Сказки и сны

      Когда на улице дождь смывает пыль с пестрой насыпи листвы, ангел, принесший его на своих крыльях, задумчиво сидит в кофейне, пьет латте с миндальным сиропом и сочиняет грустные сказки, записывая их на салфетках. Выглядит он при этом вполне так по-человечески: худощавый подросток андрогинного вида в тертых джинсах и уютном балахоне этнической расцветки или эксцентричная барышня в немыслимого покроя платье и причудливых украшениях. А сохнущие на вешалке жемчужного цвета крылья случайный посетитель примет за бутафорию. Сейчас даже единорог может спокойно прогуливаться по улице, примут за лошадь. Любое чудо легче объявить чьей-то постановкой, нежели признать факт его существования.       Сказки, написанные ангелом дождя, к зиме сбываются самым безжалостным образом. Потому как их сюжеты крутятся вокруг утративших волшебную силу фей, спящих мертвым сном амуров и злокозненных эротов, сводящих грезы о любви и бессмертии к блуду и страху смерти. И декорации из снегопада, потешных гирлянд и неверного света уцелевших фонарей придают сбывающейся сказке какой-то особый мистический смысл. Хотя, в сущности, это просто эхо хандры осеннего сказочника.       Если угостить ангела глинтвейном, он, согревшийся теплом и вниманием, может написать задорную сказку без финала. А это всё равно, что бессмертие получить и калейдоскоп из обычных чудес заодно. Но это строжайший секрет.