Год крысы: Свеча

ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ: СОДЕРЖАНИЕ КАТЕГОРИЧЕСКОГО ООС (РЫСКА ПОЗНАЕТ ПРЕЛЕСТИ ИНТИМНОЙ ЖИЗНИ). Крысы случаются* в любое время суток, но чаще вечером или ночью. Там же. Рыска нерешительно замерла, глядя на убранство покоев. На лице Алька появилась легкая усмешка. Спустя пару щеп муж медленно приблизился к ней. Рыска смотрела на него с легким испугом. В Альковой душе и глазах читалось какое-то напряжение и ожидание и чем оно обернется, видунья догадывалась. «Мы должны раздеться. И…». Щеки весчанки залил румянец. Прикосновение саврянина к плечам девушки заставило ее вздрогнуть: его пальцы были холодными. - Расслабься, – ровным, мягким бархатом приказал Альк. – Я не причиню тебе вред. Рыска судорожно вздохнула, и прикрыла глаза. Холодные пальцы мужа играючи прошлись по шее и затерялись в волосах. В комнате стояла тишь, изредка разрезаемая потрескиванием угольков в жаровне. Откуда-то из-за закрытой двери, далеко внизу, раздавались едва слышимые звуки застолья. С приглушенным стуком на медвежью шкуру упала тяжелая шпилька. Затем еще одна. И еще. Рыска с легкой полуулыбкой слушала, как Альк лениво отбрасывает на пол заколки, что стоически удерживали прическу в течение всего дня. Последним саврянин вытащил тяжелый гребень, подаренный Рыске Альгизом. Его Альк положил на крохотный столик. Волосы видуньи водопадом растеклись по плечам. Девушке очень хотелось открыть глаза, но она не смела, растягивая это странное волшебство. Не отходя от столика, Альк налил в чашу вино - Рыска поняла это по булькающим звукам. - Пей, жена, – к девичьим губам приблизился сосуд. Видунья аккуратно взяла его обеими руками, отпивая и тут же пьянея. Дыхание мужа в тишине комнаты казалось тяжелым и непривычно сиплым. Альк медленно обошел девушку, откидывая полог волос на её плечо. В контраст рукам, губы саврянина, прикасающиеся к Рыскиной шее, были обжигающе горячими. Не ожидав такого «подлого» поцелуя, видунья прерывисто выдохнула едва ли не выронив из пальцев чашу. Усмехнувшись, мужчина придерживая девушку за талию, начал медленно покрывать обнаженную кожу шеи поцелуями, довольно отмечая, как напряглось и сбилось Рыскино дыхание. Боясь расплескать напиток, видунья едва ли не залпом его выпила и опустила руку. Пара кровавых капель все же сорвалась вниз и рубинами повисла на волосинках шкур, устилавших пол. Альк, не прекращая целовать женскую шею, начал расстегивать жемчужины-пуговички на спине платья. Когда с ними было покончено, саврянин вновь обошел девушку и аккуратно, но бесцеремонно стянул его. Рыска, наконец-то открывшая глаза, тут же опустила их в пол: на девушке остался корсет, едва скрывавший соски, и нижняя юбка. Почему-то именно сейчас смущение захлестывало её – исподняя одежда была будто бы интимней, нежели полная обнаженность. - Как ты хороша… - Тихо выдохнул саврянин, отстранившись на расстояние вытянутых рук. Заметив в руке пустую чашу, он спросил, - еще? - Немного, – Робко кивнула девушка. Альк вновь наполнил чашу, но оставил её на столе. Не поднимаясь с корточек, он тихо произнес: - Расплети мне косы. Рыска аккуратно переступила верхнее платье, что кольцом легло у её ног. От жаровни веяло теплом и головокружительно и вкусно пахло корицей. Мягкие волосы мужа послушно ласкали её пальцы. Когда серебряная грива волнами рассыпалась по Альковым плечам, Рыска взяла чашу и присела рядом с ним. Золотой взгляд мужчины таил в себе опьяняющую опасность. Искры, играющие на дне его зрачков грозили вот-вот обратиться в пламя. Рыска перевела взгляд на вино: на его темной поверхности отражались свечи, расставленные на многочисленных выступах. Девушка сделала глоток. Видимо, уже плескавшееся в организме дало о себе знать - Рыска чуть-чуть не рассчитала и, прозрачно-алая капля сорвалась с подбородка на грудь, и медленно поползла в ложбинку, украшенную корсетным кружевом. Девушка нахмурилась, быстро поставив чашу на столик и пытаясь найти что-нибудь сродни платочку. Взгляд Алька вспыхнул. Ни один мускул на его лице не дрогнул, но душой видунья ощутила взрыв. Это настолько ошеломило её, что Рыска замерла, уставившись на мужа. Медленно и изящно, будто кот, он приблизился. Шершавые и все еще прохладные пальцы мужа коснулись шеи девушки и медленно догнали скатывающуюся по груди каплю. И перегнали. Рыска охнула, ощутив, как холод мужской кожи прикоснулся к её груди. Прикоснулся, и отстранился. Альк медленно опустил её на шкуры и наклонился к кружевной границе корсета. От жарких губ кожа тут же стала "гусиной". Рыска со смущением почувствовала как напрягаются соски, невидимые за покровом нижней одежды. Влажный язык, защекотавший ложбинку груди, заставил девушку мелко дрожать. По позвонку начало распаляться пламя желания. Альк приложил все свое мастерство, упираясь одной рукой в пол, а второй борясь с корсетными завязками. Мысленно он проклинал ставшие внезапно узкими брюки. Саврянин переместил поцелуи на бархатную шею желанной жены. Медленно, но неуклонно, корсет начал поддаваться. Рыска уже отчаянно выгибалась ему навстречу, сводя мужчину с ума. Когда же упрямые тесемки сдались, Альку казалось, что он возьмет жену тут же, без прелюдий. Избавив девушку от плена фигурного доспеха, он встал на колени и, не церемонясь, стянул свою нарядную рубаху через голову. С камзолом он расстался еще внизу, во время пира. Рыска тут же села, ища распухшими губами его губы. С усмешкой Альк впился в них, давая понять, как сильно и отчаянно страстно он в этом нуждается. Руки мужчины тем временем ласкали обнаженные плечи видуньи, оттягивая прикосновение к груди. Спустя несколько щеп саврянин неуклюже встал, обвиняюще поглядывая на характерно натянутые на шнуровке брюки. Рыска, смущенно улыбнувшись, протянула ему руку. Одним рывком саврянин поставил жену на ноги и потянулся за поцелуем. Язык Алька бесстыдно и настойчиво вторгся в ее рот, опьяняя и возбуждая. За это время по ее бедрам струйкой стекла нижняя юбка, колечком ложась у ног. Отстравнившись видун, тяжело дыша, залюбовался ею – и где чертовка-сестра только нашла чулки? Следующей мыслью было ни в коем случае их не снимать. Взглянув на ванну, Альк с сожалением её отмел, будучи мокрой, эта деталь одежды теряла все очарование. Белокосый вновь припал к Рыскиным губам в поцелуе, переходя к подбородку и шее, а оттуда ниже. С щепу саврянин ласкал губами ключицу молодой жены, а потом махом переместился полушарию груди. Рыска приглушенно застонала. Альк расчетливо изводил девушку, покрывая поцелуями всю чашу груди, но талантливо избегая напряженый сосок. Видун сжалился лишь тогда, когда девушка начала мягко оседать в его руках. От прикосновения к заветной точке видунья еле сдержала стон. Саврянин едва касаясь, провел по напряжённому бугорки губами, и мягко прикусил. Девушка подавалась навстречу, запустив руки в серебро расплетенных волос. Саврянин с улыбкой обратился к другой груди. От ласок языком Рыска хрипло дышала, выгибалась и издавала тихие сладкие стоны. Саврянин попеременно прикусывал, посасывал, и нежно дул на возбужденные и потемневшие шарики сосков. Прекратив ласки с девичьей грудью, саврянин опустился ниже, к ямочке пупка. Но тут, к разочарованию мужчины, Рыска захихикала от щекотки. Рисуя носом узоры на её коже и прокладывая поцелуями дорожки, Альк дотянулся до края чулка. Кружево привязывалось на тонкую ленточку к затейливо расшитому пояску. С едва сдерживаемым сожалением видун стянул его губами вниз. Полностью обнажив жену, он отстранился: избавленная от чулок и нижнего белья его женщина представляла собой дивное зрелище. Сегодняшней ночью он позаботится о том, чтобы узнать все тайные уголки её тела. Встав, Альк подхватил её на руки. Пьяненькая девушка лишь робко хихикнула, в притворном смущении прикрывая грудь. Не удержавшись, Альк её поцеловал. Ванна уже порядком остыла, когда до нее наконец-то дошло дело. Альк аккуратно наклонился, трогая воду рукой. Рыска лишь крепче в него вцепилась. - Не бойся, – прошептал ей муж. Вода оказалась теплой, не горячей. Цветочные лепестки, что будто кораблики плавали по её поверхности, нежно пахли. Бережно, как дитя, видун опустил жену в водяное ложе. Тот, кто готовил ванну, был умен: воды в ней было так, чтобы влезть могли двое и она не расплескалась. Рыска удивленно вскинула бровь: - А ты? - Потерпи еще щепу, – Усмехнулся саврянин, медленно избавляя себя от пояса и расшнуровывая тесьму на брюках. Избавившись от одежды и мужского белья, видун поймал на себе испуганно-восхищенный взгляд жены. Рыска уже не раз видела Алька обнаженным, но каждый раз поражалась как общей его красоте, так и величине возбужденного органа. Покрытый у основания жесткими белыми завитками волос, он воинственно торчал, едва отклоняясь влево. Его ствол и основание троса мужчины был покрыт сеткой вен. Зрелище это, почему-то, только сильнее распаляло. Альк был невозмутимо следил за ее взглядом. - Нравлюсь? Рыска, покраснев, улыбнулась: - Нравишься. - Это хорошо, – Хмыкнул саврянин, забираясь в ванну. Шелест воды успокаивал, а запах пряностей, распространявшийся от жаровни, опьянял еще сильнее. Альк блаженно устроился в одной части ванной, вытянув по обе стороны от Рыски длинные ноги. Волнистые от кос волосы саврянина, намокнув, стали походить на сталь. Взгляд мужчины напущено лениво скользил по Рыске. Взмылив холщовую мочалку ароматным мылом, саврянин медленно и лениво вспенил Рыскину кожу, затем свою. Неведомым образом меж ними на эту ночь установилось негласное правило: муж ведет. Прошла четверть лучины, и ванна начала медленно остывать, что было приятно – жаровня и свечи слишком сильно раскалили воздух. Рыска вдруг услышала: - Ласкай себя. - Что? – Изумленно переспросила видунья. - Погладь свое тело, – С ленивой усмешкой пояснил саврянин. Непослушными руками Рыска провела по плечам, задела набухшую, изласканную грудь. Потерла шею, скользнула вдоль талии… Девичьи руки задели ноги Алька, и в голове тут же появилась другая идея. Медленно проведя по его ногам до колен, весчанка встала на колени. На губах видуна появилась властная усмешка, а в глазах – влюбленный интерес. Рыска медленно, изучающее гладила его икры, колени, мускулистые бедра, чувствуя в отголосках Альковой души неподдельное любопытство – так с ним еще не обходились. Стараясь не обращать внимания на торчащую над водой головку мужской плоти, Рыска склонилась над мужем, гладя его торс и плечи. С щепу подумав, молодая жена наклонилась, целуя шею видуна, медленно опускаясь ниже. - Во-от как? – Риторически спросил белокосый, блаженно откидывая голову назад. Жена в ответ что-то неясно промурлыкала. Отдельно от губ, её рука гуляла по мускулистой спине мужа. Оттого что девушка наклонилась, её грудь, мягко покачиваясь, задевала кончик возбужденной плоти саврянина. В эти редкие касания Альк, сквозь зубы, с шипением выдыхал и подавался на встречу. Когда припухшие губы жены добрались до ребер, саврянин ехидным шепотом заметил: - Эти ласки называются иррумацией*. Правда, они еще бесстыднее того, чем занимаешься ты. В ответ пальцы девушки мягко обхватили основание члена, заставив саврянина прерывисто выдохнуть. Рыска с легкой ухмылкой вскинула бровь: - Мне попробовать? Мягко улыбнувшись, саврянин потянул на себя Рыскины руки, чтобы жена плашмя легла на него. - Не сейчас, супруга, потерпи. Неужели тебе не хочется насладиться последними щепами своей девственности? - Неа. – Девушка уже достаточно распалилась, чтобы осмелеть. Да и Альковл мужество, колом упирающийся в её живот, действовало вовсе не успокаивающим образом. - Тогда нам надо перебраться на кровать. – Мягко оповестил видун. Таким он был незнаком Рыске. - Зачем? – Перспектива «первого раза» в воде нравилась ей все больше. - Таков обычай, – отмахнулся саврянин, целуя девушку. В следующую щепу Альк раздвинул Рыскины ноги, как бы сажая ее на себя, и передвинул выше, на талию. – Обхвати меня, сейчас будем выбираться. Вода, мешаясь с пеной, водопадом стекала с пары, но ни саврянину, ни ринтарке до этого не было дела. Прохладная ткань постели доверчиво приняла их мокрые тела. Проведя мокрыми руками по телу девушки, видун вновь накрыл ее рот жарким поцелуем. Альк сжимал ее плечи, проводил рукой по горлу, вновь начал ласкать грудь, сжал пальцами соски. Не отрываясь от его губ, Рыска обхватила основание его мужественности, медленно водя по длине. Тихие выдохи и стоны синхронно вырывались с их губ. Вот тут-то путничья связка открылась новой, совершенно приятной стороной. В какую-то щепу Альк перестал понимать, где кончается его душа и начинается Рыскина, саврянину с трудом удавалось отличать свои эмоции от эмоций и чувств молодой жены, захлестывающих все его естество до дрожи. Рыска, распростертая под ним, жарко дышала, со стонами выгибаясь навстречу. В перерывах между поцелуями Альк беспамятно шептал слова нежности и любви. По спине видуна прокатилась приятная боль: небольшие, но острые ноготки жены в отчаянии проложили там свои тропы. Казалось, будто что-то внутри сейчас взорвется, обнажив сердце ради этой маленькой женщины. - Альк? – Слабый стон, опаливший шею, заставил задрожать все тело. - Любимая? – Он так редко произносил его вслух, что сейчас казалось, будто это чужое слово. Борясь с этим ощущением, саврянин вновь и вновь повторил его, чередуя с поцелуями. Обнаженная мужская плоть пылала, ноя от каждого случайного прикосновения к постели или к коже его женщины. Казалось, он никогда и никого не хотел столь сильно и страстно. - Я хочу... твоей... В душе бушевало пламя, волнами и брызгами разбиваясь о треснувший и рассыпающийся рассудок. - Повтори. - Твоей, только твоей… Жарко дыша в шею жены, видун приподнялся на локтях, коленом раздвигая стройные ноги. Рыскин голос набатом звучал в голове, захлестывая сознание. Рука саврянина скользнула вниз, желая последний раз коснуться чести жены, прежде чем украсть её навсегда. Альк едва ли не пожалел о своем действии: рассудок, отчаявшись, рухнул, стоило пальцам ощутить нежную плоть, текущую влагой от девичьго желания. Рыска обвила мужа ногами, подаваясь навстречу. Девушка тонула в ощущениях и эмоциях видуна, невероятных, захлестывающих и топящих в своем потрясающем естестве. Альк на щепу отстранился. Проведя по стволу затвердевшего органа, он прижал его к влажной и желанной девичьей плоти. Двушка вздрогнула, ощутив как пальцы мужа сменило что-то другое, крупное, горячее и отчаянно желанное. Саврянин наклонился над ней, будто извиняясь, поцеловал Рыскины губы: - Сейчас будет больно… Прости. Девушка слабо улыбнувшись, ответила на поцелуй. Альк нарочно и сильно его углубил, сплетаясь с языками, делая этот поцелуй пронзительно личным, бесстыжим и вопиюще интимным. В ту же щепу он резко подался вперед, погружаясь на всю глубину в её плоть и разрывая девичью честь. Сквозь поцелуй жена вскрикнула. Вспышка боли в Рыскиных эмоциях заставила мужчину замереть внутри нее, хотя желание продолжать движение лишало рассудка. Альк чуть отстранился, вглядываясь в девичьи глаза. Выступившие слезы, робкая улыбка, закушенная губа, тяжелое дыхание и шепчущая просьба: - Пожалуйста, подожди... Саврянин кивнул и начал нежно целовать губы и щеки жены. С легкой щекоткой видун ощутил, как по мошонке прокатилась горячая капля. Была ли это вода из ванной, или кровь от разрыва плевры, Альк не знал. Спустя десяток щеп, Рыска обняла его и медленно подалась вперед, еще плотней насаживаясь на его плоть. Альк застонал: душой он ловил легкие отголоски боли, и только начавшее разгораться наслаждение. Тело же сходило с ума от восхитительных ощущений. Видун едва ли не задыхался, чувствуя, какой узкой, какой пленительно жаркой была Рыска изнутри. В жизни саврянина была парочка девственниц, но за их чувства он не сильно переживал: резкий толчок, небольшая задержка и соитие, как и с любой другой женщиной. С Рыской же все было по-другому. Он не смел причинить ей лишнюю боль. Предыдущие сношения в его жизни были вызваны то любопытством, то похотью, но не чувствами. - Альк… Саврянин вновь припал к её губам, медленно выскальзывая из женской плоти. Рыска дрожала. Её глаза, расширенные от возбуждения и боли, топили в себе своей нежностью, своей непревзойденной искренностью. - Я люблю тебя, – Тихий шепот, сорвавшийся с её губ, сопровождался поглаживанием рукой по спине, приглашавшим продолжить действо. - А я тебя, – улыбнулся саврянин, проводя носом по её носу. Бросив взгляд вниз, саврянин нахмурился: его плоть была покрыта кровью. Рыска потянула его на себя, отметая прочь переживания. Не в силах бороться со своим и противостоять её нахлынувшему желанию, Альк вновь толкнулся, погружаясь. «Медленней, медленней!… Ей больно, а я долго не продержусь». Плавные толчки рождали сладкие и достаточно громкие стоны у его жены, выводившие его из себя и заставлявшие каждую щепу притормаживать. Казалось, эта мука длится лучины, накатывая, сводя сума и отпуская. Видун дрожал, закусив губу: изнутри билась неведомая сила, разбивающая всю его суть несравнимым восторгом. - Любимый, прошу тебя… - Сквозь стоны взмолилась Рыска. Это было последней каплей. Упираясь руками в бортики кровати, саврянин сорвался, высвобождая свою страсть на свободу. Быстрыми и пронзающими толчками он погружался в нее, преображая нежное соитие в страстное сражение. Стоны Рыски все больше стали походить на крики, хоть и полные удовольствия, он чувствовал это связью. А от мощных сотрясений дубовая кровать с грохотом врезалась в обшитые деревом стены, пугая своей мнимой хрупкостью. С захлестывающим удовольствием Альк понял, что ему наплевать, что их первую брачную ночь слышит весь дом. Рыске казалось, что она сходит с ума: целую вечность её глаза застилала пелена удовольствия, а мир состоял из жарких и влажных поцелуев, шершавых и бесстыдно-наглых пальцев. Из медовых и расширенных от возбуждения глаз, полога серебряных волос, бесстыже колыхавшихся в такт их движениям, прикосновения одеяла к влажной коже, и удивительного, потрясающего и непривычного чувства мужской плоти внутри своего естества. Плоти, доставлявшей такое незнакомое наслаждение, что казалось - еще чуть-чуть и она растворится в муже без остатка. Сильнее всего, правда, поражало обезумевшее, вспыхивающее в такт каждого движения, счастье, отраженное и преумноженное ощущениями Алька. Казалось, что более потрясающих ощущений достигнуть уже не возможно, но напряжение, родившееся внутри, начало сводить тела любовников отчаянной судорогой. Теперь уже и Альк не был способен сдерживать стонов, предчувствуя, что осталось совсем немного. Что еще щепа и он изольет свою душу и семя в свою женщину. Рыска уже перестала понимать происходящее вокруг. Глаза девушки лишь улавливали яркие всполохи и вспышки, а в уши обрушился неистовый грохот – не то сошедшего с ритма сердца, не то готовой вот-вот сломаться кровати. Напряжение, дрожащее внутри, достигло своего накала, заставляя стонать и выгибаться неистовой дугой обоих супругов. Рыска почувствовала, что откуда-то накатило всепоглащающая волна удовольствия, затопившая все ее естество, и прокатывающаяся по позвоночнику. В ушах зазвучал гром, будто выпущенная на волю путничья волошба. Альк тяжело дышал, переживая отступающий оргазм. Последние толчки в заполненное его семенем нутро жены опустошили молодого мужчину полностью. Жарко выдохнув, он обессилено растянуться рядом с супругой. Тяжелое сдвоенное дыхание – единственное, что было в полной тишине их комнаты. Медленно текли щепы, возвращая рассудок к молодой паре. Лениво растягивая слова, Рыска тихо прошептала: - Я и понятия не имела, что на свете есть подобное удовольствие… Переборов слабость в теле, обнаженный видун привстал на локте, целуя переносицу жены: - Возможно, это наша награда… За воздержание. Рыска слабо улыбнулась: рассмеяться наболевшей шутке сил не было. Несколько щеп Альк любовался ею, маленькой и бесконечно «его» женщиной, а после начал покрывать её влажную от воды и пота кожу поцелуями. Сперва полными благодарностью и нежностью, но позже... Он ощущал губами небольшой бархатный лоб, узкую переносицу, маленький носик, по-саврянски высокие скулы, нежные, припухшие от покусываний, поцелуев и стонов губы... Саврянин самозабвенно гладил и целовкал аккуратную раковину ушка, а оттуда спустился ниже, к ключицам. Девушка что-то сонно промурлыкала, с любопытством прислушиваясь к изнеможденному телу и игривым эмоциям в душе Алька. Нежное девичье плечико подверглось более грубой ласке: игривое покусывание не оставит следов, но щекотка заставила видунью вздрогнуть и недовольно зажмуриться. В следующую щепу, совершенно неожиданным образом, вниманию видуна подвергся розовый бугорок соска, игриво защекоченый кончиком языка. От неожиданности Рыска тихо застонала. Сочтя это добрым знаком, Альк его едва прикусил, вызвав сладостное шипение. Поцелуи и ласки прокладывали свои тропы ниже и глубже по девичьему телу. Сильные пальцы аккуратно массировали спину и поясницу и, будто по бокам гитары, пробегали по бедрам. Томно улыбающаяся девушка всем своим видом являла комфорт и спокойствие. Казалось, что от вспышки страсти и войны эмоций в этой комнате не осталось и следа. Сонной, эротичной и интимной ленью было наполнено все. Проведя носом по коленке, Альк выпрямился, собираясь поцеловать девушку. Рыскин взгляд скользнул по безупречному телу саврянина и в удивлении замер на вновь восставшем естестве: - Неужели? - Угу… - мягкий баритон мужа бархатным мурчанием обескуражил девушку. Нынешние Альковы поцелуи были такими же, как и все вокруг – нежными, сладкими, влажными и ленивыми. Припухшие языки слабо ворочались, играя и сплетаясь друг с другом. Рыскина рука робко обследовала тело саврянина, сдавливая и поглаживая его кожу в том или ином месте, прислушиваясь к ощущениям в глубинах его души. Альк с вальяжной улыбкой наблюдал за новой игрой жены, периодически сливаясь с той в поцелуях. Когда нежные девичьи пальчики добрались до воинственно торчащей плоти видуна, тот зашипел от удовольствия, его дыхание сбилось. Он, крупный и едва влажный от недавнего соития, был бархатным и горячим, а еще необычайно приятным для руки. Рыска робко начала двигать по нему, чувствуя, как под её ладонью двигается кожа, полностью обнажая раскрасневшуюся головку. Видунья, не прекращая своих действий, что вызывали у Алька сладостный сип, целовала мужа в нос, подбородок, кадык, ключицу, лизнув крохотный комочек соска, игриво спросила: - Как-как то слово называлось? - Иррумация, – слабо выдохнул видун, откидываясь на подушки. Рыска же улыбнулась, сползая ниже и покрывая поцелуями гладкий и рельефный торс мужа. - Рысь, не надо… Это тебе не понравится, – Протест его голоса вовсе не убедил видунью. - Я, пожалуй, все-таки попробую, – упрямо промурлыкала жена, лизнув ямочку пупка, тем самым вызвав сиплый стон. Плоть мужа, горячая, крупная, бархатно нежная, едва пахла самим Альком и мыльной пеной, а еще чем-то, похожим на пряный хлеб. В какую-то щепу девушка испытала отвращение, которое, впрочем, быстро поборола, прикрыв глаза и робко лизнув оголенную плоть. Едва солоноватая, она не была противной. В общем-то, если отречься от посторонних мыслей, и слушая в душе осколки Алькового наслаждения, то по-своему это было приятно. Рыска лизнула уже более широко, а затем поцеловала. С губ Алька сорвалось тихое оханье, а пальцы саврянина сгребли в кулаки простынь. Впечатленная его реакцией, видунья неумело обхватила головку губами. Не удержавшись, Альк подался вперед, всем телом моля ее продолжать ласку. Кое-как обретя уверенность, молодая женщина начала исследовать тайну мужской плоти, доводя саврянина до иступленных судорог. Постепенно девушка начала ускоряться, видун коснулся её плеча, беззвучно моля прекратить. Испугавшись, что сделала что-то не то, девушка подняла на него взгляд. Белокосый потянул девушку к себе. Альк медленно покрыл её лицо поцелуями, в последнюю очередь чмокнув губы: - Ох, Саший, кто бы мог подумать, что ты окажешься настолько приятной? Весчанка скромно улыбнулась. Альк её чуть отстранил, и сполз вниз, целуя острые сосочки. Девушка сладко охнула, и, чтоб не потерять равновесие, вытянулась на руках. Саврянин, с тихим чмоканьем, ласкал её грудь, а шальной рукой добрался до нежных складочек, истекающих его семенем и ее соком. Влажность и нежная готовность ее плоти к соитию лишь сильнее завела саврянина. Умелой рукой Альк начал дразнить и потирать чувственный бугорок, отчего девушка начала стонать и выгибаться. Мягко разведя девичьи ножки, Альк посадил жену к себе на талию. Налитый член, прижатый к животу, мягко пульсировал. Рыска нежно потерлась о него. Встретив её взгляд усмешкой, видун закинул руки за голову: - Я весь в твоем распоряжении. Смущенно закусив губу, девушка приподнялась и, поправив мужскую плоть, медленно на нее насела. Гортанный стон, покинувший их губы, слился воедино. Рыска начала медленно двигаться, опускаясь и поднимаясь на плотном стержне. Плавные, мягкие движения сводили с ума и опустошали. Видун поймал руками девичьи ладошки, сплетая воедино пальцы и мягко подаваясь тазом навстречу, погружаясь еще глубже. Рыска не сдержав гортанный стон, вскинула голову вверх. Их нежные движения походили на танец, дикий и естественный, как и сама жизнь. Альк, не выходя из жены, сел, обнимая и целуя каждый участок кожи, до которого только мог дотянуться, покусывал темные припухшие соски. Рыска упоенно целовала его лицо и волосы, гладя тонкими пальцами шею. Многие свечи уже потухли, окуная комнату в сияющий полумрак, нарушаемый любопытным лунным ликом, заглядывающим через окошко. Видун откинулся на постель, и внезапно почувствовал, как она из-под него уходит. В одну щепу опьяненная пара мягко стекла на пол, густо покрытый шкурами зверей и коврами. Альк с облегчением подумал, что хорошо, что именно он был снизу в момент падения – хрупкую жену он мог запросто и раздавить. Нежно проведя по ее личику, он перевернул жену спиной на шкуры, нависая над ней. Рыска со стыдливой улыбкой развела стройные ножки в стороны, представая в совершенно развратном, но потрясающем виде. Саврянин вновь принялся целовать жену. Казалось, между их губами проскакивали искры, объединяя души в одну. - Я люблю тебя, жена, – с нежной улыбкой прошептал Альк. Рыска притянула его к себе. - А я тебя, муж. И ты обещал не меньше семидицы провести вместе со мной на супружеском ложе. - Охотно выполню свои обещания, - жарко выдохнул видун, вновь погружаясь во влажную глубину её тела. Тихие, едва слышимые стоны и нежные шлепки соприкасающихся тел были единственным, что нарушало тишину. Удовольствие мягкими, нежными волнами накатывало изнутри. Щепу спустя, горячая волна наслаждения, вновь смыла сознание молодой пары. С четверть лучины они лежали обнявшись, расслабленные и обессилившие настолько, что даже не были способны подняться со шкур, ставших пристанищем их слияния. Спустя какое-то время, саврянин нашел в себе силы подняться самому и подхватить на руки жену, бережно перекладывая ту на многострадальную постель, центр которой венчало небольшое алое пятно, стыдно растертое в сторону. Свидетельствовавшее об удачно состоявшемся браке. ____________ * Случка – период когда животные сношаются. ** Иррумация – оральный секс, вернее, прелюдии к нему. *** Отличнейший Арт неплохо подходящий к ситуации. http://cs407125.vk.me/v407125462/9838/aK3uLoFPAdc.jpg http://cs407125.vk.me/v407125462/97ff/Zj4fVvk99Cg.jpg