кто из нас ХОЗЯИН?

Кровавый уговор - это не просто оставленная подпись в уголке пожелтевший бумаги, которую можно уничтожить в любой момент - это условие между чистокровным и вампиром, подтвержденное кровью. Раньше сила этой связи была безгранична, потому чистокровные могли делать с рабами контракта ВСЁ; это нарушало баланс, и со временем сила договора ослабла, оставляя возможность лишь двух желаний. Как недоделанная Золотая рыбка, вампир выполняет два условия чистокровного, после этого становясь свободным, но и эти правила можно обойти - условие можно растянуть на достаточно долгое время, в зависимости от того, настолько это желание идет против самой сущности связанного кровью. Если же, по истечению критического срока, он не выполнил условие - или вампир просто отказывается выполнять его - свободы ему не видать; лишь адская мука настигнет его - и никто не знает какая, нет тех, кто сумел перенести ту боль. Еще один нюанс в том, что за все время течения уговора вампир остается в сознании, и желания чистокровного, пробираясь сквозь личные переживания, объективность и страх покорённого вампира, становится собственной мыслью, навязчивым желанием кровного раба, и с этой настырной идеей слишком сложно бороться, слишком сложно победить себя. - Пошли-пошли.. ну чего ты боишься? Вот увидишь, он совсем не такой страшный.. - Ага, как же. Он убийца, жестокий наемник, каждый в этом особняке боится посмотреть ему в глаза, не то, что сознательно побеспокоить его, а ещё, говорят, даже господин не может приручить его.. - Глупости. Он ангел, он так красив. - Он в неделю убирает с пути по кучу вампиров или кого бы то ни было. И никто, кроме нас, не знает об этом, его даже не заподозрили и не пришлось прибегать к помощи связей. Он - как тень, быстрый, беспощадный, нет.. он невидимый. - Да Бог с тобой, от тебя один негатив, какая невидимость, вот ты веришь всем сплетням, а он просто грустный, одинокий, ему нужна любовь. - Ха, где твой инстинкт самосохранения? Брат! Совсем жить надоело? Я не пойду. Негатив? Да, я тебе позитивно заявляю - он убьет нас на месте, если побеспокоишь его в том лесу. - Не убьет, он не плохой, да и ты же любовник, фаворит господина, он не посмеет; тем более, я там уже был, и ничего-то, вот, живой… - Не зазнавайся - если бы он захотел, ты бы даже не заметил, как остался без головы. Если он в том лесу, никто к нему и близко не подходит, даже эти деревья, как живые звери, верные ему, убивают каждого на пути. - Да прям, а как же он? Он там проводит целые дни и ни одной царапины! - Он - демон, и там ему место.. - Да что ты трусишь! Вот посмотришь, он как ангел… пошли.. Два парня шли, нет, не так - один, что повыше, тащил за собой маленького хрупкого блондинчика в гущу деревьев, второй, со скорбной миной на лице, "разрешал" себя тащить. Не прошло и пяти минут, как пред ними открылся дивный вид - рыжеволосый ангел, на освещенной лунным светом поляне, подставив под зимний ветер бледное, ещё детское лицо, прикрыв глаза, наслаждался природой; казалось, он слышит её песни, чуть улыбаясь, склонив голову на бок, прислушиваясь. Блондинчик замер, не веря своим глазам, будто перед ним всё тот же наемник, убивавший кого угодно, тыкни Д Лакруа на него пальцем, но он же - нежный мальчик, прячущийся от реальности в лесу. В следующий миг «ангел» приподнял густые ресницы, и в глазах его плескалось море грусти, отчаянья, но в то же время обреченной силы. В мгновеньи среди белоснежных хлопьев снега была видна душа этого парня. Но, как только его взгляд устремился к братьям внимательно, завороженно его рассматривающих людей, он переменился… - Сейв…,- шептал блондинчик, единственное, что знал об этом вампире, фамилию. - Я вас не ждал… Ты!,- он обратился к высокому парню, который даже на него смотрел с высоты птичьего полета, но под пристальным взором весь сгорбился сложившись чуть ли не пополам. - Я надеялся ты умнее, чего же вернулся еще и со свидетелем. Вам не рассказывали страшные сказки об этих лесах, разве не предупреждали, что нельзя забредать в эти места?.. - Но ты же здесь,- решил погеройничать блондинчик, мысленно молясь своему господину, и надеясь, что статус спасет его. - Именно. Поэтому и нельзя - Анри, казалось, не хотел даже слова ронять этой падали на побегушках у чистокровного. - Ты не посмеешь, - слова прозвучали как спусковой крючок. Рыжеволосый «ангел» ядовито ухмыльнулся. Уже 3 месяца в этом особняке, и все эти дни, все ему напоминают, что он зависим. Блондинчик и не заметил, как его брат повалился замертво; он разве что успел уловить остатками сознания важную часть тела даже для вампиров - голову, у ног Сейва, с такими родными шелковистыми волосами.. - Шакал,- последние слова, и его белокурая головка в миг так контрастно приземлилась на черней шелк волос брата, окрашивая в алый цвет воздушное покрывало снега, которое так чисто и белоснежно превратилось в бесформенную массу грязи, и, только искаженные болью лица раскрывали суть здесь происшедшего. Вот и посмотрели на ангела. ПОВ АНРИ - Тебе следует лучше воспитывать своих подчиненных, - Глаза в глаза с чистокровным, с хозяином особняка. - Звереныш, ты так изменился… а был таким нежным..,- Д Лакруа состроил притворно отчаянную гримасу. - Не с тобой… - Зачем ты убил парнишку? Между прочим, он мне нравился, такой хрупкий был, красивый.., - тон чистокровного спокоен, как будто речь о погоде, не о жизни мнимого фаворита. - Наивный.., - Анри огрызается как ребенок. Ему ничего больше не позволено, последние нотки отчаянья. - Мстишь мне? Ты не сможешь ослушаться приказа, не переживай, это уже последнее, как уговорено, и ты свободен.. - Я не буду этого делать… Нет.., - такой самоуверенный с теми парнишками в лесу, но такой беспомощный пред этим чистокровным. Контракт на крови! Непослушание – смертная мука. - Сделаешь, Анри Тетсумару Сейв, сделаешь.., - Тон Д Лакруа становится грозным, с осколками льда, сильно цепляющими душу паренька. - Я же стольких убил, у тебя теперь есть все, зачем ты меня заставляешь это сделать, я не могу, не могу?! - Сейчас ты принадлежишь мне, твое мнение не считается, твои вопросы не заслуживают ответа. Ты можешь убивать моих слуг, но это не спасет тебя от рабства. В словах угроза, вселяющая страх; вековечная сталь голоса пробирается к самым мелким, но теплым сгустками надежды, поглощая ее, убивая; он как зверушка на поводке, который слегка попустили лишь для того, чтоб показать власть хозяина. Только показалось, что ты можешь сам решать, как шипастая цепь хозяина, цепь кровного контракта, всей мощью вонзается в шею. - Завтра ты приступишь к выполнению, завтра бал у них, и ты пойдешь со мной. - Нет, не могу… нет, нет… Леонкур оставил, все еще бормочащего это короткое слово надежды, паренька; легкие снежинки в его рыжих волосах растаяли заставляя локоны слегка виться, облипая лицо. Больно смотреть на него, душа разрывающиеся между магией контракта и собственными чувствами. Но таков уговор подтвержденный на крови чистокровного, он дороже жизни.