Глава 17
1 августа 2015 г. в 10:31
— Можешь высадить меня здесь, — предложил Джон, когда они подъехали к Бейкер-стрит. Шерлок посмотрел на него.
— Разве ты не хочешь заглянуть в «Империю»?
Джон замялся.
— Думаю, лучше не стоит. Мне слишком интересно, чтобы удержаться и не осмотреть там все. Я позвоню Гарри, как только приеду домой. Хотя, думаю, если бы случилось что-нибудь ужасное, она бы уже сообщила мне об этом.
Шерлок свернул с дороги, и Джон, выйдя из машины, чуть наклонился, чтобы заглянуть в окно.
— Хочешь что-нибудь определенное на ужин?
— А ты голоден?
Джон улыбнулся.
— Нет.
— Вот и отлично, — ухмыльнулся Шерлок, и машина тронулась с места.
День выдался просто отличным, и Шерлок проматывал в голове все произошедшие события: он слинял от Лестрейда, который не устроил погоню с вилами в руках (вопрос времени), немного попотел, пытаясь отыскать коттедж Майкрофта, но все это блекло на фоне потрясающего секса, который даже не был частью первоначального плана Шерлока. Потом Джон явно был чем-то встревожен, но Шерлоку с легкостью удалось его отвлечь, а теперь… Теперь настал черед платить за свой внеплановый выходной.
Шерлок отыскал местечко на стоянке напротив отеля — возможно, последний удачный момент за день, — и зашел внутрь. Он направился прямиком в номер Лестрейда и постучал в дверь. Если свет в глазке, который вскоре потемнел, будто в него кто-то заглянул, о чем-либо говорил, то Лестрейд был внутри.
Тот открыл дверь, взглянул на Шерлока и отступил в сторону, пропуская его вперед, предлагая войти, потоптаться на своем сердце, раз уж он как раз настроен на разборки. Шерлок прошел мимо него, оказавшись в неприглядной маленькой комнатке, и с некоторым отвращением оглянулся по сторонам.
— Моя больше, — сообщил он.
— Ну, не все мы важные шишки, — огрызнулся Лестрейд.
— Сказал бы мне, и я бы разрешил тебе воспользоваться моей. Уверен, на впечатление Молли это никак бы не повлияло.
— Отъебись, Шерлок, — отрезал Лестрейд и присел за мини-бар. — У меня был дерьмовый день, который продолжается до сих пор, и единственная тому причина — ты.
Шерлок наблюдал за Лестрейдом, наливающим виски в стакан.
— Я им там не нужен. Им плевать на объяснения и обещания. Все, что они хотели, так это высказать мне все в лицо в надежде, что я начну их умолять.
Лестрейд наполовину опустошил стакан с виски и поставил обратно на стол.
— Да уж, — нехотя согласился он, понурив голову. — Ну, они свое почти получили. Я умолял. Признаюсь: я просил, я умолял, я давал бесчисленные обещания, которых и за тысячелетия не смогу сдержать, и будь я проклят, если они этого не знали, да и шоу все равно закрыли.
Шерлок кивнул, сохраняя непроницаемое выражение лица.
— Они объяснили причины?
— Утверждали, что рейтинги совсем упали, как и доход. Правда, никто ни слова не сказал о «Норбери Армз» или Ирэн Адлер, что наводит меня на мысль, что она каким-то образом повлияла на это.
— Нелепость, — задумчиво протянул Шерлок. — Рестораны закрывались и раньше, и продюсеры ничего не высказывали нам по этому поводу.
— Да, но в этот раз все по-другому, правда? «Норбери Армз» закрылся спустя месяц после окончания съемок, и все имеющиеся у нас кадры едва ли будут использованы. В них вы с Ирэн всего лишь строили глазки и обменивались язвительными замечаниями, раскритиковывая друг друга в пух и прах. Это было не кулинарное шоу, а какой-то комок сексуального напряжения, когда половина зрителей не отрывается от экранов только чтобы убедиться, что вы двое трахаетесь как кролики, стоит отвести камеры. — Лестрейд помолчал. — Так вы трахались?
Шерлок выпрямился.
— А ты как думаешь?
— Не думаю, что получу прямой ответ. — Лестрейд допил остаток виски. — Скорей всего, она бы хотела, а вот ты — нет. Ну, отыметь ее. Возможно, ты хотел совсем чуть-чуть. Как бы то ни было, ты устроил неплохое шоу за счет всего этого. Съемочная группа делала ставки.
— На что ставил ты? — поинтересовался Шерлок.
— Ты трахаешься с Джоном Уотсоном, я прав?
Задавая вопрос, Лестрейд не был пьян даже наполовину. Он, выпрямившись, стоял у барной стойки и все еще держал в руках опустевший стакан. Он не выглядел пьяным, и это невероятно пугало, но Шерлок прямо посмотрел на него, больше не желая прятаться.
— Потому что ты не притворяешься, будто бы хочешь этого. Ни перед камерами, не перед остальными людьми. И на девяносто девять процентов уверен, что ты не переспал с Ирэн Адлер, хоть на экране и казалось иначе. Это было для шоу, верно? Но уж точно не Джон Уотсон. Он не часть твоего меню, которую необходимо выполнить, да, Шерлок? Он — особый заказ из кухни, который ты не ожидал увидеть на своей тарелке. Может, Ирэн и выбросила тебя из игры, но Джон Уотсон заставил тебя забыть, что эта игра вообще существует. И даже не пытайся это отрицать.
— Это не игра, — выпалил Шерлок.
— Я знаю. — Лестрейд говорил все рассерженней и рассерженней. — И я тебя предупреждал, Шерлок, — тут все серьезно. Это больше, чем просто работа, моя, Салли или Андерсона или ещё чья-нибудь, кто упомянут в титрах. Это не игра, потому что все кончено. Шоу закрывается. Ты проиграл.
Лестрейд отвернулся и снова потянулся за виски.
— Когда? — спросил Шерлок.
— Мы можем изменить и выпустить в эфир уже отснятые выпуски, в том числе и с «Империей». Они даже не хотят тратить пленку на следующие два ресторана — их слова, не мои. Думаю, они просто все прикроют без нас. Конечно, через месяц мы нанесем повторный визит, как и планировалось, но дела обстоят именно так.
Шерлок кивнул.
— Если хочешь, я могу сообщить об этом съемочной группе.
— Я ценю это, — сказал Лестрейд.
— Когда мне лучше будет поговорить с ними?
— Подожди, пока мы не вернемся в Лондон. Дай им день-два, чтобы переварить, прежде чем всем придется искать новую работу.
— Конечно. — Шерлок снова надел свое пальто. — Студия уже сделала официальное заявление?
Лестрейд рассмеялся.
— А тут самое интересное — они его не сделали. Ну, по крайней мере, не официально. Они просто дадут нам отснять и пустить в эфир все серии, но никогда не признают, что больше их не будет.
Шерлок прикрыл глаза.
— Таким образом, выставят меня главным злодеем, не желающим продолжать съемки.
— Когда на самом-то деле ты в черном списке для любых будущих проектов, ага.
Шерлок остановился у двери.
— Те, кто в индустрии, узнают.
— Нет, — мрачно ответил Лестрейд.
Шерлок поднял воротник пальто.
— Я… я пойду.
Лестрейд посмотрел на него, будто ожидал, что тот скажет что-нибудь еще.
— Да, — наконец кивнул он. — Думаю, тебе следует уйти.
***
В «Империи» еще горел свет. Шерлок припарковал маленький синий автомобиль, вырубил двигатель, но наружу не вышел. Он смотрел на свет, горящий в окнах, за которыми кто-то сновал, наверняка подметая обновленный зал. Шерлок прислонился лицом к рулю, позволяя мыслям усвоиться в голове, пока не был прерван стуком в окно.
— О, прошу прощения, — удивленно выдохнула миссис Хадсон. Шерлок быстро опустил окно. — Я думала, что тут Джон — машина-то его.
— Он одолжил мне ее.
— Я заметила. — Миссис Хадсон кивнула в сторону «Империи». — Завтра предстоит большой день, да? Все так взволнованы.
— Уверен в этом.
Миссис Хадсон перевела взгляд — удивительно пронзительный — на Шерлока.
— Что-то случилось, я права?
Шерлок просто не смог смотреть ей в глаза.
— Нет, — возразил он. — Полагаю, скоро «Империя» будет в полном порядке.
— Это все очень здорово, но я говорю не о ресторане, — мягко ответила женщина.
— В этом ресторане — душа и сердце Джона. «Империя» для него все, и ради нее он сделает все, что угодно.
— Что за вздор. Да, Джон любит «Империю», но в конце-то концов это всего лишь здание с несколькими стульями, столами и едой. Поговаривают, что весь Брикли будет голодать, если я закроюсь до лучших времен, но ведь моя жизнь не разрушится, уйди я на пенсию? Вы слишком умны, чтобы в это поверить, мистер Холмс. Не ресторан важен для Джона, а семья. Закрытие ресторана не лишит его семьи.
В зале погас свет; его весь день приводили в надлежащий порядок и закончили только сейчас. Все изменения, которые Шерлок хотел бы увидеть, уже были приведены в исполнение.
— Он вызывает у своих сотрудников невероятное чувство преданности, верно?
— Как и все хорошие люди, — улыбнулась миссис Хадсон.
Шерлок кивнул и вышел из машины.
— Придете завтра на большое открытие?
Миссис Хадсон хихикнула.
— Подумать только! Конечно же! Думаю, будет весь город — такой волнительный момент. Я вот день напролет принимаю свои успокоительные травки.
— Тогда — встретимся утром, миссис Хадсон, — вздохнул Шерлок и во внезапном порыве поцеловал женщину в щеку. Она снова захихикала и, коснувшись рукой места поцелуя, наблюдала за переходящим дорогу Шерлоком. Возле входа в ресторан его уже поджидала Салли Донован.
— А вот и ты, — устало вздохнула она. — Явился не запылился. И теперь ты в полном дерьме.
— Благодарю, Салли, — скептически произнес Шерлок, — но я уже говорил с Лестрейдом, который озвучил все мои недостатки.
— Хм, — с сомнением фыркнула Салли и распахнула дверь. — Зайдешь, чтобы проверить нашу работу?
— В общем, да.
Шерлок шагнул в зал.
Его шаги эхом отдавались по ламинату, но звук был приглушен несколькими афганскими коврами, висящими по обе стороны комнаты. Стены окрасили в серый цвет с голубоватым отливом, что сделало зал ярче и просторней, чем день назад. По углам поставили зеркала, украшенные золотыми рамами, а вдоль стен висели небольшие полки с некоторым количеством разнообразных сувениров из обширной коллекции; стулья и столы были из обычного дерева, на каждом Шерлок увидел новые, яркие, аккуратно сложенные скатерти, готовые быть расстеленными к открытию следующего дня.
Вдоль задней стены, как и обещалось, висели четыре портрета — Джона, Джеймса и Хэмиша, — теперь правильно освещенные, все еще наблюдающие за своими владениями. Шерлок вгляделся в лицо Джеймса, пытаясь найти в нем Джона.
— Тут есть еще над чем поработать, — сообщила Салли. — Я поручила Гарри выбрать, что поставить на полки. Не сказала, что именно мы тут делаем, но, думаю, она оценила возможность внести свой вклад.
Шерлок рассеянно кивнул, все еще глядя на портрет.
— Что ж, а где ты провел день?
— Суссекс.
— Везет же некоторым, — сказала Донован, и Шерлок старательно проигнорировал горечь в ее голосе. — Они до сих пор на кухне, если хочешь проверить. Я про Молли, Арти и Гарри.
Он не хотел. Ну вообще. Он не был уверен, увидит ли в их глазах осуждение или же облегчение.
— Нет, — решил Шерлок и вышел из зала.
— И что теперь? — раздраженно окликнула его Салли.
Шерлок сел в Джонову машину и завел двигатель.
— Вот мудак, — пробормотала Салли, и Шерлок уехал прочь.
Он припарковал машину на Бейкер-стрит, вырубил двигатель, но наружу не вышел, через лобовое стекло смотря на небольшие приземистые домики. Они напомнили ему Джона: снаружи — маленькие и неприметные, но стоит заглянуть внутрь, и мнение изменится. А внутри они теплые, удобные и уютные. В таких домах хочется провести как можно больше времени, даже если и есть возможность побыть где-нибудь еще.
Шерлок не мог припомнить ни одного своего пристанища, из которого ему не хотелось бы сбежать. Даже в том коттедже в Суссексе ему было душно; будучи еще мальчишкой, он старался с самого утра постоянно находиться снаружи: то в школе, то в лесу, через горы вглядываясь в море, пока Майкрофт за шиворот не притаскивал его обратно домой.
Но только этот маленький дом вызывал в нем желание возвращаться сюда сразу после завершения съемок. И сейчас Шерлок, даже не задумываясь, закончил свои дела и сразу же приехал на эту улицу, как будто просто не мог обойтись без времени, проведенного в доме Джона.
Задняя дверь открылась, и Шерлок было подумал, что это Джон.
А потом мужчина проскользнул на переднее сидение и захлопнул дверь. Шерлок застыл.
— Фантастический день, — воскликнул Джим Мориарти, вытянув перед собой ноги. — Знаешь, что я сегодня делал? Ну конечно же нет. Сделал парочку телефонных звонков, пообедал с друзьями. Отведал вкусный сэндвич — ты бы точно одобрил. С хлебом, поджаренным несколько раз.
— Пошел вон из моей машины.
— Я бы с радостью, вот только машина не твоя.
— Пошел вон из Джоновой машины.
— Оу, а вот теперь ты меня задел, Шерлок. Правда. Я вот пришел поболтать с тобой, а ты хочешь вышвырнуть меня на тротуар.
— Чего тебе надо?
— О, много чего. Я даже не знаю, с чего начать. Как бы то ни было, ты тут не Санта-Клаус. Сядь я к тебе на колени, ты едва ли доставил бы мой подарок под елку.
Шерлок рывком выдернул ключ из замка зажигания и потянулся открыть дверь.
— Уже уходишь? — промурлыкал Джим, и Шерлок вышел из машины. — Как посредственно. Шерлок Холмс всегда заходит через парадную дверь, но когда пора уходить, он по-тихому сматывается через заднюю.
Кровь Шерлока похолодела, и он медленно сел обратно в машину, закрывая за собой дверь.
— Я не знаю, о чем ты говоришь, — низко сказал он, на что Джим только рассмеялся.
— Ну конечно же знаешь. Когда никто даже не собирается потрудиться сообщить о своем уходе из телевидения — моя любимая часть. Сколько времени потребуется твоим фанатам, чтобы погрузиться в уныние?
Шерлок стиснул зубы.
— Признаюсь, первоначально я не планировал портить тебе жизнь, но все получилось так красивенько, ты так не считаешь?
— Не то чтобы моя жизнь сильно испорчена.
— Пока нет. Остался один съемочный день, один день блеска и великолепия. О-о-о! — Джим хлопнул в ладоши, изображая ликование. — Думаешь, что завтра будет такой трогательный и душещипательный день, что студия подпишет с тобой контракт еще на один год? Спасение «Империи», спасение Джона Уотсона, спасение твоей души? Если она у тебя вообще есть.
Шерлок повернулся к улыбающемуся Джиму, удивляясь, как он раньше смотрел на этого человека и не замечал, какой тот паук. Шерлок смотрел на него и… моргнул.
Потому что ничего не сходилось. Строгий костюм, но не сшитый на заказ. Идеального кроя, но изготовленный по меньшей мере два года назад. Складки на ткани говорят о длительном времени, проведенном сидя за столом. Линия загара отсутствует, равно как и кольца, пирсинг и тату (в доступных взгляду местах). Стригся три недели назад. Брился сегодня утром.
Было достаточно зацепок, чтобы знать: «Кошмары на кухне» закрылись, Джон Уотсон достаточно поводов, чтобы использовать полученную информацию в своих собственных целях. Вот только как?
Шерлоку не нравилось не знать. Но он смотрел на Джима Мориарти и понятия не имел, кто смотрит на него в ответ.
— Вы только поглядите! — протянул Джим, замечая его растерянность. — Как скучно. Как банально. Знаешь, раньше ты был невероятным. Дать тебе подлатать ресторан и смотреть, как ты пляшешь. А теперь… ты — никто. Очередной владелец ресторана, переживающий за исход своей деятельности. Ты обычный. Просто один из скучных людишек.
Шерлок почувствовал, как все внутри закипает. Он перегнулся через коробку передач, оказываясь лицом к лицу с Джимом Мориарти.
— Я могу быть заодно с простыми людьми, но, думаю, это ни на одно мгновение не причисляет меня к одним из них.
Джим улыбнулся; крохотная улыбка, почти что намек на нее.
— Оу, — сказал он. — Разве? Моя ошибочка.
Джим отвернулся и открыл дверь.
— Я сказал все, что хотел. Приятного вечера, Шерлок. Насладись последним днем съемок. Я обязательно приду поглядеть.
И он вышел наружу, хлопнув дверью так сильно, что машина слегка покачнулась. Шерлок смотрел на сидение, где только что был Джим, и вышел наружу только тогда, когда был точно уверен в его окончательном уходе.
***
Джон глядел, как машина отъехала с тротуара, держа путь в сторону отеля. Сложа руки он размышлял, остановится ли Шерлок у ресторана, чтобы увидеть обновления и, безусловно, просмотреть отснятые Андерсоном за день кадры. Скорей всего, в конечном итоге Шерлок вернется сюда, на Бейкер-стрит. Джон, задумавшись о том, как поздно тот приедет, в то же время старался придумать способ отсрочить свое собственное возвращение домой. Сам дом, вопреки его словам Шерлоку, казался чужим и холодным, особенно сейчас, когда внутри никого не было. «Империя» казалась вариантом еще хуже, хоть она и была полна народу, и повсюду витал аромат приготовленных блюд.
Но Гарри будет волноваться. Джон вытащил телефон из кармана и позвонил ей.
— Джон. — Гарри звучала опустошенно. — Ты просто гребанный мудак.
— И тебе привет, Гарри.
— Надеюсь, у тебя был просто крышесносный трах. С лепестками роз и хором лесных существ. И тому подобное.
— Иисусе, Гарри! Лесные существа?
— Знаю, поэтому-то и желаю тебе этого.
— Сегодня было ужасно?
Возникла пауза. Джон услышал, как сестра что-то проглотила.
— На самом деле — нет. Вообще-то, все прошло очень даже хорошо.
Джон нахмурился.
— Не уверен, это сарказм или побочное от алкоголя.
— Не угадал. Апельсиновый сок.
— Гарри…
— Знаю, я тоже удивлена. Все было нормально, Джон. Не считая той части, где мой малыш-братец взял краткосрочный отпуск, чтобы вдоволь потрахаться.
— Гарри…
— Завтра все и случится, — сказала она. — Меню готово, блюда протестированы, и я дважды проверила заказ овощей и фруктов на завтрашнее утро. Кстати, мы только что закончили уборку.
Джон вздохнул.
— А как там съемочная группа?
— Часть из них ушла еще час назад; Салли сказала, что нужно еще кое-что доработать. Разумеется, помочь она мне не разрешила, но выглядела очень даже довольной. Смотрела таким удовлетворенным взглядом, будто бы знает то, что нам пока неизвестно.
— Да уж, понимаю, — с облегчением выдохнул Джон. — Хочешь, чтобы я приехал?
— Конечно же нет, ты, альфонс со стажем! Разве я не сказала, что все у нас в порядке? Ну, если ты не захочешь помассировать мне ноги, я чертовски вымоталась.
— Ладно-ладно, я понял.
— Ну, тебе есть что помассировать и без меня, верно?
— Гарриет.
— Честно, я вообще не хочу слышать ответ.
— Тогда вообще и не вмешивайся.
— Да я уже успела пожалеть. — Возникла еще одна пауза, и Гарри опять сглотнула. — Так он согнал тебя с постели, или ты весь день валялся в кроватке в своей пижаме?
— Да, — признал Джон. — Только без пижамы.
— Ой, закройся.
Джон довольно усмехнулся.
— И я тебя люблю, сестренка.
— Увидимся утром, придурок, — с улыбкой в голосе сказала она и повесила трубку.
Джон наблюдал за проезжающими мимо машинами, чувствуя себя более свободно, чем в течение всего дня. «Империя» с почти не изменившейся кухней и залом… Пока что было неизвестно, что из себя представляет зал, но в воображении Джона он был с теми же темными обоями, знакомыми ему с детства. Даже если теперь все будет иначе.
Джон думал о том, как долго Шерлок пробудет с Лестрейдом. Он решил, что достаточно долго, и направился в ближайшую бакалейную лавку, сначала размышляя, как бы убить время, а затем о том, что бы приготовить на ужин. Если они, конечно, будут голодны. Некоторое время он бродил между рядами, пока не очутился перед прилавком с морепродуктами, глядя на тонкий кусок тунца.
— Джон, — воскликнула миссис Хадсон, явно не ожидавшая встретить его в непривычной обстановке. — Притащился как фальшивая монетка. (Прим. переводчика: отсылка к песне «Bad penny» Рори Галахера.) А я думала, что ты зарекался не готовить.
— Сам не знаю, что на меня нашло, — ответил Джон, мысленно усмехнувшись, а затем вспомнил кое-что. — Господи, мне жаль, последние несколько дней выдались крайне суматошными. Надеюсь, это не помешало вашему бизнесу?
Но миссис Хадсон лишь отмахнулась.
— Нет, ничего подобного. Пожалуй, возникла излишняя толкотня — каждый норовит заглянуть к тебе в окна. Но я испекла вдвое больше печенья и все их раскупили.
Джон улыбнулся.
— Рад это слышать.
— Приглянулся тунец, да?
— Ага. — Джон отвернулся, еще раз посмотрев на него. — Как думаете, приготовить с лимонным перцем?
— Ммм, — задумчиво протянула миссис Хадсон, и Джон почти мог слышать несказанное «ты можешь и лучше», соглашаясь с этим. — Я тут видела прекрасную спаржу. Импортная, но прошлой ночью я попробовала ее и осталась весьма довольна.
— Да, миссис Хадсон. — Он пытался вспомнить, что у них было на обед. Давным-давно. Несколько разговоров назад. Упаковкой презервативов назад. — А апельсины тут есть?
— Может быть.
— Апельсиновый маринад терияки, — решил Джон. — И спаржа с кунжутной подливой.
— Чудесно. Когда мне лучше прийти?
Джон улыбнулся женщине и в чистом порыве поцеловал ее в щеку.
— В другой раз, миссис Хадсон. Я вам сообщу конкретную дату.
Глаза миссис Хадсон засияли.
— Так здорово видеть тебя счастливым.
Джон, немного удивленный, моргнул.
— Прошу прощения?
— Было нелегко смотреть на тебя после возвращения домой. Знаю, тебе было еще тяжелее, но… Я очень рада видеть, как ты улыбаешься и весь светишься изнутри. Не припомню, когда еще ты был настолько счастливым.
— До войны.
— Нет, — задумчиво качнула головой миссис Хадсон. — Думаю, возможно, когда ты был совсем маленьким. До того, как Джеймс ушел из жизни.
Джон почувствовал легкое напряжение, а в памяти вспыхнула резкая картинка: его дедушка готовит на кухне «Империи», а Джон стоит рядом, на табуретке, в огромной миске перемешивая манго и персики. Тогда он испытал всепоглощающую радость, распирающую грудь; казалось, это чувство было слишком большим для сердца ребенка.
И теперь Джон чувствовал то же самое, смотря, как заворачивают тунца, которого он приготовит для Шерлока. А потом они поднимутся наверх, чтобы провести последнюю ночь перед его отъездом. И даже сейчас это чувство казалось Джону слишком большим для его груди.
— Миссис Хадсон, — выдохнул он, понятия не имея, что сказать дальше.
Но женщину, казалось, это совсем не беспокоило.
— Рада видеть тебя таким, — с теплой улыбкой повторила она. — Поцелуй мистера Холмса от меня.
Джон наполнил корзину мясом тунца, импортной спаржей, свежим чесноком и тепличными томатами, вкус которых и вполовину не будет таким же сочным, как у летних, но выбирать не приходилось. Петрушка и орегано росли у него в приоконном ящике, а консервированные персики, как он знал, хранились в кухонном шкафу и на вкус были куда лучше подозрительных персиков, продающихся здесь.
Продукты были куплены, упакованы, и затем Джон снова оказался на тротуаре, вглядываясь в потемневшее небо.
Шерлок ждал. Или, по крайней мере, был в пути. Мысль о том, что Шерлок уже в квартире на Бейкер-стрит, теплой и уютной, сдвинула Джона с места. Не потому, что Шерлок включил свет или музыку — нет. А просто потому, что где-то там, в темном и тихом доме, Шерлок ждал. Ждал его.
Когда Джон подходил к дому, там уже была припаркована маленькая синяя машина, что заставило его ускорить шаг.
В гостиной горел свет, играла музыка и витал запах чего-то, что Джон не мог определить. Пальто Шерлока висело на крючке, а ботинки покоились под ним.
— Шерлок! — позвал Джон, закрыв за собой дверь. — Я принес продукты для ужина.
Шерлок высунул голову из кухни.
— Отлично, потому что состояние твоей кладовой просто непростительно, — серьезно сообщил он и под смех Джона забрал пакет с продуктами, начав распаковывать их на столе.
— Два свежих апельсина — прямиком из Флориды, — довольно сказал Шерлок, и Джон снял ботинки и повесил пальто. — А тепличные томаты помогут уравновесить вкус. И… тунец? Джон, да ты схватываешь на лету.
— Болван, — улыбнулся Джон и пересек комнату, чтобы поцеловать того в щеку. — Это от миссис Хадсон.
Он почти предвкушал, что Шерлок потребует полноценный поцелуй, но мужчина был поглощен остальными покупками.
— И спаржа. Конечно, из Южной Америки.
— Из Аргентины или где-то рядом. Может, из Бразилии.
— Из тех стран, которые славятся своей спаржей. Учись обращать внимание, Джон.
— Я думал немного о другом, — беспечно сказал Джон. — С Лестрейдом все нормально?
— Да, — кивнул Шерлок, не вдаваясь в подробности, и Джон не стал давить. — А как с Гарри?
— Она сказала, что все приготовления закончены. Видимо, все прошло как по маслу. Салли выглядела как кошка, объевшаяся сметаны. — Джон замялся. — А ты заезжал туда по дороге домой?
— Да.
— И?.. — Джон почти не мог продолжить дальше. И также не мог смотреть на Шерлока, поэтому был пойман врасплох, когда рука мужчины коснулась его шеи и развернула для поцелуя.
— Сам увидишь, — улыбнулся Шерлок, прежде чем отпустить его и снова заняться продуктами.
— Ебать*!
— Обещания, — с ухмылкой сказал Шерлок, и Джон опять рассмеялся.
Может, именно это и имела в виду миссис Хадсон, подумал он, все еще смеясь. Он не мог припомнить, когда еще смеялся так часто.
— Голоден? — спросил Джон. — Потому что я бы хотел…
Шерлок оторвался от покупок и оглядел его: взгляд медленно скользил сверху вниз. Джон замолк и улыбнулся, позволяя Шерлоку закончить осмотр. От этого взгляда не ощущался ни легкий озноб, ни возбуждение от того, что его пытаются соблазнить, хотя, по идее, он должен почувствовать одно, либо другое.
— Оу, — протянул Шерлок, и Джону стало интересно, что именно тот обнаружил. Шерлок наклонился, коснувшись своими губами чужих. Они были сухими и теплыми, мягкими и настойчивыми, и Джон, увлекаемый в поцелуй, улыбнулся этим ощущениям, пока Шерлок не лишил его этого тепла.
— Ужин может подождать, — пробормотал он.
— Вполне, — согласился Шерлок и снова поцеловал его, опираясь на стол по обе стороны от Джона. Складывалось впечатление, что Шерлок собирался простоять в таком положении долгое время — как вдруг он отстранился и взял упаковку с тунцом. — Но я считаю, что предвкушение — прекрасный ингредиент в постели.
Джон рассмеялся и закатил глаза.
— Еще скажи, что никто на это не клевал.
Шерлок усмехнулся.
— В этом случае, думаю, лучше его обжарить. Так же поступим и со спаржей, а ты нарежь все, что нужно для салата.
И они принялись за дело. Джон выжимал сок из апельсинов, в то время как Шерлок мыл овощи; вода с шумом брызнула в маленькую раковину, исключая возможность разговоров, но Джон, похоже, не возражал. Когда Шерлок передавал ему чеснок, то запечатлел нежный поцелуй у него на плече. Джон было повернул голову, чтобы ответить тем же, но Шерлок уже ретировался прочь. Так, лучше не отвлекаться.
— Шеф, спаржу жарить целиком или измельчить? — уточнил Шерлок, доставая разделочную доску, и Джон усмехнулся.
— Лучше всю, так она выглядит лучше.
— Противень?
— В боковом шкафу.
Шерлок слегка коснулся Джона, доставая противень и возвращаясь обратно. Он подготовил спаржу, а затем через Джона потянулся к ожидающим в банке для специй семенам кунжута. Тот лишь слегка повернул голову, вдыхая тепло, исходящее от Шерлоковой рубашки, но потом отошел в сторону, практически пританцовывая. В ответ на это Шерлок мягко улыбнулся, снова возвращаясь к овощам.
Танец продолжился; на кухне раздавались шум ножей и топот ног, из духовки исходил жар, а дверцы шкафов открывались и закрывались. А в перерывах проскальзывали мелочи, вроде тех, когда Шерлок касался спины Джона, проходя позади, словно предупреждая: «осторожно, у меня тяжелый поднос». Джон тогда просто поднимал голову и улыбался Шерлоку, одновременно благодарно и чуть соблазнительно, и, прежде чем что-то могло быть сказано, что-то, способное их обоих отвлечь, возвращался к своим делам.
Тунец, поджаренный с одной стороны и нежно-розовый с другой, был восхитительно вкусным; персики были сочными и сладкими, а миссис Хадсон оказалась права насчет спаржи. Они ели и разговаривали; Джон рассказывал ему о пище в Афганистане, о том, как ему однажды удалось поесть в американской столовой, как он был поражен тем, что они поглощали на постоянной основе, и как это разнообразило его мечты на всю следующую неделю.
— Так это она присылала записки? — завороженно спросил Джон.
— Мисс Скотт? Едва ли. Она была левшой, в то время как записки были написаны правой рукой, — пояснил Шерлок. — Этот конфуз привел его прямиком в Индию. В настоящее время он экспортирует чай.
Они закончили есть. Джон отложил салфетку на стол и потянулся за тарелкой Шерлока.
— Я займусь грязной посудой.
Шерлок положил ладонь ему на плечо.
— Нет.
— Ты можешь помочь, — предложил Джон, и Шерлок так и сделал. Воздерживаясь от разговоров, они мыли и сушили посуду под аккомпанемент музыки, звона тарелок и шума воды, смывающейся в раковину. Дыхание Шерлока, согласованное с Джоновым, было медленным и спокойным, равно как и сердцебиение. Когда они закончили с последней тарелкой, Шерлок уже стоял позади, обхватив Джона за талию.
— Идем в постель, — прошептал Шерлок ему в шею.
Джон потянулся в его объятиях, чувствуя себя уютно.
— Согласен.
Они поднялись наверх, Шерлок шел впереди. Он потянул Джона в свою спальню, и тот закрыл за собой дверь. Оба разделись: Шерлок аккуратно сложил одежду на стул, а Джон бросил свою в ящик для стирки, стоящий в углу. Они двигались в едином ритме, словно продолжали тот танец, который недавно начали на кухне. Ни один из них не знал точно, кто кого обнял первым. Они целовались, и, казалось, все, что есть на свете, — это их поцелуй, и кроме него ничего нет и не было, и так будет всегда. Им было некуда торопиться, и с каждым мгновением их вера друг в друга становилась все тверже (впрочем, тверже становилась не только вера). Джон подтолкнул Шерлока к кровати — тот упал на спину, рывком сел и посмотрел на Уотсона снизу вверх широко раскрытыми глазами.
— Джон.
Уотсон прикрыл его губы ладонью — он боялся, что странное обаяние момента исчезнет. В нем было что-то такое... словно он закутан в мягкое теплое одеяло, и его едва ли тревожит что-либо, происходящее за гранью маленького круга, созданного им и Шерлоком. Будто снаружи и вовсе нет ничего — ни света, ни воздуха. А есть только воздух, который они вдыхают сейчас, и только мягкий рассеянный свет, что есть в центре круга.
Джон забрался на кровать, обхватил ноги Шерлока и снова поцеловал его — глубоко и нежно, медленно и мягко лаская зубы и язык Шерлока. Холмс крепко сжимал бедра Джона, потом притянул его ближе, и Уотсон почувствовал, как любовник отклоняется назад. И вот Шерлок уже лежит на спине, а Джон склоняется над ним, опираясь на локти. Большие пальцы Холмса кружили по слегка выпиравшим косточкам на бедрах Уотсона, и каждый раз, когда Джон делал вдох, его член упирался в член Шерлока.
Уотсон медленно опустился. Теперь он полностью лежал на любовнике, а тот притянул Джона своей длинной худой рукой и снова поцеловал. А потом рывком перевернул мужчину на спину — так, словно это не стоило ему практически никаких усилий, и хищно оскалился.
— Я же тебе говорил.
Джон усмехнулся и приподнялся на локтях, а Холмс спускался все ниже и ниже.
— Шерлок...
Тот касался губами груди Джона, его рот был приоткрыт, но это были не поцелуи, не совсем поцелуи, скорее вдохи и выдохи. А когда Шерлок чуть отстранялся, кожа казалась немного влажной и покрывалась мурашками. Когда Холмс приблизился к члену Джона, тот задержал дыхание, и Шерлок взглянул на него с той же дьявольской усмешкой, а потом поцеловал — сперва головку, потом ствол, наконец, пах у самого основания. А затем медленным ленивым движением провел языком по всей длине и взял его в рот целиком.
Джон застонал. Он смотрел как завороженный, не в силах отвести взгляда. Шерлок раза три провел губами по всей длине, а потом выпустил член.
— Чего ты хочешь? Хочешь?..
— Всего, — выдохнул Джон, хоть толком и не знал, что именно имел в виду Шерлок, да и какое это имело значение?
Шерлок подтянулся выше. Он лежал сверху и целовал Джона, а затем протянул руку за небольшим бумажным пакетом, который так и лежал на прикроватной тумбочке — там, где Джон его оставил. Тюбик с лубрикантом он бросил Уотсону, а сам принялся торопливо распаковывать пачку презервативов.
— Чтоб вас... – буркнул он, и Джон усмехнулся. — Хоть бы помог, что ли.
— Я силы коплю, — нахально заявил Джон. В ответ Шерлок протянул руку, обхватил член Уотсона и слегка сжал. Дыхание Джона сбилось, он запрокинул голову и откинулся на подушки. А секунду спустя он услышал звук рвущейся фольги и почувствовал неожиданный холодок латекса на своем горячем и влажном от слюны члене.
— Мне нужно... — начал было Шерлок, но вдруг замолчал. — Я точно не знаю, как это делается.
— Ты раньше хоть раз в жизни делал подобные признания? — рассмеялся Джон.
— Нет, — ответил Шерлок, и, судя по голосу, его этот факт нисколько не радовал.
— На колени, — решительно произнес Джон, но, прежде чем принять удобное положение, им обоим пришлось повозиться. Шерлок тяжело дышал — то ли нервничал, то ли не мог справиться с нараставшим желанием. Джон открыл тюбик, выдавил немного смазки на руку и растер между пальцами, пытаясь согреть.
— Джон...
— Подожди, я сейчас.
— Нет. Джооон.
Уотсон взглянул на Шерлока: тот тоже смотрел на него через плечо. Его глаза были широко открыты, но он едва заметно улыбался. Холмс, кажется, собирался что-то сказать — уже даже рот приоткрыл, вздохнул и снова сомкнул губы.
— Я знаю, — улыбнулся в ответ Джон.
Изнутри Шерлок был горячим. Горячим, тесным и скользким от смазки. И Джон выдыхал невесомые поцелуи вдоль его позвоночника, чтобы запомнить все-все. Пусть отпечатается в памяти. Навсегда. Распростертый перед ним Шерлок протяжно вздыхал, изгибался, его трясло, он таял. Джон чувствовал его трепет, его напряжение, ощущал на кончиках своих пальцев, как колотится его пульс. Когда он коснулся маленького гладкого бугорка где-то внутри, Шерлок закричал, запрокинул голову и беспорядочно задвигал бедрами.
— Шшш... — прошептал Джон, а когда это повторилось, он перевернул Шерлока на спину, потому что в тот момент ничего не желал сильнее, чем увидеть его лицо.
Холмс приподнял ноги, чтобы Джону было удобнее; теперь их лица почти касались друг друга, а тяжелое дыхание стало одним на двоих.
— Нет, — сказал Шерлок.
— Но ты же еще не...
— Я уже. Пожалуйста.
Джон поцеловал его — так, словно извинялся за то, что сделает через мгновение, — и настойчивым движением подался вперед, сперва крайне осторожно и медленно. А потом он услышал гортанный рык Шерлока и пропал — он толкался, толкался, толкался вперед, пока не вошел на всю длину, а потом замер, и оба они задыхались. Холмс набрал воздуха в грудь, зажмурился, стиснул руки Джона, и тому на мгновение показалось, что любовнику очень больно.
А потом Шерлок резко, с шумом выдохнул и открыл глаза. Казалось, его зрачки затопят всю радужку, мужчина потянулся вперед и поцеловал Джона — неистово, жадно, и тот осознал, что уже двигается внутри любовника. Шерлок открывал рот в беззвучном крике, судорожно хватал воздух, его напряженный до предела член терся об их животы, а Джон будто ловил губами его протяжные стоны.
Казалось, это продолжалось бесконечно долго, и одновременно слишком быстро закончилось. В тот момент, когда Шерлок кончил, они целовались. Через несколько секунд кончил и Джон, а они все целовались — нежно и невесомо касались губами губ, щек, носов, глаз... А потом Джон выскользнул наружу и так и остался лежать, крепко сжимая Шерлока.
***
В доме на Бейкер-стрит было темно и тихо. Там пахло теплом и уютом, апельсинами, перцем и острым соусом терияки. Но в воздухе витал еще один отчетливый аромат, в основе которого угадывались соль и мускус, и еще навязчивая сладость.
А наверху в спальне, приподнявшись на локте и уперев подбородок в ладонь, лежал в постели Шерлок Холмс и прижимался к своему любовнику. Тот лежал на животе и обнимал руками подушку, а Шерлок чертил у него на спине узоры своими длинными пальцами, скользил вдоль позвоночника, кружил по позвонкам.
Вот указательный палец в районе поясницы, на позвонке L4: Кросс Киз. С трудом, но он все-таки вспомнил тех парней — Гарри и Билли. Сложно представить парочку, более неподходящую друг другу, и, тем не менее, они были практически единым целым: Шерлоку было трудно им что-либо объяснить по отдельности, только вместе. Он как-то даже попытался написать у парней на лбу, кого из них как зовут, что, разумеется, привело Лестрейда в (мягко говоря) крайнее недоумение, поскольку они были абсолютно непохожи внешне.
— Прекрати немедленно, — сказал тогда Грэг (хоть Шерлок не очень-то и слушал). — Зачем ты так с ними? Только не говори, что ты гомофоб.
— Я тебя умоляю... - ответил Шерлок. — Они же идиоты. Их ориентация к этому не имеет никакого отношения и на факт их идиотизма нисколько не влияет.
Средний палец чуть выше указательного, на позвонке L1: Шерлоку казалось, что только сейчас, по прошествии трех лет, он, наконец, понял. Гарри и Билли — парочка владельцев жалкого нелепого ресторана на грани разорения. Вся эта готовка изо дня в день, попытки вести дела, постоянные ссоры из-за пустяков, все эти «у нас молоко закончилось», «перестань храпеть» и «что сегодня хочет на завтрак мой лапусик» — такие банальные, такие скучные... Именно это ужасно бесило Шерлока в семейных ресторанах.
Именно поэтому он решил сосредоточиться на своей передаче. Если он посвятит себя телевидению, то никогда не станет таким.
Безымянный палец на Т9: а теперь шоу закрывают.
Мизинец на Т5: а теперь он у Джона дома, в постели Джона, в объятиях Джона, в ресторане Джона. В жизни Джона.
Все вернулось на круги своя.
Указательный палец на Т2: «Империя». Полностью обновленная, готовая к открытию, к новой жизни, второе дыхание для него самого, возрождение Джона.
Средний палец на С7: Джон. Они с Джоном. Шерлок и Джон. Он вспоминал, как они готовили вместе на кухне — единое целое, продолжение друг друга. Было так просто, так естественно. Он идеально вписался и в дом Джона, и в его кухню.
А Джон — в его загородный дом в Суссексе, словно бывал там раньше тысячу раз. Такой теплый Джон — хохочущий у костра, разжигающий камин в гостиной, грохочущий посудой на кухне, целующий его в детской на втором этаже.
Теперь представить этот дом без Джона было невозможно. Шерлоку было ужасно интересно, может ли Уотсон представить обновленную «Империю» без него? Когда он увидит отремонтированный зал в первый раз, Шерлок будет стоять у него за спиной, он будет рядом. Теперь их судьбы переплетутся: он станет частью новой «Империи» — отныне и навсегда. И этого не изменить.
Безымянный палец на С4: но прежнего Шерлока теперь не существует. Его убило руководство BBC, когда закрыло шоу. Кто же он теперь, если не тот Шерлок Холмс, что был звездой «Кухонного переворота»? Может, он Шерлок Холмс из ресторана «Империя»? Сможет ли он стать этим Шерлоком Холмсом?
Мизинец на С2: хочет ли он им стать?
— У меня есть тайны, — проговорил в темноте Шерлок, и Джон откликнулся:
— У меня тоже.
— Ты как открытая книга, — пренебрежительно ответил Шерлок. — Намереваешься исключить из меню кеджери (прим. пер.: жаркое из риса, рыбы и острого карри) и думаешь, я об этом не догадываюсь.
— Но как ты?.. — Джон в недоумении уставился на Холмса.
— Я же говорю: открытая книга, — пожал плечами Шерлок. — Я не возражаю.
— Но я возражаю. Не желаю, что бы ты вот так читал меня, — недовольно заявил Джон и отвернулся.
— Я имел в виду кеджери. В любом случае, если собираешься что-то выкинуть, предлагаю заменить это пиццей.
— Я люблю пиццу.
— Ты любишь Мармит (прим. пер.: соленая паста из дрожжевого экстракта, можно сравнить по вкусу с соевым соусом), - Шерлоку не удалось скрыть гримасы отвращения, и Джон тихонько рассмеялся. Холмс приложил ладонь к его спине и почувствовал, как этот смех вибрирует где-то внутри. Пальцы скользнули на бок, и Уотсон снова хохотнул.
— Щекотно, — сказал Джон и поежился. Рука Шерлока мгновенно замерла.
Джон заворочался, пытаясь устроиться поудобнее, а Шерлок тихонько примостился с краю. Когда Уотсон наконец улегся, он наклонился и прижался губами к лопатке любовника.
— Добавь в меню плов.
Джон помолчал.
— Вообще-то, это не совсем английская кухня.
— Нет. Но я думаю, нужно его включить. Для тебя ведь это важно.
Джон перевернулся на спину и принялся разглядывать Шерлока. Тот терпеливо ждал и молчал.
— Для тебя-то почему это важно? — наконец спросил Джон, и Шерлок пожал плечами в ответ. — Вот только не надо так делать. Ты со мной вообще не советовался, когда менял меню. Ты даже не говорил, что хочешь видеть в итоге. Просто делал, что хотел — на глазах у зрителей. Так что, если бы я и захотел бы возразить, мне пришлось бы либо говорить с тобой с глазу на глаз, либо выставлять себя дураком перед камерами. Но сейчас ты предлагаешь ввести в меню наш семейный рецепт, сейчас — когда нас никто не видит... Господи... Надеюсь, Андерсон не притаился за дверью?
— Нет, Джон, — рассмеялся Шерлок.
— Ладно, — Джон сел на кровати. — С чего это мое мнение вдруг стало иметь какое-то значение?
— Оно всегда имело значение.
— Нет, не имело.
Шерлок ничего не ответил. Джон спустил ноги с кровати.
— Молли уже...
— Не Молли, — проговорил Шерлок. — Его должен готовить ты. Это твой рецепт.
Джон повернулся и посмотрел на него:
— Я не шеф-повар. Я вообще едва ли компетентен у себя же на кухне.
— У тебя больше способностей, чем ты думаешь. А плов готовят заранее, так что можешь делать его до открытия ресторана и потом заниматься своими делами, работать в зале с Мэри. Если ты, конечно, хочешь этим заниматься. Может, Гарри надумает вернуться к своим обязанностям.
— Я не знаю, чего хочет Гарри, — сказал Джон.
Шерлок решил его в это не посвящать. Пусть сестра сама скажет ему, когда сочтет нужным.
— Это должен делать ты.
Джон молчал. Шерлок смотрел, как играют мышцы у него на спине.
— Ладно, если пообещаешь научить Молли готовить твою курицу с помидорами.
Шерлок нахмурился; пришлось напрячься, чтобы вспомнить.
— Блюдо, которое она готовила в первый день. А я потом ночью переделал его для тебя по-своему.
— Точно, — подтвердил Уотсон. — Просто сделай это для меня. А я приготовлю плов для тебя.
Это была сделка. Шерлок подумал, что Джон оказался куда проницательнее и практичнее, чем ему казалось.
— Хорошо, — согласился Холмс, стараясь, чтобы голос звучал невозмутимо — так, будто ему не жалко своего рецепта.
— Вот и славно, — сказал Джон, повернулся и повалился на Шерлока. Они поцеловались, и этот поцелуй скорее скреплял сделку, чем примирял и успокаивал, хотя и это тоже.
***
Утром, когда Джон проснулся, кровать рядом с ним уже была пуста.
Он перевернулся на бок, вдохнув запах Шерлокова шампуня на подушке, и улыбнулся. Все еще улыбаясь, он встал с кровати, накинул халат и спустился вниз.
Джон почти ожидал увидеть Шерлока на кухне, но в комнате царила темнота. Записки не обнаружилось, равно как пальто и ботинок Шерлока; в раковине стояла кружка из-под кофе, а еще одна — возле чайника.
Но самое главное, что Шерлок ему оставил, — это рецепт курицы в томате, приколотый к столу вертикально стоящим ножом.
К тому времени, как Джон, посмеиваясь, вытащил нож, чтобы прочитать рецепт, Шерлок был уже в Лондоне.