она, ведомая этой улыбкой, словно светлячком, освещавшим путь. — Сегодня перед ликами богов Фиора и богинь Алого королевства мы сочетаем узами брака эту женщину и этого мужчину, — загремел в огромной зале храма голос священника. Люси стояла напротив Нацу, видя перед собой лишь его сияющие глаза и мягкую улыбку. Она не слушала священника. Она и так знала, что будет любить этого мужчину до конца своих дней, поэтому, когда в нужный момент прозвучал судьбоносный вопрос, она ни на секунду не сомневалась, говоря твердое: — Да. Я согласна. Нацу аккуратно надел на ее палец тонкое обручальное кольцо, прекрасное, связывающее их душу и сердце. И когда Нацу ответил свое: — Да, я согласен. Люси связала их души окончательно кольцом из белого золота. Священник взмахнул рукой, и их безымянные пальцы, ровно там, где их опоясывали кольца, соединились тонкой сияющей красной нитью, которая через несколько секунд исчезла. Магия неделимого союза. Высшая магия. И когда Нацу приблизился к ней и накрыл ее губы первым поцелуем, который они совершили в качестве мужа и жены, Люси была по-настоящему счастлива. Она не слышала аплодисментов, не слышала священника. В ее ушах был лишь звук бьющихся в унисон сердец. Его и ее. Человека и дракона.

***

— Ваше величество. Нацу обернулся, встретившись взглядом с серьезным лицом начальника своей стражи. Торжество было в самом разгаре. В бальном зале дворца Фиора играли звонкие мотивы мазурки, и Нацу вместе с остальными народами, для которых этот танец был непривычен, внимательно следили за веселящимися людьми. Королева стояла в окружении фрейлин и о чем-то говорила с королевой королевства Элвес - Миражанной. Высокая эльфийка с длинными серебристыми волосами и в струящихся одеяниях сдержанно улыбалась, явно наслаждаясь обществом юной королевы. — Да, Гажил. Что-то случилось? Начальником королевской стражи был рослый, вселяющий одним лишь своим именем в соседних королевствах ужас дракон с величественно раскинувшимися за его спиной черными крыльями. Гажил хмуро смотрел ярко-красными глазами, скрестив мускулистые руки, на которых всегда в боевой готовности были острые, подобно кинжалам, когти. Нацу знал этот взгляд, и он не предвещал ничего хорошего. — „Тартарос“, — прошипел дракон. Король устало выдохнул. В последнее время эта шайка революционеров изрядно потрепала им нервы. Они образовались сразу после того, как он и Люси объявили о своей помолвке и о конце вражды между драконами и людьми. Конечно же, он не был наивен и прекрасно понимал, что после такого заявления появятся протестующие и, если честно, он ожидал большего размаха недовольства. Недовольных было мало. Многие просто устали от войны, и предложенный правителями мир пришелся по душе как драконам, так и людям. Но вместе с ликованием где-то на границе Алого королевства и Фиора возникла небольшая организация, которая взяла себе название „Тартарос“. Ровно год они распространяли листовки с протестующими слоганами, выступали на людных площадях и пытались подбить народ на бунт. И ровно год их силы оставались ничтожно малы. Но в последнее время сила „Тартароса“ начала расти, а вместе с ее ростом, выросло число вспыхивающих то тут, то там стычек между королевской гвардией и революционерами. — Что на этот раз? — спросил Нацу, встретившись взглядом с Люси, которая тут же улыбнулась ему. Дракон улыбнулся в ответ. — Напали на склад оружия под Харгеоном. Я и эта девка из королевской стражи людей осмотрели там все, — прошипел Гажил, покосившись в сторону Эрзы Скарлет — главы королевской стражи Фиора. — Сработано чисто. Похоже, их ряды пополнили не только волшебники, но еще и ведьмы. Вокруг склада была начерчена дьявольская метка. Нацу на мгновение задумался, вновь посмотрев в сторону Люси. Она разговаривала с темноволосой ведьмой из маленькой деревушки Брукса. Ведьма что-то говорила королеве, и, когда их взгляды на мгновение пересеклись, Нацу увидел в глазах жены промелькнувший испуг. Всего на мгновение, он вспыхнул и тут же погас, и это не понравилось королю. — Усиль стражу и выдели еще три отряда на их поиски и поимку. Они как заноза в одном месте. — Будет исполнено, — Гажил усмехнулся, заметив траекторию взгляда короля. – Ой, иди уже, Драгнил, к своей принцессе. Того гляди дыру в ней прожжешь. Нацу отмахнулся, фыркнув, и медленно двинулся к Люси, от которой уже уходила ведьма в зеленых одеяниях. Королева была бледна и крепко сжимала ткань платья. Нацу знал, что это значит. Она нервничала. Дракон осторожно подошел к ней, мягко взяв ее за руку. — Люси, все хорошо? Королева подняла голову, встретившись взглядом с мужем. Этот зрительный контакт длился несколько секунд, напряженный и пугающий. Казалось, будто этим взглядом она хотела сказать ему что-то, чего он не смог сказать, и через несколько секунд Люси весело улыбнулась, беззаботно проговорив: — Все отлично! Пойдемте танцевать, ваше величество. Но весь танец, находясь в теплых и надежных объятиях мужа, Люси не могла перестать думать о словах темноволосой ведьмы, которая, изогнув в усмешке накрашенные в черный губы, сказала эти пугающие слова: — Вы никогда не сможете иметь детей, ваше величество. И она так и не увидела черную татуировку на плече ведьмы. Черный знак революционной организации „Тартарос“.

***

„07.07.778 г. стал исторической датой. Именно в этот день правители двух враждовавших на протяжении трех столетий королевств подписали мирный договор. С того дня королевство Фиор и Алое королевство перестали существовать. Отныне два королевства объединились в одну огромную и мощную державу — Алый Фиор“. © Писание истории Алого Фиора. Глава I. Страница 1. 778 г.

***

„Мы воюем за правое дело! Мы воюем за нашу свободу, за то, чтобы очистить нашу землю от врагов. И неважно, что сейчас мы объединились. Неважно, что в наших рядах есть и люди, и драконы. Сейчас мы объединены одной общей целью — вернуть нам наши дома. Мы не позволим правящей династии смешивать кровь. Мы не позволим их детям, грязным полукровкам, править нашими королевствами. И если нужно будет начать гражданскую войну, мы ее начнем! Об этом вам говорю я, глава революционной организации, дракон адского пламени, Мар Де Голль!“. © Послание Мар Де Голля членам революционной армии. 779 г.

*** 23 года.

Люси Хартфилия с раннего детства мечтала побывать в Алом королевстве. Сколько она слышала сказаний и преданий о нем. Некоторые говорили, что это сказочное место, с растениями из чистого огня и небом, наполненным глубоким алым оттенком и днем, и ночью, и когда снега накрывают своим одеялом верхушки Пылающего замка, и летом, когда средь зеленой травы распускаются ярко-алые пионы. Другие же, в основном те, кто ненавидел драконов, рассказывали юной принцессе, что Алое королевство наполнено тьмой и холодом, и нет там ни зеленой травы, ни цветов. Лишь голые камни да льющаяся в расщелинах лава. Но что бы кто ни говорил, Люси хотела, хоть краешком глаза, увидеть королевство драконов. В конце концов, теперь это была и ее родина тоже. — И как так получилось, что за два года супружеской жизни я так и не побывала на твоей родине? — усмехнулась Люси, вопросительно приподняв брови. — Я думаю, потому что у нас не было времени посетить мой замок, — проговорил Нацу, поддев пальцем шторку на окне кареты. — Время летит действительно быстро в этих краях. — Я жду не дождусь увидеть Пылающий замок во всем его великолепии! Дракон улыбнулся, посмотрев на жену. — Боюсь, как бы тебе не приглянулось бывшее Алое королевство настолько, насколько мне приглянулся Фиор. Тогда мы и через пять лет не вернемся обратно. Время действительно двигалось невероятно быстро. Казалось, только вчера они давали священные клятвы в величественном зале Пылающего храма, а уже сегодня, спустя два года, они направлялись на другую сторону своей державы, в места, которые лишь недавно звались Алым королевством. И Люси считала это странным. Два года она упрашивала Нацу посетить его замок, и два года она слышала отказ. В основном, из-за того, что новый замок Пылающего светлячка, находящийся рядом с границей, которая разделяла раньше два королевства, располагался удобно для венценосной четы. Через него проходил торговый тракт, и несколько маленьких дорог из стратегически важных пунктов. Из этого места, который расположился на краю столицы Фиора, практически у самого леса Светлячков, было удобно проводить и внешнюю, и внутреннюю политику королевства, в то время, как Алое королевство находилось слишком удаленно и довольно обособленно. Многие молодые драконы поселились в Фиоре, так же, как и многие люди перебрались в Алое королевство. Алый Фиор стал одним огромным и сплоченным механизмом. Однако, Люси не давало покоя то, что Нацу так неожиданно решил устроить поездку на родину драконов. Он совершенно не умел врать, тем более, что за столько лет знакомства она успела понять, когда дракон врет, а когда говорит чистую правду. Ответ напрашивался сам собой. „Тартарос“. За два года шайка повстанцев переросла в одно огромное протестующее движение. Если раньше их поддерживали единицы, которым претило ходить по одной земле с врагами, то сейчас к ним присоединились сотни, и драконов, и людей, тех, кто теперь заразился идеей, что полукровка королевских кровей не сможет нести волю обоих народов. Теперь „Тартарос“ во всеуслышание заверял, что ребенок короля и королевы уничтожит хрупкий мир, установившийся между народами. — Вы только представьте, что за чудовище у них родится! Он не будет обладать ни полной силой драконьего рода, который столетиями сохранял чистоту крови и даже не позволял себе браки с близкими по родству существами, и не сможет быть в полной мере человеком! Никогда не видать их детенышу ни драконьего огня, ни мощных крыльев, ни красотой людей и всей палитрой человеческих эмоций. У них родится чудовище! Склизкое чудовище с чешуйчатым хвостом и облезлой кожей, которое не сможет ни говорить, ни думать, ни править. Это чудовище будет расти и становиться только уродливей, и наступит день, когда оно взойдет на трон и будет править вами, свободными людьми и драконами. Вы это понимаете?! Уродливое порождение дракона и человека! Оно будет выше вас, прекрасных людей и сильных драконов. И вы должны будете слушаться его. Вы должны будете подчиняться ему, и настанет день, а, поверьте, он настанет, когда ваша дочь или сын вдруг, неожиданно, станет этому чудовищу мужем или женой. Все начинается с малого. Капля за каплей и оба народа вымрут. Вымрут из-за королевы людей и короля драконов. Лишь из-за того, что им вдруг вздумалось влюбиться друг в друга и повести за своим глупым чувством людей, которые искренне любят их и доверяют им. Люси слышала эту речь, стоя на площади Харгеона. Она стояла там, накинув на себя заклятие преображения, и слушала слова стоявшего на каменной кладке фонтана Мар Де Голля. Эти сладкие речи, пропитанные желчью в сторону ее чувств, ее будущих детей и человека, которого она любила. И она видела, как толпы зевак верили ему. Она видела, как их лица кривились в гримасах ужаса и омерзения. И, возможно, именно это помешало ей тогда обездвижить гадкого лжеца своей плетью и преподать хороший урок магией подчинения. Тогда она этого не сделала, позже уйдя в свои покои и погрузившись в глубокие раздумья. Ни слова Леви, ни расспросы Эрзы не могли привести ее в чувства. Потому что в ее голове набатом звучали слова темноволосой ведьмы на королевском балу. — Вы никогда не сможете иметь детей, ваше величество. Прошло два года. Два долгих года, но небеса так и не послали им с Нацу ребенка. И порой у нее появлялись мысли, а что если слова ведьмы были правдивы? Что если это был не бред сумасшедшей, как тогда себя уверила королева, а действительно предсказание? И что будет тогда, когда королевская чета не сможет представить королевству наследника? Люси боялась. Боялась, что человек не сможет выносить ребенка дракона, что это вообще невозможно. Она боялась, что так и не познает радости материнства, а Алый Фиор вновь погрузится в пучину войны. Возможно, Мар Де Голль был прав, и они с Нацу ведут их народы лишь во тьму? Правильный ли она сделала тогда выбор, решив принять предложение любимого человека? Она не знала. Не существовало опровержений тому, что у человека и дракона не может родиться ребенок. Просто пока не было ни одного такого случая. И в этом заключалась загвоздка. Она и Нацу были первопроходцами. Люси выдохнула, прикрыв глаза. Карета двигалась медленно. Сквозь неплотно закрытые шторки проникал свежий лесной воздух, звук шелеста листвы и чириканья птиц, и Люси каким-то шестым чувством поняла, что они уже не в Фиоре. Казалось, что атмосфера неуловимым образом изменилась, хоть королева и не понимала из-за чего именно. — Ваше величество, — в окне кареты показалось лицо Гажила, который ехал верхом на вороном жеребце. — Мы пересекли границы бывшего Алого королевства. В голосе Рэдфокса прозвучали торжествующие нотки. Несмотря на показное безразличие он скучал по родине, и Люси это понимала, хоть и предпочитала сохранить молчание. Пусть бравый воин и капитан стражи короля верит, будто все вокруг не замечают его доброго сердца и проявляющейся, хоть и довольно редко, мягкой натуры. Леви, конечно, ничего не говорила, но Люси (и не только Люси) прекрасно знала, что кулон в виде незабудки был подарком угрюмого дракона, а Нацу как-то обмолвился, что в дорогом портсигаре Гажила из бордового золота на крышке была фотография одной из фрейлин королевы. И все вокруг прекрасно знали, какой именно. Но молчали, предпочитая делать вид, будто разворачивавшийся перед их носами спектакль разыгран так искусно и затейливо, что все беспрекословно верят ему. Нацу улыбнулся другу, заглянув за плотную шторку, и Люси увидела, как на лице мужа отразилось редкого вида счастье. Именно такое лицо было у него, когда он, в пещере Светлячков, впервые почувствовал ее губы на его губах. Именно такое лицо было у него, когда он опустился на одно колено и попросил ее стать его женой. Именно такое лицо было у дракона тогда, когда она шла по широкому проходу в Пылающем храме, навстречу ему и двум кольцам, соединившим их судьбы навеки воедино. И Люси поняла, что, несмотря на то, что Нацу говорил, будто не хотел уезжать из Фиора, в тайне он необычайно сильно скучал по родине, и только ее благополучие заставляло его оставаться на месте. Вдохнув, королева наклонилась чуть вперед, вторя мужу, поддела край шторы, заглянув в резкое окошко кареты. Когда-то давно ей рассказывали истории об Алом королевстве. О красном точно кровь небе, о пылающих огнем цветах и деревьях с листвой, напоминающей крылья драконов. Были и истории о земле, которая чернее мглы, об адских ящерицах с фиолетовой чешуей, один вид которых вызывал неподдельный страх, и о раскаленной до бела лаве, льющейся в миллионах расщелин на родине драконов. Но никто никогда не рассказывал ей о том, что Алое королевство было самым прекрасным местом среди всех семи королевств. Никто не рассказывал, что небо здесь было цвета алого шифона, которое покрывало королевство завораживающим куполом. Никто не говорил, что здесь и днем, и ночью сияли звезды и каждую минуту одна за одной они покидали небо. Никто не говорил юной принцессе, что зелень здесь была сочней и раскидистей, чем она когда-либо видела у себя на родине, а деревья с листвой, похожей на крылья драконов, высотой были в несколько десятков метров, и королеве нужно было податься чуть вперед, чтобы увидеть раскидистые листья, огромные и действительно напоминавшие крылья драконов. Никто не рассказывал о кристально чистых ручьях, о ярко-красных огненных пионах, лепестки которых действительно были из чистого огня, о животных, настолько диковинных и разнообразных, что Люси придется потратить много времени, чтобы запомнить названия каждого. И никогда в жизни она не видела столько летавших высоко в небесах драконов. И женщины, и дети, и мужчины. То там, то здесь, разрезая матово-красные облака, летали эти короли неба. Но самое главное, ей никто не говорил о том, что Пылающий замок, который веками стоял на этом месте и пережил десятки династий драконов, был настолько прекрасен, что перехватывало дыхание. С высоко уходящими в небо шпилями, окутанный алыми отблесками проникавшего сквозь плотный занавес облаков солнечными лучами замок, казалось, по-настоящему пылал. И ступив ногой на землю и подняв голову высоко в небо, пытаясь разглядеть верхушку здания, Люси почувствовала себя невероятно маленькой под величием этого сооружения. Это было Алое королевство. Место, которое славилось своими алыми восходами и закатами. Место, которое строилось еще древними драконами. Место, которое покорило сердце королевы Фиора. И Люси лишь хотелось встретиться с маленькой принцессой, которая слушала рассказы придворных о королевстве драконов, и, улыбнувшись, прошептать: — Не слушай никого, милая. Это место не описать словами.

***

Королевство драконов встретило королеву тепло, хоть и без излишнего дружелюбия. Драконы были народом гордым и серьезным, четко следуя своим традициям и нормам общения. И Люси старалась соответствовать устоявшемуся быту. Однако в самом дворце драконов было намного больше, чем людей в замке Фиора, и за несколько недель пребывания здесь она ни разу не оставалась одна. В первый же день Люси нашла на своей кровати несколько туалетов, которые соответствовали традициям королевства драконов, и хоть и с неохотой, она приказала отложить все привезенные с Фиора пышные платья из шелков и шифона. Их заменили приталенные платья из плотной бордовой и черной ткани с золотой широкой бретелью, опоясывавшей шею. Драконы любили золото и все их наряды так или иначе включали его в себя. Десятки браслетов, которые при ходьбе издавали мелодичный звон; золотой пояс с камнями кроваво-красных рубинов; искусно выполненные каффы, которые в точности повторяли ушную раковину, и лишь на руках не позволено было носить колец. По крайней мере, для замужней женщины. Среди драконов считалось, что только кольцо, которое было дано мужем или женой, должно быть на пальцах. Лишь падшие женщины позволяли здесь вольность в виде широких перстней с вульгарно большими камнями. Люси была непривычна традиция драконов носить платья с оголенными спинами и руками, но спустя какое-то время она поняла, что в жарком и душном Алом королевстве по-другому просто невозможно. Нацу же, казалось, чувствовал себя превосходно, сняв с себя алый камзол и заменив его черным коротким жилетом с золотыми вставками. И Люси впервые могла видеть мужа в своей стихии с широко расправленными в огромных залах дворца крыльями, с позвякиванием двух золотых серег в ухе, со встречами с простым народом, на которых король выслушивал их проблемы. Люси с улыбкой смотрела на такого Нацу, задаваясь вопросом о том, как этот мужчина, который наедине с ней вел себя как сущий ребенок, мог быть таким другим в присутствии остальных. Однажды, гуляя по саду Пылающего замка, которое за все время пребывания здесь стало любимым местом королевы, Люси познакомилась с Юкино, драконом с белоснежными крыльями и доброй улыбкой. И смотря на нее, счастливую и прекрасную, бережно державшую на руках прелестную девочку-дракона, Люси почувствовала небывалую грусть. Она смотрела на этого ребенка с короткими светлыми волосиками и милыми ямочками на алых щеках, и вдруг неожиданно поняла, что если предсказание было правдивым, она никогда не сможет также прижать к своей груди родное дитя. И она не могла этого пережить. Тем же вечером она рассказала о своих переживаниях Нацу, но он только широко улыбнулся, проговорив в привычной для него манере: — Ты слишком накручиваешь себя, Люси. Я уверен, что у нас будут дети. Люси, от волнения сцепившая руки в замок, спросила: — Почему ты так в этом уверен? Два года прошло, и я боюсь… Она замолчала, когда сильные руки Нацу бережно сжали ее плечи. Она подняла голову, встретившись с его серьезным взглядом. — Когда мне было семь лет, еще до того, как я попал в пещеру Светлячков, одна ведьма мне это предсказала. Она предсказала мне, что вскоре я найду волшебное место, где встречу свою будущую королеву. Она предсказала мне, что мы будем жить долго и счастливо в окружении детей и внуков. Люси удивленно приоткрыла рот, кажется, готовая сказать еще что-то, но Нацу ее опередил, накрыв ее губы в коротком поцелуе. И в этот момент будто тяжкий груз упал с плеч королевы. — Но если ты мне не веришь, — прошептал дракон, отстранившись, — то мы можем навестить эту ведьму, и она повторит свое предсказание вновь. Именно так она оказалась на краю королевства в глуши леса Древнего дракона перед аккуратным домиком с зеленой лужайкой, невысокими древами аксис и яблонями, на которых поспевали крупные плоды. Домик был окутан аурой волшебства, словно вот-вот из резной двери с золотым колокольчиком должна была выглянуть фея в изящных одеяниях и тонкими крыльями за спиной. Люси не была бы удивлена. Но вместо феи в двери показалась девушка, которая презрительно смерила взглядом королевскую чету. Девушка была похожа на древесную нимфу с волосами цвета коры дуба и глубоко посаженными глазами, которые внимательно изучали гостей. На ведьме был странный наряд, скрывавший лишь грудь и ноги до колен. Кровь прилила к щекам королевы, но Нацу это, кажется, не смутило. — Здравствуй, Кана, — с улыбкой проговорил он. Девушка хмыкнула, облокотившись о дверной косяк и сделав внушительный глоток из полупустой бутыли вина. Люси присмотрелась. Пыльная бутылка была сделана из зеленого хрусталя, в котором доставляли алкоголь только королевским семьям. И это наводило на определенные мысли. — Привет, придурок. Чего приперся? Люси возмущено посмотрела на ведьму, уже собираясь усмирить пыл простолюдинки, посмевшей так разговаривать со своим королем, но Нацу ее опередил, громко расхохотавшись. — А ты не меняешься, Альберона, — проговорил дракон, двинувшись в сторону девушки. — Кажется, за два года ты стала только большей грубиянкой. — Пофиг. Нечасто ко мне гости заглядывают, поэтому как-то отвыкла от реверансов. Ну, проходи, раз приперся. Ах, и да, — ведьма посмотрела на Люси, — здравствуйте, ваше величество. Наконец, я увидела вас в живую. Королева решила не вникать в тайный смысл слов ведьмы, проследовав за Нацу в аккуратно обставленную хижину, пропитанную стойким запахом рома и вина. Ведьма прошла вглубь комнаты, сделав еще один внушительный глоток из бутылки. Люси осмотрелась, подметив, что по дому то тут, то там можно было заметить закупоренные дубовые бочки, которые служили для хранения алкоголя, и это было неудивительно, учитывая, похоже, нездоровое пристрастие ведьмы к этому виду напитков. Но в разрез с этим, домик был чистым и уютным, с висевшими гобеленами, круглыми ковриками и маленькими картинами. А еще ловцами снов и неизвестными Люси талисманами. — Чего же понадобилось королю и королеве от такой скромной пьянчужки, вроде меня? — проговорила Кана весьма твердым голосом (несмотря на пустую бутылку с вином), сев в мягкое на вид кресло. Нацу подал Люси руку, и вместе с ней сел за маленький столик, на котором стояла магическая сфера и разные колоды карт. — Люси волнуется, что у нас может не быть детей, — объяснил Нацу, крепче сжав руку жены. Кана фыркнула. — Глупости. Я тебе еще мальчишкой раскладывала карты. У вас там все по всем канонам счастливых сказок. Приторно-сладкая любовь, свадьба, трое детишек, пятеро внуков и смерть в один день. Люси почувствовала обволакивавшее сердце тепло, и тиски сомнений и страха, которые сжимали ее грудь доселе, наконец, начали размыкаться. — Правда? — выдохнула королева, чувствуя подступавшие к глазам слезы облегчения. — На все сто процентов, — подтвердила ведьма. — Последний раз я раскладывала карты прямо перед вашей свадьбой, и ничего не изменилось. Будущее вообще редко меняется. По обыкновению, оно представляет прямую толстую линию, которая прочерчивает наиболее вероятные события. И хоть возможно тысячи и тысячи развития истории, в конечном итоге предсказания ведьм — это видения именно этой толстой линии. Она неизменна, хотя, возможно, где-то в параллельном мире ваши судьбы пошли по совершенно другому сценарию, и эта толстая линия имеет уже другие очертания. Нацу широко улыбнулся, повернувшись в сторону жены. — Вот видишь, Люси, все будет в свое время. И тебе не о чем беспокоиться. Королева облегченно выдохнула, наконец, почувствовав свободу. Действительно, она слишком себя накручивала, придавая значения словам совершенно незнакомого человека. — Но, если хотите, я вновь могу раскинуть карты, — проговорила ведьма, достав из-под стола новую бутылку уже из бордового стекла. — Мне не сложно, а вы лишь убедитесь, что все у вас как у нормальных принцев и принцесс. Ну, знаете, „долго и счастливо“ и „умерли в один день“. Люси, ослабленная от долгих переживания, позволила себе вольность, и облокотилась о плечо Нацу, расслабленно улыбнувшись. — Да, я буду рада услышать это лично. Она почувствовала легкий поцелуй дракона в макушку и позволила себе расслабиться в теплых объятиях мужа. Все печали были позади. Оставалось только светлое будущее с любимым человеком и тремя чудесными (а она была уверена) детьми. — Вот дерьмо, — вырвало из дымчатых фантазий королеву восклицание ведьмы. Люси резко выпрямилась, обеспокоенно посмотрев на разложенное древо магических карт. Рука Нацу вновь нашла ее руку. — Что случилось? — пытаясь не выдать беспокойства, спросил дракон. Кана непонимающе смотрела на разложенные карты, пытаясь взглядом, кажется, найти место, где она могла ошибиться. — Я не знаю, что это за хрень, — тихо проговорила ведьма, подняв голову, — но ваше будущее изменилось. — Что это значит? Кана провела руками по картам, а Люси могла только смотреть на подвеску дракона, которая свисала с запястья ведьмы. Ей казалось, будто маленькие рубины в его глазах гипнотизировали ее, и не было ни печали, ни переживаний. Лишь пустота. — У вас не будет детей, — вынесла свой вердикт Кана. — По крайней мере, что-то этому мешает. И из-за этого вся ваша дальнейшая судьба изменилась, — ведьма подняла голову, встретившись взглядом с Люси. — Боюсь, нас ждет куда более страшная война, чем когда-либо была с драконами. Нацу обнял Люси своими крыльями, словно пытаясь оградить ее от всех бед. — О чем ты? Кана неотрывно смотрела в глаза королевы, и Люси казалось, будто ведьма упорно что-то искала и не могла найти, выворачивая всю ее душу наизнанку. Настолько пронизывающим был ее взгляд. Несильный порыв ветра ворвался в приоткрытое окошко хижины, тревожа своим касанием ловцы снов и амулеты. По комнате разнесся перезвон, который звучал подобно предсмертному набату. Бах. Бах. Бах. — Я говорю о самой кровавой войне в истории королевства, — выдохнула Кана, опустив глаза к картам. — О гражданской войне с людьми и драконами, которые несут черные знамена. Кажется, ваше величество, их сейчас называют „Тартарос“. Бах.

***

„Господин, я выполнила ваше поручение. Королева Люси Хартфилия отныне не сможет вынести ребенка, ибо моя черная магия будет препятствовать этому. Мы можем приступать к следующей части нашего восстания, и я жду ваших следующих указаний. С безграничным уважением, С.“. © Послание старшего лейтенанта революционной армии Сейры Мар Де Голлю. 08.07.778 г.

***

«Сегодня, 20.09.780 г., прошло ровно два года с момента реализации плана „Дракон“. С того времени ряды нашей армии расширились, и нашими братьями и сестрами стали и волшебники, и ведьмы, а союз с королевствами гномов и великанов лишь укрепил наши позиции. Революционная армия крепнет, вбирая в себя живительные соки непоколебимой веры, мужества и отваги. И мы не отступим до самого победного конца! Осталось лишь набраться терпения, и через два года вы увидите головы короля и королевы на пиках дворцовой площади. Я, Мар Де Голль, ваш брат и друг, это обещаю! Через два года операция „Дракон“ достигнет своего апогея!» © Послание Мар Де Голля членам революционной армии. 780 г.

***

Люси сидела на берегу озера пещеры „Светлячков“, тревожа водную гладь посланными в полет „блинчиками“. Лебеди свысока смотрели своими маленькими черными глазами в сторону девушки, стараясь держаться подальше от расходящихся кругов, а светлячки, похоже, чувствовавшие тревогу королевы, кружили вокруг нее, сияя ярче, чем когда-либо. Она была счастлива, что Нацу показал ей вход в пещеру в Алом королевстве. По крайней мере, теперь от своих тревог она могла убегать в знакомые места, которые волшебным образом дарили ей такой нужный сейчас покой. И неважно в каком она была платье, неважно, какое королевство было за плечами. Здесь она была самой собой. — Так и знал, что найду тебя здесь. Нацу сел рядом с ней, устремив взгляд на озеро, в котором отражалась и луна, и солнце, и мириады звезд. — Это так странно, Нацу, — тихо проговорила Люси, вытянув вперед руку, ту самую, на котором сияло платиновое кольцо. — Проблемы, которые когда-то казались неразрешимыми… Вроде того, что я скрывала дружбу с врагом от собственных родителей, что я влюбилась в него и не знала, чью сторону принимать. Проблемы многовековой войны, смерти родителей, внезапно упавшей на плечи ответственности перед страной. Даже то, что когда-то я должна была отречься от голоса сердца и пойти против тебя… Все это сейчас кажется таким глупым и незначительным по сравнению с осознанием того, что у меня не может быть детей. Наверное, именно в такие моменты, когда в твоей жизни появляются непреодолимые стены, ты понимаешь, насколько все остальное ничтожно. — Что ты этим хочешь сказать? — с улыбкой спросил Нацу. Королева усмехнулась, соскочив с места, и повернулась к нему лицом. В глазах ее пылала решимость, в движениях — ни капли сомнения. Быстро наклонившись к нему, она вытащила из черных ножен короля длинный меч из драконьей стали. Красивый, величественный. Королева крепко обхватила рукоять, встав в боевую стойку. Взгляд дракона встретился с взглядом человека. — Мы будем сражаться, — твердо проговорила Люси. — Мы не позволим разрушить то, что нам дорого. Кровью и потом, но мы победим. Король кивнул, напрягшись каждой клеточкой тела. Огромный дракон предстал в пещере „Светлячков“ с темно-красной чешуей, раскидистыми мясистыми крыльями и глазами, наполненными янтарем. В тот день лес Пылающего дракона содрогнулся от громкого, заставляющего стыть кровь в жилах рыка короля драконов. Возможно, пройдет еще много времени, когда новая война подойдет к своему завершению. Но сейчас это было неважно. Ведь их битва только начиналась.

http://vk.com/audios115755283?q=skyrim%20violin

*** 25 лет.

На королевство спустилась глубокая ночь, чернильно-темное покрывало с узорами из красных звезд. Алый Фиор погрузился в тишину. На освещенных вечным огнем улицах, очарованные волшебством ночи, гуляли редкие прохожие. Из бара „Три дракона“ доносился гул голосов. Кто-то кричал, кто-то пел, а кто-то просто наблюдал за выступлением лучших в городе танцовщиц. И в эту самую ночь, тихую и окутанную атмосферой умиротворения, из темного проулка выскользнул человек. Лица этого человека не было видно. Лишь длинный черный плащ развевался за его спиной, и глубокий капюшон полностью скрывал облик. Черной бесшумною птицею незнакомец шел по малолюдным улицам, и спустя несколько минут стало понятно, куда он держал путь. Незнакомец уверенно шагал в сторону Пылающего замка, который подобно факелу возвышался над городом. Над замком кружили драконы-стражники, но незнакомца это нисколько не отпугнуло. Он уверенным шагом преодолел мост, который был проложен через глубокий ров, и также уверенно прошел в высокие резные двери, в которых, отчего-то сейчас не было стражи. Но вместо того, чтобы войти через парадную дверь, незнакомец резко завернул в другую сторону и, встав возле стены, он посмотрел по сторонам. Убедившись, что никого нет, он коснулся облаченной в кожаную перчатку рукой третьего камня снизу от факела. В стене открылся магический проход. Незнакомец уверенно прошел через него, и проход тут же исчез, а человек, облаченный в длинный черный плащ двинулся по лабиринту подземных коридоров замка. Казалось, он знал, куда шел. Казалось, он знал эти места как собственный дом, решительно поворачивая в нужную сторону на многочисленных развилках. Неожиданно, когда путник в очередной раз завернул в новый коридор, его схватили со спины, крепко блокировав руки и зажав рот ладонью. В свете факела незнакомец увидел на руках внезапного гостя острые, подобно кинжалам когти. Дракон. — Ваше величество, — раздался у самого уха насмешливый голос, — вы слишком беспечны. — Вы в этом так уверены? — путник ловко вывернулся из захвата, вытащив из ножен дракона меч. Капюшон упал на плечи, и длинные собранные в хвост светлые волосы ниспали на спину девушки. На губах королевы поселилась усмешка. — Ваше величество. Дракон поднял руки, выйдя чуть вперед, тем самым позволив свету факела упасть на его лицо. На серо-зеленые глаза, на маленькие еле заметные чешуйки под ними, ярко-розовые, находящиеся в беспорядке волосы и длинные бордовые рога. Нацу широко улыбнулся, притянув Люси к себе и накрыв ее губы в поцелуе. Поцелуй этот был наполнен жаждой, граничащей с отчаянием, которое находило свое отражение в крепких, необычайно крепких объятьях, и отсутствием привычной для их ласк нежности. Казалось, будто это их последний поцелуй, хоть это было и не так. — Ну как? — выдохнул Нацу, когда они отстранились друг от друга. Но только губы. Объятия остались настолько же крепкими. Люси уперлась носом в шею Нацу, жадно вдохнув его запах. — Все отлично. Он ни о чем не подозревает, — прошептала девушка, улыбнувшись. — Операция „Светлячок“ приведена в действие.

***

Король и королева вошли в тайный зал Совета. Округлую комнату освещали десятки факелов, и, когда они переступили порог, все прибывшие члены Совета почтительно встали. Люси без промедления прошла за стол переговоров, позволив подолу плаща стелиться по каменному полу. Нацу сел рядом с ней, и их примеру последовали остальные. Люси осмотрелась. В Совет допускались только тщательно проверенные люди, каждому из которых они бы доверили свои жизни. Совет существовал шестнадцать месяцев. Ровно столько времени король и королева людей и драконов медленно и тщательно разрабатывали план по нейтрализации сил революционной армии. Ровно столько времени потребовалось, чтобы они подготовились к предстоящему перевороту, который Мар Де Голль собирался провести через один лунный цикл. Ровно столько времени королевская чета искала любой способ, который смог бы вылечить королеву от ее недуга. В комнате царила еле уловимая атмосфера напряжения. Капитан стражи короля хмуро смотрел на узор стола, полностью погруженный в свои думы, а Эрза, напротив, выглядела расслабленно, хотя все же неосознанно сжимала в руках рукоять меча. Напротив короля и королевы сидела принцесса эльфов — Лисанна Штраус, а по правую от нее руку восседал ее верный страж — Грей Фуллбастер, холодно-отчужденный, как и все эльфы. И, наконец, последним членом Совета был старый друг Нацу, которого Люси знала не понаслышке. Джерар Фернандес. Смертоносный дракон, обладавший редким даром обучения магии. Во время войны людей и драконов он унес множество людских жизней, но это было в прошлом. Нацу заверил ее, что лучшего воина в их рядах и не сыскать. Это была странная и разношерстная компания. Все они принадлежали разным народам, но самым главным было не это, а то, что преследовали они одну цель — сохранить мир, не позволив развязаться новой войне. — Что ж, начнем заседание, — разрушил тишину Нацу. Собравшиеся здесь драконы расправили свои крылья. Это был их знак защиты. Знак того, что дракон всегда готов к бою. Люси же, не обладая драконьей мощью, могла лишь перебрать в своих руках связку ключей, в которых была заточена ее магия. Она была уверена. Они защитят королевство. Защитят и принесут истинный мир.

***

Штаб революционной армии все время перемещался по королевству во избежание того, что кто-нибудь из королевских шавок мог бы пронюхать о нем и нагрянуть с внезапным визитом. Мар любил тихие места. С легким шелестом листвы и успокаивающим журчанием воды. Он любил спокойно восседать на мягкой траве, облокотившись о ствол дерева, и отдаваться во власть дум. В такие часы никто не смел беспокоить его, потому что все знали: если Мар Де Голль наслаждался единением с природой, значит, в этот момент он продумывает дальнейшие действия, ходы, которые собирается предпринять, чтобы свергнуть с престола нерадивых правителей. Однако сегодня Кека — старший капитан и правая рука — нашла своего командира не в окружении древ аксиса и цветов огненных пионов, а в раскинутой в лагере революционеров палатке, находясь в которой Мар в задумчивости смотрел на выстроенную на столе переговоров вереницу из черных пластинок домино. Его взгляд блуждал по построенной фигуре, и Кека знала, что в этот самый момент перед взором Мара проносились все дальнейшие события. То, к чему они готовились долгие пять лет. То, что все они ждали и его одновременно страшились. Переворот. — Знаешь, Кека, — внезапно заговорил дракон тихим, вкрадчивым голосом, когда его обладатель медленно взял со стола пластинку. — Это так занимательно, что даже смешно. Меня всегда интересовало, почему никто этого не осознавал, ведь все эта истина лежит на поверхности. Нужно лишь постараться хоть чуть-чуть, и ты увидишь ее. Но нет. Ее познают лишь единицы. Кека нахмурилась, медленным шагом пройдя в палатку. — О чем ты, Мар? Мужчина поднял голову, встретившись взглядом с глазами подчиненной, и в его темных глазах плескалось недоумение, словно он не понимал, как женщина могла задавать такие глупые вопросы. Ведь ответ был так очевиден. — О том, что историю может изменить каждый. Нужно лишь встать и сделать это. — Не все так просто, Мар. Для кого-то это непосильная ноша. — Этот кто-то просто глупец, — отмахнулся дракон. — Для дракона нет ничего невозможного. Лишь отогнав бесполезные думы и перейдя к действиям, дракон сможет перевернуть целые эпохи. Хотя, с другой стороны, если бы большинство не было так глупо, мы не смогли бы прийти к тому, что в скором времени королевство под названием Алый Фиор исчезнет со страниц истории. Мар умолк, вновь погрузившись в свои мысли. В шатре был слышен треск магического огня, который кидал длинные тени на стены, рисуя пугающие узоры. Но ни один из обитателей шатра не обращал на это внимания. Кека занималась своими делами, когда Мар вновь заговорил. — Как глуп народ, — мягко прошептал он, переворачивая в пальцах черную пластинку домино. Он поставил ее на свое место, и на его лице отразилось торжество, которое Кека наблюдала впервые на лице командира. Пугающее торжество. — Достаточно лишь одной маленькой капли яда, пущенной в безбрежный океан, чтобы он отравил сам себя, — Мар улыбнулся, мягко подтолкнув одну единственную пластинку вперед. — И самое парадоксальное, что яд может и не быть им. Важно лишь убедить океан в этом, — пластины одна за другой падали друг на друга. — Достаточно пустить маленький слушок о том, что королева не может иметь детей, и эти жалкие существа сами заварят кашу, которая их погубит…

- Ты в этом уверен? — спросил герцог Колонна, возбужденно встряхнув алыми крыльями. Шакал уверенно кивнул. — Я сам слышал, как к королеве приезжала великий лекарь Грандина. Она так ей и сказала: „Вы никогда не сможете иметь детей, ваше величество“. А слова такого уважаемого лекаря невозможно поставить под сомнения. Герцог опечаленно вздохнул. — Бедная королева. Наверняка это стало для нее ударом. — Да уж, — Шакал усмехнулся, — но теперь встает другой вопрос, кто же унаследует трон? Взмахнув длинным чешуйчатым хвостом, Шакал развернулся и оставил герцога в глубокой задумчивости, а на его губах тем временем растянулась гадкая улыбка. Что ж, осталось обойти еще нескольких человеческих высокопоставленных персон, и его задание будет выполнено. Смута будет посеяна.

— …достаточно поселить в их умах крохотную мысль: королева не сможет представить королевству наследника. А кто же станет следующим королем? .. Тот, кого выберет венценосная чета? Но кто же это будет? Определенно, либо человек, либо…

- …дракон! Вы понимаете, господа, что это означает! Мы думали, что война окончена, что между нами давно заключен мир. Но представьте лишь на секунду, что кто-то из двух народов займет престол. Это будет означать только одно: если корону получит человек, то в многовековой войне победят люди, а если же дракон — то… вы сами понимаете. Это грозит смутой, бунтом и гражданской войной! Мы не можем позволить королю и королеве выбирать наследника или же усыновлять детей. Если королева не может родить полукровку, в котором в равной степени была бы кровь дракона и человека, то, значит, нам не нужна такая королева!

Мар смотрел за тем, как черные фишки одна за одной ложились на стол переговоров, разрушая построенный рисунок, а в его глазах тем временем отражались грядущие события. — Один слух за другим, одно предположение, страшнее предыдущего, и бывшие друзья станут врагами, а бывшие враги, напротив, объединят свои силы.

- Лаксас, как ты можешь говорить такое?! — воскликнул граф Джастин. Грозный дракон с огромными желтыми, подобными грозовым молниям, крыльями развернулся, презрительно смерив взглядом человеческого мужчину. — Я дракон, человек! Я никогда не буду пресмыкаться пред людьми, и я сделаю все, чтобы следующим королем стал носитель крови драконов. Если для этого нужно будет усмирить всех жалких людей… Что ж, да простят меня Богини Алого королевства, я это сделаю. И ты меня не остановишь, Фрид! Мужчина коснулся рукой эфеса шпаги, без колебаний встретив пылающий гневом взгляд дракона. — Ты глуп, раз веришь этим ужасным слухам. Ты глуп, если готов пожертвовать миром ради собственного тщеславия. Ты просто глуп, Лаксас.

— И когда королевство, в котором все верхи будут заняты тем, чтобы строить заговоры, продвигать кандидатуры и вставлять друг другу палки в колеса, по ослабевшему королевству ударит новая опасность, которая разрушит и так разваливающийся на глазах мир.

- Ваше величество, — раздался крик в огромной зале библиотеки. Нацу поднял голову, встретившись взглядом с испуганными глазами Ромео — юного новобранца в армии драконов. Мальчишка тяжело дышал, пытаясь успокоится. — Что случилось, Ромео? — Гномы… и великаны… — Ромео вдохнул больше воздуха, наконец, выпаливая на одном дыхании. — Они объявили нам войну!

Пластины домино кружились по выстроенным Маром узорам, ложась аккуратными полосами торжества в глазах революционера. Они сбивали друг друга, подминали под себя и уничтожали любой путь к отступлению. Они олицетворяли это королевство. Аккуратно выстроенное, но способное разрушиться от малейшего порыва ветра. Мар завороженно смотрел за путем, который преодолевали фишки, пока, наконец, сделав последний красивый оборот, последняя пластина не оказалась на столе. Поверженная и уничтоженная. Революционер улыбнулся, подхватив эту самую последнюю фишку. — Остался только наш ход, — усмехнулся Мар, подняв голову и встретившись темным взглядом с глазами Кеки. Она все поняла без слов, и бесшумной тенью выскользнула из шатра, крикнув: — Собираемся. Держим путь на Пылающий замок! А в руках главы революционной армии лежала последняя пластинка домино. Последняя составляющая, которая должна быть повергнута.

***

В пещере „Светлячков“ разносился звон скрещивавшихся мечей, который эхом отдавался в сводах пещеры. Мягкой поступью перемещаясь по мягкой траве, два оппонента кружились подобно диким зверям, которые выжидали момент атаки. Прокрутив в руке изящный меч с белыми сапфирами на рукояти, Люси усмехнулась, посмотрев в глаза мужа. Нацу наслаждался боем. С показной легкостью он парировал удары жены, каждый раз молниеносно заканчивая атаку прижатым к шее королевы лезвием. Однако он не мог не отметить, что рефлексы и скорость девушки улучшились, а маленькие размеры позволяли ей ловко уворачиваться от прямых ударов и наносить свои. — Возможно, ваше величество, если бы вашим оппонентом не был такой прекрасный и просто невероятный боец, как король драконов, то у вас был бы шанс одержать верх, — подразнил девушку дракон. Люси на мгновение остановилась, сощурив взгляд, но тут же двинулась вновь по кругу. Только на ее губах поселилась хитрая усмешка, которая не давала покоя Нацу. Уж он то знал, как могла быть коварна его жена. Наконец, проделав несколько неудавшихся комбинаций, Люси остановилась, вложив меч в ножны. — Давай передохнем, — мягко прошептала она, тихой поступью подойдя к дракону. — Знаешь, Нацу, я определенно соскучилась по поцелуям одного лжеца… Знаешь, последние, кажется, были два часа назад. Ох, Боги Фиора, как же я жила все это время? Нацу усмехнулся, обняв жену за талию и притянув ее к себе. Он мог слышать биение ее сердца и, казалось, его собственные два сердца пытались подстроиться под ее ритм. Сколько бы времени ни прошло, он был уверен, его сердца будут всегда принадлежать этим хрупким рукам и глазам, в которых поселилась вселенная. — Что же это за лжец? Мне уже стоит ревновать? — проговорил Нацу, наклонившись к девушке. — Не думаю, ваше величество, — прошептала в губы дракона королева. — Вы не сможете тягаться в силах с этим лжецом. Он слишком хороший боец. — Правда? — усмехнулся Нацу, уже готовый накрыть губы девушки в поцелуе, однако острое лезвие искусно отделанного кинжала не позволило ему осуществить задуманное. — Правда. Вот только порой его тщеславие застилает ему глаза. Нацу посмотрел вниз, туда, где облаченная в кожаную перчатку рука крепко сжимала рукоять кинжала. Улыбнувшись, он встретился взглядом с глазами Люси. — Но вы должны знать, ваше величество, подобная власть находится лишь в ваших руках. Никто более не сможет приставить кинжал к моей шее. Люси мягко улыбнулась, коснувшись губами губ дракона, и отстранила руку. — Я рада это слышать, — прошептала девушка, сделав шаг назад. — Я не переживу, если с тобой что-то случится. — Люси, наш план сработает. Никто никогда не сможет причинить вред моей семье. — Я на это надеюсь, — проговорила королева. Она обхватила руку мужа и повела его к краю озера, туда, где был расстелен плед с принесенной сюда едой. Удобно устроившись в объятьях дракона, Люси устремила свой взгляд на мирно плавающих лебедей, которые не выказывали никакого внимания к сидевшим на берегу людям. — Так значит проклятие? — разорвал установившуюся между ними тишину Нацу. Люси кивнула. — Да, Грандина сказала, что кто-то наложил на меня древнее проклятие ведьм. И не сложно догадаться, кто это был. — Та ведьма со свадьбы? — Да… Господи, как же я тогда не поняла, что что-то было не так! Кто в здравом уме подойдет к королеве и предскажет ей такой ужас? Наверняка она была из „Тартароса“. Нацу крепче обхватил талию Люси. — Она сказала, как можно будет разрушить проклятие? — Да, — прошептала девушка. — Нужно найти наложившую его ведьму. Только она сможет разрушить чары. Нацу повернул голову, встретившись взглядом с Люси, и твердо проговорил: — Мы обязательно ее найдем. Я тебе обещаю. Люси улыбнулась, коснувшись рукой щеки дракона, и мягко провела кончиками пальцев по шершавой поверхности чешуек. — Я знаю, Нацу. И я верю в нас, — Люси приподнялась, потершись кончиком носа и нос мужа. — Я сомневалась, я это признаю. Было время, когда я действительно считала, что мы не сможем ничего сделать, но сейчас мое сердце свободно от сомнений. Я люблю тебя, Нацу. И я знаю, что ты любишь меня. А разве могут стоять какие-то преграды между истинной любовью? Она обхватила лицо мужа, втянув его в трепетный, наполненный всей силой их любви поцелуй. Она запустила руки в его растрепанные волосы, вдруг осознав, что именно им сейчас было нужно и, словно ведомая шестым чувством, стянула с плеч дракона черный жилет, позволив себе отдаться внезапно накатившему тайфуну. Ни разу в жизни она не ощущала такого жара и страсти и, казалось, что ее сердце готово было вырваться из грудной клетки от горячих прикосновений родных ладоней, от жадных поцелуев и крепких объятий. Она отдавалась этому потоку чувств, словно вновь рождаясь и умирая. Снова и снова, готовая пройти все это вместе с Нацу. И они не обратили внимания на круживших над головой светлячков и неяркое сияние серебристой пыльцы.

Войти в дом умершей феи могут только избранные. Люди, которым суждено изменить историю. И если их мотивы чисты, а сердца лишены сомнений, тогда, по легенде, может произойти чудо, и дух умершей феи появится всего на несколько мгновений. Но этих мгновений может хватить, чтобы она смогла преподнести Избранным дар в виде своей пыльцы. Пыльцы, которая, по преданию, способна лечить болезни и недуги, забирать смертельно больных существ из лап смерти и даже даровать бессмертие. Но никто не знает, правда это или нет, ведь уже как несколько веков никто не находил домов умерших фей… Возможно, это всего лишь миф.

***

Алый Фиор был погружен в пугающую тишину. Казалось, будто город вымер, и не было слышно ни привычного тихого говора редких горожан, ни стука пивных кружек в баре „Три дракона“, ни песен, ни стука каблуков прекрасных танцовщиц. Казалось, даже природа в эту ночь решила умерить свой голос, привнеся в королевство штиль и безоблачное небо. Лишь ярко-красные звезды сияли на темном небосводе. Это было неудивительно. Сегодня днем Алый Фиор узнал о нападении гномов и великанов и, не ожидавший подобных действий, был застигнут врасплох. По последним сводкам, погибло более тысячи людей и драконов. Мар, укутанный в черный плащ, вместе с главной группой операции (в составе пяти драконов) быстро пересекал улицы города, двигаясь бесшумной тенью в сторону дворца. В полнейшей тишине они обошли дворец с восточной стороны. Здесь не было входа; лишь голый камень возвышавшейся крепостной стены, но для драконов подобные препятствия были смехотворны. Мар пригляделся. Вокруг восточной башни не было ни одного дракона, а на самой верхушке мигало алое пламя — знак Шакала, что путь был чист. Мужчина обернулся, кивнув отряду. Скинув с плеч плащ, Мар расправил крылья, позволив силе вырваться наружу: черные рога на глазах стали больше, изогнувшись, словно змеи; на руках появились черные чешуйки и острые когти, а темные глаза дракона наполнились алым отблеском. Взмахнув крыльями, он оторвался от земли, молниеносно оказавшись на верхушке башни. Через мгновение позади него приземлился остальной отряд. — Вы опоздали на тридцать секунд, — хмыкнул Шакал уже в боевой форме. — Как обстоят дела с охраной? — не обратив внимания на замечание подчиненного, спросил Мар, целенаправленно входя в коридор дворца. Шакал пожал плечами, двинувшись следом за ним. — Как я и говорил, сегодня охраны в три раза меньше. Король с королевой перетрухали и отправили половину гарнизона на границы. Боятся, что гномы и великаны доберутся до них, — насмешливо проговорил Шакал, фыркнув. — Маленькие цыплята. — Отлично, значит, разберемся без лишнего шума. Остальные пять отрядов пока займутся стражей, которая осталась. До трех ночи мы должны полностью захватить замок. Отряд из шести драконов шел по пустынным коридорам замка, направляясь в покои короля и королевы. Мар глубоко вдыхал пропитанный приближающейся победой воздух, чувствуя, как сердце отбивало свой торжественный набат. Он шел к этому моменту долгие пять лет. Пять лет вынашивания плана, который смог бы вернуть ему утерянную гордость и честь, с которой он свирепо сражался на войне, и которую у него безжалостно отобрали миротворцы, не желавшие кровопролития. Что ж, он позволил им жить мирной жизнью пять лет. Достаточный срок для сказки. Но в этот раз сказка получит кровавую концовку. Отряд оказался перед дверьми королевских покоев, и, как и говорил Шакал, стражи возле дверей не было. Остановившись перед ней на несколько секунд, Мар сделал глубокий вдох, бросив короткий взгляд в сторону Кеки, которая лишь незаметно для других коротко кивнула, и это дало ему силы без колебаний толкнуть дверь и переступить порог. Это была граница. Граница, отделявшая настоящее от будущего. — Что происходит? — поморщившись от внезапного шума, спросил король. Уже в следующий миг его схватила наполовину трансформировавшиеся Темпестер и Кису, а не успевшую проснуться королеву грубо стащили с кровати Кека и Шакал. Мар усмехнулся, смотря за свирепыми, но безуспешными попытками короля драконов вырваться из крепкого захвата революционеров. Мар обошел покои, зажигая огненным дыханием восковые свечи. Наконец, свет озарил комнату; Нацу и Люси увидели нападавших. — Я повторю вопрос, — зарычал король, — что здесь происходит?! Мар улыбнулся, разведя руки в стороны. — Переворот, ваше величество. Королева, которую драконы удерживали на коленях, осмотрела покои, прошептав: — Где же стража? — Оу, Шакал позаботился о ней, — проговорил революционер, похлопав парня по плечу. Люси гневно посмотрела на дракона, выплюнув: — Шакал, мерзкий ты предатель! — Простите, ваше величество, — усмехнулся парень, сильнее сжав руки королевы, — но моя душа всегда требовала бунта. — Мы пригрели на своей груди крысу, — прошипел Нацу. Шакал притворно оскорбленно ахнул. — Что вы, ваше величество, я чистокровный дракон! Мар прошел в середину комнаты, встав пред стоявшими на коленях королем и королевой. Торжество разлилось по его венам. Все было именно так, как он и представлял себе. Даже проще. Казалось, сами Богини Алого королевства освещали ему путь. — Меньше слов, больше дела. Король и королева Алого Фиора, я требую, чтобы вы собственноручно разорвали мирный договор между Фиором и Алым королевствам, тем самым лишая их статуса объединенных. Если вы это сделаете без сопротивления, я отпущу вас в целостности и сохранности, выделив достаточное количество золота, чтобы вы смогли прожить остаток своей никчемной жизни, не зная горестей и бед. Люси усмехнулась. — Как благородно с вашей стороны… — …но мы лучше проглотим раскаленную лаву, чем разрушим то, что так долго строили, — закончил Нацу. Мар внимательно посмотрел на склонившихся перед ним человека и дракона, спросив: — Вы уверены в своем решении? Нацу и Люси без колебаний в один голос воскликнули: — Да! — Что ж, вы не оставляете мне другого выхода, — медленно проговорил Мар, посмотрев на своих подчиненных. В его алых глазах промелькнула сталь. — Казнить короля и королеву. Мар развернулся, не желая этого видеть, и сжал руки в кулаки. Видели Богини Алого королевства, он этого не хотел. Он дал им выбор, и они сделали его неправильно. Это лишь их вина, что сейчас их головы покоились отдельно от тела. Нахмурившись, Мар прислушался, пытаясь различить запах крови, но его не было. Развернувшись, дракон ошеломленно отпрянул назад. Направив в его сторону мечи, весь его отряд стоял в боевой стойке, а король и королева, освобожденные от захвата революционеров, спокойно смотрели в его сторону. — Что вы делаете? — воскликнул Мар, обращаясь к своему отряду, но, казалось, они его не слышали. В глазах каждого была пустота. — Не старайся, — проговорила Люси. — Ничего не выйдет. Это заклинание подчинения. Они тебя сейчас не слышат. — Это невозможно! Чтобы подобная магия пришла в действие сейчас, ты должны была наслать ее за несколько недель до этого дня! Королева улыбнулась. — А если точнее — за тринадцать дней, — произнесла она.

- Все отлично. Он ни о чем не подозревает, — прошептала девушка, улыбнувшись. — Операция „Светлячок“ приведена в действие. Нацу осторожно отстранил от себя девушку. — Ты уверена, что вас не заметили? — Да, мы с Зодиаками пробрались в их лагерь и под покровом ночи да заклинанием частичной невидимости провернули все свои дела. Ни их патруль, ни кто-либо еще нас не заметил. Заклинание подчинения было наслано. Осталось лишь подождать, когда оно полностью распространится по их телам, и тогда… — Люси счастливо улыбнулась. — Мы победили.

— Этого не может быть! — воскликнул Мар. — Как ты могла найти наше местоположение и, черт возьми, почему именно эти шестеро?! Я мог взять на операцию кого угодно! — Не шестеро, — раздался голос одного из стоявших до этого подобно бездвижной статуе дракона. Он вышел вперед, вложив меч в ножны. — Шакал?! Дракон усмехнулся, потрепав волосы. — Прости, Мар. Но быть твоим товарищем на войне и быть твоей шестеркой в маниакальном желании вернуть былые времена, похоже, представилось для меня не радужной перспективой. И если на поле боя я готов был отдать за тебя жизнь, то сейчас… Уж, уволь. Я слишком навоевался, чтобы разжигать новую войну. — Шакал вступил к нам на службу четыре года назад, когда мы еще были в Фиоре, и все это время он поставлял нам информацию о ваших планах и местонахождении, — объяснила Люси. — Признаю, без него нам бы пришлось туго. Он был нашей козырной картой в этой игре, и мы не жалеем, что когда-то поставили на него все. Именно он рассказал нам, что, скорее всего, то, что случилось со мной, было проклятием, которое ты наслал на меня с помощью одной из своих шестерок. Именно он разнес этот слух о моем бесплодии, именно он рассказал нам, где находился ваш лагерь и кого ты возьмешь с собой на операцию. Нам оставалось лишь ждать. Нацу прошел чуть вперед. — Да уж, ты был похож на ужасно ловкую крысу, и нам нужна была искусная мышеловка, чтобы поймать такую добычу. Признаюсь, известие о твоем союзе с гномами и великанами немало нас удивило. Эти два народа давно зарились на богатые минералами земли наших предков, и сама идея натравить их на нас, когда королевство должно было быть ослабленным смутой определенно достойна оваций, — Нацу театрально поклонился. — Но стоило учесть, что я в давних дружеских отношениях с королевской семьей эльфов, и когда воодушевленные армии гномов и великанов подходили к границе, готовые до зубов отряды эльфов, людей и драконов уже поджидали их. Война, которую они нам объявили окончилась за два часа, даже толком и не успев начаться. — Но я слышал, что битвы до сих пор идут… — Ложная информация, пущенная специально для услады ушей революционеров. — Ну, а сейчас, — проговорила Люси, — наша стража вылавливает ваши отряды, которые должны были захватить замок. Думаю, что они уже должны были закончить. Нацу приблизился к Мар Де Голлю, высвобождая меч из драконьей стали из кожаных ножен, и приставил острие к шее революционера. — Сдавайтесь, глава революционной армии „Тартарос“. Вы проиграли. В этот самый миг двери покоев распахнулись, и в них ворвались отряд королевской стражи во главе с Эрзой Скарлет и Джераром Фернандесом. Мар стоял в окружении, полностью безоружный и без малейшего шанса на победу. Он смотрел на бездушные взгляды своих преданных подчиненных, на сочувствующий — Шакала, и на твердые — короля и королевы. Возможно, Мар Де Голь проиграл, но он постарается, чтобы его голова до самого конца оставалась высоко поднятой. И когда на его запястьях защелкнулись наручники из лакримы, Мар усмехнулся, посмотрев в сторону королевской четы: — Одно только останется неизменным, ваше величество, — проговорил он, бросив взгляд на ее живот. — Вы так и останетесь бездетной. Сейра умерла в прошлом году. Снять проклятие вы не сможете никогда. И промелькнувшее в глазах королевы отчаяние было лучшим подарком для поверженного революционера.

***

Три недели после вторжения революционеров.

Люси заправила выбившуюся прядь из высокой прически, которую ей сделала Леви. Фрейлина после рождения своего первенца проводила мало времени в обществе королевы, но от того эти редкие часы стали для Люси бесценны. Повернув голову, девушка улыбнулась, наблюдая за тем, как малышка Робби, перебирая своими крохотными ножками, неуверенно шла в сторону тети Эрзы, которая, облаченная в непривычное для нее платье, искренне улыбаясь, протягивала руки в сторону малютки. — Вы с Гажилом создали просто истинное сокровище, — проворковала Скарлет, когда темноволосая девчушка оказалась у нее на коленях. Леви улыбнулась, наблюдая за этой картиной. — Мы и сами не можем нарадоваться ей. Я никогда не видела Гажила настолько милым, как с ней. Наверное, именно с Робби наша семья стала полностью целой, знаете… Эрза тихо цокнула, бросив настороженный взгляд в сторону королевы, и Леви, поняв свою оплошность, прикрыла рот ладонью. — Ох, прошу вас, не стоит этого! — воскликнула Люси. — Я уже даже свыклась с мыслью, что мне никогда не придется познать радость материнства. — Возможно, еще не все потерянно. Русалки сейчас создают все новые и новые лекарства, которые просто творят чудеса. Я слышала, Грей часто наведывается к ним в поселение, поэтому, можешь как-нибудь направиться туда вместе с ним, — предложила Леви. — Я подумаю. Эрза вдруг встрепенулась, даже не обратив внимания, как Робби увлеченно начала наматывать на свой крошечный кулачок алую прядь ее волос. — Ох, а вы слышали, почему Грей все время ездит в поселение русалок? — получив отрицательный ответ, она продолжила. — Поговаривают, что он собирается жениться на одной из них. Я, конечно, не ручаюсь, но… Дальнейшие слова Люси не слышала, вдруг резко почувствовав, как в комнате стало душно. Пытаясь ничем не выдать свое состояние, королева сделала глубокий вдох и выдох. Ее настигло легкое головокружение и, казалось, что сейчас ее вот-вот вывернет наизнанку. — Люси, — резко прервала своей рассказ Эрза, — с тобой все в порядке? Ты побледнела. Девушка кивнула, но тут же почувствовала, что ей срочно нужно было удалиться в уборную.

Кана сидела в своей хижине, попивая недавно поставленный портовый ром, слушая размеренный перезвон талисманов и ловцов снов. В комнате витала свежесть и легкость, которые давно не посещали ее владений. Улыбнувшись, девушка достала из кармана колоду карт. — Что ж, попробуем, — пробормотала она, раскладывая новое древо. На ее губах поселилась счастливая улыбка, когда она увидела новое будущее. — Как я и говорила, — раздался шепот в хижине. — Все как у истинных принцев и принцесс.

Тем же вечером королева стояла в покоях, нервно вжимая шелковый платок в ожидании мужа, и когда дверь, наконец, отворилась, Люси без промедления обхватила шею Нацу, упираясь привычным движением носом в выемку сильной шеи. Дракон почувствовал горячие слезы на своей коже. — Люси, что случилось? — спросил обеспокоенно он. Девушка отстранилась, встречаясь застеленным пеленой слез взглядом с глазами Нацу, яркими и Живыми. Счастливо улыбнувшись, Люси тихо прошептала: — Лжец скоро станет отцом. Хватило нескольких мгновений, чтобы Нацу понял смысл сказанных слов, и в его глазах так же, как и в ее, появились горячие слезы. Он обхватил руками Люси, сжимая ее в крепких объятиях. Именно сейчас, они как никогда были счастливы.

А где-то в пещере „Светлячков“ дух крохотной феи взмахнула своими длинными светлыми волосами и улыбнулась, чувствуя, что она все сделала правильно.

*** 40 лет.

В Алом Фиоре стоял ясный погожий день с легким, танцующим по дворцу ветерком и приятным ароматом после лишь недавно выпавшего дождя. Люси наслаждалась такими днями спокойствия и единением с близкими для нее людьми. — Мама, можно мне такую же прическу, как у Робби? — воскликнула Эли, махая короткими ножками на резном стуле. Люси улыбнулась, расчесывая алые волосы дочери серебряной щеткой. — Конечно, принцесса. — Господи, ты такая девчонка, — проворчал Хару, покосившись на сестру-близняшку. Эли показала брату язык, за что поплатилась упреком в глазах матери. — Где носит Хотару*? — пытаясь увести маму от этого инцидента, невинно спросила девочка. — Он обещал меня покатать на спине. — Я тоже хочу поскорей научится летать, — мечтательно проговорил Хару, встряхнув маленькими крыльями за спиной. Эли состроила хитрую мордочку. — А папа рассказывал, что в шесть лет уже умел летать. И Хотару тоже. Хару, ты разочарование семьи. — Эли! — воскликнула Люси. Мальчик хмыкнул, всем своим видом показывая, что слова сестры его никак не тронули. — А у тебя еще даже рогов нет, неудачница, так что кто бы говорил. — Они мне и не нужны, — важно проговорила Эли. — Я буду красивая как мама. Даже и без рожек. Зато у меня крылья больше твоих. Этот спор мог продолжаться еще какое-то время, но он был прерван внезапным гостем, на котором тут же, как он переступил порог, повисло два сорванца. — Папа! — Здарова, малышня, — Нацу подарил каждому по два поцелуя и, подхватив близнецов на руки, прошел к Люси, накрыв ее губы коротким поцелуем. — Люси, ты не видела Хотару? Я хотел ему показать привезенное эльфийское оружие. — Нет. Он с утра ушел в лес и так и не пришел. Ты ведь его знаешь. Он вылитый ты в юности. Люси отметила, что на лице мужа отразилась самодовольная улыбка. Усмехнувшись про себя, она подхватила принцессу, и посадив ее подле себя, продолжила расчесывать красные, как у ее дедушки, волосы. Краем глаза королева смотрела за Нацу, который принес какую-то эльфийскую игрушку и показывал ее восторженному сыну. По комнате разносился детский смех и тихие голоса, и Люси наслаждалась этим моментом, ощущая истинное счастье, заключенное в человеке, которого она любила, и в детях, которые стали для нее самыми важными людьми в жизни. Она не могла даже и подумать, что было бы, если вдруг, словно по волшебству, страшное проклятие не спало с нее. Она боялась даже представить, что было бы с их жизнью и жизнью королевства, и Люси благодарила всех Богов за то, что они оградили ее от этой участи. Наконец, когда волосы Эли были заплетены в прическу, которую она хотела, а Хару, окончательно растрепав свои светлые пряди, умостился на груди отца, дверь комнаты отворилась, и вошел старший сын. Хотару выглядел возбужденно, с сияющим взглядом светло-карих глаз и румянцем на щеках. Люси в который раз поразилась сходству своего старшего сына с отцом. — Что-то случилось? — спросил Нацу, заметив состояние сына. Хотару кивнул. — Мам, пап, вы не поверите, — проговорил он, широко улыбнувшись. — Я гулял по лесу и набрел на дерево аксиса! А там дверь! Представляете, в дереве дверь! Я вошел, а там огромный грот! С водопадом! Люси и Нацу шокировано переглянулись, синхронно проговорив: — Не может быть!

Солнце заглянуло в окна летнего дворца королевской семьи, мягким касанием пройдясь по ряду стоявших на камине фотографий в золотых резных рамках. На секунду остановилось на фотографии новорожденного младенца, который улыбался в магическую камеру, сияя своими светло-карими глазами. Прошелся по фотографиям похожим друг на друга как две капли воды близнецам, которых возможно было различить лишь по цвету волос. Здесь же была фотография короля и королевы, которые сжимали в своих объятьях пятилетнего Хотару; были фотографии, где Эли и Хару играли в салки, и где вся семья сидела на пикнике. Это был долгий и тернистый путь. Но в конечном итоге, они нашли свое „долго и счастливо“.

The End.