Dark Horse

Ну решила написать про выпускной сейчас. Многие скажут в фильме не так, все не по порядку. Но это последняя глава за книгой, думаю она будет на много больше. Оставляем комменты) После происшествия Люси совсем замкнулась в себе. Почти не выходила из комнаты и не ела. Видео хорошо распространившись по интернету уже невозможно было изъять. Спустя еще месяц все утихло, только одна персона Минерва Орланд продолжала издеваться над бедной девушкой. Мать Люси все таки разрешила идти дочери на выпускной. Платье было почти до пола, внизу — свободное, но на поясе приталенное. Люси всем телом, привыкшая только к хлопку и шерсти, ощущала льнущую к коже незнакомую, богатую ткань. Длина, похоже, нормальная — или по крайней мере, будет, если надеть новые туфли… Девушка надела туфли, поправила вырез и подошла к окну. В стекле отражались лишь раздражающе-бледные очертания ее фигуры, но все казалось в порядке. Позже, может быть, она… Дверь у нее за спиной отворилась с едва слышным щелчком, и Люси повернулась лицом к матери. Та собралась на работу. На ней был белый свитер. В одной руке она держала плоскую черную сумочку, в другой — Библию, принадлежавшую отцу девочки. Они замерли, глядя друг на друга, и Люси невольно выпрямилась, стоя в падающих от окна лучах утреннего весеннего солнца. — Красное… — пробормотала мама. — Я так и знала, что будет красное. Люси промолчала. — Сними это мерзкое платье. — Нет. — Сними, Люси. Мы вместе пойдем вниз и сожжем его в печи, а затем вместе будем молить Господа о прощении. Мы раскаемся… — В глазах у нее появился дикий фанатичный блеск, как случалось каждый раз, когда ей казалось, что Господь испытывает ее веру. — Я не пойду на работу, а ты — в школу. Мы будем молиться. Будем просить знамения. Мы опустимся на колени и будем молить Господа об очищающем огне. — Нет, мама. Она подняла руку и ущипнула себя за лицо. На коже осталось красное пятно. Мама посмотрела на Люси, ожидая какой-то реакции, но та никак не отреагировала. Тогда она вцепилась ногтями себе в щеку, расцарапала кожу до крови и завыла, качнувшись назад. В глазах у нее засветилось торжество. — Прекрати, мама. Это меня не остановит. Лейла закричала. Сжав правую руку в кулак, она ударила себя по губам — снова кровь. Мокнув в кровь палец, она взглянула на него мутными глазами, а затем ткнула в обложку Библии. — …омыта кровью агнца невинного, — прошептала она. — Много раз. Много раз и он, и я… — Уходи, мама. Она подняла глаза и посмотрела па Люси горящим взглядом. На ее лице, словно выгравированная, застыла жуткая гримаса праведного гнева. — Господь не потерпит такого издевательства, — прошептала мать зловещим тоном. — Будь уверена, возмездие за твой грех настигнет тебя! Сожги платье, Люси! Сбрось с себя этот дьявольский красный наряд и сожги! Сожги его! Сожги! Сама по себе вдруг рывком открылась дверь. — Уходи, мама. Та улыбнулась, но из-за потеков крови у губ улыбка получилась какая-то жуткая и кривая. — Как Иезавель упала с башни, так пусть случится и с тобой! И псы пришли и лакали ее кровь. Это все в Библии! Это… Ноги у нее вдруг поехали по полу, и она ошарашено взглянула вниз: пол стал скользкий, как лед. — Прекрати! — взвизгнула мама. Теперь она была уже в коридоре, но успела зацепиться руками за косяк. На мгновение это ее задержало, но затем пальцы будто сами по себе один за другим выпрямились. — Извини, мама. Я тебя люблю, — сказал Люси ровным голосом. Она представила, как закрывается дверь, и дверь послушно, словно от легкого сквозняка, захлопнулась.Люси осторожно, чтобы не сделать маме больно, ослабила хватку воображаемых рук, которыми она ее выталкивала. Спустя секунду та уже снова колотила в дверь. Губы Люси дрожали, но она продолжала удерживать дверь на месте одним только усилием мысли. — Да свершится над тобой суд! — в ярости кричала Лейла Хартфелия . — А я умываю руки! Я сделала все, что могла! — Слова Пилата, — пробормотала Люси. Вскоре, однако, мать оставила ее в покое. Спустя минуту Люси увидела в окно, что она вышла из дома, перешла на другую сторону улицы и отправилась на работу. — Мамочка… — прошептала девушка, прижавшись лбом к стеклу. В доме не было ни одного зеркала в полный рост. Вить как говорила дочке Лейла они дверь в Ад. Пройдя в ванную девушка стояла напротив раковины. Розглядывая свое отражения в зеркале. Вдруг Из молитвенной комнаты донесся поднимающийся голос: — …в священной земле. Мы знаем, что Господь неусыпно следит за нами, что грядет звук черных труб, и раскаиваемся в сердце своем… Девушку будто передернуло. Маленькими шажками она направилась к чулану. Скрипящие ступеньки были преодалены оставалась лишь дверь. Медленно открыв ее девушка вошла. Вдруг дверь закрылась, резко развернувшись Люси попыталась открыть ее. Но все безрезультатно. С той стороны донесся голос матери. -Замаливай свои грехи детя. Обернувшись к кресту на стене Люси начала его разглядывать. Вмиг зрачки девушки расширились.Алая жидкость капала с постолка, и медленно сказывалась по хресту. Свечи начали быстрой тухнуть, будто ветер взявшейся из неоткуда тушил их. Кромежная тьма поглатила комнату. — …в священной земле. Мы знаем, что Господь неусыпно следит за нами, что грядет звук черных труб, и раскаиваемся в сердце своем…- доносилось с разных уголков комнаты. Девушка сползла по стенке. Слёзы хлынули из карих глаз. Всхлипы превратились в крики. Руки задрожали. Потом она начала что есть силы бить в дверь. Истерика не прикращалась, эмоционально девушка была измотана. Выставив руки вперёд, она будто невидемым предметом сделала трещену в двери. Телекинез или Психонез дар Дьявола или же Бога?