Про Наташу, Ториса и Фелека

- Сегодня к нам придет гость, - говорит Торис и еще тщательнее расчесывает Наташины волосы. - Гость? – переспрашивает Наташа и недовольно надувает губы. Она не любит, когда к ним в дом приходят незнакомцы. Недавно Наташа прищемила почтальону пальцы входной дверью. Феликс одевает Наташу в красивое платьице и отходит на пару шагов назад – полюбоваться. Наташа чувствует себя куклой, только-только вытащенной из коробки, и недовольно скрещивает руки на груди. Феликс смеется. - Какая же ты милая, - говорит он, - ну, улыбнись. А то вдруг гость испугается твоего хмурого лица и убежит? – смеется он. Наташа еще больше насупливается. «Ну и пусть убегает», думает она. Звонок мелодично дребезжит. Феликс с Торисом выбирали его четыре месяца и так и не пришли к согласию, пока Франциск, которому надоело изо всех сил колотить в дверь, не заявил, что иначе он сам прикрутит им что-нибудь на свой вкус. Феликс всем корпусом оборачивается на звук, хватает Наташу за руку и радостно тянет ее вниз по лестнице. - …а это наша Наташа, - слышит она обрывок разговора. Торис отходит в сторону, чтобы гость мог увидеть Наташу, а она – гостя. Наташа не мигая смотрит на бледное красноглазое чудовище с белыми волосами и жутко пугается. Впрочем, выдержка ей не изменяет. Наташа с суровым видом делает шаг назад и прячется за Феликса, хватаясь за его штанину. Пусть лучше злой монстр его съедает. Феликс непонимающе смеется, Торис виновато смотрит на Гилберта. Тот не расстраивается. Наташа прячется за Феликсом и терпеливо ждет, когда уже чудовище его сожрет. Торис вздыхает и вылавливает Наташу. - Прости, - говорит он Гилберту, - она у нас немного стеснительная. - Ага, ясно. Когда мой брат был меньше, - Торис с Феликсом понимающе переглядываются, - он тоже всех боялся. А сейчас? Что из него выросло?... – патетично вопрошает Гилберт. - Ты ведь сейчас про бицепсы, да? Наташа молчит и думает, можно ли натравить монстра на одну из своих бывших воспитательниц. - Наталя, - вдруг спохватывается Феликс, - это Гил… - и Наташа уже знает что он скажет: «Гилек» или «Гилбек» или, может быть, какой-нибудь «Гильбертик», - берт. Гилберт, это Наталя, - невозмутимо продолжает Феликс. Кажется, даже он не может сократить монстра, думает Наташа. Они приходят на кухню, Феликс ставит перед Гилбертом кружку с нарисованными канарейками, а Гилберт поднимает Наташу в воздух и сажает на свои колени. - Hopp, hopp, hopp, Pferdchen lauf Galopp! – декламирует Гилберт, и довольно достоверно изображает скачущего по полям пони. Ему всегда нравилось возиться с детьми. Наташе же это совершенно не нравится. Она далека от радостей скакания на воображаемых конях и размахивания шпагой. Гилберт и сам в конце концов это замечает. - Раньше у меня получалось лучше, - признает он и держит Наташу на вытянутых руках, как неизученное насекомое. Наташа покорно висит и лицо у нее – сама невинность (Гилберт сразу же вспоминает своего братика в детстве и расплывается в счастливой улыбке) – но в мыслях она уже примеривается, куда бы укусить. Феликс оглядывается на аптечку.