***
— Брат, все в порядке? — обеспокоенно поинтересовалась Пирика. — Да, все... хорошо, — поспешил заверить ее Усуи. — Мне кажется, нам уже пора идти. — Но отец же, — тихо напомнила девушка. — И что? Нам теперь вообще домой не ходить? — пожал плечами парень. — В конце концов, этот дом и наш тоже. — Я надеюсь, что он спит, — Пири вновь натянула на личико беззаботную улыбку и повернулась к тем, кто остался. — Ладно, ребята, долг зовет! Увидимся ведь завтра? Я обязательно позвоню кому-нибудь из вас! До встречи, — помахав рукой, она направилась за братом. На улице было тепло. Даже слишком тепло для осеннего вечера. Усуи больше нравилось, когда был холод. Он не знал, чем же тот привлекал его. Наверное, просто так. Иногда надоедало лето с его извечной жарой, палящее солнце и большая толпа людей. И чем все так любят лето? Ему бы тоже стоило полюбить его. Хотя парень смутно помнил, как они всей семьей, когда мать была еще жива, ходили на пляж. Даже тогда Хоро щурился и пытался отговориться, мол, с друзьями пойдет погулять. А сейчас бы он все отдал, чтобы сходить на тот ненавистный пляж. Только всем вместе. Отец, мать, Пирика да он. Классно было бы. Они молчали целую дорогу. Их путь был не таким уж и долгим, но девушка начинала немного скучать. Хотя она понимала, что сейчас ей стоит собраться и подбодрить братишку. Ведь их наверняка встретят не очень дружелюбно. Очередная шлюха, компания друзей-психов-собутыльников и пьяный отец, который в очередной раз посмеется над ними и выставит из дома, чтобы не беспокоили. Дом уже виднелся. Становился ближе и ближе. Они шли быстрее и быстрее. Ей казалось, что она не угонится за братом. Но, наконец, они дошли до дома. Поднялись по лестнице. Позвонили в дверь. Хоро волновался и даже побаивался. Все будет как всегда. Как всегда. Рутина. Повседневность. Бесит. Дверь открывается и на пороге стоит женщина средних лет. Одета солидно, в черном пиджаке, черной длинной юбке. Усуи непонимающе смотрит. Как-то уж слишком прилично она выглядит для отцовской пассии — ему всегда нравились женщины помладше. — Здравствуйте. Вы Хорокэу Усуи и Пирика Усуи? — она сверилась с документом, определяя, правильно ли она произнесла имена и посмотрела на подростков. — Да, — сглотнул парень. — Это мы. А что-то случилось? — Буду краткой. Ваш законный представитель — отец — отказался от вашего воспитания в связи с неопределенными обстоятельствами. Мы вынуждены отправить вас под опеку государственного детского дома, который заведует вашим городом в связи с тем, что вы не являетесь совершеннолетними и полноправными гражданами, — произнесла она, пожалуй, уже заезженную фразу. Хоро замер. Он слышал, как всхлипывает Пирика, чувствовал на себе ее взгляд и взгляд службы, которая, видимо, приехала осмотреть их дом. Чувствовал, что отец здесь. Как? Как он мог отказаться от них? Ему не стоило верить.4 — Хоро.
19 октября 2014 г. в 12:06
Анна в последнее время была какой-то странной. Действительно ведь, чертовски странной! То была чересчур спокойной, то заводилась с пол-оборота. Наверное, даже у Кеямы могли быть свои проблемы. Хотя почему даже? Она ведь не такая уж черствая, какой хочет показаться на первой взгляд. И уж точно не эгоистка.
В какой-то степени Хоро понимал, почему Анна не хочет делиться своими переживаниями и одобрял это. Он бы тоже не хотел накручивать свои проблемы незнакомым, знакомым и в особенности друзьям и близким. К чему, собственно? Даже если выскажешься и на пару часов все станет хорошо, проблема от этого не решиться. А у людей и свои проблемы есть. Которые тоже нужно решать. И это очень сложно — тянуть свой груз, да еще и чей-то вдобавок. Поэтому Усуи старался держать все в себе, не подавая никаких признаков тяжелой жизни. Хотя им с Пирикой было довольно-таки тяжело жить.
Мать умерла, когда Пирике было десять. Сначала отец впал в отчаяние и не выходил из комнаты. Затем стал пить. Очень много пить. Но все равно не срывался на них и говорил, какие же они сильные, что могут все это вытерпеть. А потом... Ох, потом он стал приводить таких же пьянчуг-друзей, которые всячески издевались над ними. Избивали Хоро, домогались Пирики. Усуи все это чертовски надоело и он сказал об этом отцу. Может быть, он не знал. Но как только отец ответил, что он знает и брезгливо сказал, что он ненавидит детей, которые даже не шелохнулись из-за смерти своей матери и эту "шлюшку", которая только и делала, что подлизывалась ко всем, парень стал презирать его. Ему было не понять, как им тяжело. Да, возможно, это глупо — услышать от двенадцатилетнего ребенка, что ему тяжелее, чем отцу. Но это действительно было так. Хоро пришлось взять на себя всю ответственность. Не только за себя, но еще и за сестру, да и за отца с друзьями, что уж там. Он пошел работать на неполный рабочий день, выматывался, платил за все коммунальные услуги и прочее, прочее, прочее. Этот мудак не давал им ни копейки.
Денег начало не хватать. К тому моменту Пирика уже становилась взрослее и начала осознавать, что же с ними все-таки произошло. Тогда она сказала, что тоже пойдет работать. Хоро это не нравилось. Он не хотел, чтобы его сестра чувствовала себя ущемленной. Лучше бы она и раньше не понимала. Жила так, словно все именно так и должно случиться.
Ладно, черт с ней, Усуи разрешил ей работать. Сказал, чтобы брала срок даже меньше, чем он. И если утомиться — пусть сразу сообщает. Девочка охотно согласилась. Но она не разглашала, на какую работу устроилась. Чуть позже парень узнал, что она торговала наркотиками. Черт возьми! Его сестра. Наркотиками. По дешевке. Зато денег приносила целый ворох. А потом она начала трахаться с мальчишками ее возраста за деньги. Если бы Усуи знал, он бы... он бы... запер ее дома и запретил вообще куда-либо выходить. Но Пирика сказала, что ее все устраивает. Но на самом деле все было иначе, ох как иначе.
Пирика любила отца и брата. Но она не могла дать им то, что они хотели. Нельзя было воссоединить семью. Сколько бы денег она не заработала, мать уже не вернуть к жизни. Хотя, если бы у них было больше денег пару лет назад, то они бы вылечили ее. И все было бы иначе. Но времени не повернешь назад.
А затем средняя школа. Там они познакомились с Анной, Реном... о, встреча с Реном для Усуи была особенно болезненна. Этот парень, видимо, считал, что все вокруг — его собственность. И с Хоро он обращался также. Но затем их общение плавно переросло совсем в иную сторону, они стали неплохо ладить. Многое случилось и прошел целый год, прежде чем они вновь смогли вновь общаться. Хоро не хотел вновь вспоминать это — как же ему были ненавистны эти дурацкие воспоминания, которые не отпускали его. Или которые не мог отпустить он сам.