Хроники одного Волшебного Мира: цикл первый

       Потом дни потекли размеренно и без спешки. Я просто плыл по течению: ходил на службу, спал до полудня, а то и больше, заглядывал в антикварные лавки, покупая себе целую кучу разнообразных безделушек, и всё равно замечал, как светло-серые глаза Меламори делаются печальнее с каждым днём. И чувствовал себя виноватым, как будто мог что-то исправить – и не делал этого. Конечно, она очень старалась, но её подавленное состояние замечали все. Сэр Кофа стал часто приглашать девушку перекусить, а в Ехо больше не было такого гурмана, как он. Мелифаро с двойным рвением стал делать ей комплименты, но его столь явные попытки ухаживать за ней только раздражали Меламори, о чём она не уставала сообщать Девятому Тому каждый раз. Но он, надо отдать ему должное, был неутомим и всегда улыбался в ответ на все её колкости. Наверное, парень вёл себя так лишь потому, что его увлечённость ею была поверхностной. Сама Меламори не задевала его души – только её красота привлекала Мелифаро, и леди это чувствовала, несомненно. Я старался вести себя с ней тепло и приветливо, но от боли в её глазах мне хотелось выть на луну. Сэр Шурф был вежлив с ней, как и всегда, но наша Мастер Преследования стала вести себя с ним куда холоднее. Я не понимал причины такого поведения, но Лонли-Локли никак не реагировал на её колкости. У этого типа бесконечное терпение, ничего не скажешь. Другой бы на его месте уже стал отвечать Меламори той же монетой, то есть дерзить, но Мастер Пресекающий был истинным джентльменом: если леди неправа – будь вежлив, если она говорит гадости – будь вежлив вдвойне. А шеф наблюдал за всем происходящим со стороны и вообще не вмешивался. Иногда мне казалось, что он пытается в чём-то разобраться, именно поэтому и выбрал позицию стороннего наблюдателя. Однако я сам положительно не понимал, в чём тут разбираться. Картина – яснее некуда: леди Меламори меня любит, а я её – нет, вот она и бесится, хотя понимает, что ничего по-другому у нас не будет, потому как и не может быть. Зато я завёл привычку приходить в Дом у Моста ещё до заката, и каждый раз тихо стучался в Страшный Кабинет – служебное обиталище сэра Лонли-Локли, как его окрестили все младшие служащие, Полиция, да и наш Мелифаро заодно. Часто он был занят, а я садился прямо на пол у стены (других же стульев в кабинете не было, кроме его собственного, а это – святое; да я бы и не рискнул сесть на стул даже в отсутствие сэра Шурфа!), где с некоторых пор появился большой пушистый ковёр, светло-серый, с очень длинным и мягким ворсом. Сидеть на нём – одно удовольствие. Первое время я садился только на краешек, боясь ставить обутые в сапоги ноги на это мягкое и тёплое чудо. Но Лонли-Локли как-то уселся рядом, и ничего – в обуви. После этого я уже не стеснялся, чувствуя себя как дома. Собственно, я приходил к нему читать. Часто со своей книгой, иногда он мне что-то приносил из собственной коллекции – одной из лучших в Ехо. Читать мне всегда нравилось, а в Страшном Кабинете это было ещё и реально осуществить. Я, конечно, очень люблю нашу тёплую компанию, но иногда мне хотелось побыть наедине с собой. В кабинете сэра Шурфа мне это вполне удавалось. Но чем больше проходило времени, тем больше Меламори стала сердиться уже не только на других, но и на меня. Ещё позднее она направила своё ехидство и накопившуюся злость только на меня. А я, дырку над ней в небе, так и не мог сообразить, в чём дело. Однажды я не выдержал и завёл разговор об этом с сэром Шурфом: мол, не понимаю – хоть плачь! На что Лонли-Локли флегматично ответил: – Поведение леди Меламори абсолютно нормальное, сэр Макс. Не вижу в нём ничего странного. – Не видите?! – изумился я. – Но она разве только дырку во мне взглядом не прожигает! – Конечно. Но ревность ослепляет, и в таком состоянии человек просто неспособен мыслить здраво и рассудительно, – изрёк он. – Ревность?! – я опешил и, наверное, сел бы, где стоял, если б уже не сидел на ковре у стены. – Какая, к Тёмным Магистрам, может быть ревность?! Да и к кому ей меня ревновать? В Тайной Сыске только одна девушка – и это она сама. – Ко мне, разумеется, – Мастер Пресекающий говорил об этом абсолютно спокойно. – К вам… – у меня просто пропал дар речи. Это был даже не вопрос. Так – эхом повторённые слова. Я обалдело смотрел на сэра Шурфа, который поднялся из-за стола, пересёк расстояние между нами и уселся на ковёр рядом со мной. – Вас это шокирует, сэр Макс? – он внимательно смотрел на меня и, полагаю, я мог бы даже не отвечать: на моей вытянувшейся физиономии всё было написано большими жирными буквами. – Не то слово… – тихо отозвался я. – Но почему? В Пустых Землях подобные отношения недопустимы? – в его голосе не было обычного любопытства, как будто он спрашивал просто из вежливости, чтобы не молчать. – Понимаете, сэр Шурф, – я облизал внезапно пересохшие губы, – такие отношения встречаются, конечно, но гораздо реже, и, как бы это сказать…не слишком одобряются окружающими. – Вот как? – его брови удивлённо взметнулись вверх. – Почему? – Ну, гетеросексуальные отношения – это норма, по мнению моих соотечественников, – мне было стыдно, и, как ни странно, я отчего-то чувствовал себя виноватым. – Гетеро… как вы сказали? – Лонли-Локли достал свою тетрадь и карандаш, видимо, намереваясь записать мой ответ. – Гетеросексуальные. Это отношения между мужчиной и женщиной, – пояснил я, улыбнувшись. У сэра Шурфа был такой сосредоточенный вид. – И они считаются нормальными в Пустых Землях. Я вас правильно понял, сэр Макс? – в его голосе слышались звенящие нотки, чего раньше не случалось. – Ну да, – брякнул я. – А вы сами что думаете по этому поводу? Вы согласны с вашими соотечественниками? – Я? – меня озадачил его вопрос. – Понимаете, сэр Шурф, до сегодняшнего дня я об этом вообще не задумывался. Ну, есть – и есть. Меня нисколько не волнует ориентация человека. Я оцениваю его не по этому критерию. – Ориентация? – Мастер Пресекающий снова удивился, услышав такое слово. – Ориентация – это предпочтение какого-то пола, женского или мужского. – Весьма любопытно. То есть в Пустых Землях мужчины всегда обращают внимание только на женщин? И наоборот? – Ага. Есть и такие, кто предпочитает оба пола, но это крайне редкое явление. На моей родине любят определённость, – мне хотелось поскорее закончить этот разговор. – Понимаю. Весьма странные обычаи у народов Пустых Земель. Спасибо, что прояснили для меня эти моменты, – он встал и снова занял место за своим письменным столом. – Однако, возвращаясь к изначальной теме нашего разговора, смею вас уверить, что леди Меламори ничего не знает про обычаи Пустых Земель, поэтому руководствуется взглядами, устоявшимися в Ехо в частности и в Соединённом Королевстве вообще. Оттого её ревность абсолютно понятна. – То есть в Ехо такое не шокирует общественность? – спросил я. – Безусловно. Горожанам нет дела до чужой личной жизни. Но в случае сэра Джуффина, например, слухи будут множиться просто потому, что он занимает высокое положение на королевской службе. То же можно сказать о любом из Тайного Сыска. Но такие отношения у нас не считаются неправильными, поверьте мне, – закончил он свою мини-лекцию. – Верю, – я помолчал, а потом спросил, дабы отвлечь себя от мыслей на эту тему: – Сэр Шурф, у вас ещё много дел? – я тепло ему улыбнулся. – Смотря о чём идёт речь, – вот сейчас его голос определённо звучал как обычно, без металлических ноток. – Об обеде в «Обжоре», конечно же. Составите мне компанию? – Охотно, сэр Макс. Дела могут и подождать, они не срочные. – Слышал бы вас наш Мелифаро, – я хмыкнул. – Не всё, сказанное вам, я повторил бы и ему, – он открыл дверь своего кабинета и мы вышли в Зал Общей Работы, где в Кресле Безутешных сидело несколько мужчин. Мы с Лонли-Локли переглянулись и поняли, что обед отменяется.        С посетителями беседовал сам Джуффин, и казался он мрачнее тучи. Дверь его кабинета была открыта нараспашку, и я увидел сэра Кофу, сидящего в кресле начальства и мирно потягивающего камру. Вскоре из своего кабинета высунул нос Мелифаро и понял: у нас что-то намечается.        Минут через десять мы уже мирно распивали камру в кабинете Почтеннейшего Начальника, который неспешно прохаживался взад-вперёд, излагая нам детали. Оказывается, что все эти мужчины были мужьями, отцами или братьями убитых за последние три часа четырёх женщин. Всем им перерезали горло очень острым предметом с зазубренным лезвием – раны были рваными. Предположительное орудие убийства – небольших размеров колющее оружие. Мелифаро спросил, почему, собственно, дело поручили нам, а не Полиции (генерал Бубута был бы просто счастлив, по его словам), на что Джуффин ответил: – Полиция бы и занялась этим делом, но, видите ли, господа, у женщин ничего не украли: деньги, драгоценности – всё при них. Мотивов для убийства Полиция попросту не нашла, да и потом: четыре трупа за три часа – это ни в какие ворота не лезет. Кофа, вы пройдитесь по трактирам, узнайте, что говорят об этих воистину странных убийствах. Ты, леди Меламори, отправляйся с Мелифаро и сэром Шурфом на последнее место преступления и становись на след убийцы, если таковой обнаружится, а мы с сэром Максом поразмыслим над ситуацией. Да, сэр Шурф, – окликнул он Лонли-Локли уже у дверей, – если вы ничего так и не обнаружите, зайди в Большой Архив, пообщайся с нашими буривухами, может, они смогут выдать какую-нибудь информацию о подобных случаях.        Мастер Пресекающий кивнул и вышел из кабинета вслед за остальными. И мы с Джуффином остались вдвоём. Он уселся в своё кресло, набил трубку, закурил, а потом спросил: – Ну, что думаешь об этом, Макс? – Как по мне – типичный маньяк, – с видом опытного следователя заявил я. – Типичный – кто? – шеф явно был очень заинтересован моим ответом. – Маньяк. Так в моём Мире называют типов, которые убивают ради удовольствия, и выбирают себе определённых жертв. – Например – женщин? – Ага. Иногда бывает более точная конкретизация. Ну, там, только блондинок, или только рыжих, или – определённого возраста и сложения. – Но у нас эти твои маньяки отродясь не водились. Если убиваешь, то ради какой-то цели: ограбить, отнять Искру, из-за мести, чтобы съесть и так далее. – Съесть?! – вот уж чего не ожидал, так это что в Ехо водятся каннибалы. – Но зачем? Что – местная кухня чем-то не устраивает? – Если колдун съест плоть (понятное дело, соблюдая особый ритуал) убитого врага, более могущественного, чем он сам, то получит его силу. Но такое давно уже не практикуется. – И хвала Магистрам, – я умолк на какое-то время, а потом спросил шефа: – Джуффин, а что если этот тип – мой земляк? У нас такие водятся, и в больших количествах. – Твой земляк? – моя гипотеза его явно удивила. – Ну да. Если я смог сюда попасть, то почему бы и кому-то другому не суметь? – Интересное предположение. Мы его рассмотрим, но сначала дождёмся возвращения наших коллег. Если ты прав, Макс, то хотелось бы мне знать, как твой земляк попал в Ехо. Истинной Магии в твоём Мире хоть отбавляй, но талантов к ней у жителей твоей родины – совершенно никаких. – Ну, я же один такой нашёлся, – я пожал плечами. – И потом, тот трамвай на Зелёной улице ведь никуда не делся, так? Возможно, кто-то, как и я, смог его увидеть. – Возможно, – задумчиво произнёс Господин Почтеннейший Начальник. – Позже мы это выясним наверняка.        «Позже» наступило довольно быстро. Сэр Кофа принёс нам целую кучу слухов и сплетен, распространившихся за несколько часов со скоростью пожара. И, что самое обидное, все слухи – один нелепее другого. То есть бред полнейший. Мелифаро и Меломори вернулись ни с чем: ни одного подходящего следа не было. Сэр Шурф, просидев в Большом Архиве больше трех часов, тоже не обнаружил ни одного похожего на наш случая. Оставалась моя «Теория о маньяке», и Джуффин уцепился за неё, как утопающий – за соломинку. Велев сэру Кофе следить за ситуацией в городе, усадив Мелифаро в своё кресло, а Лонли-Локли вместе с Меламори отправил на другие места преступлений, может, мол, там найдётся след убийцы. Я видел, каким взглядом Мастер Преследования смерила сэра Шурфа, но вслух она возражать не стала: приказы начальника не обсуждаются. А мне тогда подумалось: «Грешные Магистры, она что, и правда ревнует меня к Мастеру Пресекающему Ненужные Жизни?! К самому невозмутимому и неэмоциональному типу во всём Соединённом Королевстве?! Не говоря уже о том, что он мы оба одного пола…». Последние мысли заставили меня покраснеть до кончиков ушей. Особенно после того, как мне вспомнились слова самого сэра Шурфа, что однополые отношения в Соединённом Королевстве – абсолютно нормальное явление. Дырку в небе над моей глупой башкой, и о чём я только думаю сейчас!        Мы с сэром Джуффином уселись в амобилер и отправились на самый край Правобережья. Там жил некий сэр Маба Калох, бывший Великий Магистр Ордена Часов Попятного Времени. Вот он-то и мог дать нам ответ на вопрос: а не мой ли соотечественник «хозяйничает» сейчас в Ехо? Ещё моё начальство сообщило мне, что дом сэра Мабы Калоха нам придётся искать довольно долго, так как он «спрятан», и если его хозяин не желает вас видеть, то хрен его жилище найдёшь. А что, очень удобно, на мой взгляд!        В общем, кружили мы на окраине Правого берега Хурона довольно долго. Полчаса, никак не меньше, и только потом – внезапно – наткнулись на большой двухэтажный дом, весь увитый растением, напоминающим плющ. Джуффин обрадовался, что мы так быстро обнаружили владения сэра Мабы, я же промолчал, держа своё мнение при себе.        Войдя в огромную гостиную, посреди которой стоял низкий круглый стол, довольно большой, а вокруг него располагались огромные подушки, на которых, как я понимаю, полагалось сидеть. И на одной из таких подушек восседал маленький старичок с насмешливыми тёмно-карими глазами. Он улыбнулся Джуффину, только скользнув по нему взглядом, а потом стал разглядывать меня. – Давненько ты не заходил ко мне в гости, Джуффин, – он улыбнулся шефу немного иронично, а потом, уже обращаясь ко мне, сказал: – Значит, ты и есть сэр Макс. Рад знакомству. Маба Калох – к твоим услугам, мальчик. – Хорошего дня, сэр Маба, – ответил я, не поприветствовав его по обычаям этого Мира, потому что, как сказал мне Джуффин, этот могущественный (в этом я нисколько не сомневался; у шефа – только такие знакомства) колдун знал, что я – пришелец в их реальности. – Устраивайтесь, – он указал нам на подушки у низенького стола, а потом спросил: – Что будете пить? Джуффин, ты, как всегда, хочешь камру и ничего другого? – на его вопрос шеф утвердительно кивнул. – Ну а ты, мальчик, тоже будешь камру, или, может, что поэкзотичней? Например, какой-нибудь напиток из твоего Мира? – Кофе! – выпалил я на одном дыхании. Великие Магистры, неужели же он сейчас сварит мне настоящий кофе? Но – нет. Варить кофе он не стал, а просто засунул руку под стол и достал оттуда маленькую чашечку с горячим чёрным напитков – как я люблю. Ну а Джуффину налил камры из стоящего на столе кувшина. – Может, ещё что-нибудь, мальчик? – в его глазах плясали смешинки. – Ещё – сигарет, – сделал «заказ» я. – Хорошо. Я сегодня добрый, – он снова засунул руку под стол и достал мне непочатую пачку сигарет. Я смотрел на него как на Бога. Неужели – сигареты?! – Ага, я вот и гляжу, что ты аж светишься от доброты и святости, – отхлебнув камры, Джуффин засмеялся. – Должен же я когда-нибудь бывать добрым, – подмигнул мне этот весёлый старичок. – Раз уж ты сегодня образчик доброты, Маба, скажи: прав ли Макс в своих выводах по поводу творящегося в Ехо? – Джуффин раскурил трубку. – Абсолютно прав. У вас появился ещё один гость из другого Мира, только теперь – незваный, – в его голосе было столько веселья, что мне даже подумалось, а не у безумца ли мы в гостях. Иначе, как можно радоваться тому, что в Ехо объявился убийца-маньяк, да ещё из моего Мира? – И как он, интересно знать, сюда попал? – шефу было явно не до веселья. – А его привёз Доперст Макса, – так же весело произнёс сэр Маба, – на твоём, между прочим, Джуффин, трамвае. – Как ты сказал Маба? Доперст?! – моё начальство было явно удивлено таким ответом. – Ну да. Твой сэр Макс его создал и велел быть возницей Трамвая Между Мирами. Вот он и водительствует, – Маба Калох снова рассмеялся. – Но, как ты сам понимаешь, без пассажиров скучно. И он решил подбросить этого типа до Ехо. – Скажи-ка мне, сэр Макс, когда ты успел создать Доперста, если даже не умеешь этого делать? – он старался быть серьёзным, но в голосе Джуффина слышались нотки веселья. – Ничего я не создавал, – обиженно буркнул я, – просто вы велели не смотреть на место водителя, а я на миг глянул, и там сидело какое-то странное существо, без лица, зато очень страшное. Я думал, что свихнусь. А потом, позже, когда я уже «ехал» в трамвае до Ехо, мне подумалось, пусть уж он лучше водит трамвай, чем пугает других. Вот и всё. – Ты слышал, Джуффин – «вот и всё»?! – сэр Маба веселился от души, потягивая камру. А я закурил, потому что мне казалось: вот сейчас меня будут ругать. Но вместо того, чтобы отчитать меня, шеф расхохотался, присоединившись к Мабе Калоху. Когда я ощутил наконец-то вкус желанного курева, меня попустило, и я тоже улыбнулся. – Макс, ты бесподобен! Создать Доперста, да ещё и сказать ему, что пугать – нехорошо! Ох, уморил! – он немного помолчал, а потом снова заговорил, но уже вполне серьёзно: – То, что Доперст тебя слушается, – отличная новость. Но с ним ты разберёшься как-нибудь потом. Главное сейчас: найти твоего соотечественника. – Безумного соотечественника, – подчеркнул бывший Великий Магистр Ордена Часов Попятного Времени, – иначе он бы просто не увидел трамвай. – Ага, так он безумец. Это многое объясняет. Но он не из нашего Мира, и учуять запах его безумия мы не способны. Но ты, Макс, сможешь его найти. Я в этом уверен. – Смогу найти? Но как? – Ты сможешь учуять его безумие и увидеть след убийцы, наша Мастер Преследования найдёт этого маньяка, и мы его прикончим. – Но я не умею унюхивать запах безумия, – я рассеянно пожал плечами, мол, извините, чего не могу – того не могу. – Сэр Шурф тебя научит. Дело нехитрое. – Хорошо бы. Сэр Маба, – обратился я к хозяину дома, – а как у вас получилось достать кофе и сигареты? – вот бы и я так умел! – Достал из Щели Между Мирами, конечно, – ответил он. – А научиться этому можно? – у меня в душе забрезжила надежда, что так я смогу добывать себе нормальное курево. И неплохо бы – кофе. – Можно. Хочешь попробовать? – он мне подмигнул, протягивая маленькую подушку. – Это работает следующим образом: засовываешь под неё руку и думаешь о том, что ты очень хочешь достать. Когда твоя рука онемеет – получишь желаемое. Но учти, первые разы тебе придётся долго ждать своих сигарет, или что там ещё ты пожелаешь. Держи – дома попробуешь. – Спасибо, – я благоговейно смотрел на подушку, сгорая от нетерпения попробовать достать себе хоть одну сигарету. – Не благодари меня, мальчик. Я делаю это исключительно для собственного удовольствия. Посмотрим, что у тебя выйдет. Если не получится – больше ничему тебя учить не стану! – Я понял, – улыбнулся ему я. – Как вы быстро спелись, однако, – шеф усмехнулся. – Но нам пора, Макс. Посмотрим, что натворит твой маньяк до завтрашнего утра. До встречи, Маба.        Я обернулся, чтобы попрощаться с сэром Мабой Калохом, но его уже не было в комнате. А стоило нам выйти из дома, как и он исчез. Я удивился, а Джуффин только и сказал, что нам, мол, повезло: вышли к нашему амобилеру, и никаких «штучек» хозяин дома не выкинул. «Видать, ты ему понравился, Макс. Обычно он любит побезобразничать – чтобы гости в следующий раз дважды подумали, стоит ли приходить к нему в гости. Меня он как-то в Туманный Лабиринт закинул, так я больше часа из него выбирался», – усмехнулся мой начальник, похоже, не собираясь объяснять, что такое Туманный Лабиринт. И мы поехали в Дом у Моста.        Выяснилось, что «мой маньяк» к вечеру совсем выдохся, и, видимо, отправился баиньки. Оказывается, и маньякам нужно отдыхать. Так что моё дежурство прошло спокойно и без происшествий. На рассвете, как всегда, заявился сэр Кофа и спровадил меня домой, чему я был, несомненно, очень рад. И впервые я не отправился спать, а, положив «волшебную подушку», подарок сэра Мабы Калоха, на кровать и засунув под неё руку, принялся сосредоточенно думать о том, как же мне хочется сигарет. По прошествии пары часов я почувствовал, как моя правая рука онемела, и, вытащив её из-под подушки, я обнаружил в ней наполовину скуренную сигарету. Чёрт возьми, получилось! Я бы ещё поэкспериментировал, но мне нестерпимо хотелось спать. А снова пить бальзам Кахара я не стал. Надо же и спать когда-нибудь, в конце концов.        Как я был прав, рассудив именно так. Уже через три часа мне прислал Зов Джуффин, сообщив, что наш маньяк снова убил женщину, перерезав ей горло. Меня, кстати, порадовало, что маньяк перешёл в коллективную собственность, перестав быть только «моим». Нужно делиться с друзьями своим имуществом, даже если это – маньяки из другого Мира. Я кое-как сполз с постели, умылся на скорую руку и опять сделал несколько глотков бальзама Кахара, без которого уже просто не представлял своей жизни.        В Дом у Моста я прибыл через двадцать минут и большую часть этого времени посвятил сборам себя любимого во что-то целое и даже немного соображающее. Джуффин уже ждал меня в своём кабинете вместе с сэром Шурфом, как всегда, одетым в белое лоохи и сидящим на стуле с идеально прямой спиной. Интересно, есть ли на свете хоть что-то, способное поколебать его невозмутимость? Этим вопросом я задавался уже который раз, но ответ был мне по-прежнему неизвестен. – Значит так, мальчики, вы сейчас отправитесь на новое место преступления, и ты, сэр Шурф, научишь нашего сэра Макса чуять запах безумия, – наставляло нас наше начальство. – Не понимаю, сэр Джуффин, почему вы так уверены, что наш убийца – безумец, да ещё и соотечественник сэра Макса, – произнёс Лонли-Локли. – Будь это так, я, как, впрочем, и другие наши сотрудники – леди Меламори и сэр Мелифаро – учуял бы запах безумия, который, судя по всему, должен быть очень сильным. – Дело в том, сэр Шурф, что безумие обитателей Пустых Земель имеет совершенно особый запах, и мы, жители столицы, впрочем, как и жители других земель, неспособны его учуять. А вот сэр Макс может, но не знает как. На месте ты ему всё объяснишь. – Хорошо, сэр Джуффин. Сэр Макс, а что, в Пустых Землях безумие – такое редкое явление? – ему явно было любопытно. – Не то что бы редкое, – сказал я, не зная, как бы всё объяснить, не раскрыв моей тайны, – но психов…в смысле, безумных, у нас держат в особых местах, чтобы они не нарушали покой нормальных людей. И запах безумия могут учуять только опытные знахари, но потенциально – все жители моей родины. – И ваши знахари не пытаются лечить безумие? Или хотя бы облегчать страдания несчастных? – Их страдания они облегчают, конечно, но лечить безумие мы не умеем, – я развёл руками, мол, извините, но в Пустых Землях очень несовершенная медицина. – Понимаю. Тогда нам стоит поскорее найти этого человека и пресечь его дальнейшие страдания навсегда, – я понял, что он имел в виду смерть. Ведь его защитные перчатки были на нём. Значит, жизнь этого психа была как раз из разряда ненужных, которые сэр Шурф пресекал. Меня, впрочем, это вполне устраивало. И ещё я чувствовал себя главным виновником этих смертей. Ведь каким-то образом созданный мною Доперст (что это за тварь такая, мне, конечно, не было известно) приволок маньяка в Ехо, и теперь тот резвился от души.        Мы с Лонли-Локли уже вышли из кабинета Джуффина, когда в Зале Общей Работы нас ждала леди Меламори, как всегда, не в духе, и волком смотрела на нас обоих. От её взгляда мне стало не по себе. И только абсурдность её мыслей дала мне сил не покраснеть, как сваренный рак. Подумать только, она посчитала, что мы… Ни в какие ворота не лезли эти мысли, да и слова тоже. Я приветливо ей улыбнулся и пожелал хорошего утра. – Куда-то собрались, господа? – язвительно спросила она. – На последнее место преступления, леди Меламори, – голос Лонли-Локли был спокоен и холодно-официален. Значит, он всё же платит ей той же монетой, просто в более сдержанной форме. Раньше он обращался к девушке куда приветливей. По крайней мере, не как к совершено незнакомой особе. – По приказу сэра Джуффина? Или сами решили проявить похвальную инициативу? – мне хотелось взвыть от досады. Ну что с тобой, девочка? Ты не такая, я знаю. Почему же тебе надо обязательно казаться злобной стервой? – По распоряжению сэра Джуффина, безусловно, – голос сэра Шурфа мог заморозить кого угодно. Мне, по крайне мере, уже становилось холодно. – Почему бы и мне с вами не пойти? Я могу встать на след убийцы, если он обнаружится, конечно. – Мы вчера уже пробовали, леди Меломори. Если след убийцы и есть, вы его обнаружить не смогли, – флегматично заметил Мастер Пресекающий, а потом добавил: – Простите нас, леди, но долг службы обязует меня и сэра Макса выполнять распоряжения сэра Джуффина, – с этими словами он прошёл мимо неё к выходу из Управления. Я последовал за ним, но она меня окликнула: – Макс! – Что, незабвенная? – я старался смотреть на неё без раздражения. – Пообедаешь со мной сегодня? – это было неожиданное приглашение. Наша Мастер Преследования чаще обедала одна в последнее время. – Если дела позволят мне – непременно, – я улыбнулся и развернулся к выходу. – Ты мне слово дал, не забудь, – это был голос строгой мамочки, которая напоминала своему непутёвому сыну, что он обещал ей больше не хулиганить. Я только кивнул в ответ, и вышел вслед за сэром Шурфом, который ждал меня возле казённого амобилера. – Мы можем ехать, сэр Макс? – вежливо поинтересовался он. – Разумеется. Только я не знаю, куда. – Я буду указывать вам дорогу. Это недалеко отсюда – на улице Жёлтых Камней.        Добрались мы до места убийства довольно быстро. Сэр Шурф объяснил, что безумием по-прежнему не пахнет. Он сказал мне, что запах безумия – это некие сгустки отрицательной энергии, настолько плотные и мощные, что даже «пахнут». Мне просто нужно сосредоточиться и прислушаться к внутренним ощущениям. Я его примерно понял. Это должно ощущаться как нечто неприятное, отягощающее сознание, чужеродное, и я должен просто ухватиться за ниточку этой отрицательности и проследовать к её источнику. Но вот с моим «нюхом» были проблемы. Я ничего не ощущал. Вообще ничего. Во мне вдруг стало пусто, будто что-то выместило все мои эмоции, и я сам становился пустотой, которая… Прикосновение к плечу вывело меня из оцепенения. Конечно же, это был Лонли-Локли. – С вами всё в порядке, сэр Макс? – в его голосе слышались нотки беспокойства. Редкое явление, которое доказывало, что этот парень не такой уж безэмоциональный, каким кажется со стороны. – Наверное, не совсем, – честно признался я. – Мне вдруг почудилось, что меня будто и не существует вовсе, и пустота давила и давила изнутри, и хотела меня разорвать. – Возможно, вы уловили безумие своего соотечественника, но его было слишком много. Знаете, я видел знахарей, которые, учуяв чьё-то слишком сильное безумие, тоже сходили с ума. А вы побледнели и уже пошатывались, поэтому я счёт уместным вмешаться, – пояснил мой коллега и друг. – Вы очень вовремя это сделали, сэр Шурф, спасибо, – я благодарно ему улыбнулся. – Не хотите ли зайти в какой-нибудь трактир и выпить со мной камры? Я бы не отказался. – Да, вам действительно следует прийти в себя. Я не возражаю против вашего предложения.        Ближайшим трактиром оказался «Сытый скелет». Везёт мне на «скелетов», надо сказать. Как оказалось, трактиров с названием, где имеется слово «скелет», много, и все они принадлежат некоему господину Гоппе Талабуну. Впрочем, готовили в его «Скелетах» отменно. И камра была вкусной. Не такой, конечно, как у мадам Жижинды, хозяйки «Обжоры Бунбы», но пил я сейчас её с превеликим удовольствием. А сэр Шурф, тем временем, общался с нашим шефом на Безмолвной Речи, рассказывая о моих ощущениях. Как ни странно, Джуффин был доволен таким результатом. В следующий раз, по его словам, я уж точно смогу засечь нашего маньяка и выследить его, а Лонли-Локли спокойно испепелит психа-чужака своей левой рукой. Такое развитие событий меня вполне устраивало. Я пришёл в себя довольно быстро, и мы с сэром Шурфом отправились в Дом у Моста, где в Кресле Безутешных сидели две женщины. Одна была высокой и довольно тощей, средних лет, с тёмно-каштановыми волосами, приятными чертами лица и тёплым взглядом выцветших зелёных глаз. Другая – низенькой (нашему сэру Лонли-Локли по пояс), полноватой, с вьющимися длинными рыжеватыми волосами, собранными сзади в гульку, но сейчас – изрядно растрёпанными. У неё были смешливые карие глаза, а на щеках имелись игривые ямочки. Свободный покрой лоохи скрадывал полноту, но она всё равно был очаровательна – по сравнению со своей угловатой подругой. Первую женщину звали леди Чедзи, а вторую – леди Хельна, и она по каким-то немыслимым обстоятельствам была женой нашего сэра Шурфа. Мне хотелось захихикать, узнав эту новость: наш Мастер Пресекающий Ненужные Жизни – женатый человек! Кто бы мог подумать! Я обалдело смотрел на эту низенькую полную леди с кокетливыми рыжими кудряшками, и поражался их контрасту с сэром Шурфом. Очень необычная парочка. Впрочем, от Лонли-Локли я готов был ожидать чего угодно. Обычно, такие «правильные» во всех отношениях ребята порою преподносят самые немыслимые сюрпризы. Но леди Хельна мне сразу понравилась, так что это был приятный сюрприз.        Как выяснилось, несмотря на слухи об убийствах женщин, да ещё среди бела дня, леди Хельна вытащила свою подругу, леди Чедзи, за покупками. Воистину, женщины всех Миров любят одно и то же в большинстве своём. Ну, вот они и отправились по магазинам, и, уже возвращаясь с полными сумками покупок, встретили на улице необычного типа, небритого, взлохмаченного, с совершенно безумными глазами, да ещё и одетого очень странно: какая-то измятая кофта, расстёгнутая до середины, и такие же измятые штаны. В Ехо-то все носят скабу и лоохи, и женщины сразу смекнули, что он приезжий, причём, явно откуда-то издалека. В его глазах читалась паника, и незнакомец громко, почти переходя на крик, стал спрашивать, где он находится, что это за «сраная дыра» и наговорил ещё с три дюжины непонятных слов, а потом в его руке оказался нож с зазубренным лезвием, и он уже двинулся на них, когда леди Чедзи, совершенно возмущённая его недостойным поведением, залепила ему хорошую оплеуху. И этот странный тип, совершенно не ожидавший такого поворота событий, просто убежал прочь, яростно что-то выкрикивая. Явно ругательства, по словам леди Чедзи. Обе подруги, спустя каких-то полминуты, поняли, кто им повстречался, и, нервно хихикая, отправились в Дом у Моста, рассказать о произошедшем с ними. – Вам очень повезло, леди, что этот безумец не причинил вам вреда, – сказал им Господин Почтеннейший Начальник. После чего отправил по домам обеих женщин. Леди Чедзи – на казённом амобилере, которым управлял наш служащий. А сэр Шурфу сам отвёз леди Хельну домой.        Пока мы выслушали эту историю, в Дом у Моста заявились ещё двое мужчин, которые сообщили о пропаже сестры у одного, и жены – у другого. И мы с Джуффином, недолго думая, отправились на место последнего убийства, где мне нельзя было снова уйти с головой в свои ощущения, а, напротив, предельно сконцентрировавшись, я должен был по ниточке безумия отыскать этого убийцу. И, как ни странно, мне это удалось. Обнаружился наш маньяк в трактире «Старая колючка», владельцем которого был господин Чемпаркароке. Трактир этот был известен своим фирменным блюдом – «Супом Отдохновения». Вот его-то наш горе-убийца и съел целых шесть порций (за тех, кто не может заплатить в трактире сам, платит король), и теперь его тело билось в конвульсиях, распластавшись на земле. Ничего удивительного в этом нет. Я помню, как сам решил попробовать сие блюдо, а потом оказалось, что для меня «Суп Отдохновения» – сильнейший яд. Джуффин возился со мной двое суток, учитывая, что я даже полтарелки не съел. А этот – сразу шесть употребил! Ясно было, что мой сумасшедший земляк не выживет, но ждать, пока он, в мучениях, умрёт, мне не хотелось. Да и Джуффин одобрительно кивнул, когда я достал свой кинжал, висевший у меня на поясе в ножнах, и, опустившись на колени перед содрогающимся телом, всадил кинжал по рукоять туда, где бьётся сердце. Из правого уголка его рта потекла струйка крови, и он затих. А я чувствовал себя совершенно опустошённым. Джуффин был не в силах понять меня, потому что убивал слишком легко и слишком часто в былые времена. Но я лишил кого-то жизни – впервые. И на душе у меня было мерзко, как никогда. В тот день я пообещал себе, что без особой нужды не стану убивать, если будет другой выход из ситуации. Убить, конечно, бывает куда проще, чем сделать что-то ещё. Но когда это я искал лёгкие пути? «Чем сложнее – тем легче» было моим девизом.        Я тихо постучал и вошёл, зная, что ответа всё равно не дождусь. Таков уж его принцип: если желаешь войти – войдёшь, а не захочешь – стучи не стучи, не посмеешь открыть дверь. Так что стук – это просто сигнал: кто-то пришёл. И раз дверь открывается сразу же – пришёл именно я. Лонли-Локли, как всегда, сидел за своим рабочим столом и что-то записывал в тетрадь, но стоило мне войти, он отложил своё занятие и, молча поднявшись со стула, пошёл мне навстречу. Наверняка Джуффин уже безмолвно пообщался с ним, так что сэр Шурф был в курсе произошедшего. И, что удивительно, он до сих пор не отправился домой, хотя было уже поздно. Значит, ждал. Удивительно, как легко он меня читает. Но совсем не так, как шеф. Джуффин знает обо мне всё, всегда угадывает мои мысли, и временами это раздражает, как будто я не живой человек, имеющий право на что-то своё, не предназначенное для чужих глаз. А этот потрясающий парень просто знает… Пределы этого «знает» я выяснять для себя не буду. Да и зачем? Мне и так хорошо.        Он подошёл и остановился всего в шаге от меня. Я чувствовал себя крайне хреново, и сэр Шурф это прекрасно понимал. Странно, что всезнающий сэр Джуффин Халли так и не понял: убийство – совсем не то, что можно легко забыть. А Лонли-Локли, убийца со стажем в пару сотен лет, знал. И понимал меня, как никто. Я преодолел разделяющее нас расстояние и уткнулся лбом в его плечо. «Мне плохо», – безмолвно сообщил ему я и ощутил сильные руки на своих плечах. Это не было объятием или даже утешением, но – утешало. Без слов, которые забудутся уже завтра, он сказал мне так много. Слишком много…        Его руки чуть сжали мои плечи, и я вдруг понял, что меня трясёт – противной мелкой дрожью. Ты ещё заплачь, дорогуша, как барышня. Моя язвительность сегодня явно была не в ударе. Я поднял голову – и наши взгляды встретились. Мой – тревожный, и его – безмятежно-спокойный. А мне только и требовалось – снова почувствовать уверенность в себе. Всё-таки Мастер Пресекающий – это скала, способная вынести любую бурю. Тем более, такую ничтожную, как мои переживания. Я едва заметно улыбнулся ему. – Ну, вот, уже гораздо лучше, – он сделал пригласительный жест в сторону ковра у стены. – Ага. Я тоже так думаю, – мой голос звучал гораздо уверенней, чем я мог ожидать.        Я уже сидел на ковре, когда Лонли-Локли сел рядом, подав мне кружку с напитком навроде глинтвейна, и, без сомнения, хмельного, потому что я сделал несколько глотков и блаженно расслабился, чувствуя, что внутреннее напряжение отпускает меня. – Сэру Джуффину не следовало оставлять вас сегодня на службе, – неодобрительно заметил он. – А шеф сказал, что мне, наоборот, нечего делать в пустом доме. У меня ведь даже слуг нет, вы же знаете, – я сделал ещё глоток горячего вина с пряностями. – В этом он, конечно, был прав, несомненно. Но сэру Джуффину следовало пригласить вас к себе в гости, хотя бы на этот вечер. Насколько я помню, вы ведь жили у него первое время, не так ли, сэр Макс? – у этого типа потрясающий голос, ровный, довольно низкий, с небольшой хрипотцой. Ему бы лекции читать: слушатели внимали бы каждому его слову. – Ну да. Только шеф заявил, что ничего страшного не произошло. Так – обычные буди Тайного Сыска. И никакой скидки на мою молодость и неопытность в таких делах, – я невесело рассмеялся, а потом спросил, глядя в свою кружку с тёплым вином: – А вы их помните, сэр Шурф? – Нет. Слишком много мне пришлось отнять жизней, чтобы помнить хоть кого-то, – я-то думал, он спросит: «Кого это – их?». А Лонли-Локли всё понял, и честно ответил. – И ничего не чувствуете, когда испепеляете своей смертоносной левой рукой? – вопрос был задан тем тоном, которым обсуждают погоду. – Их жизни ничего для меня не значат, сэр Макс. Я – Мастер Пресекающий Ненужные Жизни. Это моя работа. Те, чьи жизни ценны и кто не нарушает закон, могут меня не бояться. Я уже давно не убиваю ради удовольствия, – флегматично пояснил он. – А было и такое? – в моём голосе явно сквозило любопытство, я даже забыл о своих душевных переживаниях. – В моей жизни было много всего, – малопонятно ответил он. – Вы мне расскажите, сэр Шурф? – я повернул голову в его сторону. – Когда-нибудь – непременно. Сейчас не время для подобных разговоров. – Думаю, вы правы. Да и поздно уже. Я задержал вас на службе, а вас ведь дома леди Хельна ждёт. Кстати, как она? Надеюсь, уже успокоилась? – Да. Благодарю за заботу, сэр Макс. Она теперь будет пересказывать эту историю, как весёлое приключение. Такова уж её природа. В Хельне течёт кровь крёггелов (1). – Чья кровь в ней течёт? – изумлённо спросил я. – Крёггелов, – спокойно ответил мой друг. – Или же гномов, если это слово для вас привычнее. – Ага, привычнее. И какая у них природа? – в моём Мире гномы были сказочными персонажами, а тут – существовали на самом деле. – Смотря о каких крёггелах пойдёт речь. Равнинные гномы весьма сварливы и язвительны. А моя жена – потомок горных крёггелов. Они очень общительные, весёлые и имеют уживчивый характер. Поэтому мало что может огорчить их по-настоящему. – Замечательная природа у леди Хельны. Даже завидно становится. Меня вот огорчить легче-лёгкого, – я вздохнул. – Да, вероятно, весьма занимательно воспринимать мир сквозь призму юмора. По крайней мере, нрав у Хельны нисколько не испортился за тридцать пять лет нашего брака. А вы, сэр Макс, ещё научитесь быть менее впечатлительным. Это, как вы правильно заметили, дело опыта. – Угу. Лет этак через сорок, – я хмыкнул. – Очень может быть, что вам понадобится куда больше времени, – этот парень воспринял мои слова вполне серьёзно. – Надеюсь, что нет. Итак полжизни, считайте, – и только потом я понял, что сказал. Плакала, плакала моя конспирация! Вот сейчас проницательный Лонли-Локли и поймёт, что я – пришелец из другого Мира. – Почему – полжизни? В Пустых Землях столь недолго живут? – в его голосе не было и тени сомнений, только лёгкое удивление. – Что-то типа того. Многие мои соотечественники живут довольно недолго, – брякнул я. – Надеюсь, к вам это не относится? – даже вообразить не могу, почему сей факт так его волновал. – Нет. По крайней мере, сэр Джуффин сказал, что я буду жить очень долго, если меня не убьют, конечно, – я тихо рассмеялся. – Это обнадёживает. – А то! – согласился я. – Сэр Шурф, всё-таки уже поздно. Отправляйтесь домой. Мне уже полегчало, спасибо. Вас и, правда, наверное, заждались дома. – Вы уже второй раз говорите это. Почему? – он не спешил подниматься, поэтому и я тоже остался сидеть, озадаченно глядя на Мастера Пресекающего. – Ну, у вас ведь есть жена, а, значит, вас всегда ждут дома, чтобы вместе поужинать и всё такое. – Хельна, скорее всего, уже спит. Не понимаю, зачем ей ждать меня до полуночи, да ещё и сидеть голодной. – Потому что того, кто дорог, всегда ждёшь. – «Чёрт, вот же романтическая чушь!». – И ужинать приятней вдвоём, чем в одиночку. – Так принято у вас на родине? Жёны всегда разделяют с мужьями трапезу? – Так принято у меня, – отозвался я. – А что там у других – не знаю. – Я это запомню, – и мне показалось, что уголки его губ едва дрогнули в намёке на улыбку. – Но, видите ли, сэр Макс, временами меня не бывает дома, в связи со службой, по несколько дней. Поэтому мы с Хельной не разделяем завтраки, обеды и ужины. – Но всё равно уже поздно, – напомнил ему я, – и никакого «долга службы» у вас сегодня нет. Езжайте домой, сэр Шурф, – сказав это, я поднялся. – А мне пора вернуться к исполнению своих обязанностей. Всё-таки я Ночное Лицо Господина Почтеннейшего Начальника, а в кабинете шефа сейчас – только Куруш, да и тот дремлет. Пойду составлю ему компанию. – Если вы точно уверены, что уже достаточно успокоились, сэр Макс, мне действительно стоит отправиться домой. – В этом – уверен точно, – улыбнулся я, и ничуть не наигранно. Вот видишь, парень, тебе просто нужно черпать силы из невозмутимости сэра Шурфа и постараться больше никого не убивать. Всего-то!        Распрощавшись с Лонли-Локли, я вернулся в кабинет сэра Джуффина, который по ночам становился моим, уселся в большое и удобное кресло, положил ноги на стол (эту милую привычку перенял у меня и Мелифаро, правда, вытворял подобное только в своём кабинете) и задрых до рассвета. А утром меня по обыкновению сменил сэр Кофа. В общем, жизнь налаживалась! С этими мыслями я и отправился домой: спать-спать-спать. Сноски: (1)По канону леди Хельна – потомок драххов; крёггелы – гномы, исконные обитатели материка Хонхона.