***
Тур начался с Одиннадцатого. Дину было всё равно. Где угодно. Только бы поскорее закончился. С лёгким удивлением он увидел огромный бетонный забор, окружающий дистрикт. По сравнению с ним, их забор в Двенадцатом был просто миленькой оградкой. Под охрану всю компанию взяли прямо от поезда и всю дорогу их сопровождали четверо вооружённых миротворца. До того, как начнётся официальная часть, их всех провели в одну из комнат в Доме правосудия. - Что я должен говорить? - спросил Дин, разглядывая убогий интерьер комнатушки. - Я приготовила тебе карточки. Читай по ним, и всё будет хорошо. - Эффи протянула Дину несколько ярких бумажек, на которые Пит с Китнисс уставились с долей опаски. - Спасибо, Эффи. Я попробую, - не слишком убедительно пообещал Дин. Через несколько минут миротворцы проводили команду к сцене. Дина подвели к микрофону, остальные встали позади него в качестве группы поддержки. Несколько минут Винчестер не мог выдавить из себя ни слова. Он просто смотрел на измученные лица людей и вспоминал их трибутов, погибших ещё у Рога. - Вообще-то, - с трудом начал свою речь Дин, - здесь должен стоять не я. Не я должен был выжить. Я понимаю вас, потерявших своих близких. Эти Игры... - парень опустил взгляд в карточку, которую сжимал в руках, - что!? Спасибо Капитолию? За что я должен говорить им «спасибо»? Простите, но я не могу. - Разорвав карточку на мелкие кусочки, он швырнул её себе под ноги и практически бегом бросился со сцены. Он был готов убить Эффи прямо сейчас и она поняла это, как только поймала его взгляд. - Ты издеваешься, да? - рявкнул он, хватая женщину за руку, - я должен был говорить им спасибо? Эффи только испуганно моргала. - Они убили моего брата, слышишь? За это я должен их благодарить? - Он погиб смертью героя, - неуверенно пролепетала женщина, пытаясь освободить свою руку. Ярость Дина её напугала до такой степени, что колени подгибались. - Это не геройская смерть, когда ты поймёшь это своими куриными мозгами? - прорычал он — ты никогда этого не поймёшь. Ты не была там! Не смей! Никогда не смей говорить мне о том, что я должен быть благодарен Капитолию! Он выпустил насмерть перепуганную женщину и поспешил уйти. Он слышал, как шумела толпа снаружи, слышал, как их пытаются утихомирить. Но ему было всё равно. В этот миг ярость застилала всё вокруг. Он не мог понять, как капитолийцы могут думать, что они рады победе? Возможно, он чего-то не понимает, но Китнисс с Питом не выглядели счастливыми. Он сам тоже не ощущал себя таковым. Единственное, что он чувствовал — ненависть. И он боялся, что это прорвётся. Уже прорвалось, если на то пошло. Дин несколько раз ударил кулаком в стену, чтобы хоть как-то отрезвить сознание. Боль немного помогла, однако клокочущую ярость она не йоту не ослабила. - Не подходи ко мне, - разъярённо прошипел съёжившейся за спиной Хеймитча Эффи. Женщина всхлипнула и постаралась сделаться невидимой. Дин ещё раз зло ударил по стене и вышел из комнаты, безуспешно пытаясь успокоиться.***
В поезде его ярость постепенно пошла на убыль. Он даже почувствовал себя немного виноватым перед Эффи. Правда, не настолько, чтобы идти извиняться. Он снова заперся в своём купе и ни с кем не желал разговаривать. Он правда недооценил настойчивость Хеймитча. Тот открыл дверь купе своим ключом-карточкой и совершенно бесцеремонно ворвался в личное пространство охотника. - Зря ты это всё затеял, парень. Ты даже не представляешь, что натворил своей выходкой! Люди только немного успокоились после предыдущего Тура, а ты заново пытаешься разжечь адское пламя. Ты действительно этого хочешь? Дин не ответил. Он не сомневался, их сейчас слушают и любое его слово будет услышано в Капитолии. Эбернети словно прочитал мысли Дина. - Скоро техническая остановка. Ты не хочешь прогуляться? Дин нехотя кивнул. Действительно, через полчаса поезд стал замедлять ход и вскоре остановился. Хеймитч первым сошёл с поезда. Дин, немного подумав, последовал за ним. - Я понимаю твою ярость, - начал Эбернети, - но Эффи... Она, если так посмотреть, не так уж сильно виновата. Дин скептически хмыкнул. - Пойми ты, она ведь выросла в столице. Для неё это всё... нормально. И эти безумные парики, макияж. Игры в конце-то концов! - Ну ты сравнил, - возмутился парень, пиная перед собой рыхлый снег, - их попугайскую манеру одеваться и радость от Игр! - А разница не такая уж и огромная. По крайней мере для них. Они привыкли к этому за столько лет и для них это норма. Так же, как для нас — ненависть к порядкам. Ты удивишься, но если им сказать, что дистрикты не рады отправлять своих детей на Игры, они удивятся. - О, да, мы все должны плясать от радости! - ехидно заметил Дин, - слушай, я знаю, что погорячился с Эффи, но извиняться не стану, потому что даже если она не хотела меня задеть, она это всё равно сделала. Мне плевать на то, что чувствую я, хотя, если хочешь знать, это чертовски больно. Но марать память о Сэме словами благодарности к тем, кто его убил... Я не позволю. - Я понимаю и даже одобряю твою ярость, - спокойно произнёс Хеймитч, - но я прошу, будь острожнее в своих высказываниях. Твоя злость ещё пригодится чуть позже. Сейчас пока не время. - Ты о чём? - подозрительно осведомился Дин. - В Капитолии всё узнаешь. И не только ты. Просто будь готов к тому, что начинаются трудные времена, - Эбернети развернулся и зашагал обратно к поезду. Дин несколько секунд растерянно смотрел ему вслед, а затем засеменил следом. Оставшийся путь он снова провёл заперевшись у себя. «Компанию» ему составила бутылка виски. Он очень не хотел засыпать, потому что знал, что кошмары этой ночью его не оставят. Умом Дин понимал, что рано, или поздно заснёт, тем более под влиянием алкоголя. Но он как мог, оттягивал момент и в итоге сам не заметил, как заснул прямо за столом, так и не выпустив из руки стакан. В его руках на этот раз была жуткого вида булава, залитая кровью. Кровью Сэма. Дин в очередной раз замахнулся и опустил оружие на тело младшего брата. Сэм жутко захрипел. Кровь из многочисленных ран заливала пол. Он смотрел на Дина умоляющим взглядом. Без слов просил прекратить, но Дин лишь жутко ухмыляясь, осыпал брата ударами, пока тот не прекратил шевелится. Дин опустился перед искалеченным телом и небрежным жестом откинул волосы Сэма с лица. Тот раскрыл глаза и посмотрел на Дина угасающим взглядом. - Это не ты, - прохрипел он, с трудом разомкнув разбитые в кровь губы, - ты не Дин... Дин не мог... Жуткое видение оборвалось и Дин, задыхающийся от ужаса, оказался перед «другим» Сэмом. - Видишь, что ты сотворил? Ты виноват в том, что я - мёртв. Ты знаешь, где я сейчас? Дин с трудом покачал головой. - А я в аду. И в моём аду меня терзают демоны с твоим лицом. Вечное напоминание о том, кто меня предал. Я тебя ненавижу. - Это не правда, ты сон, — пробормотал Дин, чувствуя жар, охватывающий всё его тел. - О, нет, братик. Это реальность. Моя реальность. Слышишь? Знаешь, почему твой заступник больше не является? Он был той частичкой души, которая ещё пыталась найти тебе оправдание. Но не нашла. И теперь, часть меня, которая любила тебя, умерла. Теперь я целиком и полностью ненавижу тебя! - Дин! Проснись! - Ненавижу! Слышишь, НЕНАВИЖУ! - Просыпайся! Это сон! Дин! Пит, помоги! - Ты сдохнешь в огне. И знаешь, что? Я соглашусь быть палачом. Только ради того момента, когда в аду появится твоя прогнившая душонка! И я буду мучить её. И ты будешь знать, что это я! - глаза Сэма фанатически блестели. И он хохотал. Дин готов был поклясться, что это самый жуткий хохот, который он слышал. - ДИН! Огонь подбирается всё ближе и ближе, лаская его тело горячими языками. Дин хочет раствориться в нём, умереть поскорее. Холод внезапно пронзил всё его тело, сметая пламя. Дин подскочил на кровати, весь трясущийся от боли и ужаса. Он смутно осознавал, что кто-то обнимает его в четыре руки и бормочет что-то успокаивающее. - Тише-тише, это просто сон, - бормотала Китнисс, поглаживая Дина по вздрагивающей спине. Жестом он попросила Пита налить в бокал остаток виски. - Сэмми меня ненавидит, - жалобно пробормотал Дин, пытаясь отстранится, но не имея на это сил. - Не правда. Твой брат любил тебя больше всего на свете. И вряд ли его смерть что-то изменила, - девушка продолжала успокаивать парня, хотя понимала, что её слова не сильно ему помогу. - Он в аду. Из-за меня, - Дин наконец нашёл в себе силы освободится из рук Китнисс и принял у Пита бокал с виски. Руки безумно тряслись и ему пришлось потрудится, прежде, чем он сумел сделать глоток. Алкоголь, как ни странно, немного отрезвил Дина и он осмотрелся вокруг уже более осмысленным взглядом. - Ада не существует, - Пит, как мог, попытался разрядить гнетущую обстановку. На это заявление Дин, уже более-менее пришедший в себя, ответил скептическим хмыканьем. Он допил виски из бокала и посмотрел на почти пустую бутылку. - Надо будет взять ещё, - пробормотал он, - простите, что разбудил. - Ничего, всё в порядке. Мы знаем, что такое кошмары, - тихо ответила Китнисс, вставая с постели Дина. - Тогда спасибо, что разбудили, - Дин лёг обратно и закрыл глаза. - Не за что, - кивнул Пит, - попробуй немного поспать. У тебя есть примерно сорок минут. Винчестер кивнул и натянул на голову одеяло.***
Оставшийся Тур прошёл как в тумане. Днём они останавливались в дистрикте, произносили речь, фотографировались с желающими и снова отправлялись в путь. А потом были ночи, полные кошмаров. Дин теперь научился спать тихо, чтобы не будить своими криками окружающих, но легче от этого не становилось. Каждый его день завершался одинаково. Он брал бутылку виски, напивался и проваливался в свой личный ад, в котором он раз за разом убивает Сэма, а потом слушает его же рассказы о том, как в аду Дин заживо снимает с него кожу. Или режет на кусочки. Или пробивает насквозь раскалёнными железными прутьями. Заканчивалось всё всегда одинаково. Был огонь и Дин вскакивал с постели, горячий, покрытый липким потом. Завершился весь этот адский в оплоте зла. В Капитолии. Нервы Дина уже сдавали. Он просто не представлял, как продержится день среди всей этой разряженной публики и никого не придушит. От постоянных кошмаров и недосыпа он стал нервным и раздражённым, и поэтому старался держаться подальше от своих друзей, чтобы не срываться на них. В Капитолии... Дину не хотелось об этом думать. Финальный этап Тура Победителя проходил в президентском дворце и начался он с поздравления президента Сноу. Дин впервые видел в живую этого человека, но мог поклясться, что ощущения от встречи с ним ему очень знакомы. Пока он пытался вспомнить, где ещё чувствовал нечто подобное, речь закончилась и Дин с удовлетворением заметил, что вся она прошла мимо него. Праздник был роскошный, помпезный, но при этом, невыносимо скучный. Единственное, что радовало — это общество Цинны. - Твой друг в порядке, - с улыбкой поведал он, - обычно после Игр, безгласых нанимают прислугой в семьи распорядителей или стилистов. Я раньше не пользовался этой возможность, но в этот раз настоял, чтобы мне «передали» именно того парня. Ему у меня хорошо, я сумел немного привести в порядок его душу. Он был... очень измучен. - Спасибо, Цинна. Ты — настоящий друг, - искренни поблагодарил его Дин, - жаль, не удастся его увидеть. - Извини, я не смог его сюда провести, - Цинна заметно погрустнел. - Ничего, ты итак, очень помог. Я рад, что Кас в порядке. Спасибо тебе за него. - Всё хорошо? Ты выглядишь измученным. - Просто не выспался. Кошмары. Обычное дело, - Дин шутливо отмахнулся, - пойду съем что-нибудь. По пути к столу Дина окликнул незнакомый мужчина. - Дин, я очень рад тебя видеть! - радостно произнёс он. Парень отшатнулся: - Я вас не знаю, извините. - Ах, да, я забыл представиться, - мужчина чуть отстранился, видя, что Дин слишком бурно реагирует на его «вторжение» - я Плутарх Хевенсби. Главный распорядитель Голодных Игр. - Отлично. Не буду врать, я не рад с вами познакомиться. Более того, вы последний человек, которого я хотел бы видеть! - Дин резко развернулся и зашагал прочь. Внутри всё кипело от ярости. Ему хотелось прямо здесь и сейчас опустить графин на голову новому знакомому. Сытому. Холёному. Живому, в отличии от Сэма. Усмирить свой гнев ему удалось далеко не сразу. Только после пары бокалов виски он смог соображать более-менее ясно. Ему даже стало казаться что Хевенсби не так уж и виноват во всём. Впрочем, поймав себя на этой мысли, Дин тут же себя одёрнул. Как бы то не было, этот человек - убийца его брата. Он настолько глубоко ушёл в свои размышления, что не сразу заметил, что в зале происходит что-то странное. Сначала его внимание привлекли двое миротворцев в белых мундирах, которые приближались к нему с двух сторон. Потом, осмотревшись, он увидел, как несколько "служителей закона" выводят из зала гостей. Винчестер осмотрелся и заметил, как двое в белых мундирах, приближаются к нему. Дальше тело действовало на автомате. Он в пару секунд добежал до своих друзей, которых тоже постепенно окружали, и ткнул Хеймитча в плечо. - Что здесь происходит? - шёпотом спросил Дин, за что получил ощутимый тычок автоматом. - Вы все арестованы по личному указу президента, - начал один из миротворцев. - У нас немножко другие планы, - хмыкнул Хеймитч и просвистел несколько коротких ноток. Сразу после этого помещение стало стремительно заполняться каким-то газом. - Ничего не бойтесь, - только успел сказать Эбернети и первым рухнул на пол. За ним упали Китнисс и Пит, и тут же, Цинна. Дольше всех продержался Дин. Последнее, что он помнил — миротворцы, хватающиеся за горло и явно борющиеся с удушьем, а потом был звон стекла и всё вокруг погрузилось в темноту.