***
Почему утро не может просто начаться в 12 дня? Почему каждый гребаный день нужно вставать, блять, в 7 утра? Человек, придумавший это, явно безумец. Джерард ненавидел каждое свое утро. Ненавидел вставать, ненавидел плестись на пары, ненавидел делать вид, что ему интересны лекции, ненавидел пытаться не умереть каждые полтора часа от занятия до занятия, ненавидел все равно ничего не писать и после брать конспект у Рэя, более ответственного и трудолюбивого. Сам Джерард был жутким лентяем. На лекциях он чаще всего просто спал или же рисовал какую-то неведомую хрень, которую все почему-то хвалили, хотя он не видел ничего прекрасного в своих кривых штрижках. Тем не менее, хотел он того или нет, в 7:13 будильник все-таки зазвенел, оповещая о том, что шлюха-утро таки наступило, вопреки всем желанием Уэя. Стуча рукой наугад по тумбочке, с пятого раза он смог наконец попасть в эту адскую штуку – будильник, не миновав при этом встречи запястья с углом, больно об него ударившись. Острая боль помогла мозгу окончательно выбраться из цепких лап Морфея, и Джерард решил предпринять попытку встать этим утром с кровати. Как только он попробовал осуществить эту идею, в голову тут же пришла мысль, что сделал он это зря. Запутавшись в одеяле, еще более злой, он просто свалился с кровати, задев при этом губой край выступа. Матерясь и проклиная все на свете, в том числе: утро - за то, что «оно, блять, наступило», тумбочку - за то, что «она, блять, тут стоит» и, наконец, себя - за то, что «нахуя я вообще проснулся», он таки вылез из одеяла. Чуть не поскользнувшись на собственных джинсах, брошенных вечером посреди комнаты, извергая новую порцию непристойных ругательств, с горем пополам Джерард Артур Уэй таки добрался до ванной комнаты. Лучше бы он этого не делал. Из зеркала на него смотрело нечто с вороньим гнездом на голове вместо волос. И без того бледная кожа за ночь стала еще белей, хотя куда уж больше. Синякам под очаровательными зелеными глазами мог бы позавидовать любой вампир из какого-нибудь ужастика или очередной сопливой мелодрамы. И, наконец, разбитая две минуты назад губа кровоточила так, будто пыталась лишить Джерарда последней крови, окончательно довершая весь образ трупа. Это утро можно было смело записывать в разряд «худшее утро века», давать за это награду и двухнедельный отпуск, чтобы от этого самого утра отойти. Кое-как остановив кровь (хвала аптечке, которая почему-то хранится под ванной), Джи смог умыться, почистить зубы и даже криво улыбнуться своему отражению. Губа при этом напомнила о себе, больно пощипывая. Взяв в руки расческу, он убил целых 15 минут на попытку придать волосам хоть какой-то человеческий вид, но в конечном итоге просто отшвырнул ее в сторону, отчитав бедную вещь за то, что «она создана помогать расчесывать волосы, а не запутывать их еще больше». Почти поскользнувшись на джинсах еще раз, парень решил их же и надеть, чтобы не лезть далеко в шкаф. Надев первую попавшуюся футболку и накинув толстовку, он наскоро сложил сумку, не забыв при этом положить туда карандаши всех возможных видов и несколько альбомов. Придирчиво осмотрев себя в большом зеркале на стене, Джерард подумал, что это не худший его вид, в коем его мог лицезреть родной институт за 5 лет обучения, и, махнув рукой, решил, что и так сойдет. И даже на этом Его Величество Понедельник не остановился. Спустившись вниз, Джерард понял, что кофемашина объявила забастовку, печально прошуршав и окончательно отключившись, уходя в другой мир. Так как времени на то, чтобы варить кофе и даже сделать себе банальные бутерброды на завтрак, у него не было, ему пришлось в очередной раз за это утро послать к черту весь мир с его заморочками, выйти из дома и пойти пешком на занятия, которые начинались ровно через 10 минут.***
Утро продолжало издеваться над бедным Джерардом. От дома до института было ровно 8 минут ходьбы спокойным размеренным шагом. 600 метров. Но даже тут парень успел дважды споткнуться о собственную ногу, наступить на шнурок, развязавшийся на кеде, и, почти упав, с громким «Сука!» налететь на какую-то бабушку. Та очень неодобрительно на него посмотрела и сделала ему замечание, мол, «молодой человек, смотрите под ноги и будьте так любезны не выражаться столь непристойно в общественном месте». Показав за спиной бабушке фак и быстро завязав шнурок, Джерард схватил с земли свою сумку и бросился в институт. Запутавшись со студенческим пропуском, он чуть было не перепрыгнул через турникет, но тот все же соизволил его пропустить. Быстро поднявшись на 3 этаж, парень ураганом влетел в аудиторию, плюхнулся на последней парте рядом с Рэем и успел обогнать преподавателя ровно на 5 секунд - последний вошел в аудиторию, как только пятая точка Джерарда прижалась к стулу. - Доброе утро, – улыбнулся Рэй. Доброе утро? Он издевается? Это утро едва не убило Джерарда. Он чуть кивнул Рэю в знак приветствия, и улыбка Торо стала еще шире. Как ему это удается? В то время как Джерард готов убивать всех и вся и сжигать на костре во славу Сатане, Рэй просто улыбается, как будто они сидят не на лекции по истории искусств, а находятся посреди чудной полянки, кругом бегают пони, радуга, а единороги выращивают фиалки. Не удосужившись даже записать тему лекции, Джерард достал свой блокнот и карандаши, разложил все на парте и опустил голову в рисунок, закрываясь волосами от внешнего мира. Занятия начались. Ровно 5 пар парень просидел, не отрывая голову от рисунка, только время от времени перемещал свою тушку из кабинета в кабинет. Где-то после 3 пары он даже чуть не сбил с ног милую девушку, буркнув что-то вместо извинений, за что она устроила его голове встречу с ее сумочкой, больно ударив Джерарда по макушке. С больной головой, мечтая умереть еще больше, чем обычно, он досидел оставшиеся занятия и пулей вылетел из института, не забыв взять у Рэя конспект и поблагодарить его. Он был правда благодарен этому парню, который спасал его задницу 5 лет подряд, прикрывая перед преподавателями и давая конспекты. Джерард даже мог бы назвать Рэя Торо своим другом, но у него не было друзей. Оказавшись на свежем воздухе, Уэй достал из внутреннего кармана куртки сигареты и прикурил, глубоко затягиваясь, впуская в легкие порцию никотина. Немного успокоившись, он медленно пошел по улице, выдыхая в прохладный мартовский воздух табачный дым. Для весны было довольно холодно, местами еще даже лежал снег, хотя такая погода непривычна для Нью-Джерси. Не спеша шагая по улице, Джерард двинулся в сторону дома. Подумав немного, он вспомнил, что сегодня его смены в магазине нет, и, не раздумывая ни секунды, свернул к лесу. Уже когда он почти дошел до тропинки, ведущей в самую чащу, произошло что-то, заставившее его обернуться. Он никогда не видел здесь людей. Мало кто приходил в это место, если не сказать, что вообще никто. Чаще всего люди сторонились темного леса, сквозь заросли которого не было видно ничего. Когда Уэй услышал звуки, напоминающие топот ног, он напрягся, поскольку всегда считал этот лес своим местом и не привык видеть здесь кого-то. Решив, что ему показалось, Джерард продолжил двигаться в выбранном направлении, как вдруг понял, что ему не показалось. Шаги стали слышны отчетливей. Прислушавшись, парень понял, что человек не один. Остановившись и прислушиваясь к звукам, Джерард смог различить среди шума деревьев и чьих-то шагов едва слышный человеческий голос. Голос был мужской: низкий, приятный, немного хриплый. Чем дольше Джи стоял на месте, тем громче и четче становился голос. Уже спустя минуту Джерард мог разобрать, что говорил незнакомец, а спустя две любопытство взяло верх и он все-таки решился обернуться, чтобы увидеть обладателя этого голоса. Сделал он это зря. Сломя голову, с улыбкой от уха до уха, на него неслись два больших белых лабрадора, хотя белыми их назовешь с трудом. Грязные, как черти, и довольные, как маленькие дети, они, похоже, собирались поделиться своей радостью с Джерардом, заключив его в объятья. - Джесси! Берри! Ко мне! – Джерард поднял голову на голос и в тот же момент был сбит с ног. Спустя секунду две грязные собаки уже вовсю вылизывали его лицо, а сам он был прижат к земле. - Блять, прости, чувак, мне очень жаль. – Рядом с Джерардом на корточки опустился парень. Смеясь и улыбаясь, он согнал с Уэя собак и подал ему руку. - Фрэнк. Фрэнк Айеро. Взявшись за протянутую руку, Джи поднялся на ноги, отряхнулся от песка и, наконец, осмотрел парня. Невысокого роста, он был почти на голову ниже самого Джерарда, уж на полголовы точно. Коротко стриженые темные волосы, рваные на коленях джинсы, старенькие потрепанные кеды и татуировки. Татуировки – это то, что сразу бросилось Джерарду в глаза. На костяшках пальцев, на запястье, на кисти руки и, наконец, скорпион на шее. Он просто стоял и рассматривал парня с ног до головы, а тот лишь отчаянно краснел и не мог выдавить из себя ни слова. Когда Уэй осознал, что стоит так непозволительно долго, он быстро отпустил руку Фрэнка, которую до сих пор держал, и отвел взгляд. - Джерард, - представился он, улыбнувшись. – Джерард Уэй. Твои собаки пытались меня съесть. - Съесть? – искренне удивился Фрэнк. – О нет, что ты, они очень милые и дружелюбные, - парень улыбнулся и опустил взгляд, рассматривая носы кед. – Ты им понравился. – Добавил он тише, от чего-то покраснев. - Я никогда не видел тебя здесь раньше, Фрэнк. – Джерард был правда очень удивлен видеть здесь человека. – Почему? - Я недавно переехал сюда, и вот решил выгулять собак. – Парень мило улыбнулся и надел поводки на лабрадоров, которые сидели около хозяина, виновато опустив головы. Им нельзя было набрасываться на незнакомых людей, пусть и с добрыми намерениями. – Ты не будешь против, если я прогуляюсь с тобой? Джерард был против. Он не любил компании людей, особенно незнакомых людей. Но он любил собак. И к тому же Фрэнк так мило улыбался… - Нет, я не против. – Уэй свернул на тропинку в лес и углубился в чащу. – Почему ты переехал? – его совсем не смущало, что он обращался к едва знакомому парню на «ты» и шел впереди, не видя своего собеседника. – Можешь отпустить их с поводка, я люблю животных. Только пусть больше меня не облизывают без моего разрешения. – Джерард обернулся на Фрэнка, и тот смущенно опустил взгляд. - Я… - он замялся на секунду с ответом, спуская собак, не решаясь рассказать все незнакомому человеку. – Проблемы в семье, скажем так. Я был вынужден уехать. Повисло неловкое молчание. Джерард не знал, о чем говорить с этим парнем, который так отчаянно краснел при любом обращении к нему. Почему он краснеет? Почему смущается Джерарда? Это из-за того, что его собаки сбили Уэя с ног, и теперь Фрэнку стыдно? Засунув руки в карманы кожанки, Джи молча двигался по тропинке вперед, все больше углубляясь в лес. Он хотел пойти на свой мостик, но если он туда пойдет, то и Фрэнк пойдет туда же. А он не хотел показывать свое место этому парню, каким бы милым он ни был. Вторым вариантом было просто завести его куда-то в лес, но тогда совесть Уэя бы просто сожрала его со всеми причиндалами и не подумала бы подавиться. Был только один выход – идти на полянку. - Дж... Джерард? – Фрэнк неуверенно позвал парня, опять покраснев, смущаясь. - Да? - Ты ведь знаешь дорогу назад? – парень недоверчиво осмотрелся по сторонам, вглядываясь в чащу леса. – Я не выберусь отсюда сам. - Нет. – Уэй спокойно пожал плечами. На лице Фрэнка был неподдельный страх. Он заметно занервничал, теребя в руке поводок от собак. – Да шучу я, можешь дышать, конечно, знаю, я здесь каждый день хожу. - Для убедительности Джерард даже улыбнулся, и парень облегченно вздохнул. - А ты поверил что ли? – Уэй не смог сдержать смеха. - Я… ну... Не смешно! – он обиженно пихнул собеседника в плечо, от чего тот еще больше засмеялся, обнажая зубы. А Фрэнк краснел. Как он мог купиться на такую глупую шутку? Как ему вообще в голову пришел настолько идиотский вопрос? «Ай да Айеро, какой же ты мудак». - Ладно-ладно, не смешно. – Джи примирительно поднял руки, улыбаясь. – Мы скоро выберемся из этой задницы, - он обвел рукой густые заросли. – Не бойся, Фрэнки. Почему-то брошенное невзначай «Фрэнки» очень смутило парня, заставляя краснеть. А Джерард не понимал, в чем дело. «Что, черт возьми, не так с этим парнем? Почему он все время краснеет?». Решив, что это, в конце концов, не его дело, он просто продолжил движение, пробираясь сквозь чащу, аккуратно отводя руками ветки деревьев, чтобы те не задели его. Спустя 15 минут, проведенных в гробовой тишине, лишь изредка нарушаемой шелестом деревьев и счастливым лаем собак где-то впереди, парни выбрались на небольшую поляну, ярко освещенную солнцем. Джерард очень любил это место. Несмотря на холод, голые деревья и практически отсутствующую траву, эта поляна была необычайно красива. Сквозь еловые ветки пробивалось весеннее солнце, тонкой струйкой падая на поваленный ствол, создавая еле видимую дорожку из мелких частиц пыли и света. Усевшись на уже привычное место на сосне, Джерард достал свой блокнот и карандаш. Несмотря на то, что Фрэнк был с ним и с изумленным видом рассматривал место, куда его привели, Джи решил не отступать от традиции и рисовать. Осмотревшись на месте, Фрэнк закрыл глаза и вдохнул полной грудью свежий весенний воздух, улыбаясь природе. Джерард улыбнулся, наблюдая за ним, доставая сигареты и прикуривая. Сделав глубокую затяжку, проглатывая клубок дыма, он, взяв в руку карандаш, сосредоточенно уткнулся в лист бумаги, время от времени поглядывая на Фрэнка, играющего с собаками, и добавлял к рисунку ту или иную деталь. Достав из кармана джинсов пачку сигарет, небрежно взяв губами одну, Фрэнк бросил Джесси палку и прикурил. Джерард застыл, наблюдая за его движениями. Он внимательно следил, как тонкие пальцы с вытатуированным «Halloween» подносят в губам сигарету, как он делает затяжку, чуть прикрыв глаза, пропуская через легкие никотин, как отводит сигарету от губ, выдыхая тонкую струйку дыма и нежно улыбается собакам, дерущимся за брошенную им палку. Впитывая каждое движение, как губка, Джерард откровенно пялился на Фрэнка, поедая его взглядом, следя за тем, как он облизывает губы и затягивается еще раз. Как садится на корточки, потрепав лохматое нечто, счастливо улыбаясь, придерживая сигарету краешком губ, отбирая палку и кидая ее снова в другой конец поляны, поднимаясь на ноги, опираясь на коленки. Очевидно, почувствовав пристальное внимание на себе, Фрэнк поднял глаза, столкнувшись взглядом с бесконечно зелеными глазами Джерарда, жадно следящими за ним. Густо покраснев, опуская голову, он не знал, куда себя деть и как спрятаться от этого человека, а Джерард и не думал прекращать. Опустив голову в рисунок, он очень быстро наносил штрихи, выводил каждую линию, на пару секунд поднимая взгляд, без стеснения всматриваясь в краснеющего спутника. Кое-как переборов себя, Фрэнк медленно подошел к Джерарду, докурив сигарету и выбросив окурок. - Ам… - Он на секунду замялся, когда Уэй поднял голову, непонимающе уставившись на него. – Что ты рисуешь? – Он попытался заглянуть парню через плечо, но тот быстро спрятал рисунок, показывая, что не хочет делиться столь личным. – Прости. – Он смущенно опустил глаза. – Мне нельзя посмотреть. Склонив голову на бок, Джерард еще раз изучающе на него посмотрел, чуть прищурив глаза. «Нет, с этим парнем определенно что-то не так. Никто так не смущался меня и никогда». Закрыв блокнот и отложив в сумку, он привычным движением руки убрал назад длинные черные волосы, упавшие на лицо, потушил истлевшую сигарету и поднялся на ноги. Фрэнк неуверенно поднял на него глаза, глядя снизу вверх. - Я могу с ними погулять? – облизав губы, Джерард слегка кивнул в сторону собак, резвящихся по поляне. Ореховые глаза внимательно следили за движением его губ, и, наконец, решившись, встретились с ним взглядом, едва заметно кивнув. Подавив в себе желание прикоснуться к лицу парня, Уэй сдвинулся с места и пошел к животным. Прикрыв глаза, тяжело выдыхая, Фрэнк дал себе пару секунд, чтобы прийти в норму, и не спеша направился следом. - Расскажи мне о них. – Больше приказал, нежели попросил Джи, обернувшись через плечо. И Айеро рассказал. Он мог часами напролет рассказывать о своих питомицах: о том, как они у него появились, как он любит собак, историю каждой из них и то, как он их различает. О том, как Джесси зимой нырнула в прорубь, и как Берри чуть не сожрала любимую соску дочери его бывшей соседки. О том, как эти лохматые чудовища могут вести друг друга за поводок и как кидаются на незнакомых людей, стремясь всех вылизать и обнять, повалив на землю. Казалось, кто-то просто открыл в нем невидимый клапан, и слова лились из Фрэнка непрерывным потоком. Он активно жестикулировал, размахивая руками, и почти не краснел, лишь когда Джерард смотрел на него своим изучающим взглядом и улыбался. Сумерки подкрались незаметно, а парни все болтали о какой-то ерунде, бегали по поляне с собаками и катались по земле, смеясь и радуясь жизни. Джерард опомнился, лишь когда перестал различать в темноте уже приевшийся силуэт и когда Фрэнк, потерявшись, чуть было не врезался в него, стукнувшись лбом о плечо Уэя. - Прости, я не заметил тебя. – Смеясь пролепетал парень, обращаясь к темноте. Джерард его не видел, но мог поклясться, что тот покраснел, смущенно улыбаясь. – Наверно, нам пора уходить. Джерард кивнул и только спустя секунду осознал, что Фрэнк его не видит. - Да, ты сможешь идти за мной? Фрэнк замялся. Присев на корточки, он подозвал к себе собак и нацепил на них ошейники, крепко сжимая в руке поводок. - Я нет, я абсолютно нихуя не вижу. – Он криво усмехнулся. – Ты меня выведешь отсюда? Я не помню дорогу, прости. Джерард нашел в темноте руку Фрэнка и сжал своей. - Постарайся не отставать, ладно? – он крепче сжал ладонь и направился по тропинке к выходу, шагая по памяти. Растерявшись, Фрэнк чуть было не запутался в собственных ногах, но тут же опомнился и быстро зашагал за Уэем. Если бы последний его сейчас видел, то, клянусь, он бы ахренел. Красный как рак, все время одергивая поводок на собаках, Айеро быстро шагал, облизывая губы, тщетно всматриваясь в темноту, пытаясь разглядеть и запомнить идущий впереди силуэт. На протяжении всего пути оба хранили молчание, думая каждый о своем, стараясь растянуть этот момент еще на чуть-чуть. Выбравшись из леса, Джерард остановился у фонарного столба, всматриваясь во Фрэнка, не желая отпускать руку. Молчание нарушили собаки, желающие поскорее вернуться домой, залаяв в унисон, и Уэй отпустил руку. - Доброй ночи, Фрэнки. – Он улыбнулся и снова заставил парня покраснеть, смущенно опуская взгляд. – Надеюсь, еще встретимся. Не дожидаясь ответа, он поправил сумку на плече, погладил собак по пушистым загривкам и, засунув руки в карманы кожанки, быстрым шагом направился в сторону дома, ни разу не обернувшись. - Доброй ночи, Джи. – Прошептал Фрэнк, дождавшись, когда силуэт скрылся из виду, и не спеша поплелся домой. – Доброй ночи.