Скучные дни

С самого утра в Цитадели то тут, то там ловили пингвина. Ну, то есть, это ближе к вечеру все откуда-то узнали, что поймать надо не, скажем, далека без брони или личинку сонтаранца, а инопланетную птицу, а пока что просто в разных местах что-то неуклюжее, но довольно быстрое возникало из ниоткуда и, косолапя, мчалось наперерез степенным повелителям времени в длинных тяжелых мантиях. Те в свою очередь охали (а некоторые взвизгивали) и пытались одновременно увернуться и не упасть – с разным успехом, к сожалению. Стражники ничего сделать не смогли – нарушитель спокойствия бесследно растворялся в воздухе, стоило только кому-нибудь пуститься за ним в погоню. Не сказать, что этот самый пингвин причинил так уж много разрушений, но уже к полудню в местах скопления народа и безлюдных коридорах ощущался слабый душок паники. Спокойствие и распорядок были необратимо нарушены. Даже на заседании Высшего Совета царила какая-то странная, немного рассеянная атмосфера. К вечеру пингвин неожиданно пропал, но лучше от этого не стало. Откуда-то со стороны Прайдонской Академии прошел слух о том, что на самом деле это был робот, посланный инопланетянами на Галлифрей, чтобы шпионить за повелителями времени в их естественной среде обитания. Люди перешептывались, с осторожностью заглядывали за углы; у некоторых в руках были какие-то детекторы и приборы, каждый третий из которых назойливо гудел или жужжал, что делало атмосферу еще более нездоровой. Романа была настроена довольно скептически. Вряд ли пингвин – был он роботом-шпионом или не был – мог представлять такую уж опасность. Однако, когда вечером она подошла к двери, ведущей в ее комнаты, то увидела, что электронный замок, открывающийся по отпечаткам пальцев, не заперт. Оставить дверь открытой, уходя, она не могла – замок запирался автоматически. – Романа, это ты? – пока она стояла у порога и размышляла, в чем тут дело и что стоит предпринять, из-за двери раздался шепот Доктора. Романа, не ответив, резко открыла дверь, втайне слегка надеясь стукнуть его по носу. – Это я. А ты – чертов взломщик и тебе... – она запнулась на середине фразы, увидев, что, помимо Доктора, здесь есть и еще один посторонний. – Так. Это что, тот самый пингвин, которого все ловят? Доктор кивнул. У его ног и в самом деле топтался пингвин – примерно в полтора фута ростом, идеально черно-белый (чем-то его окраска заставляла вспомнить рабочую форму оперативников Небесного Агентства Вмешательства), только глаза были ярко-желтыми и, кажется, слегка фосфоресцировали. Выглядел он довольно мило (если, конечно, Романа правильно понимала, что люди вкладывают в это понятие) и безобидно. – Скажи, тебе не нужен пингвин? – с надеждой в голосе спросил Доктор. – А зачем он мне? – резонно поинтересовалась Романа. – Ну... просто так. Как украшение интерьера. Понимаешь, он тебе не нужен, но ты ему нужна! Если его кто-нибудь не возьмет себе и не будет защищать, его поймают и разберут на запчасти. – А почему ты его себе не возьмешь? – Меня не послушают. Или мне придется спрятать его и держать взаперти, а это слишком жестоко. – Логично, – вынужденно признала Романа. – Ты меня почти уговорил. А теперь расскажи мне, каким образом этот... пингвин оказался в Цитадели и зачем он с утра пугал повелителей времени. Это ведь все твоих рук дело? – Нет-нет-нет, – замотал головой Доктор. – Это не я, это студенты из Академии. Они нашли где-то старого сломанного робота-пингвина и починили, вдобавок поставили ему телепорт на короткие расстояния и улучшили искусственный интеллект. Раньше это, скорее всего, была просто детская игрушка или дроид из зоопарка. Тридцатый век Земли, я думаю... так вот, когда ребята отремонтировали пингвина и включили, оказалось, что с искусственным интеллектом они немного переборщили. К тому же остатки старой электроники от окружение нашей, галлифрейской техники стали сбоить. Вот пингвин и сбежал, а пугать он никого не хотел, ему и самому страшно было. – Вот так история, – пробормотала Романа, затем наклонилась и осторожно, кончиками пальцев погладила птицу по голове. – А почему не вернуть его студентам? – А им уже запретили на год заниматься робототехникой и держать у себя роботов. – Зря, мне кажется. Они проделали неплохую работу, – пингвин согласно щелкнул клювом, когда Романа подняла его на руки, чтобы получше рассмотреть. – Хотя, конечно, им не стоило позволять собственному роботу сбежать. Ты знаешь их имена, я так понимаю? – Доктор кивнул. – Отлично. Когда все утихнет, я верну им пингвина. И отменю запрет, пожалуй; все-таки не стоит так жестоко ограничивать молодые таланты. Недели через две. А пока пусть живет у меня. – Ох, Романа, ты просто чудо! – лицо Доктора расплылось в счастливой улыбке. В порыве чувств он приобнял Роману за плечи – вернее, за церемониальный воротник – и чмокнул в щеку. Пингвин смущенно телепортировался в угол комнаты.