Не то, чем кажется

    Работорговцы. Работорговцы. И еще раз, работорговцы, кишмя кишащие тут и там.     Это слово было просто музыкой для пары острых ушей. Ибо, после встреч с их обладателем, работорговцы переходили в новую для них категорию, с пометкой «мертвые».     Хоук любила баловать друзей. Поэтому для Фенриса устраивались «увеселительные прогулки» по Клоаке. Компанию им составляли: Андерс, как гостеприимный «хозяин дома», и Варрик, куда же без него.     Обнося очередную пещерку, Хоук наткнулась на сундук с одеждой. Варрик самозабвенно вскрывал один ящик за другим, извлекая все мало-мальски ценное. Андерс меланхолично осматривал находки – может что в клинике пригодится. Фенрис же бдительно охранял Хоук от сундука с тряпьем, а то мало ли чего можно ожидать от этих «гнусных тевинтерских магов». Смилуйся Создатель, еще начнет кИдаться кованная железяка и пытаться «откусить» от Хоук кусочек.     – Хм... а это что? Кажется мантия, – разглядывая одежду, протянула магесса.     – Тевинтерская, – сплюнул на пол эльф и выругался, на все том же тевинтерском.     “Жаль ничего не понятно, наверняка там такие перлы”, – подумала про себя Хоук и разочарованно вздохнула.     Девушка прикинула мантию на себя и округлила глаза.     – Создатель милосердный, да она же едва-едва прикрывает, если вообще прикрывает… Да в Тевинтере все извращенцы!     Воин не добро зыркнул на магессу. Хоук быстро исправилась: – Не все, конечно! Есть исключения.     Целитель бросил беглый взгляд на одежду: – Да, точно, тевинтерская. У меня такая была, когда я только стал Серым Стражем. Командор, добряк, подарил. Сказал, что видеть не может мои обноски.     Хоук медленно перевела ошарашенный взгляд на мага, который уже отвернулся и вместе с гномом потрошил очередной сундук.     Маги вообще обладают сильно развитой фантазией, а уж Хоук и подавно. С легкостью представив молодого жизнерадостно улыбающегося Андерса в мантии, которая, по всем канонам, едва цеплялась пальцами ног за край границы приличия, магесса покраснела.     – Ты, наверно, из Башни Бдения только в сопровождении своего обожаемого командора выходил, чтоб тебя по дороге... не того… – бубня себе под нос, девушка под шумок затолкала скомканную находку в свою сумку.     Уже вечером, у себя в особняке, развалившись на подушках широченной кровати с бокалом вина, Хоук теребила трофейную мантию.     – Хоть бы разок глянуть на Андерса вот в этом. Может подлатать ее и рун навешать? Пусть носит. Всяко лучше его накидки «вечная линька» – где Андерс, там и перья после него. Авось и не сообразит, что это моя прихоть.     Магесса отпила вина и стала пристально рассматривать всполохи огня в камине.     – Мантии шьются для магов, но это же не значит, что их могут носить только маги. Например, воин, тоже может одеть мантию. Толку, конечно, мало, но факт остается фактом.     Вино делало свое черное дело. Пару раз хихикнув, Хоук продолжила свой монолог. Она вообще любила поговорить сама с собой, по-пьяни.     – Вот интересно, как бы в этой мантии смотрелся худощавый Фенрис, – магесса на миг мечтательно задумалась и тут же, скрючилась на кровати от смеха. – Или сколько секунд я бы прожила, узнай он об этой моей фантазии, с учетом, что мантия зачарована на магию крови.     Последние силы ушли со смехом и Хоук вырубилась. Сегодня в Тени ее развлекали демоны Желания.     В заброшенном особняке Верхнего города, кляня все на свете, несчастный эльф допивал третью бутылку Агриджио, в робкой надежде унять двухчасовую икоту. А в Клоаке, мучаясь тем же самым, целитель лишь удивлялся, почему магия не помогает против такой ерунды.