кто из нас ХОЗЯИН?

*** Анри - Харука… На мгновенье я затаил дыхание. Я не видел его всего пару дней, но так соскучился. Никогда не думал, что могу потерять возможность ежесекундно быть рядом. Мне его не хватает - холодности при других, но при мне - таких детских, искренние язвительных комментариев заставляющих невольно подрагивать в приступе скрываемого смеха. Даже со стороны мы выглядели близкими - хозяин и верный слуга - я был тенью, следующей за ним. Казалось бы, что мне ещё было нужно? Но нет, все не так сказочно - примерно три года назад я отчетливо почувствовал нечто большее, нежели преданность, этот трепетный отголосок преследовал меня с первой встречи, но понял это лишь тогда. Это был бал в честь дня рождения Арисы. Я часто ревновал, но в тот день мне стало больно, Хару так нежно её касался, обнимал, а мне в тот момент нельзя было даже надеяться на нечто подобное, но странные мысли все напористей сжигали изнутри, забирая остатки сил. Я всегда был замкнутым, ну, точнее, такой делал вид, и эта маска в тот миг трещала по швам от запретных чувств. И вот теперь я бросил все. Больше я не слуга, не тень. Хочу, чтобы он увидел меня, хочу его обнять и не отпускать, пока не буду уверен, что это не очередной сон. Но относится ли он ко мне по-другому? Наверняка, для него я просто слуга, парень, служивший ему верой и правдой, но совершивший ошибку. Он тогда пожалел меня? Жалость? От этого еще больнее. Отвратительно. Но я не сдамся. Глупый, наивный. Скажете, слабый? И правда. Я же не сдержался, рассказал все. Но слабость ли? Не было ли примером слабости – страх открыть истинные чувства? Я запутался. Все объективные мысли испаряются, как только я его вижу. Как девчонка смотрю на него. И обидно, и страшно, и тепло. - Анри, обьясни… Я грустно усмехнулся. - Они разыграли очередную партию. Мне не повезло стать фигурой рангом выше, нежели простая пешка. - Поэтому ты сбежал от меня? - От тебя? Сбежал? Больше всего я был бы рад быть с тобой… Та же улыбка - я заглянул ему в глаза - опьяняющего цвета коньяка очи с непониманием смотрели на меня. - Но я не могу служить тебе… Я не соврал, я и вправду больше не могу, мне больно, в то же время быть так близко к нему и не иметь права прикоснуться. - Я понимаю, я никогда не считал что ты сможешь посвятить себя службе. Ты не бессознательная оболочка… Но я не это просил объяснить. Твои слова, твои действия - что на тебя нашло в ту ночь?… Я этого не понимаю, Анри! Сперва я на него удивленно смотрел. Последние слова, произнесенные так тихо, что едва слышны, я сперва и не поверил. Объяснить? Харука поверил, что это была не шутка, не проделка, не чужой приказ? Он поверил мне. Он помнит. Я думал, он не считал меня за личность и пусть удивился, но вскоре забыл, возвращаясь к обыденным отношениям «хозяин-слуга». Но он думает об этом. Что это за трепетное чувство радости? Надежда. Так хорошо избавится от гнетущих мыслей. Он был холоден как всегда, не оставался со мной наедине, после той ночи. Тогда, на балу, или за те дни, после моего признания, видя, как отстраненно он на меня смотрит, я думал, что он не простит меня. Но сейчас предо мной стоит не тот наследник рода, скрывающийся за маской высокомерия, а парень, которого я так полюбил, искренний, настойчивый всегда докапывающийся до правды, ненавидящий проигрывать. Он вновь открылся мне. Какое облегчение. Я медленно к нему подхожу, как-то мутно соображая, даже не успел обкритиковать свои желания, а они были ой какие неприличные. Я дрожащей рукой касаюсь его лица, почти невесомо, как будто боясь спугнуть провожу по щеке спускаясь очерчивая чуть полные губы, с мечтательной улыбкой смотрю в его глаза. Так близко, так близко, так приятно. Я вижу его. Я всегда был на расстоянии вытянутой руки, но все равно не мог дотянутся к нему, как будто что-то мешало, но не сейчас. Он удивленно смотрел на меня, как будто решая, стоит ли отталкивать. Я не дал ему и минуты больше на подобные размышленья, наверно, слишком напористо впиваясь в его губы, и мое нетерпение разрушило сказочный момент. Он мгновенно отстранился… - Что ты творишь? Я просил тебя объяснить… Отвечай. Он злился, но не прятался за льдом чистокровности, а говорил открыто, пытаясь понять своего слугу. - Харука… я не могу служить тебе не потому, что гордый, просто... это больно, ужасно больно быть рядом с любимым и в тоже время не иметь права прикоснутся. - Анри, что за иллюзии ты видишь, ты ведь понимаешь, что это невозможно. Тем более если кто-нибудь узнает… Он запнулся. Договаривать и не стоило - и так понятно, что меня бы изгнали из общества, лишили поддержки, сравняли с классом «Е», и при том, что никто бы даже не знал почему. - Мне не нужна власть… но... это часть тебя. Я не собираюсь сдаваться. Мои слова - еле слышный шепот, обращенные не к Харуке, а к самому себе… Если нельзя получить ту нежную его часть, то я возьму его целиком, всю гордость, честь, тяжелое наследство чистой крови. - Анри, ты ошибаешься, ты запутался. Ты верно служил мне все эти шесть лет. Я доверяю тебе, даже считаю близким и единственным другом, но я не давал тебе той надежды, с которой ты сейчас смотришь на меня. Ты сам себя накручиваешь. Ты заблуждаешься… Он говорил тихо, но ясно, не отрывая от меня взгляд. Его глаза просили ответить. Не могу сказать, что он хотел услышать, но мои слова явно не принесли ему облегчения.. - Ошибаюсь?...- И я смеялся, прерывисто, на грани истерики и недоумения… - Хочешь сказать, что те заветные слова, те признания, что я раз за разом повторял пытаясь убедить тебя, что это шутка-ложь… Хочешь сказать, я не понимаю то, что так упорно твердил тебе… ты хоть представляешь сколько лет я боялся признаться тебе, боялся потерять тебя. И вот когда я решился прикоснутся к тебе, перестать быть твоей тенью… ты… ты считаешь, что я солгал?… Ошибся? Я сорвался на крик. Больно… Я предполагал. Но услышать это наяву, в один миг потерять надежду – чертовки больно. Я не впервые повышаю на него голос, но впервые это крик отчаянья и злости, а не упреков, возмущения ироничной интонацией. Банально, но именно так. Его выражение было удивленным, даже больше, ведь даже рядом с ним я наверно впервые настолько искренен. - Харука…,- немного успокоившись, чуть мягче продолжил я. Не могу долго на него злиться, хочется доказать… Но как?.. - Думаешь, все время я жил с этими чувствами и не задавался вопросами? А вдруг это действие чистой крови? А вдруг я путаю уважение и любовь? А может это просто преданность? А если…? Возможно ли …? Но каждый раз на все это, и как бы страшно не было признаваться, я находил лишь один ответ.. категоричное «Нет». Но даже тогда я пытался забыть, убегал от правды, но все равно возвращался, как по кругу бродил, пока не нашел силы поверить в себя, признаться - «Я люблю его»… Я опять касаюсь его.. Его рот слегка приоткрыт, так как в средине моих речей он пытался что-то сказать. Такие манящие чуть пухлые губы. - Нет, Харука, я больше не буду ни слугой, ни тенью. Больше я не тень, что одновременно так близко к тебе и так далеко, а тьма, мрачная, резко отличающаяся от тебя, но этим и притягательная, дополнение к свету… я смогу прикоснутся к тебе. Я не смогу быть светом, но стану тебе ровней… твоей темной стороной, разделю тяжелый груз наследства прародителя. Я наклонился к его губам вновь шепча три заветные слова. - Я буду повторять тебе это пока ты не поверишь.. Нежно провожу языком по его нижней губе, почти невесомо сжимаю её губами, как будто боясь опять нарушить долгожданный момент, боясь проснуться в своей комнате в особняке, как будто ничего и не было… и это лишь сон, черный юмор моего подсознания… Харука поднял руку пытаясь отстранить меня, зарылся в волосы, чуть оттягивая длинноватые рыжие пряди, слегка коснулся моих ушей… Все это отзывалось дрожью в теле, сливаясь в клубок возбуждение внизу живота. Он как будто специально провоцирует,… Я на мгновенье отстранился глотнуть воздуха. Харука уже не недовольно смотрел на меня, он был ошарашен, его пальцы, щекоча, исследовали мое правое ухо. - У тебя уши острые… И тут пришла моя очередь офигевать… Вроде же нормальные были, но на его личике такой детский восторг что я не сомневаюсь в правдивости его слов. Не могу думать о причинах и странностях, слишком сложно сейчас рассуждать здраво. Я не нашел что ответить, накрывая его губы поцелуем более требовательно. Сперва он не отвечал, я пытался передать все трепетные чувства нежно, но настойчиво терзая его уже покрасневшие губы, несколько секунд, и я почувствовал как его рука смяла мою потрепанную рубашку, а второй он сильнее зарылся в мои волосы плотнее прижимаясь ко мне, с минуту я наслаждался мимолетным счастьем быть настолько открытым, теперь только с моим сокровищем… Но ничто не вечно, как и его то ли слабость, то ли жалость, он отстранил меня сильным уверенным движением, но его глаза как и у меня укрыты дымкой страсти. Упертый как слон… - Остановись.. Я прерывисто дышал серьезно всматриваясь в его карие глаза, мои уста укрыла еле заметная грустная улыбка… - Харука, кто я для тебя? Ты так просто воскресаешь во мне надежду, а в следующее мгновенье вновь разбиваешь ее… - Анри… - он слегка задумался, со вздохом потупил взгляд, еле слышно шепча – я не понимаю… Мне стало легче, но не Харуке… он запутался… - Я не собираюсь тебя принуждать… - я улыбался искренне, без толики грусти, в глазах пелена возбуждения, терпения и предвкушения… Я знал, что он еще считает меня собственной зверушкой, ещё пару часов назад от подобной мысли моё настроение упало бы ниже плинтуса, но сейчас я понимаю, что пусть он все ещё видит во мне тень, но помимо этого он также почувствовал что-то новое. Нужно время, чтобы он разобрался в себе. Мне на это понадобилось три года… Как бы не было грустно, мне придется ждать. И остается только одно небезопасное обстоятельство - я не смогу вечно быть с ним, я вообще уже не смогу находится рядом с ним, побуждая в нем вопросы и мысленные размышления на тему чувств, а что еще прискорбнее вместо меня там будет Ариса, вечно рядом... Вот же я дурак, что рассказал ей правду, теперь она еще напористей будет вешаться ему на шею со своей любовью… Лучше мне их вместе не видеть… Почему? Все просто, я только что придумал сотни способов, самых жестоких, кстати, как убить надоедливую сестренку возлюбленного. - Верь мне, Харука, чтобы не случилось ты единственный, кто знает меня настоящего, верь мне, что бы не случилось, ведь лишь с тобой я всегда был искренний… я люблю тебя… Он не задал глупых вопросов, просто кивнул понимающе, серьезно. А я облегченно вздохнул, улыбнулся уголками губ, уже смелее провел тыльной стороной ладони по его щеке. Развернулся на ватных ногах, несмотря на нытье неразумного, но такого отзывчего органа, быстро скрылся в тени деревьев и лишь тогда посмотрел на одинокий силуэт Харуки бледный, нежный, такой любимый… Я не знаю, что придумает этот Д Лакруа, но игры чистокровных это не шарики-палочки, это - беспощадные ходы, резкие, неожиданные атаки, продуманные контратаки. Как-то страшно… - Дождись меня… - еле слышный шепот растворился в песне ночного леса, так и не достиг цели, но я уверен, что Хару поймет. На поляне сверкнули первые лучи солнца - к Курану выбежали охотники, только тогда мне пришлось скрыться… Последний день… Но на душе так спокойно… Но не успел я вздохнуть с облегчением... как рядом как из воздуха материализовался чистокровный. - Так вот, кого звереныш выбрал себе в пару… Он всматривался в восходящее солнце, спокойно бросая в утреннюю тишь свои немного грустные слова. - Вам не узнать счастья… Он чистокровный… Проклят... Так грустно. Интуитивно я на мгновенье был уверен, что он прав, но, испугавшись сразу же закрыл эти мысли за тысячью замками. - Заткнись… Я вспылил, со злостью смотря на его довольно красивый, гордый профиль, но на его лице не дрогнул ни один мускул. Как будто в прострации, он так же всматривался в порозовевшее небо. - Грустно… Бросая последнее слово с какой-то очень личной болью, он растворился в воздухе, как будто его и не было... Остался только горький осадок от его слов, никакой радости от встречи с Харукой как и не бывало. Мне стало страшно…