История Дауда

      Погорелов сглотнул и облизал губы. В голове старшего следователя шла лихорадочная работа. Он попал в руки к подозреваемому. Охотник и дичь поменялись ролями. Это очень, очень хреново. Как это произошло, в данный момент не имеет никакого значения, сейчас надо быстро решать, что делать, и как выбраться из этой ситуации живым. - Ну что же, поскольку выбора у меня особого нет, я готов вас выслушать, - произнёс Погорелов, изо всех сил стараясь сделать так, чтобы голос звучал как можно спокойней и твёрже.       Губы похитителя тронуло лёгкое подобие улыбки. Усевшись поудобней, он сказал: - Дауд. - Эм… Прошу прощения? - Имя. Дауд. – раздельно произнёс похититель, скосив глаза в разговорник. - Твоё? - My name is Grigoriy Pogorelov, - представился старший следователь по-английски. Не сказать, чтобы он знал его в совершенстве, но кое-как объясняться мог. - Хорошо. Я хочу сделать тебе предложение, Григорий, - так же перешёл на английский подозреваемый. - Какого рода? - Вы прекращаете охоту на меня. Я же больше не причиняю вам никаких хлопот… Тот... инцидент с двумя стражниками был… досадным недоразумением. - Убийство двух полицейских вы называете недоразумением? - перебил Погорелов, выгнув бровь. Действительно, подумаешь, какая мелочь, убить двоих полицейских. С кем не бывает. - Ну, это была весьма щекотливая ситуация. На тот момент я… Это сложно объяснить… Скажем так, у меня не было иного выбора.       Вот как. Выбора у него не было. Интересно… - Не знаю, что у тебя были за проблемы, но убийство даже одного полицейского это уже очень тяжкое преступление. Ты поставил на уши всю полицию, на твои поиски брошены все силы. А похитив меня, ты только ещё больше усугубил ситуацию. Теперь тебя будут искать ещё усерднее. - Если я и знаю что-то о стражниках, или, как вы себя здесь называете, полицейских, наверняка, это то, что с ними всегда можно договориться. Вопрос лишь в цене.       От такой прямоты Погорелов даже немного опешил. Это становится даже немного смешно. Он что, похитил его для того, чтобы предложить ему взятку? Такого со страшим следователем за всё время его службы ещё не случалось. Впрочем, и в подобные щекотливые ситуации он раньше не попадал. - Тогда ты похитил не того человека. У меня полномочий принимать решения такого уровня нет… - Но ты знаешь тех, у кого такие полномочия есть. И ты передашь им мои слова: я хочу знать цену, за которую они согласны забыть случившееся и оставить меня в покое.       Погорелов нервно облизал губы. Когда начался этот разговор, он ожидал чего угодно, но только не этого. Этот Дауд, он что, в самом деле похитил его только для того, чтобы спросить, сколько надо заплатить, чтобы прекратился розыск? Бред! Да неужели он не понимает, что после такого финта ушами – похищения старшего следователя прямо из офиса Следственного Комитета его будут искать ещё усерднее? Чтобы потянуть время, Погорелов медленно произнёс: - Не думаю, что у тебя хватит денег. К тому же, у тех, кто действительно может отдать приказ прекратить твои поиски, как правило и так больше денег, чем они смогут потратить до конца своей жизни.       Дослушав Погорелова, Дауд на мгновение задумался и почесал мощный подбородок. После чего медленно произнёс: - Если им не нужны деньги, может их заинтересует предложение другого характера… У твоего начальника есть враги? - Ну…       Конечно, враги и противники у начальства Погорелова были. А так же были друзья и коллеги, с которыми-то и врагов никаких не надо. Причём не только у его непосредственного начальника, но и у тех, кто сидит на самом верху. - Уверен, что есть. Вот моё предложение. Укажите мне двух из них, и они умрут, как будет угодно твоему начальнику: кроваво, посреди белого дня; тихо и спокойно во сне; просто внезапно исчезнут навсегда – мне всё равно. После этого вы прекращаете любые мои поиски. В крайнем случае, просто делаете вид, что ищите. Поверь мне, Григорий, это очень выгодное предложение. - А если моё начальство откажется? - Ну, тогда вы продолжите охотиться на меня. А я в ответ буду доставлять вам неприятности. Очень большие неприятности. Уверен, что кто-кто, а ты не сомневаешься, что я на это способен. - Ну а если моё начальство примет твоё предложение, как нам связаться с тобой? - Ты принесёшь сюда, в это здание, красный конверт, в котором будет максимально подробная информация о тех, кого твои хозяева пожелают убить. Оставишь его на полу в этой комнате и уйдёшь. Если вы попытаетесь устроить засаду, я буду считать, что наша сделка расторгнута. Второго шанса не будет.       С этими словами Дауд сделал неуловимое движение рукой. Как в ней появился нож, Погорелов понять не успел. Взмах, свист, метательный нож глубоко вонзился в подлокотник стула, перерезав веревку и оставив на руке старшего следователя тонкую царапину. - Ать! – вскрикнув, Погорелов отдёрнул руку и тут же замер.       Дауд исчез. Комната была пуста. Не было слышно ни удаляющихся шагов, ни скрипа открывающихся или закрывающихся дверей. Не было слышно ничего. Ещё раз выругавшись, старший следователь не без труда вырвал метательный нож из подлокотника и принялся перерезать остальные верёвки.       Осознание того, что Володька оказался не в родном Санкт-Петербурге, а в Москве, стало для него ударом. Дело было даже не в том, что он, как большинство обитателей северной столицы, испытывал определённую неприязнь к первопрестольной и её жителям. А дело было в том, что он оказался в абсолютно незнакомом ему городе один, без документов, денег, да ещё и одетый по моде девятнадцатого века, причём другой страны.       Примерно минуту студент истфака лихорадочно соображал, что делать и куда ему идти. Так, без паники. Всё не так уж и плохо. Он в родном мире, это уже хорошо. Плюс, у него теперь есть сверх способности. Стоп! А они вообще работают здесь?       Взглянув на ладонь левой руки, Володька сосредоточился, и почувствовал, как у него отлегает от сердца. Знак никуда не пропал и послушно вспыхнул голубым светом. Хорошо, с этим разобрались. Теперь надо решить, что делать дальше. Для начала, нужно решить несколько проблем. Первое, это ночлег, второе, это одежда, третье и самое главное, это поиски этого ассасина, будет он неладен. Ну, ещё не мешало бы подкрепиться, а то желудок давно уже прилипает к спине.       Ладно, круг проблем он очертил, теперь надо думать, как их решить. Хм… Ну, не считая поисков ассасина, все остальные проблемы можно было решить относительно легко. Деньгами. Вот только их не было… Минутку! Володьку словно током ударило. Шкатулка!       Оглядевшись по сторонам, студент истфака облегчённо выдохнул. Вот она, лежит на асфальте. В момент отправки в родной мир он держал её в левой руке, и во время приземления выронил. К счастью, как он уже ранее успел убедиться, шкатулку неизвестный мастер делал на совесть, и от падения она не открылась, и драгоценности не рассыпались. Быстро подняв её, Володька внезапно замер, от пришедшей в голову мысли. Золотые монеты и украшения, это хорошо, вот только вряд ли ими удастся расплатиться в России, где золотые монеты были в ходу последний раз в начале двадцатого века, пока молодая советская власть, которой остро требовались деньги, не начала программу по изъятию у населения золота. Что же делать?       Студент истфака обречённо огляделся по сторонам. Вокруг по-прежнему не было прохожих, лишь изредка проезжали машины. Впрочем, это не удивительно, если верить часам, висевшим на ближайшем фонарном столбе. Без десяти шесть. Большинство людей в это время ещё спят. Неожиданно одна из вывесок на торце ближайшего из домов привлекла его внимание. «Ломбард. Скупка изделий из драгметаллов». Так… Похоже ему всё-таки повезло.       Перебежав дорогу, Володька подбежал к лестнице, ведущей в подвальное помещение, и выругался, увидев вывеску: «Часы работы ежедневно с 9:00 до 20:00. Обед с 13:00 до 13:45». Выматеревшись, студент истфака обречённо огляделся. Надо где-то скоротать почти три часа. Вот только где? - Это все вопросы? – хмуро поинтересовался Погорелов.       Сидевшая напротив него женщина, в форме майора юстиции, неодобрительно оторвала взгляд от показаний полиграфа и бесцветным голосом произнесла: - Почти. Осталось несколько формальных мелочей. Но они могут подождать до завтра.       Cтарший следователь мысленно облегчённо вздохнул. Наконец-то. Надо признать, что оказаться «по другую сторону баррикады» было очень неуютно и неприятно. Едва от Погорелова отцепили датчики полиграфа, в комнату для допросов вошёл Шеф. Оглядев подчинённого взглядом, не сулящим ничего хорошего, он пробасил: - Идём со мной.       Покинув комнату для допросов, старший следователь отправился вслед за Шефом. Во всём здании Следственного Комитета буквально физически ощущался дух осаждённой крепости. На каждом этаже у лестниц и лифтов дежурили по нескольку охранников, в бронежилетах и с автоматами. Все попадавшиеся навстречу сотрудники куда-то спешили, большинство выглядело довольно мрачными.       У дверей в кабинет Шефа дежурили аж четверо сотрудников службы охраны, в чёрной форме спецназа и в балаклавах. У каждого в руках был АКСУ-74, на груди бронежилет и разгрузка. Зайдя в кабинет, Шеф пропустил за собой Погорелова и указал ему на ближайший стул к рабочему столу. Закрыв за старшим следователем дверь, Шеф не спеша уселся в своё кресло, достал пачку сигарет, закурил. Выдохнув облако дыма, он практически в упор посмотрел на Погорелова и тяжело спросил: - Ничего не хочешь добавить? - Разрешите говорить предельно откровенно? – спросил Погорелов, почесав у себя под носом.       Шеф вскинул одну бровь, опознав условный сигнал, и кивнул. Наклонившись, он открыл ключом один из ящиков рабочего стола. Внутри него обнаружилась какая-то аппаратура. Нажав несколько кнопок, Шеф кивнул Погорелову. Выдохнув, старший следователь заговорил. Рассказ он начал со своего «мозгового штурма». Потом, стараясь не упустить ни одной детали, Погорелов полностью пересказал свою встречу с подозреваемым, назвавшимся Даудом.       Почти всё это он уже рассказывал на допросе, который ему устроили, когда он выбрался из заброшенной многоэтажки на окраине города и вернулся в офис. Почти всё. Нет он не лгал, просто кое о чём умолчал. В частности, о последнем варианте предложения, которое ему сделал Дауд.       Шеф, что было для него не характерно, слушал практически не перебивая, лишь пару раз задал уточняющие вопросы. Под конец, перед ним в пепельнице лежали трое окурков, а лицо было мрачнее грозовой тучи. - Мда… Как думаешь, - медленно протянул Шеф, - его предложение стоит рассматривать всерьёз? - Честно? После того как он похитил меня прямо из моего кабинета? Да, думаю стоит! – не выдержал старший следователь. - Тон сбавь, - проворчал Шеф, - не тебе одному сейчас хреново. С самого утра стоим все на ушах. Вся служба безопасности уже с пеной у рта носится. - Дайте угадаю. Камеры опять никого не зафиксировали, и никто ничего не видел? - Часть камер наблюдения была выведена из строя. Охранники, может, что-то и увидели, хотя я сомневаюсь. Как проснуться, мы их спросим. - В смысле? - В том смысле, что все дежурившие вчера ночью, до сих пор сладко спят и их никак не могут разбудить. Угадай, что нашли рядом с ними? - Дротики с усыпляющим веществом? - Ага. С тем самым, от которого наши специалисты-химики уже пришли в экстаз, но которое никак не могут опознать, не говоря уже про то, чтобы синтезировать.       Выпустив облако дыма, Шеф замолчал, задумчиво барабаня пальцами по подлокотнику кресла. Погорелов же напряжённо ждал его решения. Не трудно догадаться, о чём Шеф сейчас думает. Обдумывает предложение этого чёртового Дауда, будь он неладен. Вот скажите, откуда он вообще взялся, и как проворачивает эти свои трюки? - Как он узнал про тебя? – неожиданно спросил Шеф.       Погорелов и сам уже думал над этим, поэтому ответил сразу: - Скорее всего, после какого-то из инцидентов, он остался неподалёку и наблюдал за тем, кто приедет на место разбираться. Скорее всего, даже после нескольких. После чего проследил за мной. - Вполне возможно, - кивнул Шеф. – Возможно, так же, что ему помог кто-то из наших. - Сомневаюсь, - покачал головой Погорелов. – Если бы у него были знакомые среди наших сотрудников, вряд ли бы он стал похищать меня, чтобы сделать своё предложение. Опять же, этот разговорник, который у него был в руках… Может, конечно, это всё был спектакль, но мне почему-то кажется, что он действительно практически не говорит по-русски. - Хм…       Сделав затяжку, Шеф несколько секунд размышлял над словами старшего следователя, после чего приказал: - Можешь сходить пока в столовую, перекусить. Мне же пока надо сделать пару звонков.       Три часа тянулись убийственно медленно. К счастью, недалеко от того места, где его выбросило обратно в родной мир, оказался небольшой скверик. Вот там-то, устроившись на лавочке, он просидел всё время до открытия ломбарда. Признаться, поначалу он немного опасался, что на него могут обратить внимание сотрудники полиции, и потребуют предъявить документы, так как внешний вид, после пребывания в чудесном городе Дануолле, был, прямо скажем, не ахти. А документов-то у Володьки и не было.       Но за всё то время, пока он сидел на лавке, в тени раскидистого клёна, поблизости не появился ни один полицейский, даже когда столица начала просыпаться. Опять же, хотя Володька об этом не знал, вряд ли бы стражи порядка обратили бы на него внимание. Они в первую очередь всегда высматривали личностей азиатской внешности, приехавших в Москву на заработки из бывших советских республик. Остальные люди им были мало интересны.       В самом ломбарде Володька провёл минут двадцать. Из всех богатств шкатулки, он решил расстаться с парой массивных и тяжёлых золотых колец, так как золотые слитки и монеты привлекли бы куда больше внимания и вызвали бы много неудобных вопросов.       У работника ломбарда практически сразу сложилось о Володьке нелестное мнение. Оглядев внешний вид студента истфака и услышав предложение продать пару явно дорогих колец, он пришёл к выводу, что перед ним явный наркоман, наверняка свистнувший эти кольца у родителей или у бабушки с дедушкой. Всё это Володька узнал, осторожно прочитав мысли работника при помощи Знака. Удалось это на удивление легко.       И именно поэтому работник предложил за оба кольца смешную цену – всего-то пять тысяч рублей. В то время, как их реальная цена, о чём Володька тоже узнал прочитав его мысли, составляла не меньше сорока тысяч рублей. Причём за каждое. Разумеется, студент истфака не согласился на пять, но и выторговать восемьдесят тысяч он не рассчитывал.       После долгих препирательств с работником, пустившим вход угрозы в духе: «А кольца-то вообще твои? Или украл? Может полицию вызвать?» Володька сумел-таки выбить цену в тридцать тысяч рублей. И то, при помощи Знака, так как работник отказывался давать больше двадцати. Покинув ломбард, студент истфака отправился искать какой-нибудь магазин одежды. Таковых в центре столицы России хватало с избытком, но у всех у них был один недостаток. Цены, кусающиеся не хуже той твари, что выдрала кусок сапога, когда он искал подарок Старой Ветоши.       В конце концов ему посчастливилось наткнуться на «Спорт Мастер». Продавцы и посетители смотрели на него косо, кто-то с любопытством, кто-то с неодобрением, но никто ничего не сказал. Выбрав себе простой спортивный костюм, кроссовки, кепку, нижнее бельё и дешёвый рюкзак, Володька покинул магазин, оставив там почти пятнадцать тысяч. После этого он заскочил в небольшое кафе, в туалете которого быстро переоделся в купленные вещи. Собрав одежду подаренную Старой Ветошью в полиэтиленовый пакет, студент истфака с невероятным наслаждением вышвырнул её в первый же попавшийся мусорный бак.       Спустя двадцать минут, Володька сидел в небольшом и уютном кафе, пил большую порцию латте с банановым сиропом, уплетал одно за другим свежие пирожные и тихо радовался жизни. Боже, какое же это всё-таки счастье. Никогда раньше он так не ценил блага цивилизации, как теперь, после посещения того отвратительного мира. Хотя, надо признать, получить сверх способности это круто. Пожалуй, это даже стоило тех мучений, что он перенёс.       Сделав большой глоток латте, Володька откинулся на спинку кресла и улыбнулся. Хорошо… Оглядев кафе, он остановил свой взгляд на телевизоре, висевшем в углу зала. Как раз шёл выпуск новостей. Закончив сюжет о пожарах в тайге, ведущая перешла к следующему репортажу. Увидев появившийся на экране портрет мрачного мужчины лет сорока, студент истфака едва не подавился очередным пирожным.